Текст книги "Подкидыш"

Автор книги: Alex O`Timm

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

* * *

Народу в спортзале собралось столько, что яблоку было негде упасть. Что интересно, никто в общем-то не стеснялся, своего присутствия на этом мероприятии, хотя, я очень сомневаюсь, что все это проводилось официально и в рамках закона. С другой стороны, я видел такие большие звезды на погонах некоторых присутствующих, что сердце заходилось от волнения, все это явно говорило о том, что эти люди ничего не боятся. Как говорится: – «Что положено Юпитеру, не положено быку». Да и учитывая, кто именно присутствовал здесь в качестве зрителей, было понятно, что друг на друга стучать здесь не принято. Нет, разумеется компромат собирается на всех, но с другой стороны. «Он знает, что я знаю, и он видит, то, что я вижу», поэтому докладывая о ком-то ты поневоле закладываешь самого себя. А судя по доносившимся до моего слуха разговорам, здесь собралось все руководство не только Северореченска, но и будущая дирекция строящегося нефтеперерабатывающего комбината, и милицейское начальство, и партийный аппарат. Одним словом все сливки местного общества, причем чаще всего с супругами, или подругами, кто их там разберет.

Мелкие, ну те, что сражались за хлебовозку, отсеялись довольно быстро. Вышли на арену, побегали набили друг другу морды, некоторых унесли, двое вышли победителями. Их, демонстративно наградили какими-то грамотами, и на этом все в принципе завершилось. Да и выступали он скорее просто для разогрева почтенной публики. После последовал короткий перерыв, пока пара солдатиков, замывала кровь, и подсушивала строительным феном доски арены. Все же выход на скользкий пол, хоть и добавит зрелищности, но скорее будет похож на фарс. А еще я заметил, что здесь во всю процветают ставки. То есть работает тотализатор. Это было очень заметно, и по бегающим возле трибун шнырям, принимающим деньги, и выдающим квитанции с записями, на кого была сделана ставка, и даже реклама бойцов. Того же Сергея Калашникова, представили, как шестикратного победителя «Армейского многоборья», оказывается бои на арене называются в городе именно так. Шади Муратов смотрелся на его фоне вообще серой мышкой. Разве что отметили, что он имеет первый разряд в вольной борьбе, и долгое время, занимался восточными единоборствами. Я на их фоне выглядел скорее бедным родственником. Было названо только мое имя и то, что я призвался на службу три месяца назад, и то, что спортивных разрядов, я не имею. Серая лошадка, что ни на есть. Разве что по комплекции с Сергеем Калашниковым были можно сказать похожи.

Правил, как таковых не существовало. Можно было бить ногами, руками, головой. Единственное что бы запрещено, так это бить в промежность, тыкать пальцами в глаза, и бить по горлу. Пятиминутные раунды, прерывались трехминутными перерывами. Количество раундов не оговаривалось. Проигрывал тот, кто получал нокаут. Причем нокаут мог произойти практически сразу, рекордом этой арены было время в две с чем-то минуты. Наверное, поэтому Серега, на вечернем разговоре, предлагал мне досчитать до ста. Как бы не новый рекорд, но подтверждение старого. А там глядишь и чуть раньше выйдет, все в плюс. Хотя ходили разговоры, что у кого-то из претендентов, хватило сил и на восемь раундов, то есть бой, вместе с перерывами проходил почти полтора часа. Вот уж сомнительное удовольствие, мутузить друг друга столько времени, и ради чего.

Тем не менее, основным претендентом, объявили именно меня. Заодно объявив и то, что я буду сражаться вначале с Муратовым, а после получасового отдыха, с Сергеем Калашниковым. Причем вне зависимости от того, как окончится первый поединок. Разве, что мне что-то сломают, или унесут. В этом случае, второй поединок будет перенесен, на неопределенное время, но все равно состоится. И то, если это будет действительно такой перелом, который не позволит мне выйти на арену. Кстати было объявлено и то, что победитель, помимо основного приза, получит и заранее оговоренный процент от общего сбора.

Удивленно оглянувшись на стоящего неподалеку какого-то прапора, услышал.

– Не обращай внимания. Тебе обещали грузовик. Вот это и будет твоей наградой, все остальное, просто болтовня, чтобы собрать побольше денег.

