Текст книги "Невеста лин-аратха (СИ)"
Автор книги: Аира
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
Я опечаленно вздохнула – максимум, на что хватит потенциала моих простеньких, да к тому же полуразряженных амулетов, это на небольшой магический щит... в лучшем случае секунд на 40. Интересно, Стрэт успеет за это время перерубить бронированный чешуей все время мельтешащий толстый хвост? Ответ напрашивался сам собой, но я, вздохнув, все же сотворила прозрачную заслонку, прикрывая парня от выстреливаемых монстром ядовитых шипов, опустошая свои амулеты один за другим... И неожиданно почувствовала, как в меня словно вливается тонкая струйка магии... ммм... воздушная. Я удивленно подняла голову и тут же наткнулась взглядом на того светловолосого красавчика, что был с Миланой во дворе Школы. И кажется, он с трудом сдерживался, чтобы не наорать на рыжую и чтобы не оказать явную помощь, из-за которой практику нам могут и не засчитать, лишь поставив на девушку воздушный щит...
В жизни не чувствовала себя такой разбитой. До деревни мы доползли в сумерках: усталые, голодные, потные и надо думать злые. Сначала мы честно пытались привести Кира и Нарику в себя, используя зелья из сумки травницы, но быстро бросили это занятие, испугавшись отравить их каким-нибудь ядом – здых знает, что у травницы в этих пузырьках. Потом мы ждали, когда Стрэт все-таки отпилит мардолоку его гребаные рога, которые согласно дневнику практики требовалось предъявить по завершении этой самой практики. А потом мы медленно брели к деревне, таща на себе бесчувственные тела.
Муж Миланы (Берл, она уже замужем – чувствую себя старой девой) помогать нам не стал, лишь хорошенько наорав, обозвав нас идиотами, пустоголовыми неучами и другими неприятными словами. После чего исчез в телепорте, наобещав Милке такую разнообразную кару, что на ее месте я бы не стала возвращаться домой после окончания практики – судя по задумчивому взгляду Миланы, эта мысль посетила и ее.
Староста и его супруга были дома и дожидались нас. Оба казались встревоженными, а вид бесчувственных Кира и травницы и вовсе не добавил им оптимизма.
– Что случилось? Где вы пропадали-то так долго? – спросил Аксиний, подхватывая Нарику и помогая втащить ее в дом.
Наших неудачливых напарников уложили на уже застеленные белоснежным бельем кровати и Онега Зиновьевна принялась хлопотать над ними, махнув рукой, чтоб мы шли есть. Конечно, надо было бы сначала умыться, но у меня лично не было ни сил ни желания лишний раз шевелиться. Единственное, на что меня хватило – скинуть куртку и сапоги, после чего я бухнулась на лавку возле стола и блаженно прикрыла глаза, не заботясь уже об окружающем.
Проснулась от того, что кто-то немилосердно тряс меня за плечо. Тело ломило, голова трещала... С огромным трудом я разлепила веки и уставилась в сонное лицо Миланы.
– Давай-давай, поднимайся. Завтрак ждет.
– Подождет? – с надеждой поинтересовалась я. Сил подняться я в себе не ощущала.
– Не подождет. Еще немного и нам ничего не достанется, – донесся из-за перегородки бодрый голос Кира.
Я с удивлением взглянула на Милу. Та правильно расценила мой взгляд:
– Да, с ними все в порядке, и с Киром и с Нарикой. Чем-то их Онега Зиновьевна таким напоила действенным. Надо будет рецептик узнать...
– Уже, – к нам за перегородку зашла сияющая Нарика. Она уже умылась и выглядела до отвращения довольной жизнью.
– А почему нам ничего не достанется? – лениво поинтересовалась я, с трудом сползая со второго этажа двухярусной кровати.
– В Великом погорье великие гости... – скаламбурил Кир. – Скоро вы? – голос парня стал нетерпеливым и даже немного капризным. – Я есть хочу. Вы-то хоть ужинали вчера.
– А что за гости? – полюбопытствовала я, уже одевшись – слава Берлу, одежда за ночь почти полностью просохла.
