Текст книги "Рождение городской легенды (СИ)"

Автор книги: Akiya Peach

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Получается, что мой гость не может быть тем призраком?

А если он исчезал незаметно, просачивался сквозь стены, например, как-то влиял на мое сознание, чтобы я не замечал его отсутствия, или просто оставлял что-то вроде клона?

– Да, да, понял… – между тем сказал Зэт, – должно быть, там просто безумно красиво ночью, когда они горят.

– Что горит? – удивленно спросил я, оторвавшись от своих мыслей.

– Забудь, – отмахнулся Каэдэ, не желая прерывать их милую и мечтательную беседу для объяснений.

– Что горит? – повторил я, обращаясь уже к Зэту.

– Фонари.

Я посмотрел в окно, немного подумал и возразил:

– Ничего они не горят…

– В парке, – пояснил Зэт, – ночью…

– Ты тако-о-ой задумчивый в последнее время, – с улыбкой протянул Каэдэ, подпирая щеку ладонью и с хитрым прищуром глядя на меня. – Ты меня пугаешь. Много думать вредно, ты это знаешь?

– Ну вас с вашими фонарями…

– Что? Даже не хочешь сходить в парк и посмотреть на новые фонари? Их только на днях установили, – с усмешкой спросил друг, уже догадываясь, какой получит ответ, поэтому даже не дожидаясь его. – А Зэт вот хочет. Сколько можно сидеть взаперти? Человеку нужен свежий воздух, нужно пройтись, размять ноги…

– А я что, мешаю, что ли? – раздраженно ответил я. Ненавижу, когда люди указывают мне на ошибки, о которых я и сам знаю, упрекают или дают советы, которые мне не нужны. Каэдэ любил этим заниматься. Чисто из вредности, чтобы мне досадить. – Зэт свободный человек и может гулять, куда ему вздумается.

– Начина-а-ается, – продолжал растягивать слова мой друг, я хмуро посмотрел на него исподлобья. Каэдэ улыбнулся и пододвинул ко мне плетеную миску с конфетами в знак примирения. – Я серьезно, Мамо. Людям ведь необходимо выходить на улицу…

– Не лезь со своей шваброй в комнату, где я уже помыл полы, – наиграно сурово сказал я, недовольно поджав губы и прищурив глаза.

– Чего? – через смех еле смог выдавить из себя друг.

– Мы с Зэтом как раз собирались завтра прогуляться к детективу, – пояснил я. От моих слов парень напрягся, опустив взгляд и нерешительно потянув край футболки. Я знал, что получу примерно такой результат – парнишка испугается и не захочет составлять мне компанию. Но Каэдэ был прав… поэтому именно его, Каэдэ, присутствием я и собирался воспользоваться. Надеялся, что при нем Зэт не сможет отказаться. – Верно?

Парень робко кивнул, чувствуя, что спорить ему бесполезно.

========== Часть пятая ==========

Не спорил он и на следующее утро, пока я подыскивал ему в своем гардеробе что-нибудь вместо превратившейся в рваные лоскуты куртки, ведь идти в одной футболке парень не мог – на улице уже похолодало.

Он просто читал новую книгу и молча терпел, когда я просил его встать, чтобы прикинуть, подойдет ли ему очередная находка. Парень был намного ниже меня, тоньше, совсем худой и хрупкий, а из-за того, что я предпочитал свободную одежду, которая и мне зачастую была на размер-два больше, то все мои вещи были ему катастрофически велики. Свисавшие до колен рукава, конечно, можно было закатать, но низ толстовки, эти самые колени накрывавший, все же казался мне перебором.

На поиски чего-то подходящего я убил, наверное, полчаса. Мой старый мешковатый красный свитер неуверенно сидел на тонкой фигурке Зета, постоянно сползая с одного плеча. Но все же…

– Ммм, нормально, – заключил я, не желая больше возиться с одеждой.

Зет едва заметно кивнул, не убирая ладоней с голой шеи. Немного поразмыслив, я расковырял ворох шарфов и шапок на верхней полке высокого скрипучего шкафа, стоящего в спальне, и укутал парня в какое-то подобие то ли палантина, то ли шарфа, которое вообще непонятно откуда взялось в моем доме, зато безразмерно огромное, очень теплое и неожиданно мягкое, с декором в виде рваных дыр. Теперь и свитер казался уместным, будто парень просто любит гранж, Нирвану и независимость от чужого мнения.

