Текст книги "Душа героя (ЛП)"

Автор книги: AeolianMode

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– Мама?! Мистер Тошинори?! – Изуку. В его голосе звучало отчаяние.

Сердце Инко подскочило к горлу.

– Изуку!

Она бросилась вниз по тропе, забыв про усталость. Из-за корней деревьев путь стал предательски коварным. Тошинори оказался быстрее. Он бросился вперед с такой скоростью, какой она не ожидала от его слабого тела. Он завернул за поворот и скрылся из виду. Инко изо всех сил пыталась ускориться, чтобы догнать его. Что случилось с ее ребенком?!

Она мчалась по тропинке, пока не смогла ясно разглядеть, что произошло. Она увидела спину Тошинори и склон, спускающийся к стремительно мчащейся реке.

– Изуку!.. – начала она, достигнув края склона, но Тошинори жестом остановил ее. Он поднес палец к губам, призывая к тишине. Он указал вниз по склону.

Ее сердце забилось в горле, когда она посмотрела вниз.

Изуку сидел на корточках на дне неглубокого оврага рядом с раненым олененком. Животное пыталось вырваться, его нога застряла под тяжелым валуном. Судя по всему, бедняжка долгое время пробыл в ловушке. Инко знала, что ей следовало бы пожалеть животное, но все, что она почувствовала, так это волну облегчения – не ее сын оказался в ловушке. Она схватила Тошинори за плечо, чтобы не упасть, в то время как адреналин стал медленно покидать ее тело.

– Это олень Яку, – тихо сказал Тошинори, глядя вниз. – Коренной житель этого острова. Мы должны вести себя тихо, чтобы не напугать его еще сильнее.

Изуку посмотрел на них, сидя на корточках. Голос мальчика был тихим:

– Я не… я недостаточно силен, чтобы сдвинуть камень… я так старался… – он вытер лицо рукавом. Ее бедный мальчик плакал.

С того места, где она стояла, Инко не могла видеть лица Тошинори.

– Ты можешь убрать валун, верно? Ты… ты супергерой.

Тошинори некоторое время молчал. Инко знала, что он не хочет показывать им свою причуду, но будет ли этого достаточно, чтобы показать ей, на что он способен? Она почувствовала прилив волнения при мысли о том, что наконец-то узнает, насколько силен Тошинори.

– Думаю, что совместными усилиями мы сможем его убрать, – сказал он.

Инко почувствовала, как угасает огонь волнения. Он не собирается этого делать. Или, может быть, сверхчеловеческая сила не была его причудой.

Тошинори осторожно спустился по узкой тропинке, ведущей ко дну неглубокого оврага. Он был предельно осторожен и внимателен, ступая на камни. Мужчина уверенно прокладывал себе путь, что говорило Инко о том, что делал он это уже множество раз. Она медленно последовала за ним и несколько раз спустилась сидя, чтобы сохранить равновесие. Она знала, что после такого спуска на ее юбке останутся пятна и что она потом очень об этом пожалеет.

Когда они наконец достигли дна оврага, Тошинори воспользовался моментом, чтобы оценить ситуацию. Он присел рядом с Изуку, наблюдая за тем, как мальчик вытирает лицо, оставляя на нем пятна грязи. Тошинори положил руку ему на плечо и сжал его.

Изуку шмыгнул носом и посмотрел на него. Инко перевела взгляд с жалостливо выглядящего сына на Тошинори.

– Я… я недостаточно силен… я-я не могу этого сделать, – захныкал Изуку.

Герой широко улыбался, ухмыляясь от уха до уха, уверенно и смело.

– Мы обязательно спасем его, – сказал он, его голос был наполнен той же уверенностью, которую помнила Инко, когда они разговаривали за ужином у нее дома.

Но это был олененок со сломанной ногой. Как они должны поступить? Он умрет в дикой природе, даже если им удастся освободить его. Но выражение лица Тошинори вселило в нее уверенность – все будет хорошо. У него, должно быть, есть план. Может, он знает, что сделать, чтобы дать олененку шанс на выживание.

Изуку шмыгнул носом и кивнул. Он улыбнулся в ответ.

– Хорошо. Что будем делать?

