сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
Лея хотела заткнуть уши, лишь бы не пускать этот яд себе в голову, но знала, что это будет абсолютно бесполезным сопротивлением. Вейдер легко сможет повторить все это в Силе, а от Силы уши не заткнешь.
Оцепенев, она стояла, не в силах прекратить эту пытку.
- Палпатин спас меня. Он нашел своего ученика на пороге смерти, и сумел сохранить ему жизнь, заточив в железный костюм. Но пока он спасал меня, умерла Падме. Она умерла при родах, как я и предвидел… - внезапно Лея почувствовала в Силе страшный гнев, однако голос Вейдера внешне оставался спокойным. – Но Оби-Ван не остановился на том, что сделал со мной. По сравнению с тем, что он сделал, Мустафар оказался лишь жалкой пародией. Он отнял у меня моего ребенка, он отнял у меня последнюю частичку Падме… По сравнению со всем, что он причинил мне, то, что я отнял у него жизнь, лишь жалкая расплата.
Когда Вейдер наконец замолчал, Лея не знала, что сказать, что думать о той жуткой истории, что открылась ей.
Невидящим взглядом она вновь уставилась в белоснежный мрамор стола, размышляя о словах Вейдера.
Какая-то маленькая часть ее души хотела верить, что она не игрушка для него, не инструмент манипуляции. Но правда, как всегда, была зарыта слишком глубоко.
Она была неопытна, чтобы читать в Силе - Вейдер был гораздо сильнее, а значит, мог легко поставить вокруг своего разума щиты, взломать которые она не могла.
Неужели Оби-Ван и вправду поступил так с Энакином? Или это уже был Вейдер? На нее накатила волна ледяного ужаса: как и предполагалось раньше, она потеряла ту черту, с помощью которой различала свет и тьму.
Безумно хотелось закричать, что это все бред, но Лея уже поняла, что это бесполезно. Когда она узнала, что Вейдер ее отец, она кричала, что это ложь, она кричала, что это невозможно, наполняя апартаменты звуком своего голоса от края и до края, заставляя барабанные перепонки дрожать от напряжения.
Лея кричала это в лицо Вейдеру, она кричала это ночью, во сне, но жестокая правда от этого никак не менялась. Скупая медицинская экспертиза подтвердила то, чему она никак не хотела верить.
В этот раз кричать Лея уже не могла.
«Я осмыслю это позже», - велела она себе, заставляя оцепеневшее тело сесть на стул.
- Ты никогда не думала, что твой Альянс может поступить с тобой также, как и Оби-Ван в свое время поступил со мной? Рано или поздно они узнают, кто твой отец. Тогда они начнут следить за каждым твоим шагом, и когда ты дашь им хоть малейший повод сомневаться в твоей верности, то будешь казнена как предатель. Даже если ты не дашь им повода, рано или поздно тебя все равно постигнет эта участь. Они найдут повод. В лучшем случае они вышвырнут тебя, словно падаль, за порог, заклеймив как врага народа.
«Это не так».
Лея безумно хотела пошевелиться, сказать ему это, выплюнуть в лицо, но не могла. Какое-то странное оцепенение забрало ее мысли, вырывая душу.
Вейдер чувствовал ее состояние, ее смятение через Силу.
Повинуясь мысли, возникшей внутри будто озарение, он принял решение идти ва-банк. Предложение, которое изменит все…
Если Лея не согласится на него, придется предпринимать другие, более изощренные методы, а он этого не хотел. Она слишком напоминала ему Падме своей верой в то, что считала правильным. Он просто не мог заставить себя сломать ее.
Неспешными шагами Вейдер подошел к столу, за которым, сидела Лея, уставившись в пустоту. Он понимал, что она по-прежнему верна своим идеалам.
Но Вейдер сделал главное – ее идеалы пошатнулись. Теперь не было окончательной границы между светом и тьмой.
Скорее всего, этой ночью она не будет спать, обдумывая все, что он рассказал ей. Она будет осознавать и раскладывать все по полочкам, стремясь восстановить внутри себя те четкие границы, которыми обладала.
Однако, этой ночью она не будет обдумывать то предложение, которое он сейчас хотел вынести на обсуждение. Это совершенно устраивало Темного Лорда. Достаточно лишь того, что она будет знать, что такой вариант существует.
В момент, когда Лея будет готова, она сможет его принять.
