Текст книги "Не полюблю больше никогда...(СИ)"
Автор книги: Adamina
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)
Шерлок пока не очень понимал, что тот задумал, но был уверен, что вся эта показуха затеяна не ради самого Джеймса Мориарти и его непомерного эго, а только из-за него самого. Дать показания в суде… Конечно, суд не мог проигнорировать ту надпись. Но ведь не ради же только этого затеял игру этот злодей? Не ради свидания в зале суда и выставления Шерлока полным придурком, когда его самого признают невиновным. Слишком мелко и просто для такого ума. Что же тогда? И при чем во всей этой истории Джон? Чего добивается этот ненормальный?
Шерлок задавал себе вопросы и не находил на них ответов. Пока не находил.
– Шерлок, ты уверен, что не перешел ему где-то дорогу? Ты точно не знал его раньше? – Джон обеспокоенно посмотрели на детектива. – Откуда столько внимания к твоей персоне?
– Конечно, я перешел ему дорогу! И не раз, наверное, – тот раздражено отвернулся и уставился в окно. Они как раз ехали на слушание дела.
– Шерлок, я хотел сказать… Это очень похоже на какую-то личную месть. Что-то… совсем личное. Ты ведь знал его раньше?
– Джон! – Шерлок резко обернулся. – Ты считаешь, я стал бы это скрывать?
– Не знаю. Не думаю… Но…
– Что но? То есть ты хочешь сказать, что я когда-то был с ним связан, а потом мы разошлись по разные стороны, и он мне мстит?
– Ну я не это имел в виду, – Джон отрицательно повертел головой. – Возможно когда-то, давно, в детстве, в юности… не знаю… Ну ты ведь мог его знать? У него могло быть другое имя. Ты мог чем-то обидеть его, задеть. Он безумец, неудивительно, что он может хотеть мести. Ведь та история с кроссовками произошла именно в твоем детстве.
– Я не знал его лично, – раздраженно буркнул Шерлок. – Ты можешь думать все что угодно, Джон, но это правда. Можешь считать, что у нас с ним были какие-то отношения, я не буду тебя разубеждать. Ты можешь мне не верить, но сам я знаю, что никогда до той истории прежде не встречал его. И представления не имею, чем вызвал такой его бурный интерес.
Джон вздохнул и замолчал. Что ж, да, Шерлок прав, он действительно подумал, что у него могли быть отношения с Мориарти. И это месть за их разрыв. Даже промелькнула мысль, что Джеймс Мориарти и некий загадочный Алан одно и то же лицо. Но эту мысль он отбросил сразу же. Уж если бы это было так, то Алана знают очень многие. Сокурсники-то уж точно. Хотя, что сейчас не делает пластическая хирургия? Только он, как врач, не заметил на лице этого ненормального следов хирургического вмешательства.
Шерлок сидел насупившись и глядя в окно.
– Я тебе верю, – Джон слегка коснулся его руки. – Просто, согласись, все это необычно.
– Помнишь, ты спрашивал про смертельных врагов, и бывают ли у людей такие? Вот, вероятно, один из них. А причину этой вражды я не могу тебе объяснить. Я ее не знаю. А может и нет ее вовсе. Просто ему тоже скучно, и он развлекается.
– И развлекает тебя? – не сдержался Джон от едкого замечания. Ведь было видно, что Шерлок просто увлечен этой историей.
– Я был бы рад развлечься, Джон, если бы не некоторые обстоятельства, – сухо отозвался Шерлок.
Да, он действительно был бы не прочь поразгадывать ребусы консультирующего злодея и даже вновь посоревноваться с ним на время, если бы это не затрагивало Джона. Сейчас же ему было не по себе. Не давала покоя мысль, что Мориарти хочет лишить его именно Джона. Причем не просто так, не просто взяв и убив того. Как-то иначе. Как? Чего он добивался? Этот вопрос постоянно крутился в мозгу, но не находил ответа.
– Какие обстоятельства?
– Никакие, – пробурчал тихо Шерлок.
– А все-таки? Что ты скрываешь?