– Принцесса Сумайя проездом, – хрюкнул Охотник. – Со свитой.
– Очень смешно, – буркнула я. И, не обращая внимания на умоляющий взгляд Кира, все же направилась к умывальнику – не могу ж я второй день неумытая ходить.
В кухне действительно было не протолкнуться – за столом чинно восседали две девушки-аминатолийки – беловолосые, сероглазые и нечеловечески красивые, напротив девушек сидела пожилая женщина с очень строгим выражением лица (вероятно, что-то вроде наседки), по бокам от них два аминатольца-охранника, еще один стоял у дверей. Аксиний Захарович, как и прежде, сидел во главе стола, пытаясь вести светскую беседу, но явно смущался, потому несказанно обрадовался нашему появлению.
– А вот практиканты у нас, – сказал он, приглашая нас за стол. Гостям пришлось потесниться, что девушки сделали с явной охотой, а вот охранникам наше присутствие пришлось не по душе – вероятно в их глазах все мы были потенциальными преступниками.
Я села напротив одной из аминатолек и принялась исподволь рассматривать ее. Интересно, неужели одна из них и в самом деле принцесса? Как это у них называется? Если принц – лин-аратх, то принцесса лин-аратхи? Что она забыла в такой-то глухомани?
– Принцесса Сумайя с фрейлиной Мелиссой и уважаемой альей Банегеси направляются в Пириэлле, – тут же объявил Аксиний Захарович, словно заранее предупреждая наши муки любопытства и таким образом спасая.
– Перед свадьбой молодым следует лучше узнать друг друга, – зачем-то пояснила алья Банегеси, на что девушка, сидящая передо мной, непроизвольно сморщилась. Интересно... Выходит они и не знакомы толком, а я думала Таэль женится по великой любви. На сердце отчего-то стало легче, но, в то же время, я чувствовала как медленно, но верно его захватывает зависть.
Я вновь принялась рассматривать принцессу – на этот раз более пристально, придирчиво, надеясь найти хоть один недостаток. У нее были огромные серые глаза – у людей таких просто не бывает, аккуратные пухлые губы, не слишком яркие, но и не бледные, небольшой прямой носик, тонкие светлые брови, которые сами по себе мне лично были очень неприятны, но общего впечатления от красоты принцессы совсем не портили – как ни крути, передо мной сидела красавица. И она тоже с интересом рассматривала меня – пришлось улыбнуться, чтобы скрыть неловкость. И все-таки не ясно, что они в деревне-то забыли? Ехали, ну и ехали бы себе дальше. И неужели для принцессы не могли телепорт поставить?
– Аксиний Захарович сказал, вы мардолока вчера изловили. Расскажите, пожалуйста, – фрейлина искрящимися от любопытства глазами уставилась на Милану. Показалось или они и в самом деле знакомы... И с принцессой, кажется, тоже.
Но рассказывать отчего-то принялся Кир, жутко привирая и выдумывая невероятные подробности, ни словом не упомянув о том, что сам вырубился в самом начале боя с монстром.
– А сегодня ночью мы пойдем на гнильника охотиться, – закончил повествование Кир.
– На парное молоко подманивать будем, – добавил Стрэт. – Аксиний Захарович, Вы молоко-то нам выделите?
Староста кивнул, довольный, что беседа вроде как складывается.
Я вздохнула, не зная куда деть глаза – не пялиться же опять на Сумайю, итак охранники как-то нездорово косятся в мою сторону – небось чувствуют мои не слишком дружелюбные эманации в сторону принцессы. Сдержаннее надо быть...
Засунув в рот кусочек блина, я принялась его сосредоточенно жевать, глядя в тарелку.
– Извини, – обратилась ко мне принцесса отчего я едва не подавилась. – Никак не могу понять, какой стихии у тебя магия...
– А ты у всех видишь стихию? – с интересом спросила до того молчавшая Нарика.
– Да, – кивнула Сумайя. – Почти у всех, даже слабых магов. Но у вашей подруги почему-то не могу определить...
