Текст книги "Проделки Локи (СИ)"
Автор книги: Amortentia 2.0
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Мари думала о последней ссоре и все-ещё держала обиду, но уже не так сильно. Она поставила себя на его место и почувствовала дикую боль. Должно быть ужасно было смотреть и слушать как «твоя девушка» флиртует с другим, говорит, что ваши отношения шутка, смеётся над тобой… Ты только-только начал кому-то доверять, а тут нож в спину не просто воткнули, а ещё и прокрутили несколько раз. Сейчас его брови поползли вверх, ведь Фиона осталась с огром, не смотря на его грубость, простоту и неуклюжесть. Шрэк обидел её, не выслушал, на эмоциях наломал дров, чуть не потерял.
Может Мари всё-таки моя Фиона? Раз уж я Шрэк. Ведь я сделал тоже самое, а сейчас сижу в доме её родителей. Мари рядом и все-ещё поддерживает меня, верит в меня. Даже после всех грязных слов, брошенных мною в её сторону.
После просмотра, Мари и Джеймс попрощались с её семьёй и вышли на улицу. С неба на них смотрела огромная луна. А рядом с ней россыпь звёзд и ни одного облачка. Джеймс шёл молча, опустив голову. Он никак не мог поверить в то, что его приняли, его никто не боялся, ему доверяют.
– Ты на машине?
– Да. Вон она.
– Хорошо, я тоже. Тогда до завтра.
– Ты выпила. Я не могу позволить тебе сесть за руль, – на самом деле он хотел просто провести с ней больше времени.
– Это было три часа назад. Да и сколько я выпила? Бокал вина?
– Мари…
– Баки, я взрослая девочка и знаю когда могу вести машину, а когда нет, – Грин обошла его и села за руль. Под пристальным взглядом сержанта пристегнулась, включила музыку, махнула ему рукой и тронулась с места. Джеймс покачал головой и поспешил сесть за руль своей машины, чтобы не сильно отставать. Мари ехала, не нарушая правил, с улыбкой наблюдая за его фарами в зеркале заднего вида. На душе становилось теплее от этой заботы. Ночь была тихой, на дорогах мало машин. Фонари проплывали за окнами. Девушка настукивала мелодию, что играла по радио. Путь на базу занял около 40 минут. Оба припарковали машины в гараже, Джеймс молча придержал ей входную дверь. Мстители уже давно мирно спали в своих постелях.
Грин зашла на кухню выпить стакан воды. Баки вошёл следом, не зная что сказать, не зная что делать. Мужчина просто нуждался в ней прямо сейчас, в эту минуту. Не хотел отпускать её.
– Спасибо тебе за этот вечер.
– Ты сказал, что Зимнего солдата не знакомят с родителями. Я решила, что ты не прав, – она стояла спиной к нему, оперевшись руками в столешницу у раковины.
– Я… Ты должна знать, что мне очень жаль за те слова. Ты не пустышка, не шлюха и не потаскуха, – Баки было больно говорить это снова, но он должен все исправить. Хотя бы попытаться.
– Ты имел право так думать. Но я знаю о себе правду, поэтому не нуждаюсь в извинениях.
– Малышка…
– Не стоит, Бак. Мы отлично провели время, но на этом всё. Не порть послевкусие.
– Ты бросаешь меня?
– Я… Теперь ты знаешь, что проблема не в тебе. Тебя можно любить и знакомить с родителями. От тебя можно рожать детей, за тебя можно выходить замуж. Люди смогут принять тебя таким, какой ты есть. Я больше тебе не нужна.
– Не решай за меня. Ты нужна мне.
– Тебе кажется так, потому что я была первой, кто смогла заглянуть внутрь. Откройся другой и будь счастлив.
– Более спокойной?
– Да.
– Более уравновешенной?
– Да.
– Более тихой и покладистой?
– Да, Джеймс, да!
– И что же я буду с ней делать? Смотреть кино и бояться прикоснуться? Засыпать и бояться задушить во сне из-за кошмара, потому что она не назовёт меня «папочка» чтобы разбудить? Засыпать с другой, думая о тебе? Это обман. Я не хочу так.
– Но придётся. Потому что я… Хочу тебе счастья, – она вытерла слезу и, не оборачиваясь, хотела выйти, но он успел взять её за руку.
