Текст книги "Миллион и одна причина влюбиться в твои глаза... и щечки! (СИ)"

Автор книги: Ame immortelle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Лео понимающе кивнул. Но Эвен еще не закончил свою исповедь:

– А потом, когда эти уроды скрылись из виду, я прижал Исака к себе, всего в ссадинах и синяках, трясущегося, боящегося глаза на меня поднять… И просто понял, что делаю свое дело ради таких, как он. Что все наши принципы – это отныне не «говорильня» о высоком предназначении человека. Понял, что хочу сделать мир лучше ради него, ради моего Исака. И я не хочу плодить насилие. И другим не позволю.

– Но… Ведь ты с ним не только из-за «наших принципов»?

– Не только, – Эвен улыбнулся сейчас совсем солнечно. – Он единственный, кем я хочу дышать. Я люблю его, хоть он так, наверное, еще и не понял, что сам по себе для меня источник любви и света.

И если бы не бесконтрольно вырвавшийся их груди тихий всхлип в дверях комнаты, Эвен бы так никогда и не узнал, что его мальчик слышал его признание. Не первое, но такое сейчас важное. Для обоих.

Уже после, когда они прощались, Линда предложила всем четверым провести последние два дня каникул в их загородном домике на фьорде:

– Внизу небольшая гостиная с камином, а наверху две спальни. Даже душ в каждой имеется. Ну, что? Поедите?

– Ты так описала, – Эвен задумчиво огляделся, – словно отзыв на трипэдвайзере.

– Да ладно-ка тебе, Эвен. Я ж специально, чтобы вы отказаться не смогли, – ответила Линда. – Тем более, сам понимаешь, нам с Лео одним не справиться.

– Вообще-то я только «за». Кстати, на моей машине и можем поехать.

– Вот и договорились! – подхватил предложение Лео.

– Бабушку с отцом сумеем уговорить? – Эвен обнял за плечи своего мальчика.

– Я попробую… В смысле, разрешат, думаю.

– Тогда отлично! Послезавтра выезжаем. Полагаю, часов в десять утра надо уже быть готовыми.

– Хорошо. Я еще отпишусь тебе, ладно? – предупредил девушку Эвен.

– Договорились.

***

– Эвен…

Не успели мальчики подойти к машине, как Исак уткнулся лбом в грудь своему парню. Его, конечно, сейчас же закутали в снятую с плечей теплую куртку:

– Что еще случилось? Ты забыл, как легко одет?

Исак только что-то невнятно мычал и мотал головой, скользя лбом по толстовке Эвена. Наконец, парень сумел разобрать «прости меня» и «так люблю тебя».

– Исак, – Эвен сам отстранился и заставил мальчика поднять на себя взгляд. – Ты ведь все слышал? От начала до конца?

– Угу… – мальчик все еще всхлипывал.

– Тогда услышь еще кое-что, хорошо?

– Да.

– То, что случилось, уже прошло. Больше я таких ошибок – быть вдали от тебя – не совершу. Ты и твое доверие – самое важное в моей жизни. Я бы давно тебя с Лео познакомил, но я не хотел, чтобы ты видел его в совсем разбитом состоянии в больнице. Я знаю, что это еще не все, что ты хочешь знать обо мне. И даю тебе слово: все тебе расскажу, но на сегодня, думаю, впечатлений тебе достаточно. Так что, давай-ка, пойдем к машине, иначе следующие пару дней я буду проводить не уединившись с моим мальчиком в теплой постели, а в компании с термометром и кучей антибиотиков.

– А мы там с тобой… Ну, когда останемся наедине, снова попробуем?.. – Исак не знал, как задать этот вопрос. Он вообще не знал, стоит ли спрашивать подобное, ведь «оно, наверное, само собой разумеющееся, раз мы разойдемся к ночи по парам».

– Исак, – Эвен сам повел его к машине, – если я говорю тебе про «побыть с тобой наедине» или «уснуть рядом», это не означает автоматически, что я хочу залезть к тебе в трусики. Хотя… – он так оскалился в хищной улыбке, что получил небольный тык в бок, сей же час, вымаливая прощение за свои намеки поцелуем.

– Раз ты уверен, что уговоришь отца отпустить тебя, я заеду за тобой полдесятого? Потом ребят заберем.

Они уже были на подъезде к дому Исака.