– Втроем мы сможем снять камень с ноги животного. Толкать и пихать нельзя. Нам нужны сильные, крепкие ветви. Изуку, заберись наверх и найди нам парочку. Штуки три.

– Что ты собираешься делать после того, как мы освободим олененка?

– Мы отнесем его в благотворительный реабилитационный центр для диких животных.

Нам так и не предоставилась возможность взглянуть на твои деревья, Тошинори, – печально подумала Инко, но все же кивнула. Пока Изуку поднимался по склону оврага, Инко провела руками по бедрам.

– Ладно, что мне делать?

– Мы с тобой будем копать. Здесь, здесь и здесь, – сказал он, оставляя следы на земле ботинком. Инко посмотрела вниз, приметив, что местность состоит в основном из песка и мелкой гальки. – Мы выкопаем достаточно глубокие ямки, чтобы просунуть ветви под валун. Затем каждый из нас приложит достаточно усилий. Чтобы сдвинуть его.

Инко сделала так, как было сказано, опустившись на колени возле валуна, чтобы откопать гальку и песок под тяжелым камнем. Тошинори присоединился к ней с другой стороны, прилежно выполняя свою работу. Она смотрела на его паучьи пальцы, смотрела, как грязь собирается под его ногтями. Он все еще улыбался, но теперь его взгляд стал более решительным. Посмотрев на его лицо, Инко поняла, что он находится в своей стихии. Он действительно был героем. Он знал, что делает. Она почувствовала острую боль в сердце, наблюдая за тем, как он словно бы оживает.

У него очень красивое лицо, когда он сосредоточен и вот так вот улыбается.

Некоторое время спустя Изуку вернулся с ветвями, тяжело дыша. На его лице проступили капли пота. Тошинори воплотил в реальность свой план, просунув ветви в небольшие ямки под валуном, которые они вырыли голыми руками.

– Итак, насчет три. Раз, два, три!

Инко навалилась на ветвь всем своим телом, в то время как ее сын и Тошинори сделали то же самое. Ветви согнулись от напряжения, но каким-то чудом план Тошинори сработал. Валун покатился. Олененок был свободен.

Он тут же попытался встать на ноги и убежать. Но бедняжка едва успел выпрямиться, как снова упал.

Изуку первым до него добрался, обхватив его руками. Он осторожно поднял олененка, стараясь не прижимать к себе его больную ногу.

– Он у меня. Что нам делать дальше?

Тошинори достал из сумочки Инко бутылку воды, открыл ее и поднес к животному. Когда олененок понял, что это просто вода, он сделал большой глоток.

– Мы отвезем его в город. Уверен, что там есть центр охраны дикой природы, куда мы сможем его отнести.

– Мы так и не увидели твоих кедров, – прокомментировала Инко, когда они вернулись на тропу.

Однако Изуку и Тошинори, похоже, не возражали.

========== Глава 7. Предупреждение Бакуго ==========

Изуку не успел заметить, как пролетело время и наступили летние каникулы. Свой последний школьный день он встретил со смесью волнения и страха. Он больше не будет отвлекаться на учебу, по крайней мере до конца каникул. Это означало, что он будет тренироваться со Всемогущим еще усерднее. Герой дал ему график летних каникул – от Изуку ожидалась более усердная работа.

Помни, почему ты хочешь стать героем, – прогремели в его голове слова Всемогущего. – Сосредоточься на своей цели. Я тренирую тебя, Изуку, потому что верю в тебя. Когда наступит следующая весна и Юэй начнет принимать абитуриентов, у тебя будет моя причуда. У тебя будет Один за Всех.

Изуку знал, что будет непросто получить Один за Всех от Всемогущего. Всемогущий предупредил, что силы его причуды будет достаточно, чтобы разорвать его мышцы на куски и раздробить кости, если его тело не окажется достаточно крепким, чтобы выдержать ее. Это была истинная цель его 10-месячной тренировки. Его мать думала, что он просто занимается бодибилдингом чтобы стать сильнее. Она права лишь наполовину. Но ни Изуку, ни Всемогущий не рассказали ей всей правды. Он сомневался, что это когда-нибудь произойдет.

На занятиях он делал все то же, что и всегда: сжимал кистевой тренажер для рук под столом, поднимал ноги с утяжелителями и изо всех сил пытался сосредоточиться на учебе, преодолевая усталость и стресс. Его оценки снижались, но это не имело значения. Пока он проходил, пока его оценки были на приемлемом уровне, он мог сосредоточиться на том, что действительно имело значение – Юэй.