– My beloved monster and me… – начал он тихо и прочистил горло
Несмотря на красивый голос, пение не было его сильной стороной, – We go everywhere together.
(Мой любимый монстр и я, мы везде ходим вместе)
– Я осёл, Баки, а не Фиона, – Мари закатила глаза.
– Wearing a raincoat that has four sleeves. Gets us through all kinds of weather, – он продолжал, притягивая её ближе к себе.
(Одетые в плащ, у которого 4 рукава. Мы готовы к любой погоде)
– Джеймс… – он положил палец к её губам, призывая к молчанию.
– She will always be the only thing. That comes between me and the awful sting. That comes from living in a world that’s so damn mean.
(Она всегда будет той единственной, кто встанет между мной и ужасным жалом, который исходит от жизни в этом чертовски недружелюбном мире)
Они нелепо танцевали, под его хриплый и тихий голос. Мари приложила голову к груди, в которой бешено билось сердце, и сильно прикусила губу. Слишком честно. Слишком эмоционально. Слишком даже для неё, не говоря уже о Баки. Хоть это и была песня из мультфильма, но слова будто шли от его сердца.
– Пора спать.
– Я провожу тебя до двери.
– А я думала, что уснёшь со мной, на случай кошмара,– Мари вышла, оставив его с открытым ртом.
– Я нужен тебе?
– Боюсь говорить это, но… Да. Ты мне нужен. Мне с тобой легко.
Комментарий к My beloved monster and me…
Песня Eels – My beloved monster
========== Let’s fix each other ==========
Уже на следующий день, Баки позвал её на второе свидание. Как она и хотела, в парк аттракционов. Кони-Айленд. Весь день Мари ходила в предвкушении. В детстве поездка на остров с родителями вызывала полный восторг. Стоит посетить это место один раз и ты зависим от него навсегда. Множество аттракционов, сладкая вата, корн доги, попкорн, запах карамели. Особенно она любила колесо обозрения Wonder Wheel. Весь район как на ладони. Большой удачей было попасть в кабину, которая раскачивается. А ещё Циклон! Ох, на этом аттракционе всегда захватывало дух.
Завтрак прошёл практически в тишине. Наташа только попыталась выяснить что значили слова Локи, но Мари отмахнулась. Настроения говорить о нем не было совершенно. Вот только сам Бог коварства решил иначе. Локи вошёл очень тихо и сразу попал под горячую руку Барнса. Тот был зол не на шутку. За всё. За порошок, за его перевоплощение, за то, что это стало причиной ссоры. Но где-то там, глубоко в душе, он был каплю ему благодарен. Если бы не его проделка, они грызлись бы до сих пор, Бак скрывал бы свои чувства, а Мари… Возможно встречалась бы со Стивом.
– Хватит, Бак. Оставь свою страсть на вечер, – Грин улыбнулась и попросила его сесть обратно.
– Мари, можно с тобой поговорить? Наедине. Без нападок.
– Да. Пора поставить точку.
Локи шёл медленно, поджимая губы. Он редко чувствовал свою вину, но только не в тех вещах, что касаются Мари. Девушка смогла расположить его к себе практически сразу. Нет, он не был влюблен. Грин была для него другом, человеком, который слушает, сестрой что-ли. Она помогла ему наладить отношения и с остальными. Большую часть времени Лафейсон проводил в Асгарде, но когда прибывал в Мидгард, то был с ней. Чёртов розыгрыш подпортил хрупкую дружбу, которую он так ценил. А попытка исправить ситуацию, разрушила её окончательно.
У них было свое место. На крыше базы. Иногда эти двое говорили ночи напролёт, не чувствуя усталости или напряжения. Чудесное было время. Сейчас ноги рефлекторно несли их туда. Мари опустилась на край крыши и свесила ноги, он сделал также.
– Мне очень жаль. Ты имеешь полное право злиться на меня. Розыгрыш с порошком перешёл черту, признаю. Но у меня не было очень злого умысла. Я не знал, что Капитан уедет на миссию.
– И как бы он отреагировал? Ты хоть на минутку задумался?
– Я думал, что на тот момент вы уже были парой. Думал, что он просто удивится и всё.
– Но вышло совсем иначе, – наступила долгая пауза. Никто не мог решиться нарушить её. Грин смотрела вдаль, на крыши небоскрёбов, которые видно практически с любой части города. Локи смотрел на неё, пытаясь прочесть эмоции.
