Текст книги "Асфодель (ЛП)"

Автор книги: A Pirate By Any Other Name

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Комментарий к Глава 14

*Карло Маратта, также Маратти (1625 – 1713) – итальянский живописец, рисовальщик и архитектор эпохи барокко, художник-портретист академического направления римской школы. Мадонна, о которой идет речь, выглядит так: https://content.foto.my.mail.ru/mail/belochka-letyaga/22471/h-22488.jpg

Если кому интересно, вдохновлялась я во время работы над переводом вот этой песней: https://music.yandex.ua/album/1543787/track/597764?from=serp

Во всяком случае, крутилась в голове именно она)))

========== Глава 15 ==========

Гермиона спала и ей снилось, что над ней стоит профессор Снейп. Причем, не просто стоит, но еще и распекает ее на все лады за то, что она заснула. Потом пришел Гарри и заявил: – «Если ты сейчас же не проснешься, то безнадежно отстанешь от курса и не сдашь СОВ». От его слов у Гермионы от ужаса чуть сердце не остановилось. Она беспомощно оглянулась на подошедшего Рона, но тот лишь пожал плечами и ободряюще похлопал ее по руке. Тут появилась мадам Помфри и, прогнав Гарри, Рона и даже Снейпа, принялась поить ее каким-то темно-синим зельем. Пахло оно настолько отвратительно, что Гермиона зажала нос. «Не заставляйте меня, мадам Помфри», – пробормотала она, натягивая на лицо одеяло и стараясь увернуться от ониксового фиала. Сосуд выскользнул из рук целительницы и с грохотом разбился на каменных плитах пола.

Гермиона вздрогнула и очнулась. Огляделась по сторонам и, осознав, что она не в больничном крыле, а в поместье Малфоев, с сожалением вздохнула. Громоподобный звук повторился, и она повернулась на постели, чтобы посмотреть на источник шума. То, что она приняла за грохот разбившегося во сне фиала, оказалось храпом Драко Малфоя, свернувшегося подобно огромному коту в мягком кресле, обтянутом зеленым бархатом. Он лежал в обнимку с большой черной подушкой, и на лице его было написано такое комичное умиротворение, что Гермиона, не выдержав, расхохоталась глядя на эту картину, чем немало напугала спящего. Тот от неожиданности подпрыгнул на месте и, как и вчера, грохнулся на пол.

– Будь ты проклята, Гермиона! – хрипло выругался Малфой, сидя на полу и буравя ее сердитым взглядом. Потом огляделся по сторонам и буркнул:

– Мы все еще здесь, да?

Гермиона подавила смешок.

– Похоже на то, – ответила она, внезапно почувствовав себя чересчур активной для раннего утра. И Драко, казалось, был с этим абсолютно согласен.

– Где эта чертова реальность и существует ли она вообще? И если да, то когда мы уже туда вернемся? – хмуро спросил он. Оттолкнулся от пола и рывком поправил на себе рубашку.

Улыбка Гермионы погасла.

– Не знаю, – медленно сказала она в спину Драко, направляющегося в смежную с комнатой ванной. – Я думала, действие зелья к утру уже закончится. Мы ведь уже два дня здесь.

Из ванной донеслось неопределенное хмыканье, и это, по-видимому, было все, что ей смог сейчас ответить Драко. Гермиона фыркнула. «Совсем как Гарри и Рон», – подумала она. При мысли о Гарри ее охватила глубокая печаль, но она тут же отогнала ее прочь: это всего лишь сон, а, значит, с Гарри будет все в порядке, когда она проснется. Если она проснется.

Грейнджер вздохнула. В ее мозгу крутилась какая-то важная мысль, которую она никак не могла поймать за хвост, и тут ее внезапно озарило:

– Драко! – позвала она, усаживаясь посреди постели и кутаясь в одеяло, как в кокон. Тот высунул голову из двери ванной и бросил на нее свирепый взгляд, который в сочетании с торчащей изо рта зубной щеткой не произвел должного эффекта и просто пропал впустую. Гермиона закатила глаза:

– Давай попробуем сварить сегодня антидот? Я, конечно, не могу гарантировать, что это сработает, но попытаться-то стоит.