– Потому что ее нет, – немного грубо ответила я, но мне тут же стало стыдно, поэтому я попыталась как-то смягчить свой выпад, искусственно придав голосу мягкости: – Я – хашти.
– Правда?! – глаза лин-аратхи взволнованно засияли. Не к добру это...
Кажется она хотела добавить что-то еще, но Миланка очень удачно увела разговор в сторону, поинтересовавшись самочувствием лин-аратха Эсеростаки, одно упоминание которого привело принцессу в смятение. Кстати, не тот ли это Стаки, который был капитаном "Лика Луны"?
На охоту выходить было решено сразу после ужина. На этот раз я была умнее и, хоть гнильник и не такой страшный, как мардолок, детально обговорила с Миланой о выделении магии для меня. Все-таки эта рыжая отличная девчонка и мы могли бы даже подружиться...
К тому времени когда мы все, наконец, собрались во дворе, прихватив свои причиндалы, необходимые для поимки гнильника, солнце едва маячило у горизонта, хватаясь румяным боком за верхушки деревьев, однако едва мы успели дойти до деревенских ворот, солнце ухнуло в пропасть, в миг погрузив окружающий мир во тьму. На воротах вновь дежурил дед Антип. Осмотрев наше воинство хитрющими глазами, он весело хмыкнул (наверняка прознал о нашем нелепом сражении с мардолоком – хотя победителей не судят), потер усы и все же удержавшись от лишних комментариев выпустил нас за ворота, велев по возвращении погромче стукать, а то мало ли что... Едва мы переступили невидимый порог все звуки деревни исчезли, так что отойдя от частокола на пару десятков метров, ни за что бы не нашли его в темноте, если бы не знали точно что он есть поблизости.
На этот раз до кладбища добрались быстрее. Луна, время от времени показывающаяся в разрывах туч, высвечивала среди деревьев темные силуэты надгробий, в ночи казавшиеся чуть ли ни зловещими. Тишина. Мрачная, тягучая, без единого звука, словно все ночные жители попрятались по своим норкам или попросту ушли подальше от этого места... Неуловимое тревожное чувство, что кто-то наблюдает за нами... да нет! Вполне уловимое чувство... я даже с уверенностью могла сказать, что обладатель взгляда, буравящего мою макушку, спрятался за высоким надгробием чуть справа позади.
"Неужели гнильник уже вышел на охоту?" – мелькнула в голове паническая мысль. Но я тут же успокоилась, вспомнив, что на толпу людей гнильник точно не попрет.
Нарика меж тем спокойно поставила кувшин с молоком возле приглянувшейся ей могилки и отошла к нам, с интересом наблюдая за кувшином. Но почувствовав, что остальные практиканты как-то неестественно замерли и таращатся по сторонам, тоже насторожилась и занервничала. Я была уверена, еще немного и она грохнется в обморок. Беспокойно переминаясь с ноги на ногу между Миланой и Стрэтом, Нарика, в конце концов, наступила на сухую ветку, разразившуюся громким трескучим ругательством на все кладбище. Немедленно среагировав на резкий неприятный звук, незнакомец бросился бежать – по иронии в направлении, стоящего в стороне от нас Кира, который уже нашептывал какое-то заклинание. Почти все Охотники магами были весьма слабыми, но потенциала Кира вполне хватило, чтобы незнакомец, угодив в наколдованную парнем на манер зыбучих песков жижу, плотно увяз по щиколотку, без надежды выбраться ближайшие несколько секунд.
Обнажившие на миг луну тучи, позволили рассмотреть высокого и очень худого человека, ну или не человека... ведь на Фэрэе, кажется, не бывает людей с такой темной кожей... по крайней мере, я чернокожих здесь ни разу не встречала. Хотя кто-то из парней упоминал что здесь есть и такие... Одет он был в какие-то лохмотья, разодранные во многих местах и, казалось, содранные с одного из обитателей Города мертвых.
