355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Admin » Зона с нами (сборник) (СИ) » Текст книги (страница 6)
Зона с нами (сборник) (СИ)
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 03:45

Текст книги "Зона с нами (сборник) (СИ)"


Автор книги: Admin



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

   Залёгший отряд буквально взорвался длинными очередями, в направлениях возможных укрытий атаковавшего их врага.

   Не знают, не поняли – поразила меня мысль. Я ещё жив и не обнаружен!

Перерождение

Автор Ольгерд (Боёк)

   В лагере Новичков была благодушная тишина. У костра сидели три молодых Сталкера и вели вялую беседу ни о чем. Солнце клонилось к закату, было тепло и безветренно, в костре потрескивали мелкие сухие ветки, сгоравшие без дыма. Со вчерашнего дня никаких боевых действий не происходило и было от чего расслабиться и, не отвлекаясь на непринужденный разговор, думать каждому о своем.

   Внезапно, совсем близко тишину разорвали выстрелы из незнакомого по звуку оружия вперемежку с громким воем явно раненого крупного зверя и тяжелым топотом его больших ног. Сомнений не было – кто-то вступил в схватку с Псевдо-гигантом. Скорее всего, дальнейшие события происходили в ближнем бою, т.к. выстрелов не было больше слышно, но ПГ, получая очередную рану, вновь и вновь взвывал и начинал двигаться медленнее, пока топот его ног вовсе не прекратился. Животное издало последний предсмертный вой и затихло. Новички, которые в прошлом отслужили срочную службу в армии на Большой Земле и не понаслышке были знакомы с оружием, только успели снять стволы с предохранителей, пригнуться и приготовиться в случае чего быстро рвануть в разные стороны. Они уже знали, что ПГ не отличается скоростью, но встретиться с ним в ближнем бою захочет только самоубийца.

   Никто из Новичков сходить на разведку не решался, они только опасливо озирались по сторонам, но больший упор в наблюдении все же делали в направлении одинокого вагончика, стоящего у дороги, откуда и появились первоначальные звуки боя.

   Через небольшой промежуток времени со стороны дороги послышались неторопливые шаги, и совершенно не ясно было, друг это или враг. Почти сразу за этим последовал громкий, отборный и витиеватый мат с окончательным резюме:

   – Не стрелять, свои!

   Это, впрочем, не сняло внезапно возникшего напряжения, и Новички, не меняя своей позы, внимательно оглядывали абсолютно пустое от людей пространство. Через несколько секунд повторное предупреждение послышалось совершенно с неожиданной стороны. Новички только и успели среагировать поворотом стволов в сторону окрика. Прямо из-за угла ближайшей хаты появился Сталкер и направился в их сторону с опущенным вниз оружием, которое они только что слышали в действии.

   К костру Новичков подошел немолодой, но еще довольно крепкий мужчина в экзоскелете последнего поколения, с новеньким СВУ на плече. На лицевой части экзоскелета, почему-то в районе сердца, а не как обычно – на рукаве, были золотом шитые надписи, говорящие о группе крови и резус-факторе владельца. Скорее всего, здесь ранее находилась и его фамилия, и имя, но они были удалены, хотя следы от них еще и оставались. Только сейчас Новички узнали оружие в руках незнакомца, известное им еще по старым фильмам. Это был большой и практически новый маузер времен Гражданской войны, с длинной обоймой, торчащей из подствольной коробки, и с рябым от частого пользования стволом. Так вот какое оружие издавало незнакомые выстрелы. За спиной у незнакомца болтался старенький, видавший виды АКСУ, который тоже совершенно не вязался с остальной амуницией. На правой ноге его был прикреплен большущий нож с ножнами явно для подводной охоты как минимум на средних по величине акул. Скорее всего, именно этот нож только что был в деле, т.к. на острие, торчащем из среза ножен для слива воды, еще висели капельки крови. С таким ножом, конечно, можно с кем угодно разговаривать "на ты". Но ПГ имел очень грозное оружие: ударом ноги о землю он выбивал противника из равновесия и тот получал незначительное, но на время чувствительное сотрясение мозга, после чего у ПГ вступала в силу его огромная и мощная зубастая пасть, нацеленная, как правило, на горло, а маленькие, но цепкие передние лапы не давали жертве вырваться. Нужно было иметь виртуозную ловкость и безбашенную отвагу, чтобы затеять с таким монстром, даже раненым, рукопашную схватку. Центральная нервная система ПГ была малочувствительна к физической боли, и он почти не терял силы до последнего вздоха, к тому же животное обладало ускоренной регенерацией организма. Было бесполезно рассчитывать на то, что монстр истечет кровью и ослабнет от ран. ПГ надо было валить сразу и без остановки, или также быстро и сразу сваливать от него подальше. Он редко пытался догнать свою жертву, и если и преследовал её, то недолго.

