Текст книги "Асфодель (ЛП)"

Автор книги: A Pirate By Any Other Name

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– О чем ты? – поинтересовался он, не понимая к чему клонит Грейнджер.

Похоже, она не собиралась говорить этого. Мысли вслух? – пронеслось в голове Малфоя, но тут Гермиона встрепенулась и, сперва нерешительно, но затем все более воодушевляясь, объяснила:

– Ты заметил, что нам не прислали из министерства ни одной совы? Не оттого ли, что мы теперь считаемся совершеннолетними? Ведь, по сути, мы весь день пользовались теми заклинаниями, которые запрещены подросткам. Значит, мы сейчас считаемся взрослыми. Странно, – закончила она задумчиво.

Услышав ее слова, Драко нахмурился и присел рядом. Это более, чем странно, – ответил он ей про себя и снова услышал песню голодного желудка Гермионы. Рассуждать об особенностях пространственно-временного континуума было некогда.

– Санни! – громко позвал Драко, и из воздуха, с громким треском трансгрессии, тут же материализовалась маленькая домовушка с такой внушительной корзиной для пикника, что на ее фоне эльфийка просто потерялась.

– Поставь ее вот здесь, – указал он ей место и тут же, взмахом руки, отправил Санни домой.

– Спасибо! – успела крикнуть Гермиона, прежде чем та исчезла. Драко закатил глаза – гриффиндорка, что тут скажешь? Домовушка кивнула и с тем же треском исчезла.

– Благодарить их не обязательно, – позабыв, с кем имеет дело, посоветовал Драко, и реакция яростного борца за свободу домовых эльфов не заставила себя ждать. Гермиона тут же повернулась к нему с пылающим лицом и сверкающими глазами:

– Они имеют право на уважительное отношение, как и всякий волшебник!

– Но служить нам – их работа, – попытался возразить Малфой.

– К нашим эльфам это не относится! – отрезала Гермиона. – Ты что, не видел, во что она одета? Санни – свободный эльф и служит нам только потому, что сама этого хочет.

Драко удивленно поднял брови. Интересно, слышит ли она себя? И понимает ли, что назвала эльфов «нашими»? Он вгляделся в мятежные карие глаза и пожал плечами: Похоже, что нет.

– Ладно, прости. Я поговорю с ней, когда мы вернемся домой, – сказал Драко, с трудом веря в собственные слова. Гермиона, кстати, тоже отнеслась к ним с некоторой долей скепсиса. Во всяком случае, она уставилась на него с открытым ртом, и снова Драко задался вопросом: Почему она так реагирует? Неужели шок становится для нее привычной эмоцией?

Рассуждать дальше на эту тему Малфой не стал, а только покачал головой и спросил:

– Может, все-таки поедим? Насколько я помню, еще минуту назад ты была голодна, так ведь?

Гермиона смущенно кивнула: она все еще не могла вымолвить ни слова. Драко закатил глаза и принялся за дело – открыл корзинку и вынул оттуда две тарелки и серебряные столовые приборы для себя и Гермионы. Потом осторожно вытащил кастрюльки с едой и поставил их на одеяло. Несмотря на то, что он, вроде бы не испытывал чувства голода, при виде аппетитных кушаний даже у него потекли слюнки: жареный цыпленок, французский хлеб с травяным маслом и картофель с чесночной подливкой. На десерт он заказал клубнику со сливками.

Не теряя времени они наполнили свои тарелки и приступили к трапезе. Когда Гермиона сунула в рот кусок хлеба и застонала так, словно ее неделю не кормили, Драко едва сдержал улыбку. Но еще больше она его повеселила, когда отломила ножку у цыпленка и, отведав его, воскликнула: Это просто божественно, Драко! на что он уже от души рассмеялся. Гермиона смутилась.

– Я оказалась голоднее, чем предполагала, – пробормотала она, опуская глаза, и Драко, воспользовавшись моментом, пристально вгляделся в ее лицо. Хотел бы я знать, о чем она думает. Хотя… Есть такие заклинания. Легилименция, например. Правда, я никогда раньше ею не пользовался и не уверен, что у меня получится, – вздохнул он, и это, казалось, вернуло ее к реальности. Гермиона отложила вилку в сторону и, промокнув рот салфеткой, стала быстро рыться в своей сумочке и вынимать оттуда книги.

