Текст книги "Чужой (СИ)"

Автор книги: Акаматсу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Мистер Мартинес, вы же должны понимать, это существо, оно опасно!

– Доктор Сармон, – резко оборвал врача Эрон, – ваша задача – спасти пациенту жизнь, а что с ним дальше делать, я сам решу. У меня таких, как он, уже с полсотни, и еще никто не жаловался! Я могу с ним поговорить?

– Делайте, что хотите, только не забывайте, пока он в моей больнице, он живет по моим правилам. А сейчас для него главное не волноваться, он только что с того света вернулся, будьте аккуратнее.

Мартинес вошел в палату и оглядел пациента. На кровати лежал стройный молодой человек, неподвижно уставившийся в одну точку. Брови его были нахмурены, отчего он выглядел угрюмым. Взгляд притягивали его глаза, необычного желтого цвета, напоминавшие янтарь. На бледном лице, окруженные тенью, они выглядели яркими, почти звериными. Про себя безопасник отметил, что изможденный вид оборотня не отталкивает, а наоборот, вызывает сочувствие и желание помочь. Но это ложь, под этой личиной скрывается зверь, и когда он наберется сил, то будет поистине опасен.

– Здравствуй, Тристан. Я Эрон, – тихо поздоровался седовласый мужчина, подходя к оборотню. – Как ты себя чувствуешь?

– Паршиво, – буркнул Волк, коротко глянув на внезапного посетителя. – Я думал, что умер.

– Ну, так оно и было, почти. Но ты обладаешь очень редким даром, Тристан, я думаю, благодаря ему ты и выжил.

– Лучше бы я умер. И я бы не назвал это даром, – едва слышно пробормотал Трис, отворачиваясь.

– Зря ты так, – спокойно проговорил Эрон, присаживаясь рядом с постелью больного. – Жизнью надо дорожить. Я понимаю, что раньше тебе было нелегко, но теперь все изменится, мы позаботимся о тебе.

– «Мы» – это кто? И что вы со мной собираетесь сделать? – лениво поинтересовался Тристан.

– Мы – это организация, занимающаяся такими, как ты. Думаю, ты понимаешь, что общественность не слишком лояльно настроена к людям, отличающимся от них. Наша задача – сделать так, чтобы обезопасить оборотней от людей и наоборот, людей – от оборотней. Для этого мы ищем таких, как ты, по всей стране и собираем их в одном месте. Это хорошо охраняемая резервация. Безусловно, все делается для вашей же безопасности. Оборотни проходят обязательную регистрацию, им выделяется жилье, и создаются все условия для нормального существования. Там ты будешь среди таких же, как ты, и тебе больше не придется скрывать, кто ты есть.

– Все условия для жизни, кроме свободы? – переспросил Трис. – А если я откажусь?

– У тебя нет выбора, – в голосе Эрона наряду с металлом прозвучало легкое волнение. – Тебе придется поехать со мной, ты убил человека, Тристан. И у тебя нет никого, кому ты мог бы довериться, ты всюду будешь изгоем.

– Зачем вам это? – Волк посмотрел в глаза собеседнику, отчего тот вздрогнул. – Зачем собирать нас, заселять в резервации, охранять, не проще было бы убивать оборотней?

– Не проще, – мужчина отвел глаза, и Трис почувствовал, как тот занервничал. – Мы не знаем, сколько оборотней еще... осталось. И мы не знаем, как они отреагируют на подобные действия. Если их много, то можно ожидать открытой войны. Да и обычные люди могут начать возмущаться, а этого никому не надо.

– Вы боитесь, – Трис не спрашивал, он утверждал, – ничего не знаете о нас и боитесь.

– Мы знаем достаточно, – Мартинес встал и заходил по палате. Рядом с оборотнем он заметно нервничал, на него накатывал страх, – знаем, что оборотни опасны. И ты прекрасно нам это доказал.

– Я бы прикончил Керсена, даже не будь я таким. Не загрыз, так зарезал бы, это личное.

– Дело не в этом, оборотни агрессивны, – голос Эрона заметно дрогнул. Хоть он пытался это скрыть, волк почувствовал его страх.