Как только прозвенел последний звонок, его одноклассники выбежали из школы. Все они были в восторге от предстоящих летних поездок, разговоров о семье и друзьях, видеоиграх и безделья. На мгновение Изуку почувствовал вспышку сожаления – он был бы не прочь сыграть в видеоигры.

Помни, почему ты хочешь стать героем.

Он сжал кулак и пошел по улице, намереваясь добраться до дома коротким путем. Он зашагал по дорожке, пролегающей между школой и соседними домами. Осталось всего два кварталах и тогда он будет дома. У него было около часа, чтобы отдохнуть, прежде чем встретиться со Всемогущим.

– Кем ты себя возомнил, Деку?

Изуку резко затормозил. Дорогу домой преградил знакомый силуэт. Мальчик с жесткими светлыми волосами и крепким телосложением.

Каччан сплюнул на землю, стоя в переулке и загоняя его в угол. Позади Изуку находились двое ребят из класса, которые преградили ему путь к отступлению, а впереди был мальчик со сжатыми кулаками и с огнем, текущим в его венах. Изуку ничего не мог сделать, ничего не мог сказать. Он застыл. Он смотрел, как потрескивают искры вокруг рук Каччана.

Деку. Это имя дал ему Каччан, чтобы поглумиться над ним, преднамеренно неверно истолковав символы, составляющие его имя.

Каччан откинул голову назад, глядя на Изуку сверху вниз.

– Не думай, что я не заметил. В течение последних трех месяцев ты использовал под столом кистевой тренажер. Ты носишь с собой гири, – он сделал шаг вперед. Изуку отступил на шаг. – Ты все еще пытаешься попасть в Юэй, не так ли?

Изуку поднял руки:

– Я… я уже говорил тебе, что не пытаюсь с тобой соперничать! Я просто хочу посмотреть, получится ли у меня…

Кончики пальцев Каччана потрескивали, искрясь легкими крошечными огоньками химических реакций.

– Ты слабак. У тебя нет причуды. Ты просто стоишь у меня на пути, – Изуку видел холодную ярость в его глазах, сверкающих из-под его растрепанных волос. – Поскольку в прошлый раз урока ты не вынес, то я тебе напомню. Сдавайся, Деку.

– Я не собираюсь сдаваться! Я стану героем! – крикнул Изуку в ответ.

Каччан бросился на него, пытаясь нанести удар правой. Изуку увернулся, отскочив в сторону. Но прихвостни Каччана подобрались сзади, толкнув Изуку вперед. Он развернулся на пятках и попытался двигаться непредсказуемо, но в итоге лишь споткнулся.

У Изуку не было времени, чтобы восстановить равновесие. Каччан ударил его в бок. Горячая боль пронзила его внутренности. Его школьная форма задымилась из-за высокой температуры. Кто-то пнул его сзади. Изуку шаткой походкой двинулся вперед. Он должен найти выход! Какой-нибудь способ сбежать! Его зрение затуманилось, он попытался сосредоточиться, найти способ обойти Каччана.

Он слепо побежал вперед. Каччан заехал ему кулаком в челюсть. Изуку развернуло боком, и он врезался в кирпичную стену соседнего дома. Каччан схватил его за волосы и ударил лбом о стену. Его мозг словно бы перевернулся в черепе. Небо оказалось где-то слева от него, а земля быстро превратилась в потолок. Он врезался в нее, задыхаясь.

Каччан наступил ему на грудь.

– У тебя нет причуды. Ты жалок. Ты не станешь героем. Так что сдавайся. Ты просто будешь всем мешать.

Изуку не мог подобрать слов, лежа на земле и тяжело дыша. Слезы жгли уголки его глаз. Не плачь. Не дай ему увидеть твои слезы.

В последний раз пнув его подошвой ботинка, Каччан оставил его лежать на земле. Он и его прихвостни ушли. Каччан шел впереди, засунув руки в карманы. Парализованный болью Изуку лежал на асфальте, а его мир находился в свободном падении.

– Все… могущий… – задыхаясь, прошептал он.

Всемогущий так и не пришел.