– Эвен… Отцу с бабушкой лучше пока не знать о нас… Даже если совру, что ты друг, начнут выспрашивать, почему ты такой взрослый… Я честно-честно им все расскажу о тебе, только дай мне время, хорошо?

Мальчик с такой надеждой смотрел ему в глаза.

– Ладно, малыш. Я все понимаю. Мою позицию ты теперь знаешь. Лишь бы только ты сам не начал сомневаться в серьезности «нас» и нашего будущего.

– Это исключено.

– Вот и славно. Тогда чмокни от меня Томми. Завтра у меня еще есть дела, – Эвен успел заметить, как помрачнел Исак при упоминании этих «дел». – Не в Сквоте, успокойся. Родителям обещал помочь. Я еще сегодня напишу тебе или, лучше, позвоню. Хорошо?

– Хорошо. Я дома скажу, что с однокурсниками едем. Назову пару фамилий, в ком они уверены. Ну, в смысле, мне и так доверяют. Звонить их родителям для проверки точно не будут.

– Вещи теплые не забудь взять, только. Буду ждать тебя на углу соседнего дома.

– И я буду ждать… Буду ждать, когда снова увижу тебя.

Эвен нежно поцеловал его на прощание:

– Я тебе еще успею надоесть, за целую-то жизнь.

– Не-а, – Исак обнял его за шею и, открыв дверцу с чуть замерзшим стеклом, оказался на улице. Но уходит не спешил. Немного подышав на дверцу с обратной стороны, он кончиком указательного пальца нарисовал сердечко. Не очень-то ровно получилось, но Эвен все смотрел и смотрел на него, пока мальчик не скрылся за дверями своего дома.

Комментарий к Часть 14

Решила отделить по смыслу эту часть от следующей. Так будет логичнее. Вся романтика впереди))

========== Часть 15 ==========

Исаку и правда удалось относительно легко уговорить отца отпустить его в поездку. С обычным условием: регулярно звонить домой утром, днем и вечером. Так что готовый воспарить к небесам, предвкушая чудесное время, которое проведет рядом с любимым, мальчик пришел в условленное место на десять минут раньше, надеясь, что успеет привести в порядок дыхание после быстрой ходьбы, но, как оказалось, Эвен подъехал туда еще раньше и уже поджидал его, оперевшись на дверцу авто.

С огромной охотой позволив своему бойфренду заключить себя в объятия и поцеловать, Исак занял место на пассажирском сиденьи.

Его сердечко все еще сохранилось на стекле, что неминуемо вызвало у мальчика довольную улыбку.

Забрали Линду с Лео и отправились в путь. До места был всего час езды.

Первые пятнадцать минут Исак молча украдкой поглядывал на Эвена, сосредоточившегося на дороге. Лео тоже молчал, тихонько пропуская между пальцев длинные волосы Линды, которая положила голову ему на плечо. По всей видимости, Эвен просто решил ослабить возникшее из ниоткуда напряжение:

– Там что-то очень ценное? – кивнул он в сторону рюкзака, что Исак плотно прижимал к животу. – А?

– Нет, просто вещи, – мальчик неловко отвел взгляд к сердечку на стекле.

– Да? – Эвен сбавил скорость и подмигнул Бог весть чему засмущавшемуся Исаку. – А такое впечатление, что ты чего-то недоговариваешь.

– Ничего я не недоговариваю! – мальчик вспыхнул ушками. – Сказал же, что просто вещи. Ты просил взять теплых вещей, я и взял. Ну?

– Да ладно-ладно, не кипятись, малыш. Я просто спросил.

– А я просто ответил. Всё?

– Так, – Эвен остановил машину. Линда и Лео переглянулись, но пока молча наблюдали за общением парней.

– Обнадежь меня, пожалуйста: ты ведь не Томми туда посадил? – он оглянулся на с интересом наблюдавших за ними парня и девушку. – Это его котенок, если что. У Исака на такое фантазии хватить может.

– В смысле?! – взвизгнул Вальтерсен, но хватки вокруг рюкзака не ослабил. – Ты думаешь, я настолько неразумный дурачок, чтобы котенка запихнуть в рюкзак? Дома он! С бабушкой. И… Давай уже поедем, пожалуйста.

– Фух, – демонстративно выдохнул Эвен и снова завел двигатель. – Ну, слава Богу, всех пристроили: один ребенок с бабушкой, второй – со мной.

