Текст книги "Дочь Небытия (СИ)"

Автор книги: 1_Дмитрий_1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Астарте наскучивает печальный и медленный менуэт, что танцуют наши взгляды, сцепившись друг с другом.

– Мы нужны тебе еще? – спрашивает она и кривит рот, когда я поднимаю бровь надменно, ничего не отвечая, ожидая от неё действий. – Ну, тогда мы уходим… – и давно она взяла Викторию под крыло?!

Астарта выходит первой, Вики немного мешкает и уже около выхода задает мне вопрос:

– Думаешь, Мальбонте настолько глуп, чтобы, находясь телом в башне, а духом на свободе, не найти и не взрастить себе союзников?

– Не много ли вопросов? – бешусь, но сам на себя: почему я не могу узнать, кто этот «союзник»?

– Ты хочешь, чтобы я молчала? – резонный вопрос, иногда лучше жевать, чем говорить.

– Нет, – противоречу сам себе.

Вики улыбается и покидает шатер. Смахиваю со стола лишние бумаги. Я что-то всё время упускаю, вот только что? Мгновенная вспышка гнева проходит, и вот я уже встаю и поднимаю с пола всё, что уронил. Ладно-ладно, мне тоже нужна передышка, я тоже живой и сегодняшний вечерний сейшн может пойти мне на пользу: общаясь в неформальной обстановке, я смогу лучше оценить, в каком состоянии находятся те, кто пошел за мной. И я решаю скоротать время за изучением пометок Мими и Мамона на карте.

Вечер подходит незаметно. Из тяжелой задумчивости и темных воспоминаний меня вырывает звонкий голосок Астарты. Короткие кожаные шорты, легкая рубашка, не скрывающая стройный животик, и сандалии с тонкими ремешками.

– Кто твоя жертва на сегодня? – спрашиваю и хохочу, потому что вижу, как она готова убить меня.

– Не нравится? – бормочет и показывает язык, протягивая руку с горячим терпким напитком.

– Где твоя… подружка? – вновь вопрос как бы ненароком, взгляд скользит к выходу из шатра.

– А ты спрашиваешь, потому что… – начинает Астарта, а в уголках глаз собирается хитринка.

А в моих загорается гневный огонь, злюсь сам на себя. Девушка видит, что ей лучше не договаривать.

– Она ведет философские беседы с Дино, – Астарта бросает как бы между прочим и плюхается на стул, не отрывая от меня своего внимательного взгляда, – Лилу кусает губы от досады…

– Кто-то знает Библию так же хорошо, как наш безупречный ангел? – улыбаюсь, пытаясь понять, с какого хуя этой девки так много стало в моей голове.

– Они о Божественной комедии… – Астарта хохотнула, увидев мои округлившиеся глаза.

– И что же новенького она ему поведала? – просто интересно, мне же просто интересно.

– Она сравнила снисхождение в Ад с тем, как люди пытаются справиться со своими фобиями, – говорит Астарта.

– Жаль, Ад для нас недоступен, – проговариваю сквозь зубы, злясь на всех одновременно, – провел бы её по всем кругам.

– Ей бы не понравилось на девятом, – фраза, бросаемая Астартой как бы вскользь, наши взгляды встречаются.

– Потому что он последний? – усмехаюсь я, смыкая руки на груди.

– Потому что она уже попала на него, девятый круг – это ты, – белобрысая бестия не дает мне опомниться, резко вставая со стула.

– Потому что я последний? – еще раз.

– Потому что там так же безумно холодно, как с тобой, – Астарта выходит, а вслед ей летит мой гнев и недоумение.

Выхожу за девушкой, но теряю её в толпе. Давно я не видел такого движения. Мне улыбаются и здороваются, приветствую в ответ. Геральд уже рядом и спешит передать, что все ждут за столами, ломящимися от всевозможных закусок и глифта. Киваю головой и тяжело вздыхаю: не мастак говорить длинные речи. Прохожу за широкой спиной демона и оглядываю изумленным взглядом бесконечный ряд столов. Это моя армия. Тысячи горящих глаз смотрят на меня. Видят не видят, но я чувствую энергию каждого: прерогатива главнокомандующего, как когда-то говорил отец, в очередной раз ломая мои рёбра. Каждого, а хочу ощущать только её… Рядом встает Мамон.