   – Какого спрашивается ... мать вашу ... не выставили дозорных?! Чуть на корм ПГ не пошли, – вместо приветствия воскликнул незнакомец.

   Сразу после этой вполне стандартной для здешних мест тирады он оценивающе оглядел Новичков и, поняв с кем именно разговаривает, сделал скидку на неопытность, и просто учтиво со всеми поздоровался, и сразу без остановки предложил всем выпить и закусить. Никто не сдвинулся с места, ожидая чего угодно. Незнакомец, не обращая внимания на их недоумение, отстегнул от большого рюкзака дорогой спальник, сложил его пополам, положил на перевернутый ящик и сел. Из рюкзака появилась совершенно новая подстилка, защищающая во время сна от сырости на земле. Сталкер расстелил ее рядом с костром, выложил на нее продукты из рюкзака, соорудив таким образом импровизированный обеденный стол. А продукты были совершенно диковинные для этих мест: две бутылки армянского коньяка, копченая колбаса, репчатый лук и два батона белого хлеба. Мужчина так и не назвал своего имени, видимо полагая, что это не обязательно.

   Белый хлеб, вероятно, был уже черствый, но незнакомец нанизал его на вынутые шампуры, будто собирался делать из него шашлык, полил хлеб водой и завернул в металлическую фольгу, извлеченную из того же рюкзака. Потом он поднес две булки нанизанного хлеба к костру и начал их медленно поворачивать над огнем, предложив остальным "нарезать и наливать". Новички до того только молча наблюдали за странными манипуляциями незнакомца, но последняя команда вывела их из оцепенения. Они сразу убрали стволы и смущенно вынули свои, по сравнению с неизвестным Сталкером, игрушечные ножи, которыми до этого сильно гордились, и начали "нарезать и наливать". К тому времени по соображению незнакомца хлеб был готов. Он ловко снял с него фольгу и выложил на стол. Хлеб дымился и издавал душистый запах, как будто был только из печи.

   – Первый тост – за здоровье, – произнес незнакомец, и только после этого коротко и лаконично представился Новичкам: – Торсион.

   Это имя Новичкам уже было знакомо. Они тоже назвали себя: Музон – молодой и шустрый, с торчащим из одного уха наушником; Кремень – с лицом, напоминающим вырубленный из скалы профиль, не отягощенный образованием, явно из какой-то глубинки, но с внимательным и смекалистым взглядом; и Длинный, о чем и говорила его нескладная, но радостная для снайпера фигура. У Длинного была повязка на голове, говорящая, что его мучила зубная боль.

   После выпитого тоста первично возникшее напряжение моментально развеялось. Торсион сразу предупредил, что хлеб после такого прогрева надо есть, пока он теплый, иначе он станет совершенно не съедобным.

   – Вас только трое, а где остальные? – спросил Торсион.

   Первым из новичков отозвался Музон:

   – Три дня назад был рейд Вояк, а до того Наемников. Нас после их прохода в живых оставалось пятеро, да двое к мамочке вернуться решили и сдуру пошли в сторону моста. Буквально через пол часа мы услышали выстрелы и поняли... – Музон запнулся.