Драко с интересом посмотрел на нее и скрылся в ванной. Прополоскал рот и вышел снова, вытирая лицо полотенцем.

– Неплохая идея, – кивнул он. – У отца в подземелье есть лаборатория, где он варил зелья, вот она-то нам и пригодится.

– У вас есть собственная лаборатория?! – оживилась Гермиона. Драко посмотрел на нее с такой жалостью, что она закатила глаза. Конечно, у Малфоев есть своя личная лаборатория. Причем, исключительно для приготовления ядов. Грейнджер засопела и вдруг вспомнила о том шатком перемирии, какое они вчера заключили. Слишком уж много всего произошло за последние пару дней. Она все еще никак не могла приспособиться с этому странному миру грез с его неожиданными открытиями, а уж о поцелуях с Драко и говорить не приходилось. «Что же я все-таки чувствую к нему?» – в тысячный раз спрашивала она себя и никак не находила ответа. Все это было слишком сложно, чтобы можно было дать исчерпывающий ответ, да и времени на раздумья подобного рода тоже катастрофически не хватало. «Но если я не приду ни к какому выводу сейчас, другого шанса может и не представится», – заключила мысленно Гермиона и, тряхнув головой, весело заявила:

– Вот и прекрасно! Ты можешь отвести меня туда сразу после завтрака, и мы приступим к работе над зельем!

Драко подозрительно посмотрел на нее и медленно кивнул. Похоже, он все еще был не в настроении, и бурная деятельность неугомонной гриффиндорки нисколько не способствовала его улучшению. А Грейнджер, между тем, вскочила с кровати и, не сказав больше ни слова, вышла из комнаты, направляясь в свою роскошную ванную.

Погружаясь в теплую воду, ей снова пришло в голову, что ей будет не хватать этих волшебных джунглей и она хихикнула: «Кто бы мог подумать, что я стану скучать по ванной!» Абсурдность этой идеи развеселила ее еще больше, и Гермиона принялась мурлыкать под нос песенку, гремевшую в последнее время из всех приемников магической Британии. Быстро покончив с утренними процедурами, она быстро натянула на себя простую розовую футболку, влезла в джинсы и практически вприпрыжку отправилась на кухню завтракать.

Когда она вошла, Драко уже сидел там, хмуро изучая стоящую перед ним чашку с чаем. Все еще чувствуя необъяснимую эйфорию, она улыбнулась ему, чем заслужила довольно колючий взгляд.

– С чего это ты такая счастливая сегодня? – буркнул Драко. Гермиона лучезарно улыбнулась ему и весело переспросила, пытаясь собраться с мыслями:

– Почему я сегодня счастлива?

Ответ никак не приходил, и она брякнула первое, что пришло в голову:

– Не знаю, может, гормоны шалят, – сказала она, усаживаясь в кресло напротив Драко. К ней тут же подскочили суетливые домовики с подносами, уставленными всяческой снедью, и принялись выставлять перед ней тарелки. Гермиона налила себе большую кружку чая, намазала тост маслом и жадно впилась в него зубами. Она увлеченно уписывала за обе щеки завтрак, пока не заметила, что Драко ни к чему не притронулся. Он по-прежнему пил один только чай и о чем-то сосредоточенно думал.

– Почему ты ничего не ешь? – поинтересовалась Грейнджер, отправляя остатки тоста в рот.

Драко пожал плечами.

– Я не голоден.

Гермиона удивилась его угрюмому тону. «Не из-за вчерашнего ли он так расстроился?» – подумала она и потянулась через стол, чтобы коснуться его руки.

– Ты в порядке? – спросила с тревогой в голосе.

Драко отдернул свою руку и хотел, видно, что-то сказать, но передумал и промолчал. На лице Гермионы мелькнула обида, но она быстро справилась с собой и сделала вид, что ничего не произошло.

– Должно быть, я просто устал, – неуверенно пробормотал Малфой.

Веселость Гермионы куда-то испарилась, но она все равно улыбнулась через силу.

– Это из-за меня, скорей всего, – предположила она. Драко вскинул голову и недоуменно уставился в ее глаза. – Ты две ночи спал на стульях, – пояснила Грейнджер. – Неудивительно, что ты устал.