Он тренировался в течение трех месяцев, но все еще был для Каччана всего лишь букашкой, которую легко раздавить. И Всемогущего здесь не было, чтобы спасти его. Да и откуда ему здесь быть? У Всемогущего были дела поважнее, действительно стоящие его внимания. Возможно, сейчас он спасает кого-то другого, делая все те удивительные вещи, о которых Изуку мог только мечтать. Как он защитит других, если даже себя защитить не может?

Может быть, Каччан прав, и я должен сдаться.

От одной только мысли об этом по его щекам потекли слезы. Всемогущий и его мама делали все возможное, чтобы помочь ему. Он не мог их подвести. И он не мог подвести себя. Он не мог позволить Каччану раздавить его таким образом. Лежа на земле и глядя в голубое небо сквозь щель между двумя зданиями, он почувствовал, как решимость крепнет в его израненном сердце.

Единственный способ победить Каччана – работать еще усерднее.

Наконец Изуку нашел в себе силы встать; казалось, что он лежал там целый час. У него подкосились колени. Он коснулся лба, нащупав рубец и кровавую царапину. У него так болела голова. Спотыкаясь, Изуку побрел по дороге, ведущей к пляжу, где должен был встретиться со Всемогущим. Все расплывалось перед глазами, но все же он заметил ждущего его героя, поглядывающего на наручные часы.

Его наставник поднял голову и начал махать ему костлявой рукой, но тут же пришел в ужас. Всемогущий рванулся вперед, встретив Изуку на полпути и мягко опустив руки на его плечи.

– Юный Мидория, – выдохнул он. – Что с тобой произошло?

Должно быть, он увидел у него кровь. Неужели все настолько плохо?

Изуку всхлипнул. Не плачь. Не дай ему увидеть твои слезы.

– Я… я хочу… этим летом я хочу очень усердно поработать. Пожалуйста, поручи мне более тяжелую работу, – сказал Изуку сквозь стиснутое напряжением горло, когда почувствовал, что Всемогущий стал осторожно вытирать его лицо рукавом, пытаясь очистить кровь.

– Ш-ш-ш, – произнес мужчина успокаивающе мягким голосом. – Пойдем, Изуку. Давай отведем тебя домой.

Изуку почувствовал, как руки Всемогущего тяжело опустились ему на плечи, когда он повел его по улице, медленно ступая, чтобы соответствовать его темпу ходьбы. Изуку чувствовал себя жалким. Его горло все еще жгло, когда он старался не заплакать. Спустя какое-то время Изуку оказался у себя дома вместе со Всемогущим, который быстро отвел его к дивану. Изуку опустился на диван, затаив дыхание; мир болезненно вращался перед его глазами.

Инко, которая в это время была на кухне и уже успела их заметить, тут же бросилась к ним.

– Что произошло?!

– Сам еще не знаю, – сказал Всемогущий, опускаясь на колени перед Изуку.

Изуку вздрогнул, почувствовав, как большие пальцы Всемогущего оттягивают его веки. Изуку боролся с инстинктивным желанием закрыть глаза из-за касающегося его кончиками пальцев наставника. Он тупо уставился на черепоподобное лицо героя и его запавшие голубые глаза.

Когда он, казалось, нашел то, что искал, Всемогущий слегка отстранился.

– Сотрясение мозга, – констатировал он.

– Ты слишком усердно его тренируешь, тебе так не кажется?! – огрызнулась Инко на Всемогущего.

Прежде чем он успел ответить, Изуку встрял в разговор:

– Это был Каччан.

Инко выглядела ошеломленной. Затем пришла в ярость.

– Я звоню миссис Бакуго.

– Не надо, – взмолился Изуку, вцепившись пальцами в свои колени. – Будет… будет только хуже. И я не… я не хочу… я не хочу создавать проблем.

– Ты не создаешь проблем! Ты серьезно ранен!

– Мам, пожалуйста. Не вмешивайся.

– Принеси аптечку и лед, – сказал ей Всемогущий через плечо, прежде чем снова переключить свое внимание на Изуку. – Нам нужно промыть и перевязать рану. Тебя ранили где-нибудь еще, Изуку?

– Нет, остались только синяки.

– Ложись.

