Текст книги "Проделки Локи (СИ)"
Автор книги: Amortentia 2.0
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Утром на неё из зеркала смотрела самая худшая версия самой себя. Синяки, отёки, белки красные, губы искусаны, на предплечье огромная гематома, волосы спутаны в колтуны. Голова раскалывалась даже от шума её собственного дыхания, но Мари настойчиво пошла в ванную. Холодный душ медленно приводил её в чувства. Вместе с этим возвращалась и боль от тех слов, что он выплюнул ей в лицо. Шлюха… Пустышка… Потаскуха… Мерзкая… Дрянь…
Даже не выходя на завтрак, она села за компьютер, чтобы закончить работу. Жжение на пятой точке теперь делало только хуже, будто подтверждало его слова. Слезы периодически накатывали, но она старательно вытирала их рукавом. Никто не пришёл. Никто не заметил, что её нет, что она не вышла. Грин отвлеклась только на звук смс «Общий сбор». Пришлось нанести толстый слой макияжа, закапать глаза специальными каплями. Нет уж, я не позволю ему смотреть на мои слезы. К черту. Выключить чувства. Выключить чувства! Как там в этом сериале, Дневники вампира, просто щёлкнуть выключатель? Я щёлкнула. Девушка сжала челюсти, расправила плечи и вышла из комнаты.
В общем зале уже сидела вся команда, ждали только её. Баки смотрел в её лицо, но та сделала вид, что его вовсе не существует.
– По какому поводу сбор? – она вальяжно развалилась на одном из стульев.
– Эээ… Я думал, что будет здорово устроить вечеринку в твою честь, раз ты присоединилась к нашей команде. Но вижу, что ты не в настроении, – Тони приподнял брови. В зале тишина.
– Почему? Это ведь в моём стиле! Вечеринки, смех, друзья, – она сделала акцент на последнем слове, – Благодарю. Во сколько?
– К 20.
– Славно. Увидимся вечером, – она поднялась и почти вышла, но…
– Мари, можешь остаться? Нам нужно поговорить, – Кэп отодвинулся стул рядом с собой. Баки грустно усмехнулся и покачал головой, а потом быстро ушёл, как и остальные.
– Да, Стив.
– По поводу свидания, если ты передумала, то ничего страшного. Только не нервничай так.
– Что ты имеешь ввиду?
– После нашего разговора, я купил два билета в кино. Сегодня в 16:00.
Чеееерт, неужели я всё-таки выходила пьяной из комнаты? Вашу мать! Стив, мне так жаль…
– Конечно. Встретимся там или ты зайдёшь за мной?
– Зайду, – он мягко улыбнулся, а ей захотелось взвыть.
Времени осталось не так много, поэтому она начала собираться. Лёгкое платье, босоножки, тональный крем не только на лице, но и на шее, и на руке. Она смотрела на себя в зеркале и ненавидела. Вот сейчас она и сама ощущала себя так, будто продаётся. Ужасное чувство.
Стив очень пунктуальный. Без цветов, ну и слава Богу. Хватит тех, что уже есть. Всю дорогу до кинотеатра они говорили на отвлеченные темы. Но сев на места в зале, Мари всё-таки решилась спросить о том, что её так тревожило.
– Стив, что я ещё говорила? Я не сильно опозорилась вчера?
– Конечно неприятно было узнать, что ты так пошутила над всеми нами, но это твоё дело.
– Ты о чём?
– Ну, что между тобой и Баки ничего нет.
– Но…
– Я очень удивился, потому что верил, как дурак. Наверное мне никогда не понять где шутки, а где правда.
– Прости, что разбудила тебя.
– В каком смысле?
– Ты рано ложишься, я знаю. Наверное было ужасно неприятно слушать мои пьяные россказни среди ночи.
– Ты пила? Мари, что происходит? Мы разговаривали около 15:00.
– Это розыгрыш? Стив, а ты делаешь успехи! – она искренне рассмеялась, но увидев удивлённый взгляд, замялась.
– Мари?
– Стив? Этого не может быть. Я провела пол дня с Баки, а потом работала до самого вечера в своих апартаментах.
– Ха-ха-ха, подловила.
– Я не шучу, Роджерс! Пойдём, – забыв про начало фильма и устав от шиканья других посетителей, она вытащила его из зала, – Что я говорила? Конкретно!
