Текст книги "Вопреки (СИ)"
Автор книги: _Lukiny_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)
Акасуна отошел к костру, на котором что-то готовил. Повернувшись к подрывнику спиной, он засыпал огонь песком. Когда он снова обернулся к блондину, слегка нахмурился, глядя, как тот снова пытается подняться.
– Я же сказал, не вставай! – в его голосе появились угрожающие нотки.
Дей замер, посмотрев на него. Этот его тон он знал очень хорошо, и решил не нарываться лучше. Кукольник снова отвернулся. Губ блондина коснулась легкая улыбка.
“Эх, Данна…”
Почему-то он вдруг вспомнил сегодняшнее утро.
“Это странно. Он никогда не целовал меня сам, по своей инициативе. Только позволял мне, если ему этого хотелось. Но, наверное, я не должен заморачиваться этим”
Дей мотнул головой и тут же зажмурился, схватившись за нее руками. Затылок пронзила резкая боль.
“Дерьмо... Как же больно. На заметку – башкой больше не трясти и, желательно, не думать”
Взглянув на этого мученика, Акасуна достал из сумки таблетки и бутылку воды. Подойдя к подрывнику, он помог ему сесть, прислонившись спиной к дереву, и спокойно сказал:
– Выпей. Станет легче.
Блондин поморщился, но таблетку выпил. Сасори сел рядом с ним.
– Как ты себя чувствуешь?
– Как будто бы башкой в землю врезался, – вяло съязвил Дей, снова морщась. Голова была очень тяжелой. Блондину почему-то подумалось, что в скольких передрягах он не побывал, а их было много, но вот головой так сильно приложился впервые. Из-под челки он глянул на кукольника, который, пусть холодно, но внимательно смотрел на него.
– Ты сам-то выспался, Данна? – спросил он, чтобы хоть что-то спросить.
– Нет. Кое-кто отказывался спать и мешал мне. В любом случае, ты сам виноват.
Акасуна отвернулся. Он подумал, что, возможно, не надо было этого говорить, но эту мысль он отбросил.
– ..!!!
Дей даже не нашелся, что сказать от возмущения. Встать без поддержки у него самого бы не получилось, поэтому он кое-как, опираясь на ствол дерева, поднялся на ноги. Глаза его блестели злобой.
– Знаешь, что! Ты мог бы и не слушать, а уйти, я тебя не заставлял со мной нянчиться всю ночь!
Его голос так и сочился гневом. Сасори посмотрел на блондина снизу вверх и встал, не разрывая зрительного контакта. Дей еле держался на ногах, и он не отходил от него, что не мешало появиться опасному блеску в его глазах.
– Я действительно долго думал, стоит ли возвращаться. Видимо, ошибся.
– Ну и не возвращался бы! – задохнулся подрывник и, забывшись, оттолкнулся от дерева. Но ноги его не удержали, и он, качнувшись, упал прямо в объятия Акасуны. Отдышавшись, Дей поднял хмурый взгляд и вгляделся в лицо кукольника, на котором не дрогнул ни один мускул, лишь чуть-чуть приподнялась бровь. Он уже собирался чего-нибудь ляпнуть, или заорать, или еще чего, но, открыв рот, тут же его закрыл. Вздохнув, он все же сказал:
– Знаешь, Данна... Я иногда совсем тебя не понимаю...
– Ну что за глупый мальчишка.
Кукольник на мгновенье прижал к себе блондина покрепче, и, приобняв за плечи одной рукой, снова усадил под дерево, опустившись рядом.
– Я...
Блондин резко замолчал, не зная, что сказать.
“И о чем он думает, черт его дери…” – устало думал он, искоса глядя на Акасуну. Тот молчал. Это молчание затягивалось. В конце концов, Сасори вздохнул и посмотрел на Дея.
– Дейдара. Скажи. Что случилось с тобой этим утром?
– Что? – переспросил подрывник, вынырнув откуда-то из своих мыслей. Когда до него дошел смысл вопроса кукольника, он снова уставился на землю.
– А что со мной случилось? – тихо ответил он вопросом на вопрос.
– Ты…
Сасори умолк на какое-то время. Дей посмотрел на него.
“Кажется, не один я сегодня мучаюсь с формулировкой предложений” – с легкой улыбкой подумал он.