– Почему ты не сказала мне, что сблизилась с Зимним солдатом?
– Его зовут Джеймс Барнс, ну или Баки, запомни. Это произошло из-за тебя. Из-за кекса. Он был единственным близким человеком на базе. Оказалось, что весь его сарказм был не более, чем попыткой хоть о чем-то со мной поговорить.
– Он воспользовался тобой и твоим состоянием?!
– Нет. Скорее я воспользовалась им. А потом захотела узнать и не пожалела. Джеймс он… Он очень хороший человек. Сильный.
– Синяк на шее его рук дело?
– Локи, он сделал это не специально. У меня нет никаких обид. И я не имела ввиду физическую силу.
– Я всё испортил? Или есть шанс всё исправить?
– Мы обсудили всё и успокоились. Знаешь, сначала мне казалось, что я больше никогда в жизни не захочу с тобой говорить. Но теперь я благодарна за, пусть даже такую ужасную, попытку узнать его настоящего.
– Ты влюблена, малышка? Я думал, что ты говорила «Да чтобы я, да ещё раз влюбилась? Никогда». Твой бывший был ужасным.
– Да, – Мари улыбнулась и подняла на него взгляд, – Баки поменял моё мнение. Он настоящее чудо, правда. Иногда он создаёт видимость очень агрессивного и даже злого человека, но стоило узнать его чуть-чуть и… И вот он в моем сердце.
– Забавно, как два сломанных человека «чинят» друг друга, – Лафейсон приобнял её за плечи и прислонил к себе. Ему стало даже легче дышать после её прощения. Грин улыбнулась и сощурилась, глядя на солнце, – Если нужны ещё кексы, только попроси.
– Дурак? – Мари захохотала с ним в унисон, – Хватит с меня выпечки.
– Ладно, спрошу значит у Джеймса. А то вдруг ты начнёшь говорить «Ой, у меня голова болит» и т.д. Что там ещё женщины говорят, когда не хотят?
– Я знаю к чему ты интересуешься, но не собираюсь обсуждать с тобой наш секс.
– Ну хорошо хоть или так себе?
– Лучше, чем когда-либо.
– Ты только ему так не говори, а то расслабится.
– А он и не напрягается. Он словно читает мои мысли, слышит желания. Всё, хватит об этом.
Друзья просидели вместе ещё несколько часов, разговаривая на разные темы, больше не касаясь отношений. Локи рассказал что произошло с ним за то время, что они были в ссоре. Грин выслушала, дала пару советов, поддержала. За что оба ценили эту дружбу, так это за честность и прямолинейность. Сделал/сделала идиотский поступок, будь готов/готова слушать нотации и нравоучения. Так же и с похвалой.
Ближе к обеду Локи вернулся в Асгард, а Мари в свои апартаменты. Она почти задремала, когда часы подали сигнал об учащенном сердечном ритме Барнса. Неужели снова кошмар? Сегодня ночью он даже не просыпался. Спал так сладко, как дитя. Грин быстро направилась к нему. Но, открыв дверь, обнаружила, что он вовсе не спал. Просто сидел на кровати, скрестив руки на груди. Она удивлённо осмотрела его, делая пометки в голове, словно Шерлок. Румянец на щеках, покраснение на шее, бегающий взгляд, сухие губы, правая рука нервно отбивала ритм пальцем, дыхание учащенное, нога на ноге. Затем взгляд быстро пробежался по комнате. Всё как обычно, кроме ноутбука. Тот лежал на полу.
– Что-то случилось, малышка?
– Нет, извини. Думала, что у тебя кошмар,– она показала часы. Ритм всё-ещё был учащенный, – Что ты делал?
– Ничего. С часами наверное какие-то проблемы, – Баки усмехнулся и быстро снял их. Идиот. Как можно было забыть, что наши часы связаны.
– Ладно. Раз ты свободен, можно к тебе?
– Конечно, – он развёл руки в стороны. Мари забралась в постель и легла рядом, положила голову на грудь.
– Знаешь, что обманывать не хорошо? Я слышу твоё сердце.
– Ну а что? Влетела, словно фурия, с расспросами. Может я разнервничался.