Зэт с сожалением отложил книгу, всем видом показывая, что с куда большим удовольствием и дальше сидел бы дома. Но я не поддался. Решили, значит надо идти.

Мы вышли из дома рано, еще не было восьми часов. Специально, чтобы застать Уми, когда он только придет на работу и еще не успеет с головой в нее погрузиться. На улице светило бледное-бледное солнце, время от времени выглядывавшее из-за туч. Прохладный воздух совсем не двигался, мешая двигаться и все еще сонному телу, моментально сковав его колющим холодом.

Когда мы шли по центральной улице, яркая вспышка неожиданно разорвала утреннюю серость. Солнце на мгновение золотым бликом разлилось по окнам проезжавшего мимо автобуса, тут же подобно губке впитав всю краску обратно. Оно не хотело греть, только дразнило, иногда пробегая по людной улице.

Я мельком подумал, как сильно, должно быть, замерз Зэт в одном только свитере поверх футболки, и решил после детектива зайти еще и к родителям, чтобы поискать что-нибудь из моей старой одежды, какую-нибудь куртку из студенческих годов. Оставалось только придумать, что родителям сказать. Сам Зэт не такая уж проблема, представлю его как одного из друзей или коллегу. Но как объяснить эту странную и срочную необходимость забрать старую куртку, которая мне давно мала?

– Хорошо бы не встретить никого по дороге, – сам себе буркнул я, в тот же самый момент заметив в толпе девушку с ярко-розовыми волосами.

Этого только не хватало. Юкки шла одна, так что разговора было не избежать.

– Сделай-ка вид, что мы не знакомы, – глядя в другую сторону, тихо сказал я, щурясь от слабого солнца.

Зэт без лишних вопросов немного прибавил шагу, обогнав меня на пару метров, и замер у витрины магазина, с интересом разглядывая потрясающих высоких кукол-музыкантов, неизменно привлекавших внимание прохожих к небольшому, но интересному музыкальному магазинчику. Пять мужчин олицетворяли пять разных эпох жизни рока. Они были совершенно разные, и связывала их только маленькая тесная сценка за стеклом витрины, веселые взгляды, обращенные друг к другу, и музыка, доносившаяся из магазина, в которую все пятеро каким-то чудом неизменно вписывались.

Скользнув по спине Зэта беглым взглядом, Юкки подошла ко мне и с улыбкой прошептала:

– У того парня такой же свитер, как у тебя, – она хихикнула, – и даже шарф, надо же.

– Шарф? – я сделал вид, что с удивлением разглядываю случайного прохожего. – Нет, не помню такого шарфа, тебе показалось.

– Ладно, к черту шарф, – махнула ладошкой девушка, отводя меня в сторону, поближе к стене, чтобы не мешать толпе. – Как дела?

– Замечательно, – неохотно ответил я, продолжая смотреть куда угодно, но не на нее.

– Это я и вижу, злой, как волк. Или как я, когда на диете сижу, – она вздохнула, на мгновение окунувшись в свои мысли, а после снова лучезарно улыбнулась. – Куда это ты с утра пораньше?

– К бабуле решил зайти, давно не виделись.

Девушка понимающе хмыкнула. Юкки знала о том, какие натянутые у нас с бабушкой отношения, и всегда очень искренне этому сочувствовала, пыталась поддержать и помочь советами. Даром, что советы ее никогда не помогали. Зато поддержка и сопереживание были на высоте.

– А ты слышал, говорят, что еще одна девушка пропала, – Юкки встала ко мне ближе, пытаясь прижаться к боку, и нахмурилась. Вот теперь, похоже, она начала побаиваться того, что происходило в городе. – Она учится на последнем курсе старшей школы… Задержалась на дополнительных занятиях, да так, что не вернулась домой даже к утру…

Я переглянулся со «случайным прохожим», который продолжал теперь уже без интереса разглядывать витрину, прислушиваясь к нашему разговору.

– Ты думаешь, что пропавшие как-то связаны с тем трупом?