В общем-то все понятно. Деньги это зло…

Глава 3

Шадимургатулла, так звучало его имя полностью, начал накручивать меня, а скорее себя, стоило мне только появиться в зале. Так вышло, что его первым запустили на арену, и пока я шел мимо трибун, он, чуть ли не бросался на сетку, выкрикивая в мою сторону различные оскорбления на своем родном языке. Какая-то тетка, поинтересовалась у своего соседа, что он орет. Тот пожал плечами, и ответил что не знает этого языка. Я ради шутки, сказал, что он молится своему аллаху, умоляя того, чтобы он покарал меня, и я не смог его слишком сильно побить, ну и заодно рассказывает, с кем спал до того момента, как вышел на ринг.

– Он, почему-то решил, что перетрахал все, что так или иначе шевелится, начиная от осла, на котором я ездил, свиньи которую я съел, и закончил собакой, из какой-то подворотни, которая сейчас на меня лает с арены. Про родителей я уже не говорю.

Женщина вначале слегка ошалела от моих слов, а после расхохоталась, во все горло. Стоило мне появиться на ринге, как слюноизвержение моего противника, удвоилось, хотя сам вояка, почему-то старался держаться от меня подальше, выставив руки вперед и согнувшись в спине, обходя меня по кругу. Где он видел такую стойку я так и не смог вспомнить. В какой-то момент он взорвался, и с криком: – «Кия-я-!», взлетел вверх, раскручиваясь вокруг своей оси и целя своей ногой мне в голову. Правда, учитывая разницу в нашем росте, плечо было его лучшим достижением, хотя, надо отдать ему должное, огрел он меня, как поленом. Хотя и не дотянулся даже до плечевого сустава, а всего лишь до предплечья, тут же отскочил в сторону, и вновь начал двигаться по кругу, изрыгая проклятия. Мгновением позже, вновь повторил свай прыжок и крик, ударив в тоже самое место, что и в первый раз.

Уже на четвертом, его прыжке, мне удалось развернуться в сторону летящей ноги, и принять ее на кисти рук, сделав захват, и развернувшись вокруг себя, постарался ускорить его вращение. Из-за этого тот не удержался на своей левой ноге, и вслед за правой, отправился в полет, который не слишком благополучно завершился на сетке рабица, о которую он приложился всем телом так, что буквально стек с нее оставляя кровавые потеки. Когда он вновь повернулся ко мне, на его физиономии проступили красные полосы, повторяющие рисунок сетки, с губами залитыми кровью, текущей не только из носа, но и похоже изо рта, от прикушенного языка.

Впрочем, все это только добавило ему ярости, хотя и несколько уменьшило прыти. Теперь он уже не старался прыгнуть выше головы, а показывал чудеса каратеки, театрально перетекая из одной стойки в другую, разводя в сторону руками, видимо таким образом, хотел заколдовать меня, или запугать до смерти. Мгновением позже вновь воскликнул свое неизменное: – «Кия-я-я!», и прямо из нижнего положения, вдруг подпрыгнул, и все с тем же разворотом, попытался ударить меня по корпусу, под ребра. Правда я был уже начеку, и хотя его удар почти достиг своей цели, но я мгновенно приблизившись на полшага к нему, надежно зафиксировал его ногу у себя под рукой, прижав ее к своему корпусу в районе его колена, а правой рукой, нанес несколько ударов подряд по лицу противника.

С каждым новым ударом его голова дергалась, в стороны разлетались брызги крови, из его носа и рта, и в какой-то момент, я вдруг почувствовал, что Шади уже не сопротивляется, и держится в вертикальном положении, только за счет того, что я удерживаю его правую ногу в захвате. Добавив еще пару ударов для закрепления результата, я выпустил захват и отпрыгнул назад. Противник, в тот же момент, осыпался на помост сломанной куклой и остался лежать без движения. Выскочивший на арену местный фельдшер, схватил его за запястье, послушал пульс, а минуту спустя, вызвал помощников, его погрузили на носилки и уволокли прочь.

Зал бесновался. На ринг взошел один из распределителей боев взошел на арену, несколько брезгливо, схватил меня за левую руку, которую поднял над головой, и поднеся к губам мегафон произнес.

– Победитель – Семен Вагнер. Семнадцатый результат рейтинга, четыре минуты двадцать семь секунд.

После чего отпустив мою руку, тихонько добавил.

– Иди отдыхай, у тебя полчаса.

Я спустился с арены, на которую тут же забежали два уборщика, принявшиеся наводить на ней порядок, а я прошел по залу и оказался в одной из раздевалок, где увидел своего следующего противника – Сергея Калашникова.

– Что-то ты долго с ним возился. – Произнес тот презрительно. – Я думал минуты за две этого недоделанного пастуха сломаешь. Ну да ладно, отдыхай.