Хоть Малфой и покачал отрицательно головой, но по губам его пробежала легкая улыбка. Гермиона расслабилась.

– Послушай, может, нам стоит прямо сейчас заняться зельем? И, если нам повезет, то мы вполне могли бы управиться с ним до… Ох! – подскочила она на месте.

Драко встревоженно уставился на нее:

– Что такое? В чем дело?

Но вместо ответа Гермиона лишь вызвала одного из домовиков. Едва тот материализовался перед ней, как она тут же затараторила:

– Передай, пожалуйста, Рилле, что мы хотим устроить сегодня семейный обед. Когда стол будет накрыт, пусть приведет девочек в столовую.

Эльф поклонился и собрался уж было снова исчезнуть, как у Гермионы появилась еще одна мысль:

– И, кстати, скажи Нарциссе, чтобы и она к нам присоединилась, если она не против, разумеется. Хорошо?

– Конечно, госпожа Гермиона, – с легким поклоном ответил домовик. Гермиона улыбнулась.

– Спасибо, – тепло поблагодарила она эльфа и повернулась к Драко, который в себя не мог прийти от изумления и только во все глаза глядел на свою мнимую супругу.

– Что? – спросила Гермиона, чувствуя себя немного неловко под его пристальным взглядом. – Не смотри так на меня. Просто… мне бы хотелось сохранить еще одно воспоминание о девочках. Пока я еще здесь и пока у меня есть такая возможность. Ведь мы же скоро уйдем отсюда… – тихо закончила она, опуская глаза.

Потрясенный Драко, не проронив ни слова, какое-то время изучал ее зардевшееся лицо, пока наконец не кивнул.

– Тогда пошли, – отрывисто сказал он, жестом приглашая ее следовать за ним. – В таком случае нам следует начать прямо сейчас.

Гермиона вскочила и засеменила следом за ним, радуясь тому, что она снова может заниматься хоть какой-то работой. Но пока она шла, в голове ее роилось столько мыслей, что она окончательно в них запуталась: «Интересно, понравилось ли ему то, что он увидел, пока таращился на меня, или нет? Малфой настолько придирчиво изучал мое лицо, что мне даже не себе стало. Хотя… если б не нравилось, вряд ли он поцеловал бы меня, правда?»

Рассуждая таким образом, Гермиона спустилась вслед за Драко по узкой лестнице в подвал и с любопытством осмотрелась по сторонам. Разглядывая каменную кладку, Гермиона чуть не прыснула от смеха и спешно прикрыла рукой рот: комната, в которую Драко ее привел, была удивительно похожа на подземелья Хогвартса.

– Думаю, профессор Снейп чувствовал бы себя здесь как дома, – заметила она вслух и ойкнула – Драко так резко остановился, что она не успела затормозить и с ходу налетела на него. Малфой обернулся и окинул ее подозрительным взглядом. Но, увидев, как Грейнджер прикусила губу и еле сдерживается, чтобы не расхохотаться, огляделся и его лицо медленно расплылось в улыбке.

– Да уж, идеальное местечко для такого человека, как он, – сказал он, и тут Гермиону прорвало: она запрокинула голову и от души расхохоталась.

– П… простии… – выдавила она сквозь смех. – Не знаю, почему, но при этой мысли мне ужасно смешно.

Вдоволь насмеявшись, Грейнджер положила руку на живот и глубоко вздохнула.

– Давай лучше работать. Как только я займусь настоящим делом, мне сразу станет лучше.

Она прошла мимо весело улыбающегося Драко и направилась к большому рабочему столу.

– Accio, сумочка! – воскликнула она и взмахнула волшебной палочкой. – В ней все мои записи, – пояснила она и, чуть покраснев, добавила: – У меня не было времени вынуть их оттуда после нашего… свидания.

Драко кивнул и отвернулся. «Почему он так странно себя ведет сегодня?» – с удивлением подумала Гермиона, но в это момент в комнату влетела та самая крошечная сумочка, с которой она ходила на пикник, и, отложив все раздумья на потом, Грейнджер тут же принялась перебирать свои заметки, попутно подготавливая рабочее место.

– Если мои расчеты верны… – начала она.