– Ну да. Извини, – Грин хмыкнула. Ага, как же. Разнервничался он. Когда это ты таким нервным успел стать?, – А давай фильм посмотрим? Подай ноут.
– Он сломан. Буквально час назад выключился и не включается.
– Так я разбираюсь в этом. Давай починю.
– Нет!– он перехватил её руку и ответил чуть громче, чем следовало.
– Ты забавный. Смотреть фильмы для взрослых не преступление. Ведёшь себя, как мальчишка.
– Откуда ты..? Ладно, не отвечай. Ты видишь меня насквозь.
– Подашь ноут?
– Только не говори, что мы будем вместе смотреть, – его взгляд молил прекратить эту постыдную пытку.
– Нет, ну если ты хочешь…
– Не хочу.
– Мне просто интересно что ты выбрал из всех возможных вариантов. Что именно заставило твоё сердце так стучать.
– Ну… Эээ… Ладно, просто возьми. Я не собираюсь говорить это вслух, – он всучил ей ноутбук и пошёл в ванную, умыться холодной водой.
Мари усмехнулась и покачала головой. Интерес съедал её изнутри. Включив ноут, она застыла с открытым ртом. История поиска пестрила разнообразием. Начиная от всевозможных техник кунилингуса и заканчивая доминированием. Управление оргазмом, бондаж и даже подвешивание.
– Очень…разнообразно,– только и смогла вымолвить она, закрывая ноут обратно.
– Ты сказала «Лучше, чем когда-либо». Я хотел научится всему, чтобы не облажаться.
– Подслушивал?
– Самую малость.
– Мне хорошо с тобой. И дело не только в сексе. Дело в тебе. Иди сюда, – теперь она расправила руки и он улегся рядом, – Ты посмотрел не одно видео, но сердечный ритм участился только в конце. Что тебе так понравилось?
– Я просто представил тебя и твои эмоции, твои стоны.
– Как заманчиво, Джеймс. Ты умеешь заинтриговать, – Мари нежно поцеловала его губы, а после улыбнулась. Так тепло-тепло рядом с ним, так спокойно. Джеймс гладил её живой рукой, путался в волосах. Он слышал их разговор с Локи. «Он настоящее чудо, правда» «И вот он в моем сердце» «Лучше, чем когда-либо». Мари ещё ни разу не говорила ему лично, что влюблена или любит, но услышать это, пусть в разговоре с другим, было очень приятно. Как же странно такое чувствовать. Баки и подумать не мог, что кто-то захочет его узнать, кто-то может полюбить. Его, убийцу сотен людей, Зимнего солдата, сломанного мужчину. А она смогла. Это не я «настоящее чудо», а ты, малышка. Моё личное чудо. Страсть и возбуждение уступили место нежности и ласке. Её хотелось уберечь от всего мира, носить на руках, бесконечно целовать и баловать. Он усмехнулся своим мыслям. Влюбленные нежились в постели почти до самого вечера. Они всё-таки посмотрели кино. Что-то романтичное. Бак даже хотел уже выключить в середине фильма, ведь смотреть на её слезы не было сил, но Мари вовремя его остановила. В конце всех ждал счастливый финал.
После фильма Мари пошла в свою спальню. Привести себя в порядок и переодеться. Она выбрала лёгкое платье с открытыми плечами до середины бедра. Синяки замазала тональным кремом. Да, он не скрывал всё, но это лучше чем ходить в теплом. Волосы оставила распущенными, они слегка завились. Перед выходом обула аккуратные босоножки на небольшом каблуке и схватила джинсовый пиджак. Не забирать же ей одежду Баки каждый раз, когда замёрзнет.
Барнс ждал её у входа на базу. Он стоял уперевшись бёдрами в мотоцикл и смотрел на часы. Грин захлопала в ладоши, словно ребёнок. Мотоциклы всегда были её страстью.
– Прекрасно выглядишь, малышка, – он облизал губы, словно хищник, пока взгляд исследовал её тело.
– То же могу сказать о тебе. Ты невероятно красив всегда, но сейчас особенно. Такой…горячий. Ещё и мотоцикл. Собрался соблазнить меня?
– А мне для этого нужен мотоцикл?
– Конечно нет, папочка.