   – ...что они уже пришли, но по ту сторону травы, – закончил за него Торсион.

   Второй тост выпили за всех погибших, стоя и не чокаясь. Через некоторое время под действием выпитого алкоголя народ начал расслабляться, но Торсион вдруг поднял вверх указательный палец левой руки, а в правой мелькнул уже знакомый Маузер. Все вскочили и защелкали предохранителями стволов, не понимая в чем дело. Торсион неторопливо покрутил головой, как бы обнюхивая воздух. Таких повадок от человека трудно было ожидать, и Новички только молча наблюдали за действиями сторожила Зоны и даже не шевелились.

   Порядок, – сказал Торсион и первый сел на место. – Я вам там окорки от ПГ отрезал, после сходите и заберете. А ночью подкоптим мясо... И еще, я пришел не один, там сейчас мой напарник ошивается, скоро должен подгрести, вот тогда и отправитесь.

   Следующий вопрос опять задал Музон, по форме высказывания несколько бестактный, хотя всем своим видом молодой человек давал понять, что это шутка:

   – Ну, меня-то ясно почему Музоном назвали – я без музыки и дня не обхожусь, и только дефицит батареек меня в этом вопросе сдерживает, но откуда такая кличка у степенного на вид человека, неужели голым торсом любите щеголять?

   Видно было, что Торсион совершенно не обиделся и, возможно, привык к подобному вопросу.

   – Да нет, молодой человек, – ответил Торсион. – Это меня так ребята с Агропрома окрестили. Сразу-то меня Комиссаром за маузер звали. Это было, как только я появился в Зоне, а я в нее попал практически сразу, как только она образовалась. Сталкеров тогда было немного, а военной техники хватало, но не вся она работала. Какая-то была разукомплектована, или без топлива, а какая-то просто не заводилась. Ребята нашли самый более-менее подходящий БТР и решили установить его возле ворот. По пути водила-лихач сходу налетел на торчащий рельс и повредил торсион. После этого БТР мог двигаться и дальше, но начал крениться на один бок и тянуть в сторону. Они все-таки добрались до места, но их командир решил, что БТР может пригодиться не только как огневая точка, но и как транспортное средство и потому всех, кто был во время аварии в БТРе, обязал его отремонтировать. Сталкеры пытались снять и выпрямить торсион, но я их предупредил, что это не совсем простая операция в полевых условиях и можно лишиться как минимум пальцев и зубов, а хорошие хирурги и дантисты даже на Большой Земле редкость и их услуги стоят о-го-го. Сталкеры на время отложили нехитрые инструменты и устроили перекур с дремотой, вперемешку со старыми анекдотами. Когда дошла очередь до меня, я вместо анекдота, решил продолжить тему про торсион. Военную технику я не особенно знал, но от гражданской она по назначению не сильно отличалась, разве что качеством, а обычные авто я неплохо знал. Я им объяснил, что вместо бесполезной рихтовки торсион лучше заменить на годный от другого БТРа. Народ, участвующий в ремонте, немного от такого совета раскис, что подобную операцию придется проводить дважды. Я же попытался в аллегорическом смысле сравнить стойкого Человека именно с торсионом, которого как не гни, а он должен возвращаться в исходное положение, да еще приличный груз за собой тащить. Тот самый водила-лихач по кличке Кларнет из-за особой любви пить водку из горла сразу меня Торсионом и назвал, все присутствующие заржали. После этого случая моя старая кликуха быстро уступила место новой, ведь Кларнет через ПДА об этом всю Зону оповестил.

   Торсион тяжело вздохнул:

   – К сожалению, никого из той команды Сталкеров уже нет в живых. После ремонта БТРа парни решили еще и флаг на него приладить, да какой-то новый полковник от Вояк с инспекцией мимо на вертушке пролетал и остался сильно недоволен, особенно флагом. Назавтра пришли парламентеры от них и потребовали вернуть военное имущество, якобы даже его номер в реестре части есть. Пока шли переговоры, Кларнет нашел краску и прямо поверх номера написал слово из трех букв, и первоначально написанные цифры уже определить было невозможно. Это сильно взбесило полковника, но делегация мирно удалилась, ведь численный перевес был на стороне Сталкеров.

