Текст книги "Сердце дракона — принцессе игрушка (СИ)"

Автор книги: Зоя Ясина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Глава 12. Утро в Академии

С Лаурой мы толком там и не поговорили. Дойдя до своей комнаты, она сказала – “Ну пока, леди Анайа, увидимся”, юркнула к себе и закрыла дверь. Я успела заметить её соседку. Вздохнув, я направилась к себе. Кнелли сидела за книгой. То же мне – прилежная ученица.

– Разве для того, чтобы читать, здесь нет библиотек и читальных залов? – спросила я, заходя.

– Есть, но уже довольно поздно, – она отложила книжку. – Тем более, я хотела с тобой поговорить.

– Говори, – я села на кровать напротив и махнула фрейлинам, чтобы те вышли.

– Ты почему сегодня не пришла на урок? Мы с тобой учимся в одной группе, и у меня, конечно, сразу спросили, где ты?

– И что ты ответила? – сделала я невозмутимый вид.

– Что ты уже собираешься и скоро подойдёшь! Но тебя всё не было, и меня подняли на смех! – она всплеснула руками. – С какой стати вообще у меня спрашивают, где тебя носит?

– Может, потому что ты моя соседка и моя одногруппница. Мы могли пройти в учебный класс вместе, ведь я новенькая и не знаю дороги, – довольно спокойно предположила я.

– Вот ещё… – начала Кнелли надувать губы.

– Ну значит тебя устраивает, что тебя обсмеяли. Могла и подождать меня,  – всё так же невозмутимо, не поведя и бровью, высказала я.

– Тогда я бы опоздала! – вскричала Кнелли.

– У тебя бы была причина опоздания – я. А так твоя причина – полное равнодушие к новенькой. Не зря тебя обсмеяли.

На самом деле, я совершенно не сильна во всех этих разговорах. Но Кнелли, как мне кажется, поступила не очень хорошо.

Но она всё равно лишь недовольно отвернулась с книжкой к стенке. Немного позже мы пригласили своих служанок, которые раздели нас, расшнуровали корсеты, помогли умыться и причесаться и тихо вышли из комнаты к себе, оставив нас спокойно засыпать. Кнелли долго ворочалась и что-то там шептала себе под нос. Я же чувствовала себя совершенно вымотанной и заснула мгновенно.

Утром меня разбудили звяканья тазов. Картина повторялась. Леди Кнелли уже вовсю шнуровалась, а мои служанки сиротливо стояли в сторонке, поглядывая на меня.

– Вы мне не нужны, отпускаю! – тут же гаркнула я, вскакивая с кровати. Я сама проделала все утренние процедуры, сама оделась – к явному ужасу Кнелли  – быстрее неё. Дело в том, что я отложила неудобное платье и влезла в свой привычный темный костюм с капюшоном. В нем хоть двигаться можно будет, если какая вражина опять рискнет напасть.

– Ну ты готова? – спросила я свою соседку. Она лишь кивнула. Я быстро, при помощи магии, зашнуровала свои любимые высокие сапоги и первой выскочила за дверь. Кнелли, подбирая пышные юбки, побежала за мной.

– Да куда ты? Стой, ненормальная! – она догнала меня и схватила за локоть.

– А что, я куда-то не туда иду? – спросила я.

– Не то чтобы не туда, но… – Кнелли неловко обернулась. – У меня почему-то болит голова. Ты почему пропустила поворот на лестницу?

– Да вон же лестница! – удивилась я.

– Нет, – Кнелли помотала головой. – Я отсюда не вижу, что там, но нам вот сюда, – и она потянула меня за собой. Мы действительно оказались на лестнице, потом в переходе между зданиями. Я всё больше удивлялась и крутила головой. Тут никакой запустелости, паутины и спертого воздуха нет. Учащиеся сновали, толкая нас локтями, всё блестело чистотой и удивляло безликим порядком. Я вчера явно завернула куда-то не туда… А Кнелли даже не увидела ту лестницу? Что там директриса говорила Лестеру, когда про меня распрашивала? Она же удивлялась, что я вообще нашла тот переход…

– Что у нас за занятия? – спросила я, наклоняясь над ухом Кнелли.