– Раз уж мы сидим, то можем потратить это время на что-то полезное, например, продолжить наши поиски, – как ни в чем не бывало сказала она, и Драко чуть не застонал. А вот и заучка Грейнджер вернулась. Давно не виделись, – подумал он, а Гермиона не замечая его скисшего лица, деловито распределила книги по стопкам, после чего вытащила из бездонной сумки несколько свитков пергамента и перо.

– Это мои вчерашние записи, – объяснила она, помахивая одним из свитков в воздухе. – У меня ушло несколько часов на то, чтобы понять, чего именно Невилл намешал в зелье и почему оно взорвалось. Во всяком случае, одно я знаю точно: состав основы. И еще – последним ингредиентом был измельченный корень асфодели…

– Это многое объясняет, – перебил ее Драко. – Вот почему зелье превратилось в некое подобие напитка живой смерти.

Малфой протянул руку и выхватил у нее свиток, чтобы прочесть все, что она написала. Гермиона, не ожидавшая от него такой прыти, возмущенно ахнула. А Драко пробежал глазами четкие, ровные строки и от изумления поднял брови.

– Мерлинова борода! Гермиона, ты действительно разложила зелье Невилла на все возможные компоненты?!

Он перевел на нее восхищенный взгляд и увидел, что и она смотрит на него. Только очень уж сердито и раздраженно.

– Да! – отрезала Грейнджер и скрестила на груди руки.

– Чем ты недовольна? – нахмурился Драко. Боги, да что же я опять такого натворил?!

– Ты украл мои записи! – ткнув в него указательным пальцем, возмущенно заявила Гермиона. Драко закатил глаза.

– Хорошо, забери их обратно, – протянул он ей свиток, и Грейнджер тут же выхватила пергамент из его руки.

– Итак, перед тем, как ты меня прервал, я говорила, что составила перечень всех ингредиентов, которые Невилл мог использовать в своем зелье. Утром, собираясь на прогулку, я пересмотрела список еще раз и пришла к выводу, что они связаны между собой.

С этими словами она торопливо раскрыла две книги (над одной из которых, как мог заметить Драко, он уснул вчера вечером) и принялась лихорадочно их листать, бормоча под нос что-то невразумительное. И снова здравствуй, всезнайка Грейнджер! И пока она пыталась найти то, что искала, Малфой впервые в жизни стал разглядывать ее более внимательно. Что бы ни сотворила моя мать с ее волосами, она совершила чудо. Да, это по-прежнему была все та же буйная шевелюра Гермионы Грейнджер, но при этом она выглядела совсем по-иному: более послушной и более ухоженной. Неизвестно каким образом, но неуправляемую гриву девушки Нарцисса заставила сегодня казаться достоянием, а не вороньим гнездом. Пока Гермиона, нахмурив лоб, пробегала глазами по страницам, один из блестящих каштановых локонов внезапно выбился из прически и упал ей на лицо, и Драко – вряд ли осознавая, что делает – протянул руку, чтобы заправить его ей за ухо.

***

Рука Драко коснулась моей щеки, – эта мысль поразила ее почище пресловутого грома: не успела Грейнджер откинуть за спину упавшую прядь волос, как почувствовала, что пальцы Малфоя легонько дотронулись до ее скулы. Гермиона замерла, боясь пошевелиться и спугнуть его. От волнения она даже дышать перестала. Держаться за руки одно дело, а то, что он сделал – совсем другое. Сердце забилось с такой силой, что ей показалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Во имя всего святого, успокойся! Ведь это всего лишь Драко Малфой и никто другой!

А тот, словно позабыв о причине, заставившей его так поступить, не только не остановился, но, наоборот, задержал руку чуть дольше, чем следовало бы, все еще ощущая под пальцами ее нежную кожу. Гермиона медленно подняла на него глаза и встретилась с ним взглядом. Волшебство момента тут же рассеялось, и Драко, словно обжегшись, резко отдернул руку. На щеках его расцвели два алых пятна, и Гермиона, как бы ни была ошеломлена подобной реакцией, не удержалась от мысленного возгласа: Ничего себе! Я только что заставила Драко Малфоя покраснеть!