Стив пересказал весь разговор и девушка схватилась за голову. Это слишком. Слишком больно, слишком тяжело, слишком плохо. Горло сжал плотный комок горечи. Стив подхватил её под руки, когда та качнулась и едва не упала.
– Что такое?
– Это была не я. Стив, я… У меня есть чувства к Баки. Правда есть. Но как такое возможно?
– Так ты…не звала меня на свидание?
– Нет. Ты хороший парень, очень. Но ты мне, как брат.
– Зачем тогда сегодня согласилась?
– Я напилась ночью. Очень сильно. Я подумала, что выходила из комнаты и наговорила тебе всего. И мне было так стыдно отменять свидание во второй раз, так что… Прости. Прости меня.
– Ничего.
Мари вдруг изменилась в лице. Словно другая личность завладела её телом. Злая, агрессивная и опасная. Быстрым шагом она побежала по ступенькам вверх, на крышу. Стив мчал за ней.
– Эй ты, хранитель моста, забыла как тебя зовут, прости! Хеймдалль, вроде? Тор рассказывал о тебе! Я знаю, что ты слышишь! Передай этому жалкому, ничтожному, отвратительному божку коварства, Локи, что он должен спустить сюда свой зад! Он сука бессмертный, но если не исправит то, что натворил, я найду способ сделать ему так больно, что он будет мечтать умереть. Спасибо, за понимание. Извини за крик.
– Я говорил с Локи?! Он флиртовал со мной в твоём обличии!
– Стив, прости, ты стал жертвой его «благих намерений». Мы поссорились из-за его проделки и я сказала, что отменила свидание. Видимо он хотел это исправить, а сделал только хуже.
– Ну, главное, что никто не пострадал.
– Баки слышал ваш разговор. И он в ярости. И я не думаю, что он поверит мне.
– Тор будет на вечеринке. Если Локи не осмелится прийти сам, то мы попросим Тора спустить его силой.
– Спасибо, Стиви, – она бросилась ему на грудь и зашлась в новой истерике.
– Для чего ещё нужны друзья?
Роджерс и Грин провели вместе все оставшееся до вечеринки время. Как друзья, конечно. Но Баки-то об этом не знал. Мужчина расхаживал из стороны в сторону по своей спальне, сжимая кулаки.
Решив не показывать своих чувств, он подготовился и присоединился к остальным. Весь вечер он наблюдал за Мари. Она хохотала, пила коктейли и настойчиво делала вид, что он пустое место. Он смотрел, не отрываясь, но не заметил даже попытки посмотреть в его сторону. Тор появился, перекинулся с ней парочкой слов и снова исчез.
Мари отошла в сторону, когда он появился во второй раз, держа Локи под локоть. Жестом она попросила выключить музыку, ненадолго.
– Попрошу минуточку вашего внимания, мой бывший друг хочет сказать пару слов одному человеку, который чертовски сильно обидел меня. Прошу, Локи.
– Я хотел, как лучше. Ты не разговаривала со мной. Я подумал, что, если смогу всё исправить, то ты простишь меня.
– Ты не исправил. Ты наломал новых дров. Говори.
– Я… Хорошо, – в одну секунду его обличие поменялось. Одна Мари стояла рядом с Тором, другая вдали, сидела за стойкой. Вторая попыталась незаметно вытереть слезу, но все заметили.
– Говори, – Грин у барной стойки цедила слова сквозь зубы.
«Стив, я очень сожалею, что отменила наше свидание. Каюсь, была не права. Но может попробуем всё сначала?»
«Баки? Этот хам, мужлан неотесанный?! Я думала ты достаточно умен, чтобы различить, где шутка, а где настоящие чувства!»
«Ну ты сравнил конечно: Капитан Америка и какой-то там Зимний солдат. То что у меня с Баки, не более, чем отличный розыгрыш. А вот ты мне очень нравишься»
Друзья непонимающе переглядывались между собой, только Мари, у стойки, внимательно смотрела на Стива. Тот положил ладонь на её плечо, а другой вытер слезинку.
– Спасибо за внимание, продолжайте веселье! Вечеринка в мою честь! Спасибо! А ты…поговорим, когда повзрослеешь, – Мари шипела на друга, который вернул свое обличие.
Джеймс чувствовал, как земля уходит из под ног. Он молчал, когда Мари уходила. Не от того, что нечего сказать, от стыда. Девушка не глянула на него, не мазнула взглядом даже мельком.