– Благодарю за пиршество, – отвечаю ему, оглядывая довольное лицо высшего демона, знаю, что от Сатаны он бы похвалы не дождался. – Не многовато ли спиртного?

Мамон мрачнеет, но я не даю ему возможности оправдаться, мне не нравится, когда я ставлю в такое положение другого, вместо ответа пожимаю его плечо, мужчина благодарно кивает. Прохожу к столу и осматриваю всех. Разглядеть каждого. Увидеть то, что поможет мне победить. Всматриваюсь в их надежду и веру в меня. Я намерен вернуть всё, что потеряли демоны, Дино – восстановить справедливость Небес и вернуть ангелам потерянную родину, а непризнанные потянутся в те стороны, которые определятся их способностями, энергией, наклонностями. И всё будет так, как было. Откашливаюсь.

– Друзья, – не разделяю никого, все равны, отец хотел справедливости для демонов, я хочу справедливости для всех, – да, все мы, собравшиеся здесь, независимо от цвета крыльев, мы друзья и у нас одна цель – выжить и победить, скажите мне, против чего мы объединились? – обвожу горящим, красным глянцем собравшихся.

Крики толпы: «Мальбонте!». Раньше я бы выкрикнул то же самое. Но я не спешу вторить толпе, памятуя о разговоре с «пустой» непризнанной.

– Нет, не Мальбонте, а тот порядок, который он пытается построить в нашем с вами мире, то, что нам пытаются навязать; возможно, его идеи притягательны, но мы должны помнить о том, что наш уклад жизни получен нами от предков, они предупреждали о таких, как Мальбонте, принято было считать эти россказни бредом, но вот прошло время и мы видим его силу во всей красе, ужасную силу, – со всех сторон слышатся одобряющие крики, я продолжаю: – Он беспощаден, он непримирим, и он уничтожает на своем пути всё, что не хочет дышать с ним в одну сторону, искореняя всякое инакомыслие, готовы ли мы жить в таком мире? – пробегаюсь глазами по сидящим за пиршественным столом, за который собираюсь воссесть после речи, и вижу Вики, глаза которой искрятся, или, мне кажется, от отражения в них множества свечей они становятся более глубокими.

«Нет!» – раздается громкое.

– Вы знаете, что делать в таком случае, – и слышу в ответ то, что мечтает слышать любой тактик и стратег.

– Мы пойдем за тобой, мы будем там, где будешь ты, мы победим, – скандирует толпа.

Поднимаю бокал с голубым напитком и залпом выпиваю его, чувствуя, как мгновенно пьянею. Я ловлю на себе одобрительные взгляды Мамона, Геральда, Дино и неожиданно насмешливый Астарты. Делаю знак рукой, и мы садимся за общий стол, начиная трапезу.

– Что? – раздраженно спрашиваю подругу, еще одна рюмка точно не повредит, опрокидываю в себя и её.

– Собрался потушить огонь огнем? – Астарта умна, а её мозг отточен задавать каверзные вопросы и, да, бесить меня.

– М? – пытаюсь понять её.

– Ты и Мальбонте – два непримиримых игрока на одном поле, два короля с равной силой, возможностями и оба поддерживаемые свитой, два огня, как ты собрался с ним бороться?

– Ты намекаешь на Небытие? – бровь ползет вверх, а взгляд выхватывает глубокий вырез платья Виктории из воздушного материала.

– Говорю открытым и прямым текстом про Вики, – она чуть надувает дрожащие губки.

Отчего-то она обижена.

– Чего дуешься? – спрашиваю я.

– Пыталась взять то, что мне не принадлежит, – ворчит и уводит взгляд в сторону, мельком спеша охватить фигуру дочери Элеа.

– У-у-у-у, девочки поссорились, – мне становится смешно.

Астарта шипит в мою сторону:

– Если бы мы были одни, я бы надавала тебе тумаков.

Усмехаюсь, и мой взгляд вновь обращается к Вики. Та решается повторить за сидящей напротив дьяволицей: взяв рюмку глифта и запрокинув голову, резко вливает её в себя. Она кашляет и вскакивает, быстро удаляясь, вслед ей летит смех. И мне тоже хочется развлечься. Поднимаюсь и следую за ней. Она как будто не замечает меня, вижу, что её руки обвивают тонкую талию. Девушка останавливается только у границ лагеря и, оборачиваясь ко мне, недоуменно и зло смотрит.