– А ты думаешь, что нет? – Юкки удивленно посмотрела на меня снизу вверх.

По ее широко распахнутым глазам с темными-темными радужками было невозможно прочитать, что же она сама все-таки думает. А если Юкки не ответила с первого раза, спрашивать второй раз было бесполезно, поэтому я просто пожал плечами.

– Мне кажется, что нет связи. Если в планах убийцы было много жертв, то он не допустил бы того, что случилось…

– О чем ты?

– Нашли труп. Какими могут быть его цели в таком случае? Все остальные девушки просто пропали… Думаешь, он хотел напугать общественность, чтобы за жизни пропавших девушек переживали сильнее? Первую жертву нашли очень быстро. Это не могла быть случайная ошибка…

– Я все еще не очень понимаю, о чем ты… – пробормотала Юкки.

– Думаю, убийца и похититель – два разных человека, которых случайно сплели в одну историю. Возможно, они уже тихо проклинают друг друга. Похитителю приписали убийство, а убийце целый список жертв…

На этом я решил, что наш разговор вполне можно закончить. Юкки была не особо рада, но возражать не стала, просто дружески приобняла, попрощалась и торопливо засеменила к светофору, надеясь успеть на зеленый. Зэт тут же занял ее место, выглядывая из-за моей спины и провожая девушку взглядом.

– Ну что, многоуважаемый призрак Фонарик? Что скажете в свое оправдание? Где Вы были сегодня ночью?

– У тебя в спальне, – спокойно ответил парень.

– Ого, – я невольно рассмеялся, оглядываясь по сторонам. – Не заметил. Но…

– Спал в кресле, как обычно, – добавил Зэт, пожав плечами.

– Хорошо, – буркнул я, снова зашагав в сторону полицейского участка, – придется перетащить диван в спальню.

– Тошнит, – в ответ на это жалобно выдавил парень и глухо раскашлялся, устало семеня следом.

***

Зэт чувствовал себя лучше к тому времени, да. Но по пути к полицейскому участку нам все же пришлось пару раз отвлечься. Я останавливался и терпеливо ждал, пока парень не перестанет панически впиваться пальцами мне в плечо, и готовился в любой момент, если понадобится, ловить не способное стоять на ногах тельце, но все же делал вид, что ничего не происходит. Он сухо кашлял в кулак и, как ни в чем не бывало, продолжал неторопливо шагать вдоль плотно жмущихся друг к другу домов. Походка у него, надо сказать, была… притягательная. Так и притягивала взгляд – кривенькая, прихрамывающая, устало пошатывающаяся. Мне было бы даже забавно наблюдать, если бы я не знал, какой болью для него отзывается каждый шаг.

Не хотелось оставлять Зэта одного – какая-то часть моей души все еще сомневалась, боялась, что парень просто сбежит, как когда-то сбежал от Уми. Но по его глазам было видно, что идти к детективу он не хочет куда больше. Поэтому я был вынужден согласиться, разрешить брюнету ждать меня на улице, на скамейке напротив здания полицейского участка. Я быстро шел по коридору и время от времени выглядывал в окна, проверяя, на месте ли укутанная в красный свитер фигурка. Зэт неизменно был на месте. Смотрел куда-то в сторону центрального банка и совершенно не двигался, как мраморная фигура, украшающая сквер – неподвижный, бледный и совсем холодный, даже на вид.

С одной стороны, если подумать, я бы распрощался с целым ворохом проблем, если бы мальчишка сбежал. Так что, может быть, мне и не стоило так опасаться. Спокойствие ведь дороже. Я же давно для себя решил это. Расслабиться и сделать вид, что никого и не было.

С другой же стороны… да как я мог такое допустить!? Чтобы он от меня сбежал и снова шатался по городу?..

Дойдя до нужного кабинета, я решительно постучал и тут же открыл дверь, не дожидаясь ответа. Уми сидел за столом и даже не поднял на меня взгляда, внимательно читая какие-то документы. Где-то в глубине души я тепло улыбнулся. Такой забавный и трогательный трудоголизм с самого утра… Я еще раз постучал по двери, на всякий случай, вдруг он даже не слышал.