– Почему вы боитесь меня, Эрон? – с усмешкой перебил его Тристан. – Я сейчас слаб, не могу даже встать, не то чтобы перекинуться и напасть, но вы боитесь. Вам ведь часто приходится общаться с оборотнями, почему вы так нервничаете?

– Признаюсь, – Мартинес посмотрел в заблестевшие желтые глаза и отступил на шаг, – мне раньше не приходилось видеть взрослого оборотня. Обычно это дети от шести до десяти лет. Конечно, сейчас они уже взрослые, но они выросли в резервации, и я с ними почти не общаюсь. И даже там нет никого старше двадцати пяти. Сейчас, разговаривая с тобой, я понимаю, что среди обычных людей скрываются и другие взрослые осо…– мужчина замялся, подбирая слово, – оборотни, это пугает.

Тристан задумался над словами мужчины. Все оборотни попадали к ним детьми. Значит, родители отдавали их в руки таких, как Мартинес, желая им лучшего или избавляя себя от проблем. Тогда, почему же его родители бросили своего сына в лесу? И сколько еще таких же брошенных детей растут где-то или просто погибли?

Сам факт того, что есть и другие оборотни, шокировал Триса настолько, что не будь он таким ослабевшим, подскочил бы на месте. Хотя он и не показал своего удивления, в голове роем крутились сотни мыслей и вопросов, но, в силу своей осторожности и замкнутости, Тристан не решился спрашивать.

– Я надеюсь, ты будешь благоразумным, – прервал его размышления Эрон, – и не станешь сопротивляться.

– А разве есть смысл? Бежать мне все равно некуда, дома меня уже никто не ждет, более того, меня там не примут.

– Они не знают, что ты жив, Тристан. Я не сообщал никому.

– Не знают – это хорошо, – выдохнул Трис. На него навалилась усталость.

– Тебе там не нравилось? – видя, что лихорадочный блеск в глазах волка угас, Эрон снова присел рядом. – Староста, мистер Ламберт, хорошо о тебе отзывался. Он говорил, что нашел тебя в лесу совсем маленького и воспитал. А где твои родители?

– Я не знаю, я ничего не помню. Помню только, как меня нашел Грег, что было раньше – нет.

Ложь далась легко. Пусть они его бросили, но Трис не держал на них зла, он понимал и оправдывал перед собой их поступок. И он не хотел, чтобы они пострадали из-за него.

– Да? А у меня есть информация, что они тебя оставили.

– Это ложь! Люди слишком много придумывают, – прорычал Волк, отчего Мартинес отшатнулся.

– Извини, я понял, что ты не хочешь это обсуждать, а про мистера Ламберта ты тоже не хочешь говорить?

– Что говорить? Он думает, что я мертв, так будет лучше для него.

– Он переживает, Тристан. Я с ним разговаривал, ему очень плохо.

Трис уставился на мужчину, не веря тому, что услышал.

– Он, наверное, переживает, что в его вотчине произошло подобное безобразие, -усмехнулся Тристан.

– Как я понял, ему дела нет до деревни в целом и до мистера Керсена в частности. Он несколько раз назвал тебя сыном и сокрушался, что не уберег именно тебя, а не деревню.

Триса буквально скрутило. Мысль, что кто-то переживает за него, что Грегори он не отвратителен, казалась такой дикой и такой желанной.

– Вы можете передать ему, что я жив? – неуверенно спросил оборотень. – Он уже старый, негоже ему так нервничать.

– Ему – могу, – довольно улыбнулся Мартинес, поднимаясь и направляясь к выходу. – Хорошо, Тристан, поправляйся, а я скоро за тобой заеду.

Мужчина попрощался и вышел из палаты, оставив Триса наедине с его мыслями. Недолгий, но очень познавательный разговор вымотал оборотня, и вскоре он заснул глубоким, беспокойным сном.

Глава 9

Тристан быстро поправлялся. Мистер Сармон самолично наблюдал за его здоровьем, регулярно справляясь о самочувствии. Во время лечения доктор, при содействии Тристана, выяснил, что при обращении организм сильно ускоряет процессы регенерации, что, по всей вероятности, и помогло волку дождаться помощи у ручья, и именно благодаря тому, что Трис обратился сразу после нападения на Шона, он смог выжить. К концу срока пребывания Тристана в больнице они с управляющим даже нашли подобие общего языка, по крайней мере, волк начал привыкать к доктору, а мистер Сармон перестал его бояться.