Исак, было, открыл рот, но вместо ответа только резко отвернулся, спрятав личико в кольцах шарфа.

Здесь не смогла промолчать Линда:

– Ты что к нему прицепился? Такие милые были, когда сидели у нас пару дней тому назад, а сейчас что? – она даже тихонько ткнула указательным пальцем Эвена в плечо. – Тебе не стыдно?

– Ой, ладно-ка тебе заступаться за него. Прямо изобидели ребенка. Сейчас мультики на планшете включу, успокоится! – не унимался Эвен.

– Я тебе предлагал взрослого найти. Предложение еще действует, – шепнул Исак, не поднимая головы.

– Да можешь хоть упредлагаться. Дохлый номер, – спокойно ответил Эвен.

– Треснуть бы тебе! – сердито продолжала отчитывать Эвена Линда. – Боюсь только, без водителя нам никак.

– А, я только за этим нужен? – хихикнул «распоясавшийся» Эвен. – И всего делов – обстановку хотел разрядить. Самому старшему двадцать лет, а такое впечатление, что едем в пансионат для престарелых. Уж и пошутить нельзя, какие, блять, все чувствительные.

– Ой, молчи уже.

Девушка наклонилась корпусом вперед и обеими руками обняла за шею притихшего Исака:

– Не слушай ты его, ладно? Он еще сто раз у тебя прощения попросит. – и совсем тихо добавила:

– Он тебя очень сильно любит.

Исак высунул носик из-под шарфа и накрыл пальчиками обнимающие его руки:

– Я знаю.

Эвен изобразил на лице полнейшее равнодушие, но весь остаток пути его ладонь все чаще оказывалась на колене мальчика. А тот и не возражал. Больше никакие мелочные обиды не разлучат их. Это знали оба. Прощения Эвен еще успеет попросить сегодня.

И если Исак захочет – не один раз.

Когда были на месте, Исак вызвался помочь Линде отнести их с Лео вещи к ним в комнату. Эвен же только-только хотел взять его рюкзак, как мальчик вновь вцепился в него, словно в самое ценное, что у него было. Насхайм, конечно, скривил губы, но лишь отмахнулся. Ссориться вновь из-за пустяков не входило в его планы на эти два дня.

Линда спустилась пораньше Исака и тут же вновь принялась отчитывать Эвена:

– Какая муха тебя укусила?! Хватит по мелочам цепляться к Исаку! Дай ему почувствовать серьезность твоего отношения к нему.

– Да-да-да, успокойся. Мы сами разберемся, ладно? Я искренне ценю твою заботу о моем парне, но, давай, ты пока будешь побольше заботиться о своем, идет?

Линда поджала губы:

– Обидишь его еще хоть раз – я ему лично парня найду нормального. Без потребности переживать за него каждую минуту, когда он не рядом, и без вот таких вот придирок по мелочам, идет?

Эвен вытянул губы в трубочку:

– Какая тут у нас защитница Исака появилась. Еще немного, и я начну ревновать.

– Не паясничай, Эвен. Ты отличный парень, но временами палку перегибаешь. Так что я не шучу, имей ввиду.

Эвен и рта не успел раскрыть в ответ, как девушка, повернувшись к нему спиной, уже суетилась возле Лео.

Следующие пару часов Линда с Исаком занимались на кухне. Эвен остался с Лео. Молодым людям надо было поговорить о делах. Исак дал себе слово, что больше не будет доставать любимого гипперопекой по поводу его жизни в Сквоте, потому он относительно спокойно помогал Линде с готовкой. Тем более, что кулинария всегда отвлекала его от плохих мыслей.

К фьорду решили спуститься завтра. Сегодня поднялся сильный ветер, да в доме долго не топили, поэтому Эвену не раз пришлось сбегать в сарай за поленьями.

Около половины четвертого, наконец, в гостиной стало теплее. Поздний обед был готов. Увидев, как над ним потрудились эти двое, их парни одновременно присвистнули. Когда Линда принялась расхваливать мастерство Исака, Эвен не выдержал и на глазах у всех страстно прижался к его губам. Мальчик сам опешил от такого порыва.

«Что это на него нашло?»

– Все? Довольна? – обратился он к Линде.

– П-ф-ф, давно бы так уже, – подмигнула она обоим.

– Я о чем-то не знаю? – смутился присевший рядом с Эвеном Исак.