Она с трудом заставила себя перестать об этом думать и, прочистив горло, нерешительно сказала:

– Я… я догадываюсь, что с нами произошло.

Драко чуть не подскочил на месте, когда услышал подобное заявление:

– Что?! Что значит «догадываюсь»? – довольно резко спросил он, впиваясь взглядом в ее лицо.

Услышав его тон, Гермиона подняла брови, и Малфой, опомнившись, заговорил более мягко:

– К какому выводу ты пришла?

Заметив, как он старается быть вежливым, Грейнджер еле сдержала улыбку. Ей даже пришлось прикусить губу, чтобы не оскорбить его неуместной веселостью.

– Значит так. Как я говорила тебе сегодня утром, Невилл изменил порядок ингредиентов, входящих в состав зелья сна без сновидений, которое мы должны были сварить на занятии. А, кроме того, в самом конце варки он добавил в котел толченый корень асфодели. Поэтому, в сочетании с настоем полыни, что используется для приготовления подобного зелья, у него получился модифицированный напиток живой смерти.

Драко побледнел.

– Но, поскольку, с зельями у него дела обстоят из рук вон плохо, то и это варево не оказалось идеальным. Потому мы и проснулись…

Гермиона покачала головой:

– В том-то и дело. Хотя я склонна думать, что мы все еще спим. Последнее, что мы помним, то, как потеряли сознание в кабинете зельеварения. Проснулись мы уже в каком-то невероятном мире, где ничего не помним о семи последних годах. И потом – стоит нам что-то сделать или сказать, как нужные слова или имена всплывают сами собой. Тебе не кажется это странным?

Драко хмуро сдвинул брови и задумчиво провел рукой по волосам. Каковы они на ощупь, интересно? – пронеслось в голове Гермионы настолько неожиданно, что она даже выпрямилась. – Это еще откуда взялось?! Пикси бы его покусали, этого Малфоя с его нежными и ласковыми руками!.. Ласковыми? О, нет, только не это, Гермиона! Приди в себя, наконец!

Она не успела закончить этот сумбурный диалог с самой собой, как Драко вдруг поднял на нее взгляд:

– Так ты хочешь сказать, что все это… – он замолчал и сделал в воздухе неопределенный жест.

– Да. Сон, – подтвердила Гермиона.

Драко потребовалось какое время, чтобы переосмыслить услышанное, а потом он с отрешенным видом пробормотал:

– Сон, значит.

– Угу, – кивнула Гермиона, испытывая какое-то странное чувство неловкости, будто она была в чем-то виновата перед ним. – Скорее всего мы сейчас лежим в больничном крыле, и профессор Снейп вовсю трудится над составом, который мог бы снять действие зелья. Если бы он взял на вооружение третий закон Галпалоттса, у него это вышло бы гораздо быстрее…

– Постой, разве это не программа шестого года обучения? – недоверчиво спросил Драко, приподняв бровь. Гермиона (в который раз за сегодняшний день!) покраснела.

– Ну да, – тихо ответила она, опуская глаза.

Драко присвистнул.

– Так, значит, ты и в самом деле ходячая энциклопедия? – беззлобно пошутил он.

Гермиона усмехнулась:

– Похоже на то.

Между ними снова воцарилось молчание, нарушаемое только шелестом листвы на дереве, да стрекотанием кузнечиков в траве.

– Выходит, пока Снейп не найдет антидот, мы так и будем тут болтаться? – неожиданно поинтересовался Драко.

– Профессор Снейп, – автоматически поправила Гермиона, на что Малфой только фыркнул. – И да, скорее всего, так оно и будет. Ну, или пока действие зелья не пройдет само собой. Мы могли бы сварить и выпить наше собственное противоядие, однако я не совсем уверена, что это сработает…

– Но попробовать-то стоит, – с энтузиазмом предложил Драко.