Изуку сделал, как было велено, устроившись поперек дивана. Он сжал губы, пытаясь успокоить свои взбунтовавшиеся внутренности. Он чувствовал себя просто ужасно. А мысль о том, что мама позвонит миссис Бакуго, еще больше усугубляла ситуацию. Да его ведь забьют до смерти.

Его мама вернулась с холодным компрессом, антисептиком и бинтами. Он вздрогнул, почувствовав, как она промокает рану на его голове, вытирая кровь. Всемогущий стоял рядом, печально за ним наблюдая; его лицо выражало сочувствие.

– Миссис Ми… Инко, – начал он мягко. – Не думаю, что тебе нужно звонить миссис Бакуго.

– Почему нет? – спросила Инко. В ней закипела ярость, когда она коснулась раненого лица сына. – Ее сын пристает к Изуку с тех пор, как они были маленькими! Мне это надоело!

– Изуку будет сложнее преодолеть это препятствие. Каччан мотивирует его на более усердную работу.

– Какое это имеет значение?! – огрызнулась Инко, поворачиваясь лицом ко Всемогущему. – Я хочу, чтобы он больше не имел никаких дел с Кацуки. У него не было ни единого шанса против этого ужасного мальчишки!

– И никогда не будет, если ты будешь возиться с ним как с маленьким ребенком, которого нужно защищать, – ответил Всемогущий спокойным и ровным тоном.

– Я с этим не согласна. И он еще ребенок, мистер Тошинори.

– Если ты решишь связаться с миссис Бакуго и пожаловаться на ее сына, то лишь усилишь их соперничество. Это надолго усложнит жизнь Изуку.

– Я так не думаю. Миссис Бакуго позаботится о том, чтобы он больше никогда не причинил вреда Изуку.

– Откуда ты это знаешь?

– Я… – начала было Инко, но Изуку, наконец, надоело слушать их спор.

– Мама! – прервал он ее, стиснув зубы и бросив на нее умоляющий взгляд. – Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты звонила миссис Бакуго. Пожалуйста.

Инко болезненно сморщила лицо, в ее глазах смешались гнев и боль. Изуку смотрел, как она делает глубокий вдох, как медленно поднимается и опускается ее грудь. Она нежно провела кончиками пальцев по волосам сына со спокойной грустью на лице.

– Отдохни, – сказала она ему. – Я принесу тебе воды и лекарство. Дай мне знать, если тебе станет хуже.

Она ушла на кухню, и Изуку почувствовал, как усиливается его пульсирующая головная боль. Он уставился в потолок, стараясь не захныкать. Пока Инко не было рядом, Всемогущий опустился на колени рядом с диваном, касаясь плеча Изуку.

– Почему Каччан напал на тебя?

– П-потому что он не хочет, чтобы я поступал в Юэй. Он… он всегда был… намного сильнее меня, и… он ненавидит, когда я восхищаюсь им.

– Восхищаешься им?

– Да, я… я всегда это делал. С тех пор, как мы были детьми. Я следовал за ним повсюду, и… Он такой крутой, потому что у него есть удивительная причуда, и он так уверен в себе. Он всегда помыкал мной и пытался отвязаться от меня, но… я все равно следовал за ним.

Казалось, это заинтересовало Всемогущего, и он на мгновение задумался. Изуку стало интересно, о чем он думает, но прежде, чем он успел сказать что-нибудь еще, Инко вернулась с водой и лекарствами. Изуку проглотил таблетки большим глотком воды. Он почувствовал, как угасает его внимание. Изуку свернулся калачиком, повернувшись лицом к спинке дивана, и закрыл глаза. Он знал, что его мама и Всемогущий все еще здесь, потому что не слышал, чтобы они уходили.

– Простите, что вышла из себя, мистер Тошинори, – произнесла Инко спустя какое-то время.

– Нет, это моя вина. Я переступил границы дозволенного, – сказал Всемогущий.

– Нет. Нет, все нормально, – ответила Инко неуверенно. Изуку услышал ее удаляющиеся шаги. – Все в порядке, – повторила она во второй раз, но теперь уже более решительно. Ее слова затихли, когда она вошла в другую комнату.

Всемогущий остался на месте. Вскоре Изуку вновь почувствовал его руку на своем плече.

– Когда тебе станет лучше, мы будем работать усерднее. Усерднее, чем когда-либо прежде.

