Текст книги "Имитация роскоши (СИ)"

Автор книги: AgentSolt

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Ты, видимо, очень хорошо играешь свою роль, у меня бы так не вышло, – Торин пристально взглянул на друга. – Всё, что могло выйти, то и происходило обычно. Без грубой силы с ним нельзя.

– Ты его что же.. бил? – Бард нахмурился, ведь он никак не ожидал такого от него.

– Не-еет, – Торин даже рассмеялся негромко. – Обычно, если хотелось надавать ему по лицу, я убегал быстрее пули, чтобы этого не произошло. А нежным с ним быть нельзя, даже в постели приходится быть грубым, он сам вынуждает. Видимо, так привык.

Бард тоже повернулся к окну. Слышать о том, что у его друга с Трандуилом был секс, почему-то было неприятно. Наверное, всему виной обычное чувство собственности.

Официантка вернулась с небольшим круглым разносом, на котором дымилась чашечка свежего кофе. Она поставила её перед Торином, не преминув подольше задержаться в согнутом положении, так, чтобы тот вдоволь налюбовался её грудью. А потом, ослепительно улыбнувшись, спросила:

– Ещё что-нибудь?

– Нет, благодарю.

Девушка снова была разочарована. Ей не хватило внимания от него, и она, резко развернувшись, удалилась, нервно убыстряя шаг.

– Так о чём мы?.. В общем, ты ни о чём не волнуйся, наслаждайся процессом и Трандуилом.

– Да, – улыбка сама расцвела, когда Бард представил себе манекенщика. – Он невероятно красив.

Торин, равнодушно пожав плечами, отхлебнул от чашки и тут же раздражённо опустил обратно на блюдце, прижав к губам салфетку.

– Горячо.

– Осторожнее, – кивнул Бард.

– Значит так, одежду тебе завезёт мой водитель сегодня вечером.

Тот нахмурился, сразу же готовясь не согласиться.

– А что я должен сказать детям? Куда я поехал такой разодетый? Они, кажется, уже начинают что-то подозревать. Сказать им, что я опять поехал проводить с тобой время? Не слишком ли часто мы стали видеться с тобой?

– Придумай что-нибудь, твоя голова хорошо соображает.. Так.., – Торин похлопал себя по джинсам, чуть привстав, и выудил из кармана мобильник. – Время. Мне пора, держи хвост пистолетом, друг мой.

Он достал из другого кармана бумажник, выдернул оттуда пару купюр и, кинув их на стол, встал, чтобы взять с вешалки куртку.

– Завтра ты уложишь его под себя, – он подмигнул и заторопился к выходу.

Бард тяжело вздохнул, откинулся на стуле, глядя ему вслед, и снова между его бровями залегла складка горечи. Ему хотелось думать, что Трандуил гораздо лучше, чем Торин о нём думает. И он был бы даже рад, если бы тот отказался ехать с ним в отель завтра.

Должно быть, так было уготовано свыше, но в ресторан Бард опоздал. В этом не было его вины или вины водителя такси, просто Тильда слишком долго не отпускала его, рассказывая стихотворение, которое она выучила к школьному празднику. Ей непременно хотелось, чтобы всё было прочитано с выражением, с расстановками, так, как ей поручил учитель. Барду было слишком неловко прервать дочь, чтобы отправиться на свидание с мужчиной, и поэтому он внимательно слушал, поправлял, подсказывал. На это ушло более часа, и, когда, наконец, девочка, довольная результатом, отправилась к себе в комнату, Бард в ужасе увидел, что стрелка уже почти приблизилась к восьми. А именно на это время они и договорились с Трандуилом. Конечно же, он отзвонился, предупредил его, ссылаясь на рабочие неурядицы, но очень нервничал, что по приезду в ресторан, не застанет его там.

На часах его мобильника высветилось 20:24, когда он взглянул на экран и, торопливо сунув телефон в карман брюк, почти вбежал в зал ресторана.

– Вас кто-то ожидает? – вежливо поинтересовался администратор, видя, что посетитель тревожно озирается по сторонам в поисках кого-то.

– Да, Трандуил.. он..

– О, идёмте, он вон там, – администратор указал ему дорогу, а сам пошёл чуть позади.