– Все хорошо, малыш. Ты у меня самый лучший, – Эвен еще раз поцеловал его и самодовольно улыбнулся Линде. Та лишь сотворила двумя пальцами жест «я слежу за тобой», а дальше четверо друзей уже жадно уплетали обед за обе щеки. Все же, с утра все успели проголодаться.

Через час, когда посуда была вымыта, а в камине весело трещали поленья, обе пары уютно устроились на двух небольших диванах в гостиной. Парни открыли пиво, Линда с Исаком отказались, поэтому держали в руках большие чашки с какао.

Минут десять выбирали фильм для просмотра. Наконец, Эвен предложил «Мирного воина». Так как кроме него его никто не смотрел, остальные были не против.

Исак, обнимаемый Эвеном поперек живота, облокотился спиной ему на грудь. Его рюкзак почему-то и сейчас был возле дивана, но парень и виду не подал, что заметил. Решил, раз мальчику так хочется, пусть носит его с собой хоть оба дня напролет. Мало ли какие там у подростка секреты.

– Тебе не холодно, малыш? – шепнул на ушко любимому Эвен, когда до конца фильма оставалось около тридцати минут. И хотя они были укрыты сверху пледом, Эвену очень хотелось, чтобы мальчик нуждался только в его «особенном» тепле.

– Нет, все хорошо.

– Ладно.

По окончании фильма парни открыли по последней бутылке пива.

– Черт возьми, а ведь он прав, этот Сократ, – произнес Лео.

– Ты насчет правильного восприятия смерти? – уточнила Линда.

– Нет, – он улыбнулся своей девушке и поцеловал ее в губы. – Я насчет правильного восприятия жизни.

– «В смерти нет ничего печального. Печально то, что большинство людей не живут вообще», – процитировал Эвен этого персонажа фильма.

– Знаешь…

Наверное, Линда хотела что-то возразить, но все разговоры свелись бы к тому трагическому случаю с Лео. А они ведь тоже договорились между собой: не терзать друг друга воспоминаниями о тех черных днях в их жизни, когда девушка не была уверена, что парень ее протянет до следующего дня. Поэтому она, улыбнувшись, встала и взяла пустые чашки из-под какао:

– Ладно… Тебе сделать еще, Исак?

Мальчик вдруг оживился и как-то резво вскочил на ноги с дивана:

– Нет, спасибо… Я, наверное, пойду наверх, никто не против?

И хотя он обратился ко всем, но смотрел, конечно, на Эвена, который только пожал плечами:

– Я сейчас допью и тоже к тебе поднимусь, – он ласково улыбнулся мальчику, млея от тепла камина, хмеля и солода, а больше всего – от недавнего, такого близкого присутствия Исака, который не мог не заметить, даже будучи сильно увлеченным просмотром фильма, как ладонь Эвена периодически оказывалась то под его толстовкой, то чуть ниже молнии джинсов мальчика.

«Хорошо, что на нас сверху плед» – успокаивал себя Исак в такие моменты, при этом внутренне трепеща и тая от каждого такого прикосновения руки Эвена.

Пожелав Линде и Лео доброй ночи, Исак чуть ли не вприпрыжку побежал наверх. Эвен только еще раз пожал плечами.

***

Наверху он рассчитывал застать Исака лежащим в постели. На самом деле, он просто давно не засыпал с мальчиком рядом, особо не надеясь на то, что они вновь «попытаются» закончить начатое в течение ближайших двух ночей. Но ни в кровати, ни в самой комнате вообще Исака не оказалось. Вот это уже настораживало. В ванной тоже не было слышно звуков льющейся воды, хотя свет был включен.

– Исак, ты здесь? – Эвен дернул за дверную ручку – было заперто изнутри.

– Д-да… – послышался тонкий тихий голосок. – Эвен… Я… Я сейчас.

– Ладно, – Насхайм тихо хмыкнул. – А у тебя там все в порядке?

– Да! – непривычно громко рявкнули из-за двери.

Эвен, конечно, удивился, но решил еще подождать.

Но прошло минут десять, а Исак так и не думал показываться. Эвен уже серьезно забеспокоился:

– Ты там не уснул случайно?

За дверью ванной слышалась какая-то возня, пару раз был включен слив унитаза, но Исак даже не пытался открыть дверь и не отзывался.

– Исак, открой, пожалуйста, я волнуюсь.