– А верны они всегда, – насмешливо закончил вместо нее Драко, и уже намеревался добавить еще несколько ехидных замечаний, как сердитый взгляд карих глаз быстро положил конец его сарказму. Убедившись, что Малфой больше не пытается ее поддеть, Гермиона вернулась к своему занятию и продолжила начатую фразу:

– Это должно стать нашим противоядием. Но поскольку принимать его мы будем в состоянии сна, то я не могу дать никаких гарантий, что оно сработает. Надеюсь, наше сознание поверит в реальность происходящего и заставит тело отреагировать так, как нужно.

Гермиона перечитала записи еще раз и нахмурилась.

– О, нет… – сокрушенно покачала она головой.

Заинтригованный ее поведением, Драко заглянул через ее плечо в свиток и уставился в список необходимых компонентов. Почуяв тепло его тела совсем рядом, Гермиона на миг прикрыла глаза. Сердце ее так лихорадочно заколотилось, что ей показалось – еще немного, и оно выскочит у нее из груди. «Это становится просто смешным: как я могу заниматься делом, если меня смущает его присутствие?» – в смятении подумала она и, титаническим усилием воли подавляя свой внезапный порыв, протянула ему пергамент:

– Скажи, у вас есть эти ингредиенты?

Драко сделал шаг назад и самодовольно ухмыльнулся. «Здравствуй, Драко, которого я знаю», – подумала Гермиона, со странным облегчением от того, что он снова стал вести себя привычным ей образом.

– Конечно, – с апломбом отозвался тот, вздернув подбородок. – Мы же Малфои, Гермиона. И у нас есть всё.

– Да ну? – иронично приподняла бровь Грейнджер, почти в точности копируя жест его крестного. – Тогда, надеюсь, ты не сочтешь за труд перебрать ваши запасы и принести мне всё необходимое?

Драко с важным видом развернулся на каблуках и, ухмыляясь, направился к шкафу, где хранились собранные со всего света компоненты для зелий и настоев.

***

«Черт же меня дернул открыть рот. И кто только за язык тянул, – с досадой думал Драко, роясь в шкафу. – Нет, правда – мы – Малфои, Гермиона, и у нас всё есть. Вот идиот». Он осторожно перебирал склянки и мешочки с ингредиентами, а сам терялся в догадках, есть ли здесь действительно то самое «всё», о каком говорила Гермиона. Откровенно говоря, он понятия не имел, кто и какие зелья здесь готовил. Насколько он знал, его мать время от времени пользовалась лабораторией, чтобы пополнить запасы косметических средств, а вот что именно она для этого использовала, он не смог бы сказать даже под угрозой «Авады». Драко наколдовал себе маленький поднос, чтобы положить на него растущую груду образцов, которые собирал, и застонал, чувствуя как от всего этого у него начинает болеть голова.

Гермиона не зря беспокоилась о нем. Малфой не мог точно объяснить, но ощущал он себя довольно… странно, и жалобы на усталость казались лучшим оправданием. По крайней мере, Грейнджер купилась на них.

Бросив последний взгляд на шкаф, он недовольно выдохнул. «Черт! Теперь я знаю, почему она так посмотрела на меня», – мысленно сказал он себе и пошел обратно. Туда, где сейчас хлопотала Гермиона.

– Всё нашел? – ласково спросила она, но ее нарочито невинный вид не внушил Драко совершенно никакого доверия, и он решил разыграть перед ней полное неведение.

– Конечно. Я ведь обещал, – уверенно ответил Малфой, изо всех сил пытаясь скрыть ухмылку при виде слегка вытянувшегося лица Грейнджер.

– В самом деле? – спросила та упавшим голосом: похоже этот ответ ее разочаровал.

«Так тебе и надо, Грейнджер, – подумал Драко. – А то вечно умничаешь и стараешься превзойти меня». Но, глядя на ее расстроенную физиономию, у Драко на душе кошки заскребли. «Черт бы тебя побрал, настырная гриффиндорка! Из-за тебя и у меня теперь настроение упало!» Малфой вздохнул и закатил глаза:

– Нет, Гермиона, я нашел не всё. Да ты и сама это прекрасно знаешь, правда? Ну, и где же этот недостающий элемент? – требовательно спросил он, чувствуя как в нем поднимается волна раздражения.

