Текст книги "Наставник. Первые шаги (СИ)"

Автор книги: Alex 2011

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава 8. И тот, кто с песней по жизни шагает...

* * *

Утренняя доставка почты в очередной раз заставила Гарри задуматься об адекватности тех, кто придумал школьные правила. Ведь что может быть приятнее, чем оказаться с ног до головы обрызганным кашей, в которую добросовестный почтальон сбросил увесистую посылку! Судя по воплям одной из рейвенкловок, которая только что получила послание как раз подобным образом, это было просто восхитительно.

«Конечно, этот обычай способствует отработке заклинания Эванеско, – глубокомысленно заметил Гарольд. – Так что польза от столь толковой организации почти налицо».

«Тогда уж проще при входе в большой зал выливать на каждого ученика по ведру помоев, тогда точно все станут специалистами по чистке одежды», – фыркнул Гарри.

«Ну... идея не плоха, – наставник сделал паузу, изображая великую задумчивость. – Думаю, если мы поговорим с Пивзом, это вполне можно организовать».

Гарри представил себе картину, как он уговаривает на подобные действия школьного полтергейста, известного своей вредностью и любовью делать мелкие гадости ученикам, и не смог сдержать улыбки.

«Да, а потом потренируемся в беге, – в голосе Гарольда слышалась хитринка. – Потому что Пивз не забудет поведать всем желающим, кто именно придумал столь полезную шалость».

Картина линчевания мистера Поттера разъяренными учениками, безусловно, заняла бы одно из достойных мест в коридорах Хогвартса, но Гарри решил отказаться от подобной чести.

«Кстати, тогда уж вместе с утренней почтовой рассылкой следовало бы отменить и самого Пивза, – Гарри уже давно пытался понять глубокий смысл наличия в школе этого источника хаоса, но так и смог постичь сию премудрость. – Доставка почты хоть сама по себе полезна, а вот от полтергейста толку ноль».

«Как раз от него-то толку больше, чем от некоторых пустоголовых юных волшебников, – намек Гарольда был более чем прозрачен. – Если бы ты наконец приобрел полезную привычку хоть иногда шевелить мозгами, то понял бы, что он просто необходим в Хогвартсе»

«Я-то как раз достаточно думал на эту тему! – возмутился Поттер. – Но мне лично ничего не пришло в голову. Если ты такой умный, может, потрудишься просветить меня?»

«Эх, молодежь, молодежь, – страдальчески вздохнул Гарольд. – Дальше своего носа смотреть не желаете! Подумай сам, школьная жизнь весьма однообразна. Если не шевелить время от времени это тихое болото, то дети либо впадут в тоску, либо придумают себе такие развлечения, что мало никому не покажется. Вот Пивз и играет роль такого «Возмутителя спокойствия», позволяющего школьникам слегка встряхнуться. В школе имеются и другие «ненужные» вещи, ты и сам поймешь какие, если подумаешь».

«Погоди, то есть ты считаешь, к примеру, что директор в состоянии в любой момент остановить перемещения лестниц? – Гарри постарался понять логику наставника. – Но мелкие неудобства с ними позволяют школьникам отвлечься от рутины».

«Случилось чудо! – пафосно воскликнул Гарольд – Твою голову, наконец, посетила здравая мысль».

Если рассматривать отдельные моменты школьной жизни именно с этой точки зрения, то многие вещи становились понятными. Тот же хаос, вызываемый каждое утро совами, невольно встряхивал учеников. Равно как и привидения, обожающие внезапно появляться из стен или пола, и завхоз Филч со своей кошкой, охотящийся за детьми. Судя по всему, основатели, установившие правила школьной жизни, были весьма толковыми людьми.

– Нет, это просто возмутительно! – сидевшая неподалеку Сьюзен возмущенно читала доставленное ей три минуты назад письмо. – Они все с ума посходили!

Стол Хаффлпаффа, удивленный столь бурной реакцией девочки, вопросительно уставился на мисс Боунс, но она уже взяла себя в руки и попыталась сделать вид, что ничего не произошло.