– Чего волноваться-то?! Подожди еще немного… Пожалуйста.

Эвену показалось, что он слышит плач. Его Исак плачет. С этим, конечно, он мириться не собирался.

Ему не потребовалось особых усилий, чтобы вывернуть круглую дверную ручку в обратную сторону и с размаху открыть дверь.

Исак, со спущенными до шиколоток джинсами и бельем, сидел там, где и полагается находиться в таком виде.

– Малыш, что стряслось? Живот заболел? Может, съел чего-то не то?

– Нет…

Эвен только-только заметил кружку Эсмарха в ванне.

– Это еще откуда?!

Исак молчал… взглядом умоляя «уйди», что Эвен и сделал. За дверью он себе, конечно, уже отвесил мысленных пиздюлей за такую бестактность.

Наконец, Исак вышел из ванной и остановился сбоку от него.

– Ясно. Вот почему так рюкзак свой берег? Маленький мой… Ну, зачем? – Эвен, кусая губы, не знал, как загладить свою вину перед мальчиком.

– Подумал, все равно мы бы занялись сегодня этим… Тебе так удобнее будет. Я в интернете читал… Перед… анальным проникновением надо так делать…

– Читал он!

Эвен притянул к себе любимого:

– Во-первых, прости меня еще раз за тупые выходки с утра. Знаю, что последнее время только и делаю, что прощения у тебя прошу, обижаю тебя, и тут же жалею. Даю тебе слово: исправлюсь. Ради тебя.

– Все в порядке, Эвен… Я же понимаю, что шутишь так. Просто, еще не ко всему привык.

– И не надо привыкать, малыш. Я свою натуру засуну подальше. Ты для меня важнее.

Исак кивнул:

– А во-вторых?

– А во-вторых, я правда сегодня рассчитывал просто уснуть рядом с тобой. Если честно, ни презервативов, ни смазки с собой не взял. Ну, вот хоть обыщись.

– Очень надо, – хихикнул Исак. – Можем и без них.

– А можем и про-о-сто-о-о уснуть, – Эвен притворно-заискивающе посмотрел на окно сверху вниз, но Исак отрицательно покачал головой:

– Не уверен, – смелея на глазах, он сам накрыл ладошкой место на ширинке джинсов Эвена. Там явно все рассчитывало не просто уснуть рядом.

Насхайм чуть не заскулил от нахлынувшего желания:

– Давай, хотя бы крем для рук у Линды попрошу?

– Неудобно… Она ведь сразу догадается.

– А то так не догадалась, чем мы тут будем заниматься, – Эвен уже на ходу подмигнул ему. – Ты пока иди в душ, родной. Я скоро к тебе присоединюсь.

Отправив мальчика принимать водные процедуры, Эвен покинул их комнату. Вторая пара были в соседней. Парень тихонько постучал. Все-таки, он сам помог Лео подняться сюда. Того порядком разморило от тепла и пива, да и здоровьем он был сейчас слабее, чем Эвен. Поэтому, возможно, в этой комнате уже спали, в прямом смысле слова. Но не успел парень развернуться, чтобы ни с чем идти к себе, как дверь приотворилась и на пороге показалась Линда, одетая ко сну:

– Эм, извини, если разбудил, – заискивающим шепотом начал Эвен. – Но ты не могла бы дать своего крема для рук.

Линда насмешливо приподняла одну бровь:

– Лео уснул. Я пока еще нет. Зачем мой крем тебе понадобился?

– Понимаешь, тут такое дело… У Исака руки сохнут после местной воды. Вот.

– А, понятно, – чуть не в голос уже подсмеивалась над ним девушка. – Значит, руки. У Исака. Ну-ну.

– Что «ну-ну»?

– Эвен, здесь вода из скважины щелочи содержит больше раза в полтора, чем в городе. Но раз «руки» все-таки «сохнут», вот, возьми, – Линда протянула ему наполовину полный тюбик с кремом. – На две ночи-то сможете растянуть? Вдруг завтра снова руки начнут сохнуть.

Эвен сам уже еле-еле сохранял серьезный вид:

– Спасибо, – он послал девушке воздушный поцелуй. – Если останется, мы вернем.

Он успел отойти на метр от чужой комнаты, как Линда окрикнула его:

– Эвен! – он обернулся и заметил, что между ее тонкими девичьими пальчиками были зажаты несколько презервативов. – Больше тебе точно ничего не нужно? Или в твоем джентельменском наборе не хватало только одной детали?