Пока я, раскрыв рот, рассматривала гнильника, Стрэт с азартом кинулся на "монстра" с сетью – последняя прочертила красивый полукруг над телом существа, приземлившись ему аккурат на голову, отчего наш противник стал похож на старую сушеную русалку с роскошными волосами, выкинутую на берег прибрежной волной. Для пущей эффективности Стрэт навалился на него сверху, прижав несчастного, который даже не собирался сопротивляться, к покрытой снегом земле. Мы с девчонками и Киром окружили их и с интересом уставились на плененного монстра.
– Ну и кто будет ему руку отрубать? – бодро спросила Нарика, заставив стоящего рядом с ней Кира хрюкнуть от неожиданности.
– Я не буду, – поспешно открестилась я, мало ли...
– И я не буду, – Милана отпрыгнула подальше от пленника, на всякий случай, спрятав руки за спину, словно это ее собирались лишить конечности.
– Наверное, это должен сделать парень, – высказалась Нарика и мы втроем уставились на Кира. Тот тяжело сглотнул и беспомощно уставился на барахтающегося возле его ног товарища.
– Стрэт? – жалобно простонал он.
– Это не он... – растерянно произнес Стрэт в ответ.
Присмотревшись как следует к жертве Стрэт неожиданно обнаружил, что "гнильник" весьма отдаленно напоминает того гнильника, который так подробно описан в конспекте, и лапу или голову которого предлагалось представить преподавателям в качестве подтверждения того, что в корявые руки студентов действительно попался этот симпатичный и добрый представитель нежити, а ни кто-то другой.. На самом деле, жертва гнильника напоминала только цветом кожи да длинным худощавым телосложением... В общем Стрэт прижимал к земле совсем не добычу номер 2, и парень должен был это признать, а просто человека, того самого "...тощего жителя Парийского полуострова за каким-то демоном пожаловавшим к нам в империю...", которого совсем недавно упоминал Кир.
– В смысле? – Милана недовольно уставилась на поднятого за шкирку Стрэтом "гнильника", тыча файерболом ему в лицо, чтобы лучше рассмотреть, что ж такое нам попалось в руки.
К моему сожалению, это действительно был не гнильник, хотя я так до конца и не поняла, как он выглядит, несмотря на предоставленные мне Миланой конспекты, которые я изучала весь сегодняшний день.
– И что нам с ним делать? – поинтересовалась Милана. – Эй, товарищ, ты откуда здесь нарисовался?
– И куда дел нашего гнильника?! – возмущенно добавила я. Не хватало еще и следующую ночь не спать и проводить на кладбище. Хотя здесь, конечно, ничего так – тихо. Но ведь холодно.
Но бедный несчастный беженец с далекого Парийского полуострова поведать нам что-либо умное не собирался, так как, по всей вероятности, не понимал местного языка, а потому, мог лишь ошарашено таращить на нас большие темные глаза и, судя по жалостливым нотам в голосе, умолять злых духов кладбища не убивать его. Здых, да кому он нужен? Разочарованно я осмотрелась по сторонам и скорее почувствовала, чем увидела легкое шевеление воздуха чуть в стороне от нашей компании, как раз там, где Нарика пристроила горшок с молоком.
Забыв на время о псевдогнильнике, я ловко метнула в ту сторону сеть, выданную мне перед вылазкой Киром, без огорчения поняла, что та аккуратным шатром накрыла пустоту, и, выхватив легкий короткий меч – опять же одолженный у Кира, сломя голову понеслась к небольшому надгробию, которое стояло себе, никого не трогало и лишь бережно прижимало к груди кувшин с молоком...
Собственно, что я собираюсь делать с гнильником я еще не решила, но почему-то была уверена, что доупокоить его мне не хватит душевных сил и, какого я тогда несусь за ним, не понятно. Впрочем, нежить, слава Берлу, меня дожидаться не стала и, лишь обиженно зашипев, кинулась бежать, ловко лавируя между могилок.