– Зачем ты идёшь за мной? – спрашивает, и её ладони соскальзывают к подолу.

– Когда заметила? – спрашиваю и делаю шаг в её сторону.

– Как только вышла из-за стола, – кусает губы, шаг от меня. – Хочешь знать, почему я не могу определиться?

Я ступаю к ней вновь, она так же отдаляется, упираясь спиной в камень. Усмехаюсь. Еще одним шагом настигаю её, ощущая всем телом, что она пылает. Впрочем, так же как и я. Отрицательно мотаю головой не потому, что мне все равно, а потому, что я боюсь её решения.

– Что тогда ты хочешь? – горячий шепот, как будто марево от костра, опаляет моё желание, обнажая его.

– Тебя хочу, – шепчу обратно и склоняюсь ниже, чтобы сорвать поцелуй, уже чувствуя на своих губах свежесть мяты, которая пощипывает своим колким холодом: резкий контраст между нашими пылающими телами и скованными мыслями, а в голове ебашит, что с ней рано, слишком, потому что с ней я не хочу, как с другими, но глифт быстро гасит доводы рассудка.

Прикасаюсь ладонью к её коже, с удовольствием отмечая её гладкость, провожу большим пальцем по губам, приоткрывая их. Её и без того огромные глаза становятся еще больше, она понимает, что сейчас может произойти и нас никто не остановит. Не чувствуя сопротивления, еще сильнее прижимаюсь к ней, ощущая прикосновение горячих ладоней, которые на пламенеющем моём теле мне кажутся прохладными. Из развалов татуировок на коже выплескивается огонь неукротимой лавой, а её тонкая и ненавязчивая энергия кутает меня, словно сила, могущая помочь мне избавиться ото всего, что меня мучает. Останавливаюсь, страшась. Наши дыхания пунктирны, в её взгляде тоже вижу страх.

– Я могу причинить боль, – зачем-то признаюсь и словно в подтверждение сильно сжимаю её подбородок.

– Ты думаешь, меня это пугает? – непризнанная нервно сглатывает, никак не реагируя на мои действия, её взгляд очерчивает чувственную линию на моём лице, останавливаясь на губах.

– А что тогда? – её мысли скрыты от меня её происхождением.

– Холод и равнодушие, – фраза заставляет меня ослабить хватку, чем тут же пользуется Виктория, ускользая из моих объятий.

Она уходит, а я стараюсь не смотреть ей вслед, потому что знаю себя: привык брать всё, что нравится, никогда не зная ни в чем отказа, и я хочу идти за ней, влекомый силой её женского обаяния, но что-то заставляет меня остаться на месте и взглянуть на небо. На холодное и равнодушное небо…

Комментарий к Глава 7. Возможность определиться (от лица Люцифера).

Холод и равнодушие – это то, что убивает, то, что делает нас беднее – на эмоции, чувства и людей…

Ну что, мои дорогие, жду отзывов, критики, я всё приму в свой адрес, постараюсь ускориться и исправиться!

Эстетика – https://vk.com/doc592086541_591705532?hash=54d88d3a98f894542f&dl=8d169eb244b5706de5

========== Глава 8. Сближение отклоняющихся орбит (глава от лица Вики). ==========

– Ты ведь не остановишься? – смеюсь и кидаю кофточку из тонкого, ничего не скрывающего материала в обратную Астарте. – А что-то менее откровенное?

Оглядываюсь на неё и ловлю усмехающийся взгляд, она падает на кровать и привстает на локоть, делая широкий жест правой рукой.

– Выбирай всё, что твоя темная душенька захочет, – смеется, запрокидывая голову, когда я открываю шкаф и охаю. – Впечатляет?

– Угу, – задумчиво и глубоко, а потом оборачиваюсь к девушке и удивленно проговариваю. – А почему не носишь сама?

– Честно? – спрашивает и пристально смотрит, как бы думая, сказать или нет.

– Да, – говорю и поворачиваюсь к дьяволице.

– У меня есть пристрастие, обожаю смотреть на платья, но ненавижу их носить, – прямо и немного грустно.

В недоумении смотрю на неё, замирая.

– Обожаю платья, но о них придется забыть здесь, – отвечаю и вновь глазами пробегаюсь по вешалкам, ища то, что действительно нравится.