«Сдается мне, что я в очередной раз выиграл пари, – удовлетворенно промурлыкал Гарольд. – Дамблдор просто начихал на ДМП».

Как позже оказалось, наставник был абсолютно прав. Сьюзен на собрании Книззлов поведала ребятам, что ее тетя попыталась потребовать от директора убрать монстра из школы. Однако Дамблдор нагло заявил, что Хогвартс является самым безопасным местом в мире, а автономия школы не позволяет министерству вмешаться в ее внутреннюю жизнь. Что характерно, закон в этом случае был полностью на стороне директора, и мадам Боунс вынуждена была отступить.

– Поскольку жертв не было, то ДМП не имеет права вмешаться, – с отвращением протянула Сьюзен.

– Они что, хотят дождаться, пока этот цербер и в самом деле кого-нибудь покусает? – возмутилась Гермиона. – Он же реально опасен!

– В школе хозяин Дамблдор, и он может делать почти все, что захочет, – авторитетно заметил Забини. – Хогвартс возник намного раньше министерства и не подчиняется никому.

«Не хочу быть министром, хочу быть директором школы, – мечтательно протянул Гарольд. – Давно мечтал стать абсолютным монархом!»

«Не мелковат масштаб для Вашего Величества?» – Гарри мысленно показал язык.

«Вечно от тебя одни гадости слышишь! – с притворным недовольством проворчал наставник. – Надо же понимать, что не все сразу: сначала Хогвартс, потом Англия, ну а затем весь мир. Так что тренируй мозги, будущий властелин Галактики! Станем императором Палпатином, я за тебя думать не буду».

«Извини, Гарольд, но тут тебе не повезло, – Гарри был само олицетворение разочарования. – Светового меча у меня нет, так что придется тебе умерить свой аппетит».

«Ну вот, так всегда... – голос Гарольда был грустен. – Остается только наступить на горло своей мечте и обойтись одной Англией. Но я все равно настаиваю на фирменном плаще с капюшоном!»

– Гарри, а ты что молчишь? – Гермиона обратила внимание на подозрительно спокойного Поттера.

– А что говорить? Старост мы предупредили, они объяснят ситуацию остальным, – Гарри на секунду прервался. – Может быть, случится чудо, и никто не захочет проверять наши слова.

* * *

Через неделю выяснилось, что мнение Поттера об отсутствии инстинкта самосохранения у некоторых учеников школы было вполне обоснованным. Причем выяснить это пришлось не самым приятным образом.

Хаффлпафцы поздно ночью возвращались в свою гостиную с урока астрономии. Гарри усиленно зевал и мысленно жаловался Гарольду на отсутствие мозгов у руководства школы. Большую часть занятий астрономией вполне можно было перенести на дневное время, занимаясь по картам звездного неба. Тогда им вполне хватило бы одного ночного занятия в месяц, чтобы набраться практики работы с телескопом. Да и то, эти занятия потребовались бы только на старших курсах.

«Гарри, я уже объяснял тебе, что для многих ритуалов, а также для части заклинаний весьма важно положение светил на небе, – Гарольд явно чувствовал, что Поттер устал, и был терпелив к своему подопечному. – С помощью карт и таблиц можно было бы легко получить нужные данные, но для этого надо неплохо знать нумерологию. А большинство волшебников ленится учить этот предмет. Вот в итоге и приходится каждую неделю бдеть по ночам»

«Ты же сам говорил, что нумерология это та же математика, – недовольно пробурчал Гарри. – Что в ней может быть сложного?»

«Кое-кто, между прочим, пять лет изучал эту самую математику с опытным педагогом, прежде чем попасть в Хогвартс, – заметил наставник. – А большинство волшебников обучались дома, и результаты этого весьма плачевны».

Умение Гарольда извлекать выгоду из любых обстоятельств уже давно забавляло Поттера. Если вначале Гарри побаивался, что жизнь в обычном мире затруднит ему освоение волшебства, то теперь он был уверен, что обучение в обычной школе принесло ему гораздо больше пользы, чем раннее знание о магии. Поттер замечал, что значительная часть первокурсников, обучавшихся дома, с трудом привыкают к систематической учебе. А знания, которые по мере сил пытались запихнуть в них родители, по большей части ограничивались умением писать с ошибками и кое-как складывать и вычитать.