Как и обещал, Мартинес приехал в день выписки. Он перекинулся парой слов с управляющим, но Сармон умолчал о своём открытии о живучести оборотней, решив, что, попади информация о быстрой регенерации в подобную организацию, за ними не станет начать проводить опыты над подопечными, а после общения с Тристаном, он стал относиться к ним совсем по-другому.

Покидал больницу Тристан с большой неохотой, волк успел привыкнуть к заботе и уходу врача. А Эрон ему категорически не нравился, поэтому Трису пришлось давить в себе зверя, но уже через полчаса и сам Тристан с ужасом взирал на огромную, длинную, шипящую тварь, которую Мартинес назвал «паровоз», изо всех сил борясь с желанием броситься прочь. Эрону доставляло наслаждение наблюдать за растерянностью на лице оборотня, чувствуя, что хоть таким глупым образом, но он оказался сильнее своего подопечного.

Тристан прежде не видел ничего подобного, и волк внутри него впервые почувствовал страх. Человек, в моменты опасности привыкший полагаться на зверя, растерялся.

– Проходи, Тристан, – подбодрил оборотня Эрон. – Он не опасен.

– Я не боюсь, – выдавил Трис, – это волк, он напуган. Такого раньше не было, и я не знаю, что делать.

– Волк? – удивился Мартинес, – а разве волк и ты не одно и то же?

– Нет, у нас одно тело, но мы разные, – нерешительно проговорил оборотень, поднимаясь в вагон. – Хотя он часто управляет мной, но, в основном, хозяин я.

– Нам сюда, – указал Эрон на одно из купе. – Так это волк заставил тебя напасть на мистера Керсена?

– Мы с ним редко согласны в отношении людей, – устроившись в небольшой комнате, волк несколько успокоился. Тристан смог расслабиться и продолжил уже увереннее, – но в тот раз мы оба желали одного.

– Получается, твоя эм-м... форма нестабильна? Ты можешь поддаться зверю и, обратившись, сделать что-то, что тебе, как человеку, не понравится?

– Я могу нагрубить или даже напасть на обидчика, но обращение я полностью контролирую, жизнь научила.

– Мистер Ламберт говорил, что подобрал тебя совсем ребенком, – осторожно начал Мартинес, – но ты скрывал от него эту способность, это связанно с твоей семьей? Они что-то сделали тебе? Или ты им?

– Мы уже говорили об этом, – огрызнулся Трис, – я не помню.

– Хорошо-хорошо, – Эрон вскинул руки в знак примирения, – если не хочешь, можешь не говорить, дело твоё.

Тристан в очередной раз порадовался, что седовласый мужчина его боится и не лезет с расспросами глубже. Он отвернулся к окну и с тоской стал наблюдать за сменяющимся за стеклом пейзажем. Всю дорогу Трис сидел, погрузившись в себя, и не слушая, о чем говорил или пытался выспрашивать его попутчик. Выйдя из поезда, они еще долго добирались в повозке, так что, когда перед Тристаном предстало его новое место обитания, он уже валился с ног от усталости.

Резервация представляла собой достаточно большое поселение, обнесенное высоким глухим забором. Небольшие домики стояли в несколько рядов друг против друга. Мартинес повел Тристана по одной из крайних улиц, рассказывая по пути о самых важных моментах.

– Здесь есть все самое необходимое, – из голоса Эрона напрочь пропало волнение, на своей территории он чувствовал себя хозяином положения. – Повозка с продуктами из города приходит раз в неделю, но если тебе что-то понадобится, то обратись на пропускную. Еду можешь брать в столовой, она на другой улице, потом спросишь у местных. Там питается большинство обитателей, но есть и такие, кто готовит себе сам, это по желанию. Там же есть клуб, где можно отдохнуть, пообщаться и послушать музыку. Там есть замечательный рояль, и пара ребят на нём отлично играет, алкоголя здесь нет, это запрещено в целях безопасности.

Они подошли к одному из абсолютно одинаковых домов, с ровной изгородью, густо обвитой плющом.