Гермиона улыбнулась тому рвению, с каким он это произнес:

– И я так думаю. Единственное, чего я никак не пойму – почему очутилась тут именно с тобой, – сказала она, но, увидев, как внезапно застыло его лицо, почувствовала укол сожаления о бездумно сорвавшихся с языка словах.

– Я не имею в виду нашу прогулку, я говорю о том, что мы с тобой попали в один сон на двоих, – торопливо продолжила она, пытаясь смягчить впечатление от своей реплики. – Честно признаться, я сперва подумала, что и все ребята из класса спят так же, как и мы, но новость о Гарри убедила меня в обратном…

– В реальном мире Поттер тоже может быть мертв, – заметил Драко. Но не успел он закончить фразу, как Гермиона изо всей силы стукнула его кулаком в плечо.

– Ой! – вскрикнул Малфой. – Что за манеры, миледи? Как не стыд…

Еще один удар (только уже в живот) заставил его замолчать.

– Не смешно, Малфой, – угрожающе проговорила Гермиона. – Оба мы – заложники собственного разума. Понятия не имею, почему мы связаны, но это обстоятельство может сыграть с нами злую шутку. Ведь из-за него нас будет очень трудно разбудить. Ума не приложу, что может произойти, если одному из нас дать антидот, а второму – нет.

Глаза Драко расширились от ужаса:

– Хочешь сказать, мы застряли тут навсегда?! А как же…

Гермиона пожала плечами. Знаешь, есть вещи и похуже, избалованный ты хорек!

– Может быть, – уклончиво ответила она просто из желания его помучить, хотя, на самом деле, была твердо убеждена, что они проснутся в тот момент, когда закончится действие паров злополучного зелья. Чего уж греха таить: зельевар из Невилла никудышный, и его творение не могло быть очень уж сильным. Но Драко об этом говорить не следовало – ведь он так смешно пугался.

Грейнджер лениво протянула руку и взяла несколько ягод клубники. Обмакивая их в сладкие сливки, она отправляла их одну за другой в рот, жмурясь от удовольствия. Мерлин, до чего же вкусно! На миг ей показалось, что она готова весь век так и просидеть под деревом, лакомясь чудесно пахнущей ягодой и никуда не торопясь… Не торопясь?! Гермиона взглянула на золотые часики – стрелки показывали почти четыре часа.

– Драко! – подскочила она с места. – Драко! Мы должны были вернуться еще час назад! Банкет в министерстве начинается в шесть вечера, а мы еще не готовы! Господи, твоя мать убьет меня за опоздание… – запричитала она, торопливо собирая книги с пергаментами и запихивая их обратно в сумочку.

Впохыхах она даже не обратила внимания, как удивленно смотрит на нее Драко. А тот, с интересом наблюдая за ее сборами, небрежно уничтожил с тарелок остатки еды и свернул плед. Когда место, на котором они сидели, снова стало таким же пустым, как и до их прихода, Гермиона деловито подошла к Малфою и крепко обняла его, ожидая трансгрессии. Тот слегка напрягся от ее прикосновения, но она слишком торопилась, чтобы это заметить.

– Ну же, чего ты ждешь? – спросила нетерпеливо Грейнджер, поднимая голову, чтобы посмотреть на него. – Отправь нас домой…

Слова замерли на ее губах, потому что обычно холодные серые глаза Драко смотрели на нее сейчас с таким странным выражением, словно, глядя на нее, он решал какую-то задачу. Что не так? – подумала она. – Может, мне не следовало обнимать его? Пока Малфой изучал ее, под его пристальным взглядом Гермиона прикусила губу, и тут же его руки медленно скользнули вокруг ее талии, притягивая к себе. Теперь он смотрел на ее рот, и у девушки перехватило дыхание, когда она поняла, что так привлекло его внимание. Грейнджер, совершенно бессознательно, провела языком по губам и тут же мысленно ойкнула: Могу поклясться, это была не лучшая идея, Гермиона…

В воздухе повисло неловкое молчание. Взгляд Драко стал более напряженным, и Гермиона почувствовала – что-то должно произойти. Но вот что именно, этого она не знала.

– А… а мы разве не будем трансгрессировать? – запинаясь, прошептала Грейнджер, с ужасом обнаруживая, насколько хрипло звучит ее голос.