Гермиона на мгновение смешно распахнула глаза, а потом (к немалому ужасу Драко) рассмеялась.

«Эти ее перепады настроения скоро меня доконают», – подумалось ему, но в этот момент Грейнджер резко отвернулась, порылась в сумочке и извлекла из нее стеклянный флакончик, наполненный фиолетовыми лепестками.

– Вот – лепестки цветов мандрагоры, – торжествующе объявила она и помахала флаконом в воздухе. – Я собрала их на нашем свидании, помнишь?

Гермиона весело улыбалась, а у Драко все сжалось в груди. «Помню, конечно. Это было в оранжерее. Ты держала меня за руку и тоже улыбалась… »

– Разумеется. Разве такое забудешь? Не каждый день увидишь гриффиндорку, обрывающую головки с редких растений в национальной оранжерее, – посмеиваясь, заметил он.

– Ну что ж, тогда приступим. Я начну готовить базовое зелье, а ты поруби эти корешки, – предложила Гермиона и повернулась к котлу.

В ответ Драко насмешливо ей поклонился, но Грейнджер его порыва не оценила и, сурово сдвинув брови, занялась работой. Малфой покачал головой: «Что со мной не так? Еще минуту назад я был готов придушить ее за то, что она слишком много улыбается, и тут же начинаю с ней флиртовать… Должно быть, я и в самом деле просто устал».

Погруженные в свои мысли, они трудились в полнейшей тишине, прерываемой время от времени стуком ножа по столу или скрипением пестика в ступке. Но когда Драко осторожно перемешал зелье (тринадцать раз против часовой стрелки), Гермиона вдруг воскликнула:

– Как жаль, что мы с тобой раньше не работали вместе, Драко! Какое же это облегчение – готовить зелье в паре с человеком, который действительно знает, что делает!

Драко рассмеялся.

– В этом нет ничего удивительного. Ведь раньше мы ненавидели друг друга.

Грейнджер развернулась к нему всем корпусом и пристально посмотрела в его глаза.

– Я никогда не ненавидела тебя, Драко, – негромко сказала она настолько серьезным тоном, что Малфой растерялся. – Я никого не ненавижу. Правда, я считала тебя довольно неприятной личностью, и потому не стремилась быть с тобой любезной, но только потому, что винила в этом твое воспитание.

Драко ошеломленно хлопал глазами. Ее слова не укладывались у него в голове. Неужели она действительно так хорошо думает о людях? О нём?

– Но ведь есть же кто-то, кого ты ненавидишь? А как же профессор Снейп? Он всегда придирается к тебе и твоим друзьям, а его замечание о твоих зубах на четвертом курсе…

Гермиона так резко вспыхнула, что он осекся и конец фразы застрял у него в горле.

– Спасибо, что напомнил, – процедила она сквозь стиснутые зубы.

«Молодец, Малфой, – съязвил про себя Драко. – Поступай так и впредь и она снова, как и прежде, станет сторониться тебя».

– И все-таки нет: профессор Снейп может быть и ужасен для нас, гриффиндорцев, но я уважаю его как учителя.

Драко фыркнул. Конечно, всезнайка будет уважать самого одиозного в школе человека только потому, что он учитель.

– А Темного Лорда? – продолжал допытываться Драко. – Уж его-то ты ненавидишь, конечно?

Гермиона побледнела.

– Я… я не знаю… Разумеется, он мне не нравится, и я его боюсь. Но сказать, что я его ненавижу, я бы, наверное, тоже не смогла.

Не ожидавший подобного ответа, шокированный Драко только рот раскрыл изумления:

– Серьезно?!

Гермиона нахмурилась.

– Ненависть – слишком сильная эмоция, Драко. Уверена, что Волдеморт ее заслуживает, хотя, по отношению к нему я этого не чувствую.

Услышав имя Темного Лорда, Малфой вздрогнул.

– Выходит, ты и в самом деле не испытываешь ни к кому ненависти? – Так не бывает!

Гермиона задумалась. На ее лице внезапно появилось странное выражение, которое Драко мог бы назвать «маниакальным ликованием», если бы такое определение реально существовало.

– Уж если я кого и ненавижу, так это Амбридж, – скривившись, сказала она. – Это не женщина, а жаба какая-то.