   Но на следующий день, с самого утра, прилетела вертушка Вояк и взорвала БТР. Тех, кто пытался противостоять с оружием в руках, покосили из пулемета, а раненых, почувствовав добычу, добили слепые псы. Был у пулемета тот самый полковник, что приходил на переговоры, ребята успели через ПДА сообщить. Он в тот же день смотался на Большую Землю, а жаль, я бы точно его подпас где-нибудь.

   Возникшая пауза говорила о том, что все задумались о смысле бытия и неотвратимости Смерти, которая здесь может поджидать в любой момент. Тишину нарушил все тот же Музон простым вопросом:

   – Интересно, а откуда у Вас этот доисторический Маузер? Он ведь давно снят с вооружения?

   – Во-первых, сразу договоримся, все Сталкеры и знакомые из других группировок друг к другу на "ты" обращаются, местоимение не есть оскорбление, это правила Зоны,– ответил Торсион. – Такое обращение сближает людей. А во-вторых, этот ствол в разных вариантах выпускался по лицензии в СССР, о чем мало кто знает. Может, что за последнее время и изменилось, но еще совсем недавно в Москве находился гараж им.Молотова, в котором имелись новенькие в упаковке запчасти даже к самым первым послевоенным Победам. Там же находился и складик оружия, который редко, но открывался. В нем и был запас наганов, маузеров и т.д.

   В лихие 30-е НКВДешникам для массовых расстрелов в их застенках и подвалах пришелся по вкусу именно наган, т.к. из барабана можно было стреляные гильзы выбрасывать аккуратно, а не собирать их по полу, как после самозарядных пистолетов. Сами эти паскуды приборку после расстрелов делать не хотели, а только кровь убитых из брансбойтов смывали. Бывали случаи, во время вывода новой партии людей на расстрел при виде большого количества крови приговоренные впадали в истерику, и некоторые начинали носиться по помещению в попытке вырваться с такой энергией, что остановить их было можно только пулей и то не одной. Но эти твари из расстрельной команды были стрелками еще теми, и часто попадали друг в друга, вот кровь и приходилось смывать для собственной же безопасности.

   Один мой старый друг, полковник ГРУ в отставке, когда я ему сказал про Зону и что поеду туда "без дураков", помог с Маузером. И к тому же, его знакомый из спецмастерской, в которой переделывают или изготавливают по новой различное вооружение для ГРУ и КГБ, помог переделать Маузер под патрон ПМа, а модификации под другие калибры он имел и свои, так что особых трудностей доработка не составляла. Вот и таскаю эти три съемных ствола с собой. Бывает, их по очереди использую, но чаще под ПМовский патрон.

   Торсион внезапно умолк, поднял указательный палец левой руки, поднялся и вновь взял Маузер в руку. На этот раз Новички, слегка расслабленные коньяком, не вскочили с мест, а просто затихли. Оружие наизготовку взял только Кремень, и то даже не снял с предохранителя. Остальные просто смотрели на Торсиона, в расчете на его дополнительную команду.

   Все повторилось снова, и Торсион опять сказав "порядок", только добавил:

   – А вот и мой напарничек подрулил, придется вам двоим, – он указал на Музона и Кременя, – пока совсем не стемнело, сходить за окорками ПГ. Он там прямо на косогоре лежит, не пропустите, а этот молодой человек,– и Торсион указал на Длинного, – пусть здесь останется, я ему с зубами подсоблю, а после он мне поможет коптильню наладить.

   Торсион опять поднял палец вверх, но на этот раз даже не тронул Маузер и довольно громко сказал:

   – Свои!

   Из-за угла той же хаты, откуда до этого появился Торсион, спокойным шагом вышел его напарник.