– В расписание надо заглядывать, – фыркнула та.

В коридоре я мельком увидела Лиору и поздоровалась с ней. Кнелли удивилась и тут же смерила меня любопытным взглядом.

– Ты что, водишь дружбу с самой леди Лиорой?

– А что? – я слегка пожала плечами.

– Да так… – Кнелли поджала губы. – Она из очень влиятельной семьи.

Я никак не отреагировала. Если подумать, вряд ли здесь найдется хоть кто-нибудь из более влиятельной семьи, чем моя. Мой папа – Король! Так-то.

Мы зашли в класс. Уселись за парты. Кнелли, точнее, уселась, а я осталась стоять. Мне показалось, что все места заняты. Одно вроде было свободным, но на него юркнул припозднившийся мальчишка.

– Так-так, леди Анайа, полагаю? – в класс зашёл какой-то старец. Он не был похож на колдуна в балахоне, обычный старичок в светском.

– Да, я леди Анайа, – подтвердила я.

– Что же вы не проходите и не садитесь?

– Не знаю, куда?

– Ясно, так-С, молодые люди! – он жестами заставил двух юношей с первых рядов подняться и отправил куда-то в чулан. Они повздыхали, но пошли. Вынесли на руках мне небольшую деревянную парту и стул. Здесь все сидели по отдельности. Я бы очень хотела, чтобы этот мой столик поставили к окну, но они остановились и устроили свою ношу почти по центру. Теперь я со всех сторон буду окружена незнакомыми людьми. Ну да ладно. Я прошла к своему новому месту, заметила на парте и стуле слой пыли, мысленно произнесла заклинание, которое часто слышала от мамушки. Пыль сама по себе смелась с поверхности.

– Вам не нужно пригласить фрейлин, чтобы помыть ваше новое место, леди Анайа?

Спросил не учитель, а одна из девушек в классе. Может, она видела меня вчера в столовой?

– Здесь всё чисто, – я провела рукой по поверхности и показала свою ладонь. Потом села за столик. Никто не догадался, что я применила бытовую магию. Начался урок.

Глава 13. Занятие с огнём

Выдали перо и бумагу. Учитель начал что-то бубнить. Я огляделась и поняла, что все внимательно слушают и пишут. Я, конечно, умею писать. Но в таких количествах не привыкла. А учитель Крюдер что-то бубнил про значение символов и концепции символических и парасимволических связей в тонком магическом уровне… Про что это? Потом про взаимодействие символов, составляющих заклинания, между собой. Вот оно что! Мы заклинания разбираем. Их структуру...  Но зачем?

Я честно пыталась слушать, но этот старикан отбивал всякую охоту впитывать в себя знания. Меня тут реальному колдовству будут учить или нет? Если мы символы из заклинаний разбираем, пока я на колдунью выучусь, пройдёт сто лет!

– Вы почему не ведёте конспект, леди Анайа? – спросил вдруг учитель.

– Я веду, веду, – быстро пробормотала я, схватившись за перо. Жаль, что оно не самопишущее. У мамушки такое есть. Да и сделать его несложно, только я вот не умею. Это надо со свойством и предназначением предмета колдовать – примерно как с краской. Мамушка говорит – понимать суть самого вещества и что ты от него хочешь, и уже тогда прикладывать правильное заклинание. А так… наобум. Я положила перо перед собой, подумала про его пористую шершавую структуру, про заточенный наконечник и про чернила тоже. Потом представила, как оно само пишет. Дальше бы заклинание попробовать, но я его не знаю. Старик всё про какие-то символы талдычит. Но если мне самой заклинания придумывать не надо, зачем мне знать, из каких символов они составляются? Эх, премудрости образования! Чтоб в беседе светской блеснуть знаниями? Не помню, чтобы во дворце о таком вообще говорили.

Тем временем моё перо начало дёргаться, разбрасывая по бумаге и всей поверхности парты чернильные кляксы. Я его поймала, успев сообразить, что начала пробовать двигать пёрышком без всяких заклятий. Да вот только что толку им двигать, если оно именно писать должно уметь. И именно то, что я повелю написать.

– Леди Анайа? Вам что-то непонятно? – Крюдер смотрел на меня внимательным взором выцветших глаз.

– Всё понятно! – выкрикнула я, успев подхватить расшалившееся перо. И случайно заметила, что за мной наблюдает не только учитель Крюдер.

– А практика будет? – вдруг осмелилась и спросила я.

– Немного будет. Но практические занятия у вас ведёт доктор Норис.

Ещё и какой-то доктор Норис… Интересно, почему доктор? Он тут что, кого-то лечит?

Я дождалась-таки практического занятия. В класс принесли коробку свечей и по одной поставили перед каждым учеником на парту. Сделали это те же юноши. Либо старик привык гонять именно этих по любому своему поручению, либо они провинились. Других идей у меня нет.

Итак, свеча передо мной мной на столе. Учитель зачитывает длинный набор символов и пишет их мягким белым грифелем на большой деревянной доске, окрашенной в чёрный цвет. Я умею зажигать свечи. Но заклинание точно не совпадает с тем, к которому я привыкла. Заинтересовавшись, я начала внимательно вчитываться в символы. Даже прилежно переписала из себе в ученическую тетрадь. Поводила туда-сюда по отдельным словам, и тут вдруг поняла! И даже чуть не подпрыгнула от радости! Привычное мне заклинание состояло из начальных и конечных символов отдельных слов. Где-то это лишь буква, где-то слог. Подчеркнув нужное, я переписала заклинание ещё раз и получила знакомую мне фразу. Вот оно что! Я даже просияла, почувствовав, что наконец-то что-то узнала. Что-то, что подтверждает правильность существования тех знаний, которые у меня уже есть в голове. А то как представлю, что полностью придётся переучиваться…

– Леди Анайа, чем вы заняты? – спросил Крюдер.

– Короткий вид заклинания, это ведь… – я назвала магическую команду и взглянула на свечу. Она, естественно, зажглась. Алый огонёк пламени взвился по фитилю и быстро оплавил восковую верхушку.

Класс ахнул. Учитель Крюдер тоже удивился.

– Отлично, леди Анайа! Вы ухватили самую суть. Хотя обычно я настоятельно советую произносить вдумчиво всё полностью, чтобы прочувствовать, так скажем, значение каждого символа и слова.

“Зачем?” – чуть не ляпнула я, но вовремя приказала себе промолчать. Ни у кого в классе пока не получалось зажечь свечку. Крюдер сказал, что это вполне в порядке вещей, что с первого раза не у всех получается. Но я то своим примером показала, что это не так. Ну да ладно, меня таким простым заклинаниям обучила мамушка. А эти ученики магии вообще ничего не умеют?

После урока Крюдер подозвал меня к себе, но я умудрилась спросить первая.

– А это вообще нормально, что у вас ученики изучают бытовую магию?

– Это магия огня, юная леди. Огонь – одна из первородных стихий. Большая, если не самая большая сила в нашем мире. Тот, кто может подчинить огонь, способен на многое.

“Мы всего лишь свечки зажигали” – мысленно отмахнулась я. Крюдер спросил, как у меня получилось так быстро освоить заклинание? Я не стала рассказывать, что в таких вещах уже давно не задумываясь, практикуюсь. Задуть или зажечь свечу, расшнуровать или зашнуровать корсет, подогреть остывший чай. Перелистнуть страницу книги. Я ответила, что не знаю – как-то само. Крюдер выпытывать у меня что да как больше не стал.