– А здесь ты будешь жить. Менять дом нежелательно, они все равно все одинаковые, а нам проблем добавит, – Мартинес толкнул бежевую дверь без замка и прошел внутрь. – Здесь гостиная, если захочешь, поможем тебе обустроить кухню. Комната отапливается камином, его задняя стенка дает тепло в спальню. Собственно, спальня. Здесь же уборная, – он махнул рукой на дверь справа. – Воду будешь брать в колодце, что в самом конце поселка, у пролеска. В основном, всё. – Эрон повернулся к новому подопечному и, похлопав его по плечу, направился к выходу. – Если будут вопросы, спрашивай у местных. Обживайся, удачи.

Эрон ушёл, оставив Тристана стоять в пороге. Волк трусливо ретировался на задворки сознания, оставив человеку самому справляться с навалившимися на него изменениями и, что уж тут говорить, с легким шоком. Трис, конечно, понимал, что теперь все будет по-другому, но не ожидал, что его загонят в клетку, без права на передвижение. Хотя Эрон говорил, что здесь есть пролесок. Мужчина решил первым делом обследовать эту территорию.

Перед домом его уже ожидала небольшая толпа зевак.

– Привет, – от толпы отделился мальчишка лет шестнадцати. Невысокий, тонкий, со смуглой кожей и довольно подтянутый, он выглядел хрупким. Внимание Триса привлекли странного цвета волосы, они были не однотонные, а разных оттенков, от черного до почти русого, что придавало парню совсем детский вид. На миловидном, почти девичьем, лице из под лохматой челки выглядывали по-кошачьи желто-зелёные глаза. В его взгляде горел тот же восторженный огонек, что Тристан видел у Ена, когда тот смотрел на белого хищника.

– Меня зовут Шейн О'Браен, я живу на соседней улице, – затараторил мальчишка. – Я тут уже давно и всё знаю, если появятся вопросы, я с радостью тебе помогу, тебя ведь зовут Тристан? А как твоя фамилия? А это правда, что ты до этого жил среди людей? Ты же старше нас, сколько тебе? Мне восемнадцать. К нам переводят только пятнадцатилетних, когда они школу заканчивают, вот как Ники, – он указал на подошедшего к ним мальчика с соломенными волосами и прозрачными глазами. – Ты – первый взрослый. А как ты сюда попал? Нам ничего не рассказывают. А ты расскажешь, как там, за забором?

От посыпавшихся вопросов у Триса голова пошла кругом. Он растерялся и, несколько раз ошарашенно моргнув, уставился на Шейна.

– Извини, – с усилием выдавил мужчина, – я тебя не очень понял, слишком много... всего.

Блондин засмеялся, прикрыв рот рукой. Приняв веселье ребенка за насмешку, волк внутри встрепенулся, заставляя Триса огрызнуться, но мужчина, развернувшись, направился в дом, желая избежать ссоры с новыми соседями. Шейн отвесил мальчишке звонкий подзатыльник и бросился за оборотнем.

– Эй, – окрикнул его парень, – подожди, ты что, обиделся? Да что с тобой? – Шейн схватил и потянул Триса за локоть.

От такого обращения волк вскинулся раньше, чем Тристан успел его остановить. Молниеносно разворачиваясь, мужчина сжал пальцы на горле парня и приподнял его над землей, заглядывая в перепуганные глаза, на которых навернулись слезы.

– Отпусти его, – первым среагировал Ник. – Ты что творишь?! Что он тебе сделал?

Трис разжал руку, и его жертва свалилась ему под ноги. Отошедшие от секундного шока люди начали возмущенно обсуждать поведение нового постояльца.

– Убийца! – с укором бросил Волку блондин. – Убирайся отсюда! – мальчишка помог сесть пострадавшему.

– Шейн, ты в порядке, тебе больно?

– Все в порядке, Ник, успокойся, – прохрипел О'Браен.

Осознав случившееся, Тристан окинул затравленным взглядом толпу и поспешил ретироваться в дом. Скинув одежду, он перекинулся в волка и забился в угол за диваном. Понимание того, что он снова все испортил, душило его. Он умудрился настроить всех против себя в первые десять минут, собственными руками навесил на себя ярлык чужака. Но здесь он не сможет даже спрятаться в лесу ото всех. От злости на себя, на свою вспыльчивость хотелось выть, но волк боялся, что его услышат и только тихо скулил. К вечеру он почувствовал голод. Уловил едва заметный запах еды, но выйти из своего укрытия не осмелился. От стоявших перед глазами воспоминаний о перекошенном, как ему тогда показалось, ненавистью лице Ники и ужасе в глазах Шейна, хотелось умереть.

Под вечер третьего дня добровольного заточения, в дверь Триса постучали. Волк приподнял морду и втянул носом воздух. Запах казался знакомым. Волк решительно не хотел выходить и спрятал нос под лапой. Стук повторился настойчивее, зверь дернул ухом.

– Тристан, это Шейн, – донесся из-за двери взволнованный голос. – Я просто хотел извиниться за свое поведение, мне не стоило так хватать Вас. За Вас все переживают, Вы уже три дня не выходите, с вами все в порядке?

Волк принюхался, парень пах кофе и сливками, и от него не исходило опасности, хотя он и волновался.

– Тристан, если я вам мешаю, я немедленно уйду, только дайте знать, что у вас все хорошо. Подождав еще немного, парень толкнул дверь и осторожно заглянул внутрь.

– Вы здесь? – тихо позвал Шейн, оглядывая комнату. – Можно я войду? – он медленно прошел в комнату и заметил выглядывающий из-за дивана белый мех. Также спокойно обойдя комнату, парень остановился перед волком и огромными глазами уставился на зверя.

– Тристан? – опять позвал О'Браен. – У вас все в порядке? – парень присел на корточки и коснулся белой шерсти.

По телу зверя пробежала дрожь. Шейн отдернул руку, но через мгновение снова прикоснулся к волку и осторожно погладил загривок и крепкую лопатку.

– Такая мягкая, – заворожено пробормотал парень, – у вас очень красивый зверь, а я становлюсь обычным котом, еще и бесхвостым, совсем не интересно.

Сказать, что Тристан был удивлен, значит, ничего не сказать, мужчина был в шоке. Только недавно волк чуть не убил парня, а сегодня этот «кот» спокойно гладит его в чужом доме и рассказывает, какой он красивый. Шейн улыбнулся такой обезоруживающей улыбкой, что Трис растерялся. Он медленно сел и склонил голову набок, разглядывая гостя.

– Я рад, что вы в порядке, – проговорил парень, отодвигаясь. – Мы, правда, волновались. Вам не стоит сидеть здесь все время, вы можете заболеть, к тому же, так вы ни с кем не подружитесь.

– Мне не нужны друзья, – прохрипел Трис, обращаясь в человека и поднимаясь на ноги. – Я и один себя неплохо чувствую, – от трехдневной голодовки у него закружилась голова, и он снова опустился на пол.

– Без друзей скучно, – пробормотал Шейн, густо краснея от вида обнаженного тела и отводя глаза. – Вы, наверное, голодный, я сейчас принесу что-нибудь, – парень вскочил и пулей вылетел из дома, так что Трис даже не успел ничего возразить.

Через несколько минут Шейн вернулся с глубокой миской, полной ароматного тушеного мяса. Тристана он застал уже одетым, чему был несказанно рад, общаться с обнаженным мужчиной парень стеснялся.

– Я тут мясо потушил с овощами, оно еще горячее, будете? – Шейн поставил тарелку на стол и виновато посмотрел на собеседника. – Вы не злитесь на меня?

– Почему я должен злиться? – опешил Тристан.

– Потому что я так по-хамски повел себя тогда. Я, правда, не хотел вас обидеть, я просто не подумал. Меня уже наругали, но если вы считаете, что этого мало, можете наказать меня, – парень сел за стол и опустил глаза.

– Наругали? А разве не меня должны винить, за то что я напал на тебя и напугал того мальчишку?

– Ники? Да нет, все нормально, он тоже хотел извиниться, что нагрубил вам, только он немного боится. Понимаете, отец его сильно бил, пока он с родителями жил. Он здесь всего пару месяцев, вот и напугался тогда. Но все же понимают, что вы не со зла, это же инстинкты.

– Странно, так непривычно, когда тебя кто-то понимает, – выдохнул мужчина, присаживаясь к столу и пробуя принесенную еду. – И давай снова на «ты»?

– Хорошо, – улыбнулся парень. – А там, где ты раньше жил, тебя не понимали?

– Нет, там никто не знал, кто я, если бы узнали, я был бы уже мертв.

– Тогда хорошо, что ты здесь, здесь тебя никто не будет презирать, здесь все оборотни. Только вот таких красивых, как твой волк, здесь нет. А вообще, у нас все очень дружные. Здесь делать особо нечего, и мы часто собираемся в клубе, разговариваем, слушаем, как Алекс и Рэй играют на пианино. Тебе обязательно нужно их послушать, тебе понравится.

– Ты знаешь, что с тобой трудно? – оторвался от еды Трис. – Ты слишком много говоришь.

– Извини, если я мешаю, я могу уйти.

– Ты не мешаешь, просто я не привык так много разговаривать, но мне интересно.

– Ребята говорят, что моя болтливость неизлечима. А мне скучно здесь, и всегда интересно пообщаться с новым человеком, вот я и пристаю ко всем. Тебе нравится? – парень кивнул на тарелку. – Я сам готовил, поэтому не знаю, может, ты такое не любишь.

– Вкусно, и я все люблю.

– Ты так говоришь, потому что не ел три дня, а так бы и не посмотрел даже, – фыркнул Шейн.

– Тогда, приготовишь мне что-нибудь еще, когда я не буду таким голодным, чтобы я оценил твой кулинарный талант?

– Конечно, – парень едва не подпрыгнул. – Это значит, что я могу придти к тебе снова?

– Приходи, мне же нужно с кем-нибудь подружиться.

– Это замечательно! А можно я остальным расскажу?

– О чем? Что прикормил дикого зверя, или что видел меня голым? – прищурился Тристан, улыбаясь.

– О том, что мы подружились, если можно так сказать, – пробубнил парень, снова густо краснея.

– Рассказывай, я не против. Но я не хочу, чтобы в мой дом постоянно ходили незнакомые люди.

– Я скажу им, чтобы они не давили на тебя.

Они проговорили до глубокой ночи. Шейн рассказывал, чем обычно тут занимаются оборотни, какие порядки установились, кто чем увлекается. Тристан больше слушал, но ему было крайне приятно находиться рядом с этим живым и активным мальчишкой. Волк постепенно привык к новому обществу и снова затих в сознании человека. А когда Шейн начал откровенно зевать, Трис отправил его домой, сославшись на свою усталость. Он на самом деле устал, после трехдневного самобичевания хотелось просто нормально выспаться.

Глава 10

С того дня Шейн стал частым гостем в доме Тристана. Они быстро подружились, очень много разговаривали. Конечно, говорил, в основном, как обычно, парень, но мужчина с удовольствием его слушал. Волк не хотел особо распространяться про свою прошлую жизнь, рассказывал только о Греге, да о деревенском быте. Но больше он говорил о природе, охоте, вольных прогулках в облике зверя. Шейн часто просил Триса перекинуться, его завораживал огромный белоснежный волк. Так, они вдвоем частенько ходили по лесу, расположенному на территории резервации. Лесом это было, конечно, только для О'Браена. В сравнении с тем, что окружало родную деревню Триса, здесь была лишь редкая поросль чахлых березок. Но Шейну тут нравилось, и волк покорно шел за другом. Мужчина, хоть и общался с другими обитателями резервации, но случалось это нечасто и ограничивалось стандартными вежливыми фразами, поэтому большую часть времени он проводил с парнем.

– Тристан, мне кажется, что ты напряжен рядом со мной, я тебе не нравлюсь? – Шейн нарушил тишину, которой два оборотня наслаждались последние несколько минут в тени небольшого дерева.

– Это не так, – поспешил заверить своего нового друга Волк. – Мне хорошо с тобой, но порой приходится сдерживать волка.

– В каком смысле сдерживать? – с любопытством обернулся на собеседника парень.

– Иногда, когда ты слишком близко, пытаешься погладить его или обнять, мне приходится его сдерживать. Я не знаю, как он может отреагировать. Ты ему нравишься, но... – Трис замялся, подбирая слова, – волк предан другому.

– Получается, что вас двое, две личности – твоя и зверя? А тебя не учили его контролировать? Нас этому в школе учат, а до этого мы тоже так живем, словно кто-то внутри тебя пытается тобой управлять. Жутко! А в школе рассказывают, как нужно подчинить себе сознание полностью, а в случае протеста со стороны зверя, подавить его или даже вытеснить в подкорку сознания, – Шейн заулыбался. – Так наш учитель говорил, он психолог. А мне так вообще легко было со своим справиться, у меня ведь всего лишь кот. С волком, наверное, намного сложнее, раз у тебя не получилось, но, наверное, это тоже возможно.

– До того как я сюда попал, я вообще не знал, что можно управлять зверем. Я всегда воспринимал волка, как отдельное существо. У нас одно тело, но мы разные. Когда я в образе человека, он слабее, и я могу с ним договориться, но в образе животного это намного сложнее. А после больницы волк стал сильнее и ярче, мне кажется, еще немного, и он заговорит со мной.

Глаза Шейна напоминали два зеленых блюдца.

– Как же так… – выдавил удивленный парень, – а мистер Мартинес знает?

– Да, я говорил ему, я же не знал, что это ненормально.

– Ой, зря, не нравится он мне, – фыркнул О'Браен. – Я сталкивался с ним пару раз, у меня аж мурашки по спине от него бегают.

– Я заметил, он не искренен, многое скрывает.

– Ты это чувствуешь? – парень подобрался вплотную к собеседнику.

– Волк чувствует. Практически все что-то скрывают, но в Мартинесе слишком много лжи.

– Он всех чувствует, даже оборотней? – восхищенно пробормотал Шейн и добавил чуть дрогнувшим голосом: – И меня?

– Всех. Волк всегда знает, когда мне врут или что-то скрывают. Но если ты мне о чем-то не говоришь, это твое личное дело, я не буду пытаться выяснить это.

– Извини, у меня правда есть секрет, о котором я не хочу говорить, – парень виновато опустил глаза.

– Не извиняйся, Шейн, у всех есть свои секреты и у меня тоже. Так что, мы квиты, – Трису не нравился этот разговор и он решил сменить тему. – Ты мне лучше скажи, зачем нас здесь собирают?

– Я не знаю, – честно отозвался парень. – Говорят, что для нашей безопасности.

– Бред, люди не будут помогать нам, не видя для себя в этом выгоды, – хмыкнул Волк. – Они что-то хотят от оборотней.

– Ты параноик, Тристан, – засмеялся Шейн, – такой же, как Алекс. Он тоже говорит, что над нами эксперимент проводят, изучают нас, чтобы можно было использовать.

– Я почему-то склонен этому верить, – задумался Трис.

– Тристан, да брось! Ты что, серьезно? – парень испуганно посмотрел на друга. – Не надо так думать! Ладно, Алекс. Пока он один гнул свою линию, никто и внимания не обращал, а если и ты будешь об этом говорить, оборотни начнут волноваться. Мы же здесь, как в ловушке, а люди наверняка захотят избавиться от бунтовщиков. Мне страшно, Тристан, не надо.

– Ладно, успокойся, я просто предположил. Может, ты и прав, и мы просто параноики, – мужчина потрепал парня по волосам и улыбнулся, отчего тот мгновенно успокоился и сел на место, откинувшись на ствол дерева.

Сидя в тишине, Тристан думал, что, скорее всего, подобные мысли посещают не только его дурную голову, и оборотни действительно боятся менять свой, в сущности, спокойный быт. А значит, ему не следует больше поднимать эту тему, а лучше – просто подождать. В любом случае, хуже, чем было в деревне, Трису уже не будет. Он уже потерял все, что когда-то ценил, и стоит насладиться тем, что он имеет сейчас.

В первый день осени в резервации устраивали праздник. В условиях ограниченной свободы оборотни не могли себе позволить многое, а потому настояли на праздновании прихода осени и Рождества. Почему были выбраны именно эти дни, Трису Шейн не смог объяснить. Парень знал, что будет праздник, что в клубе накроют столы и завезут кучу вкусностей, а поводом он не особенно интересовался.