С этими словами он подошел к умывальнику, набрал в кружку воды, затем достал из кармана, какой-то пузырек, демонстративно поднес его к глазам, тяжко вздохнул и произнес.

– Одна осталась. Цени, на крайний случай берег.

С этими словами он открутил крышечку, и уронил на подставленную ладонь какую-то крохотную таблеточку, размером, похожую на таблетку нитроглицерина, который иногда глотал наш воспитатель в приюте, мучаясь сердечными болями. Сергей положил ее на язык, запил водой и присел на одну из кушеток, откинувшись на стену и прикрыв глаза.

– Что это? – Спросил я.

– «Озверин» – ответил Сергей лениво. – Смотрел мультфильм: «Месть кота Леопольда», вот это он самый. Впрочем, через полчаса все сам поймешь.

Затем усмехнулся, приоткрыл глаза и откинувшись на стену, добавил.

– Все не мешай. Как раз за время твоего отдыха, и я буду готов.– и вновь прикрыв глаза замер.

Похоже Калашников еще и наркоман, подумал я, и все же в голову закралась нехорошая мысль, о том, что если он проглотил таблетку сейчас, то, что будет через полчаса, когда она начнет действовать. Парень и так имел неплохую подготовку, если брать во внимание его кандидатство в боксе, и ранние выступления на этой арене, да и так было заметно что он далеко не хилый, а если к этому наложится еще и действие какого-то лекарства, тогда точно мне будет некогда. И что-то мне подсказывает, что критическая оценка составляющая силы его ударов, точно сойдет на нет. Одним словом, мне очень повезет, если он меня не прибьет прямо там. И боюсь, вся его болтовня, на счет двух минут и нокаута, окажется пустым трепом. Вряд ли под действием лекарства он что-то вспомнит.

Умывшись, и приведя себя в порядок, вышел в туалет, где встретил нашего ротного.

– Молодец, Семен, порадовал меня. Остался еще один бой, и будет тебе руль до дембеля! Но учти, Серега сильный противник. Это тебе не таджик. Отдыхай, у тебя есть полчаса на восстановление сил.

Тут мне в голову неожиданно пришла мысль, которую еще до конца не переварив, сам того не ожидая озвучил.

– Да, что-тут восстанавливать. Только размялся чуток, и снова отдыхать? А сразу, нельзя продолжить? Раньше начнем, раньше определимся.

Капитан уже выходя из туалета, на мгновение замер, обернулся ко мне и произнес.

– А, что это мысль! И публика, как раз разогрета, самое время продолжить! Сейчас, все решу!

С этими словами он выскочил из туалета и куда-то унесся. А мгновением позже из спортзала раздался голос, усиленный громкоговорителями.

– Внимание! По обоюдному согласию бойцов, а также в честь присутствующего здесь, уважаемого Петра Ивановича, получасовой перерыв отменяется. Гостям, предлагается занять свои места, а на арену приглашается Семен Вагнер!

Я к этому моменту, уже поняв, что моё предложение было услышано, одобрено и подкреплено неким дополнительным подхалимажем, принято к действию, и, следовательно, обратного пути уже не будет. Поэтому стоило речи закончится, как я тут же вышел из дверей раздевалки, и подняв обе руку вверх, приветствуя зрителей, пружинящей походкой, пересек зал, поднялся на арену, и потрясая обеими руками, обошел ее несколько раз по кругу, рассылая приветы и воздушные поцелуи зрителям и присутствующим дамам.

Тут голос в динамиках возвестил о моем противнике. Как я и думал, его почти вытолкнули из раздевалки, направляя в сторону арены, а он по дороге, еще что-то пытался доказывать о том, что сейчас перерыв и у него есть как минимум полчаса. Разумеется, его никто не слушал. В итоге злой, и вместе с тем какой-то излишне возбужденный, из-за чего по его лицу стекали ясно видимые струйки пота, он оказался на ринге, и тут же воскликнул.

– Твоя работа, сука! Тебе это не поможет, ублюдок! Убью падлу!

Несмотря на угрозы, мой противник находился, далеко не в лучшем состоянии. Вроде бы и действовал, правильно, и чувствовалось, что все эти приемы, связки, подходы, у него отработаны на все сто, однако же, готовясь принять на себя сильный удар, я неожиданно получил какой-то расслабленный шлепок. Другой раз, несущейся в мою физиономию кулак, вдруг в последний момент, менял направление, проходил как бы вскользь. По всему выходило, что скорее всего из-за принятой, но не до конца активировавшейся таблетки, в его организме происходят, какие-то нестыковки. Вроде глазами он видит цель, а что-то внутри него, смещает эту цель в сторону, и в итоге он бьет не меня, а моего двойника, стоящего чуть в стороне. Создавалось впечатление, что у него двоится в глазах. Впрочем даже едва задевавшие меня удары, приносили тем не менее и сильную боль, и рассечения. Уже, спустя несколько секунд, у меня оказалась повреждена бровь, и текущая оттуда кровь, сильно мешала моему зрению. В отличии от бокса, никто не вызывал врача, и не оказывал мне помощь. Бой продолжался.