– Ничего. Джон, хватит уже подозревать меня во всех мировых заговорах. Отстань. Мне нужно подумать.
– Ладно, – Джон и в самом деле решил не раздражать пока детектива расспросами.
Все-таки предстояло дать показания в суде. Он только напомнил ему правила поведения там, что, естественно, не было принято к сведению. И Шерлок был там действительно самим собой, за что был удален из зала.
Шерлок прекрасно знал, что Джеймс окажется на свободе. Как и то, что эти вскрытия банка, тюрьмы были фарсом и трагикомедией. И он ожидал его появления в своем доме. Ему не нужен был звонок Джона, чтобы знать это. И Шерлок очень хотел верить, что поймет замысел злодея-консультанта. Тогда можно будет устанавливать свои правила игры. Или же быть хотя бы на полшага впереди. Но ожидаемый приход Мориарти не внес ясности. Он точно не жаждал физической расправы. Если бы ему нужно было просто уничтожить Шерлока, убрать со своего пути, не было ничего проще взять пистолет и выстрелить. Он не собирался этого делать. Но пообещал уничтожить. Как? Шерлоку приходила только одна мысль в голову. Джон. Лишить его Джона, по сути, означает уничтожить его. Да, это действительно его уничтожит. «Я твой должник». Что это значит? Может быть такое, что он когда-то уничтожил кого-то, кто был сильно дорог Мориарти? Вполне возможно. Когда? Разве можно это вспомнить сейчас? Он столько раскрыл преступлений в своей жизни, столько преступников было посажено, многие умерли, даже на его руках есть кровь некоторых… Да и что даст знание, за кого мстит этот сумасшедший? Факт остается фактом. Это, скорее всего, самая настоящая месть. И Джон прав. Это что-то личное. Личное Джеймса Мориарти. И теперь он хочет точно так же лишить его, Шерлока, того, кто стал ему слишком дорог. Наверное, не совсем так. Он придумал какую-то изощренную месть. Знать бы, какую. А он, Шерлок, допустил непростительную ошибку – чувства. Брат оказался как всегда прав. Неравнодушие – не преимущество. Сейчас Шерлок был в этом точно убежден.
После всей этой шумихи и своего фееричного прихода Мориарти исчез. О нем ничего не было слышно два месяца. Но обстановка в квартире на Бейкер-Стрит в это время накалялась все сильнее с каждым днем. Джон не понимал, что происходит, но Шерлок становился все мрачнее и отстраненнее. Лишь иногда бывали моменты, когда он вдруг словно срывал маску, или наоборот, надевал ее, Джон уже не понимал, и с беспокойством и даже каким-то страхом просил его быть осторожнее. Уж кому и следовало быть осторожнее, то это самому Шерлоку, но он, похоже, об осторожности совершенно не думал.
Джон не понимал, что же происходит, и это его нервировало. Хотелось просто взять и уехать куда-нибудь. Но собственные чувства, вопреки всему, не давали покоя. Он злился на Шерлока, но при этом безумно хотел его. И еще он ревновал. Ревновал именно к этому безумцу-злодею. Ему казалось, что все мысли Шерлока заняты именно им. И что он скучает по нему. Как же, раззадорил и пропал. Из-за этого у них часто возникали скандалы. Нет, конечно Джон не высказывал ему все это в лицо, но все равно проскальзывали фразы, типа «Конечно, дело скучное, оно же не от Мориарти», или «Разыщи его и сделай ему предложение. Вы же просто идеальная пара». Джон ненавидел себя за эти срывы, но ничего поделать не мог. Шерлок отвечал тем же, ехидно парируя, что если бы все преступники были как Мориарти, ему не пришлось бы скучать, а идеальных пар не бывает, и он не хочет разочаровываться, узнав ближе человека, который так развлекает его, и лишь поэтому он против розысков. Джону казалось, что они медленно разрушают то, что есть у них. Их отношения, какими бы они ни были. Разрушают дружбу.