Он усмехнулся и сел. Мари умостилась позади него и обхватила мужскую талию руками. Провела пальцами по твердому прессу, груди, ребрам и паху. Шепнула что-то о том, что уже мечтает об «этом парне». Барнс быстро тронулся с места, от чего девушка прижалась ещё сильнее. Такая близость будоражила воображение. Двигатель ревел, мотоцикл вибрировал и несся навстречу ветру. Мужчина управлял им очень уверенно, ловко обгоняя машины. На улице уже смеркалось, а парк развлечений горел разноцветными огнями. Уже подъехав совсем близко, оба уловили сладковатый запах карамели. Людей было много. Влюбленные парочки, семьи с детьми и даже пожилые пары могли найти развлечения по душе. Первым делом Мари стащила с него перчатку и переплела пальцы. Джеймс даже не сопротивлялся, с ней это бесполезно.
– Сладкая вата! Сладкая вата, – она пищала от нетерпения и тянула его в сторону вагончика, а Джеймс только улыбался. Он чувствовал себя очень хорошо. Мари довольно облизала губы, когда получила лакомство. Она взяла ещё одну для него. Так странно. Мужчина с бионической рукой, который являлся одним из самых опасных убийц, теперь стоял с розовым облаком сладкой ваты и прикрывал глаза от удовольствия. Вкус возвращал его в прошлое, где он был счастлив и беззаботен. Баки тихо хихикнул, когда она испачкала нос, а потом слизал сладость. От её улыбки нега растекалась в груди. Раньше он никогда не думал о Гидре положительно, а теперь задумался. Ведь если бы не то падение с поезда, он «потерял» бы лучшего друга во льдах на 70 лет и никогда не встретил её. Мари любила повторять, что во всем есть свои плюсы. И он честно пытался находить их.
Когда пара проходила мимо тира, Грин изогнула бровь, заметив его решимость. В её взгляде читался немой вопрос «Серьёзно, Баки? Разве интересно играть, если уверен в своей победе на 100%?», но он сыграл. Владелец тира нервно вытирал пот со лба, Джеймс не промазал ни единого раза и мог забрать уже большую половину игрушек. Но мужчина выбрал только одну. Мишка. Он не был похож на других. Эта игрушка выглядела как будто из прошлого. Похожие были в тирах, когда он был подростком. Грин приняла его с улыбкой и поцеловала щеку.
– Он очень красивый. И не такой, как все.
– Рад, что тебе нравится.
Затем был Циклон, Зенобио, Луна 3000. Оба нахохотались и получили массу удовольствия и впечатлений. Многие люди не могли нормально ходить после таких эмоций, но не эта парочка. Волосы Мари слегка растрепались, что добавляло ей ещё больше шарма. Её глаза горели, а он в них тонул. Джеймс даже забыл о своей руке и больше не старался её спрятать от лишних глаз. Пока один малыш не уставился на неё с открытым ртом.
– Нравится? – Мари опустилась на корточки, чтобы её лицо было на одном уровне с детским.
– Да. А почему она такая?
– Хочешь потрогать?
– Можно? – он поднял глаза на Баки и тот неуверенно кивнул, зашевелил пальцами и протянул её ближе. Мальчик с некоторой опаской обхватил указательный палец и снова открыл рот. Он гладил её, как завороженный. Подцепал пластинки, они издавали тихий шум, – Почему она такая?
– Это Джеймс Бьюкенен Барнс. Он настоящий герой. Ты можешь увидеть его фотографии в Вашингтоне, на выставке Капитана Америка.
– Мы едем в Вашингтон на следующей неделе! Я обязательно попрошу папу сходить.
– Здорово! Он лучший друг Стива Роджерса. Джеймс спас ему жизнь, но потерял руку. Поэтому для него изготовили протез. Красивый, правда?
– Очень.
– Мне тоже нравится. Тебя как зовут?
– Итан.
– Я Мари. Скажи мне, Итан, а где твои родители?
Мальчик встрепенулся и осмотрелся по сторонам, ища их взглядом. Он заметно запаниковал, когда не увидел родных.
– Давай я тебе помогу, – Джеймс наконец-то заговорил. Он поднял его и посадил себе на шею, – Так лучше видно?
– Да. Вон они! Вон! – Итан указал пальцем куда-то в толпу и заулыбался. Родители бегали в поисках сына.