Когда до родной гостиной было уже рукой подать, их мирное путешествие было внезапно прервано. Из-за ближайшего угла появилась уже знакомая детям трехголовая собачка и со злобным лаем бросилась к ним. Увидев монстра, свободно бегающего по школьным коридорам, дети замерли в испуге. Опять эта собака! Но теперь Поттер знал средство противодействия этому монстру.

– С Днем Рожденья тебя... – начал старательно выводить мальчик, с трудом издавая звуки мгновенно пересохшим горлом.

Собачка сначала замедлилась, а потом, оглядев напоследок детей мутным взглядом, спокойно улеглась в полушаге от мистера Поттера и блаженно засопела.

– С Днем Рожденья тебя... – дружно подхватили остальные хаффлпаффцы, сообразив, что именно происходит. Возможно, метод успокоения монстра и показался кому-то странным, зато он действовал.

«Вечно ты в разные неприятности влезаешь, – недовольно пробурчал наставник. – Мог бы и побыстрее додуматься, что нужно делать. Но я рад, что на этот раз тебе удалось обойтись без моей подсказки».

«Да ладно тебе, главное получилось, – в голосе мальчика слышалось облегчение. – А то мы этой псине на один укус».

«Ну, хорошо, – чувствовалось, что учитель доволен Поттером. – Когда подрастете, научитесь соображать с нужной скоростью. Ты мне лучше скажи, вы так и собираетесь до утра продолжать этот концерт, или же ты наконец соизволишь использовать свои мозги по прямому назначению?»

Хоровое пение и вправду было не тем занятием, которому детям хотелось предаваться этой ночью. Гарри задумался и принял решение, показавшееся ему наиболее правильным. Показав знаками, чтобы Эрни замолчал, а остальные продолжали петь, Поттер подошел к МакМиллану.

– Эрни, мы будем и дальше усыплять эту собаку, а ты беги к нашему декану, расскажи ей, что здесь происходит, – Гарри старался говорить как можно спокойнее.

Распоряжение, отданное тоном, показывающим, что это занятие для Поттера является вполне естественным делом, возымело свой эффект, и мальчик без долгих разговоров побежал в сторону преподавательского крыла. Затем Гарри направил Ханну в их гостиную, чтобы она срочно пригласила сюда старост. Что ни говори, а рядом со старшими товарищами все ребята чувствовали бы себя спокойнее. Пока же Поттер решил не терять времени даром и разделил ребят на две подгруппы, которые должны были петь по очереди.

Алекс и Келли ожидаемо прибежали раньше профессора Спраут, так как их гостиная находилась много ближе, чем квартиры преподавателей. Увидев трехголового пса, Келли побледнела, но, находясь рядом с первокурсниками, девушка не могла позволить себе проявить слабость и постаралась взять себя в руки. Алекс, видя ее состояние, взял руководство на себя.

– Гарри, ты прекрасно справился с ситуацией, – он говорила тихим голосом, но, тем не менее, все ребята слышали каждое слово. – Этого монстра нельзя оставлять на свободе, так что вы молодцы. А теперь мы с тобой и с Невиллом останемся здесь, а остальных Келли отведет в гостиную и пришлет к нам подкрепление.

Лонгботтом, который стоял рядом с Поттером, и, судя по всему, именно поэтому был выдвинут в герои, набрал в грудь побольше воздуха и уныло затянул песню про День Рождения. Гарри с Алексом поддержали его, а Келли принялась как можно быстрее уводить детей.

Не прошло и пары минут, как в коридоре послышались торопливые шаги, и ребята увидели деканов всех четырех факультетов, которые, забыв обычную невозмутимость, неслись на помощь ученикам. Одновременно стали прибывать первые старшекурсники Хаффлпаффа, так же, как и Алекс, едва накинувшие на себя одежду.