– Ты ведь ответил на поцелуй, – задумчиво протянул Акасуна, глядя куда-то сквозь деревья. Блондин удивился.
– Но… Это ведь не впервые… Хотя…
Он снова замолчал, вглядываясь в лицо Сасори, пытаясь найти там хоть какой-то подвох, и не находя его.
“Всегда лез только я… Но сегодня… Ты об этом меня спрашиваешь?”
– А почему ты поцеловал меня, Данна? – наконец тихо спросил Дей.
Кукольник хмыкнул. Ответил он не сразу.
– Потому, что захотел, – спокойно произнес он, повернувшись к парню.
– Но ты не ответил на мой вопрос.
Блондин слегка усмехнулся.
“Кукольник хочет – кукольник получает”
Это была святая заповедь. Он давно привык к этому. Но все же. Все же…
– Может, я тоже захотел, – слегка пожал плечами подрывник и отвел взгляд. Сасори кивнул, принимая такой ответ. Они снова надолго замолчали, уйдя в свои мысли. Через какое-то время Акасуна вздохнул и без предупреждения обернулся к Дею, коснувшись бинтов на его голове. Хотел он поменять их, или просто проверить, было непонятно, но блондин от неожиданности дернулся и плавно съехал с дерева. Уперевшись локтями в землю он ошарашено посмотрел на Сасори.
– Ты что? – приподнял бровь кукольник, опустив руки.
– Зачем так пугать? – в свою очередь спросил блондин. Акасуна пожал плечами и занялся своим делом, положив голову Дея на свои колени. Тот только изредка морщился, глядя в небо и иногда скашивая глаза на Сасори.
“И чего он так хмурится? Там до мозга, что ли, рассечено?” – рассеянно думал блондин, наблюдая, как меняется выражение лица кукольника, который с какой-то мрачностью обрабатывал его буйную головушку. Парень молчал, и Дей вздохнул. Это бесконечное молчание за сегодня начинало его угнетать.
– Нам, наверное, уже надо идти, да?.. – спросил он через какое-то время, чтобы отвлечь их обоих от надоевших мыслей. Акасуна усмехнулся.
– Я бы все-таки дождался, когда тебе станет лучше.
Переложив голову Дея на сумку, он поднялся и начал по новой разжигать костер. Подрывник посмотрел на его спину и, вздохнув, отвернулся, мельком подумав, что этой тишины избежать так и не удастся. Время шло, кукольник сидел перед костром, глядя на огонь, блондин, изредка поглядывая на его спину, переводил взгляд на насыщенно синее небо.
Через пару часов Сасори подал голос.
– Я не знаю, куда нам идти, – сказал он.
Сказал тихо, но Дей услышал и улыбнулся.
– Да ладно? Что это с тобой такое? Ты впервые на моей памяти признаешься, что чего-то не знаешь.
Кажется, это последнее заявление Акасуны его развеселило. Он бы может даже посмеялся бы, если бы смех не отдавал в голове набатом. Поэтому он просто улыбался, глядя на напряженную спину напарника. Кукольник не ответил, снова надолго замолчав. Когда солнце начало клониться к западу, он поднялся и, безызменно молча, пошел вглубь леса. Дей еще успел крикнуть вдогонку, куда он собрался. Сасори остановился и через плечо бросил:
– К реке.
После чего, не обращая больше на него внимания, скрылся за деревьями. Блондин проводил его взглядом и, фыркнув, снова откинулся на сумку, с которой поднял голову. Он думал о том, что происходит с его непоколебимым Данной, с которым начало твориться черти что, после того, как организация медленно, но верно начала разваливаться. Прикоснувшись к перевязанной ране, он вздохнул.
“Главное, что мы ушли. Остальное сложится. Как-нибудь…”
Собравшись с силами, он подтянулся на руках и сел, опираясь на тоже дерево, перетянул на себя свою сумку. Было скучно, мысли кружили в голове, не давая покоя. А он, в отличие от Сасори, не привык так долго загружаться. Поэтому нужно было чем-то заняться. Ну, он и занялся своим любимым делом, вытащив из сумки глину и начав лепить разные фигурки.