А потом объявился Майкрофт и рассказал про киллеров, и Джон забыл про все распри. Стоило напомнить ему о реальной опасности для Шерлока, он просто перестал думать о том, что между ними происходит что-то не то. Что значит присмотреть за Шерлоком? Он все время этим занимается. Разве Майкрофт этого не знает? Едва ли. Он просто хотел, чтобы Джон донес до брата информацию о киллерах. Только вот почему не сам? Неужели из-за каких-то детских обид? Или хотел что-то сказать еще ему, Джону? Да, скорее всего это вновь Мориарти. Но это ведь угроза Шерлоку, а не ему. Да плевать на все. И пора забыть все споры и обиды. И поменьше обращать внимания на недовольство Шерлока. Гораздо важнее его жизнь.
Придя к этому выводу, Джон стал следить за своей речью, сдерживая свое раздражение и стараясь находиться все время рядом с детективом.
Майкрофт именно этого и добивался, и был удовлетворен результатами беседы с доктором. Он-то понимал причины всех ссор и нездоровой обстановки в доме брата. Нет, в идеале было бы просто прекрасно развести этих двоих, только вот Майкрофт знал, что Шерлок уже зависим от своих чувств к Джону. Это не убрать, не вытравить и не заставить забыть. Все признаки налицо. А разругайся они сейчас, от Шерлока не будет никакого толку в этой опасной игре с Мориарти. Да и доктор будет более уязвим. И шансы вновь оказаться в руках консультирующего злодея, не будь он рядом с Шерлоком, увеличиваются во много раз. Так гораздо сложнее будет следить за ним и обеспечивать его безопасность, не зная его планов.
История с похищенными детьми посла, которых Шерлок успешно отыскал, действительно казалась написанным сценарием. Если бы Джон не знал Шерлока, он действительно подумал бы, что все это поставленный спектакль. Слишком все было гладко.
И Шерлок это понял. Теперь он понял замысел Мориарти. И план его мести. Надо признать, весьма изощренный и грандиозный. Лишить его всего. И самое главное, лишить его Джона. Не просто убив его, а заставить разочароваться в нем, презирать, ненавидеть. Сделать из него, Шерлока, обманщика практически мирового масштаба, готового ради славы на нечеловеческие поступки. Да, его станет презирать общество, но на это Шерлоку было плевать. Но одного презрения и разочарования он не сможет вынести. Джона. Это очень изощренная месть. Ведь что бы Джон там не говорил о том, что он верит ему, все равно он допустил мысль, пусть на мгновение, но допустил, что именно этот обман является правдой. Шерлок это видел. И ему было очень больно. Опять чувства. Ведь если бы их не было, плевать бы ему хотелось на мнение Джона точно так же, как на мнения всех остальных окружающих.
Джону было очень больно слышать обвинения от Шерлока в свой адрес. Ведь тот был уверен, что он хоть на какое-то мгновение допустил мысль, что он виртуозно всех обманывал, совершая преступления и расследуя их, тем самым наживая себе славу. Не об этом подумал Джон. Его мысль заключалась в том, что будь все это правдой, что бы он сделал? Ну вот вдруг все это действительно так, что было бы с его чувствами. Что бы он сделал? Наверное застрелился. Только эту мысль он отбросил сразу же. Шерлок не может быть таким. И ему не нужны доказательства. Он просто это знает. Знает наверняка и будет с ним, что бы ни происходило дальше. Именно поэтому, когда того арестовали, Джон разбил нос шефу полиции. Именно поэтому ударился с ним в бега. Плевать на все, что будет дальше. Он просто будет с ним и все.
Шерлок не очень представлял свои действия, когда его пришли арестовывать. Он знал, что так будет. Но больше его занимали мысли о том, что будет с Джоном. Все-таки Мориарти удалось зародить сомнения и в его мозгу тоже. И пусть Джон утверждает, что безоговорочно верит ему, это не значит, что будет верить и дальше. И нужно что-то делать, чтобы не разрушить эту веру. Он подумает об этом…
Но думать особо не пришлось. Джон сам все решил и доказал свою веру, разбив нос шефу полиции и оказавшись рядом с Шерлоком. Почему-то стало плевать на все от ощущения какого-то счастья. Вот только теперь сам Джон оказался в сложной ситуации. Ведь его имя неразрывно связано с именем Шерлока Холмса. И если раньше он мог бы говорить, что ничего не знал и непричастен к этим историям, что он искренне верил детективу, ни о чем не подозревая, то теперь он стал соучастником. И нужно было спасать его репутацию. Именно поэтому Шерлок ударился в бега, решив найти ключ, который оставил Мориарти и тем самым вернуть все обратно. Но попавшаяся статья некоего Ричарда Брука поменяла планы. Шерлок решил найти своего разоблачителя. Возможно, что он выведет его на Мориарти.