Трандуил сидел за столиком у окна и забавлялся своим айфоном. Перед ним стоял бокал с каким-то коктейлем зелёного цвета, полупрозрачным, со взбитыми сливками на поверхности. На столе были расставлены свечи в прозрачных подсвечниках, и дрожащий свет пламени играл своими отблесками на прекрасном лице манекенщика.

– Прошу сюда, – администратор указал за столик Трандуила, а сам потихоньку испарился.

Бард прочистил горло, прежде чем начал говорить.

– Извини меня, я..

Взгляд холодных пронизывающих, светлых глаз исподлобья воткнулся в него, словно стрела охотничьего арбалета.

– ..меня задержали..

– Ничего страшного, – манекенщик чуть дёрнул плечами и отложил свой айфон. – Обожаю сидеть по вечерам в одиночестве.

Это был абсолютный сарказм, и Бард не мог его не распознать.

– Я могу присесть? – он отодвинул стул и опустился на него прежде, чем Трандуил успел ответить.

Он поспешно запустил руку в карман брюк, выудил оттуда небольшую коробочку в бархатной обивке и, накрыв руку манекенщика своей, аккуратно вложил ему её в ладонь.

– Это в качестве извинения, – низким полушёпотом произнёс он, не отрывая тёмных глаз от голубых напротив.

На лице Трандуила мелькнуло удивление, глаза на секунду вспыхнули, а затем снова померкли, вернув себе прежнюю холодность.

– Что это?

– Открой, и увидишь.

Длинные пальцы манекенщика поддели защёлку и раскрыли подарочную коробочку.

Его глаза вновь загорелись, едва он увидел притаившееся в ней ювелирное украшение. Осторожно достал кольцо из платины с инкрустированным белоснежным бриллиантом чёткой, неповторимой огранки и взвесил на ладони.

– Это мне? – его губы шептали, но глаза по-прежнему горели, и он был невероятно красив сейчас, в это самое мгновение.

– Тебе, – кивнул Бард. – Нравится?

Трандуил, наконец, с трудом отнял взгляд от подарка, чтобы взглянуть на мужчину.

– Недурно, – ответил он с присущим ему холодком, но губы всё же слегка улыбались.

Бард ликовал сейчас. Этот подарок получился так кстати. А ведь он, ещё несколькими минутами ранее был уверен, что не станет дарить его. Для Торина это ничего не стоило, тем более, что ему самому оно досталось в обмен на подвенечное платье от Ласгалена, которое он вручил для будущей жены приятеля в дар, а тот, видимо, не захотел оставаться в долгу и прислал ему это самое кольцо. Несомненно, Торин нашёл бы, кому его передарить, но передал его Барду, чтобы тот произвёл ещё большее впечатление на Трандуила.

Эффект не заставил себя ждать, и от недовольства манекенщика не осталось и следа.

– Давай я примерю его тебе? – Бард забрал украшение и, взяв ладонь Трандуила в левую руку, стал насаживать кольцо на его указательный палец.

– Меню? – раздалось над ухом, и он сильно вздрогнул, тут же расцепив свои руки и едва не уронив кольцо на пол.

Его досада была слишком велика, ибо он не заметил подошедшего к ним официанта. Благо, тот сделал вид, что ничего особенного не увидел. Разложил перечень блюд в кожаных переплётах и деловито спросил:

– Что желаете выпить?

Бард вопросительно взглянул на Трандуила, предоставляя ему право выбора, и тот произнёс, довольствуясь этой привилегией:

– Бутылку лучшего белого вина, пожалуйста.

– Могу предложить вам Шато Дюар-Милон, – предложил официант, по очереди глядя то на Барда, то на Трандуила, но последний молчал, ища одобрения у своего спутника.

– Да, это хороший выбор, – уверенно ответил тот, хотя и понятия не имел, что это за вино. – Принесите его.

Официант чуть склонился и отошёл.

– Ты очень щедрый, – сразу же отозвался Трандуил, уже успев надеть подарок себе на палец, и теперь разглядывая. – Это импонирует.

– Я пытаюсь загладить свою вину, – промолвил Бард, осознавая, что снова утопает в эйфории от одного вида этого красивого манекенщика.

– Будь осторожнее, а то каждый захочет сделать тебя виноватым.

Бард кашлянул в кулак и схватился за меню.

– И так, что мы отведаем сегодня..