- Рано или поздно ты все равно перейдешь на сторону Империи, но я все равно хочу сделать тебе довольно щедрое предложение. Ты продолжишь свое обучение азам Силы под моим руководством, перейдешь на сторону Империи. Взамен я клянусь, что не стану использовать те сведения о Восстании, которые у тебя есть. Более того, я не буду заставлять тебя предать эту информацию огласке.
«А рассказать ей есть что», - понимал Вейдер. Девчонка была коммандером, а значит, знала очень многое. Именно поэтому тогда на Татуине она приставила себе к виску бластер. Он чувствовал, что ей руководит не ужас, не малодушие.
Лея боялась лишь за Восстание, которому могла навредить информация, которой она обладала. Она всегда боялась стать игрушкой с промытыми мозгами, но уже являлась ею по иронии судьбы.
Руководители ее драгоценного Восстания неплохо промыли ей извилину за извилиной, оставляя там лишь глупую преданность идеалам. Оби-Ван тоже постарался, внушив слепую ненависть по отношению к нему.
Вейдера это не задевало – он знал, что рано или поздно она все равно станет тем, кем ей предназначено быть.
Рано или поздно она все равно поймет, как к ней относятся повстанцы. Тогда она сама принесет ему эту информацию, моля о отмщении.
- Подумай хорошо. Я не буду делать такое предложение во второй раз.
Лея подняла голову, будто пытаясь что-то сказать, однако ее глаза говорили за нее. Девчонка все еще ненавидела его, но уже не так сильно, как раньше. Больше всего сейчас она ненавидит его предложение, боясь, что может принять его.
Говорили ли это ее упрямые глаза или Сила? Ответа на этот вопрос не было.
Вновь всколыхнув воздух плащом, Вейдер повернулся и направился к выходу, понимая, что уже сделал все, что мог.
Теперь Лее останется лишь хорошенько подумать, а затем принять решение. И она сделает это, как только узнает, куда направляется разрушитель.
***
Едва Вейдер покинул комнату, странная, пугающая пустота вдруг образовалась в груди, высасывая из нее все оставшиеся крупицы надежды. Пока он находился здесь, она просто не имела права показать свою слабость, но стоило ему выйти…
Каждое слово, произнесенное Вейдером с таким нарочитым спокойствием, било ее, словно плетью, заставляя пустоту в груди разрастаться, захватывать все больше пространства.
Внутри себя она срывалась на крик, убеждая себя, что это все ложь. Она требовала ответа от погибшего Оби-Вана, требовала ответа от самого Бытия, однако проклятая дыра лишь разрасталась, захватывая все больше и больше жизни.
Не в силах убрать эту пустоту, Лея изо всех сил обняла себя руками. Пальцы протестующе заныли, но эта боль была благом - она отгораживала ее от того страшного, высасывающего чувства внутри.
Одним резким, смазанным движением Лея поднялась на ноги, так же резко шагая к иллюминатору, своему личному окну в космос.
За толстым слоем транспаристила медленно проплывали маленькие, тусклые огоньки звезд. Разрушитель не был в гиперпространстве, иначе за окном была бы лишь черная, зияющая пустота.
Лея была благодарна этому. Звезды успокаивали, они дарили надежду. Внезапно она почувствовала себя маленькой, невесомой песчинкой в этой огромной вселенной.
Столько планет… Каждая вторая из них обитаема, и на ней живут миллионы, миллиарды живых существ. У каждого из них свои проблемы, свои чувства. Один мечтает о любви, второму не хватает денег, третий только растет, и самой большой его бедой является обожжённый палец…
Рано или поздно все эти звезды рассыплются в пыль, порождая новые. Пройдут миллионы лет, и ни об Империи, ни об Альянсе никто не вспомнит.
Но сейчас… Сейчас все эти планеты находятся под властной, грозной рукой Империи, и лишь Альянс сдерживает ее размах власти.
Альянс… Как много скрыто для нее в этом слове. Именно там она осознала свое место в жизни, именно там она нашла своих друзей. Интересно, как они там?
Чем сейчас занимается Хан, что делает Люк?
Внутри невольно подняли голову застаревшие, болезненные воспоминания. Первая встреча с врагом лицом к лицу. Гибель Оби-Вана… Тогда они с Ханом спасли принца Органу из тюремных застенков Звезды Смерти, поплатившись за это возможно последним джедаем в Галактике.
Тогда она впервые увидела Вейдера и возненавидела его еще больше. Он убил Оби-Вана одним взмахом алого сейбера. Была ли это месть или долг?
Неужели Оби-Ван и вправду покалечил ее отца? Или он уже не был Скайуокером на тот момент?