   Проследив за взглядом Торсиона, Сталкеры замерли на месте, словно окаменели. К костру подошла очень крупная Псевдо-собака, быстро, но внимательно осмотрела всех присутствующих, производя движения головой и ноздрями, подобные тем, что совсем недавно делал сам Торсион, и вопросительно уставилась на Хозяина – с его же слов и напарника. Торсион вновь повторил команду: "Свои" и только добавил: "Отдыхай". ПС зевнула во всю ширь своей страшной пасти, показав зубы крепкого и сильного зверя, неторопливо отошла на некоторое расстояние от костра и спокойно легла, положив голову на лапы, как делает обычная собака, но глаз не закрыла.

   – Ну что, подходит для нее выражение из анекдота: таким бы хавальничком да медку бы? – усмехнулся Торсион.

   – Ну и шутки у тебя, папаша,– глухо выдавил из себя Музон. – Теперь штаны всем менять надо.

   – Да не всем,– тут же подхватил Торсион, – а за окорками и без них можно сходить, благо, что рядом. Так что шевелитесь, дело к ночи идет. А с собой стволы возьмите, Трезора там теперь нет, всякое может быть. А придете, расскажу, почему именно так его вам представил...

   Музон и Кремень медленно поднялись и, стараясь не выпускать из вида мирно лежащего монстра, направились в сторону косогора.

   – Снимай свою бутафорию и скажи, какой зуб болит, коренной или резец? – спросил Торсион Длинного.

   – Да коренной, достал – сил нет, хоть вешайся, даже воду пить больно,– сквозь зубы процедил тот.

   – Ясно, – сказал Торсион и вынул нож, значительно меньший, чем тот, что был прикреплен у него на ноге. Это оружие тоже было весьма примечательным: его матовое лезвие хотя и не было вороненым, но тем не менее не давало отблесков от костра. Торсион подошел к ближайшему дереву, стал ковырять кору острием ножа и что-то складывать в приготовленный для этого бинт.

   Длинный, оставшись наедине с Трезором, только косился на него, едва сдерживая желание схватиться за оружие, но ПС, казалось, вела себя совершенно безучастно. И всё же, Сталкер почувствовал себя намного лучше, когда через несколько минут вернулся Торсион. Тот попросил Длинного открыть рот и приложить маленький, скрученный кусочек бинта.

   – Раздави его о больной зуб, пока не почувствуешь влагу из бинта. Дави не жалея, зато потом легче будет,– сказал Торсион. Длинный так и сделал, и теперь сидел с полуоткрытым ртом в ожидании эффекта. К этому времени вернулись и двое добытчиков с окорками. Торсион предложил еще налить. Все дружно "добавили" и только Длинный вопросительно глянул на Торсиона.

   – И тебе можно, это лекарство с алкоголем не ссорится,– сказал тот.

   Закусывали молча. Торсион, видя, что напряжение Сталкеров, связанное с присутствием ПС, всё ещё сохраняется, подошёл к Трезору и погладил его по голове, на что тот прореагировал, как обычная собака.

   – Это ж надо было такой тупой кличкой такого умного пса назвать,– покачал головой Торсион, – хотя у Достоевского такой типаж тоже есть.

   И, предупреждая дальнейшие вопросы, добавил:

   – Он мне в таком виде и с такой кличкой достался, теперь негоже взрослого пса переименовывать.

   Ну, так расскажи, – промычал Длинный все так же сквозь зубы, но чувствовалось, что ему немного полегчало, он даже повязку не надел и начал наклонив голову медленно жевать.

   После очередной стопки Торсион начал рассказ.

   – Иду как-то с Бара в хорошем настроении, хабар продал, нужное в нычках притёр, бабки получил, тепло, птички поют. Прошел пост Долга и развалины, решил на заправку сходить – там кровососов видели. За мелколесьем, справа от меня вижу – кто-то чешет. В прицел СВУ глянул, по куртке – Браток, да только он в бинокль смотрит и мне рукой приветственно машет, и даже ствол с плеча не снял. Пригляделся – Стебель собственной персоной катит, мы с ним еще до Зоны были знакомы, только там его Мишкой звали. А Братки умеют кликухи давать от противного: Мишка был, скорее, как колобок на ножках, да еще и косолапил, а они ему Стебель дали... Он в Зону за долги попал, должен был отработать на дядю и отдать...