Люди, что уже достаточно приняли на душу, продолжили веселиться. Мари приняла душ, надела пижаму и погасила свет. Подбородок дрожал от обиды и слезы сдержать нет сил. Она измотана несправедливостью. Стук в дверь заставил её встрепенуться. Слабый, ненавязчивый. Она знала кто там, но сомневалась, а стоит ли открывать? В конце концов, Мари решила дать ему возможность высказаться.
Она молча открыла дверь. Баки стоял неподвижно, только зрачки метались по её телу. Заметив след от вчерашнего захвата на её ручке, он поджал губы. Мари завела её за спину. Лишь после этого, он нашёл смелость посмотреть в глаза. В них была боль и обида, горечь и тоска. Его взгляд беззвучно молил о прощении. Сейчас он чувствовал себя даже хуже, чем вчера. Ведь тогда он мог обижаться и злиться на неё, а сейчас все эти чувства направлены на самого себя… и каплю на Локи.
– Мне жаль. Прости меня.
– У шлюх не просят прощения, Баки. Пустышкам всё равно, они ничего не чувствуют. Потаскуха… Ты за этим пришёл? Соскучился? Мне стать на колени? – голос дрожал, но она пыталась удержать себя в руках.
– Мари, пожалуйста… Я признаю свою вину.
– Ты думал, что я способна на такое? Ты… – кудряшка начала давиться слезами и заикаться, – Ты не разобрался в ситуации, облил меня дерьмом.
– А что я должен был думать? Я слышал «твой» голос собственными ушами, видел «твоё» лицо собственными глазами.
– Поговорить, Бак. Стив поверил мне. Стив выслушал. Стив помог разобраться. Хотя я не заслужила его помощи. Я отменила первое свидание, испортила второе…
– Я прошу прощения, Мари. Что был груб, что не разобрался, не стал слушать тебя. Пожалуйста, прости, – он опустился на колени, но она захлопнула дверь, не в силах на это смотреть, – Пожалуйста, открой.
– Убирайся, Джеймс, – крик по ту сторону двери его испугал, но это единственный выход. Уйти и дать ей успокоиться.
Бак медленно пошел в свою комнату. Не включая свет, упал на кровать и долго думал. Сон не шёл и вряд-ли придёт. Он только вздыхал и хмурился, вспоминая все слова, что ей сказал.
– Сержант Барнс, включить синхронизацию с часами агента Грин? – искусственный интеллект нарушила тишину.
– Зачем, П.Я.Т.Н.И.Ц.А. ?
– Она делала так, когда вам было плохо, – вот и как тут верить, что у машин нет чувств? П.Я.Т.Н.И.Ц.А., как настоящая женщина, пыталась хоть что-то наладить.
– Что?
– Она слушала биение вашего сердца во время сна. Отследила ваш кошмар.
– Включи, – он потёр ладонью напряжённый лоб.
Стук её сердца заслонил собою все остальные звуки. Ритм быстрый, рваный. Всё параметры, что отобразились на экране, зашкаливали. Что-то не так.
– У неё тоже кошмары?
– После окончания терапии это первый раз.
Он не думал слишком долго. Просто собрал всю смелость в кулак и зашагал обратно. Тихо взломал замок и сделал всё в точности, как она делала. Лёг и обнял со спины, поцеловал плечи и затылок. Начал шептать слова какой-то колыбельной, одной из тех, что мама пела ему в детстве.
Lavender’s blue, dilly dilly, lavender’s green,When I am king, dilly, dilly, you shall be queen.Who told you so, dilly, dilly, who told you so?‘Twas my own heart, dilly, dilly,that told me so.
– Бабушка пела мне эту колыбельную.
– Спи, маленькая. Я буду рядом, ничего не бойся. Прости. А если не сможешь, я всё равно буду рядом.
========== My beloved monster and me… ==========
Несмотря на горечь обиды, Мари не хотела его прогонять. Тем более после кошмара. Кстати, это был первый кошмар, не связанный с пленом. В этом сне Баки умирал у неё на руках. Алая кровь била фонтаном из артерии, а Грин не могла ему помочь. Как бы она не давила на рану, его жизнь утекала сквозь пальцы.