– Идём, они тоже испугались, – одной рукой Бак придерживал мальчишку, а другой взял Мари за руку. Родители ещё тысячу раз сказали спасибо, пока мальчик рассказывал им про выставку и героя, с которым познакомился. Влюбленные попрощались с ними и пошли в сторону колеса обозрения.
– Спасибо, Мари. Что веришь в меня и видишь что-то хорошее.
– Потому что ты и есть хороший.
– Ему понравилась рука, ты видела? Он не испугался.
– Да. Представь, как он будет гордиться тем, что сидел на шее Баки Барнса, после похода в музей!
– Надеюсь он не узнает о том, что было после падения с поезда.
– Это было и никуда не денется. Но люди поймут тебя, когда узнают правду. Про промывку мозгов и криокамеру. Ты не виноват, Бак. На твоём месте мог оказаться кто угодно.
Температура падала, с океана дул лёгкий ветерок. Мари накинула на плечи джинсовый пиджак, но всё равно поежилась, представив как ветренно и холодно будет на самом верху Wonder Wheel. Соски затвердели и теперь призывно торчали под тканью платья. Конечно, Барнс сразу же заметил и теперь думал о них. Хотелось прикоснуться, но не на людях же. Грин что-то говорила, пока они стояли в очереди, но он слабо слушал. Когда подошли, Джеймс перекинулся парой слов с работником и вернулся к спутнице.
– Давай только в ту кабинку, которая не раскачивается.
– Тебя укачало, Джеймс? Это же скукота в обычной кабинке. Я люблю те, которые раскачиваются.
– Я взял по 3 поездки на каждого, так что это слишком много раскачиваний.
– Зачем так много?
– Мне нравится колесо обозрения. И… Это романтично, нет? Тебе не нравится?
– Нравится, – она поднялась на носочки, обвила его шею руками и поцеловала.
Джеймс помог ей забраться в кабинку и сразу же сел рядом. Как повезло, следующие люди хотели в другую, поэтому они остались только вдвоём. Мари смотрела на то, как они отдалялись от земли, люди казались такими маленькими. Подростки смеялись и кричали, когда их кабина начала движение. Грин вздохнула, молча завидуя им.
Тёплая ладонь опустилась на её голое колено, но она не отреагировала. Тогда он повёл её выше, очень медленно, дразня.
– Джеймс, а если кто-то увидит, – она свела бедра максимально сильно, зажимая его ладонь на уровне середины бедра. Её тело сразу стало таким чувствительным, словно оголенный нерв. Биение сердца ускорилось. Пальчики вцепились в его предплечье.
– Никто не смотрит в другие кабинки. Люди идут посмотреть на виды, – он склонился к самому уху, опаляя его соблазнительным шёпотом.
– Я не знаю…
– Будь послушной. Разведи ножки шире, – он явно слышал подобное в одном из фильмов для взрослых сегодня. Грин вздрогнула и повиновалась, отпуская зажатую ладонь. Та сразу же продолжила движение вверх, – Хорошая девочка.
– Папочке нравится?– её голос стих до шепота.
– Да, – он выглядел совершенно спокойным, но внутри буря эмоций. Мари задержала дыхание и закусила губу, когда он коснулся кружева. Пальцы медленно, почти невесомо, прошлись по ткани. Вверх-вниз. Вверх… Вниз. Он усмехнулся, когда она развела ноги ещё шире от нетерпения, но не спешил продолжать. Бак облизал мочку её уха, слегка прикусил, дорожкой поцелуев добрался от ямочки за ухом до ключицы. Мужчина наслаждался тем, как её тело откликалось на каждое его прикосновение. Дыхание сбивалось, на лице появлялся румянец, венка на шее пульсировала, пальчики сжимали сидение. С каждым поцелуем дрожь в ногах становилась всё сильнее. Трусики очень быстро намокли, а значит пальцы скользили ещё легче.
– Пожалуйста, папочка. Твои движения – пытка.
– А если кто-то увидит? – теперь он откровенно издевался, забираясь пальцем под ткань. Он ловко подцепил их и стянул до самых колен, открывая себе доступ к самому интересному. Грин неотрывно смотрела ему в глаза. Она ощущала себя жертвой в руках опытного голодного хищника. В тот момент Джеймс излучал уверенность и силу. Радужка потемнела от вожделения. Язык, нарочно очень медленно, облизывал губы. Пальцы вернулись к прежней сладкой пытке. Они не погружались внутрь, только скользили по складочкам и клитору, то легко, то с более сильным нажимом. Уголки его губ дёрнулись в очередной раз, когда она попыталась насадиться на них.