– Все целы? – профессор Спраут впилась взглядом в лицо Вудстока, одновременно занимая позицию между детьми и спящим псом. Получив утвердительный кивок Алекса, не прекращавшего пение, глава их факультета облегченно вздохнула.

– Да что с ними будет! – профессор Снейп презрительно оглядел хаффлпаффцев. – Эта собака наверняка страшна только на вид. Можете уже замолчать, мы без вас справимся!

Ребята с облегчением умолкли, они уже успели устать от бесконечного пения и были не прочь посмотреть, каким образом профессорам удастся совладать с этим монстром.

Снейп хотел сказать что-то еще, но вместо этого издал душераздирающий крик. Собачка, лишившаяся любимого снотворного, весьма быстро пришла в себя и, недолго думая, схватила декана Слизерина за ногу. И судя по размеру зубов этой твари, профессор в ближайшие секунды вполне мог стать подходящей кандидатурой на роль Джона Сильвера.

– С днем рожденья тебя... – дружно завыли хаффлпаффцы во главе со своим деканом, спасая незадачливого педагога.

– Проклятая собака, чтоб ты сдохла! – гневно закричал покусанный зельевар. – Кусай своего Хагрида, сумасшедший пес!

– Профессор Снейп, придержите свой язык, здесь находятся дети, – холодно произнесла МакГонагалл, обводя преподавателей своим фирменным строгим взглядом. – Профессор Флитвик, что вы можете предложить, чтобы обезвредить цербера? Все же пение детей в данном случае не лучший вариант.

Маленький чародей на секунду задумался, а затем одним взмахом палочки опутал собаку веревками.

– Пока что только так, – профессор заклинаний задумчиво оглядел спящего пленника. – Но лично я не уверен, что эти веревки удержат пса, так что лучше продолжить пение.

– Благодарю вас, профессор, – МакГонагалл недовольно покосилась на Снейпа, отошедшего в уголок и пытающегося там разобраться, осталась у него нога или же нет. – Вас не затруднит доставить сюда Хагрида? Он должен знать, как управляться с этим чудовищем.

– Конечно, Минерва, – Флитвик поспешно направился к выходу из школы.

Хаффлпаффцы настроились на длительное пение, но тут на сцене появились новые действующие лица. Профессор Дамблдор наконец-то прибыл на место происшествия, причем не один.

– Что вы здесь делаете, молодые люди?! – профессор МакГонагалл ледяным взглядом уперлась в близнецов Уизли, следующих рядом с директором.

– Ну, ну, Минерва, не стоит кричать на мальчиков, – снисходительно произнес Дамблдор. – Они просто проявили излишнее любопытство и полезли куда не надо. Но уверяю вас, ничего страшного не случилось.

Директор аккуратно обошел застывшую от такого проявления легкомыслия МакГонагалл и небрежным жестом бросил на цербера какие-то чары.

– Петь больше не обязательно, – ласково улыбнулся он хаффлпаффцам. – Хотя хорошая музыка никогда не бывает лишней.

Представители барсучьего факультета настороженно замолчали, готовые в любой момент продолжить свой концерт, но на этот раз все обошлось. Собака продолжала сладко посапывать, не делая попыток проснуться.

– Профессор Дамблдор! – Минерва наконец-то пришла в себя и была готова броситься в бой. – Я настаиваю на том, чтобы эта собака была сегодня же убрана из замка! А с Уизли я разберусь и сама, как декан их факультета.

Гарри видел, как сжались близнецы в ожидании неминуемой бури. Судя по всему, профессор МакГонагалл в гневе была страшна.

– Минерва, я повторяю, ничего страшного не случилось, – в голосе Дамблдора послышалось раздражение. – Больше никто в этот коридор не полезет, наученный горьким опытом ваших учеников. И не стоит сильно наказывать мальчиков, они и так все осознали, стоя на двери. Интересно, как они туда забрались.

Но, судя по всему, деканов Гриффиндора и Хаффлпаффа волновал совсем другой вопрос. Профессор Спраут восстановила дыхание после продолжительного пения и теперь с достойным всяческих похвал рвением бросилась на поддержку коллеги.