Колыбельная из детства её немного успокоила, да и объятия показали «Вот же он, живой! Никакой крови, никаких хрипов и стеклянных глаз. Просто сон»
Не без труда, но ей удалось снова уснуть. Джеймс уснул только под утро, прислушиваясь к равномерному, спокойному дыханию, поглаживая волосы и плечи.
Утром она выбралась из постели и первым делом направилась в душ. Синяк на шее уже был не синим, а скорее коричневым, поэтому не пришлось накладывать много макияжа, чего не скажешь о предплечье. Надев платье, она собрала со стола все бумаги и пошла к выходу. Покрутила в руках сломанную ручку и бросила на Барнса мимолетный взгляд. Замок ещё менять теперь. Вот уж спасибо!
Мари провела в офисе большую часть дня, передавая обязанности приемнику и просто болтая с коллегами. Некоторые из них шептались за её спиной, конечно же про отношения с Зимним солдатом… И сегодня она нашла что ответить, сняв маску доброты и дружелюбности. Девушка терпеть не может лицемерия. Ну а что? Мне больше не смотреть в их лица! Пусть песочат. Хоть будет за что.
После офиса, направилась в родительский дом. Хотелось тепла, поддержки и уюта. У неё прекрасные отношения с родителями. Окинув взглядом зелёную лужайку у дома, Мари шагнула к двери. Из окна на кухне лилась тихая мелодия, папа кружил маму в танце, а та улыбалась. Грин простояла несколько минут, просто наблюдая за их идиллией. Губ коснулась улыбка с ноткой грусти. Смогу ли я когда-нибудь почувствовать себя хоть на треть такой же счастливой?
– Ты долго ещё собираешься пялиться? Вот всегда говорил, что ты странная, а они мне не верили.
– Я тоже рада видеть тебя, Том, – девушка повернулась к парню лицом и заключила в объятия.
– Что с твоей губой, малышка? – он нахмурился и обхватил лицо руками.
– Ничего. Просто неудачный день на работе.
– Ты в офисе сидишь! Какой к херам неудачный день?
– Как раз об этом. Я возвращаюсь в строй.
– Что?! – он зашипел, словно гремучая змея, – С ума сошла?! Ты помнишь что было в прошлый раз?
– Да, помню. Больше такого не повторится.
– Больная на голову мазохистка! – он развернулся на пятках и вошёл в прихожую, – Мам! Пап! Угадайте что эта ненормальная сделала?
– Том! Чего ты кричишь? – мама вышла поздороваться, но увидев дочь схватилась за сердце, – Что с губой?!
Мари закатила глаза, но после этих слов действительно почувствовала себя дома. Родители всегда напоминали ей мистера и миссис Уизли из Гарри Поттера, только детей у них поменьше. Всего двое. Мама кричит, но заботится и жизнь за детей готова отдать. Папа строгий, но на самом деле подбадривает и втихую гордится. Когда Мари приняла решение связать жизнь с вооружёнными силами, мама едва сознание не потеряла. Как бы она не отговаривала, ничего не вышло. Отец увёз дочь за город, где они серьёзно поговорили, после чего никто даже не пытался её переубедить. И всё было хорошо, до того момента, как её отряд попал в плен. Семья две недели не знала что происходит с Мари, жива ли она вообще, пока её не вернули в США, закрытую клинику. Потом 3 месяца терапии, крики среди ночи и горькие слезы. На дочь было страшно смотреть. Словно мумия, она передвигалась по дому едва слышно, вздрагивала от малейшего шума, почти не спала и мало ела. Том, который хотел пойти по её стопам, резко изменил свое решение и пошёл учиться на автомеханика. Когда Мари перевелась в офис, вся семья выдохнула с облегчением. И вот разбитая губа…
– Маааам, пап, привет! А я вот решила в гости заглянуть. Тортик привезла, – Мари поочерёдно поцеловала родителей в щеки и обняла.
– Отвечай на вопрос, милочка.
– Господи. У меня был тяжёлый день, поэтому я не слышала ничего вокруг во время вечерней прогулки. Мудила вколол мне что-то и похитил, но мои друзья спасли меня. И пострадала только губа, – выпалила девушка на одном дыхании, стараясь быстрее закрыть тему.
– На шее тональный крем.
– Ну и шея. И вот рука немного, – ложь во благо никогда не бывает лишней.
– Но за что?
– Давайте не о работе, пожалуйста. Расскажите, что у вас происходит?
– Мама, она хочет вернуться в строй,– Том не хотел её подставлять, просто очень боялся.