– Ну, Тристан! Ну, пожалуйста, пойдем, – канючил Шейн. – Там будут все, будет весело...

– Я уже говорил тебе, – отпирался Трис, – иди один, я не пойду.

– Ну почему? Я не хочу идти без тебя!

– Я не люблю, когда вокруг много народу.

– Ты же всех знаешь, ты сам хотел подружиться со всеми, а это повод познакомиться поближе.

– Я этого не говорил, никаких «со всеми». Мне и тебя вполне хватает.

– Ты ведешь себя, как ребенок, – нахмурился Шейн.

– Пусть, зато меня никто не трогает.

– Тронешь тебя, как же. Ты же, кроме меня, никого и близко к себе не подпускаешь.

– Подпускаю, я же общаюсь с ребятами.

– «Доброе утро, Алекс» – замечательное общение. А больше двух слов ты кому-нибудь говоришь?

– Энди, мы с ним часто беседуем.

О'Браен зашипел от досады.

– Нашел, с кем общаться! – выплюнул он раздраженно. – Он же подлый, рыжий и откровенно на тебя вешается. Бесит! Ну, Тристан, пошли со мной, пообщаешься с парнями.

– Я сказал, нет! – Трис хотел было разозлиться, но глянув в зеленые глаза друга, наполненные детской обидой, передумал. – Черт, какой же ты дотошный! Сам себя еще не достал?

– Главное, что тебя достал, – просиял парень. – Ну, так идем?

– Идем, кошак, – махнул рукой Трис. – Но если мне надоест, я сразу уйду.

– Конечно, не переживай, тебе понравится!

В центре большого зала были сдвинуты столы, на которых стояли разнообразные блюда, но, как тут было заведено, без спиртного. Вокруг ходили люди, разговаривали, смеялись. За роялем сидел Алекс, сосед Тристана. Он жил через пару домов от него, и Трис часто видел его с Рэем, вторым музыкантом. Алекс был очень красив: правильные черты лица, пропорционально сложен, всегда отлично выглядит. Сегодня он был одет в черный фрак и брюки. Белые кружевные манжеты подчеркивали его аристократичную бледность и металл глаз. Белые волосы с черными прядями были собраны в хвост черной шелковой лентой. Его юный друг, как обычно, вился рядом с учителем и заглядывал тому в глаза.

Тристан остановился напротив рояля и засмотрелся на музыкантов. Он давно заметил некую близость между ними, и, наконец, решился спросить у Шейна:

– Мне кажется, или между этими двумя что-то есть? – негромко поинтересовался он, кивая на парочку.

– Вообще-то, они встречаются, – спокойно ответил парень. – Как только Рэй пришел сюда, Алекс заметил его, прознал про его музыкальные способности и забрал к себе. Они уже почти два года живут вместе.

– Живут? – на лице мужчины читалось явное удивление. – А сколько Рэю лет?

– Семнадцать или около того, а что?

– Два года живут? – пробормотал мужчина. – А это нормально, что мужчина начал жить с пятнадцатилетним подростком?

– Ой, Тристан, да брось, – отмахнулся О'Браен. – Если ты не заметил, женщин-оборотней не существует, а обычных сюда не пускают. Принять однополую связь не всем легко. Алекс, например, всегда девушками увлекался, ну, пока сюда не попал. Ему тогда двадцать было, у него родители от лихорадки умерли. А Рэй смазливый очень, вот Алекс его и прибрал к рукам. Он ведь, пока молодой, такой хорошенький, на девочку похож. А старше станет, возмужает, вот Алекс и пользуется предоставленным временем.

– Так, получается, здесь жить с мужчиной – это нормально? – Тристан мысленно глубоко вздохнул и резко выдохнул. Значит, если кто-то узнает, что он влюблен в Ена, его не осудят.

– Можешь и сам справляться, но надолго ли тебя хватит?

– Шейн, а ты… – начал было Трис, но его прервала рыжая бестия, налетевшая сзади.

– Привет, Трис, – пропел крайне довольный Энди, повиснув на шее у Волка. Мужчина глухо зарычал от подобной наглости, едва не теряя контроль над вмиг взбунтовавшимся Зверем. – Не ожидал тебя здесь увидеть!