Сразу за моей спиной пыхтела Милана, видимо позабывшая, что она вообще-то маг и пытающаяся, как и я, нагнать нарушителя спокойствия мирных граждан империи в лице жителей Великого погорья ногами, а не магией. А вот Стрэт с Киром оказались и быстрее и проворнее – они зашли с двух сторон по дуге и пока гнильник заполошно убегал от нас с Миланой, окружили его и принялись сужать кольцо, загоняя монстра на ошарашенную такой честью Нарику...
– Уронили нежить на пол,
Оторвали ей же лапу,
Все равно ее не брошу,
Как трофей нежить хорошая.
Пока Кир декламировал стихи, размахивая лапой той самой нежити, которую вообще-то безжалостно укокошил и четвертовал Стрэт – ага, а глазки у него такие добрые-добрые, мы с Миланой пытались привести в чувство Нарику, которая наученная горьким опытом, вообще-то пыталась нас с утра чему-то там научить из своего травоядничества, но лично я ничего не запомнила. Будем честными – никто не фига не запомнил и поэтому мы просто хлопали девушку по щекам, даже не пытаясь трогать ее пузырьки.
В дом старосты возвратились далеко за полночь. Вполне довольные и даже где-то счастливые. Вот только мне от пережитых волнений нестерпимо хотелось есть. Миланке, к счастью, тоже. Потому, мы вдвоем выползли на сени, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить сонное царство. И ведь не шумели – тихо-мирно сидели жевали пироги с молоком, пока мне на плечо вдруг не опустилась чья-то рука. Что поделать: фантазия богатая, голос звонкий... Хорошо Сумайя, а это была именно она в сопровождении Мелиссы, успела накинуть звуконепроницаемый купол, вроде того, что висел над всей деревней, поэтому пострадали только мы вчетвером, пока Милана не очень вежливо не заткнула мне рот рукой.
– Чего вы крадетесь? – сердито пробурчала я, как-то позабыв, что с принцессой следует говорить вежливо... Наверно, от того что ощущала я себя полной дурой. К тому же, даже посреди ночи Сумайя выглядела великолепно, в то время как я со 100 процентной уверенностью походила сейчас на родственника недавно успокоенного гнильника, только что не такая загорелая.
– Я... – неожиданно смутилась Сумайя. – Мы просто завтра на рассвете уезжаем. То есть уже сегодня получается...
Принцесса замолчала и с какой-то тревогой уставилась на меня, словно надеясь, что я сама догадаюсь, чего она хочет от меня.
– Лека, Вы что-нибудь слышали об лин-аратхе Атаниэле? – неожиданно спросила она, заставив мое сердце испуганно и болезненно подпрыгнуть к самому горлу и крепче вцепиться в надкушенный уже пирожок с капустой. – Я вижу, слышали, – сделала свои выводы принцесса. – Дело в том, что отец отправил меня в Пириэлле, чтобы получше узнать моего будущего супруга... у нас свадьба через 2 месяца... Но дело в том, что я его видеть не очень то хочу. Мы встречались пару раз – характер у него довольно мерзкий и общаться мне с ним не очень-то хочется... поэтому вместо телепорта, я отправилась в конное путешествие, чтобы увидеть Атаниэля как можно позже...
Сумайя вновь замолчала, косясь на Милану и видимо подбирая слова, чтобы уже, наконец, перейти к сути вопроса.
– К тому же я люблю другого аминатольца, – призналась лин-аратхи и даже покраснела. Но при чем тут я до меня так и не допёрло... Сумайя это, кажется, наконец-то, поняла. Она набрала в легкие побольше воздуха и выпалила: – Не хочешь отправиться в Пириэлле вместо меня?!
Мы с Миланой синхронно подавились.
– Всего на три недельки... – умоляюще добавила девушка.
Я представила, как принцесса будет эти три недели миловаться с другим аминатольцем... и отчего-то стало очень обидно за Таэля. Поэтому я уже открыла рот, чтобы отказаться, но... здых... я же смогу снова увидеть моего Таэля, поговорить с ним, просто побыть рядом... Берл знает, как мне этого хотелось! Но почему эта чокнутая выбрала меня?