– Я не в армию ухожу. А присоединяюсь к Мстителям.
– А это лучше?!
Спустя полчаса нравоучений и её обратных доводов, семья дружно накрывала на стол. Точку в обсуждениях, как всегда, поставил отец. Приняла решение, значит приняла. Том заварил чай, Мари нарезала торт. Её телефон постоянно вибрировал, поэтому она быстро черкнула «Я занята» и перевернула его экраном вниз.
– М, парень твой?– невзначай проронила мама, многозначительно подняв брови.
– Эмм. Нет. Нет. Просто друг.
– А щеки почему заалели? Он тоже военный?
– Да, сержант, – Мари сдалась.
– Красивый?
– А это главное?
– Мне нравится твой ответ, – папа усмехнулся.
– Очень, – шепнула девушка, слегка склонившись к матери и та хмыкнула.
– Почему мы до сих пор с ним не знакомы? Пригласила бы в гости. Ты никогда нас не знакомила со своими ухажерами.
– Как будто у меня их много было.
– Я, между прочим, пережил просмотр детского альбома уже с тремя девушками. Пора и тебе немного опозориться, – брат активно жестикулировал руками, а заодно и вилкой.
– Он тоже был в плену, а после него стал немного скрытным. И ещё сирота. Не думаю, что он готов встретиться с вами.
– Без разговоров! Вы двое со мной, а ты, родной, сервируй стол. Так волнительно! – мама даже не дала допить чай, как утащила детей на кухню, где заставила работать. У Элис в голове уже был список блюд и даже десерт.
Мари вздохнула и разблокировала телефон. Около 20 пропущенных от Баки, ещё столько же смс. Но ни одного звонка от Тони или Стива, значит никакой миссии нет. Она закусила губу. Хотел знакомства с родителями? Получишь, Барнс.
«Приходи один. Оденься не подозрительно, купи букет и бутылку вина. Адрес скину в следующем смс. Не опаздывай. Ровно в 19»
После отправки адреса, Грин получила ещё с десяток смс, на которые решила не отвечать. Сейчас она будто снова была ребёнком. Готовка шла полным ходом, кухня наполнялась приятными ароматами и нестихаемым смехом. Александр присоединился чуть позже, но он только ещё сильнее веселил народ. Готовка явно не была его сильной стороной. В последний раз, когда он пытался пожарить яичницу, чуть не сжёг дом дотла. Стрелка быстро близились к 19, поэтому Мари отпустили, чтобы она успела принять душ и переодеться. Без тонального крема кожа выглядела немного болезненно, но, что делать? Косметику с собой она не брала, а у мамы тон кожи темнее. В её спальне ничего не изменилось. Та же мебель, фотографии, мелочи. Будто она и не съезжала. В шкафу бережно висела некоторая одежда. Выбор пал на голубенький сарафан. Звонок в дверь заставил сердце биться чаще. В воспоминаниях почему-то мелькнул вечер выпускного, когда за ней заехал одноклассник.
– Я открою! – Мари пролетела мимо кухонной двери, чтобы первой посмотреть на Баки. Хоть бы не в тактическом костюме… Пожалуйста.
– Привет, – он выглядел растерянно. Одет в тёмные брюки, такую же рубашку, куртка расстегнута. В руках цветы и вино.
– Привет. Проходи, – поцелуй в щеку, чтобы не быть подозрительной.
– Мы под прикрытием? – шёпотом спросил он, отдавая ей букет. Снял куртку и повесил на крючок.
– Я нет, ты как хочешь.
– Что это значит? Мари, – он говорил как можно тише.
– Не стесняйся, проходи, – её голос звучал нарочно громче, пока она отдавала букет и брала его под руку, – Прошу любить и жаловать, это Джеймс. Джеймс, это моя мама Элис, папа Александр, но тебе наверное будет более удобно миссис и мистер Грин, и брат Том.
– Приятно познакомиться, – его улыбка вышла слегка кривоватой, когда он протягивал Элис букет и вино, – Это вам.
– Спасибо, Джеймс! Вы такой джентльмен.
– Приятно познакомиться, – мужчины пожали друг другу руки.
– А… – мама хотела было сказать что-то о перчатке, но осеклась на полуслове, вспомнив про плен.
– Он не любит говорить об этом. Всё готово, идём к столу! – Мари потащила его за собой в гостиную. Джеймс придвинул ей стул, что не ускользнуло от членов семьи.