Именно это и хотел услышать Изуку. Он немного расслабился, напряжение в животе слегка спало. Он отвернулся от спинки дивана и обнаружил, что ему удобнее лежать на спине. Ему стало немного легче дышать.

Когда Всемогущий собирался было уходить, опустив руку на дверную ручку, то услышал голос Инко, донесшийся из другой комнаты.

– Зайдете сегодня на ужин, мистер Тошинори?

Стоящий у двери Всемогущий тут же развернулся. Его слегла удивило такое предложение.

– Да, я хотел бы вернуться и проверить Изуку.

– Хорошо. Увидимся позже. Спасибо, мистер Тошинори.

Всемогущий открыл дверь и вышел наружу. Дверь все еще была открыта, и он оглянулся через плечо, его худое тело казалось силуэтом.

– Можешь звать меня просто Тоши, – он закрыл дверь и ушел.

***

Следующие три часа Изуку провел в отчаянии. Он сидел на диване и смотрел телевизор. Его голова пульсировала. Болеутоляющие таблетки едва ли уменьшили головную боль. Ему было так плохо, что он не мог ни на чем сосредоточиться. Его мама готовила карри, он чувствовал его запах, и впервые ощутил, что в животе у него ползают слизняки, а не голодный волк. Пару раз он проваливался в беспокойный сон, но через несколько мгновений просыпался от боли.

Когда кто-то постучался, его внимание переключилось на входную дверь.

Всемогущий сдержал свое слово и вернулся, держа в руке пластиковый пакет. Он опустил его на стол и одарил Изуку мягкой, грустной улыбкой.

– У меня для тебя кое-что есть.

Покачиваясь, Изуку принял сидячее положение. Он наклонился вперед, чтобы заглянуть в пакет. Там были банка содовой, пакетик конфет и игрушка-гашапон*. Изуку наклонился вперед, беря гашапон и изучая этикетку. Профессиональные герои. Он не покупал их уже много лет. Иногда он покупал их в надежде заполучить фигурку Всемогущего, но она ему так и не попалась. Она была крайне редкой. Может, на этот раз ему повезет.

Он открыл ее и вытащил крошечную пластмассовую фигурку, сразу поняв, что это не Всемогущий. Поначалу он не узнал героя: мужчина в черной одежде с длинными черными волосами и в развевающемся сером шарфе. Изуку считал, что знает всех профессиональных героев и научился распознавать их с одного взгляда. В конце концов, он узнал его. Странные желтые очки его выдали. Сотриголова. Он был из тех профессиональных героев, которые не привлекали к себе большого внимания прессы.

– Спасибо, мистер Тошинори, – сказал он, улыбаясь своему наставнику, который показал ему большой палец. Изуку открыл банку содовой, в то время как Всемогущий пошел на кухню.

– Могу ли я чем-нибудь помочь? – спросил он у Инко.

– Если хочешь, можешь накрыть на стол, думаю, это все, что мне нужно, – ответила она, вытирая руки о фартук.

Изуку наблюдал за ними со своего места, лениво вертя в руках фигурку Сотриголовы. Он наблюдал за тем, как Всемогущий берет миски для карри и риса. Изуку обнаружил, что лениво размышляет над тем, можно ли Всемогущему есть карри. Не ухудшит ли оно его состояние?

– Ты можешь присоединиться к нам, Изуку, или ты хочешь, чтобы я тебе все принесла? – спросила Инко.

– Я сам приду, – ответил Изуку. Он собрался с силами и встал, присоединившись к сидящими за столом матери и наставнику. Ему не хотелось есть. Он положил крошечного Сотриголову на стол и сел напротив Всемогущего.

Он ел мало, как и Всемогущий. Ему показалось, что его мама чувствует себя немного неловко, потому что была единственной, кто действительно наслаждался едой. По-видимому, Всемогущий тоже это заметил и начал есть немного больше. Изуку знал, что должен поесть, и присоединился к ним, несмотря на то, как сильно он этого не хотел.

– Если тебе не нравится, то можешь не… – начала было Инко.

– Все очень вкусно! – почти одновременно произнесли Изуку и Всемогущий.

Инко неловко рассмеялась. После этого напряжение в комнате немного спало. Двое взрослых напротив него немного расслабились.