– Сегодня едва не пострадали мои ученики! – преподаватель травологии решительно наступала на директора. – И я вас предупреждаю, до тех пор, пока эта собака находится в замке, ни один из моих учеников не покинет гостиной Хаффлпаффа!

– Гриффиндорцы также не выйдут из башни, пока этот монстр сидит на третьем этаже, – Минерва МакГонагалл подхватила мяч. – Думаю, Слизерин и Рейвенкло поступят точно так же.

Директор с детской обидой посмотрел на двух деканов, поднявших бунт против него прямо на глазах учеников. Было заметно, что он очень недоволен сложившейся ситуацией, и сейчас начнет показывать, кто здесь хозяин.

– Ученики, я прошу вас вернуться в свои спальни! – голос директора был весьма холоден. – А мы, профессора, пройдем в мой кабинет. Когда придет Хагрид, он позаботится о собаке.

* * *

Когда Гарри с Невиллом вернулись в гостиную, их там с нетерпением ждали остальные первокурсники. Всем хотелось узнать, что сталось с трехголовым псом, а также то, как он вообще оказался в этом самом коридоре. Ребята описали то, что они услышали и предположили, что, скорее всего, близнецы Уизли попытались пройти мимо песика, но переоценили свои силы, и в итоге собака оказалась на свободе. Всех устроила эта версия, и ребята наконец стали расходиться по спальням, обсуждая то, придется ли им следующий день просидеть в помещениях факультета, или же деканы смогут переубедить директора, и цербер будет убран из школы.

Сам Гарри остался в полутемной, по случаю позднего времени, гостиной, так как Гарольд одной фразой сумел поколебать его уверенность в истинности только что озвученной им самим же версии событий. Мальчик решил без помех подумать над словами наставника и уселся в кресло, стоящее в темном углу.

То, что рано или поздно трехголовый пес, сидящий в помещении, открыть которое мог любой ребенок, оказался бы на свободе, было достаточно очевидно. Впрочем, Дамблдор, похоже, придерживался иного мнения, но что еще можно ожидать от директора школы, старательно изображающего из себя сказочный персонаж. А вот вероятность того, что именно их компании выпало дважды свидеться с цербером, была намного меньше. Конечно, это могла быть и случайность, но Гарольд не особенно верил в это, а наставник ошибался крайне редко. Хоть Поттер и считал, что у старшего друга излишне развита подозрительность, но даже это не отменяло разумности его доводов. Так что мальчик попытался мысленно проверить версию, что встречи с собакой были вызваны не случайностью, а чьей-то злой волей.

Первым делом у Гарри всплыло предположение, что кто-то таким образом хотел добиться прекращения существования его самого или кого-то из его товарищей. Но если данный мистер-Х сумел организовать их свидания с псом, то он же наверняка мог получить нужный результат гораздо менее затратным способом. Есть, конечно, уникумы, которые не ищут легких путей, но все же вероятность, что его оппонент является подобным маньяком еще меньше, чем вероятность случайности двух встреч с цербером.

Гораздо вероятнее, что кто-то очень хочет подтолкнуть их в люк, охраняемый собакой. Тогда их первая встреча позволила им познакомиться с собакой, а вторая подтвердила, что урок усвоен, и они спокойно могут пройти мимо нее. И организовать это мог только один человек – Альбус Дамблдор. Тогда понятно и его нежелание убирать пса из замка. Вряд ли школьникам реально что-то грозило, ведь, судя по тому, как легко директор разобрался с цербером, Дамблдор мог в любой момент защитить детей. Да и в остальное время, когда не требовалось организовывать «вечеринку» с участием цербера и хаффлпаффцев, собака наверняка сидела под гораздо более надежным запором.

Вот только профессор, видимо, не до конца просчитал реакцию деканов, да и самих детей. Возможно, он рассчитывал, что ребята захотят все оставить в тайне, и никому ничего не расскажут. Ну что же, похоже, директор слегка просчитался, и песику теперь придется покинуть школу. Но в реальности это ничего не изменит – директору по-прежнему зачем-то нужно заманить их в тот самый люк. И, скорее всего, весьма скоро им намекнут, что именно скрывается за дверью в коридоре третьего этажа.