Матерь Божья! Что это за блюда? Почему возле них нет цен? Неужели они столько стоят, что писать цену неприлично? Как найти что-то самое дешёвое? Бард бегал глазами по меню, и не мог понять, что это вообще такое. Как же просто было в их рыночной забегаловке, куда он иногда отправлялся обедать, если Сигрид накануне занималась и не могла приготовить еду ему с собой. Там цены были вывешены прямо на двери и ещё дублировались возле прилавка. И каждый раз там была скидка на блюдо дня.

– Что я могу заказать? – поинтересовался Трандуил, поднимая глаза на своего спутника.

– Всё, что ты хочешь.

– Тогда я буду салат с цукини.

– И всё? – осторожно поинтересовался Бард.

Судя по рассказам Торина, Трандуил пытался выжать со всех своих ухажёров по максимуму. Хотя он ведь модель, а все модели сидят на диете, как полагается.

– Всё, уже слишком поздно для плотных ужинов, – ответил ему манекенщик и вновь взглянул на свой подарок.

– Ты прав, я возьму то же самое.

– Ты тоже не употребляешь мяса? – Трандуил заинтересованно посмотрел на него.

– Конечно же употребляю, без этого в нашем деле никак, – улыбнулся Бард, но вовремя спохватился, едва не проболтавшись, что зимой без плотной еды на рынке можно замёрзнуть. – А ты, стало быть, нет?

– Нет, и уже давно, – равнодушно ответили ему.

Как раз в это время подошёл официант и поставил на стол бутылку вина и бокалы.

– Уже сделали выбор? – поинтересовался он.

И пока Бард ему его сообщал, тот собрал книжечки меню.

– Ожидайте ваш заказ в ближайшее время, – промолвил вежливо и учтиво. – Позволите разлить вино по бокалам?

– Нет, спасибо, мы сами, – ответил ему Бард, и официант тут же ушёл.

А следующий вопрос Трандуила, неожиданный и прямолинейный, резанул по сердцу Барда поострее бритвенного лезвия:

– Какой она была?

– Кто? – тот желал ошибиться в догадке, но не вышло.

– Твоя жена.

– Почему ты спрашиваешь?

– Из любопытства, – не стал скрывать Трандуил. – Ты любил её?

– Любил, – а Бард хоть и хотел бы скрыть все свои эмоции и чувства, не смог, и на лице проступили печаль, тоска и скорбь. Всё то, что делает из сильного, жизнестойкого мужчины подобие бледного недвижимого призрака.

– Она была красивой? Умной? Любящей?

– И одно, и другое, и третье. Она была самой лучшей и никому не дано занять её места, но, прошу, закроем эту тему, – отрезал мужчина, и манекенщик спокойно согласился.

– Как пожелаешь, – но тут же добавил. – А разве кто-то метит на её место?

Бард промолчал. Он не хотел ссоры, а она наверняка случилась бы, если вовремя не остановиться.

– И я, кажется, понимаю, почему ты теперь встречаешься с мужчинами, – Трандуилу отчего-то не хотелось останавливаться, и он продолжал гнуть своё, возможно, проверяя в преследовании каких-то своих интересов. – Другой женщиной ты боишься оскорбить её память.

Отчасти он был прав. Однако было ещё кое-что..

– По сравнению с тобой все женщины меркнут, – ответил ему Бард.

Было заметно, что комплимент польстил самолюбию манекенщика, и настроение того стало в один миг лояльным.

– Приятно слышать это от тебя, – мягко произнёс тот, а в его тоне голоса можно было прочувствовать кокетство. – Ты многим говоришь это?

– Нет, – покачал головой фиктивный богач, и тоже улыбнулся одними губами.

Трандуил не стал медлить, пока того позволял момент – его тёплая ладонь накрыла руку Барда, и длинные пальцы чуть сжались, охватывая его кисть, согревая его грубоватую кожу. Большой палец нежно погладил тыльную сторону ладони и замер.

– А ты? – Бард, наконец, разомкнул губы и хрипло спросил, глядя в глаза напротив. – Ты многим делаешь так?

Он не хотел обидеть, всего лишь поставить его на место себя, дать понять, что он почувствовал при подобном вопросе, но реакция последовала незамедлительная: Трандуил расцепил пальцы и убрал руки к себе на колени. Его глаза заискрились льдом, а красивые губы презрительно скривились.