– Тоши, я хотела узнать кое-что о твоем пребывании в Америке, – сказала Инко. – Ты улетел вместе с кем-то или же в одиночку?

– Прибыл я туда один, но потом встретил человека, с которым у меня завязалась тесная дружба, и некоторое время мы работали вместе. Он блестящий человек. Мы по-прежнему остаемся на связи.

– Где ты жил?

– Лос-Анджелес, Калифорния.

– Значит, тебе там понравилось?

– Очень.

– Трудно было вернуться в Японию?

– Да. С преступностью в Америке дела обстоят так же плохо, как и здесь. Иногда мне тяжело, потому что я не могу оказаться в двух местах одновременно. Но Япония – мой дом, и… здесь есть кое-какие дела, которые требуют моего внимания.

– Ты подумываешь о том, чтобы когда-нибудь вернуться?

– Постоянно. Может быть, когда-нибудь я сделаю это, – Всемогущий сделал паузу, потерев подбородок. – А что насчет тебя, Инко, хочешь куда-нибудь съездить?

Инко слегка откинулась назад, заправляя прядь темных волос за ухо.

– Я… иногда подумываю над этим, но я… вроде как потеряла желание к путешествиям после ухода Хисаши.

Последовала пауза, во время которой Изуку посмотрел на них обоих. Всемогущий собирается предложить ей съездить в Америку, как предложил съездить посмотреть на Якусимские кедры?

– Может, когда-нибудь ты тоже захочешь попутешествовать, – сказал Всемогущий.

Инко улыбнулась, но в ее глазах была печаль.

***

Изуку сидел в своей комнате и думал. Он взял с полки одну из фигурок Всемогущего. Эта была его любимая, чрезвычайно детализированная фигурка, которую мама подарила ему на 12-летие. Он повертел ее в руках, глядя на его мускулатуру. Если бы Всемогущий захотел, то, возможно, он смог бы послать Каччана на другую планету. Для него это совсем не трудно.

Мне никогда не стать таким, как ты.

Он вернул фигурку обратно на полку и не забыл поставить крошечного Сотриголову на стол вместе с небольшой коллекцией других героев-гашапонов, которых он собрал за все эти годы. Он не любил выставлять их напоказ. Всемогущий был его любимым героем.

Он снова сел на кровать, его голова все еще пульсировала, полная страхов и тревог. Его геройское будущее еще так далеко. У него оставалось семь месяцев тренировок. Он не думал, что успеет подготовиться вовремя. Он не думал, что будет достаточно силен, чтобы получить силу Всемогущего.

Он лег в постель со все еще болящей головой и попытался заснуть. Он не смог. Каждый раз, когда он закрывал глаза, он видел холодный взгляд Каччана и слышал его голос, велящий ему сдаться.

Он попытался заменить эти мысли образами Всемогущего и своей матери, которые всегда его подбадривали. В этот момент ему в голову пришла неожиданная мысль.

Хорошо, что мама и Всемогущий ладят.

Изуку резко открыл глаза, полностью проснувшись. Осознание ударило его, словно молотком.

Срань господня. Мама и Всемогущий ладят.

Моя мама. И Всемогущий!

Комментарий к Глава 7. Предупреждение Бакуго

*Гашапон – игрушки в капсулах, продающиеся в торговом автомате. Популярны как в Японии, так и других странах.

========== Глава 8. Бремя Тошинори ==========

Япония изнемогала от летней жары, когда необычная засуха охватила страну. Тошинори становилось все труднее и труднее тренировать Изуку. Оба они постоянно делали перерывы, чтобы посидеть в тени и попить воды, поддерживая свой водный баланс. Инко тоже показывалась все реже и реже. Тошинори обнаружил, что скучает по ней. Он привык к их почти что ежедневным разговорам на пляже, даже если они редко говорили о чем-то важном.

Иногда, когда он был уверен, что она ушла, Тошинори принимал свою геройскую форму, хоть это и было рискованно. В этой форме он был более полезен для Изуку, даже если на короткое время. Это всегда происходило поздним вечером, когда на улице становилось прохладно и никому не приходило в голову выйти в это время на пляж. Как он и обещал, он увеличил интенсивность тренировок Изуку, продлив их до вечера и сократив его свободное время. С другой стороны, Тошинори не был уверен, что Изуку вообще в это время отдыхает.