Одни вопросы, и никаких ответов.
Лея чувствовала себя парализованной. Она не могла разжать пальцы, которые до синяков стискивали руки, она не могла заставить себя произнести хоть одно слово.
Идеалы рассыпались, крошась в лунный песок, и вместе с ними уходила ее жизнь, ее индивидуальность.
Неужели все это правда?..
Комментарий к Глава 4
Эту часть я писала самой самой первой. Хотела написать просто наметки диалога, который давно вертелся в голове, села... и вылезла только после того, как внезапно написала текста на 5 страниц. Перечитав текст наутро, я решила, что фанфику все-же быть! :)
Прошу не ругать за повтор сцены с иллюминатором, как в 3 главе. Тут она лучше прописана, просто не смогла заставить себя вырезать ее, когда проверяла текст перед публикацией.
Маленький спойлер: в следующей главе на сцене появляется Хан Соло!)
========== Глава 5 ==========
Саундтрек:
Starset - Point no return
______________
- Ну и откуда эта гайка, Чуи? – закатил глаза Хан, подбирая очередную вывалившуюся из «Сокола» деталь. – Починил, говоришь?
Вуки недовольно зарычал, виновато покосившись на Соло.
- И не нужно винить «Сокол», мохнатый! Плохому механику сам знаешь, что мешает, - покачал он головой, отворачиваясь от горе-помощника.
Сам чинить корабль Хан не успевал. Альянс серьезно нагружал его делами, наплевать на которые даже такой прожженный контрабандист, как Соло, не мог. В итоге Чуи чинил корабль фактически один. Лишь изредка Хан наведывался в доки, контролируя его работу. Пока ни разу после проверки он не выходил довольным – Чуи постоянно забывал что-то доделать, и в итоге весь ремонт шел насмарку.
Срок, в течении которого он должен был вернуть долг Джаббе, давно истек. Не исключено, что Охотники уже идут по его следу... С этого жирного слизня станется заказать его.
Треклятый вуки никак не мог починить «Сокол», и из-за этого поездка на Татуин снова откладывалась на неопределенный срок.
Соло было хотел передать деньги Лее, которая как раз летела на эту раскаленную сковородку, но не успел. Он вбежал в док как раз «вовремя», когда коммандер уже вылетала оттуда, оставляя за собой лишь шлейф разочарования.
К слову, о Лее. Прошло уже не два, а целых шесть дней, а от нее ни слуху, ни духу. Хан покачал головой.
Если бы она была обычной девушкой, которая не могла за себя постоять, он уже начал бы волноваться. Но в случае с ней… Лея просто задерживается, он был уверен. Возможно, что проблемы с родственниками оказались несколько большего масштаба, чем она предполагала.
Покачав головой, он подошел к лестнице, чтобы влезть на «Сокол». Нужно было досконально проверить работу Чуи. Не исключено, что та гайка, которую он нашел у трапа, не последняя.
Да какие там «не исключено». Он был уверен, что в ремонте, который проводил вуки, куда больше осечек, чем та малость, которая попалась ему на глаза.
- Соло, сэр. Вас вызывает Адмирал, - внезапно прозвучал голос снизу.
Хан грязно выругался, едва не падая с лестницы от неожиданности.
«Вот же…»
Обернувшись, он спрыгнул на пол дока, и из-под его ног тут же поднялись в воздух клубы пыли.
- Адъютант! Вас не учили, что подкрадываться к человеку, которой пытается держать равновесие, чертовски опасно?!
Парень шагнул вперед, пытаясь заставить Хана отступить.
- Вы опять пили, Соло, - обвиняющим тоном заявил он, поджимая губы. – Вас вызывают на собрание.
- Пил и буду пить, - нагло заявил тот.
Только потом он обратил внимание на вторую половину фразы.
«Какого?»...
Хана крайне редко пускали на столь важные мероприятия. Он не занимал высокой должности, не имел допуска к секретным сведениям - одним словом, был одним из безликого множества серой массы пилотов.
О том, что обсуждалось за закрытыми дверями, он знал лишь со слов Леи. Та всегда приходила с таких заседаний взвинченной, не в силах сдерживаться. Ее раздражала политика Альянса, политика обороны. Коммандер всегда поддерживала смелые, революционные решения, обязательно включающие нападение, а не простую отсидку в углу.
- Вас вызывают на собрание, - недовольно повторил адъютант Адмирала, про себя отмечая отсутствующий взгляд Хана.