– Я знал, что твой друг Торин нарассказывал обо мне уйму занимательных вещей, так ведь?

Бард отвёл глаза и молчал, глядя на яркое и живое пламя свечи.

– Что он сказал?! – почти выкрикнул манекенщик, не выдержав длительной паузы. Раздражение звенело в воздухе, почти физически ощутимое, колючее и неистовое.

– Ничего особенного, – мужчина принялся изучать белую, тканевую, искусно сложенную салфетку.

Он продолжил говорить лишь спустя почти целую минуту. Что-то тёмное плескалось в его голосе.

– Только то, что спал с тобой.

Откровенность не ошеломила Трандуила, и тот лишь хмыкнул, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди.

– Это ожидаемо от такого, как он. Нормальный мужчина не стал бы упоминать о таких вещах, – и отвернул голову к окну.

Бард посмотрел на его красивый профиль. Он горько пожалел о своих словах. Сдержаться было возможно, хотя и довольно трудно. Обидел Трандуила, выставил Торина сволочью.

– Не сердись, – промолвил он тихо. – Торин мне друг. Он желает мне хорошего, и поэтому не стал скрывать. Да, ты не нравишься ему, но не он сейчас здесь, с тобой.

Трандуил повернулся, едва различимо удивлённо взглянув на Барда, а тот откупорил бутылку и разлил светлый напиток по бокалам.

– Давай выпьем за нас. Мы можем сами за себя решать, пусть и наш выбор не всегда будет по нраву нашим близким.

Было видно, как манекенщик расслабился. Он, не отрывая взгляда от тёмных бездонных глаз, взял бокал, приподнял его и сразу же отпил.

– Совсем неплохо. Достойный урожай, – высказал он своё мнение, глядя, как искрится вино, пропуская чрез себя отсветы пламени свечи.

Бард чуть улыбнулся и тоже пригубил немного. Он не смог оценить его по достоинству, но ощутил, как мягко разливается напиток внутри. Да, было вкусно, несомненно, но стоило ли оно того, чтобы его подавали здесь за наверняка немалые деньги? Наверное, ответ крылся в наслаждающемся виде Трандуила, который понимал в этом толк.

Официант принёс их заказ и расставил перед ними. К салату шли ещё разные заправки и соусы, изобилию которых Бард подивился. Он всегда думал, что в таких местах подают крохотные порции, которые можно съесть за один укус, но оказалось, что всё не так.

Трандуил, поправив волосы, вооружился ножом и вилкой и принялся за еду. Он ел так грациозно, что Бард, залюбовавшись им, так и сидел, не притронувшись к своей тарелке. Манекенщик, конечно же, заметил это и самодовольно улыбнулся, отложив свою вилку.

– Почему ты не ешь? – кивнул он на его тарелку.

Бард улыбнулся ему, ничего не ответив. Зачем, если всё так очевидно?

Такое красивое лицо.. такие красивые губы, и то, как он слизывает кончиком языка соус с них..

Он подлил им ещё вина, и теперь Трандуил решил сказать тост, подняв свой бокал первым. Его голос был ещё более бархатист, чем обычно, и звучал ещё более низко.

– Давай выпьем за нас. Я хочу, чтобы каждый вечер был таким восхитительным.. На брудершафт?

– А.., – Бард опасливо оглянулся. – Но здесь же люди.

Трандуил взглянул на него, как на абсолютного мудня, не умеющего развлекаться.

– Как хочешь..

– Хорошо, давай, – не хотелось выставлять себя занудой, да и противиться искушению было сложно. Лишь бы их после такого не выгнали из ресторана.

Они подвинулись друг к другу, и Трандуил с выдохом улыбнулся Барду почти в самые губы.

– Не бойся, расслабься, – шепнул он и обвил его руку своей.

Бард смотрел в его светлые глаза, как в горные озёра, в которых нет дна. Утопал в них, погибал, но не пытался выбраться.

– Я хочу, чтобы ты так смотрел на меня.. всегда.., – снова прошептал манекенщик, и они потянулись каждый к своему бокалу.