– Сиди смирно, малышка. Тогда получишь желаемое.
– Да, папочка. Как скажешь, папочка, – сознание затуманилось, Мари не слышала ничего вокруг. Ни музыки, ни криков, ни смеха, ничего, кроме его шепота. Она больше не чувствовала холода, даже наоборот. Кожа горела и требовала прикосновений.
Колесо как раз начало подниматься на второй круг, когда он неторопливо ввёл средний палец. Стенки лона мгновенно сжали его в немой просьбе продолжить начатое. Джеймс добавил второй и она застонала. Он двигал ими в среднем темпе, задевая все самые чувствительные точки. Грин извивалась под ним, словно уж на сковородке. Пальцев было мало, катастрофически мало. Он целовал шею и слегка прикусывал кожу открытых плеч. Она шептала просьбы, задыхаясь от накативших чувств. Вдруг он убрал руку и это действие отрезвило её.
– За что?
– Я сказал сидеть смирно.
– Но ты такой… Такой… что я не могу сдержаться, – теперь она целовала его. Начиная от уха, по шее и до ямочки над ключицей. Ручками гладила его грудь, кубики пресса и бедра, намеренно не касаясь выпуклости в районе ширинки. Джеймс утробно зарычал, рывком уложил её на сидение и силой развёл бедра. Трусики болтались на правой щиколотке. Плевал он на людей, что могли наблюдать, плевал он на всё, кроме её удовольствия. Язык и губы оказались на самом чувствительном месте. Мари вскрикнула и увидела тысячи звёзд перед глазами. Баки упивался её соками, утопал в сладких стонах. Он даже не сопротивлялся, когда её руки оказались на затылке. В этот раз она не просила добавить пальцы или что-то изменить. Джеймс пытался повторить то, что видел утром и был доволен результатом. Коготки впивались в кожу головы, она пыталась свести ноги, но он сильнее.
– Папочка, папочка, Джеееееймс, – она протяжно застонала и всё-таки сжала голову коленями, во время головокружительного оргазма. Всё вокруг перестало существовать. Остались только эти двое. Баки остановился не сразу, но замедлился. Он был словно довольный ленивый кот. Неспешно слизывал оставшуюся влагу. Точно так же, как Мари нравилось доводить его до пика орально, теперь нравилось и ему. Когда он оторвался от своего занятия, то встретился с её влюблённым взглядом. Мари стянула трусики и положила ему в карман, а затем забвенно поцеловала, чувствуя саму себя на вкус. Она слизала влагу с подбородка и улыбнулась.
– Джеймс Бьюкенен Барнс, официально заявляю, что это лучшее свидание в моей жизни.
– Я… Я люблю тебя, Мари.
Грин испуганно вытаращилась на него, хотя, конечно, давно догадалась. Просто услышать эти слова было так волнительно, так прекрасно. Девушка провела ладонью по щетине, всматриваясь в глубину глаз. Секунды её молчания тянулись вечность.
– Я тоже люблю тебя.
– Так странно. И страшно.
– Почему? Ой нет, не отвечай. Я знаю о чем ты думаешь. Ты не он. Посмотри на меня. Я рядом и всегда буду рядом.
– Ты не уйдёшь?
– Нет. Ты лучший мужчина, которого я когда-либо встречала.
– Чтож, видимо придётся всё-таки сказать Локи спасибо.
– Я уже сказала, – Мари снова поцеловала нежные, слегка припухшие губы.
Колесо сделало последний круг и пара вышла, крепко держась за руки. Может быть кто-то смотрел на них с интересом и любопытством, может кто-то видел что они вытворяли на высоте, но они плевать на это хотели. Мари тащила его в сторону комнаты страха, а он плелся за ней, глупо улыбаясь и витая в облаках. Грин осмотрелась по сторонам и свернула в безлюдный карман. Раньше здесь была закусочная, но теперь она закрыта.
– Куда ты? – Бак удивился, когда она скользнула в приоткрытое окно. Он не услышал ответа и занервничал. Мужчина уже хотел забраться туда, но он физически не смог бы этого сделать, окно слишком узкое. Буквально через минуту Мари открыла ему дверь и поманила пальчиком. Баки осмотрелся ещё раз и вошёл. Внутри было темно, но сквозь витрины проникал свет огней от ближайших аттракционов. Лёгкая музыка ласкала слух.