Кукольник, умывшись, сидел на корточках у самой кромки воды и застывшим взглядом смотрел на воду, по которой шла мелкая рябь. Нужно было идти дальше, нужно было что-то делать. Но он терялся в обоих этих “нужно”. Он уже поднялся, собираясь вернуться назад, как тут лес оглушил громкий взрыв. Шикнув, Акасуна быстрым шагом направился обратно в их маленький лагерь.
– Ты что ты тут вытворяешь? – с ходу спросил он, появившись из-за деревьев.
– Ну а чего еще делать, скучно же, – ответил Дей, не отрываясь от копания в сумке. Его лицо выражало вселенскую печаль – видимо, глина закончилась. Но тут же оно озарилось, и он вытащил последний кусочек своей маленькой радости. Через несколько секунд из его рук выпорхнула маленькая птичка и громыхнула где-то высоко в небе. С ближайших деревьев сорвались птицы, на землю свалился труп вороны. Кажется, Сасори был в капле. Какое-то время они тупо смотрели на то, что еще минуту назад летало. Блондин расстроено вздохнул и потряс сумку вверх тормашками.
– Надо еще.
– Можешь ты хоть на минуту оторваться от этого?
Акасуна подошел к нему, глядя на блондина сверху вниз.
– Нас так могут найти, а ты, в данный момент, даже драться не в состоянии. Еще и глину последнюю истратил.
Скрестив руки на груди, кукольник смотрел на недовольного Дея. Тот что-то пробубнил под нос. Как ребенок, ей-богу. Акасуна вздохнул.
– Там у реки я, кажется, видел глину. Посмотришь потом сам. Когда будешь в состоянии самостоятельно ходить.
Дей взглянул на него и только открыл, было, рот, но Сасори перебил его.
– Я не буду ее собирать, даже не проси.
– Ну Данна!! – воскликнул блондин, – Ладно, я больше не буду. Доволен? Да и кому мы нужны? Учиха говорил, что о роспуске организации уже всем известно, все забили на нас большой и толстый... ам...
Подрывник осекся, удивившись тому, что почти сказал.
“Близкое общение с Хиданом на пользу явно не пошло”
– Ну, Данна, пожалуйста! – снова завел он, пытаясь докопаться до кукольника, развлекаясь хотя бы этим. Только тот был непрошибаем.
– Нет и точка.
Сасори отвернулся от него, мешая угольки в костре. Дей все доставал его и, в конце концов, ему это удалось. Кукольник поднялся и навис над ним, скрестив руки на груди.
– Ага, забили они, конечно. Думаю, песочники до сих пор нас с тобой матерят за то, что кое-кто посидел на их любимом Казекаге.
– Ам... ну... – смешался подрывник, но быстро нашелся. – Мы всегда можем отмазаться тем, что на нашей стороне теперь пятихвостый демон.
Блондин повел плечами и улыбнулся. Сасори склонился ниже, внимательно глядя в голубые глаза.
– Где ты сейчас видишь пятихвостого демона? Может, ты еще меня в Казекаге предложишь переодеть? Что ты ржешь?!
А Дей уже заливался вовсю, забыв и о больной голове, и об общем не радужном состоянии.
– Было бы здорово. Надо было у Конан стащить косметичку, нарисовали бы тебе глаза и пошли. Правда, думаю, бедный Гаара такого не выдержит, вся Суна будет откачивать.
Вот на что, а на плохое воображение блондин не жаловался никогда. Он уже видел эту картину, как Сасори аля Казекаге входит в деревню, навстречу летит Гаара собственной персоной и резко тормозит. Немая сцена, и парень, после стольких-то лет, наконец, отключается, грохнувшись в качественный обморок. Сквозь хохот Дей поделился этой картиной с кукольником.
“О, Господи, я умру от смеха! Или от того, что у меня все-таки взорвется голова от этой чертовой боли! Какая глупая смерть, но, черт, как же это смешно”
Акасуна присел напротив блондина и положил ему руку на голову.
– Слышь, ты!
– Слышу! – тут же отозвался Дей. Его глаза весело блестели. – Между прочим, ты первый это предложил, Данна, я бы сам даже не додумался.
– Разслышь!!
Кукольник стал трепать волосы парня, превращая их в одно шикарное гнездо. Тот пытался протестовать, но у него это плохо получалось, потому что он все никак не мог перестать ржать.