– Боишься, продует? – едкий смех.

Но она меня не обижает, мне нравятся её замечания, они искренние и идут не от злобы, а от движения сердца. Сосредотачиваюсь на поиске одежды для «движа», как выразилась Мими, и неожиданно нахожу тонкое шифоновое платье с глубоким декольте. Достаю его из огромного гардероба и поворачиваюсь к девушке, прикидывая на себя.

– Прекрасный выбор, – говорит она.

А я подхожу к огромному зеркалу рядом со шкафом и скидываю с себя одежду, оставаясь в одних трусиках. Пальчиками скольжу по холодной поверхности ткани и неожиданно в отражении вижу горящий взгляд Астарты. Ничем не прикрытое желание. Взять. Новая игрушка? Я или она? Улыбаюсь одними кончиками губ, чувствую, что кожу щёк трогает легкий румянец стыда. Стоит ли с ней играть? Медленно тянусь за платьем и вижу, как Астарта поднимается с ложа и подходит ко мне, вставая со спины. Тело девушки пышет жаром. Откуда столько огня в худой фигуре? Она смотрит на меня в отражение, а её дыхание по-деликатному, нежно трогает волосы. Астарта проводит рукой по плечам и достает платье, скидывая вешалку.

– Я не… – пытаюсь донести мысль демону о том, что девушки не привлекают меня.

– Только-то всего: хочу помочь, – точно знает, о чём я, и её звонкий сопрано тонет в шелковистом шепоте, – подними руки вверх.

Немедленно выполняю просьбу, и начиная с ладошек меня вдруг охватывают бегущие мурашки: слишком медленные нарочитые движения Астарты и холодная ткань платья заставляют грудь налиться, а соски стать острыми. Слышу легкий смешок и вновь шепот:

– Могу быть тем, кем пожелаешь.

Платье льется ниспадающим шлейфом к моим ногам, а отражение пугает меня… на секунду. В зеркале вижу молодого, хорошо сложенного мужчину с копной светлых волос и горящими карими глазами.

– Как? – тихо спрашиваю, боясь повернуться, как будто могу спугнуть.

– Я – демон со своей… хм… спецификой, – мне было странно слышать, как звонкое сопрано упало в бархатистый баритон, сейчас ласкающий мой слух вкусными фруктовыми нотами, как и запах, исходящий от него.

Я молчу, а он принимает моё любование им за страх.

– Я испугал тебя, – констатирует мужчина и мрачнеет, слегка отпрянув, словно бы он мог повредить меня, как дорогую хрупкую фарфоровую статуэтку.

– Нет, – произношу спокойно и не отвожу взгляда от того, кто в отражении.

– Ты не ответила, – напоминает.

Морщу лоб и понимаю, что он жаждет признания.

– Как тебя зовут? – с любопытством.

– Астарот, – демон расслабляется, а я вижу, как напряженные мышцы плеч, сделав ленивый перекат, как будто отпустили самого хозяина.

– Астарот, – произношу я вслед за ним и чувствую на губах вкус терпкого винограда: опьянит ведь, если впущу в себя, улыбаюсь, ловя удивленный взгляд – не испугалась, не оттолкнула, примет ли?

Поворачиваюсь к нему и спрашиваю:

– А ты? Кем ты предпочитаешь быть?

Мой вопрос ставит его в тупик, делится оторопью, что снежным ветерком овевает моё лицо, оглядывает его в поиске подсказки. Только я не даю готового ответа, ведь ответ кроется только в его двойственной натуре, и значит, он сам может ответить на него. Может быть, когда-нибудь он и раскроется, и его не будут раздирать сомнения или он примет себя целиком. Я ощущаю плещущуюся благодарность в нем и теплые ладони на талии. Он притягивает меня для поцелуя. Не хочу сопротивляться. Небытие во мне принимает боль этого демона. Своим внутренним взором вижу, как он становится спокойнее. Но разве он не понимает, что ему хорошо со мной только лишь потому, что я забираю часть его воспоминаний и выхолащиваю их от горькой памяти – то, что не сделали бы и века для бессмертного, ибо это проклятие (или дар)? Губы со вкусом терпкого винограда прикасаются к моим, и… ничего не происходит. Небытие «съело» боль и утробно, довольно урча, улеглось внутри меня. А я осталась одна на один с моими чувствами. Нравится ли он мне? Да. Чувствую ли я что-то еще? Нет. Я не отвечаю, и Астарот замирает. Взгляд испытующий и… всё понимающий. Мужчина горько усмехается.