– Интересно, он всегда такой или только при нас, м? – Александр улыбнулся.
– Я…немного старомодный. Это ведь не очень плохо?
– Мне нравится, милый, – Грин положила свою ладонь поверх бионики. Ему стало жарко. Такой вечер ну никак не входил в его планы ещё ближайшие бесконечность лет.
– Джеймс, как ты относишься к её выбору присоединиться к Мстителям? Ведь…это так опасно, – Том сегодня ну просто на высоте. Нашёл новую жертву.
– Отрицательно. И я говорил с ней на эту тему, но Мари такая упертая.
– Я надрала тебе зад в честном поединке, – Грин закатила глаза, – Поэтому ты не можешь меня остановить.
– Не будь ты мне дорога…– он запнулся, – Тем не менее, она уже подала все документы на перевод и получила допуск.
– Ты был вместе с Мстителями, когда поймали мудилу, что оставил эти следы? – глаза брата горели от интереса, а вот Баки бросило в жар, ведь следы оставил он сам. Ну, кроме губы.
– Да. Вообще-то я сижу сейчас здесь только благодаря ему. Джеймс смог различить послание, что я настукивала и успел спасти меня.
– Спасибо большое! Ты кушай, Джеймс, не стесняйся, – подбородок Элис задрожал, поэтому она сделала вид, что вытирает губы салфеткой.
– Вино или чего покрепче? – Александр встал из-за стола.
– Виски, если можно.
– Отличный выбор.
– Как ты догадался, что она настукивает?
– Мари сказала в камеру «Милый, ты слышишь стук моего сердца? Если нет, то посмотри на меня». Я обратил внимание на пальцы.
– А ты что именно настукивала, малышка?
– «Мне нравятся верёвки, папочка. Попробуем?» – Грин усмехнулась, когда увидела 4 пары удивлённых глаз, – Да шучу я, Боже ты мой. Время отправки поезда со станции. Пожалуйста, давайте не о работе.
Том расхохотался, когда понял, что Мари в безопасности. Никаких срывов и депрессий, она не боится. Она не страдает, под маской радости. Мари действительно живёт полной жизнью. Она уходит из офисной работы на передовую не из-за суицидальных мыслей, а потому что просто хочет делать что-то важное.
Ужин шёл легко и плавно, особенно когда все начали расслабляться от выпитого алкоголя. Все, кроме Барнса, на которого алкоголь не действовал. Пока женщины обсуждали успехи Элис в гольфе, мужчины вышли на улицу. Мари то и дело бросала взгляд на террасу, сквозь стеклянную дверь.
– Не боись, папа не кусается. Джеймс хороший парень. Мне он понравился, – Элис подмигнула.
– Я просто боюсь, что… Знаешь, он немного скован и это первая ваша встреча. Он нервничает, может сказать что-то не то.
– Когда твой отец пришёл знакомиться с моей семьёй, на его стороне были только я и твоя бабушка Эбигейл. «Эмигрант, не богат, нет ни дома, ни машины» Но мы шли вместе, рука об руку. Посмотри чего мы достигли.
– Мам, я замуж пока не собираюсь. А тут речи про семью. Ты видишь его первый раз, ничего о нем не знаешь и…
– И мне достаточно видеть трепет в его глазах, когда он смотрит на тебя.
О да, знала бы ты как ещё он может смотреть. Снизу вверх, сверху вниз, с трепетом, с агрессией, с яростью, с безразличием, со страстью, с вожделением, с любовью. Баки вообще мастак пялиться.
Мари зря переживала, мужчины хорошо провели время. Бак помог починить газонокосилку, что очень впечатляло. Уже заходя обратно, Александр даже случайно назвал его «Сынок». Мари открыла рот от удивления, а Элис лишь с улыбкой покачала головой.
– Починил нам газонокосилку! Мари, а он парень с руками! – папа прикрыл рот ладонью от того, что сказал. В зале повисла тишина.
– Всё в порядке, мистер Грин, я привык к протезу, – Баки сел на свое место и положил руку в перчатке на стол. Мари сразу же накрыла её своей и улыбнулась, тепло-тепло.
– Выходи за него. Я трахался с этой косилкой всю последнюю неделю. А он взял и за 5 минут управился, – папа вдруг перешёл на русский, но Мари хлопнула себя по лбу, а Бак подавился виски и закашлялся.