– Тсукури, елки-палки! Прекрати вырываться! Я из тебя искусство сделаю!
– Эй, не надо мне такого искусства, мои волосы это от природы шедевр!
Они возились так еще долго, но когда Сасори положил руки на виски блондина, тот отчего-то замер. Видимо, он что-то увидел в глазах Акасуны, что заставило его напряженно замолчать. Руки кукольника медленно соскользнули ниже, на скулы подрывника, и он мягко, но настойчиво притянул парня к себе. Поцелуй был глубокий, требовательный, напористый. Руки Дея сжались в кулаки на футболке Сасори. Кукольник отстранился, глядя на него. Блондин смотрел в эти, ничего не выражающие, глаза и не знал, что сказать. Это было так странно и непривычно. Вдобавок, в настойчивости Акасуны сквозила угроза, опасность, и Дей чувствовал это всей кожей.
– Почему? – тихо спросил он.
“И что мне делать? Оттолкнуть его? Поцеловать? Что?! Чего он хочет, чтобы я сделал?” – мысли больно били в стенки мозга, а он так и сидел, не в силах отвести взгляд.
– Просто, – так же тихо отозвался кукольник.
– Да ты что, издеваешься? – вдруг, ни с того ни с сего, взвился Дей. Напряжение, так резко возникшее между ними, тяжело давило, и он просто не выдержал. – Почему я всегда должен выполнять твои прихоти? Я тебе не игрушка и никакая-то поганая марионетка! Мы уже говорили об этом.
Резко оттолкнувшись от Акасуны, блондин прижался спиной к дереву. Но марионеток он явно упомянул зря. А, может быть, вообще зря раскрыл рот. Сасори явно задело. Он поднялся, глядя на Тсукури сверху вниз. И тут произошло то, чего Дей явно не ожидал. Ни от этого вечера, ни от ситуации, ни от напарника. Когда кукольник начал говорить, казалось, что даже солнце померкло. Так сравнять человека с дерьмом мог только он. Выплевывая каждое слово, которое впивалось острыми шипами, голосом, лед в котором мог разрезать железо и камень. Взглядом, который прожигал насквозь, испепеляя самую суть, обтачивая душу. Это длилось бесконечно долго. Еще никогда он не говорил Дею таких вещей. Страшных. Мерзких. Уничтожающих. Это было сравни гендзютсу Учихи, только развеять иллюзию было нельзя. Блондин закрыл уши руками, зажмурившись, и замотал головой, так, что она снова начала раскалываться от боли. Нервы не выдерживали. Резко опустив руки на землю, он вскинул взгляд на Акасуну.
– Да даже если так, ты, сука, не имеешь никакого права со мной так обращаться!!! Играй в свои игры с кем-нибудь еще!!
Он кричал. Первый раз в жизни. Первый раз он поднял на него голос. Но тут же замолчал и отшатнулся, когда Сасори резко присел, оказавшись с ним лицом к лицу. И в эти глаза смотреть было опасно. Опасно для жизни.
Акасуна схватил блондина за руку и дернул на себя, схватив за подбородок, заставляя все-таки поднять взгляд. Холодный, беспощадный, от него веяло угрозой.
– Я могу делать с тобой все, что захочу. Так было всегда. Поэтому закрой рот и не смей повышать голос. Ты меня понял?
Его голос был тихим, но уж лучше бы он кричал. У блондина на мгновение перехватило дыхание. Он попытался вырвать руку, но Сасори только еще крепче сжал её, намеренно причиняя боль. Дей шикнул, но вырываться перестал, стараясь только отстраниться от кукольника как можно дальше. Наверное, на его лице мелькнул страх, но он не мог его скрыть. Только не сейчас.
“Да что с ним такое?! Или это не только я головой шарахнулся? Но он прав, я против него мало что могу сделать. Никогда не мог. Только не с ним”
Он чуть отклонился назад и уперся второй рукой в землю, оперся на неё. Это было максимальное расстояние, которого он мог добиться между собой и кукольником.
– Не надо мне указывать, что делать! – сказал он. Не так уже громко, но сказал. Слова вырвались сами, Дей просто не успел их остановить. Свободной рукой Акасуна толкнул парня в грудь, и тот упал на спину. Сасори тут же навис над ним.