– Проходи, – буркнул Уми. Он что-то чиркнул ручкой в своем листке, недовольно хмурясь и кусая губу. Отложив работу, он с усталой улыбкой посмотрел на меня. – Доброе утро, Мамо. Неужели вспомнил что-то новое о той ночи?

– Нет, – я с искренним любопытством разглядывал куклу, стоявшую на секретере возле самой двери. Знаменитый сыщик в своем узнаваемом с первого взгляда костюме и с трубкой. Он склонился к земле и что-то разглядывал через лупу. Я с интересом заглянул туда же и с удивлением обнаружил на поверхности комода чьи-то следы, нарисованные краской.

– Мамо, – позвал меня детектив, заметив, что я отвлекся и безнадежно завис на разглядывании цепочки маленьких следочков, ведущих к розетке, сделанной в виде окошка в стене. – Что ты хотел?

– Просто кое-что спросить, – я с азартом включил в розетку вилку, лежавшую с ней рядом, и с почти детским восторгом заметил на гладком абажуре лампы, до этого казавшемся белоснежным, отпечатки маленьких кукольных ручек. – Ух ты! – я одним пальцем коснулся отпечатка.

– Так спрашивай! – повысил голос Уми.

Я дернулся от неожиданности, резко выключил лампу, отошел на шаг от секретера и спрятал руки в карманы. Уми покачал головой. Видимо, все посетители реагировали на маленькую реконструкцию расследования примерно одинаково.

– Скажите, детектив, – неуверенно начал я, присаживаясь в кресло, на которое мне указали. – С тех пор, с лета… вам удалось что-то найти о том парне, которого вы встретили в парке?

Да, я опять спросил прямо. Уми был слишком мудрым, чтобы пытаться выспросить у него что-то осторожно, намеками. Мужчина встал, важно прошелся по кабинету, остановившись у секретера, и открыл один из отсеков, самый верхний. Мне показалось, что сейчас он достанет оттуда целую папку документов, и мне станет ясно, кто же этот парень, который терпеливо ждет меня на скамейке в сквере, но детектив просто достал степлер и скрепил те несколько листков, которые чиркал ручкой, когда я пришел.

– Нет, – сказал Уми, убедившись, что листки скреплены неровно, но не став ничего переделывать. – Ничего.

– Оу, – я растерянно выдохнул. Получается, я зря спросил. Детектив только лишний раз убедился, что этот парень с амнезией меня почему-то волнует. Интересно, какие догадки он строит по этому поводу? Захотелось даже спросить, но я только огорченно поджал губы, опустив взгляд.

– Я не буду спрашивать, зачем тебе это, – тихо сказал Уми. Я не видел его, он был все там же, у секретера с фигуркой сыщика. Но его голос был тихий, спокойный и теплый, как будто мужчина снова устало улыбался. – Просто возобновлю поиски. Ты прав, даже на фоне других дел я не должен бросать потерявшегося человека…

– Спасибо, детектив, – с трудом слабо выдавил я.

– А ты?

Я оглянулся. Уми в этот момент поправлял клетчатый плащик на своей кукле, и мне даже показалось, что последний вопрос задал не он. Но мужчина, заметив мой взгляд, выпрямился, ожидая ответа.

– Простите…

– Ты обещал разузнать.

Уми поправил очки и убрал с лица мешающую волнистую прядку черных волос, чтобы не лезла в глаза. Глаза у него были самые обычные, но смотрели необычно, очень цепко. Должно быть, дело было в пронзительном контрасте. Темная-темная радужка и чистейший белок глаз, густые угольно-черные ресницы и бледная кожа лица, расчерченного двумя резкими линиями острых скул. Казалось, что он четко видит каждую, даже мимолетную мысль, посетившую твою голову.

– Я встретился с большинством из ребят, – ответил я, снова отворачиваясь и блуждая взглядом по вещам на его столе. – Мы сейчас не так близки, но врать мне никто из них все же не посмеет, будьте уверены. Никто из них не может быть…

Я резко замолчал. Мой взгляд выцепил кое-что интересное. На столе среди прочих вещей лежали наручные часы. Что такого, спросите вы? Я совершенно точно знал, то это часы Хиротаки. Других таких я никогда не видел.