– Пап, он говорит по-русски.
– Оу, но все равно, я не отказываюсь от своих слов, – все начали смеяться, даже Джеймс, когда откашлялся. Он, почувствовал себя более свободно.
– Я ставлю чайник, – Том собрал тарелки, Мари помогла ему, пока родители разговаривали с Барнсом,– А он ничего. Получше, чем твой бывший.
– А ещё, я уверена, что он тебя слышит.
– Чего? Он что вампир? – брат подозрительно посмотрел в сторону гостиной.
– Ну ты и дурачина! – Грин дала брату подзатыльник, за что тот повалил её на пол. Началась шуточная борьба, которая прерывалась только на смех.
– Ладно! Сдаюсь, сдаюсь, если ты этому бугаю надрала зад, то что говорить обо мне, – Том постучал по полу.
– Именно. Чайник закипел. Джеймс любит кофе. Чёрный. Без молока и сахара. Мне такой же.
– Есть, мэм.
– Выполнять, салага, – Мари еле увернулась от летящей тряпки и со смехом понесла мамин десерт к столу. Барнс выглядел счастливым. Его приняли очень хорошо. Том любезно приготовил напитки и тоже сел за стол. Ему почему-то не терпелось подколоть сестру хоть чем-то. Поэтому он принёс детские, школьные и другие альбомы. Улыбка была торжествующая. А вот Мари готова была провалиться сквозь землю. Джеймс листал альбомы с улыбкой, изредка что-то спрашивая. Совсем крошка, первая улыбка, два крошечных нижних зубика, первые шаги, детский сад, школа, выпускной, академия, друзья, семья, армия… И больше фотографий нет. Мужчина пролистал ещё несколько пустых страниц альбома и закрыл его. Неужели после плена у тебя не было счастливых воспоминаний, малышка? Мари поняла о чем он думает по взгляду, но лишь слабо улыбнулась. Баки слегка приобнял её и поцеловал в лоб.
– Мы можем сделать фотографию сейчас, если хочешь, – прошептал он тихо, – Там есть ещё пара пустых страниц.
– Нет, она больше не любит фотографироваться, – Элис коснулась руки своего мужа и опустила взгляд.
– А я хочу, знаете? Давайте сделаем фото! – она метнулась в свою спальню за фотоаппаратом и треногой. Все члены семьи переглянулись, а потом уставились на Барнса. Он вжался в спинку стула.
– Спасибо, сынок, – Александр переклонился через стол и похлопал его по плечу, – За то, что ты делаешь для неё.
– Она делает тоже самое для меня. Даже больше.
Пока Грин устанавливала треногу и настройки фотоаппарата, все сели на диван. Джеймс стоял в стороне, посчитав, что будет лишним в семейном альбоме, но Мари ухватила его за руку и оба опустились на ковёр. Фотоаппарат щелкал без остановки, пока все позировали. Затем Том сделал несколько фотографий только влюблённых и ушёл в свою комнату. А когда вернулся, то принёс уже напечатанные. Мари улыбнулась и просмотрела каждую. Вставила в альбом несколько штук, ещё три положила в конверт и покрутила оставшиеся в руках.
– Вот, эти твои, – девушка захлопала пушистыми ресницами и протянула фото Баки, – На них ты улыбаешься.
– Спасибо, – он опустил глаза и пересмотрел каждую.
И действительно, на каждой из фото он улыбался, хотя и не заставлял себя это сделать. Вышло само собой. Больше всего ему понравилась та, на которой Мари обнимает его и целует щеку. Он провел по ней пальцами и протянул ей обратно.
– Положи в конверт, пожалуйста. Я заберу, когда будем на базе.
– Хорошо.
– Кстати, что-то мы давно ничего не слышали о Зимнем солдате. Истории подкопились? Мне нести попкорн? – Том потёр ладони и уселся по-турецки. Баки вновь бросило в жар.
– О, с ним всё в порядке, не переживай.
– А зачем попкорн? – Бак изогнул бровь.
– За ней так интересно наблюдать, когда она говорит о нём. Пуф! Крики, эмоции, слюни летят. То ещё зрелище!
– Правда?
– Как она его только не называла. Умора, – брат похлопал сам себя по бедру, пытаясь успокоить смех, родители подхватили.
– Мне кажется, что Мари ему нравится, поэтому он так себя дерзко себя ведёт, по отношению к ней, – Александр пожал плечами.