– Надо. И я буду тебе указывать, Тсукури. А ты будешь слушаться.
Он снова сжал его руку. Подрывник вздрогнул и попытался вывернуться из железной хватки кукольника, но это было бесполезно.
– Ты мой, – почти прошипел Акасуна, наклонившись к уху Дея. Блондин замер, не в силах пошевелиться.
“Это безумие, просто безумие” – подумал он, заставляя себя сделать вдох. Он снова дернул руку. Казалось бы, куда уж сильнее, но у Сасори получилось клешней впиться в его запястье. Подрывник, не сдержавшись, вскрикнул и вгляделся в глаза кукольника, ужасаясь тому, что там видел.
– Ты... Ты ничего... Ничего не сделаешь... – выдохнул он, не отводя взгляда, что само по себе уже было ошибкой. Акасуна усмехнулся.
– Ты уверен?
Он вывернул его руку, едва не сломав запястье. Дей зашипел, пытаясь вырваться из этого захвата. Усмешка Сасори стала только шире.
– Бесполезно... Запомни, Дейдара: даже если я сломаю тебя, я тебя же и починю. Ты мой. И я буду делать то, что мне хочется.
Блондин сглотнул и отвернулся от него. Это было невыносимо – видеть эти глаза. Кукольник отпустил его руку, молча наблюдая за ним. Молча и неподвижно.
– Посмотри на меня, – наконец приказ он.
Дей не отреагировал. Акасуна провел рукой по шее подрывника, чувствуя, как он напрягся. Положив ладонь на щеку блондина, кукольник осторожно развернул его лицо, заставив посмотреть на него.
– Ты слышишь меня?
Подрывник молчал. Казалось, его просто парализовало. Он снова потерялся в этих глазах. Его немного потряхивало, до тех пор, пока Сасори, мягко проведя рукой по его груди, аккуратно не залез под футболку. Рука блондина рефлекторно вскинулась, явно намереваясь скинуть ладонь кукольника, но тот перехватил её свободной рукой и жестко припечатал к земле. У Дея снова перехватило дыхание.
“Твою мать… Я ведь ничего... совсем ничего не могу сделать…”
Рука Акасуны скользнула от живота к груди, задирая футболку, остановилась там, где билось сердце Тсукури. Из рукава Сасори выскользнуло лезвие, разрезая легкую ткань. Дей резко выдохнул и замер. Кукольник склонился ниже, коснувшись его шеи губами.
– Мой…
– Данна… – на выдохе произнес блондин. Он не замечал, как дрожит его голос. Рука Сасори, все еще державшая его запястье, предупреждающе сжалась. Дей замолчал. Двигаться он тоже не стал, в конце концов, дураком он не был.
“И что мне делать...” – безнадежно подумал он, чувствуя, как предательски сердце сдаёт его, колотясь под рукой кукольника. Блондин аккуратно провернул свою руку, чтобы хоть как-то восстановить кровообращение, и снова застыл изваянием, когда Сасори слишком быстро переместившись, прикусил его мочку уха. Это не было больно, но страшно было. Дей прикусил губу, даже не замечая, как кровь скользнула к ее уголку. Кукольник же, казалось, не замечал ничего вокруг. Он медленно провел губами по его скуле, по щеке, рука скользнула с груди выше, пробежав по ключице, к подбородку, заставляя парня запрокинуть голову назад, давая больше пространства. Спустилась ниже, ловко расстегивая ремень на джинсах блондина. Тот дернулся, но не вырывался. Кукольник отпустил его руки, но он ими даже не двинул.
“Что он?!… Да он меня в гроб вгонит!” – с ноткой истерики подумал Дей, просто стараясь нормально дышать. Акасуна был нежен, что было еще более пугающим. Блондин прекрасно понимал, к чему все идет. И он бы не смог точно сказать, что против этого. Было дико другое – то, в каких обстоятельствах начались эти ласки и после чего.
“Ну что же ты…” – окончательно растерялся Дей. Чуть вздохнув и договорившись с собственными нервами, он медленно поднял руки и мягко опустил их на плечи Сасори. Тот, видимо, не видел этого, пока он не коснулся его, и теперь замер, немного напрягшись, но головы не поднял. Ждал, что еще выкинет блондин. Уголок рта подрывника дернулся вверх.