Эвен, открыто признавая поражение, виновато пожал плечами и вернулся к девушке, но та не сразу протянула нужную ему вещицу:

– Мы, в отличие от вас, правда собираемся просто спать. Будь добр – потише. Хорошо?

– Это как пойдет, – Эвен, играя бровями подмигнул ей. – Он у меня мальчик горячий.

Девушка отреагировала гораздо с более серьезным лицом, отдавая презервативы:

– Ну, и полегче там со своим «горячим мальчиком». Понежнее будь.

– Поучите меня сексу с парнем, девушка, ага, – Эвен пересчитал отделения в блестящей ленте. – Ого! Пять штук! Вот это вера в меня, спасибо, – опять подмигнул он подруге.

Линда в ответ показала ему средний палец:

– Не обольщайся. Лень было отрывать один, – и, закрывая дверь, напоследок шепнула:

– Я тебя предупреждала уже про «обидеть» мальчика. Не забывай.

Дверь захлопнулась прямо перед его носом, так что он даже не успел что-либо съязвить в ответ, хотя это было совсем ни к чему: там, в душе, ждал его самый сладкий мальчик на свете. А то, что Линда так прониклась к Исаку симпатией, ему даже нравилось. Он знал: если что с ним случится, Исак отныне не будет один на один со свой бедой. И это для него, для Эвена, – главное.

Все тревожные мысли покинули его голову, как только он скользнул за дверь ванной комнаты, где за высокой шторкой уже был Исак. Быстро раздевшись, Эвен присоединился к своему мальчику, сперва вздрогнувшему от его появления, но затем с нескрываемым желанием расположившемуся в родных руках:

– Она все поняла, да? – шепнул он, тыкаясь носом в плечо парня.

– Да какая разница, малыш, – Эвен уже открывал гель для душа. – Сейчас есть только ты и я.

Эвен вновь, как и в тот волшебный вечер на его съемной квартире, тщательно намылил их обоих, не забывая попутно ласкать своего мальчика, как можно старательнее расслабляя его и настраивая для дальнейшего. Но в этот раз он позволил себе попросить Исака сильнее раскрыться для него прямо здесь, пока они были в ванной:

– Малыш, прогнись, пожалуйста, и обопрись руками на стену. И… ножки расставь пошире.

– Зачем? – Исак по привычке начал таращить глазки. – Я там вымылся до тебя… там чисто все.

– Не сомневаюсь, – Эвен сам помог ему принять нужное положение. – Но, боюсь, после таких процедур, что ты проделал со своей попкой, просто сполоснуть на поверхности недостаточно. Я не сделаю больно, – он поглаживающими движениями прошелся ладонью по его спине. – Вот так. И левую ногу поставь чуть выше.

Сделав максимальным напор воды, отрегулировав температуру, он одной рукой раздвинул ягодицы мальчика, давая себе еще лучший обзор на внешне чистую, немного более открытую, чем раньше, – оно и понятно, – все еще девственную и манящую своей невинностью, дырочку.

Эвен смело проник внутрь одним, скользким от геля для душа, пальцем. Мальчик не дернулся – значит, можно попробовать сразу добавить второй, но это Эвен оставил на попозже. Сейчас были другие цели.

Он оттянул одну из стенок входа вбок, направляя к анусу струю теплой воды. Исак ойкнул, но, скорее, от непривычности ощущений, а не от боли, так что Эвен смело продолжил свои манипуляции.

Через пару минут все закончилось. Исак принял вертикальное положение и позволил Эвену спокойно домыть их обоих. Щедро ополоснув чистой водой себя и мальчика, Насхайм закутал Исака в заранее приготовленное мальчиком полотенце и, вытеревшись сам, увлек любимого за собой.

Сегодня они не сразу легли в постель. Сначала долго-долго сидели на ней, лицом к лицу, все еще обернутые ниже пояса в полотенца. Держались за руки и тихо целовались.

Никогда бы и ни за что, до появления Эвена в его жизни, Исак бы не поверил, что можно просто дарить ему поцелуи в губы, щеки, шею, и это заставит его запрокидывать голову, еще больше отдавая своего обнаженного тела горячим губам любимого.

Они касаются друг друга нежно, почти невесомо, но и от таких ласк кожа горит и плавится.