– Ты хашти, – верно угадала мои мысли Сумайя. – Я собираюсь наложить на тебя морок, так что ты будешь моей точной копией. Как тебе объяснить? – принцесса задумалась, пялясь на рыжую девчонку. – О! Смотри, если наложить на Милану морок, то выглядеть внешне она будет точно так же как я, но при более глубоком и детальном копании ее магическая сущность, которая у каждого индивидуальна, все же вылезет из-под моего морока. Тоже и с простым человеком, даже не магом. А у хашти ведь нет своей магии...
– Поэтому, даже если залезут глубоко все равно найдут только твою магию, – закончила я. И вздохнула – тяжело, безнадежно. – Я согласна.
– Ты не обязана, – тут же шепнула мне Милана, немного сердито глядя на принцессу.
– Но я хочу!
Мила заинтересованно уставилась на меня. Потом кивнула.
– Потом расскажешь мне всё. Но.. ты ведь понимаешь, что это преступление выдавать себя за другого человека, тем более принцессу? И Таэль вовсе не мерзкий, – заявила она решительно, пронзив Сумайю уничижительным взглядом. – Просто кое-кто много о себе воображает...
Повисла неловкая пауза, нарушить которую пришлось мне.
– А как же моя практика?
– Я за тебя ее пройду, – заявила принцесса радостно. Хм, а как же ее аминатолец?
– Ладно, – осторожно кивнула я, кинув быстрый взгляд на Милку. Та кивнула в ответ – мол, присмотрю за этой сумасшедшей.
– А тебе Мелисса будет помогать, – лучезарно улыбнулась Сумайя. – Приступим к наведению морока? Времени мало до рассвета осталось.
Глава седьмая.
Невеста лин-аратха
– Сумайя, милая, с тобой все в порядке? – я не сразу сообразила, что обращаются ко мне, и лишь когда Мелисса незаметно пихнула меня локтем под ребра, наконец посмотрела на задавшую вопрос алью Банегеси, которая озабоченно смотрела на меня неизвестно сколько времени – так и спалиться недолго.
– Да, конечно, – я улыбнулась пожилой аминатольке и вновь отвела взгляд к окошку кареты, за которым с самого утра мелькал однообразный пейзаж... хотя первые два дня пути были ненамного красочнее. Почему-то обманывать пожилую алью было стыдно. Скорей всего потому, что на самом деле она оказалась не такой суровой, как казалась на первый взгляд.
– Ты непривычно молчалива, – произнесла алья. Я чувствовала, как ее взгляд задумчиво скользит по моему лицу.
– Вероятно мысли о скором замужестве не слишком оптимистично влияют на настроение принцессы, – пробурчала Мелисса.
Банегеси понимающе кивнула и вновь посмотрела на меня. Ее внимание заставляло меня нервничать еще больше – я буквально кожей чувствовала, как ее взгляд двигается по моему профилю, словно заново изучая миллиметр за миллиметром.
– Ты ведь знаешь, ты мне очень дорога, девочка, – наконец произнесла она, и я почувствовала себя легче, словно с меня сняли обвинение в чем-то ужасном. – И, в конце концов, все может оказаться не так уж плохо. Ведь отец тоже любит тебя и не желает зла. Да, пусть этот Атаниэль немного странный, но ведь мальчик не виноват – эта странность результат ранения в голову на недавней войне!
Я оторвалась от окна и заинтересованно уставилась на Банегеси. Что-то не припомню, чтобы Таэля в голову ранили... или это было уже после того, как мы... расстались?
Алья, казалось, проигнорировала мой взгляд, продолжая гнуть свою линию.
– Вам просто надо немного пообщаться, лучше узнать друг друга, – голос ее стал звучать как-то глухо и далеко. Мне даже показалось, что она пытается загипнотизировать меня. – Возможно даже, вы полюбите друг друга, – я хотела согласно кивнуть, но Мелисса громко фыркнула, разрушая чары.
– Алья Банегеси, – сказала она, сердито уставившись на пожилую женщину. – Вы ведь прекрасно знаете, что Сумайя уже влюблена в другого.