– У меня нет новых историй, на самом деле. Он изменился и больше меня не подкалывает. Иногда бесит до белого каления, что хочется размозжить его голову вот так, – Мари стучала кулаком по ладошке с таким сосредоточеным выражением лица, чуть выставив язык, – Но намного реже.
– Джеймс наверное поговорил с ним по-мужски? – Элис улыбнулась.
– Нет, он сам всё понял. Даже говорить не пришлось, – Бак снова криво улыбнулся.
– А вообще, если вникнуть в его историю, то не удивительно, что он такой колючий и недоверчивый. Мари рассказала нам правду и это, должно быть, невероятно тяжело. Я сочувствую ему. Столько пережил.
– Он ведь убийца… – промолвил Барнс и удивлённо выпучил глаза.
– Когда стреляет М-16 убийца кто? Правильно. Тот, кто стреляет, но не винтовка. Он был оружием.
– Говорила же тебе, Баки, люди это понимают, – одной рукой девушка сжала бионику, обтянутую кожей, а другой провела по щетине.
– Спасибо, малышка, – Бак упёрся лбом в её лоб, пока Мари стягивала перчатку, открывая всем правду. Его глаза заблестели, но он смог унять дрожь в груди.
– Ты был прав, папа. Это определённо была страсть, а не ненависть, – Том открыл рот от удивления.
– Прошу любить и жаловать, Джеймс Бьюкенен Барнс. Он же бывший Зимний солдат.
– Добрый вечер, – Бак с надеждой посмотрел на родителей и брата Мари. Сказать, что они удивлены – ничего не сказать.
– Мы познакомились в начале вечера, сынок. Ничего не изменилось от того, что мы узнали полное имя. И мнение моё не изменилось, – Александр смотрел на него снисходительно, – Только называть тебя «сынок» теперь странно. Ты какого года рождения?
– 1917.
– А-а-а, заткнись, – Мари выставила руку в сторону брата, когда тот открыл рот, – Не порть момент шуткой про геронтофилию. Исключить время в криокамере, ему и 30 ещё нет.
– А ты подготовилась, сестрёнка, – Том сузил глаза до щелочек.
– Что такое геронтофилия? – шёпотом спросил Бак прямо ей в ухо.
– Сексуальное влечение к пожилым людям, – так же тихо ответила Мари, на что Барнс расхохотался. Так громко и заливисто, что остальные невольно подхватили его смех. Родители сочли верным, не заваливать его вопросами о прошлом, поэтому просто продолжили беседу о настоящем.
Ближе к полуночи Том предложил посмотреть кино или мультфильм. Просто потому, что не хотел отпускать сестру, она и так редкий гость в этом доме. Все согласились. Выбор, почему-то пал на Шрэка. Когда Мари была ребёнком, то знала все реплики наизусть. Джеймс смотрел очень внимательно, будто это его задание. Понять смысл мультфильма. Баки и Мари сидели на полу, у дивана, он слегка обнимал её за плечи. Девушка, в свою очередь, изредка бросала на него взгляд и только плотнее прижималась.
– Ты похож на Шрэка, если задуматься. Угрюмый и грозный, хочешь уединения. Думаешь, что ты лук, но на самом деле слоеное мороженое Парфе. Добрячок с большим сердцем.
– Я хотел бы сказать, что ты Фиона, но ты осёл. Это точно. Разве что более смелая, – парировал Барнс. Том сразу же выставил руку, на которую Джеймс уставился.
– Просто хлопни. Пятюня. Это значит, что я с тобой согласен. Она точно осёл.
– Сговор значит? – девушка фыркнула, услышав хлопок, – Ну хорошо, хорошо. Я отчаянный осёл!
Родители тихонько посмеивались над этими диалогами и качали головой. Можно подумать, что они странные, раз не видят угрозу в Зимнем солдате, учитывая что все знают каким хладнокровным он может быть, но Джеймс просто покорил их сердца. Теперь всего действия не казались напускным джентльменством. И фраза «Я немного старомодный» зазвучала по-новому. То, как он смотрел на Мари, с какой нежностью касался, как менялся тембр голоса, когда говорил с ней или о ней… Что Элис, что Александр, поняли – он не причинит дочери вреда. Но может причинить вред любому, кто посмеет обидеть её. И этот факт их успокаивал.