Следовало догадаться, что Брук и Мориарти одно лицо. И как он вновь здорово все разыграл в квартире журналистки, изображая безработного актера. Снова воздействуя на Джона. И вновь сея сомнения в его мозгу. И довольно успешно это делая. На какие-то мгновения, Шерлок видел, ему это удавалось. Удавалось заставить самого дорого ему человека засомневаться.
С этим пора было заканчивать. Да, чтобы завершить эту игру, Мориарти действительно оставалось только одно: окончательно убедить всех, а главное в этой истории именно Джона, что все это правда. Что Шерлок сам совершал и расследовал преступления. Как? Очень просто. Заставить его самого сказать об этом. Подтвердить все, что написано в газетах. Каким образом? Вероятно, манипулируя жизнью Джона. А значит, нужно связаться с Майкрофтом, чтобы тот приказал своим людям охранять его жизнь ежесекундно, а самому постараться побыстрее разобраться с этой историей. И если понадобится умереть, он умрет. Но Джон будет жить. Ведь жить и знать, что тот его презирает и не верит ему, он тоже не сможет. Джон обычный человек. Очень хороший, но обычный. Он не сможет устоять перед фактами. А Мориарти предоставит их массу. Сам Шерлок не сможет жить с чувством, что Джон не поверил ему. И он действительно лучше умрет, на самом деле умрет, если жизнь Джона будет в опасности и будет зависеть от него.
Шерлок отправился к Молли просить ее помощи. Он не был уверен, что она понадобится, но нельзя было исключать ничего. И еще… Да, он доверял ей. В случае его действительной смерти она должна была передать Джону конверт, в котором он просил прощения за все, во что втянул его и за то, что не смог помочь.
Джон злился. Он-то прекрасно понял, от кого ушла информация о Шерлоке. Неужели он прав, и его родной старший брат мог так его подставить? Казалось, что Майкрофту действительно дорога жизнь брата. Джон не понимал, как тот мог ради пусть и уничтожения огромной преступной сети, добывания некоего кода-ключа, пусть и стратегически важного, так подставить его. И разговор с Майкрофтом не дал ответов на эти вопросы. Джон понял лишь одно: в этой истории полагаться на Майкрофта и его помощь не стоит. Ну и плевать. Они справятся сами. Всегда справлялись.
Джон не собирался оставлять Шерлока одного и готов был помогать ему во всем.
Шерлок все рассчитал правильно. Нужно было как можно быстрее встретиться с Мориарти. Он был уверен, что тот придет на крышу больницы. Именно там детектив планировал встречу. Последнюю встречу. Эта история не закончится благополучно для обеих сторон. Какая-то одна должна будет умереть. Или же сесть в тюрьму, если Шерлок сможет узнать код.
Позвать Джона, чтобы рассказать ему план, было просто необходимо. Но именно он натолкнул на мысль, что за код известен злодею-консультанту. Шерлок отправил смс Мориарти с приглашением.
Может все и не так плохо, и получится выйти из этой истории с минимальными потерями? Только нужно отправить Джона. Это только его дело и Джеймса. История про ранение миссис Хадсон вполне подходила. Это точно должно было заставить Джона оставить его и помчаться домой.
Так оно и вышло. Джон умчался, обозвав его бездушной машиной.