Расцепившись, Бард вышел из забытья, отрезвился. Ему было страшно посмотреть по сторонам. Вдруг люди смотрят до сих пор, шепчутся, осуждают, произносят жуткие вещи. Господи, он ведь вдовец. Отец троих детей. Честный человек, как ему казалось, правильный. Что он здесь делает вообще? С незнакомым мужчиной, которому нужны лишь его мнимые богатства. Вряд ли он даже нравится этому манекенщику. С ним хотят быть за деньги, которых нет! А в этих голубых глазах.. в них.. как он красив..

– Мне кажется, ты хочешь что-то сказать? – Трандуил отпил ещё немного вина.

Он может смотреть прямо в глаза, не моргая, не опуская взгляда. Как же он делает это.. Барду было это неведомо, ведь он сам подчас терялся от такого прямого контакта глазами.

– Я хотел сказать, что уже скучаю по нашей следующей встрече.

Зачем он сказал это?! Хоть это и абсолютная правда, но ведь нужно держать лицо.

Но Трандуил счёл это флиртом и обнажил свои белоснежные зубы в улыбке.

– А я ещё никуда не ухожу, и тебя отпускать не собираюсь. Ты можешь просить счёт, если больше ничего не будешь.

– Может десерт? Хочешь чего-нибудь?

– Хочу.. но не десерта.

Бард вспыхнул. Уточнять, чего именно, он не стал, а подозвал официанта.

– Счёт, пожалуйста, – сказал он ему.

– Что вы, что вы, – заговорил официант. – Вы такой желанный гость в нашем ресторане. Сегодняшний ужин для вас и вашего друга за наш счёт.

– Вы уверены? – Бард нахмурился.

Он хотел хоть одним глазком взглянуть, на сколько же купюр они сегодня поели.

– Конечно-конечно. Это распоряжение администрации.

– О, я.., – мужчина немного замялся, – премного благодарен вам.

– Приятного вам вечера, господин Бард.

– Спасибо.

Официант ещё раз кивнул ему, затем Трандуилу и удалился. Бард взглянул на манекенщика и тот, по-видимому, был под впечатлением.

– Как выгодно с тобой посещать хорошие места, – сказал он. – Ты значимая фигура, я уже заметил это.

– Это не совсем так, – покачал головой мужчина. – Вернее, совсем не так.

– Тогда.., – Трандуил вновь накрыл кисть Барда своей ладонью, – я могу рассчитывать на продолжение вечера?

– Конечно, ты хочешь чего-нибудь ещё? Может, мороженого?

– Я же сказал, я не хочу десерт, – пальцы манекенщика скользнули дальше, под рукав пиджака Барда, оглаживая руку.

Бард всё понял. Всё так, как и говорил Торин. Так легко! Так просто! Накормил его, впечатлил своей исключительностью и статусом, и всё! Он просит продолжения.

Любой бы захотел и побежал бы вприпрыжку в кровать с ним, но Бард.. он чувствовал себя настолько разочарованным и подавленным сейчас, что совершенно не знал, хочет ли продолжения сам. Это значило, что Трандуил доступен всем, кто имеет внушительный счёт в банке. Таких ведь немало. И каждый раз, когда кто-нибудь вот так сводит его в ресторан..

– Что ж, пойдём, я вызову тебе такси.

Глаза Трандуила широко распахнулись. Он был ошеломлён. Это так явственно читалось на его лице, что по-другому и не могло быть. Его расширенные глаза и чуть приоткрытые губы говорили о том, что никогда прежде он не принимал отказа. Ни разу в жизни. До этого дня, до этого момента..

Барду было слишком тяжело, чтобы делать на этом акцент. Он поднялся, помог подняться манекенщику и повёл его на улицу.

Их шаги были медленными. Трандуил был задумчив и всё ещё потрясён, Бард – словно в воду опущенный.

Они молчали. Смотрели на небо, которое дышало свежестью и открывало свои крошечные бесчисленные ясные глаза – звёзды. Оно казалось таким живым сейчас. Как огромный, распростёртый над ними гигантский зверь. У него, наверное, было имя.

Шпили высоток пугали его и не давали с неистовостью обрушиться на землю. Но зверь был тих – не рокотал, не щерился. А открывал с каждым разом всё больше своих глазок, выжидая подходящего момента, чтобы наброситься.

Такси подъехало так быстро, что никто из них ещё не успел замёрзнуть. Трандуил, взглянув на жёлтое авто, перевёл глаза на Барда и тихо спросил, но так, словно надежда на положительный ответ в нём только-только угасла:

– Мы увидимся ещё?