– Откуда ты знаешь это место?
– Я работала тут на каникулах, когда училась в старшей школе, – девушка прошлась меж столиков, выводя узоры на толстом слое пыли. Воспоминания закружили её в вихре. И хорошие и плохие, – Помнишь, ты спрашивал про стол? Был ли у меня опыт на столе до тебя?
– Помню. Был.
– Вот он, – Грин указала пальцем на один в центре, самый широкий, для больших компаний, – Это был мой первый раз. После закрытия я осталась убирать, со мной остался мой напарник. На тот момент мы встречались уже около месяца. Не то чтобы я была против, но не чувствовала уверенности. Он и в половину не был таким нежным, каким бываешь ты. А потом оказалось, что ему только этого и надо было. Мы расстались на следующий день.
– Сочувствую, моя девочка. Будь я на его месте… Ты вспоминала бы свой первый раз с улыбкой. Сколько тебе было лет? – Джеймс обнял её и поцеловал в макушку.
– 17. Ничего не мешает нам записать новые воспоминания поверх старых, – прошептала она с полуулыбкой.
– Тогда запоминай, – он сдернул скатерку с соседнего столика и тщательно вытер стол от пыли. Усадил её сверху. Запустил пальцы в копну кучерявых волос, смял губы в нежном поцелуе. Он водил ладонями по спинке, талии и бедрам, заставляя её выгибаться навстречу. Мари уверенно отвечала на ласки, слегка углубляя поцелуй, прикусывая губы.
– Маленькая моя, мы можем остановится в любой момент. Ты только скажи. Я буду ждать столько, сколько потребуется. Тем более, что ты достойна лучшего. Например мягкой постели, усыпанной лепестками, лёгкой музыки на фоне, – шептал он чуть слышно. Мари благодарно смотрела в глаза.
– Я доверяю тебе, Джеймс. И правда хочу этого с тобой… Сейчас.
– Будет немного больно, но я постараюсь быть очень аккуратным. Останови меня, если что-то не так.
Он медленно снял её платье и ненавязчиво заставил лечь на стол.
– Ты такая красивая, Мари. Мне так повезло, что ты со мной, – он шептал, целуя всё, что было на его пути. Джеймс обводил соски языком, сжимал их губами, стараясь не задеть зубами, чтобы не испугать. Да, это, в каком-то смысле, игра, он знал что ей нравятся укусы, но сейчас он хотел дарить нежность и ласку. Опустился к животику, вырисовывал на нем узоры языком. Шумно втягивал её запах. Затем целовал тазовые косточки и плавно спускался вниз, к бедрам, коленям и щиколоткам. Нежные пальцы расстегнули застежки на босоножках и те со стуком упали на пол. Мари прикрыла глаза. Хорошо, что Баки не видел, как слезы скользнули по вискам и утонули в волосах. Почувствовав горячее дыхание на уровне лобка, она сжала бедра.
– Что ты делаешь?
– Доверься мне. Так будет лучше. Будет не так больно, – он мягко развел ноги и коснулся языком к клитору. Приставил один палец ко входу, – Ничего не бойся.
– Я не боюсь.
Конечно же, она не могла почувствовать никакой боли. Ведь девственность осталась в далёком прошлом. Тем не менее, Джеймс не торопился. Он был максимально нежным и обходительным. Палец двигался медленно, язык чуть быстрее. Её дыхание ускорилось, просто от воображения, что это её первый раз. Оргазм, о котором тогда она не могла и мечтать, теперь заставлял её сдавленно стонать.
– Умница. Теперь будет легче. Ты точно уверена? – он поднялся, в ожидании ответа. Хотя у самого в штанах уже всё горело, ещё на колесе. Мари мягко улыбнулась, щеки заалели.
– Уверена, любовь моя, – она поднялась чуть выше и теперь полностью лежала на столе. Джеймс изогнул бровь, но принял её просьбу. Мужчина быстро избавился от одежды и забрался сверху, прижимая её всем телом. Мари закинула ножки ему на талию и обняла за шею. Барнс целовал её, когда головка коснулась к лону. Грин распахнула глаза.