– Да. Конечно, – отстраненно пробормотал Драко, протягивая руку, чтобы заправить еще один непокорный локон ей за ухо. И снова его пальцы задержались на ее щеке.

– Драко? – все так же шепотом спросила Гермиона, абсолютно не зная, о чем спрашивает. Единственное, что она знала точно – они стоят слишком близко друг к другу. Настолько близко, что могли бы…

В этот момент губы Драко мягко прикоснулись к ее рту, и все мысли, что тревожили ее последние несколько минут, разом вылетели из головы. Она мгновенно откликнулась на его призыв и ответила ему столь же трепетным поцелуем, ощущая, как еще крепче сомкнулись вокруг талии его руки, заключая ее в тесные объятия. Этот мир сошел с ума – я целуюсь с Драко Малфоем! – подумала Гермиона. – Или это я сошла с ума…

Видимо, такая мысль пришла им в голову одновременно, потому что, осознав, что они делают, оба тут же отпрянули друг от друга в разные стороны. Отступив на несколько шагов, Драко посмотрел на нее диким взглядом, и его бледные щеки вдруг вспыхнули. Он оглянулся по сторонам, то ли в поисках поддержки, то ли чтобы убедиться, что никто их не видел, потом растерянно моргнул и так же, не говоря ни слова, исчез в хлопке трансгрессии.

Оглушенная произошедшим, Гермиона застыла на месте. Все случилось настолько неожиданно, что она в себя не могла прийти. Я только что целовалась с Драко Малфоем. Я только что целовалась с Драко-чертовым-Малфоем. И, похоже, настолько плохо, что он сбежал от меня. Грейнджер вздохнула – до чего хорошо начинался день, и как бесславно он заканчивается… Но, возможно, когда она вернется в мэнор, все встанет на свои места? Мир их сна должен был в любом случае отправить ее обратно. Единственное, что от нее сейчас требовалось – сосредоточиться на образе поместья Малфой. А в голову, как назло, упрямо лезло только одно: Я только что целовалась с Драко Малфоем. Но, даже полностью готовая к трансгрессии и представившая себе парадный вход старинного особняка, Гермиона так и не смогла с собой справиться. Потому что последней мыслью все равно оказалась мантра: Я только что целовалась с Драко Малфоем. И он отвечал мне.

========== Глава 13 ==========

Вспугнув стайку воробьев, беззаботно чирикающих в зарослях бузины, Драко с громким треском материализовался из воздуха прямо на дорожке, ведущей в особняк. Сделал несколько неуверенных шагов и, споткнувшись, упал на одно колено, дико озираясь по сторонам с таким видом, словно за ним гнались гончие Дикой Охоты. Я только что поцеловал Гермиону Грейнджер, – набатом гудела в его мозгу одна-единственная мысль. – Гермиону-мать ее-Грейнджер… – Он в ужасе закрыл лицо руками. – И мне это нравилось.

Нет, – тут же отозвался внутренний голос. – Не Гермиону Грейнджер ты целовал. Ты целовал Гермиону Малфой, свою жену. Которая, к тому же, носит твоего ребенка. Это было уже слишком. Драко застонал, впервые за все время по-настоящему осознав ужас своего положения. Над тропинкой прозвучал второй хлопок трансгрессии, и Малфой чуть из себя не выскочил, с тоской понимая – как бы то ни было, ему придется с ней видеться. Мало того, он и попасть в свое время не сможет без ее помощи.

Он встал и обернулся к ней с твердым намерением заявить, что произошедшее между ними всего лишь случайность, которая никогда больше не повторится, как вдруг заметил, что с Гермионой не все ладно. Она стояла неподалеку и как-то странно покачивалась, прижав руку к животу. Что с ней?! Все слова, что он намеревался ей сказать, разом выветрились из его головы, и он с непритворным беспокойством шагнул к ней:

– Гермиона?

Бледная до такой степени, что кожа на лице приобрела зеленоватый оттенок, Грейнджер сморщилась и едва успела отвернуться, как вывернула из себя добрую половину содержимого желудка. Драко оторопело уставился на Гермиону: Ей настолько неприятно было целоваться со мной? – в смятении подумал он, но та, словно угадав его мысли, виновато улыбнулась и развела руки:

– Прости, ты тут ни при чем, просто меня чересчур сильно тряхнуло.