Довольно быстро мой противник начал приходить в себя, или каким-то чудом умудрился корректировать свои удары. Все-таки опыт работы на ринге, чувствовался в каждом его движении. Правда я тоже старался не отставать от противника, выкладываясь по полной, и если он вбивал в меня свои спортивные наработки, я отвечал ему наработками уличной драки, хотя иногда стараясь достать и до болевых точек. Все же физкультура в нашем заведении была довольно специфической, как, впрочем, и все остальные предметы. И если в начальных классах мы занимались в основном общефизическими упражнениями, то начиная с восьмого, наш физкультурник, иногда показывал и особые приемы, из армейской школы. В общем-то ничего особенного, все-таки из не готовили бойцов специального назначения. Но, время от времени, показывались, определенные места на теле человека, удар по которым, а порой просто прикосновение, могли привести, к выводу противника из боя.

С другой стороны, я хоть и помнил об этих местах, но в свое время, не особенно задумывался о том, что когда-то мне придется применить все это на деле. Будь иначе, Серега, давно бы уже сложился на арене, а так, я хоть и знал, куда нужно бить, но попробуй в бою дотянись до этого места. Навыков работы с болевыми точками у меня, практически не имелось. То есть хоть и знал, болевые места, но дотянуться до них, практически не мог. Противник, между тем, похоже постепенно приходил в норму, с каждым мгновением, его удары становились все точнее и болезненнее. Пора было заканчивать эту потасовку, иначе уже в следующем раунде, он просто прибьет меня, как муху на стене, и не заметит, как это произошло.

Мне удалось подловить его совершенно случайно, Показав свое намерение, удара в скулу, заставил приподнять руки противника, и следующим движением, уже правой рукой, пробил его в живот, в район солнечного сплетения, умудрившись похоже поймать на вдохе. Похоже рассогласованность его организма в данный момент, не позволила ему, вовремя сместить корпус, как итог, мой удар, попал в район желудка, и в следующее мгновение, мне прямо в лицо, устремился фонтан, извергнувшийся из его желудка. Там было все, и полу переваренная греча, и какая-то зеленоватая субстанция, изрядно вонючая и обжигающая, стоило ей только попасть на мое тело.

Серега, в тот же момент, инстинктивно попытался опустил руки вниз, а я заметив, что его лицо на мгновение оказалось свободным, боднул его своей головой, попав своим лбом по его носу, вызвав обильное кровотечение, и заставив его отшатнуться и на мгновение выйти из строя. А секунду спустя, обеими руками, я со всего размаха приложился по его ушам, в последний момент, постаравшись выпрямить ладони. Все-таки убивать противника, не входило в мои планы. Впрочем, хватило и этого. Согнувшись всем корпусом, и продолжая изрыгать из своего желудка, прямо на помост арены, все что там находилось, Сергей вдруг обмяк и рухнул, прямо в центр своей блевотины.

Как ни странно, находящийся за пределами арены фельдшер не стал дожидаться, а сразу же распахнув дверь, и выскочил на помост, сразу же начав производить какие-то действия с поверженным бойцом. Впрочем, и так было ясно, что тот вряд ли поднимется ближайшее время. Мгновением позже его загрузили на носилки и тут же уволокли прочь.

Дальнейшее вспоминается как в тумане. Распорядитель боев, что-то объявлял в мегафон, заставил поднять меня самого руку, как бы объявляя меня чемпионом, при этом оправдываясь, что опасается испачкать себя тем, что находится сейчас на мне. Тем самым вызвав смех в зале. Потом ко мне подошли два солдатика, и держа меня под руки, вывели с арены, отведя в душевую комнату при раздевалке, и оставив под струями воды. Именно там я и начал приходить в себя. После, долгое время, смывал с себя все эти запахи, и ошметки пищи и чего-то еще, и наконец выйдя из душевой, оделся в чистое и отбыл в казарму. Меня никто не трогал и даже не пытался заговорить. Стоило появиться в казарме, как обычный дневной гул, царящий там, тут же прекратился, или же я до того устал, что просто не слышал ничего. А стоило только моей голове коснуться подушки, как я сразу же вырубился и уснул.