– … причастен к убийству, – тихо продолжил я, чтобы не вызывать подозрений. Как бы между прочим взял со стола ручку, повертел в руках, будто бы заинтересованно разглядывая узоры, отложил и осторожно взялся за часы. – У всех есть алиби, детектив. Думаю, с некоторыми вы и сами успели побеседовать… – мой голос постепенно сошел на почти неразличимое бормотание, будто я говорил сам с собой. – Я поговорил со многими… Только до Хиротаки я так и не дозвонился…

Я слегка повернул голову и замер. Уми стоял прямо за моей спиной, внимательно наблюдая за тем, как я изучаю заднюю крышку часов, украшенную гравировкой с пожеланием счастливого дня рождения. Нет, от этого человека было просто невозможно что-то скрыть. Можно было только попробовать убедить его, что это не стоит его внимания.

– Хиротака не отвечает?

– Да, – я отложил часы и подпер ладонью подбородок. – Он говорил недавно, что устроился на новую работу. Может быть, очень занят там, в командировке, например…

– Не знаешь, чьи часы? – между тем беспечно поинтересовался Уми, обходя свой рабочий стол и усаживаясь в кресло.

Меня бросило в жар, я весь напрягся и неопределенно промычал, не в состоянии решить, что ответить. Я не знал, при каких обстоятельствах эти часы попали к Уми, это мешало и путало. А вдруг он нашел их на месте преступления? В таком случае мой честный ответ сильно навредит Хиротаке.

– Я нашел их вчера у себя в кабинете, – пояснил Уми, – видимо, кто-то из посетителей забыл. А здесь за последние дни было столько народу, что я понятия не имею, чьи они.

– В кабинете, – я хмыкнул и улыбнулся. – Нет, простите. На задней крышке есть только поздравление, имени нет.

В кабинете. И что же, интересно, Хиротака делал в кабинете детектива? Уми пригласил его для беседы по поводу убитой девушки? Или пропавших? Или что-то еще?

– Да, верно, даже даты нет…

– Вообще, детектив, это странно, – тихо рассмеялся я. – Довольно трудно, согласитесь, потерять наручные часы, просто сидя в кабинете. Очевидно, это крайне рассеянный и невнимательный человек…

Хиротака таким никогда не был. Что же такого случилось, что он умудрился оставить часы в кабинете, зачем бы он сюда ни пришел?

– Короче, – я слегка хлопнул ладонями по подлокотникам кресла и резко встал, собираясь как можно скорее покинуть полицейский участок. – Я обещаю, что поговорю с оставшимися парнями, может быть, что-то выясню.

– В таком случае, – Уми глубоко вдохнул, резко выдохнув, – я обещаю, что найду информацию о том парне… надеюсь, она нужна тебе не для какого-то гадкого дельца…

– Что вы, детектив, чистое любопытство, – по-лисьи улыбнулся я, уже осторожно прикрывая за собой дверь кабинета.

Участок я покидал почти бегом, не смутившись даже удивленного взгляда женщины-полицейского, с которой столкнулся в коридоре. Я честно извинился, а помогать ей собирать рассыпавшиеся листки и папки вовсе не обязан, вдруг там секретные документы.

Остановившись у скамьи, я старался дышать ровно, глубоко и спокойно. Разглядывал кусочки неба, видневшиеся между ветками деревьев, молчал и просто пытался не упустить ни одной мысли, крутившейся в голове.

– Почему Хиротака не отвечает, если он в городе? – сам себя спросил я, медленно переводя взгляд на растерянного парня, сидящего на скамейке. – Я должен его срочно найти.

Зэт удивленно приподнял брови, но на всякий случай согласно закивал.

– Пошли к родителям, – я резко развернулся и широкими шагами пошел к выходу из скверика.

– Что? – еще больше растерялся парень. – Куда?

Я только на мгновение остановился, чтобы дать Зэту меня догнать, устало посмотрел на него, будто прося отложить расспросы на потом или обойтись совсем без них. Он все понял, кивнул и старался просто не отставать. Молчал всю дорогу. Я даже время от времени оглядывался, чтобы убедиться, что парень не отстал. Он поднимал взгляд, не поднимая головы, и я тут же отворачивался.

