сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Зачем бросать в бесконечные битвы войска, если можно взорвать сам флагман, положив конец кровопролитной войне? Отряд подрывных истребителей всегда был к услугам своего Императора.
Но как он сумел отыскать местоположение вечно дрейфующего флагмана Альянса? Как? Ответ был ясен и прост.
Точно так же, как обнаружил базу на Хоте. Возможно, шпионы. Возможно, жучки в системе «Дома-1». Может быть, простой и логичный взлом, раз Сидиус был так уверен в том, что «Дом-1» не снимется со стоянки в ближайшие сутки.
Но у нее было куда меньше времени.
Несколько часов, чтобы в очередной раз спасти всех, кто был ей дорог. Вполне достаточно. Хороший срок… Но она не могла просто так заявиться на истребителе, взятом с борта «Исполнителя», прямо к «Дому-1». Ее сразу же подстрелят, как имперского солдата. В лучшем случае, возьмут в плен. Но, с другой стороны, Адмирал сразу поймет, что их положение известно Империи, и они отгонят флагман в другой конец галактики, спасая его от верной гибели.
На крайний случай, годился и этот вариант. Но лишь в качестве самой последней меры… Раньше Лея не боялась смерти. Ей было не за что держаться, но сейчас она знала, что прежде чем уйти, необходимо окончательно распутать скользкую цепочку, ведущую к правде.
Кто был ее братом? Сможет ли она когда-нибудь найти этого человека?
Впрочем, пока это была второстепенная проблема. Брат никуда не исчезнет, в отличии от грозной опасности, нависшей над Альянсом. Несмотря на все, Восстание все еще оставалось ее привязанностью, ее слабостью. Лея не могла Империи дать просто так уничтожить его.
Да, всего неделю назад она давала себе очередные клятвы, что прошлое ушло. Что оно улетело, оставляя за собой лишь след тонкой дымки. Но где-то в глубине души она всегда знала, что это было ложью.
Она знала, что если представится случай…
Поднимаясь на шаттл, Лея наконец смогла выдохнуть. Те мысли, которые были критически опасны во дворце, полностью находящемся под присмотром колоссальной Силы, принадлежащей Палпатину, здесь, рядом с Вейдером, были надежно защищены.
После Беспина она смогла значительно усовершенствовать свои щиты, окончательно преграждая ему путь в свой разум. Сейчас, когда она готовила, прокручивала в уме безумный план, щиты были особенно важной его частью.
Стоило лишь одной маленькой искре прорваться из-под заслонов, на всей затее можно было ставить огромный, жирный крест. Да, по сравнению с Палпатином Вейдер был значительно безопаснее, но навряд ли он одобрит ее стремление помочь друзьям.
Пол под ногами слегка задрожал, когда шаттл поднялся вверх, взлетая в темную высь птицей. Город, стремительно падающий вниз, все больше таял в дымке, превращаясь в подобие детской игрушки. Совсем скоро даже колоссальный дворец стал чуть больше, чем капля воды…
С этого ракурса все было так эфемерно, так призрачно. Казалось, мир столь прост…
В детстве она мечтала увидеть пустыни с высоты. Это было пределом мечтаний маленькой татуинской девочки. Она полагала, что с орбиты все станет каким-то другим, волшебно-ясным.
Наивная… Настоящая жизнь была куда сложнее, чем всего лишь картинка, которую можно было увидеть. Здесь были интриги. Здесь было зло. Здесь была смерть, о которой та далекая девочка даже знать не знала. Она была убеждена, что умирают только старики, которые просто не могут дальше жить. Нет, не потому, что организм стареет, нет. Та девочка была уверена, что люди умирают только потому, что им становится скучно.
- Тетя Беру, ты же не умрешь? – однажды спросила она.
Та в ответ лишь покачала головой, уходя от ответа.
И вправду, какой ответ можно было дать той девочке, которой она когда-то была? Но сейчас девочка выросла. Она поняла, что смерть – неотъемлемая часть жизни.
Рано или поздно все умрут, рано или поздно все обратится в пыль, в песок, который унесет ветер. Даже тот дворец, который она ненавидела всем сердцем, рано или поздно исчезнет. Но одна вещь никогда не пропадет, не растает в дымке времени.
Зло. Оно будет всегда. Всегда будут люди, которых это привлечет, которых заманят, будто на вкусную приманку.
Но всегда будет и добро. Эта битва будет длиться вечно, губя и разрушая все вокруг… Лишь это останется неизменным, сколько бы лет не прошло.
Вокруг возникли холодные, будто ледяные огоньки звезд. Где-то там, среди этих бликов, сейчас был Хан. Что он чувствовал? О чем он думал?
«Хан».
Именно он сможет помочь ей. Именно он станет ключевой фигурой.
Аккуратным, незаметным движением Лея достала комлинк, воскрешая в уме почти забытые цифры, составляющие номер Соло.
Скользящие движения по дисплею…
«Хан, помоги. Нам срочно нужно встретиться… Альянсу угрожает страшная опасность».
Лея была уверена. Он верил ей. Соло поможет…
***
Хан чувствовал себя отвратно. Новые кадры с Корусанта вновь напомнили ему о ней. Вопреки всему, вопреки той страшной записи, где Лея хладнокровно убила Мадина, он скучал. Нет, ему был не нужен тот призрак, что сейчас занял ее тело.
Он скучал по той, старой, такой знакомой Лее, хотя и знал, что ее не существовало. Реально было лишь то, что скрывалось под ее оболочкой все эти месяцы.
Холодная убийца… Тень своего отца. Они шагали по посадочной площадке Корусанта будто под звук одной единой музыки. Что значил тот визит к Палпатину? Хотел ли Вейдер представить ему свою ненаглядную Лею, которая с таким успехом сумела подвести под расстрел базу на Хоте?
Однако, несмотря на то, что он всей душой желал ее ненавидеть, жгучего чувства внутри не было. Лишь боль, отдающая в груди тонким, будто натянутым звуком готовой лопнуть струны.
Первая за столько лет любовь. Нет, Хан не боялся этого слова. Он полюбил призрак, с которым никогда не сможет быть. Он любил ту, старую Лею, и ненавидел ее новую, холодную версию.
Безумно хотелось врезать себе со всей силы по голове, чтобы навязчивое чувство прошло, оставило его… Но это было невозможно.
Люк говорил, что все пройдет со временем. Однако, время текло, оставляя позади день за днем, но ничего ровным счетом не менялось. Лишь струна натягивалась все туже и туже.
Сегодня у Соло был выходной.
Молча, закрывшись в своей комнате, на борту «Дома-1», он стоял и смотрел в иллюминатор. Где-то там, в этой бесконечной череде звезд находилась причина его душевной боли. Раньше он считал Лею огнем, способным разжечь огромный костер. Когда он впервые увидел Вейдера, тот создал впечатление огромного куска льда.
Настоящая, новая Лея была чем-то средним. Огонь и лед в одном флаконе. Гремучая, ядовитая смесь.
Угораздило же…
Впрочем, таков был удел всех закоренелых сердцеедов. Рано или поздно они влюблялись в ту, которой не могли обладать. В ту, которая была на несколько уровней выше их, в ту, которая была прекрасна, недоступна, холодна, как лед. Лэндо смеялся над ним, когда Соло заявлял, что его обойдет эта участь…
Но Калриссиан был прав.
Глубоко вздыхая, Хан отвернулся, пытаясь прогнать от себя картины былого. Лэндо тоже оказался призраком, кого он не знал. Очередной его друг оказался тем, о ком он даже не знал и не догадывался…
Комлинк на поясе завибрировал, заставляя Хана вздрогнуть. Он был не готов к очередному заданию. Не сегодня. Не сейчас… Он еще не отошел от тех кадров, только что пришедших с Корусанта. Каждый раз очередные новости приводили его в странное, смещенное состояние духа. Он запирался у себя как минимум на полдня, стараясь вернуться к прежнему образу жизни.
Когда-то это удавалось. Когда-то – нет. Впрочем, все уже свыклись с его странностями. Никому и в голову не приходило, что это у него не прогрессирующее похмелье, а нечто другое…
- Наверное, стоит уже бросить эту затею, - хмуро пробормотал Хан, имея в виду свою работу в Альянсе.
Вводя пароль на комлинке, он ожидал всего, чего угодно, но никак не сообщения от Леи.
«Хан, прошу, помоги. Нам нужно срочно встретиться. Альянсу угрожает страшная опасность» …
Соло закатил глаза. Несмотря на то, что подписи не было, он точно знал, кто был автором. Только Лея своим сообщением могла заставить его почувствовать такое. Но зачем ей спасать Альянс?
Возможно, она хочет устроить ему ловушку? Почему она не послала ему сообщение напрямую? Зачем было просить встречи?
Сердце тревожно заныло. Требовало ли оно довериться ее словам, или просило сообщить о известиях руководству?
На мгновение ему показалось, что он готов отдать все, лишь бы еще раз встретиться с ней. Но была ли идея разумной? Соло был коммандером Альянса. Лея – коммандером Империи. Возможно, зная о его чувствах, она лишь хотела устроить ему ловушку. Как бы больно ни было, нужно иметь в голове такой вариант.
Не отдавая себе отчета в том, что делает, Хан стал тревожно мерить комнату шагами. Как следовало поступить? Хотя нет, вопрос звучал несколько иначе.
Сердце или разум?
Соло замер. Один раз он уже доверился сердцу… Запыленные воспоминания возникли перед глазами. Тогда все кончилось не очень хорошо. Тогда он клялся, что больше никогда не полюбит… В груди заныло. Нет, Лея была не такой. Или была? Стоило ли довериться ей?
До боли стискивая руки, он закрыл глаза, взвешивая в уме все факты.
Ее слова зачастую не совпадали с действиями. Она была импульсивна. Всегда поддерживала нападение, а не оборону.
Возможно, это и вправду была ловушка… Один раз он уже позволил сердцу решать. Взгляд невольно упал на тонкую линию шрама, расположенную на предплечье.
Нет, на этот раз требовалось дать волю разуму. Хан взял в руки комлинк, набирая сообщение Мон Мотме.
В этот раз разум победил. Но стоило ли давать ему свободу действий? Было ли его решение правильным? Никто не мог дать этого ответа. Даже сама Вселенная…
***
Нервно теребя в руке маленький приборчик, Лея мерила шагами свои комнаты на борту «Исполнителя».
Через два часа флагман уйдет в гиперпространство, направляясь прямиком к «Дому-1». Если Соло будет медлить, ей придется приниматься за другой, резервный план. Своя жизнь в обмен на жизни Альянса.
Глупо, но совесть не позволяла поступить иначе.
Перед глазами невольно возник образ Мадина, лежащего на кушетке в ожидании смерти. Он не боялся. Он был готов отдать свою жизнь в обмен на идеалы, на веру. И он сделал это. Империя не получила ни капли информации, которую он мог бы обнародовать. Предательством он сохранил бы себе жизнь – но Мадин не сделал этого. Он предпочел свою смерть смерти своих друзей.
Она должна была сделать так же.
Палпатин был прав. Рано или поздно она станет похожей на Палпатина, на Вейдера. Рано или поздно она станет ситхом, которому будет глубоко безразлична чужая жизнь. Ее современное существование не могла предоставить ей другого исхода. Лея не могла пойти на сделку с собственной совестью. Это было бы самоубийственно.
Секунды текли, сокращая последние резервы времени.
«Ну же, Хан. Пожалуйста».
Будто в ответ на ее безмолвную просьбу комлинк пискнул. Лея стремительно подлетела к нему, всей душой надеясь, что это ответ от Соло, а не очередной приказ Вейдера.
«Через три часа в космпорте Татуина».
Лея закрыла глаза, благодаря Великую Силу. Дело оставалось лишь за малым…
Резкими, уверенными шагами она прошла в сторону доков. После Корусанта все знали, кто она и почему здесь. Палпатин позаботился о создании имиджа будущей ученицы, которой она надеялась никогда не стать. Все вокруг, подчиняясь инстинктам, старались обходить ее стороной.
Лея была темной лошадкой. Все знали, на что способен Вейдер, но никто и не догадывался, что из себя являла его дочь.
Молча, не обращая на удивленные взгляды внимания, Лея вошла в доки. Она никогда не была здесь… Впрочем, все случается впервые.
Резким движением схватив первый попавшийся электро ключ, она поспешила на посадочную площадку, стараясь избегать назойливых камер. На «Исполнителе» все было под наблюдением. Каждый твой шаг записывался, анализировался… Оставалось лишь надеяться, что сейчас Вейдер не наблюдает за этим доком. Оставалось лишь надеяться, что ее щиты работали. Если нет – у нее было слишком мало времени.
Стремительно шагая сквозь пустоту, Лея приблизилась к крошечному истребителю, залезая в кабину.
- Открыть заслон, - приказала она в микрофон, не спрашивая разрешения на взлет.
Если она хотела покинуть борт «Исполнителя», требовались жесткие, безапелляционные действия. Она была дочерью Дарта Вейдера. Никто не смеет останавливать ее.
Диспетчер покорно пробурчал что-то в ответ, открывая люк. Он прекрасно знал, что бывает с теми, кто противоречит Лорду… Пока было непонятно, что являет собой Лея Вейдер, но никто не хотел испытывать судьбу.
Заводя двигатель, она почувствовала себя в своей стихии. Не хватало лишь старого доброго Арту, который так и остался на Татуине. Как странно. Почему Соло назначил ей встречу именно там? На Татуине все началось. Возможно, все и закончится.
Когда Вейдер узнает, что она сделала, он не станет щадить ее. Лея усмехнулась холодной, жесткой улыбкой, вылетая из доков. Вряд ли он уже сможет догнать ее. В космосе не было равных коммандеру Скайуокер. Нет, не Лее Вейдер. Лее Скайуокер.
Она невольно вспомнила слова Адмирала.
«Скорость погубит тебя, Скайуокер. Но до тех пор ты будешь одной из лучших».
Да, она входила в лигу избранных, для которых космос был родным домом. Свободой.
Многие люди задумываются, как хотят умереть. Кто-то мечтает отойти в вечности в окружении внуков, кто-то погибнуть в бою. Лея хотела погибнуть в космосе. Он был ее вторым домом. Он вернул ей душу.
Уходя в гиперпространство, Лея знала, что сейчас она абсолютно свободна…
***
- Соло, вы уверены, что она будет здесь не в сопровождении всего флота Империи? – нервно переспросил адъютант Мотмы.
Он никак не мог найти себе места. Нет, не потому, что его волновала Империя. Вовсе не поэтому… Вейдер будет в ярости, когда узнает, что сделала его дочь. И если Императору пока на нее безразлично, если он ждет, пока Вейдер окончательно вытравит из нее все хорошее, то ее отец вряд ли испытывает тоже самое.
Мало того, что он балансировал на лезвии, шпионя на Империю в самом сердце Альянса, так еще и два начальника, каждый из которых хотел знать абсолютно точную, исчерпывающую информацию.
Вейдер будет в ярости... И как назло, он не мог сообщить ему о планах Леи, пока Соло стоял рядом. Комм, на который возлагал надежды адъютант, был бесполезен в присутствии проклятого пьянчуги. Найти предлог, чтобы отойти, тоже не представлялось возможным, поэтому адъютант лишь стоял и мысленно чертыхался, благодаря Силу, что хоть материться ему не запрещено.
Он был безумно рад, что может не скрывать своих истинных чувств сейчас. Всю его нервную дрожь просто спишут на страх перед таинственной Леей Вейдер, а не на страх перед ее отцом.
- Я ни в чем не уверен, - тихо ответил Соло, качая головой. – В конце концов, мы встречаем ее прямо в доке. Вряд ли Империя ждет нас здесь.
Глубоко внутри Хан чувствовал себя на редкость паршиво. Зря он сказал Мотме о сообщении Леи. Лишь через несколько минут, после бесповоротных событий он понял, что Мон не допустит ни одной капли милости. Она убьет ее так же, как Лея казнила Мадина. Хладнокровно. Помилования не будет.
Хотелось со всей силы удариться головой о бетонные стены доков.
Чем он вообще думал? Кем бы не была Лея, она не достойна такой участи. Вопреки всему, он не мог позволить ей погибнуть вот так… Но уже ничего нельзя было исправить. Он сам сделал свой выбор.
Разум или сердце.
Победил разум. Сердцу было слишком поздно что-то менять.
***
Аккуратным, четко просчитанным движением Лея завела корабль на посадку. Она даже была рада, что Палпатин дал ей повод встретиться с Ханом. Она не отдавала себе отчета в том, что все это время скучала по нему. Вопреки обстоятельствам, какой-то крохотный осколок запретного чувства выжил, даже несмотря на то, что любое воспоминание об этом блокировалось. Она подавляла даже мысли об этом, потому что они были слишком опасны.
Но сейчас, за штурвалом истребителя она почувствовала себя свободной. Это была ее стихия, в которой она чувствовала себя своей. По телу ярким потоком растеклась эйфория, заставляя ее впервые за долгий срок почувствовать себя другой.
Такие знакомые, родные пески Татуина стремительно приближались. Безумно хотелось поддаться, сорваться в опасные кульбиты, выжимая из крохотного истребителя всю мощность, проверяя его по всем возможным параметрам…
Но ее сюда привело не веселье, не праздное любопытство. Воскрешая в памяти то, что послужило причиной, Лея нахмурилась.
Хоть бы Соло послушал ее. У них было слишком мало времени. Пока Вейдер не знал, что она сделала. Он лишь обнаружил ее пропажу, но не стал особо волноваться.
На «Исполнителе» было слишком много мест, где она могла находиться. Тренировочный зал, личные комнаты, командный мостик…