Тот снова закатил глаза, упирая руки в бока.
- Я слышал. Когда?
- Следуйте за мной.
Прямо сейчас? Нет, он никогда не доделает «Сокол», если все будет продолжаться именно так…
«Покоиться моей голове у Джаббы на полочке», - недовольно подумал он, послушно шагая в сторону штаба.
Едва Соло ступил за пределы теплого дока, холод ледяных пустынь пробрал его до костей, невольно кидая в дрожь. Планета, на которой устроили новую базу, была полной противоположностью Татуина. Сплошные ледяные пустыни, крайне низкие температуры… Единственным отличием было полное отсутствие разумной формы жизни.
Да, здесь присутствовало какое-то подобие ледяных зверюг, но все их мысли сводились к одному простому механизму выживания. Что и говорить, планета была идеальна для базы Альянса. Имперцы сюда в ближайшее время точно не сунутся.
«А если сунутся, то замерзнут насмерть», - мрачно отметил Хан, поплотнее кутаясь в теплую куртку.
- Прошу вас, - проговорил адъютант, услужливо открывая Хану дверь в святая святых Альянса.
Если бы не этикет, черта с два он стал бы так выслуживаться перед этим пьянчугой.
«Пьянчуга», кинув равнодушный взгляд, прошел мимо, резко отпихивая его плечом.
- А, мистер Соло, - подняла на него деловитый взгляд Мон Мотма. – Проходите. Новости, которые мы получили, крайне заинтересуют вас.
Оглядывая пространство любопытным взглядом, Хан прошел ближе к столу. Собравшиеся руководители были крайне серьезны. В середине, на уровне глаз, ярко светилась голограмма «Исполнителя». Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что собрание было связано с Империей, в частности, личным флотом Вейдера.
Лорд загонял их в угол уже довольно долгое время, преследуя, будто дикого зверя. Стоило только построить новую базу на отдаленной от Внутреннего Кольца планете, освоиться на ней…
- У нас крайне неприятные новости, - начала Мон, поднимая изящную бледную руку к голограмме. – Нашему информационному отделу удалось проникнуть в систему флагмана Лорда Вейдера.
И это неприятные новости? Как он и предполагал, от вечной гонки Мотма начинала потихоньку сходить с ума, если считала это неприятной новостью.
Заметив Органу, стоящего напротив, Хан подмигнул ему. После того, как они с Леей вытащили его из застенков Звезды Смерти, Люк стал по-настоящему близким другом. Изредка он заходил в доки, иногда даже помогая Соло с ремонтом. Часто они вместе выпивали, обсуждали последние новости, однако сейчас, заметив его фамильярность, Люк по-прежнему оставался сосредоточенным и холодным.
- Мы пробыли в системе всего несколько минут, но за это время успели сделать частичную копию записей, - Мон нахмурилась. – «Исполнитель» направляется в систему Хот.
Хана будто обухом по голове ударили. Они же только закончили постройку базы! Их не могли найти за это время. Какого черта?
- Но как они сумели обнаружить нас за столь короткий срок? – будто читая его мысли, твердым голосом проговорил принц Органа.
Мотма опустила глаза. Что-то подсказывало Хану, что сейчас будет сказана та информация, ради которой его сюда пригласили.
- Они и не обнаруживали. Среди нас был агент, который знал, куда мы летим, - сжимая руки в кулаки, признала неизбежное Мон. – В процессе сканирования системы наш человек случайно сумел найти тщательно скрытую запись в бортовом журнале.
Мотма сделала глубокий вдох, будто собираясь с мыслями. Тысячетонная тяжесть легла на её плечи, вдавливая в землю, заставляя пригнуться, но женщина храбро выпрямилась, сражаясь с собой. Всегда, когда веришь человеку, впускаешь его в свою жизнь, доверяешь, крайне больно осознавать, что тебя предали.
- Неделю назад «Исполнитель» находился на орбите Татуина. Через сутки после его прибытия на точку, в медицинский отсек поступил пациент, имя которого после занесения в систему было тщательно зашифровано.
Хан вздрогнул. Именно около недели назад Лея была на Татуине. Неужели она попала в плен? Вопреки здравому смыслу внутри что-то сжалось. Соло питал к ней некую странную симпатию. Лея была первой женщиной, про кого он мог сказать, что она сможет защитить себя сама. Первая женщина, которая его зацепила своей смелостью, своим безумным безрассудством. Хан не хотел думать, что она погибла или попала в плен.