“И чего, интересно, ты ждешь? Я жить еще хочу” – с тоскливой самоиронией подумал он.
– Данна... Я не успеваю за сменой твоего настроения... – тихо произнес блондин, прикрыв глаза. Кукольник ухмыльнулся, но ничего не ответил, снова склонившись над ним. Мягко целуя ключицы Дея, Сасори, словно удерживая, положил руку на его грудь, другой рукой дернув мешающие джинсы. Блондин приподнялся, позволяя Акасуне стянуть их с себя. Однако нижнее белье все еще оставалось на нем. Сасори провел ладонью по его бедру, и Дей резко выдохнул.
“Может, не надо...” – подумал он, хотя и понимал, что его мнение и гроша не стоит. Стоит ему начать сопротивляться, и кукольник возьмет силой. Акасуна всегда получает то, чего хочет. А вот ему самому болячек, пожалуй, уже хватит.
Только вот мысли все не успокаивались. Не так это должно было быть, не так.
“Ведь он...”
– Данна... – тихо позвал его Дей. На этот раз Сасори поднял чуть раздраженный взгляд. И этого взгляда хватило, чтобы подрывник забыл, о чем думал только что. Он даже замер на мгновение, распахнув глаза и чуть приоткрыв рот.
Уже много лет он отстаивал свою независимость перед этим человеком. Пытался доказать ему что-то. Не позволял сломить себя. То, что происходило сейчас, было новым, но удивительным не было. Просто Сасори захотел этого. А если кукольник чего-то хочет – кукольник получает. И блондин был совсем не против этого. Но просто так Дей повиноваться не собирался. Пока не перехватил этот взгляд. Он привык вечно невозмутимого кукольника читать по глазам, и сейчас в этих глазах было желание. Настолько явное, что Дей просто сдался. Как сдавался всегда. Медленно он приподнялся на локтях, не сводя с Акасуны глаз. Тот молча наблюдал за ним, внимательно отмечая каждое движение. Дей усмехнулся про себя.
“Ждешь, что я тебе врежу и убегу?”
Все также медленно, как с диким зверем, блондин протянул руку и коснулся огненных волос, провел по ним ладонью и неожиданно резко притянул Сасори к себе. Тот не успел ничего сделать, а блондин уже целовал его, наплевав на то, что только что был, скорее всего, в шаге от смерти. Кукольник прижал его к себе, обняв за талию, позволяя стянуть с себя рубашку, пока не отстранился, глядя в голубые глаза. Дыхание у обоих сбилось, а щеки раскраснелись. Дей слегка усмехнулся.
– А ты еще говоришь, что это со мной сложно.
Запястье противно ныло, в голове бухало. Блондин прекрасно знал, что без ядерной головной боли не обойдется, когда адреналин выветриться из крови. Но сейчас это отодвинулось на второй план. Дей невесомо коснулся рукой рыжих прядей. Подул ветер, и он поежился от холода, ничего не сказав, лишь улыбнулся уголками губ.
– Я думаю, что понимаю, о чем ты. Но мы поговорим об этом завтра. А пока помолчи, – тихо сказал Сасори, снова целуя его. Аккуратно и почти незаметно, он стянул с него последнюю преграду к его телу. Дей резко втянул в себя воздух, но кукольник не дал ему возможности что-либо сказать, и он просто прикрыл глаза, целиком отдаваясь рукам и губам рыжего дьявола.
“Завтра, так завтра” – легко согласился подрывник. Казалось, что Акасуна знает его тело лучше, чем он сам. Через минуту блондин прижимался к нему, стараясь стать как можно ближе, еще ближе, забывая о страхе, неправильности, о холоде. Забывая обо всем на свете.
====== Глава 3. ======
В себя Акасуна пришел, только когда почувствовал спиной холодную мокрую траву. Он лежал, переводя дыхание и глядя на дерево. Просыпалось старое доброе самообладание, медленно, но верно Сасори возвращался к реальности. На улице быстро темнело. Пересилив расползающуюся по телу истому, которая мешала двигаться, кукольник обернулся к Дею. Его глаза были закрыты. Видимо, он тоже приводил чувства в порядок.
– Дей, – тихо позвал его Акасуна хрипловатым голосом.