   Давненько же мы не виделись. Ну и идем спокойно навстречу друг другу, умело аномалии обходим, некоторые из них как неподвижные даже вешками помечены были. Вдруг Стебель, как ужаленный, подскочил и как-то так неумело на правую руку упал, откатился на несколько метров в сторону и взвыл от боли. Я по привычке ствол в руки и снял с предохранителя, а Стебель как закричит: "Не стреляй, он свой!". Подхожу ближе и вижу – попал Мишаня в ползающую Медузу.

   Заметив недоумение на лицах собеседников, Торсион пояснил:

   – Появились они в Зоне недавно, а откуда – никто не знает. Медуза сканируется как живое существо, но только с очень близкого расстояния. Эта тварь любит располагаться на тропах, принимая форму и цвет местности, и в ожидании жертвы практически не живет – погружается как бы в состояние летаргического сна. Но если на нее наступить, Медуза моментально оживает, обхватывает тело живого существа и сотнями стрекательных желез вводит в тело свои споры. А на поверхность пораженного места эта падла бацильная довольно густую пористую слизь наносит, чтобы ее потомство труднее было извлечь. Телу жертвы эта слизь ущерба не причиняет, потому что оно спорам как инкубатор необходимо. В течении двух-трех недель они растут внутри живого существа, питаются им и более слабыми из своих "собратьев", вплоть до тех пор, пока не достигнут стадии взрослого организма, и сами не прогрызут себе дорогу на вольные хлеба. Пораженные ими существа настолько ослабевают, что, как правило, становятся жертвами других. Но не сформировавшиеся споры в мертвом теле погибают. Если какой-нибудь зверь и обглодает потерпевшего, то эти споры перевариваются желудочным соком. Сами они без Мамки внедряться в тело не могут. Вот почему их пока в Зоне очень мало. Но рецепт борьбы с ними оказался довольно прост – наш спирт все смывает и душит споры, ведь они задницей торчащей на поверхности дышат. Только пациенту в момент релаксации очень потерпеть придется. Представьте – глубокие проколы спиртом мазать. В общем, эти споры отдаленное сходство с нашим клещом имеют. Эти твари умело обращаются с организмом: органы продолжают снабжаться кровью, но перестают подчиняться центральной нервной системе. Необходимо буквально сразу зачистить поверхность поражения. После спиртового обеззараживания эти маленькие бестии сами на поверхность вылезают подышать, и остается только их стряхнуть, если нет желания сделать с ними что-то большее. Но даже при кратковременном пребывании в теле они наносят такое повреждения нервной системе, после которых работоспособность пораженных частей тела может заметно ухудшится. Со временем утраченные способности восстанавливаются, но, к сожалению, редко полностью.

   Видно, Мишка, увидев меня, расслабился и сделал лишний шаг. Я сразу понял, что произошло. Но если не стрелять – то в кого? Ведь Медузу ни гранатой, ни пулей не убьешь, хорошо хоть еле двигается и то по ночам. Ладно, думаю, ошалел Мишка от боли и уже не петрит, что говорит. Подхожу, спирт и бинты с аптечками на ходу вынимаю, а он стонет, сжав зубы, и левой рукой машет, значит, ничего не делай. Вижу, сильно его прихватило, две ноги до колена, кусок правого бока, когда падал, и правая рука уже зеленой слизью покрылись. Мишка правой рукой пытается до пистолета достать, да пальцы уже плохо слушаются. "Не надо,– говорит Мишка, – так лучше, долг мне в таком виде не светит отдать, ходить толком не смогу, да и стрелять тоже. И так и так бы не вышло, за полтора года тут из сил выбивался – только пятую часть отдал при включенном счетчике. Ты только дай мой ПМ в левую руку. И еще, сейчас прибежит напарник на мой крик, он в километре с гаком отсюда вояку завалил, ты его не стреляй, это Псевдо-собака по кличке Трезор. Он мне от одного ученого за то, что его не прикончил, достался. Кличка, конечно, тупая, но не я ему ее давал. Вот тебе свисток, что отдал мне Яйцеголовый, будешь им в случае нужды Трезора подзывать. Сам ты звук свистка не услышишь, его частота в два с лишним раза ниже воспринимаемой нашим ухом. Как говорил профессор, шум моря. И еще, – снимая с плеча старый АКСУ, сказал Мишка, – возьмешь этот ствол с медной табличкой из моих рук в его присутствии – это как его талисман, он тогда тебе будет как хозяину подчиняться".