– Люцифер?

– Что? – спрашиваю и отворачиваюсь к зеркалу, поправляя локоны.

Астарот преображается на моих глазах в Астарту.

– При чем здесь Люцифер? – немного раздраженно.

– Меня можешь не обманывать, – произносит девушка. – Ему всегда достается всё самое лучшее.

Астарта вздыхает и выходит из шатра. А я еще раз прокручиваю сцену с ней в голове и думаю, что я могла бы подобрать другие слова, интонацию. Но так ли уж она не права? Еще раз осматриваю себя в зеркале, земная оболочка осталась при мне, но я меняюсь, я становлюсь другой, влияние пустоты теперь всеобъемлющее, пустоты, которая слушается лишь дьявола.

Тяжело вздыхаю и выхожу из шатра, натыкаясь на строгого ангела с пучком на голове. Дино, кажется.

– Только не попадите после сегодняшнего на третий круг Ада, – увещевательно.

Мне становится смешно.

– Именно этим кругом лечится предыдущий, – бросаю как бы вскользь.

Его взгляд находит меня и скользит по моей фигуре. Девушка по имени Лилу, что с ним рядом, хмурит брови.

– Похоть разве вылечить обжорством? – удивленно, встречаясь серо-бирюзовыми глазами с моими темными.

– А сможет ли болезненно плотный человек желать что-либо другого, кроме как поспать и полежать, а главное, сможет ли? – отвечаю и вижу, как он тонко улыбается одним уголком губ.

– И ему уже ничего не поможет? – насмешливо.

– Только гнев на самого себя и злость: разозлившись, он поймет, что движение – это жизнь и начнет искать этого в своей…

– Попадая тем самым на пятый круг, – договаривает Дино, довольно усмехаясь, – не остудить…

Я вижу, как кусает губы его девушка, и ощущаю на себе любопытный взгляд Астарты.

– Ну почему не остудить, если верить Данте, на девятом мрак и холод, – и я замираю, оборачиваясь к Астарте, – там место Люцифера, – произношу одними губами, так что меня понимает она одна, и дьяволица становится печальной.

Дино расположен философствовать еще. Я – нет. Нас вовремя прерывают. Всех зовут за стол. Толпа выносит меня к одному из них, и я плюхаюсь на свободное место. Глаза всех устремлены вперед, и я тоже вторю толпе. Люцифер. Он уверен и спокоен, хотя ему всё происходящее в тягость. Не привык, не хочет, считает, что не он должен вести за собой в бой всех этих существ, что с надеждой смотрят на него сейчас. И я на него гляжу их глазами, я ощущаю их восторг, прислушиваюсь к себе, Небытие замерло во мне, слушая мои чувства. Так странно то, что внутри меня понимает меня лучше, чем я сама. Восхищена? Не то… Нравится? Глубже, Вики… Я чувствую его боль, я вижу её… Мать, отец, Ад, Ости, ребенок… И вечная борьба с собой, дискомфорт внутри, заглушаемый физической болью и физическим же удовольствием. А для себя, что? Привык скрываться за самодовольной усмешкой успешного мальчика, представителя «золотой» молодежи, если так можно выразиться про Небеса и Ад. На поверхности. Все видят, что лежит там – яркая блестящая упаковка. Никому и не пришло в голову залезть глубже, потому что не пустили бы. И против меня держит оборону. А кто я такая, чтобы не держать? Свалилась ему на голову буквально. С виду никакая, а на самом деле с даром. Он волен подозревать меня во всех бедах, вплоть до того, что предатель именно я. Слушаю его речь и понимаю, что демон внял всему, что я говорила ему. Послушал? Проникнулся? Вижу и его горящий взгляд, когда он садится и перекидывается словами с Астартой, лениво выпивая. Он заинтересован? Опускаю глаза и смотрю на дьяволицу напротив. Она ловко выпивает стопку голубого напитка. Её глаза горят ярче звезд, и она подмигивает мне. Прикусив губу, и я тянусь к рюмке. Выпила, и моё горло обожгли тысячи колких горячих электрических разрядов. Кашляю, вскакивая, и спешу выйти из-за стола, вдогонку несется смех. Но я ощущаю и его энергию. Улыбаюсь. Не перепутать ни с чем. Беснующийся огонь, жаждущий вырваться, стихия, укрощающая пустоту, стихия, укрощаемая пустотою. Он не отступит, чувствую его интерес ко мне…

– Зачем ты идёшь за мной? – спрашиваю зло, и мои ладони скользят по платью, словно бы это моя единственная защита перед ним.