Разговор со злодеем был нелегкий. Шерлок просчитался. Не было никакого компьютерного кода. Обычный подкуп. И теперь жизнь Джона зависела от него. Что ж, это было действительно гениально. Мориарти добился своего. Он лишал Шерлока самого дорого. Не оставляя выбора. При любом раскладе он оставался без Джона. Если он не прыгнет с крыши, того убьют, но и спасая его ценой своей жизни, на что Шерлок был абсолютно готов, он теряет его, не только умерев. Мориарти все верно продумал. Он ведь не оставит ничего, кроме ненависти к себе, признавшись в том, чего не делал. Джон будет ненавидеть его. Но будет жить. Игра стоит свеч. Только вот не зря он все подготовил, рассчитывая на что-то подобное. Он выживет. Постарается. Убив себя, Мориарти все верно рассчитал, у Шерлока не будет пути назад, раз от его жизни зависит и жизнь Джона, да еще и миссис Хадсон и Лестрейда. Это псих вышиб себе мозги. Он и тут переиграл Шерлока. Ему остается только шагнуть с крыши. И он шагнет. Но не для того, чтобы тоже умереть.
Вообще-то, Шерлок не хотел бы, чтобы Джон был там в этот момент. Но ведь по условиям плана Мориарти он должен был сделать разоблачительное признание. Только так все дороге ему люди останутся в живых. И Шерлок его делал.
– Я прохвост. Газетчики ничего не сочинили, – слова давались ему с трудом, а на глаза наворачивались слезы.
Джон отвечал. Отвечал, что не верит ни единому слову, что все это неправда, и Шерлок понимал, что он говорит это искренне.
Шерлок не сдержался. Предательские слезы, которые он старался изо всех сил сдерживать, выкатились из глаз и покатились по щекам, падая на развеваемый легким ветром шарф. Если бы Джон поверил ему. Точнее, если бы Джон поверил той лжи, которую он говорил сейчас. Ему было бы легче. Только вот он не верил, и Шерлок понимал, что тот говорит искренне. А еще он понял, точнее, признал, окончательно признал, что сейчас прощается с любимым человеком. Возможно, прощается навсегда. Со смертью Мориарти возникли сложности с уничтожением его огромной преступной сети, и придется этим заниматься, иначе в мире может начаться хаос. И заниматься этим действительно лучше считаясь мертвым. И пока он не уничтожит эту сеть, ему нужно быть покойником, иначе Джону всегда будет грозить опасность. А его жизнь – самое ценное, что есть у Шерлока.
Джон уверял, что вместе они справятся со всем. И от этого было еще хуже.
Не вместе. В том-то и дело. Никогда и ни с кем уже он не будет вместе.
Прости, Джон. Я люблю тебя, но вместе… У нас с тобой разное понятие этого слова. И я больше не могу рисковать твоей жизнью. Прости…
– Я хочу, чтобы ты сказал всем, кто захочет слушать тебя, что я сотворил Мориарти в личных целях…
– Хватит тебе, Шерлок. Замолчи…
Как же он хотел замолчать! Но продолжал говорить, каждым словом терзая собственное сердце, разрывая его на куски. Понимая, что отрекается от того, кто вновь принес смысл в его жизнь. Кто стал ее смыслом…
– Я изучал тебя… Чтобы произвести впечатление, – Шерлок продолжал врать. – Это трюк. Обыкновенный фокус, – не сдержался, давая тончайший намек, потому что было невыносимо смотреть на Джона и знать, что через минуту тот станет свидетелем его самоубийства.
– Нет. Пора на этом закончить…
Действительно пора. Иначе он просто не выдержит.
– Считай этот звонок моей запиской. Люди ведь так поступают. Оставляют записку… Прощай, Джон.
Шерлок кинул телефон на крышу. Он просто не мог больше говорить. Не мог смотреть на Джона и видеть его отчаяние. Пора это прекращать. Нужно всего лишь сделать один единственный шаг. Шерлок заколебался. Один единственный шаг, и жизнь вновь перевернется. Ему не нужна такая жизнь. Ему не нужна жизнь без Джона.
«Но ведь это ты любишь его, а он-то тебя нет. И рано или поздно все равно уйдет», – возникла в мозгу мысль, озвученная почему-то противным, издевательским тоном Мориарти, и Шерлок сделал этот один единственный шаг, отделяющий его от мира живых и собственных чувств.