   С того места, откуда пришел Мишка, уже вилась пыль от быстро бегущей ПС. Такую картину видел не раз и руки стали сами ствол поднимать, а Мишка посмотрел на меня и тихо сказал: "Он все поймет, не бойся".

   4.

   Трезор, только мельком взглянув на меня, подбежал к Мишке и сразу отпрянул, почуяв действие Медузы. Он начал скулить и бегать вокруг него с высунутым языком с повисшей на нем обильной слюной, и чуть сам не попался в лапы той же твари. Мы ведь находились всего в пару метрах от нее. Но Трезор вовремя ее учуял и после этого произошло то, что я пока объяснить не могу: он просто на нее помочился, и Медуза, хоть и в полупрозрачном виде, но стала медленно проявляться, шевелиться, и из плоской становилась довольно объемной. Лучше бы я этого не видел, наипротивнейшее создание. Но это было еще не все, Трезор начал на нее лаять и бегать вокруг так агрессивно, будто пытался ее ухватить, но с ювелирной точностью держал дистанцию. Его слюна большими каплями попадала на Медузу и начал происходить интенсивный химический процесс, напоминающий попадание натрия в воду – фейерверк ещё тот. В конце концов, Медуза растеклась мутной жижей, и стало ясно, что с ней покончено. Я некоторое время вообще ничего не соображал, т.к. до этого был уверен, что с Медузой только открытым пламенем можно "договориться".

   Выходит, что в моче и слюне ПС содержатся два химических реагента, которые при совместном использовании дают такой поразительный эффект. Видно, не зря Яйцеголовые так усиленно изучали ПС и всю остальную живность Зоны.

   Мишка протянул мне АКСУ и, не отпуская, добавил: "Мой ПМ и весь хабар тоже после выстрела забери, чтобы на обычный шмон было похоже. На Большой Земле моя семья у Братвы в заложниках, а если меня кто и прикончит, а не я сам, долг спишут и моих хоть и почти голых, но отпустят".

   Каждый свое решение в таких ситуациях сам должен принимать и негоже ему в этом мешать. Я отдал Мишке его же пистолет и прикрыл ему левую часть головы своим носовым платком, чтобы следы от пороха на теле не остались.

   Мы попрощались, а Трезор за всем внимательно наблюдал и в его глазах отражались, клянусь вам, чисто человеческие переживания. В них совершенно не было привычной для всех ПС беспросветной злобы, а в набежавших слезах была видна будто душа наизнанку. Только Мишка отдал мне в руки АКСУ с медной табличкой на прикладе, и сразу же выстрелил себе в висок. Не успело эхо пройтись по ложбине, как взвыл Трезор, да таким страшным воем, что буквально вся природа на время как бы замерла. Впервые такое слышал, ведь ПС никогда не выли.

   Трезор поднял голову, посмотрел на напарника так, что Новичкам показалось, будто он понимает, о чем идет речь. Торсион утешительно потрепал его по холке.