Гарольд одобрил ход мыслей своего воспитанника, но порекомендовал ему не расслабляться. Самые стройные логические рассуждения могут быть опрокинуты жестокой реальностью. Поэтому мистеру Поттеру следует постоянно помнить девиз скаутов и старательно следовать ему.

Гарри осмотрелся по сторонам и понял, что для сна осталось довольно мало времени. Старшекурсники, у которых хватало своих забот, разошлись по комнатам почти сразу вслед за малышами. Поттер потянулся и уже направился ко входу в их спальню, как внезапно заметил, что он не один засел этой ночью в общей комнате. При неярком свете, идущем от углей, он разглядел маленькую фигурку, с ногами забравшуюся в кресло, стоящее в противоположном углу.

– Гермиона, ты чего не идешь спать? – Гарри удивился такому поведению одноклассницы.

– Не хочу, – сквозь слезы ответила девочка.

– Что случилось? – Поттер не мог поверить, что у них на факультете кто-либо мог обидеть первокурсницу, но ведь в жизни всякое бывает. – С собакой все хорошо закончилось, наверняка мы ее больше не увидим.

– Гарри, иди уже ложись, – девочка попыталась изобразить твердость. – Я посижу еще немного и тоже пойду.

– У тебя неприятности дома? – попробовал угадать Поттер, и не думавший уходить. – Ты ведь брала Хедвиг два дня назад.

Девочка только помотала головой, явно не желая продолжать разговор. Но Гарри не собирался оставлять ее одну в таком состоянии и решительно уселся на пол перед ее креслом. У него совсем недавно появились друзья, и ему не хотелось, чтобы кто-то из них плакал. Их тихие посиделки заняли довольно много времени, пока наконец Гермиона не прервала молчание.

– Когда я получила приглашение в школу, я так обрадовалось, – было слышно, что девочка больше не плакала. – Я думала, что выучу все заклинания и стану самой великой волшебницей. А оказалось, что я почти ничего не стою.

– Гермиона, ты же лишь чуть больше месяца изучаешь магию! – Гарри не мог понять, из-за чего она так переживает. – А учитывая твою любовь к знаниям, ты через пару лет будешь знать больше, чем многие выпускники.

– Не преувеличивай, нам надо очень много всего узнать, – Гермиона улыбнулась через силу. – Но главное-то не в этом. Кому нужны все мои знания, если я не могу ничего с ними сделать. Когда на нас бежала эта собака, я просто стояла в ступоре и даже не вспомнила, как остановить ее. Выходит я и в самом деле бестолковая «заучка Грейнджер», с которой нет смысла дружить.

В глазах мисс Грейнджер опять блеснули слезы, и Поттер наконец догадался, что девочка переживает отнюдь не из-за каких-то мифических проблем в учебе. Неужели она и в самом деле боится, что с ней никто не будет дружить, если она не окажется самой-самой крутой?

«Гарри, расскажи ей немного о своей жизни до Хогвартса, – внезапно подал голос Гарольд. – Лучше всего про то, как ты учился в школе».

Поттера удивило предложение наставника, ведь тот прекрасно знал, что мальчик категорически не хотел, чтобы его жалели. Да и сам Гарольд в свое время, скорее всего, желал вызывать у окружающих несколько иные чувства. Но ведь он предложил это не просто так, а значит, видел в этом какой-то смысл.

Гарри решился пойти на поводу у старшего товарища и начал тихим голосом рассказывать о том, как в школе его кузен угрозами не давал другим детям общаться с ним; как ему хотелось просто поговорить с кем-нибудь, но практически единственными его собеседниками были тараканы; как даже от учителей он не получал ничего, кроме замечаний, потому что его родственники распускали слухи, что он малолетний преступник, только и думающий, как бы учинить какую-нибудь пакость.

К удивлению Поттера, чем дальше он вел рассказ, тем легче ему это давалось. Видимо, помогло то, что Гермиона не смеялась над ним и не пыталась пожалеть, а просто внимательно слушала. А Гарри и сам сравнивал свою прежнюю жизнь с сегодняшним днем и с удивлением осознал, как сильно она изменилась буквально за пару месяцев.

– Ну вот, а когда я узнал, что я волшебник, то самым большим моим разочарованием стало то, что я пока не могу превратить Дадли в крысу, – Гарри задорно улыбнулся. – Но я старательно учусь, так что скоро кого-то ждет сюрприз!

– Гарри, ты не должен превращать людей в животных, – Гермиона даже не пыталась скрыть улыбку, так что эффект ее нравоучений был прямо противоположен словам. – Хотя в этом случае я не стала бы тебя сильно ругать.

* * *

Гермиона с удивлением слушала рассказ Гарри. Сначала она не поняла, зачем он ей говорит все это, но она автоматически сравнивала школьные воспоминания своего одноклассника со своими, и собственные проблемы перестали казаться мисс Грейнджер такими уж неразрешимыми.

Если с ней самой в начальной школе другие дети хоть иногда общались в надежде списать домашнее задание, то у Гарри не было и этого. Она всегда находила поддержку у родителей и учителей, но Гарри был лишен такой возможности. А когда Поттер между делом упомянул, что фактически она была первым ребенком, с которым он более-менее нормально разговаривал в своей жизни, ей вообще захотелось пнуть себя чем нибудь тяжелым. Отличное первое знакомство, нечего сказать! Вместо того, чтобы нормально общаться с ним, она начала сразу же изображать из себя надменную злюку с командирскими замашками.

Она очень хотела иметь друзей, но, подумав о своем поведении в Хогвартсе, поняла, что сама старательно делала все, чтобы с ней никто не общался. И, несмотря на это, ребята все равно изо всех сил втягивали ее в свою среду. Конечно, она училась в Хаффлпаффе, где понятие дружбы было свято, но попала-то она сюда только благодаря Гарри. Если бы не их разговор в поезде, ей бы и в голову не пришло задавать шляпе лишние вопросы. А она все это время занималась только тем, что стремилась показать, что она лучше его, причем все ее попытки кончались тем, что он даже не замечал этой конкуренции.

И даже сейчас, увидев, что ей плохо, он не прошел мимо, а постарался помочь ей, несмотря на собственную усталость. Внезапно Гермиона поняла, что пока она строила великие планы на будущее, она умудрилась не заметить при этом, что вокруг нее были те, о ком она мечтала. Гарри, Невилл, Сьюзен, Ханна и другие дети и в самом деле относились к ней как к своему другу. И им было абсолютно неважно, будет ли для них от этого какая-нибудь выгода или нет.

Гермиона осознала, что если бы она и дальше продолжала вести себя так, как в самом начале, то рано или поздно ребята прекратили бы попытки достучаться до нее, и она в итоге осталась бы одна исключительно по собственной вине. Гермиона поняла, что она сейчас должна сделать, и это решение принесло ей облегчение. Она поддержала шутку Гарри относительно его кузена и аккуратно накрыла руку Поттера своей ладонью.

– Гарри прости меня, пожалуйста, за то, что я так безобразно вела себя, – она с опасением ожидала его ответа.

– Ты же не сделала ничего плохого, – удивился он. – У каждого бывают грустные минуты, у тебя она была именно сегодня.

– Я имела в виду не сегодняшний день, а все время, – Гермиона грустно улыбнулась. – Я с момента нашего знакомства вела себя не лучшим образом.

Казалось, Гарри задумался о чем-то, потом весело улыбнулся и в свою очередь накрыл ее ладонь своей.

– Гермиона, тебе не за что извиняться, ты же мой друг, – мальчик ласково улыбнулся. – И я, и все остальные видим тебя настоящую, а не ту маску, что ты пытаешься носить.

Гермионе стало невыносимо приятно от его слов и, будучи не в силах сдержаться, девочка вскочила и попыталась обнять Гарри.

– Ой! – мисс Грейнджер слегка не рассчитала свои силы, и мистер Поттер оказался лежащим на спине, будучи накрытым телом несколько импульсивной девочки.

– Великий воитель ты, Гермиона Грейнджер, – Гарри пытался сквозь смех изобразить голос магистра Йоды. – Сумела ты то, что неподвластно оказалось церберу злобному свершить. Грозная девочка Гарри Поттера сокрушила.

Гермиона хотела что-нибудь ответить, но вместо этого просто рассмеялась. С момента своего прибытия в Хогвартс она еще ни разу не чувствовала себя так замечательно.

* * *

– Ну как, вторая или третья? – с интересом спросил Дэн Грейнджер, глядя на свою жену, которая, мило улыбаясь, читала письмо их дочери, принесенное хорошо знакомой белоснежной совой.

С момента поступления Гермионы в волшебную школу эта птица с похвальной частотой приносила к ним в дом послания Гермионы, которые по своему объему были вполне сравнимы с сочинениями девочки по ее любимым предметам. Хорошо зная свою дочь, Дэн и Эмма опасались, что Гермиона и в этой школе не сумеет найти общий язык с другими детьми, но, к счастью, эти страхи оказались напрасными.

Конечно, их девочка не забывала в каждом письме описывать все, что она изучила в школе, но с каждым новым посланием все больше и больше места в них занимал Гарри Поттер, «Великий и Ужасный». Девочка старательно расписывала все козни, кои чинил ее коварный одноклассник, и через предложение жаловалась, что этот чурбан никак не может почувствовать, как он ей безразличен, несмотря на все титанические усилия Гермионы, прикладываемые для этого.

С каждым новым письмом имя Гарри появлялось все раньше и раньше, и Дэн с Эммой заключали пари, в какой строчке следующего письма появится его имя. На данный момент Дэн ставил на вторую, а его жена на третью строку.

– Мы оба не угадали, – с притворным сожалением протянула Эмма. – Гарри перестал быть «Ужасным» и благополучно устроился в первой строке письма!

– Ну-ка, ну-ка, – Дэн взял у жены листок и начал читать.

«Дорогие папа и мама, Я ПОДРУЖИЛАСЬ С ГАРРИ!!!»

– Ну что, кто-то проспорил! – Дэн ехидно посмотрел на жену, безуспешно постаравшуюся сделать испуганное лицо. – Наша девочка сумела понять, что они стали друзьями до Хеллоуина! Так что кому-то придется платить по счетам.

– Хорошо, все оставшиеся в сезоне матчи Арсенала смотрим в твоем любимом баре, – с деланной укоризной произнесла Эмма, придав себе самый невинный вид и бросая на мужа красноречивые взгляды из-под низко опущенных ресниц.

– Но мне кажется, эту приятную новость стоит отметить прямо сейчас, – Дэн правильно понял настроение жены.

Не тратя лишних слов, он попытался схватить неубедительно отбивающуюся и негромко визжащую Эмму. Благодаря стараниям мужа ей все же удалось выиграть борьбу и вырваться из его крепких рук, и она, выкрикивая «Нет, не сейчас, попозже!», принялась убегать от него, старательно придерживаясь направления на их супружескую спальню.

* * *

– Как вы думаете, что сталось с этой собакой? – Сьюзен, отставив в сторону стакан с тыквенным соком, которым она заканчивала свой завтрак, оглядела ребят. – Прошла уже неделя, а о ней ничего не слышно.

– Надеюсь, что ее убрали не только из замка, но и вообще с территории школы, – пробурчал Невилл, которому встреча с цербером оставила весьма неприятные воспоминания.

– Думаю, об этом должен знать Хагрид, – Гарри посмотрел на друзей. – Если хотите, мы можем зайти к нему в гости после занятий.

В итоге вся компания в три часа дня подходила к хижине лесника. Судя по несколько напряженным лицам детей, они подозревали, что могут прямо здесь встретить трехголового пса. Впрочем, всерьез этого не опасался даже Гарольд, несмотря на всю свою паранойю.