Она поморщилась и вытерла рот тыльной стороной ладони:

– Это из-за беременности. Боги, как же я надеюсь, что меня перестанет тошнить до того момента, когда мы снова окажемся дома.

Мы оба на это надеемся, Грейнджер, – криво усмехнулся Драко. – Почему, ну почему, она должна быть тут беременной? Мир сна и так поступил отвратительно, когда сделал нас мужем и женой, так нет же, этого ему показалось мало, и он решил добить нас еще и положением Гермионы…

Наблюдая, как мастерски очистила Грейнджер одним взмахом палочки рвоту с дорожки, Драко прочистил горло и нерешительно предложил:

– Э-э… М-может, войдем уже?

Гермиона молча кивнула и протянула ему руку. Не ту, какой она вытирала рот, но Малфой все равно замер в оцепенении.

– Драко, мы только что вернулись с романтического свидания, – шумно вздохнула Грейнджер. – Как ты думаешь, не покажется ли странным твоей матери, да и всем остальным обитателям поместья, что мы вошли порознь?

Малфой мысленно выругался. Вот черт! Почему она всегда оказывается правой? Неохотно взял предложенную руку и они медленно направились ко входу. Все то время, пока они шли к массивным дверям, Гермиона не проронила ни слова. Драко несколько раз косился на нее, ожидая, что она скажет хоть что-нибудь, но с ее плотно сжатых губ не слетел ни один звук, и это почему-то его задело.

Неужели она ничего не скажет по поводу нашего поцелуя? Не приснилось ведь это мне, – подумал он, тщетно выискивая в ее лице хоть какой-то намек или отголосок того, что между ними произошло. Пытаясь вспомнить подробности, он даже облизнул губы, но тут же одернул сам себя: нет, он определенно не мог себе этого представить. – И все же, почему она ни разу не упомянула об этом?

Перед самой дверью Гермиона внезапно остановилась и повернулась к нему с самым серьезным видом, на какой только была способна. Вот оно! – запаниковал Драко. – Сейчас начнется! Мысли его заметались с бешеной скоростью. Что ей сказать? Что ему понравилось и он не прочь это повторить? Или нет? Ведь такое может сказать только какой-нибудь первокурсник, и это будет очень смешно выглядеть со стороны. Но тут его словно огнем обожгло – он, что, действительно думает о том, чтобы поцеловать ее снова?!

От неожиданности собственных мыслей Драко готов был сквозь землю провалиться, но в этот момент Гермиона благодарно улыбнулась ему и тихо сказала:

– Спасибо тебе. За все.

Спасибо? За что? И за какое «все»? За то, что поцеловал ее, что ли? Мерлин, опять ты об этом… Ее только что вырвало, а ты все о поцелуях думаешь…

Должно быть, она уловила его замешательство, потому что снова улыбнулась и пояснила:

– Сегодня со мной случилась одна из самых приятных вещей в жизни. Несмотря на то, что это всего лишь сон.

И никто из них сейчас и не вспомнил, что они пошли на это свидание исключительно для вида, и если б не Нарцисса, которая буквально вытолкала их за дверь, ничего бы этого не было.

– Брось. Ведь это такая малость, – пожал плечами Малфой. А поцелуй? Разве он не заслуживает ее внимания?

Гермиона крепко сжала его руку и толкнула потемневшую от времени створку:

– Только не для меня, – прошептала она и шагнула в холл.

Не успел Драко сообразить, что именно она имеет в виду, как был пойман в плен маленьких ручек и оглушен радостными воплями двух малышек, которые бросились к отцу с матерью, едва те переступили порог. Гермиона тут же отпустила его руку и, присев, заключила обеих дочурок в объятия. Тепло ее ладони сменилось прохладной пустотой, и Драко с сожалением сжал пальцы. Хватит уже думать о ней, – сказал он себе и решительно качнул головой, избавляясь от навязчивых мыслей. Чтобы переключиться, он внимательно всмотрелся в одежду девочек и чуть не рассмеялся: обе девчушки были наряжены в пышные бархатные платья и походили в них на двух куколок. Наоми – по-слизерински – в зеленом с серебром, а Эванна щеголяла цветами Гриффиндора – в красном, с золотой отделкой.