Я снова заговорил с ним только тогда, когда мы уже почти дошли. Собственно, именно это я ему и сказал. Парень, судя по мимолетной улыбке, ужасно обрадовался. Должно быть, устал, отвык от таких долгих прогулок. Дом родителей встретил нас гостеприимно – широко распахнутой входной дверью. Мама охапками таскала в дом садовые украшения, которым было суждено пролежать всю осень и зиму на темном чердаке, ожидая новой весны. Она замерла в двери и лучезарно улыбнулась мне, но все же немного напряглась, заметив, что я не один. Мама очень хорошо относилась к Каэдэ и Юкки, была неплохо знакома с Нанахоши и Хиротакой, встречалась с парочкой других моих приятелей, но все же к новым знакомым относилась с осторожностью, ведь помнила о моей бурной молодости.

– Он не из банды, – тихо, почти одними губами прошептал я.

Улыбка снова расцвела на мамином лице, еще более счастливая, чем при встрече. Необыкновенные – медового цвета – глаза тепло блеснули в свете неяркого солнца, она кокетливым движением убрала за ухо прядь осветленных волос, чуть не выронив какие-то украшения, которые держала, и тихо рассмеявшись этой неловкости, отошла в глубь коридора.

– Проходите, мальчики, – затараторила женщина, тут же убегая в комнату, и продолжая кричать уже оттуда. – Простите, что так негостеприимно. Совсем ничего не успеваю. Отец заедет с минуты на минуту, а у меня еще столько дел!

Она снова появилась в коридоре и улыбнулась Зэту. Я едва успел представить их друг другу, а она уже торопливо извинилась и убежала на второй этаж. Я продолжал растерянно мяться у порога. Похоже, она, в самом деле, очень торопилась.

– А в чем дело, мам?

– Отец сейчас в магазине, – крикнула мама и на какое-то время замолчала. А потом продолжила, появившись у меня за спиной, зайдя с улицы, из-за чего я аж шарахнулся в сторону. – Он проверит все и заедет за мной…

– Ты что, из окна, что ли, выпрыгнула? – пробормотал я, удивленно глядя то на женщину, то на лестницу, по которой она поднималась меньше минуты назад.

– … и мы поедем к родителям. Его мама пригласила нас на ужин, после мы с ней посоветовались и решили, что мы с папой вполне можем погостить у нее пару недель.

– Замечательно…

– … Так что я срочно привожу все в порядок. Как раз хотела тебе позвонить, – мама, пробегая в очередной раз мимо нас, остановилась и широко распахнутыми глазами посмотрела на меня, будто пытаясь вспомнить, где оставила телефон, не понимая, что он уже не нужен. – У тебя есть наш ключ, верно?

– Да, есть.

– Тогда, милый, пожалуйста, поливай мои цветы, хорошо? Хотя бы раза два в неделю…

Она не дождалась ответа и убежала на кухню, начав греметь посудой так, будто не порядок наводила, а войну затеяла, не совсем понятно, с кем, но, судя по звукам, бои шли бурно и ожесточенно. Я обернулся, оценивающе осмотрев Зэта с ног до головы.

– Разувайся, – скомандовал я, расстегивая куртку.

Парень дернулся в сторону и забился в угол, где на него чуть не упала висевшая на ржавом гвоздике картина с лилиями. А сейчас-то он чего испугался? Я покачал головой и крикнул:

– Мам, раз вы с отцом уезжаете, можно я поживу во время отпуска в вашем доме? Заодно и цветы поливать буду…

– Да, конечно, – сказала мама, проходя из кухни в зал со стопкой тарелок и чайником. Она на мгновение остановилась, скользнула взглядом по зажавшемуся в угол Зэту. – Если хотите – пожалуйста.

– Хотите, – буркнул я, когда она скрылась за шторкой, и стала перебирать вещи в стенном шкафу, – и как эта женщина догадалась, что я тебя сюда не просто так притащил?

Зет только улыбнулся и потянул шнурок, развязывая узел. Пока он тихонько сидел на кухне, отвлеченный вкуснейшим домашним печеньем, я немного помог маме со сборами, подробнее расспросив про их дела и это неожиданное решение отчалить в гости, а заодно незаметно позвонил с домашнего телефона Каэдэ на работу, попросив заглянуть вечером.

Вскоре подъехал отец, мама была уже полностью готова, стояла на крылечке с большой сумкой в руках и рассказывала мне обо всем, что я обязан буду делать в ее отсутствие, а о чем могу даже не мечтать. Совсем как в детстве. Даже тогда мама доверяла мне, как взрослому и ответственному человеку, но даже сейчас не могла обойтись без наставлений.

– Муми-мама, – вздохнул я, провожая взглядом машину родителей до угла. В самом деле, они напомнили мне детскую книжку, герои которой неожиданно собрались и уехали жить на небольшой островок с уютным маяком и скалами. Была у моих родителей даже своя Малышка Мю, маленькая и вредненькая недособачонка, тявкавшая на все, что попадалось ей на глаза. Вот только Муми-тролль в этой истории почему-то остался дома.

– Не-е-ет, – протянул я, покачав головой, – я не похож на Муми-тролля.

– Это точно, – с усмешкой поддакнул хорошо знакомый голос откуда-то слева. – Разве что щеками. С чего вдруг такие мысли? Сказок обчитался?

Я хмуро посмотрел на Каэдэ, махнув на него рукой, чтоб не задумывался о такой ерунде, пошел в дом, и друг поспешно поскакал за мной.

– А ты чего так рано? – первым делом спросил я, впуская друга в коридор, мельком осмотрев улицу, и закрыл дверь на все имеющиеся замки.

– Короткий день.

– Уж очень короткий. Сейчас же только обеденный перерыв.

– А у меня после него работы нет.

Когда мы зашли в зал, Зэт уже мирно спал на диване, обнявшись с подушкой, поджав ноги и не заняв даже половины места на нем. Я в последнее время все время пытался понять, всегда ли парень засыпает так быстро, или это связано с болезненной усталостью. Я хотел было что-то сказать, но Каэдэ шикнул и вытолкал меня в кухню. Ну вот, не хватало еще, чтобы меня из моей же гостиной выгоняли. Пусть родительской, а не лично моей, но это ничего не меняло.

– Да я просто плед хотел найти, чтоб не замерз, – пробубнил я, усевшись за стол и недовольно сложив руки на груди.

– Ууу, какой заботливый, – издевательски протянул Каэдэ. – Материнский инстинкт проснулся?

Я скривил губы, но все же посмотрел на него. Мужчина весело улыбался и перебирал печенье, выбирая самое большое. Печенье, которое ему даже не предлагали.

– Отцовский? – слабо возразил-вопросил я.

Каэдэ часто замотал головой, прожевал печенье и только после этого ответил:

– Отцовский – это когда тянет заработать побольше денег для семьи. А когда тянет готовить, цветочки поливать, заботой и уютом всех окружать… материнский, лидер.

Я искоса посмотрел на горшок с непонятным мне растением, стоявший между нами на кухонном столе. Растеньице выглядело весьма уныло, мясистые зубчатые листочки тянулись вниз, как будто хотели выпрыгнуть на стол прямо с корнями и убежать. Когда-то, если не ошибаюсь, я видел на нем красноватые цветы, но сейчас оно, действительно, походило на кактус, как его называла мама. Полить беднягу, в самом деле, так и тянуло.

Я с нажимом провел ладонью по лицу и огорченно захрипел, понимая, что окончательно теряю в себе себя. Каэдэ что-то невнятно прохрустел и сочувствующе похлопал меня по плечу. Захотелось кинуть в него чем-нибудь тяжелым, и я решил, что, может быть, еще не все потеряно…

– Как твой отпуск? – между тем спросил меня друг с таким наслаждением, будто не вопрос задал, а на неделю улетел на тропические острова.

– Замечательно, – уткнувшись взглядом в несчастный кактус, я монотонно и как-то отстраненно продолжил, – я поговорил сегодня с Уми. Он обещал разобраться, откопать информацию про Зэта. Скоро мы узнаем, кто он. Найдем его семью…

– Замечательно, – кивнул Каэдэ

– Угу, – я медленно перевел на него уставший взгляд. – Как-то не особо хочется, если честно. Я уже привык…

– Привык?