Когда будучи не в силах удерживать свой собственный вес, они опустились рядом с быстро согревшимся от их нежного присутствия небрежно откинутым одеялом, Исак набрался смелости и медленно обнажил себя, намереваясь принять удобную, «ту самую» позу. Но Эвен остановил его:

– Так торопишься сегодня, – он уложил мальчика на спину и накрыл его своим телом. Под таким напором ноги Исака разъехались в стороны и он собственной плотью чувствовал, до какой степени было сильным желание Эвена стать этой ночью с ним единым целым.

– Мне нравится такой смелый Исак, – не отводя взгляда от пылавшего всеми оттенками пурпурного личика, он нащупал руками ладони, откинутые чуть кверху, и переплел их пальцы.

И вновь эти поцелуи, от которых таяла кожа, от лица вниз, к груди, вдоль живота.

Эвен разомкнул сплетенные пальцами ладони, продолжая заглаживать ими те места, где губы его оставили следы, смешавшиеся с легкими покусываниями. Он почти достиг своей цели, почти коснулся ртом края мягких волосков внизу живота Исака, но мальчик выгнулся такой встречной волной, а затем Эвен услышал то ли просто вздох, то ли просьбу:

– Чувствовать… в себе…

– Что? – юноша забрался повыше. – Что, любимый? – он подушечками пальцев гладил его щеки.

Исак повторил просьбу, уже громче и отчетливее:

– Хочу чувствовать тебя в себе.

– Хочешь прямо так?

– Да.

– На спине будет больнее.

– Не будет.

– Смотри, – Эвен потянулся за кремом и презервативом. – Сам настоял.

Конечно, если он увидит, что мальчику совсем некомфортно, не станет ждать от него подвигов.

Когда латекс плотно облегал возбужденный пенис Насхайма и анус Исака был достаточно смазан и растянут, насколько это позволяли мышцы на тот момент, Эвен, опасаясь, что смелости мальчика хватит надолго, не теряя времени подхватил его под коленями и вошел сразу на треть.

Предугадав реакцию Исака, накрыл его губы своими. Но вместо поцелуя вышел настоящий укус: такими жгуче-болезненными были ощущения, что мальчик неосознанно схватился зубами за нижнюю, самую полную из двух, губу Эвена. Последний сжал челюсть, но усилием воли смягчил взгляд: Исак не должен бояться его.

– П-прос-т-ти-и… – выдавил из себя мальчик, глотая капли собственных слез и крови Эвена: чуть рассеченная губа слабо кровоточила в двух местах.

– Все хорошо, малыш, – Эвен обвел ранки кончиком языка и улыбнулся. Подушечками больших пальцев смахнул влагу с розоватых, сейчас так непривычно отчетливо проступивших скул Исака. Последний, казалось, молча принимал все эти заботливые ласки, но в глазах его читалось гораздо больше, чем он мог бы сказать словами. Убедившись, что крови больше нет, коснулся губами кончика носа, а затем снова спустился к покусавшему его ротику:

– Я не буду очень глубоко входить, – прошептал он в открывшиеся ему губы. Но вопреки ожиданиям, именно в тот момент взгляд Исака сделался совсем испуганным:

– Чтобы как в прошлый раз?! – выбилось то ли всхлипом, то ли жалобным плачем из его груди. – Чтобы снова ничего не получилось?!

– Ты что, Исак? – Эвен принялся покрывать его личико короткими успокаивающими поцелуями. – У нас давно с тобой все получилось. Но я не могу тебя…

– Пожалуйста… Эвен… Прошу тебя…

Ему пришлось взять себя в руки. Но контроля над своими телом и желанием надолго удержать не получилось. Продвинувшись внутри мальчика еще на пару сантиметров, Эвен уже смутно различал, с каким отчаянным мужеством Исак переносит новые ожоги боли. Он несколько раз размеренно толкнулся, чувствуя, как упирается головкой в нужную железу: кривые боли на лице Исака начали выравниваться. Мальчик прикусил нижнюю губу и запрокинул голову. Каждое движение Эвена внутри него отныне стало отдаваться пробивающимся сквозь боль наслаждением.

Ни у того, ни у другого сознание не зафиксировало момента, когда они закончились как «Эвен» и «Исак». Потому что больше не существовали по отдельности. Потому что, соединившись сегодня телами, они только дополнили те узы, что давно скрепили сердцем и одним на двоих дыханием.