   – Первое время я его сам побаивался, клал свою "акулью зубочистку" рядом с собой, но встречал такой откровенно презрительный его взгляд: типа, если напарнику не доверяешь, то кому тогда? И я начал просто ложиться спать, как обычно. А он не спал. Даже не знаю, когда он вообще отдыхает, может половинками полушарий по очереди, но это только предположение. Иногда какую-то траву, как корова в большом количестве чавкает, иногда какую-то ест и потом отрыгивает. Я один раз решил попробовать одну травинку из тех, что он глотал в большом количестве. После этого три дня поносил и рвал, ни штаны толком не успевал одеть, ни слюну горькую сплевывать, думал, в таком неприглядном виде и завалят. Тепло было, под 30, а чувствовал, что ноги и пальцы рук уже мерзнут. Сейчас, конечно, смешно, а тогда было не очень. Но самое интересное, что после этого случая знакомые Сталкеры, все наперебой говорили, что я сильно похудел – ну, так это ясно – и помолодел. Потом стал замечать, что после "травяной процедуры" и Трезор как бы молодеет, значит, метаболизм определенным образом регулирует эта травка. Мой друг-ГРУшник, про которого я вам уже говорил, об аналогичном действии молодильных таблеток, что Кремлевские пердуны употребляют, рассказывал. Но они были на основе элеутерококка и чего-то еще с дальнего востока, но такое здесь не растет.

   После первой моей омолаживающей процедуры уже несколько лет прошло, но повторить ее не собираюсь.

   Ну, а теперь парни, мясо коптить будем, по методу староверов, но с местными ноу-хау.

   Сходи-ка в погреб и принеси две из трех, находящихся там старых водосточных трубы. Одна из них должна быть с расширением на конце. Они возле дверей джипа стоять должны,– сказал Торсион Музону. А то Длинный еще от боли не очухался, пусть пока посидит, а после вы вдвоем спать ляжете, а мы с ним мясо и обработаем, ему все равно пока не уснуть, а к утру его зуб должен совсем отпустить. А ты,– сказал Торсион Кременю, нарежь пару охапок разных мелких сырых веток и принеси к костру. Выбор коптильного материала не велик и потому будем готовить из того, что есть, главное, что бы мясо приготовилось и не пропало пока не съедите, а остальные тонкости для гурманов. В любом случае это лучше тушенки и опротивевшей докторской...

   Когда Музон и Кремень ушли на отдых, Торсион и Длинный занялись приготовлением к копчению. Для молодого парня это все было в диковинку, а после слов Торсиона, что потом они и сами так смогут делать, он решил все досконально запоминать.

   Соединив две трубы, одна из которых имела на конце угловое колено и расширение, Торсион положили эту часть на крышу погреба. Вторую часть трубы на треноге, вырезанной из прутков дерева и связанной тонкими ветками, подвели прямо к костру. Дым от костра частично начал поворачивать в трубу, чего и добивался Торсион. Подкладывая ветки разных растений, на выходе можно получить дым разной интенсивности и запаха, а меняя длину этого соединения, можно приготовить продукт горячего или холодного копчения. На расширение вверху Торсион уложил сырые прутки из веток, крест накрест и получилась своеобразная решетка. На нее укладывались порезанные куски мяса таким образом, чтобы дым между ними проходил, и коптил каждый кусок, даже лежащий в самом верху. К утру все мясо успели приготовить.

   Видя, что Длинный начал оживать и отпускать различные шутки, Торсион поинтересовался про его больной зуб. Длинный ответил, что даже забыл, какой из них болел. А потом спросил у Торсиона, что ему за лекарство пришлось попробовать.

   – Это обычные личинки короедов, – просто ответил Торсион. – Собираешь их в бинт и раздавливаешь о больной зуб, чтобы сок из них попал на нерв. Это натуральное никро-средство, которым пользуются при необходимости выживания в экстремальных ситуациях и значительно лучше драного мышьяка.

   Длинный сначала хотел, было, проглотить набежавшую слюну, но потом просто смачно сплюнул.

   Наступило утро и через некоторое время из погреба появились Музон и Кремень. Они наперебой стали рассказывать, что за время пребывания в Зоне ни разу так хорошо не высыпались.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю