Текст книги "Diabolus ex Machina. Том II (СИ)"

Автор книги: Aerakh

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

С чавканьем и хрустом носок ботинка пробил обгоревший лоб, отправив оторванную часть тела в недолгий полёт. Изуродованная имплантатами и ранами голова пролетела несколько метров, брызгая во все стороны кровью, а затем глухо приземлилась на один из множества бесформенных осколков бетона.

–А?.. – вырвалось у Гриса. Его затуманенный яростью рассудок не ожидал, что показавшаяся из-под завалов голова Малыша… Или Джаггернаута? В общем, что она будет отдельно от тела.

На секунду повисла тишина. Но почти сразу её оборвали вопли двух дерущихся неподалёку гигантских пауков.

–Значит, таки достал тебя… – довольно улыбнувшись, мститель вновь приблизился к отлетевшей голове, не обращая никакого внимания на сцепившихся монстров, – Правда, ты мне кое-что задолжал…

Ухватившись за всё ещё почему-то кровоточивший обрубок, Грис взглянул на искажённое лицо того, кого ещё не так давно считал достойным жизни, а затем грубо выдрал из плоти правый искусственный глаз. Хмыкнув, мститель отбросил кусок безжизненной плоти в сторону. Всё его внимание занял новый, покрытый багрянцем трофей.

–Теперь мы квиты, – произнеся эти слова в никуда, Грис направился прочь, сжимая в кулаке вырванный глаз, с которого крупными каплями стекала густая кровь.

====== Глава 19 – Absentia ======

–Зря волновался, – голос Кевина переполняло разочарование.

Напрягшие его тени оказались лишь очередной пустышкой, давящей на банальнейший страх неизвестности. Они ровным счётом никак не реагировали на присутствие человека, его движения, да хоть что-то – просто случайным образом извивались. Даже то, что они тянулись к свету, оказалось лишь иллюзией, лживой закономерностью, созданной испуганным разумом Кевина. Апофения, как она есть.

Пройдя мимо странных существ из самой тьмы, писатель триумфально ухмыльнулся… Лишь чтобы в следующую же секунду подавиться собственной издёвкой. Буквально.

Кевин не понял, что произошло. Не мог понять. Всё его тело мгновенно стянуло в одну, бесконечно маленькую точку, а затем выбросило обратно в коридор. Он попытался вдохнуть опустевшими лёгкими, но не смог. У него не было носа. И рта. Ничего.

Паника начала подступать к затуманенному разуму, как нёсший его бесформенный сосуд снова сжало. Ужасающее чувство. За доли секунды он ощутил, как каждая мышца в его теле разорвалась, каждая кость сломалась, а затем бесхребетную тушу, напоминавшую по ощущениям тряпичную куклу, грубо выплюнули на что-то твёрдое. На коричневую жижу, покрывавшую пол. Кевин не видел, не слышал, и не ощущал ничего кроме ужасающей боли, но он чётко знал, где находится.

И столь же неожиданно, как и начался, непонятный кошмар прекратился. Писатель осмотрел себя вновь появившимися глазами – ничего необычного, его тело и одежда выглядели так, как и раньше, покрытые липкой жижей.

–Что. Это. Сейчас. Было!? – чеканя каждое слово, взволнованно вопрошал Кевин у темноты.

Шок и страх опутали холодное сознание склизкими щупальцами, не позволяя писателю даже дёрнуться. В его голове роились тысячи мыслей, одна бредовее другой. Он пытался понять произошедшее, разумно его объяснить, но… Чёрт, как можно объяснить то, что даже толком осознать не можешь?

Тут взгляд Кевина зацепился за нечто странное. Коричневая жидкость, что устлала пол, местами была очень странных, неестественных цветов. Области красного, фиолетового, жёлтого и белого плыли по гладкой поверхности, постоянно меняя свои формы. Цветастые пятна то появлялись, то исчезали, искажались, меняли цвета на ещё более яркие и неестественные. Будто кто-то с огромной скоростью разливал по полу идеально монотонные краски.

–Какого… – писатель поднял взгляд на стены.