Бард не знал. Всё должно решиться к утру, возможно. Но сейчас он действительно не знал, хочет ли ещё раз оказаться в жарких объятиях иллюзии, которая никогда не станет реальностью. Может, стоит развеять её, пока не поздно? Или насладиться сполна, а потом уйти?

– Я не знаю..

Бард правда не знал, а Трандуил не понимал. Чувствовал, что сделал что-то не так. Поторопился? Поспешил? Но это верный способ, безотказный и всегда работающий. Он ощущал себя обманутым. Отвергнутым. Он хотел бы разозлиться, устроить сцену, накричать, чтобы самому стало легче, но нет. Была не злость, а растерянность. Гневные слова не шли на ум. Ему было тяжело, и на этом всё.

Он просто сел в такси без поцелуев на прощание, без трогательных слов. Взглянул на Барда всё так же растерянно. И уехал.

А спокойный, рассудительный, благоразумный Бард взял и пнул валявшуюся на дороге алюминиевую банку. Та не вылетела на проезжую часть лишь благодаря тому, что ударилась о фонарный столб и закрутилась вокруг своей оси.

Нужно было ехать домой, к детям.

====== 4 ======

Если у обычных людей воскресенье – это выходной, то у Барда – рабочий день с покупателями в двойном потоке. Он не успевал бегать от одной сумки к другой, и даже думать о чём-либо у него не было времени. Торин, и тот не звонил, зная, что до вечера его друг точно будет занят.

Поток людей стал уменьшаться лишь к самому закрытию рынка, и Бард, улучив момент между продажей брюк и отсчитыванием сдачи, взглянул на часы мобильника, и облегчённо выдохнул. Что ж, выручка хорошая, а завтра, наконец, единственный выходной в неделю.

Он стал закладывать вещи в сумки, не дожидаясь пяти, хотя обычно добросовестно отрабатывал всё время до минуты. Его соседка, торговка обувью, упаковав уже последнюю пару туфель, вскинула удивлённо брови, завидев это.

– Надо же, Бард сегодня собирается пораньше на целых десять минут, уж не апокалипсис ли объявили?

– Нет, – усмехнулся он. – Я действительно устал.

– Ты с утра выглядел плохо, но не уставшим, а скорее.. у-уум.. безотрадным. Что-то случилось? Кто-то из детей заболел?

– Нет-нет, – покачал то головой. – С детьми всё в порядке, просто.. нет настроения, и всё.

Настроения не было после вчерашнего вечера в ресторане. Внутри словно скомковались вместе сердце, лёгкие и диафрагма. Хорошо, что все дети спали, когда он вернулся, а иначе как объяснить, что после вымышленной презентации новых авто с Торином он вернулся такой понурый.

Ночь выдалась долгая, давящая и бессонная. Бард безумно хотел уснуть, чтобы не думать, но не получалось, и мысли вновь и вновь возвращались к Трандуилу. Конечно, Торин мог бы ошибаться или просто преувеличить при своей-то «любви» к этому манекенщику, что тот легкодоступный и скорый на соитие, но раз уж вышло так, что он оказался прав, то было лишь два варианта.

Он думал о каждом так долго, что к утру заболела голова. И теперь уж точно нелестные характеристики оказались действительностью, и Торин надеется на то, что Бард поможет приструнить зарвавшегося наглеца и отвадить его от племянников, то значит так оно и будет. При всём своём стремлении к справедливости не это ли подходящий вариант для всех? Бард ворочался с боку на бок, закладывал руки за голову, ходил пить три раза, и за всё это время длиною в ночь он решил, что бросать начатое нельзя. Нужно взять себя в руки, справиться с разочарованием и продолжить.

Сейчас же, собрав всё, до последней вещи, Бард присел на свой складной стул и набрал номер Торина. Тот ответил не сразу, почти тогда, когда гудок уже был готов прервать механический женский голос.

– Да, Бард? – спросил он, как показалось, слегка нервно.

– Ты можешь говорить или занят? – на всякий случай переспросил звонивший, напрягшись от его тона.

– Занят, но если недолго, то говори. Я на совещании.

– Ты был прав, вчера Трандуил пытался.. хотел.. предложил себя..

– Хах, ты сомневался в этом? Я сказал, цацкой сверкнёшь, покормишь, и он твой.

– Торин..

– А чего это ты грустный такой?.. – голос друга внезапно зазвучал почти с ужасом. – Только не говори, что оплошал!

– Нет-нет! – поспешно выкрикнул Бард. – Ничего не было. Я.. не стал..

– Какой-то кислый у тебя голос, что-то случилось? Дети?

– Нет, просто..

– Бард.., – Торин укоряющее промолвил, – ты ведь не сошёл с ума и не влюбился в этого Трандуила? Развей мои опасения.

– Ох, нет, что ты, – Бард переложил мобильник в другую руку и приложил теперь к левому уху. – Я звоню тебе спросить, что делать с ним дальше.

– Ты отказался от ночи с ним? Что ты сказал ему?.. Да погоди ты, Двалин, у меня тут важное дело!..

– Просто вызвал ему такси и отправил домой.

На той стороне зазвучал раскатистый смех. Торин хохотал громко и долго, а когда, наконец, остановился, произнёс со всё ещё рвущимся наружу гоготом:

– Ай да Бард, ай да молодец, представляю вытянутое лицо и досаду этого воображалы.. Слушай, у тебя ведь выходной завтра? Вот завтра и набери его, скажи, что освободилось окошко в плотном графике и послушай, что предложит он сам. А там действуй по обстоятельствам, но не забудь позвонить мне, чтобы обсудить детали.. Да что?!!.. Это я не тебе, Бард.. Спроси у Ори! Что, кроме меня, высказать своё мнение никто не может?!.. Бард, я сейчас занят, как ты понял. Звони мне завтра, удачи, – и Торин сбросил звонок.

Торговец тяжело вздохнул, глядя на свой телефон. Отчего ему казалось, что теперь играть свою роль будет в два раза сложнее, чем раньше? Что ж, пора приучить себя видеть в людях не только светлые стороны.

Ещё некоторое время заняла уборка стульев и иных вспомогательных вещей, ежедневно приносимых с собой, и вот Бард уже взвалил всё на себя и потащил к стоянке.

Там уже почти никого не было, лишь несколько машин, сиротливо прижавшихся к обочине, хозяева которых уже были готовы вот-вот уехать.

– Привет, – помахал Барду знакомый, продавец картин неизвестных художников. – Как день?

– Неплохой навар, – кивнул ему тот. – Как у тебя?

– Тоже, – улыбнулся мужчина. – Куда сейчас? Домой?

– Да, дети ждут.

– А мы сегодня собираемся у Язнега, попьём пивка, поболтаем о том, о сём, ты как? С нами?

– Нет, – покачал головой Бард, открывая багажник своего старенького Фольксвагена. – У меня уже были посиделки на этой неделе, надо и детям время уделить, ты ведь понимаешь?

– Ну что ж.., – развёл тот руками, – дело твоё. До скорого.

– До скорого, – Бард закрыл багажник и, открыв дверцу, устроился за рулём.

Его постоянным спутником было радио, где крутили разные ретро песни, и он, включив его, завёл мотор и выехал со стоянки.

Дорога походила на кусок расплавленного брезента и тянулась далеко вперёд. В это время автомобили ещё не создали затор, какой будет через час, но их уже было достаточно много для того, чтобы то и дело образовывались небольшие паузы между ездой. И приходилось стоять. Протяжная, наполненная грустью и болью баллада заставила Барда покрыться мурашками, когда он стоял в одной из пробок. В ней говорилось о слабом человеке, что всегда на перепутье, о том, что неудачи тенью шли за ним по пятам, но ему дали совет не оглядываться назад, не смотреть на темноту тени, а видеть лишь свет перед собой, и тогда неудачи отступят. И с рассветом человек устремил свой взгляд вперёд, он был решителен, как никогда, и прекрасная девушка, словно сотканная из лучей просыпающегося солнца, улыбнулась ему, как знак, что впредь его жизнь изменится. И он увидел своё будущее, когда просыпаясь однажды утром и обнаружив в своей постели эту девушку, а рядом двоих своих сыновей, он подумал о данном ему совете, и возблагодарил того мудрого человека, что направил его по истинному пути света.

Бард добрался до дома лишь спустя полтора часа, и Сигрид, возившаяся на кухне, выбежав ему навстречу, обняла, как делала это всегда, изо дня в день.

– Привет, пап, сегодня на ужин грибной суп, ты ведь никуда не уходишь?

– Нет, никуда, – улыбнулся он ей. – Как ваши дела?

– Всё хорошо, пап, Тильда играет в комнате, а Баин ещё на улице. Ты его не видел?

– Не видел, – он устало опустился в кресло, чуть ссутулившись, и задумался о чём-то.

– Выглядишь уставшим, много покупателей сегодня было?

– Много, даже слишком, – нехотя улыбнулся он, изо всех сил придавая лицу хоть какое-то подобие радости. – Весь день, как белка в колесе.

Господи, очередное враньё! Да, было много народу, да, он устал, но не это делало его сейчас таким разбитым и подавленным.

– Ты, знаешь что? Иди, мой руки, я буду на стол накрывать. Тильда! Тильда, папа вернулся!

Младшая дочь выскочила из комнаты и в три прыжка забралась отцу на колени.

– Папочка, – обвила она его шею своими ручками, – я так соскучилась.

– Я тоже очень соскучился, дорогая моя, – он ласково погладил Тильду по волосам. – Сейчас будем ужинать вместе, ты не посмотришь, где Баин? Нужно позвать его.

– Хорошо, – кивнула девочка и соскочила с коленей.

Бард взглянул ей вслед с улыбкой и тоже поднялся с кресла, чтобы пойти в душ. И пока он был там, все дети уже собрались за столом.

– Баин, – поприветствовал отец сына, вскинув руку, и тот помахал ему, запихивая в рот кусок хлеба.

– Как дела, пап?

– Хорошо, а ты, надеюсь, сделал уроки на завтра, прежде, чем пойти на улицу?

– Да, – кивнул мальчик. – Сигрид докажет.

– Он сделал, – подтвердила старшая дочка, положив на стол приборы. – Ну вот, надеюсь, суп вам понравится.

Запищал мобильник. Бард обвёл детей взглядом, и глаза всех их были устремлены на него.

– Мой? – удивился тот.

– У меня при звонке играет Курт Кобейн, – рассмеялся Баин. – А у Сигрид Бритни Спирс.

– Не Бритни Спирс! – возмутилась девушка. – Кому сейчас вообще нравится Бритни Спирс?

Бард не стал дослушивать перебранку детей, шикнул разок и, потянувшись, взял с тумбы свой телефон. Его глаза округлились. «Трандуил» – высвечивалось на экране.

Мужчина снова нервно обвёл глазами детей, облизнул губы, глухо произнёс:

– Это по работе, – и сразу вышел в другую комнату, чтобы потом нажать на кнопку ответа. – Слушаю.

– Здравствуй, Бард, – негромко промолвили на том конце.

– Здравствуй, – ответил мужчина и замер в ожидании.

– Мы расстались вчера с тобой холодно, как мне показалось. Недоумеваю, в чём я виноват перед тобой, но.., – Трандуил выдержал паузу, – уже соскучился. Я еду сегодня на съёмки к Гендальфу, хочешь поприсутствовать тоже?

Бард тяжело дышал и молчал, не зная, что ответить, пребывая в настоящем шоке от того, что манекенщик позвонил ему сам, и от его слов, конечно, тоже.

– Бард? – мягкий тон стал слегка жёстче, словно тот начинал терять терпение.

Дети. Ужин. Грибной суп. Разговоры о школе – одна чаша весов.

Трандуил. Съёмочная площадка. Софиты. Красивые позы – другая.

Он и так уделяет мало времени своим детям. Он даже не знает, что у Баина на звонке стоит песня Курта Кобейна. Это плохо. Он стал никудышным отцом в последнее время, и это ещё не поздно исправить.

– Хорошо, я приеду, во сколько и куда?

Пока манекенщик говорил адрес, тот ругал себя на чём свет стоит, распоследними словами и фразами, но ничто не смогло остановить его в желании увидеть Трандуила. Он плохой отец в последнее время? Что ж, он скоро это исправит, как только высокого красивого блондина не станет в его жизни.

– Ты обещаешь приехать? Не задержишься? – уточнил этот самый блондин, и его голос был таким тихим и смиренным, ну точь-в-точь овечка перед закланием.

– Я обещаю, – твёрдо произнёс Бард и в который раз проклял самого себя.