– Холодно… – пожаловался блондин, приоткрыв глаза и глядя куда-то за пределы сосновых крон. Он очень устал и все еще не понимал, зачем нужна была такая прелюдия, если уж Сасори захотелось секса. Насчет всего остального вопросов пока не было. В голове скребли лопаты, но по сравнению со вчерашним вечером боль была терпимой. Сасори, привстав на локтях, осмотрелся, взял их куртки и укутал в них подрывника. Поднявшись, он разжег костер, который без присмотра успел потухнуть и сел рядом с блондином. Оба молчали, пока на улице совсем не стемнело. Акасуна скосил глаза на блондина, гадая, спит он или притворяется. Но по его спине это сложно было понять.
– Дей?
Тот в ответ что-то неразборчиво пробурчал и перекатился на другой бок. Приоткрыв глаза, он посмотрел на Сасори полусонным отсутствующим взглядом. Чуть вздохнув, он сел на колени и, порадовавшись, что он способен это сделать, упал на кукольника. Акасуна, явно не ожидавший этого, на автомате сомкнул руки у парня за спиной. Тот только нос под куртку утянул. Прошло минут пять, прежде чем Дей подал голос.
– Слушай… То, что ты сказал… Ты и правда так думаешь? – спросил блондин. Кажется, этим вопросом он застал кукольника врасплох. Он явно не ожидал, что первое, о чем спросит подрывник, будет именно этим. Помолчав немного, кукольник уклончиво ответил:
– Смотря, что именно ты имеешь ввиду.
Дей заворочался, устраиваясь удобней. Акасуна погладил его по голове.
– Да всё… Я знал, что ты не шибко хорошего мнения обо мне... Но не знал, что настолько, – тихо и задумчиво сказал блондин. Сейчас он не боялся показаться слабым, не после такого дня.
– Чем я так тебя разозлил, Данна? – едва слышно шепнул он, надеясь впрочем, что Сасори не услышит. Но он услышал.
– Да ни чем. Я сорвался.
– Мне иногда кажется, что ты в оборотня по ночам превращаешься... – в полудреме шепнул Дей, улыбнувшись. Кукольник только усмехнулся.
– Ты не будешь ругаться утром, если я посплю вот так?.. Ты такой теплый... – с каждым словом голос блондина становился тише. Кажется, он уже засыпал. Сасори вздохнул, закатив глаза.
– Не буду. Спи давай, ходячее недоразумение, – тихо ответил он, но Дей его уже не слышал.
На поляне медленно догорал костер, отбрасывая тени на ближайшие деревья, заводили свои песни ночные насекомые. Юный подрывник давно уже спал, уютно свернувшись в руках напарника, а тот, не двигаясь, смотрел на танцующее пламя. В его голове роились тысячи и миллионы мыслей, но по его лицу никогда нельзя было сказать наверняка, о чем он думает.
Дей проснулся от того, что у него затекла рука и ныла голова. Сдержав стон он, приоткрыл глаза, прикрывая их от первых наглых лучей солнца. Вздохнув, блондин аккуратно сел, стараясь не разбудить кукольника. Воспоминания вчерашнего дня мелькали перед глазами. Улыбнувшись им, Дей посмотрел на свою чуть припухшую руку, на которой остались синяки от пальцев Сасори. Он даже не спрашивал себя, почему кукольник вдруг решил нарушить их привычную границу взаимоотношений. Кто знал, что твориться в голове этого человека? Да никто не знал. Он просто делал так, как ему хочется.
“Наверное, я самая красивая его кукла” – подумал блондин. Он уже свыкся с этой мыслью и принимал то, кем считал его Акасуна. Хотя он до сих пор отстаивал свою волю, не давая кукольнику сломать себя. Но Сасори был прав, он вряд ли мог справиться с ним один. Единственное, что пугало после всего, это слова кукольника, что он может сделать с ним что хочет. Потому что одному богу было известно, чего хотел этот рыжий дьявол. Дей видел его глаза, и пусть Акасуна и был не в самом адекватном состоянии, говорил он это серьезно. Блондин это знал. Он знал его вполне достаточно для такого вывода.
Тряхнув головой, подрывник решил, что ему срочно нужно отвлечься на что-нибудь. Не привык он заморачиваться, тем более такими мыслями. Он аккуратно встал на ноги и, убедившись, что в состоянии на них стоять, хоть и не твердо, медленно пошел к реке. Ему нужна была глина и, какая-никакая, дистанция с Акасуной больше двух метров. Хотя бы на некоторое время. Однако, далеко он не отходил. Пару лет назад у них с кукольником установилась своеобразная связь. Они чувствовали друг друга на определенном расстоянии. Они говорили об этом, но выяснять, с чего и почему это началось не стали. Это было удобно в бою и при слежке, поэтому, посчитав это в шутку чем-то вроде благосклонного дара для особо подходящих друг другу напарников, парни закрыли тему и больше к ней не возвращались. Естественно, ставить кого-то в известность они тоже не стали. Но с тех пор они старались, даже в относительно спокойное время, не покидать этот диапазон. Это было негласное табу. Просто потому, что обоим было некомфортно, когда они не чувствовали друг друга.
Когда Дей отошел достаточно далеко, Акасуна открыл глаза. На самом деле, он проснулся минут на 20 раньше блондина, но будить его не хотелось. Но и разговаривать желания пока не возникало. Поднявшись, кукольник занялся едой.
Время близилось к обеду, когда Сасори вздохнул и пошел за застрявшим у реки подрывником. Его всегда раздражала эта нерасторопность напарника.
У края леса он остановился, глядя на это недоразумение. Дейдара сидел на берегу, спиной к кукольнику и возился со своей глиной. Акасуна закатил глаза.
– Что ты здесь делаешь?
Дей обернулся, встретившись с ним взглядом. Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Пока блондин не отвернулся.
– Делами занимаюсь, – огрызнулся он. У него уже почти все было готово. Да, очищение глины было не самым простым и быстрым занятием, тем более с грязной речной реки, но она ему была нужна. Как и время побыть подальше от Сасори. Закончив, он поднялся, чуть покачнувшись, слегка поморщился от головной боли и только тогда повернулся к кукольнику, который с железным упрямством ждал его, не сдвинувшись с места.
– А что? Потерял? – язвительно спросил Дей.
– Тебе нужно поменять повязку, – не изменившись в лице ответил Акасуна. Подойдя к парню, он взял его под локоть.
– Идем. Ты на ногах-то еле стоишь, – в его голосе сквозила твердая настойчивость. Дей усмехнулся.
– Но стою же, – с привычной вредностью ответил Дей, но руку не вырвал. Во-первых, это могло плохо закончиться, в связи с его очередным свиданием с землей носом, а во-вторых, он уже и правда очень устал, и помощь Акасуны была кстати.
Когда они пришли, блондин освободил руку и уселся у поваленного дерева. Переложив какую-то часть своих припасов в карман куртки, остальное Дей уложил в сумке так, как ему было нужно. Закончив с этим, он исподлобья уставился на стоявшего к нему спиной кукольника, который копался в лекарствах. Обернувшись, Сасори подошел к нему и, окинув взглядом, снова вздохнул. Отойдя на минуту, он вернулся с гребнем. Блондин усмехнулся.
На самом деле, его волосы всегда были больным местом. Никому не позволялось касаться буйной светлой головы, иначе дело заканчивалось громким скандалом и последующей чередой взрывов. Об этом знали все и не лезли. Мало кому хотелось стать поджаристым шашлыком с помощью взбешенного Дея. Сасори был единственным исключением из этого правила.
– Ради всего святого, обрежь ты их уже, – тихо ворчал Акасуна, водя гребнем по светлым прядям. Дей молчал, улыбаясь. Он молчал все время, пока кукольник менял повязку на его голове, пока обрабатывал руку. В конце концов, Сасори бросил на него странный взгляд. Молчание Тсукури было событием едва ли не феноменальным.
– Голова болит? – решив, наконец, нарушить эту тишину спросил он и посмотрел в глаза Дея пристальным взглядом. Тот только слегка кивнул и перевел взгляд на свою руку, которую все еще держал Сасори. Он уже думал, что надо, наверное, что-то сказать, но слова словно застряли в горле. Говорить не хотелось совершенно.
– Выпьешь потом таблетку, – только и сказал Акасуна. Поднявшись, он отошел убрать медикаменты и забрать уже остывающую еду.