Джон не помнил ничего, что происходило после смертельного полета Шерлока с крыши. Все было как в тумане. Он попытался броситься к нему, но его сбил велосипедист, а когда он добрался до друга, его упорно к нему не подпускали. Ему было настолько плохо, что он позволил увести себя в скорую и сейчас корил себя за это. Он должен был попытаться спасти его. Даже похороны прошли как во сне. Плачущие Молли и миссис Хадсон, непоколебимый ничем Майкрофт и подавленный Лестрейд. И он, словно тень, следующая туда, куда его поведут.
Они с миссис Хадсон приехали на кладбище на третий день после похорон. До этого Джон просто был не в состоянии передвигаться. Все эти три дня он просидел в кресле, глядя на пустое кресло напротив. Это домовладелица почти заставила его подняться и приехать сюда.
Джон отказывался понимать, верить, что Шерлока больше нет. Но надгробие, рядом с которым он стоял, говорило об обратном. А ведь Шерлок был гением. Гением, который не раз играл со смертью и выигрывал у нее. Так почему бы не сделать это еще раз? Почему это не может быть очередной игрой, в которой ставка жизнь, а победитель Шерлок?
Джон не сдержался и сказал все то, что не успел сказать там. Разве что не произнес слов признания. Да кому они теперь нужны? Поздно… Теперь уже поздно. Он развернулся и уже хотел пойти обратно, но остановился. Он не верил в чудеса. Но это же Шерлок…
– У меня еще одна просьба. Всего одна. Прояви свою гениальность для меня. Будь. Пожалуйста. Живым. Пожалуйста, Шерлок, прошу, прекрати все это…
Он не смог сдержать слез, понимая, насколько жалко и бессмысленно звучат эти слова. Шерлока нет и уже не будет никогда.
Джон усилием воли заставил себя успокоиться. Не здесь. Не на могиле Шерлока. Ему хочется рыдать, но он не будет этого делать здесь. И не вернется на Бейкер-Стрит. Свое горе он будет переживать в одиночестве, в другом жилище, где не будет все напоминать о нем.
Шерлок знал, что Джон придет сегодня на его могилу. И не смог не поехать на кладбище. Это был последний раз, когда он мог увидеть его. Ночью его ждал самолет и совсем другая жизнь. Чужая жизнь. Возможно, это был вообще последний раз, когда он его видит.
«Будь, пожалуйста, живым».
У Шерлока все поплыло перед глазами, когда он услышал эти слова. Он отчетливо увидел себя рядом с прозекторским столом, на котором лежало тело мертвого Алана. И он вновь испытал то чувство необратимой потери. Он только сейчас очень отчетливо понял, на что обрек дорогого человека. Какому испытанию подверг его. Он смог дождаться, пока тот уйдет с кладбища, а потом просто согнулся пополам, падая коленями на землю и задыхаясь от нехватки воздуха и подступившей к горлу тошноты. Только сейчас он осознал весь ужас происходящего. Ужас того, что сотворил сам. Если бы он хоть что-то ел в эти дни, его бы рвало. Но сейчас он только давился спазмами, не в силах сделать ни единого вздоха.
Майкрофт оказался рядом, поднял с колен и помог добраться до машины, сделав там укол успокоительного.
Уже дома, когда Шерлок немного пришел в себя, Майкрофт осторожно поинтересовался у него, понимает ли он, что вернуть уже ничего нельзя. Это была всего лишь проверка. И Майкрофт готов был уже отказаться от этой затеи, если бы Шерлок попросил об этом. Потому что сейчас он был совсем не уверен, что это было правильным решением – отправить Шерлока в мир мертвых. Кажется, все гораздо серьезнее, чем он представлял. И Шерлок может вновь удариться во все тяжкие. Или снова начать искать смерти.
– Шерлок, надеюсь, ты не примешься за старое?
– Ты о наркотиках? Можешь не беспокоиться, – он лежал на диване в гостиной брата, прикрыв глаза и пытаясь восстановить сбивающееся дыхание.
– Очень на это надеюсь, – Майкрофт взял его за руку, считая пульс. – Даже не думай об этом. Если ты не в состоянии выполнить эту работу, откажись лучше сейчас. Я, честно, сомневаюсь, что тебя сейчас что-то удержит от этой дряни.