В них местами зияли дыры, ведущие в… Никуда. Кевин мог назвать это лишь так. Ему, писателю, не хватало слов, чтобы описать представшее пред ним. Чернота, что будто поглощала собой даже свет, даже… Само пространство. Оно искажалось, сжималось, разжималось, расплёскивалось во все стороны. Нечто влияло на все органы чувств – странные, неописуемые звуки, запахи, которых не существует в природе, цвета, которые никогда не видел человеческий глаз.

А потом коридор исчез. Без предупреждения, без грохота, без дрожи земли – просто исчез. Вездесущая чернота поглотила Кевина, но он не чувствовал лёгкости. Его разум будто застыл, секунды растянулись до бесконечно долгих веков, но при этом проходили незаметно быстро. Он попытался повести рукой – ощущение, будто скребёшь фломастером по стеклу. Но приятно. Попытался произнести слово – чернота содрогнулась, лишая Кевина тела. Он продолжал дышать, не имея лёгких. Видеть, не имея глаз. Существовать, не имея тела.

Внезапно писатель ощутил себя всем. Будто вся Вселенная сосредоточилась в нём, и она была… Такой маленькой. Но такой всеобъемлющей. Страх за собственную жизнь исчез, как и интерес. Он понял всё, но не мог осознать, что именно. Конкретика? В этом месте её нет. Здесь нет ничего, ровно, как и есть всё.

Каждый атом Кевина… А Кевина ли? Частицы, элементарные частицы были в движении. Они – мельчайшие составляющие Вселенной. И писатель чувствовал их. Не мог не чувствовать, ведь они – его часть.

Неожиданно он проникся симфонией ощущений. Каждая клетка его безразмерного тела касалась самой ткани реальности – он чувствовал одновременно всё всеми возможными вариантами восприятия. Великолепно. Воодушевляюще. Вселенское восхищение.

Хм… Почему всё одинаково? Или же нет? Внезапный вопрос заставил Кевина дрогнуть. А Кевина ли? Да. И нет. Здесь ничего не значит всё, и наоборот. Простая система. Да и нет. Нули и единицы. Правда и неправда. Два варианта, на которых зиждется всё. Это даже не киты мироздания. Это и есть мироздание. Его мироздание.

Но такая реальность не одна. Или одна? Может ли реальность, состоящая из двух частиц, быть единственной? Если есть правда, то должна быть и неправда. Бесконечное число несуществующих реальностей. Парадокс. Парадокс, который не парадоксален. Где есть единица, должен быть и ноль. Но должен ли быть?

У всего есть своя противоположность. Жизнь – смерть. Радость – горе. Свет – тьма. Значит и у бесконечности должна быть противоположность – отсутствие. Но возможно ли отсутствие в бесконечно широкой Вселенной? А если Вселенная конечна, то что находится за её пределами? Бесконечное отсутствие бесконечных отсутствий. Бинарная система, рекурсирующая сама себя до скончания веков. За этим можно наблюдать вечно.

И он бы наблюдал. Если бы не едкий, всепробирающий голос:

–Вот ты где!

Что-то ухватило Кевина и выдернуло из странного марева. Прокатившись по скользкому полу, писатель ударился спиной о бетонную стену, оставив на ней пару трещин. Затуманенное сознание не сразу адаптировалось к новой реальности.

–Где… Я? – с трудом выдавил из себя Кевин, корчась от неописуемых ощущений.

–В дурке, – усмехнулся звучащий отовсюду голос… Как голос может усмехаться? – Не задавайся придурковатыми вопросами, тем более на мета-уровне. Это портит картину.

Что?

–Что? – вторил Кевин сам себе.

–Ну-ну-ну, Кевин Стинг, ты же писатель! Должен понимать! – продолжал ехидничать неизвестный.

Это начинает меня бесить. Что вообще происходит? Я хочу знать! Знать! Я заслужил, я должен…

–Ты попал туда, куда не следовало, – начал объяснять голос, – И теперь ты одновременно в двух состояниях: ты персонаж, но ты и драматург. Театр одного актёра, что сам себе режиссёр. Общение с миром на мета-уровне. Догоняешь?

Да. Понимаю.

–Я повторяю: перестань. Это путает… Всех, – неизвестный оборвал себя на полуслове, будто чуть не сболтнул лишнего.

–Кого… Всех? – уже своими губами спросил Кевин.

–А вот этого тебе знать не положено, – на поднявшего голову писателя из тьмы смотрели два крупных, багровых глаза, – Я вообще удивлён, что ты зашёл так далеко. Но спасибо тебе, кстати! С твоей помощью найти этого придурка было куда проще.

–Придурка? – Кевин наконец поднялся на ноги.

Только сейчас он понял, что находится в каком-то помещении, похожем на… Больничную палату? Да, вон даже проржавевшая койка в углу стоит.

–Да вот этого! – и стоило этим словам прозвучать, как тьма исказилась, пошла трещинами, и из стены, разбрасывая в стороны разноцветные ошмётки пространства, буквально вывалился небритый мужчина в смирительной рубашке.

Глухо упав на пол, безумец мгновенно подорвался на ноги и попытался юркнуть обратно во тьму.

–Ага, щас! – триумфально произнёс голос, и в тот же миг сумасшедшего опутал кокон из самой темноты… Что бы ни происходило, выглядело это крайне комично.

–Вы что… Оба темнотой управляете? – окончательно придя в себя, спросил Кевин.

–Меньше знаешь – крепче спишь, слыхал о таком? – багровые глаза покосились на писателя, отчего тот почувствовал физическое давление, будто под толщей воды.

Тем временем безумца, кажется, отпустил шок, и он начал пытаться вырваться из хватки теней. Сумасшедший кричал, дёргался, даже впивался зубами в кокон – но ничего не помогало.

Неожиданно, в голове писателя будто стрельнула молния. Все кусочки паззла сложились сами собой.

–Значит, это он – создатель аномалии, – не то спросил, не то констатировал Кевин, – Его одарила система, как и меня, но что–то пошло не так. Система управляется разумом, и все её способности тоже активируются через разум. А если сознание изувечено болезнью – значит всё будет работать неправильно. Аномально. Ошибочно.

–Браво, Шерлок, – голос сочетал в себе удивительный коктейль из насмешки и уважения, – Умная кукла. Возможно, даже слишком.

–Кукла? – интеллектуальный триумф писателя вмиг был уничтожен новой волной вопросов.

–Наконец я тебя удалю, чёртова ржавая шестерня, – не обращая внимания на вопрос, сотканный из тьмы незнакомец повернулся к паникующему сумасшедшему, – Ошибки нужно исправлять. Пока они не поломали к чертям весь мир.

А в следующее мгновенье безумец исчез. Эхо его криков всё ещё отражалось от стен больницы, хотя их источник уже не существовал. По спине Кевина пробежали мурашки – непонятно как, но он точно знал, что случилось с бедолагой. Его попросту стёрли. Вычеркнули из реальности. Это даже не смерть. Это исчезновение. Полное.

–А насчёт тебя… – два горящих багрянцем глаза неожиданно оказались прямо перед лицом писателя, заставив того упереться спиной в стену, – Возвращайся на своё место и забудь обо всём этом.

–Ч–что? – нервно вопросил Кевин.

И тут ему в глаза ударил дневной свет. Писатель зажмурился – привыкшим к темноте глазам понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть к освещению. Как только веки тяжело разлепились, Кевин понял, что сидит в собственной машине, стоящей посреди дороги. Там, где должен быть поворот в сторону психиатрической лечебницы. Только вот на его месте сейчас красовалась идеально ровная стена из леса – будто искусственная. И ничего не напоминало о дороге, что должна была вести в сторону от шоссе.

«…забудь обо всём этом», – вновь прозвучало в голове писателя.

Забыть. Он должен был забыть. Но он помнил всё, до мельчайшей детали. Даже то состояние, когда он был… Всем? И ничем одновременно?

–Что за бред… – Кевин устало откинулся на спинку кресла.

Его разум отчаянно пытался понять произошедшее, разложить всё по полочкам, но… Даже ответить на самый простой вопрос – «Что это было?» – он не мог. Не был способен. Это просто не поддавалось никакому объяснению.

–Ладно, – выдохнув, писатель завёл мотор. В последний раз взглянув туда, где должен был быть поворот, Кевин продолжил своё путешествие, надавив на газ.

Возможно, некоторым вопросам лучше остаться без ответов.

–Дерьмово, – коротко изрёк Кулов, смотря в появившийся не пойми откуда бинокль, – Даже очень.

–Чё там, дед? – неожиданно подала голос скучающая Сабрина, что всё ещё безвольно висела у Дезхеда на плече.

–Последствия того, что кто-то тебя в детстве сильно уронил, – огрызнулся майор.

–Вы, военные, всегда такие мудаки, а? – вновь начала наглеть колдунья.

Удивлённо приподняв брови, Кулов медленно повернулся к собеседнице.

–Только с такими сблёвами общества, как ты, – шутя парировал он, а затем снова устремил взгляд в сторону отлично просматриваемой с высоты военной базы.

В этот момент майор выпустил бинокль из рук. Тот, вопреки законам гравитации, остался висеть в воздухе, а в следующую секунду распался на облако голубоватых частиц, что шустро впитались в руку военного. Явление, что ещё недавно вызвало бы у Кулова массу вопросов, сейчас совершенно его не заботило. Мыслями он был там, у своей цели – на охваченной странной заразой военной базе, через которую придётся прорываться с боем.

–Что я тебе сделала-то, командир? Чего ведёшь себя как быдло подзаборное? – впервые за долгое время голос Сабрины не сочился ехидством. Кажется, он и правда была… Оскорблена? Или же очень умело играла роль.

–Тебе весь список огласить, или попробуешь для разнообразия включить мозг? – отмахнулся Кулов, даже не обернувшись. Он будто сказал это автоматически – его сознание явно было занято другим.

–Сука, да с тобой даже говорить нормально невозможно! – искренне возмутилась девушка, стукнув кулачками по броне Дезхеда, – Ведёшь себя как недотраханная школьница, а не мужик!

–Дёшево. Попробуй ещё раз, – майору ничто не мешало ругаться и одновременно продумывать план вторжения на базу.

Убивать всех заражённых нет никакого смысла – без командира они неорганизованные, значит нападут лишь некоторые. Но даже с этой частью не факт, что будет просто справиться. Уже издалека Кулов видел, что по укрытой какой-то зловонной массой земле бродили существа, которых майор доселе не встречал. На что способны эти твари – вопрос очень хороший. Его цель – достать машину, но вот где она, и есть ли там в принципе – тоже неизвестно. По сути ему нужно проложить кратчайший маршрут неизвестно куда. Слепая мышь в кошачьем питомнике: один неверный шаг в сторону может стать катастрофой. Хм, а что если…

–С тобой скучно, дед, – Сабрина, сама того не ведая, бестактно прервала цепочку мыслей собеседника, – Даже сраться нормально не умеешь.

–Ничего, скоро повеселишься, – пусть Кулов и сказал это абсолютно нейтральным тоном, звучала фраза как обжигающе холодная угроза.

–Чего? – не поняла колдунья, – Ты меня что, трахнуть собрался?

–Жизнь тебя и так поимела достаточно, – отцовским тоном произнёс майор, – Дезхед, будь добр.

Следуя собственным варварским обычаям, взявшимся и сформировавшимся не пойми как и когда, громила «аккуратно» опустил Сабрину на пол, грубо швырнув ту, и тем самым вновь сбив начавшееся было восстановление её щита здоровья.

–Да ёб твою мать! – кажется, язык девушки снова развязался, – Хоть раз бы для разнообразия аккуратно меня опустил, горилла сраная.

–Попробуем кое-что новенькое, – не обращая внимания на недовольство пленницы, Кулов сосредоточился, его взгляд упёрся в никуда – майор внимательно читал описание способности, что лишь недавно была дарована ему системой.

–Дед, ты меня пугаешь, – ехидство вновь начало наполнять голос Сабрины, удивительным образом смешиваясь с неподдельным страхом, – Ты чё… Эээ, эээ, стоять бля! Ты хуле делать собрался!?

Подступавшая паника была не беспочвенной: с негромким хрустом между пальцев Кулова появилось… Нечто. Кажется, это было живое существо, отдалённо напоминавшее огромного, мертвецки-бледного малька с десятком тонких, извивающихся щупалец разной длины.

–Извлекать из тебя, мусора, хоть какую-то пользу, – майор встряхнул созданную им мерзость, будто проверяя, жива ли она, – Будь добра, скажи: «А-а-а».

–А? – страх смешался с непониманием, заставляя лицо девушки исказиться в причудливой гримасе. Но ненадолго: слушаясь мысленных команд своего повелителя, Дезхед ухватил Сабрину за лицо, просунув два толстых, зловонных пальца прямо ей в рот, открывая последний настежь.

И не успела колдунья издать нечленораздельный, полный испуга и отвращения вопль, как Кулов с размаху затолкал извивающееся существо чуть-ли не в самую её глотку. Ощутив тепло и влагу, мерзкая тварь будто ожила: начала дёргаться и извиваться в десятки раз активнее, проталкивая себя прямиком по пищеводу.

То, что чувствовала в этот момент девушка, трудно передать словами. Омерзение, тошнота, желание блевать, беспомощность, отчаяние и гнев. Она ощущала, как скользкое существо ползло по её глотке, каждую конвульсию его мерзостного тела, каждый извивающийся отросток. Наконец, Дезхед отпустил несчастную, дав ей возможность упасть на холодный бетон, и в тот же миг едва не блевануть. Из глаз потекли слёзы, а в горле застрял полный боли и отвращения не то стон, не то вопль. В отчаянии Сабрина засунула руку себе в рот, пытаясь ухватить пробирающуюся по пищеводу тварь – но всё без толку. Ей оставалось лишь скорчиться и терпеть непередаваемое отвращение и боль.

–Ну и дрянь, – пусть на беспристрастном лице Кулова и не дрогнул ни один мускул, голос его сочился презрением. Кажется, его самого отвращало то, что он только что сделал. Но эмоции не имею никакого значения, тем более сейчас. На войне хороши любые, даже самые бесчеловечные методы.

Наконец, созданная майором мерзость пробралась в тело Сабрины, и будто растворилсь в нём, оставив после себя лишь боль в горле, тяжесть в груди, и желание изрыгнуть все собственные внутренности. Откашливая зловонный воздух вкупе с какой-то водянистой жижей, девушка подняла полный ненависти взгляд на своего мучителя.

Трудно было точно сказать, отчего в тот момент душа Сабрины пылала первородным гневом: от бесчеловечности Кулова, или же от её собственного бесилия? Тем не менее, лицо майора на мгновение украсила довольная ухмылка – это было именно то, что ему нужно. Раз не выходит воззвать к затуманенному разуму колдуньи, поглощённой бессмысленным бунтом против всего, придётся давить на куда более низменные и неприятные вещи. Как, например, страх смерти.

–Обычно солдат ребёнка не обидит. Но для тебя, мусора, сделаю исключение, – машинально военный достал очередную сигарету, но тут же одёрнул себя – табачный дым и уголёк тлеющей папироски могут легко его демаскировать, – Раз мозги не работают, то, может, хоть инстинкт самосохранения будет. Эта хрень внутри тебя – маячок. Теперь я узнаю твою позицию, будь ты хоть с противоположной стороны Земли. А ещё она даёт пару приятных бонусов, – Кулов привычным жестом поправил фуражку, – Например: я могу видеть мир твоими глазами. А ещё в любой момент убить тебя, приказав паразиту превратить твои внутренности в кашу. Понимаешь?

–Блядь… Пидор… Хуеглот ссаный… – вновь обретя дар речи, Сабрина поспешила проговорить вслух все бранные слова, которые она только знала.

–Не понимаешь, – слегка разочарованным тоном перебил её Кулов, – Твоя задача – как можно тише пробраться на базу и узнать, где расположены военные автомобили. Если там вообще таковые есть.

–Нахуй… Иди, – вновь прокашлявшись, девушка сверлила майора полыхающим взглядом.

–Туда отправишься ты, если будешь и дальше выкобениваться. Причём ногами вперёд, – Кулов слегка нахмурился, но даже этой мимолётной смены мимики хватило, чтобы заставить Сабрину буквально подавиться собственными словами. Или же выделениями паразита, – Ты заварила эту кровавую кашу – тебе её и расхлёбывать. Заодно и посмотришь, к чему привело то, что ты променяла оружие на дурь.

Судя по глубокому вдоху, девушка хотела было вновь засквернословить, но в этот момент… Что-то остановило её. Кажется, лишь сейчас она до конца, полностью и бесповоротно осознала всю, ВСЮ плачевность собственного положения. Прижимавший её к асфальту Дезхед не был и вполовину так убедителен, как комок бледной, склизкой плоти, что самым грубым из возможных способов пробрался внутрь неё. Осознание того, что жизнь её висит на волоске, молнией стрельнуло в вечно бунтующем сознании Сабрины.

–У тебя минута на подготовку. Потом ты идёшь в разведку, или умираешь очень неприятной смертью. Выбирай, – сказав это, Кулов отвернулся, давая девушке понять, что её слова теперь не имеют никакого веса.

Сабрина до боли, что вновь стала привычной для одарённой системой девушки, сжала кулаки. Бессилие, собственная жизнь в руках другого человека – ненависть к мучителю и самой себе разжигала эти чувства, рискуя расплавить колдунью изнутри. Гневно ударив миниатюрными кулаками по бетону, Сабрина впервые за долгое время позволила себе разрыдаться. Тихо, едва слышно всхлипывая, будто боясь прогневать майора – её персонального палача.

«Прости, девочка, но это для твоего же блага», – пронеслось в голове Кулова, что вновь одёрнул себя – рука невольно потянулась к успокаивающему табаку.

====== Глава 20 – Reflections of Violence ======

Глотая обиду и злость, утирая последние слёзы, и едва сдерживаясь от продолжительного бранного монолога, Сабрина как можно тише подбиралась к охваченной заражением военной базе. Даже издалека, без какого-либо бинокля, это место не внушало ничего, кроме опасения, вместе с острым нежеланием туда соваться. Стены всех зданий мало того, что пропитались какой-то буро-зелёной, густой жижей, так их ещё и обвивали, словно лианы, странные, напоминающие длинных шипастых червей наросты, диаметром в несколько метров… Или это были гигантские человеческие позвоночники?

–Сука, – злобно-испуганный шёпот таки сорвался с уст девушки. Чем дольше она смотрела на свою цель, тем больше ей казалось, что принять смерть от мерзкого паразита внутри неё – не такая уж и плохая идея. В сравнении с альтернативой.

Пускай Сабрина и не обладала выдающимся интеллектом (чего никогда и не отрицала), но даже ей было понятно, что те твари, с которыми она сталкивалась ещё тогда, при живой Алдирис, были куда слабее и… проще, чем то, что её ждёт впереди. По одним возвышающимся над покорёженными заборами великанам, истекающим литрами гноя, можно было легко это понять.

–Хуемудский пиздовыблядок, – косясь в сторону оставшегося позади Кулова, колдунья неоднократно выдумывала новые бранные слова, – Уж лучше бы просто трахнул…

Благо, Сабрина хотя бы точно знала, чего от неё хочет бездушный военный. Пробраться в ангары, прошвырнуться по паркам техники, и через свои глаза показать Кулову: есть там нужная ему машина, или же нет.

«Вот смешно-то будет, если там нихуя нет», – пронеслось в увенчанной грязными фиолетовыми волосами голове.

Выглядела девушка жалко: вся в потрёпанной, измазанной пылью одежде, слегка корчащаяся от тяжести в груди – паразит ни на мгновение не давал о себе забыть. Но, тем не менее, в неестественного цвета глазах Сабрины горели огоньки ненависти и обиды. Может, сейчас она на побегушках у майора, но при первой же возможности она разорвёт его на куски и так надругается над телом, что другие уж точно не подумают вот так её унижать! Правда, сам Кулов об этих планах не то что догадывался, а точно знал. Потому и держал колдунью на коротком поводке страха смерти.