Драко фыркнул от смеха.

– Но, Гермиона, – напустив на себя серьезный вид, начал он, – она ведь тоже учитель. Неужели даже это обстоятельство не способно заставить тебя отдать ей дань уважения?

Бледное лицо Гермионы исказилось от ярости.

– Эта женщина заслуживает такого же уважения, как и дохлый флобберчервь! – яростно выплюнула она. – Хотя, и этого для нее было бы слишком много, потому что, по крайней мере, от флобберчервей есть польза!

«Ого! Вот это огонь!» – восхищенно подумалось Драко.

– Ну, вот мы и выяснили, что и к кому ты чувствуешь, – поддразнил он, наблюдая, как с ее лица постепенно сходит гневное выражение. Гермиона вздохнула.

– Заткнись, а? – попросила она и снова резво застучала ножом, измельчая лепестки мандрагоры.

Драко хмыкнул и вернулся к зелью. Кто бы мог подумать, что с ней так интересно работать? Они снова погрузились в уютное молчание, продолжая крошить и взвешивать, пока Гермиона не кивнула удовлетворенно – медленно кипевшее последние несколько минут зелье наконец-то стало приобретать нужную консистенцию:

– Похоже, мы справились. Оно готово.

Драко заглянул в котел и с сомнением в голосе протянул:

– Э-э-э, а разве оно таким должно быть?

Получившееся варево было кислотно-зеленым, и над ним клубился плотный пар такого же ядовитого цвета.

Гермиона сморщила нос.

– Я знаю, что оно ужасно выглядит, но именно такой оттенок и должен был получиться. Помнишь, зелье Невилла? Оно было таким же жутким по интенсивности цвета, только розовым. Антидот является антагонистом той отравы, которая нас сюда забросила, и потому цвета зелий тоже противоположны друг другу.

«Мы, что, должны это выпить?!» – чувствуя, как его накрывает волна паники, подумал Драко, но, сделав над собой героическое усилие, взял себя в руки и спокойно произнес:

– Как скажешь.

Только тут Малфой заметил, что с Гермионой не все ладно: несмотря на всю ее бурную деятельность, она была бледна, а на лбу блестели капельки пота.

– Что с тобой, Гермиона? Ты в порядке? – тревожась за сокурсницу, обеспокоенно спросил Драко, снова впадая в панику: сможет ли он помочь ей, если она упадет сейчас в обморок?

Грейнджер чуть покачнулась, но, ухватившись на край стола подняла голову и невнятно проговорила:

– Что? Ммм… О, да, я… я в порядке. Скорее всего, это просто очередной приступ тошноты, вызванный запахом зелья.

Она закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. «Боже, не хватало только, чтобы ее вырвало прямо на меня», – мысленно ужаснулся Драко и инстинктивно отошел на несколько шагов назад. В нем сейчас боролись сейчас два чувства: забота и самосохранение, и он не был уверен в победе ни одной из сторон.

– Думаешь? – с сомнением спросил он, вглядываясь в помертвевшее в полумраке подземелья лицо девушки. Гермиона выглядела больной. Когда это началось? Почему я сразу не увидел? А если Гермиона действительно заболеет во сне? Неужели ее настоящее тело тоже заболеет? Он так увлекся переживаниями за здоровье Гермионы, что даже не заметил, как позабыл о собственных недомоганиях. А та, глядя на его взволнованное лицо, ободряюще улыбнулась:

– Я в порядке, Драко, честное слово. Наверное, это из-за беременности. Помнишь, как мы трансгрессировали? Ну вот. Как-то так. Я читала, что у беременных тошноту может вызвать все что угодно. Поэтому, скорее всего, это из-за зелья. Погоди немного, я сейчас приду в себя.

Гермиона сделала еще несколько глубоких вдохов. Ее объяснения, хотя и обоснованные, все равно не убедили его, и Драко нахмурился – Гермиона сейчас выглядела намного хуже, чем после трансгрессии. Тут что-то другое. «Но, все же, вероятно, ей лучше знать», – подумал он. Так ведь?

– Тогда… приступим? – кивнул он в сторону котла. Гермиона взглянула на зеленое зелье и ее снова замутило.

– А-а… может, сперва дождемся окончания обеда? – робко спросила она после недолгого колебания.