Ужин с семьей Мидория стал обычным делом. Время от времени Инко приглашала его остаться. Время от времени он соглашался. Он не всегда мог это сделать. Иногда по вечерам он был нужен своему агентству. Иногда по вечерам к нему поступали экстренные вызовы. Иногда по вечерам ему просто хотелось побыть одному.

Однако в этот вечер все было иначе.

Тошинори стоял на крыше небоскреба и в ужасе смотрел, как красно-оранжевое свечение поглощает отдаленную точку города. Пожар. Что-то горит. И это плохо.

– Вижу его, – сказал он в мобильник. – Буду через несколько секунд.

Он нажал на кнопку сброса. Ему сообщили, что пожар начался на втором этаже четырехэтажного бизнес-центра. Никто не знал причины его возникновения. Из-за жары и засухи пламя распространялось быстро. На место происшествия были вызваны герои со всего города, но пожар вот-вот выйдет из-под контроля.

Тошинори глубоко вздохнул. Он присел на корточки, напрягая тело, когда его слабые, хрупкие мышцы стали неестественно вздуваться вокруг костей. В считанные секунды 70-килограмовый человек превратился в 250-килограмового исполина. Он стиснул зубы и улыбнулся. Улыбка Всемогущего. Бесстрашная. Спокойная. Оптимистичная.

Он оценивал расстояние и траекторию, его глаза были сосредоточены на далекой точке.

Тошинори прыгнул. Мощности его оттолкнувшихся от земли ног было достаточно, чтобы запустить его в воздух в грубой имитации полета, быстрого, как ракета. Как он и обещал, ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы добраться до обочины пылающего здания. Герой приземлился на асфальт, который треснул под воздействием вызванной им взрывной волны. Он не чувствовал боли.

У него была доля секунды, чтобы оценить ситуацию. Позади него вся дорога была переполнена очевидцами. Несколько человек уже были спасены. «Скорая» и пожарные еще не прибыли на место происшествия. По крайней мере Обратная Тяга был здесь, но он был занят тем, что не давал огню распространиться дальше. Человек-пожарный гидрант выпускал струи воды сразу в нескольких направлениях, но Тошинори знал, что это все равно, что тушить ведрами вулкан.

Все глаза устремились на него. Тошинори увидел встревоженную, испуганную толпу. Сквозь их слезы он слышал голоса, кричащие, что их друзья и семья все еще внутри горящего здания.

При взгляде на них сердце Тошинори разрывалось на части. Подняв голову, он радостно рассмеялся.

– Ничего не бойтесь, граждане! Сегодня вечером все будут спасены! – он говорил достаточно громко, чтобы быть услышанным сквозь весь этот хаос и ревущий огонь. – Не стоит беспокоиться! Потому что я здесь!

Он повернулся лицом к зданию и запрыгнул в окно верхнего этажа.

Хуже всего в такого рода спасении было то, что его легким всегда очень сильно доставалось. Он должен действовать быстро. Он мог задерживать дыхание гораздо дольше, чем обычные люди, и двигаться быстрее, чем мог воспринимать человеческий глаз. Но чтобы спасти всех в здании, он не должен слишком торопиться. Он не хотел никого упустить. Он едва мог видеть сквозь удушливый дым.

Все казалось размытым, когда герой обыскивал комнату за комнатой. Он нашел четырех человек, все без сознания. Нескольких человек он осторожно обхватил руками, оставшихся положил себе на плечи. Четыре человека – это его предел. Спустя мгновение он выпрыгнул из окна и быстро передал жертв другим героям-спасателям, которые ухаживали за ранеными неподалеку.

Не задерживаясь ни на секунду, он снова вернулся в здание. Он делал так в течение следующего часа, входя и выходя из здания, обыскивая все помещение сверху донизу, тщательно осматривая каждый этаж, карабкаясь мимо рушащихся конструкций, задерживая дыхание из-за дыма и перенося всепоглощающую жару. В этой форме он почти не чувствовал боли и едва мог быть затронут огнем. Все это время его гложил страх, что он кого-то упустил, кого-то забыл, кого-то оставил. Он еще раз тщательно осмотрел здание. Больше он никого не обнаружил.