Для Сабрины – вечной бунтарки – подчиняться чьим-то приказам равносильно духовной погибели. И не грози ей погибель физическая – она бы до конца плевала Кулову в лицо разными способами. Даже учитывая то, что понемногу начинала понимать этого закостенелого вояку.

–Ладно, – этим словом девушка выдернула себя из цепкого хвата размышлений, – Пора работать.

Как сказал Кулов, на северной стороне базы скопилось меньше всего тварей. А поскольку у Сабрины всегда были проблемы с запоминанием сторон света, то для неё это место стало называться: «у высокой как хер башни, опутанной какой-то поебенью». Собственно, именно туда она и кралась, вздрагивая от громких, продолжительных завываний из-за стен базы, ровно как и от движений заражённых великанов, ростом метров в десять, широких и мясистых, у которых даже не было видно глаз – видимо, именно поэтому они всё ещё не заметили колдунью.

Но девушка старалась не отвлекаться, и взглядом искала что-то, через что можно пробраться внутрь: ворота, дыра в стене, или, на худой конец, какое-нибудь свисающее… нечто, по которому можно было бы забраться на забор, как по канату. Да, Сабрина могла создать себе подобие лестницы из кристаллов, но лучше лишний раз не шуметь – кто знает, может, у этих слепых тварей отлично развит слух?

Мысль эту оборвала внезапная возня совсем рядом с колдуньей. Чуть не вскрикнув от испуга, девушка неуклюже отпрыгнула в сторону, а вокруг её рук с тихим звоном начали появляться острые кристаллы. То, что сначала показалось Сабрине просто бесформенной массой какой-то мерзости, валявшейся на земле, сейчас пришло в движение. Хрустя суставами, кряхтя и пыхтя, существо распрямило горбатую спину, а затем неуклюже встало на две уродливые, испещрённые какими-то отверстиями ноги. Внешне это нечто напоминало очень толстого, сгорбившегося человека, укрытого по всему телу небольшими, но явно глубокими дырами, будто швейцарский сыр. Хрипло вдохнув зловонный воздух, тварь остановила взгляд заплывших глаз на девушке. Казалось, сейчас существо издаст какой-то жуткий, нечленораздельный звук, взывая к своим заражённым собратьям, а затем в самоубийственном неистовстве бросится на незваную гостью. Во всяком случае, именно этого ожидала Сабрина, уже готовая обрушить на тварь всю свою мощь. Тем не менее, кое-что её остановило.

Сколь бы устрашающе не выглядела эта заплывшая туша, что ещё не так давно была человеком, она не проявляла даже толики агрессии. Пару секунд поглядев на колдунью, существо отвернулось, и, выдохнув ядовито-зелёный газ, медленно поплелось куда-то вдоль стены базы. По всей видимости, гостья его совершенно не волновала.

–Интересно, – тихо проговорила Сабрина, сама того не ведая, вторя наблюдавшему издалека Кулову.

Не отводя взгляда от издырявленной спины, колдунья создала над рукой кристалл – существо никак не отреагировало на прозвучавший звон. Тогда Сабрина материализовала второй, третий, четвёртый – тварь даже не обернулась. Немного осмелев, колдунья мимолётным движением руки заставила кристалл рвануть к стене, вбиваясь в ту, подобно гвоздю. Никакой реакции.

–Вы чего, добренькие? – удивлённо пробубнила колдунья себе под нос. По всей видимости, великаны не нападали отнюдь не из-за слепоты.

Эта странная деталь всё кардинально меняла. Выходит, по базе можно спокойно шастать без боя? Внутри Сабрины мигом запылало желание побежать назад к Кулову, но рациональное мышление в мгновение растоптало наивную вспышку оптимизма. Для майора она – пушечное мясо, возможность разведать обстановку малой кровью. Сунься она сейчас к нему – тот лишь отправит её обратно пинком. Как было приказано: «Пока не найдёшь походящий транспорт, или не убедишься, что его там нет, не возвращайся».

–Блядина, – выплюнув очередное оскорбление, Сабрина создала ещё несколько кристаллов вокруг себя. С громким звоном, перетёкшим в хруст камня, они вонзились в стену базы, создавая для своей повелительницы импровизированную лесенку.