– Знаю... да, знаю, – алья устало откинулась на спинку сиденья и, наконец, расслабилась, словно ставя жирный крест на попытке убедить меня в чем-то. Интересно навсегда, или только на сегодня?
Я хотела спросить еще, что за странность с Таэлем, но Мелисса молча покачала головой – видно, настоящая Сумайя была в курсе и спрашивать об этом сейчас было глупо. Ладно, потом поинтересуюсь, когда мы с моей "подружкой" останемся наедине.
К вечеру мы неожиданно достигли границ Пириэлле. Нас встретил отряд стражи, и не скажу, что они были очень рады нашему появлению. Мне даже казалось, нас сейчас начнут досматривать.
Но те лишь хмуро походили вокруг кареты, поводили руками, после чего седой пириэлле, стараясь выглядеть радушным и доброжелательным – получалось у него не очень, сообщил, что до столицы нам будет проложен телепорт, причем сказано это было таким тоном: мол, нечего по нашей земле без присмотра шляться. Охранники принцессы тоже выглядели недовольными, но огрызаться не решились – их было гораздо меньше пограничной стражи. Но по всему выходило, что аминатольцы и пириэлле не симпатизировали друг другу взаимно. Интересно почему? Записывать что ль начать вопросы для Мелиссы, а то потом что-нибудь да забуду спросить и снова буду мучиться...
Телепорт создавал все тот же седой пириэлле – долго и с трудом, для него это, похоже, было гораздо сложнее, чем для нашего куратора Вольгарда Стаханского. Наверно и среди пириэлле телепортисты такая же редкость, как и среди людей, хотя по магии среднестатистический пириэлле был гораздо сильнее среднестатистического человеческого мага.
Через пару минут портал был все-таки установлен – мерцающее окошко расширилось так, чтобы в него без проблем прошла карета и лошади медленно двинулись ему навстречу.
Замок выглядел более внушительно, чем Логово Лазурного дракона, в котором мне посчастливилось провести несколько дней больше трех лет назад, но казался менее мрачным – возможно потому, что был построен из белого камня. Да и возведен он был наверняка с помощью магии – за три года отгрохать столицу с таким замком в центре без магии просто невозможно.
Портал выходил прямо к дверям замка, так что, пройдя в него, нам ничего не оставалось, как выйти из кареты и отправиться внутрь, хотя я с удовольствием бы постояла на морозе, подышала свежим воздухом... откладывая момент встречи с Таэлем – отчего-то мне было невыносимо страшно: сердце глухим набатом стучало в ушах, в горле застрял комок, у меня даже руки тряслись от нервного напряжения.
– Перестань, – хмуро велела мне Мелисса, стоя за моей спиной и чуть подталкивая меня вперед – к распахнутым дверям. – Сумайя не такая трусиха и точно не боится лин-аратха пириэлле, скорее просто недолюбливает.
Ее речь меня не убедила – меня продолжало трясти, но я все же вошла в огромный полупустой холл, напротив дверей которого весело пылал огромный камин, отбрасывая на стены и лестницы, расположенные с обеих сторон от него, причудливые тени. Мне тут же стало тепло, даже жарко. Волнуясь, я быстро окинула взглядом встречающих. Аратх Аравир – его лицо выглядело добродушным, как и в нашу первую встречу, но на лбу добавилось морщин, а во взгляде зеленых глаз мелькала тревога и озадаченность, его первый советник, имя которого я забыла, также выглядел озабоченным, хотя пытался скрыть это за маской вежливого радушия. Аскион, такой же красивый, как я его запомнила, застыл слева от аратха вместе со своей молодой женой принцессой Ями, и с долей легкого любопытства рассматривал меня. К губам его приклеилась приветливая улыбка, но каким-то седьмым чувством я осознавала, что и он мне не рад... хотя не мне – Сумайе. Таэля среди встречающих не было вовсе. Бедная принцесса. Почему, если всё так, ее все же вынуждают выходить замуж за нелюбимого?
– Политика, – прошептала мне на ухо Мелисса, словно прочитав мои мысли. – И не стой столбом, как дура. Улыбайся. С тобой уже поздоровались.
Я тут же улыбнулась – наверное, кисло, и произнесла заготовленную заранее приветственную речь. К счастью, на этом торжественная встреча моей персоны была закончена. Аравир ободряюще улыбнулся и велел кому-то из слуг проводить меня в мои комнаты, чтобы я успела переодеться к ужину. Молодой парнишка, возникший за моей спиной, словно из воздуха, кивнул, подхватил часть вещей Сумайи и потащил их к лифту, скрывающемуся за одной из лестниц. Я поплелась следом. И лишь для того, чтобы секундой позже меня сбил с ног спускающийся по лестнице вихрь. Он громко выругался, но все же успел подхватить меня до того, как я распласталась на белом мраморном полу, поставил на ноги и, убедившись, что я в состоянии стоять самостоятельно, отступил на шаг, внимательно рассматривая меня.
Это был Таэль. Красивый, любимый, родной. Чужой.
С трудом подавила в себе желание кинуться ему на шею и лишь тупо пялилась на него во все глаза. Он изменился. Остриг свои длинные волосы так, что теперь они не доставали даже до плеч, наверно, подражая старшему брату, проткнул левое ухо и бровь и стал похож на отъявленного хулигана, отчего казался мне еще более привлекательным. Он тоже, казалось, изучал меня – внимательно и настороженно, и, встретившись с его серыми глазами (наверно, он был единственным сероглазым пириэлле), я судорожно втянула воздух и предательски громко сглотнула, в то время как он оставался спокоен и холоден.
– Здравствуй, – тихо сказала я, пытаясь сдержать невесть откуда набежавшие слезы.
– Ну, привет, принцесска, – хмыкнул он.
– Атаниэль! – одернул парня Аравир. Но мне стало как-то спокойно. Что-то это его отношение напомнило мне... Ах, да. Штатный маг и лекарь "Лика Луны" кажется тоже поначалу невзлюбил какую-то там человечку... Зато потом. Что если заставить влюбиться его снова?
Таэль
– Сегодня приезжает принцесса Сумайя, – отец бесшумно вошел в мою мастерскую и без зазрения совести уставился через мое плечо на средних размеров белый лист, по которому я уже несколько часов водил угольным карандашом – сегодняшний сон был особенно ярким и я торопился запечатлеть увиденное пока оно еще хранилось в памяти до малейших подробностей. – Опять? – совершенно неподобающе высокому положению простонал аратх.
– Не опять, а снова, – невольно огрызнулся я, потому что отец отвлекал меня и хранимый перед глазами образ начал таять, безвозвратно унося детали в густой туман, за которым было невозможно рассмотреть что-либо. Так случалось всегда: проснувшись утром я хорошо помнил увиденное, но стоило хоть кому-то вклиниться в мое пространство, заговорить со мной, как образ тут же пропадал, таял... до следующей ночи. А я каждый раз боялся, что навсегда.
– Сегодня она выглядит как-то иначе, – задумчиво произнес отец, глядя на незаконченный рисунок. И это правда.
Сегодня в моем сне эта девушка была несколько другой, чем обычно. У нее не было длинных почти белых волос, платья и туфель... и я окончательно разуверился, что она пириэлле, хотя глаза у нее по-прежнему были ярко-зелеными. Но теперь с холста на меня смотрела мелкая хулиганка с растрепанными светлыми волосами до плеч, над зелеными глазами домиком изогнулись брови, демонстрируя небольшой шрам над левой из них, уши у нее были проколоты, и в правое ухо была вставлена сережка с непонятной надписью "YES", что было в другом я не рассмотрел. Да и теперь уже все равно вряд ли смогу закончить рисунок...
– Может пора прекращать это? – отец задумчивым взглядом обвел мастерскую, в которой было развешено несколько десятков портретов одной и той же девушки. Я не знаю кто она, но снится мне почти каждую ночь. – Даже слуги считают тебя сумасшедшим...
– Но ты ведь сам придумал мне оправдание – ранение в голову, весьма правдоподобно, – я фыркнул. Но отец оставался серьезен.