А потом была последняя, накрывающая с головой волна, что на исходе своей силы заставила обоих излиться без остатка.

Но и после, еще долго-долго, Эвен, словно распятый, обессиленно, жмуря щиплющие от слез благодарности этому нежному мальчику за все подаренные ему моменты искреннего счастья глаза, не посмеет разлучить себя с Исаком.

Когда все понемногу утихло, когда вновь появилась способность пошевелить постепенно сбрасывающими оцепенение конечностями, Эвену хватило сил только на то, чтобы достать из собственных вещей влажных салфеток и хоть немного привести в порядок себя и своего мальчика.

***

– Ты что не спишь, малыш? – Эвен погладил любимого по горячей спине. – Может, там болит? – он скользнул ладонью ниже и, осторожно раскрыв ею нежные половинки, потрогал припухший, все еще саднящий от первого полного проникновения анус.

– Вроде, без разрывов. Просто это у тебя впервые. К утру дискомфорт пройдет.

– Нормально там все, – Исак мазнул прохладным, в отличие от всего тела, влажным лбом по груди любимого.

– Тогда закрывай глазки и спи, – Эвен поцеловал своего мальчика и сильнее притянул к себе.

– Нет… Мне так не уснуть.

– «Так» – это как?

– Раз ты тоже не спишь, расскажи мне… Как обещал.

Эвен, конечно, сразу понял, что так выпытывал у него мальчик:

– Малыш, нам так хорошо сегодня… Зачем портить тебе сон, который и так не идет в твою милую голову, еще и этими разговорами?

– Эвен, я точно не усну… Расскажи. Ты постоянно находишь отговорки! – позволил себе повысить голос Исак.

– Давай потише, – парень прижал пальцы к его губам. – Там, вообще-то, за стенкой люди спят.

– Ой, – сжал плечики Исак. – Извини… Я не буду кричать. Просто расскажи, и я отстану.

Эвен помолчал с минуту, а затем начал, полушепотом:

– Понимаешь… Есть я, есть Лео и еще парни. А есть другие. Все эти наши, как говорит мой отец, «сборища» – это ведь только одна восьмая айсберга. Когда-то все начиналось с плевых хулиганских выходок, вроде граффити на муниципальных зданиях. Мы, конечно, пытались предотвратить, но не всегда успевали… А потом, – Эвен поднял голову так, что сейчас голова Исака полностью оказалась под его подбородком, – все стало серьезнее. В ход пошло насилие. Наркотики. Не просто, знаешь там, травка – побаловаться, хотя и в ней хорошего мало, а тяжелые, вызывающие почти мгновенную зависимость. Сознание у них забито «философией» анархистского толка. Один из их лидеров – много старше нас с Лео – был связан с… очень опасными людьми, – Эвен так и не решился назвать этот термин.

– «Опасными»? Это вроде кого?

– Ну, вроде… Может быть, слышал об Андерсе Брейвике?

По движению головы Исака на его груди, Эвен понял, что ответ положительный и продолжил:

– Восемь лет тому назад здание «Сквота» уже взрывали… Не только его, к сожалению… И люди не учатся на ошибках прошлого. Я боюсь, что в один черный день все повторится.

– Но вы-то что можете сделать? Среди вас… Школьники, – Исак пару раз шмыгнул носом. – Почему вы не заявите на них в полицию? Это же настоящие преступники!

– Ох, малыш, – Эвен опустил голову, поцеловав мальчика в край волос у лба. – Если бы полиция могла все, у нас бы давно были переполнены наши благоустроенные тюрьмы. На Брейвике, кстати, тогда тоже была надета форма полицейского, правда, у него еще имелось поддельное удостоверение спецагента… Знаешь, вроде давно это было, ни меня, ни Лео тогда и в помине не было в Сквоте, но я опасаюсь повторения трагедии… Там немало, как ты выразился, школьников. И потом, многие оказались по ту сторону баррикад просто по стадному принципу. Подростки – существа ведомые.

– Не все.

– Не все, согласен. Более того, среди взрослых людей тоже есть немало тех, кем руководят не внутренние убеждения, а чужое мнение, тщеславие, жажда признания, денег, власти… Люди соревнуются с другими, забывая, что стоит сравнивать себя не с ними, а с тем, кем ты был вчера, кем ты являешься сегодня и кем станешь завтра.