– Только посмотрите на них! – воскликнул он, привлекая к себе их внимание. – До чего же вы хорошенькие!

Услышав похвалу, Наоми просияла и вздернула подбородок:

– Да! Это я попросила бабушку выбрать мне зеленое! Она сказала, что этот цвет носят настоящие слизеринцы!

Драко спрятал улыбку и бросил быстрый взгляд на Гермиону, которая зажала себе рот рукой, изо всех сил стараясь не рассмеяться вслух.

– А ты, Эванна? – повернулся он ко второй девочке. – Ты сегодня папина гриффиндорская принцесса?

Эванна застенчиво дернула себя за подол платья и кивнула. Потом посмотрела на отца большими карими глазами и сказала:

– Я – льица. Р-р-р!..

– Ах, ты моя маленькая львица! – расхохотался Драко и, подхватив ее на руки, подбросил в воздух. Малышка взвизгнула от восторга и Малфой тут же подхватил ее снова. Все это было настолько правильным, что у него не возникло и тени сомнения насчет своего поступка. Кто знает, может, иметь детей вовсе не так уж и плохо, – решил он про себя. – Особенно, если они такие замечательные, как эти.

Нарцисса, которая только что вошла в холл, увидела эту картину и тепло улыбнулась.

– Ну и где вы двое пропадали? Времени на сборы осталось совсем немного, – с притворным упреком обратилась она к сыну с невесткой, а Наоми, услышав, что бабушка сердится, прыснула и радостно объявила:

– Ох и влетит же сейчас маме с папой!

Нарцисса подмигнула ей, а сама строго уставилась на Гермиону с Драко:

– Совершенно верно, Наоми. Чем, интересно, можно было заниматься, чтобы опоздать на целый час? – уловила крайне выразительный взгляд сына и глаза ее заблестели.

Драко поспешно отвернулся, заметив, что и Гермиона, покраснев, сделала то же самое. Почему у него такое ощущение, будто их отчитывают, как напроказивших школьников?

– Это называется «увлечься моментом», – услышал он ровный голос Грейнджер, и в смятении посмотрел на ее пунцовое лицо, опасаясь, что она сейчас наговорит лишнего. Однако, к полному его спокойствию, она заметила его изменившееся лицо и торопливо пояснила:

– Драко устроил такой чудесный пикник, что я и до сих пор еще под впечатлением. А потом он читал мне вслух… Вы же знаете – если возле меня есть книга, я забываю обо всем на свете.

Нарцисса хмыкнула, недоверчиво изучая их обоих, но потом складки на ее лбу разгладились и она посветлела лицом.

– Платье лежит на кушетке, Гермиона, – сказала она невестке, после чего обратилась к сыну: – А твоя одежда висит на стойке возле платяного шкафа. Вам обоим следует поторопиться, чтобы собраться: министр просил нас прийти пораньше.

Драко чуть не закатил глаза, услышав тон матери: Да, мамочка, конечно, хотя я давно уже не маленький мальчик и вполне способен одеться самостоятельно. Что же касается Гермионы, то она лишь кивнула и попросила:

– Спасибо, Нарцисса. Вы присмотрите за девочками, пока мы будем одеваться?

– Увы, дорогая, мне ведь тоже нужно подготовиться, – отозвалась миссис Малфой, но, увидев, как по лицу Гермионы пробежала тень тревоги, добавила: – Не беспокойся, я попрошу об этом Риллу.

Грейнджер облегченно выдохнула. Она наклонилась и чмокнула Наоми в макушку:

– Ступай, милая, и постарайся не испачкать или порвать свое чудесное платье, – напутствовала она старшую дочь. – Слышала, что бабушка сказала? Возьми Эванну и поиграй с Риллой, пока мы с папой не соберемся. Это будет очень быстро, обещаю.