– Теперь хотя бы не с мебелью разговариваю вечерами, а с живым человеком.

– Я тоже с тобой разговариваю, – со странной интонацией сказал мне друг, кажется, решив, что я прировнял его к пуфику. Я не смог понять: то ли он обиделся, то ли слишком удивился, то ли что-то еще.

– Но ты приходишь и уходишь, а он всегда рядом. Даже телевизор смотреть не так скучно, как раньше.

Каэдэ усмехнулся. Он откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и внимательно посмотрел на меня, я же не знал, куда себя деть. Каэдэ с трудом прятал улыбку, а когда заговорил, в его голосе так и слышались усмешки:

– Такое чувство, что ты щеночка на улице подобрал и теперь упрашиваешь оставить его в доме.

– Кота, – тихо поправил я.

– Ты хоть соображаешь, что он не котенок, а человек, Мамо? – Каэдэ шутливо хлопнул меня по лбу лежавшей поблизости варежкой-прихваткой. – Его, наверное, родители ищут.

– Так я ни о чем таком и не говорю. Просто…

– Просто не отдам никому свою новую игрушку, да?

– Пошла к черту, гадость надоедливая, – ядовито прошипел я, удивившись, как еще не клацнул зубами на манер разозлившейся бездомной собаки.

– Вот, ты начал ругаться. Значит, я угадал.

Я ему тут душу изливаю, а он, как всегда, все портит. Настоящий лучший друг, ничего не скажешь. Я не любил обсуждать серьезные дела с Каэдэ. У таких разговоров было две крайности. Либо он относился ко всему слишком серьезно, мне даже страшно становилось, начинал думать, как это я еще живу с таким неподъемным грузом проблем. Либо беседа превращалась в самый обычный балаган, мы быстро забывали, о чем вообще говорим, порой доходя вот да таких мелких, несерьезных ссор. Все это зависело от его настроения…

– Тоже хочу большой дом, – вдруг мечтательно протянул Каэдэ, крутясь на стуле и с улыбкой оглядывая кухню так, будто видел ее в первый раз. – Шикарно.

– Шикарно, – буркнул я, поняв, что сегодня серьезного разговора снова не получится.

– А ты? Не надоело жить одному на съемной квартирке?

Мужчина махнул в мою сторону печенькой и исподлобья посмотрел на меня так, будто я ему своей квартирой всю жизнь порчу. Я удивленно отодвинулся немного назад, настороженно глядя на друга.

– Ну и что, что я живу на съемной квартире? Где написано, что человек будет счастливым, лишь обретя собственную жилплощадь? Я живу в ней уже пять лет, мы с этой крошкой сроднились, душа в душу, и никакой большой дом нам не нужен… И что еще за тяга поговорить о семье, о доме? Каэдэ, ты что, стареешь?

– Нет, – звонко рассмеялся мужчина. – Просто пытаюсь тебя подловить. Мне показалось, что это как раз ты вышел из затянувшейся поры юношеской безшабашности. Проверяю. Я, как правая рука, обязан следить за самочувствием нашего вожака.

Как ни странно, он имел право на эти громкие слова. Каэдэ был тем, кто спасал меня всегда, в любой ситуации. Будь то обычное плохое настроение, простуда или сломанная нога. Больше за меня переживала только мама. Но забота его порой проявлялась немного странно. И если с народной медициной я был готов мириться, то начавшиеся с недавних пор разговоры мне совсем не нравились.

– Мы утром встретили Юкки, – я резко перескочил на другую тему, понимая, что иного пути у меня просто нет. Каэдэ, услышав имя моей подруги, нервно передернул плечами и притих, ожидая, видимо, самого худшего. – Она сказала, что пропала еще одна девушка.

– Еще одна пропажа. И чего же хочет этот похититель? Почему он не выдвигает никаких требований?

Мужчина внимательно смотрел на печенье, будто хотел найти ответ именно в нем.

– Фильмов много смотрел, говоришь? – усмехнулся я. – А почему ты не допускаешь, что ему нужны именно девушки, а не то, что можно потребовать за их жизнь и свободу?

О таком варианте он просто не думал. А ведь и его исключать нельзя. Как и тот, что все эти пропажи простое совпадение.