– Когда заметила? – спрашивает насмешливо, делая шаг в мою сторону.

– Как только вышла из-за стола, – кусаю губы, пятясь назад. – Хочешь знать, почему я не могу определиться?

Он приближается ко мне, а я словно бы бегу от него, но реальность такова, что я сама загоняю себя в ловушку. Люцифер усмехается. Настигает меня, и наши энергии перекручиваются друг с другом, рождая безумный жар. Он отрицательно качает головой.

– Что тогда ты хочешь? – шепчу я и вижу, как его глаза начинают искриться.

– Тебя хочу, – обнаженные чувства, желание на поверхности жгучего песка пустыни, он склоняется ко мне ниже, а я чувствую, что внутри меня вспыхивает яркий, обжигающий цветок.

Я не ожидаю ласки от него, но не поэтому я не сопротивляюсь ему. Останавливаюсь лишь потому, что страшусь своих мыслей. Мы испытываем одно и то же.

– Я могу причинить боль, – жестко произносит он и так же сжимает подбородок, причиняя её.

– Ты думаешь, меня это пугает? – мне приходилось испытывать сильные физические неприятные переживания, равно как и душевные, равно как и пустоту, ведь я ношу её в себе все эти годы и я знаю, что страшнее всего.

– А что тогда? – ему и вправду интересно.

– Холод и равнодушие, – бью в самую суть и ухожу, оставляя Люцифера с моими словами наедине.

И сразу же попадаю в водоворот людей. Толпа веселится и беснуется. Белые, черные и серые крылья. Всё смешалось. И они выплескивают из себя веселье, которое и меня уносит. Я улыбаюсь, и мне кто-то в руки отдаёт бутылку с глифтом. Почему бы и нет? Я поддаюсь порыву, пустота молчит. А дальше…

Просыпаюсь резко, словно бы от холодной волны. В огромной палатке все спят, как, видимо, легли. Мне становится смешно, стараюсь убрать с себя чью-то ногу и, пятясь задом, выползаю из палатки. Поднимаюсь в полный рост, оборачиваюсь и взглядом встречаюсь с… Люцифером. Он сурово смотрит на меня, затем на палатку и снова на меня, критически осматривая с ног до головы. Рядом с поднятыми бровями Астарта, но она улыбается. В отличие от красноглазого дьявола. Он кивает мне, и я следую за ними. Равняюсь с Астартой.

– Где была? – спрашивает, вопрос отдает еле уловимыми нотками фруктов, улыбаюсь и скольжу взглядом по губам, их трогает легкая улыбка, а я уже тихо смеюсь ей в лицо.

– Жаль, что не с нами: Люцифер отжигал, – Астарта чуть тише проговаривает последнюю фразу.

– А он умеет? – с сомнением сверлю затылок сына Сатаны.

– Ты и не подозреваешь, на что он способен, – мы переглядываемся и смеемся уже во весь голос.

Люцифер останавливается и смотрит на нас мрачно, исподлобья. Мы умолкаем, но, когда он отворачивается, мы снова улыбаемся. Но улыбка быстро стирается с моего лица, когда я вижу, что мы намереваемся лететь туда, куда и обещал дьявол.

– Ты остаешься, – приказывает он Астарте, жестко и беспрекословно, когда видит, что та разминает плечи перед полетом.

– Что? – спрашиваем в недоумении обе.

– Ты не летишь, Астарта…

– Но я… – девушка пробует возразить, ища аргументы, помимо тех, что касаются меня.

Они с полминуты меряют друг друга гневными взглядами. В конце концов, девушка отступает и её взор наполняется грустью, когда она смотрит на меня.

– Не смей причинить ей вред, – говорит она и уходит, не поворачиваясь.

– Лети за мной, – он взмывает серпантином вверх, словно бы ввинчиваясь в небо, словно бы пытаясь пробить его.