«Что?! Она хочет продлить этот кошмар? Но почему?» – недоуменно подумал Драко, но, увидев, как он изменился в лице, Гермиона торопливо пояснила:

– Просто мне хотелось бы попрощаться с девочками.

Услышав ее слова, гнев, который бросился Драко в голову, тут же улетучился, как и не было. Закусив губу, Гермиона с тревогой наблюдала за ним и ожидала его реакции. Но как он мог сказать «нет», если и сам хотел сделать то же самое?

– Хорошо, – вымолвил наконец Малфой. Нужно было видеть, как ярко вспыхнули ее глаза, когда Грейнджер порывисто обняла его прежде, чем он успел отреагировать. От неожиданности у него даже дыхание перехватило, и он вспомнил, почему она обнимала его в прошлый раз. Прекрати, Драко, хватит уже думать об этом!

– Спасибо! Спасибо! – радостно воскликнула Гермиона, стискивая его в объятиях. – Я так благодарна тебе, что обещаю никогда больше не называть тебя хорьком!

Драко ошалело уставился на ликующую Грейнджер.

– Ловлю тебя на слове, – шутливо заметил он, радуясь, что его ответ привел ее в хорошее настроение. Как же так случилось, что мне и в самом деле нравится проводить с ней время?

– Хорошо, – с готовностью кивнула Гермиона, разжимая руки и отстраняясь от него. Драко почувствовал укол разочарования – ему хотелось бы стоять так как можно дольше, и когда она его отпустила, у него возникло ощущение, будто ему чего-то не хватает.

– Но не проси меня забыть наш вчерашний разговор.

«Да и я его не забуду», – с сожалением подумал Драко.

– Вместо «хорька» на людях я стану называть тебя как-нибудь иначе, какими-нибудь другими обидными прозвищами, но вот насчет Гарри и Рона ничего не обещаю.

Малфой фыркнул.

– Ну, с Потти и Уизелом я и сам могу справиться, – усмехнулся он. – Ты уж поверь мне.

Услышав прозвища, какими он обычно дразнил ее друзей, Гермиона закатила глаза и вложила свою руку в его ладонь. «У меня ощущение, что так было всегда», – довольно улыбаясь, подумал Драко. – «Вот если бы Пэнси могла сейчас меня видеть!»

– Я все равно буду заступаться за них, – сообщила Грейнджер и легонько сжала его руку. – Впрочем, как и за всех остальных моих друзей.

– Иного я от тебя и не ожидал, – честно ответил Малфой. Гермиона улыбнулась.

– Вот и славно, – заключила она и вдруг рассмеялась. – Подумать только! Ты и я… Ты действительно веришь, что мы сможем стать друзьями?

Драко весело хмыкнул. Сомневаюсь, что смогу когда-нибудь привыкнуть к такому положению дел. Впрочем, как и к мысли о том, я, кажется, действительно запал на тебя.

– Конечно, нет, – склонив голову к плечу, шутливо отозвался Малфой. Гермиона внимательно посмотрела в серые смеющие глаза и понимающе улыбнулась. Отпустив его ладонь, подошла к зелью, наполнила два флакона, тщательно их закупорила и сунула склянки в карман.

– Ну вот, – торжествующе сказала она. – После обеда и выпьем.

Драко кивнул и галантно предложил ей руку:

– В таком случае, женушка, идем в столовую?

Гермиона присела в подобии реверанса и улыбнулась. На ее бледных щеках лихорадочным огнем расцвели два ярких пятна. «Кажется, она и вправду нездорова, – с тревогой подумал Малфой. – Что же с ней происходит?»

– Да, муженек, пожалуй нам пора, – церемонно приняла его руку Гермиона и доверчиво вложила свою ладонь в его. «Будет ли все это продолжаться, когда мы проснемся? Да и хочу ли я, чтобы продолжалось?» – неожиданно подумал Драко.

– В таком случае, миссис Малфой, позвольте мне проводить вас, – все еще разыгрывая любящего супруга нарочито весело проговорил он, сопровождая Грейнджер вверх по лестнице.

Едва они одолели десяток ступеней, как Драко снова принялся искать ответы на вопросы: – «Вспомню ли я о том, что здесь происходило? Или хотел бы забыть, как страшный сон?» Он терялся в своих ощущениях и никак не мог определить, к чему больше склоняется – к принятию или отрицанию их новых отношений, но, бросив на Гермиону беглый взгляд, с замиранием сердца увидел, что болезненный румянец на ее щеках стал еще ярче, и все его сомнения отпали сами собой.

========== Глава 16 ==========

Гермиона и сама не смогла бы объяснить, почему так покраснела. Правда, ее слегка лихорадило, и немного кружилась голова, но в целом она чувствовала себя довольно неплохо. Особенно радовало то, что Драко наконец перестал вести себя как испорченный мальчишка, и на этом фоне все ее недомогания, казалось, вообще не заслуживали внимания. Она ухватилась за его руку и даже позволила себе опереться на него, но, к ее удивлению, он даже не вздрогнул. «Мило», – подумала она, мечтательно представляя, как они вдвоем прогуливаются по ночному Хогвартсу, патрулируя школу. И, кто знает, может, ей удастся так устроить, чтобы на обход старост они ходили вместе. Но это все после, а сейчас ни одна живая душа не должна догадаться о том, какие мысли бродят у нее в голове…

Она так увлеклась своими размышлениями, что пропустила момент, когда окружающий их интерьер стал вдруг ей незнакомым. На стенах висели картины, каких она еще не видела, да и отделка комнат подсказывала, что в этом крыле она еще не была. Вот почему Грейнджер растерянно моргнула и удивленно поинтересовалась:

– А… куда мы идем?

Ответом ей стал крайне выразительный взгляд, который совершенно недвусмысленно намекал, что Гермиона явно что-то упустила.

– Вообще-то в столовую, – сказал он таким тоном, словно говорил о чем-то само собой разумеющемся.

Грейнджер мысленно фыркнула. Да уж, Гермиона. Твои мечты, пожалуй, далеко тебя заведут. Прекращай уже витать в облаках и постарайся сосредоточиться, – сказала она себе и сделала еще один шаг.

Но Драко вдруг остановил ее, взглянул в озадаченное лицо и, словно прочитав ее мысли, ухмыльнулся:

– Или ты думала, что мы будем обедать на кухне?

Изо всех сил стараясь скрыть свои эмоции, Гермиона отвернулась: у нее внезапно проснулся интерес к одной из картин, и она принялась внимательно изучать то, что было на ней нарисовано.

Драко проследил за направлением ее взгляда и все понял:

– Думала! – рассмеялся он, указывая на нее пальцем. – Гермиона, все, что вокруг нас – это поместье, – обвел он вокруг себя рукой. – И его хозяева едят в столовой.

– Да, я ошиблась, – фыркнула Гермиона, заставив Драко улыбнуться еще шире. – Мои логические выводы оказались неверными. И все это потому, что с тех пор, как я здесь очутилась, мы еще ни разу не ели в столовой. Только на кухне. Чего тогда ты мог от меня ожидать?

Не знаю, что будет дальше, но в одном я уверена твердо – скучать ему со мной точно не придется, – глядя на веселящегося Драко мысленно заключила Грейнджер и криво усмехнулась.

– Чего угодно, только не этого, – высокомерно ответил Малфой, вскидывая голову и все еще продолжая улыбаться.

Гермиона закатила глаза. Ну, конечно! Он, ведь, наверное, может по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз ел на кухне. Ясно как день, что мы идем в столовую.

– Вот же болван напыщенный, – сказала она и ткнула его в бок. Малфой дернулся и издал звук, похожий на хихиканье.

– Ты, что, боишься щекотки? – изумленно воззрилась на него Гермиона, но Драко ничего не ответил: теперь пришел его черед сдерживать эмоции и изучать картину. А вот Грейнджер расхохоталась. И, чтобы подтвердить свою догадку, ткнула его еще раз.

На этот раз он определенно взвизгнул.

– Хa! – радостно воскликнула она. – И вправду боишься! Вот уж я повеселюсь! Так что, держись теперь, Малфой!

– Да кто бы сомневался, – проворчал Драко, а Гермиона только усмехнулась. Я обязательно должна проверить это открытие, когда мы проснемся, – решила она про себя и двинулась дальше.