Следующий день начался как обычно. Разве что сразу же после зарядки меня отправили в медсанчасть, где санинструктор долго обрабатывал мою физиономию какими-то мазями и йодом. Но, по его словам, я отделался довольно легко. Единственное рассечение нашлось в районе брови, да и то не нуждалось в особом внимании. Так помазав какой-то мазью, залепил пластырем, и на этом все закончилось. Синяки и ссадины, разумеется присутствовали в полной мере, но на них никто не обращал внимание. И вообще в местной санчасти, было два основных лекарственных средства – Йод и мазь Вишневского. А если ничего из этого не помогало, тогда отправляли в госпиталь. Хотя это случалось довольно редко. С моими противниками, было гораздо хуже. У Шади Муратова оказался сломанным нос, который уже вправили, и пара нижних ребер, на левом боку. Сейчас он уже вполне оклемался и в общем чувствует себя вполне нормально. Стоило мне спросить о Сергее, как санинструктор тут же зашипел, поднеся палец ко рту, а после придвинувшись ко мне прошептал, что ночью вызывали санитарный вертолет, и его отправили в окружной госпиталь, объявив о несчастном случае. Якобы упал со строительных лесов. Где они нашли эти строительные леса, было непонятно. Вдобавок ко всему ждут комиссию, у него в крови обнаружили какой-то наркотик. Одним словом, лучше о нем не спрашивать.

Тоже самое поведал мне и командир роты. Точнее сказать, приказал забыть о вчерашнем дне, и уж тем более о Сергее Калашникове. Тем более что он относится к группе электриков, во время работы, со мною как бы не должен был пересекаться. Потом, все же поздравил меня с победой, и сказал, что сегодня у меня выходной, никто меня трогать не будет, а с завтрашнего дня, я сажусь за руль отремонтированного мною грузовика, и перехожу в распоряжение прапорщика Диденко, начальника Бетонного-Растворного узла.

Правда перед тем как отправить меня, все же поинтересовался.

– Ты, не замечал, Сергей перед боем ничего не принимал?

Скрывать это сейчас, когда в крови, по словам санинструктора, уже был обнаружен наркотик, не было никакого резона. К тому же я еще не до конца отошел от вчерашнего дня, и потому, ответил, что Сергей в общем-то и не скрывал этого.

– Я, когда зашел в раздевалку после боя с Шади, он как раз достал какой-то пузырек, и сказав, что это «Озверин», как из мультика про кота Леопольда, выпил ее.

– Скотина! – командир выругался матом. – Пусть только появится в части, я ему покажу Кузькину мать, все мультики разом забудет. Все свободен!

До обеда я просидел в Ленинской комнате, смотря вести с полей по телевизору, и листая старые подшивки газет, потом пообедав отправился в гараж. Здесь, подняв кабину, промыл двигатель, еще раз проверил все узлы, начал наводить порядок в самой кабине. Тут меня и застал прапорщик Голованов.

– И что тебе не сидится?

– Завтра, как бы на работу, не хочется опозориться в первый же день, да и скучно там в казарме.

– Ну, тогда ладно.

Ближе к ужину освободился, сходил поел, и вернулся в казарму. Что интересно с этого дня, я хоть и продолжил считаться молодым, но меня уже не трогали. Теперь, вся моя молодость заключалась только в том, что во время генеральной уборки по воскресеньям, я как и вся остальная молодежь, натирал щеткой с мылом полы, и вымывал их водой. По здешним порядкам этим занимались только те, кто не прослужил года. После того, как тебя принимали в черпаки, отбивая зад, тяжелыми алюминиевыми черпаками, которыми разливают суп по мискам из солдатского бачка, вместо щетки и половой тряпки, тебе выручался веник, и влажная тряпка. С этого момента, ты только подметал и протирал пыль на тумбочках, койках и подоконниках. С полутора лет, после перехода в «деды» твоей обязанностью становилось руководство генеральной уборкой, хотя, чаще всего этим занимались командиры отделений, а «старичье» появлялось в казарме, только если здесь присутствовало начальство.

Остальные заморочки, и развлечения «дедушек» теперь обходили меня стороной. Какой-то молодой, попытался возмутиться, мол одного призыва, а его никто не трогает. Но ему сразу же объяснили, мол хочешь жить так же подойди к ротному скажи, что хочешь выйти на арену. Выйдешь там победителем, займешь такое же положение, как и Семен. А до тех пор держи язык за зубами, раз не можешь за себя постоять. На этом все и успокоилось.