Мне ничего не остается, как лететь за ним. И я уже не боюсь. Там, куда мы вскорости прибудем, не будет места сожалению, там будут голые факты и будет неприглядная правда. Через какое-то время мои ноги обретают твердую почву, и я оглядываюсь. Стою посреди разрушенных зданий, выжженной пустыни жизни.

– Зачем ты так? – спрашиваю я, не сдерживаясь.

– Зачем я что? – он оборачивается ко мне, и его гнев готов пролиться и на меня.

– С Астартой, – заметно огрызаюсь.

– Астарта имеет свойство привязываться к кому-либо, и жизнь её ничему не учит, – он оглядывается и вновь смотрит на меня.

– А что в этом плохого? – вызов звучит в каждой ноте моего голоса.

– Всё, в этом плохо всё, – Люцифер смотрит на небо и на горизонт.

– Но ведь это лишь один человек… – пробую возразить, меня берет зло, смогу ли доказать.

– Один?! – он подходит совсем близко и хочет рассмеяться мне в лицо, но этот смех, ощущаю, будет полон сарказма и горечи. Мужчина сдерживается.

Люцифер не продолжает разговор. А широким жестом руки обводит всё пространство вокруг себя.

– Это то, что сделал Мальбонте и подобные ему, – переводит диалог в другое русло, ясно давая понять, что не позволит кому-либо копаться в своем прошлом или личном.

– Я вижу руины, – отвечаю я, – я не вижу живого человека.

Он хмыкает и парирует:

– То есть тебе надо обязательно, чтобы кого-нибудь убили?

Он намекает мне на Астра, на то, каким образом раскрылись мои способности. Из меня хотят вырваться слёзы, но он их не увидит. А его взгляд тем временем поблескивает рубином. Люцифер знает, что причиняет мне боль этой фразой, и уже готов взять свои слова обратно, но он никогда не признается в том, что ему жаль. А я молчу. Он нервно одергивает рубашку и пытается взять себя в руки. Вдруг на наших глазах небо перестает быть спокойным. На нем появляются ещё существа: ангелы и демоны.

– Вот ведь… – с досадой говорит он и оглядывает небо, которое наполняется пернатыми.

Дьявол дергает меня за рукав и ведет по осколкам прежде спокойной жизни. Я пытаюсь сохранить равновесие, но даю ему увлечь меня, следя за тем, чтобы не запнуться. Демон приводит меня в какое-то помещение. На удивление оно неплохо сохранилось. Я обвожу глазами комнату и вижу стол, кресла и сцену.

– Это ведь… – начинаю я.

– Правильно, здесь когда-то пели и танцевали, – говорит он и проходит вглубь помещения.

– Ты знал это место ранее? – спрашиваю я появившегося из коридора Люцифера.

Он оглядывает зал на предмет того, чтобы все выходы были закрыты.

– Да, маленьким я был тут однажды, отец любил подобные заведения, – ответил тот, немного успокоившись. – Придется ждать темноты и потом лететь обратно.

– Почему?

– Разведчики Мальбонте – это надолго, они разрушают этот город почему-то, – и словно бы в подтверждение его слов слышу удар, и с потолка сыпется штукатурка.

Я киваю и продолжаю задавать вопросы:

– Почему сюда?

Он недоуменно смотрит на меня.

– Простой вопрос, – говорю я и сажусь в кресло.

– Простой, – вторит он мне и садится рядом.

Я смотрю безотрывно, и он не отводит глаз. Он не отвечает, и я молчу.

– Скажи, зачем мы здесь? – говорю и слышу свист и взрывы невдалеке.

– Я хотел, чтобы ты видела, как опасно разрушение, как опасно то, что несет с собой Мальбонте, – говорит он, и его губы кривятся, словно бы он сказал о чем-то мерзком.

– Я вижу последствия его действий, я не вижу, что им движет, ты же тоже не знаешь…

– Он отобрал у меня всё, чем я владел, он убивает мир, в котором я живу, – глаза Люцифера блестят, он зол, он думает, что я не определилась со стороной.

– Ад – твой дом, а ты был счастлив там? – спрашиваю я.

Он вздрагивает и нервно встает, начиная прохаживаться по комнате.

– Это мой дом, – твердит.

– Твой дом там, где твоё сердце, – произношу и чувствую, как моя пустота легонько трогает его ноги.

На лице отражается целый спектр эмоций, и оно искажается. Он напрягается, но лишь только для того, чтобы расслабиться: резко и неожиданно.

– Как у тебя так получается? – садится он рядом в кресло.

Я пожимаю плечами.

– Я видел, как ты… – он запинается и смотрит на меня, я чуть киваю головой для того, чтобы показать ему, что готова выслушать его, – опустошила Астра, но почему меня не трогает твоя… пустота?

– Если бы я знала, возможно, мы могли бы править этим миром, – говорю пафосно и улыбаюсь.

Он усмехается, откидываясь на спинку кресла.

– Значит ли то, что у нас одинаковые знаки на теле, что мы как-то связаны, и для чего, и почему ты появилась здесь именно сейчас, и что ты? – его вопросы выбивают из колеи.

– Если бы я знала, я бы выполнила своё предназначение, – отвечаю на все одной фразой.

– Вот так вот, без мотивации? – спрашивает, чуть наклоняясь ко мне, пытаясь в глазах уловить ложь.

Но я не лгу и не боюсь. Он отклоняется от меня, словно бы испугавшись того, что там видит.

– Мы постараемся без жертв, – твердит упрямо Люцифер, но в его голосе чувствуется какая-то обреченность.

Я молчу.

– Наших знаний недостаточно, чтобы понять, зачем ты здесь, – Люцифер в задумчивости потирает щеки, под подушечками его грубых пальцев щетина отклоняется и шуршит.

– Осталось ли что-то, что может пролить свет? – спрашиваю.

– В школе – нет, – пол встряхнуло от волны удара, – тут есть старая библиотека, но вряд ли мы там что-то найдем…

– Может, попытаться?

Он чуть задумывается и кивает согласно головой.

– Можно, но только для того, чтобы точно убедиться, – принимает он решение.

Мы дожидаемся темноты и невидимой тенью спешим наружу. Замечаю, что Люцифер неплохо ориентируется здесь. И меня озаряет: он много времени проводит тут, он пытается найти ответы на вопросы, которые его мучали когда-то или мучают до сих пор. Следую за ним как можно быстрее, где-то вдалеке слышатся затухающие взрывы, и повсюду пахнет пожарищем. Еще несколько замысловатых переходов, и мы с Люцифером оказываемся перед большой дверью библиотеки, глядя на которую веришь, что здесь может быть всё, что угодно. Даже разрушенная, она впечатляет.

Мы проходим в пролом стены, и нас встречают запустение, разруха и разметавшиеся страницы старинных фолиантов.

– Отец вынес всё, что мог, на факультете Ада была… – он запинается, – есть отличная библиотека.

– Там, возможно, что-то есть… – начинаю было я.

– Нет, – отсекает он.

Я в изумлении смотрю на него, а его взгляд с непонимающего меняется на насмешливый.

– Ты думаешь, если я в тату и похож на мажора, то единственной книгой, которую я прочел, была сказка о Колобке?! Мне много лет, и я не терял времени зря.

Замолкаю, понимая, что сейчас вынуждаю говорить о себе, а этого он не любит. Хочу произнести, что и не думаю о нем так. Но тут же слышу свист, близкий взрыв. И вдруг мир замер. Я сжимаю предплечья Люцифера, непонимающе смотря на него. Он что-то кричит мне, и я вижу на его лицо тревогу. Он трясет меня, стараясь привести в сознание, а я чувствую, что теряю ниточки с действительностью. Но ему удается докричаться до меня.

– Больно, – шепчу я и показываю на уши.

А потом мои ладони слабеют, а лицо демона проваливается в темноту.

Комментарий к Глава 8. Сближение отклоняющихся орбит (глава от лица Вики).

эстетика – https://vk.com/doc592086541_592052635?hash=22d67227926ce535a5&dl=35b38a8bcc7da85981

========== Междуглавие. Обнаженный. ==========

Комментарий к Междуглавие. Обнаженный.

Не даёт мне покоя образ Астарота, засевший у меня глубоко в сознании. Рыцарь, толика иронии Воланда, преданный Люциферу, двойственная натура…

То, чего никогда не будет в этой работе – то, что никогда не сделает Астарта, что никогда не позволит Вики, фантазия автора, междуглавие, которого нет…

– Ты ведь не остановишься? – смеюсь и кидаю кофточку из тонкого, ничего не скрывающего материала в обратную Астарте. – А что-то менее откровенное?