Не слишком умело перемахнув через поросшую какой-то дрянью преграду, девушка оказалась на территории того, что раньше было военной базой, рядом с одним из ангаров. Первым делом Сабрина осмотрелась: пускай та тварь и не была агрессивной, но кто знает, быть может здешние «жильцы» такие лишь до того момента, как ты вторгнешься без спроса в их дом?

К счастью, никто не напал на незваную гостью. Во всяком случае пока. Изуродованные существа лишь бесцельно сновали туда-сюда, не проявляя никаких признаков разумности. Колдунье казалось, что она могла без проблем подойти и выплеснуть свой гнев на любой из этих аберраций, но… проверять ей не хотелось. Как и, собственно, находиться здесь – коричневое вязкое нечто под ногами отвратительно хлюпало, а местами из него произрастали уродливые «растения» – извивающиеся сгустки плоти и костей, украшенные шипами по всей своей длине. Не будь внутри Сабрины существа ещё более мерзкого, она бы и не подумала лезть сюда, даже за награду от системы. Но никакое отвращение не способно пересилить простой, но очень крепкий страх смерти. Осторожно крадучись по наполовину жидкой земле и прикрывая нос от зловония, девушка осознавала это как нельзя хорошо. Благо, после проникновения внутрь паразита, чувства Сабрины притупились, иначе бы она уже выблевала содержимое своего желудка несколько раз – вонь стояла такая, что щипало глаза.

Следуя приказу Кулова, от одной мысли о котором миниатюрные кулаки колдуньи сжимались до дрожи, она поспешила проверить оставленный открытым ангар. Но стоило Сабрине заглянуть внутрь из-за угла, как она мгновенно отшатнулась от неописуемого смрада. Если на улице пахло так, словно кто-то сдох, то внутри помещения будто устроили целый склад разлагающихся, опорожнившихся под себя трупов. В воздухе даже витали какие-то тусклые зелёные огоньки, как бы предостерегая любого, кто рискнёт здесь бродить. На самом краю сознания возник вопрос: «А почему вокруг нет ни единого насекомого?», но отвечать на него было попросту некогда.

–Матерь… Ёбана… – прерывисто вдыхая полные лёгкие чистого, в сравнении с ангарным, воздуха, Сабрина не отказывала себе в удовольствии сквернословия.

Наконец, собравшись с силами и задержав дыхание, девушка вновь заглянула внутрь. Здесь коричневая дрянь, покрывавшая землю, «расцветала», ощетиниваясь сотнями костяных шипов и постоянно наращивая на себе лопающиеся пузыри, из которых и вылетали болотные огоньки. Во всей этой мерзости, кажется, едва заметно дёргались какие-то существа, будто поглощаемые отвратительным «ковром». Впрочем, всматриваться в это зрелище Сабрина не особо желала – её внимание привлекло то, за чем её сюда послали – военный джип, в идеальном состоянии, чуть ли не блестящий в прорывающихся через окно солнечных лучах. Коричневая масса не тронула его, даже не оплела колёса – машина выглядела как неприкосновенный, святой артефакт на проклятой земле. Абсурдное, но радостное для колдуньи зрелище.

–Слава, блядь, яйцам… – вырвалось из испачканного грязью и бранью рта. Его владелица тут же отшатнулась, не желая более смотреть на до нелепости сюрреалистичную картину.

Её миссия выполнена. Осталось только дождаться Кулова, да уехать вместе с ним куда-то. Куда угодно, лишь бы подальше от этой базы.

Но не успела Сабрина расслабиться, как по округе разнёсся чудовищный грохот. Буквально подпрыгнув от неожиданности, девушка обернулась к источнику звука – нечто со страшным шумом и режущим уши скрежетом сминало металлические ворота базы быстрыми, мощными ударами. Колдунья даже толком не успела ничего осознать, как «парадный» вход попросту выбили, будто это была какая-то ветхая деревянная дверь. Смятая металлическая пластина, ещё секунду назад бывшая воротами, со внушительной скоростью полетела в сторону, сбивая бесцельно сновавших существ словно кегли.