Протягивая сестре руку, Наоми согласно закивала, но в это момент Драко наклонился к ней и поцеловал в щеку, после чего так же прикоснулся губами к щеке Эванны. Обе девочки захихикали и, вырвавшись из его рук, вприпрыжку побежали по коридору. Наблюдая, как их крошечные ножки, обутые в черные лаковые туфельки, задорно стучат каблуками по древним плитам особняка, он улыбнулся:

– Они такие очаровательные, – задумчиво проронил он, словно говоря сам с собой. Услышав эти слова, Гермиона порывисто обняла его:

– Мне нравится, когда ты так говоришь, – горячо прошептала она ему на ухо и так же мгновенно, как это сделала, отпустила его. В следующий момент она уже вовсю бежала вверх по лестнице.

– До скорого! – услышал он с площадки, после чего в холле все стихло.

Ошеломленный Драко только и мог, что запоздало кивнуть. Он оглянулся на мать, но и Нарциссы здесь тоже не было – она ушла к себе. В полной прострации он запустил руку в волосы и задался вопросом: – Что это было сейчас?

***

Обняв Драко, Гермиона не просто убежала – унеслась в свою комнату. Она понятия не имела, зачем это сделала, и теперь корила себя за то, что позволила себе так распуститься. Соберись, наконец! – говорила она себе. – Что с тобой происходит? Сперва ты его целуешь, а потом ни с того ни с сего вешаешься ему на шею. Но ее хваленый здравый смысл тут же нашел ответ: – Этому есть объяснение. Во-первых, он был очень добр с девочками, а, во-вторых, это он меня первый поцеловал! Захлопнув за собой дверь, она прислонилась к ней спиной и перевела дух.

В поисках ответов на вопросы Гермиона решила, что прохладный душ будет как нельзя кстати и, кивнув своим мыслям, отправилась в ванную, в очередной раз удивляясь зачарованному потолку, придававшему помещению сходство с джунглями. Определенно, я должна узнать об этих чарах как можно больше, – сказала она себе и, быстро сбросив одежду, встала под упругие водяные струи. Проводя по телу намыленной мочалкой, мнимая миссис Малфой снова мысленно вернулась к утренним событиям. Она и не ожидала, что свидание с Драко окажется настолько приятным. Тем более, что еще накануне ни один из них не испытывал никаких теплых чувств по отношению к другому и категорически противился этому совместному походу. Драко (к ее большому удивлению) оказался предупредительным, чутким и не лишенным остроумия. За все время, что они провели в парке, он ни разу не обмолвился о ее статусе крови и вообще вел себя так, что ничем не напомнил ей того злого и высокомерного мальчишку, каким она его всегда знала. Ей и голову не приходило, что он может оказаться таким джентльменом.

А потом случился их поцелуй. Мерлин, поцелуй… Он длился всего лишь несколько мгновений, но Гермиона уже мечтала о том, чтобы повторить его. Не сказать, что он получился фееричным или каким-то особенным: поцелуй как поцелуй. Не крышесносный, не вышибающий из груди дух, но было в нем нечто особенное. То, о чем она вспоминала с замиранием сердца и спрашивала себя, каким бы он мог быть, если б не произошел так спонтанно? Как мог бы поцеловать ее Драко, если б хотел этого по-настоящему, а не поддавшись внезапному порыву? Весь ее «поцелуйный» опыт сводился к застенчивым и робким опытам с Виктором Крамом и потому сравнить ей, собственно, было не с чем. А вот о «подвигах» Драко она была наслышана от сокурсниц.

Гермиона встряхнулась. Прекрати. Во имя всего святого, это же Малфой. Наш с Гарри и Роном враг. Как вообще можно думать о его поцелуях? Не говоря уж о том, чтобы планировать второй и третий.

Она выключила воду и вышла из душа, быстро схватив полотенце и пробормотав заклинание для сушки волос. Взглянула на часы и поняла, что проторчала в душе целых полчаса, перебирая в памяти свидание с Драко. Я потратила слишком много времени, – спохватившись, подумала Гермиона – ведь они с Драко могут в любой момент проснуться, и тогда… Тогда он снова станет тем же отвратительным Хорьком, каким она всегда его знала. Хотя, может, и не таким уж отвратительным, – поправила она себя.