– Можешь быть уверен. Я пообещал Джону… никогда больше не притрагиваться к наркотикам, – Шерлок открыл глаза, глубоко вздохнул и задержал дыхание. – Я сдержу это обещание.
Майкрофт удивленно посмотрел на него, но промолчал, понимая, насколько все глубоко в чувствах брата. И сейчас, по всей вероятности, он и бежит от этих чувств, соглашаясь уехать и не ища возможности остаться и все изменить. А Джон так и не понял его чувств. И Шерлок наверняка боится, что тот не примет их. А еще наверняка корит себя за Алана. Борется с этими двумя чувствами.
Что из этого выйдет? Если бы он принял свои чувства к Джону, Майкрофт сейчас наплевал бы на все и сделал так, чтобы Джон был с братом. Как? Да если понадобилось, то заставил бы силой. Впрочем, этого и не пришлось бы делать. Джон Ватсон сам потерялся в своих чувствах. Но ведь Шерлок не может смириться. Или пусть он поймет, что не может без своего доктора, или забудет его, живя воспоминаниями об Алане. Майкрофта устроил бы второй вариант. Только он не сделает Шерлока счастливым. А первый он отрицает сам. У него будет время разобраться со своими чувствами. Раз сейчас он готов начать новую жизнь.
– Что ж, я рад, – удовлетворенно качнул головой Майкрофт. – Значит, ночью ты улетаешь.
– Да, – Шерлок утвердительно кивнул. – Я должен это сделать, – он отвернулся от Майкрофта, вновь закрывая глаза, окончательно отрекаясь от своих чувств и соглашаясь со своим решением.
========== Два года ==========
Время. Время должно лечить. Ведь смог же он через время забыть Алана. Ну а как это по-другому называется, если не забыть? Раз смог испытать чувства к другому. Захотеть другого. Забыть и предать! Только так.
Шерлок лежал на узкой постели в ничем непримечательном маленьком отельчике на краю Берлина и думал. Не так часто у него выпадали дни, когда он мог отключиться от всего и просто подумать. Он ненавидел такие дни. Они приносили воспоминания и боль. В остальное время, когда он был занят уничтожением поистине наверное самой масштабной преступной сети за всю историю, ему было некогда думать о другом. Некогда было предаваться воспоминаниям и анализировать свои чувства. Их не было тогда. Он методично вскрывал одну группировку за другой, подготавливал их уничтожение, а иногда и участвовал сам в поимке преступников.
Прошел уже год с момента его «смерти». Первые дни действительно были очень тяжелыми. Он непрерывно думал про Джона. Вспоминал, как видел его на своей могиле и хотел все бросить и «воскреснуть». Только мысль о том, что он спасает его жизнь, удерживала от этого безумного шага. Впрочем, это было оправданием. Нет, на самом деле это было правдой. Он обезопасил Джона. Ведь с его смертью все слежки прекратились, об этом сказал Майкрофт. Но сам Шерлок прекрасно знал, что еще не вернется и потому, что не сможет жить так дальше. Испытывая чувства к другу, желая его, предавая любимого человека, которого погубил сам, и ненавидя себя за это.
«Смерть» – лучший выход из этой по-настоящему патовой ситуации. «Умерев», он спасет жизнь тому, кто стал слишком дорог, обезопасит его дальнейшую жизнь, сам не будет видеть его, уйдет из его жизни, больше не подвергая ее опасности, а тот перестанет быть частью его существования. Слишком большой, слишком нужной, ставшей просто необходимой, частью.
Он справится со всем этим.
И он справлялся. Иногда даже удавалось по несколько дней не вспоминать о той прошлой жизни, из которой он ушел. Он гонялся за преступниками один, лишь иногда сотрудничая с людьми из группы антитеррора или спецназом, когда дело доходило до слишком масштабных операций, в которых нужно было действовать быстро, и которые грозили действительно страшными последствиями. В остальном же он полагался только на себя, раскручивая нити этой преступной паутины и подбираясь все ближе к ее основанию. И он готов был, наверное, всю жизнь заниматься именно этим. Каждый день, каждый час, каждую минуту, лишь бы не оказываться вот в таких тихих, спокойных, ничем непримечательных отелях, где ему приходилось ждать встречи с очередным агентом или дожидаться новых сведений и документов, которыми его снабжал Майкрофт.
Сейчас Шерлок вновь погрузился в ТУ жизнь. В воспоминания. Он очень хотел вытравить их из памяти, все время напоминая себе про Алана. Но память словно жила по собственным законам, не соглашаясь с его мозгом, и сейчас рисовала ему картинки из прошлого, в котором был Джон.
Вспомнилась первая их встреча в Бартсе. Ведь Шерлок сразу, пусть еще и совсем неосознанно, захотел его заинтересовать, специально сказав про плеть. Погоня по крышам и улицам Лондона, когда Джон бросился за ним, не раздумывая. Его выстрел в таксиста, чтобы не дать Шерлоку проглотить смертельную, а может и не смертельную, таблетку. Дело с китайской контрабандой, где Джон стал абсолютно случайной жертвой, но ни разу не предъявил ему претензий. Обвешанный бомбами в бассейне, он пытался спасти его, Шерлока. А Баскервиль? Он обиделся, но быстро простил его. И потом в деле с Мориарти безоговорочно доверял и верил именно ему, Шерлоку.
Джон был слишком идеальным для него. Алан тоже был идеальным и сейчас лежит в могиле. И Джон бы лежал, останься Шерлок рядом с ним. Ему нельзя забывать про Алана. И нельзя возвращаться в ТУ жизнь.
Джон солдат, и он справится со своим горем. Шерлок не сомневался, что тот горюет. Но так действительно лучше для всех. В конце концов, вернись он тогда, расскажи правду, или же сейчас, это неизбежно приведет к их разрыву. Потому что это… чувства. Не смог бы Шерлок быть рядом. Джон называл его единственным другом. Он бы просто разрушил эту дружбу. Своими чувствами, своими желаниями и невозможностью всего этого. И дело не только в Джоне. Но и еще в том, что сам Шерлок не имеет права на все это. Больше не имеет…
Но… как же хочется, Господи! Как же хочется оказаться в объятиях Джона. Просто почувствовать их вновь. И вновь окунуться в ту заботу, которую он неизменно проявлял к нему. Пусть без всего остального. Забыть о желаниях. Забыть о чувствах. Хоть на минуту оказаться рядом. Хотя бы минуту знать, что нужен. Ведь он был нужен Джону. Пусть тоже не так, как хотелось бы, и на что он, Шерлок, не имеет права. Он был нужен Джону как… друг. Он не может быть просто другом, а на большее наложено вето, потому что это не для такого человека как он. Не для убийцы тех, кто его любит, и кому он нужен. Но сейчас, вот именно в этот момент, оказаться бы рядом с Джоном. Потому что больше невозможно находиться одному. Всего на минуточку забыть про одиночество. Уйти от него. Сбежать хотя бы на одно мгновение. К Джону. И попросить прощения.
Интересно, если он узнает обо всем, сможет ли простить? Нет, Шерлок не собирался возвращаться. По крайней мере до тех пор, пока не будет уверен, что сможет существовать рядом и не думать ни о чем другом, кроме как о делах. Сейчас он на это явно неспособен. Но если получится, ему бы не хотелось потерять Джона. Ведь тот точно не поймет такого поступка, а объяснить его внятно и правдоподобно Шерлок просто не сможет. И вот почему еще страшно возвращаться. Страшно быть непрощенным.
Размышления прервал сигнал пришедшей смс и затем стук в дверь. Майкрофт сообщал, что в скором времени ему доставят документы. Стук в дверь как раз известил о их доставке.
Что ж, вновь в дело, вновь ни минуты покоя, вновь туда, где нет места сентиментальным мыслям, воспоминаниям и желаниям.
Джон, кажется, не жил. Шло время, но он не замечал его. Оно остановилось в тот день, когда Шерлок сделал свой последний шаг с этой чертовой крыши.