Как только мы вышли из класса, ко мне подошёл какой-то мальчик, опередив Кнелли, которая, так и не успев приблизиться и что-нибудь сказать, прошла мимо.

Мальчик представился Бранном, сказал, что видел, как я заставила плясать перо. Я уж думала, не собирается ли он шантажировать меня и рассказать все учителю, но он только рассмеялся.

– Ты талантливая, да? Хотел бы я так уметь! – он вздохнул. – Рин вон умеет.

– Ты знаешь Рина? – удивилась я.

– Мы с Рином и Мерклом живем в одной комнате.

– Ты поэтому ко мне подошёл? – я не стала церемониться. Мальчик немного смутился.

– Они вчера рассказывали про тебя. И наказали мне за тобой приглядывать.

– Это зачем? – не поняла я. Судя по всему, Бранн тоже не знает.

– Да так, на всякий случай. Чтоб тебя никто не задирал и не обидел.

– Я могу за себя постоять! – гордо ответила я, вспомнив, как наваляла Тени.

– Не сомневаемся, – вдруг рассмеялся кто-то позади нас. Я обернулась и увидела Лиору, Рина и Меркла. Бранн тут же подбежал к ним. Я тоже подошла.

– Она свечу зажгла в классе, – рассказал всем Бранн.

– Да что тут такого, не пойму? – не выдержала я, огляделась, заметила на потолке незажженную люстру. Свечи в мини-подсвечниках наполовину оплавились и не горели. На дворе день, свет пока не нужен. Я, смотря на люстру, для большего эффекта щёлкнула пальцами, хотя, естественно, этого делать совсем не нужно. С лёгким треском все свечи вспыхнули. Никто кроме нас пятерых ничего не заметил. Ведь только я и четверка друзей смотрели под потолок.

– Вот это да! – восхитились Бранн и Меркл. Последний добавил. – Так ты владеешь стихией огня?

“Во дворце каждая служанка владеет” – хотела заметить я, но опять примолкла. Лиора с Рином переглянулись, блондинка как будто дала на что-то своё разрешение. Тогда Рин подошёл ко мне и тихо предложил.

– Анайа, мы вчетвером образуем здесь тайное общество. Хотим, чтобы ты стала пятой.

– Но для этого надо не побояться и выйти с нами за пределы Академии, – добавила Лиора, сверля меня взглядом.

– Я вообще ничего не боюсь, – ответила я. В тот момент я думала именно так…

Глава 14. Белая вата

Я думала, что ничего не боюсь. А почему – потому что ни разу не сталкивалась с тем, чего бы по настоящему пришлось испугаться. А как же то противостояние с тьмой? Как вспомню, по телу пробегают мурашки, пальцы на руках и ногах холодеют, и даже зубы начинают немного постукивать друг об дружку. Но тогда я знала что делать – понятия не имею, почему, но знала! Я чувствовала азарт. А сейчас, оставшись одна в белом, как вата, которой мамушка набивала моих детских кукол, тумане, я ощущаю страх. Бранн, Меркл, Рин и Лиора где-то рядом, но одновременно и очень далеко. Я даже не могу толком объяснить, как это произошло. Просто я увидела нечто, что, естественно, никто кроме меня не видел, и я побежала за ним.

Я гналась так долго, мальчики спешили за мной, Лиора тоже бежала, не отставая. Но у меня есть секрет, а у них нет.

Да и дело сейчас не в секрете. Мой секрет в том, что сорвавшись со скалистого обрыва, я смогла выжить. А всё потому, что, несмотря на панику, я вспомнила свой опыт борьбы с тенью и то, как я маневрировала на дощатом обломке пола. Это знание и осознание того, что я могу проделать тот же трюк, пришли мгновенно. Я даже не задумалась, просто выставила руки вперёд, подтащила к себе бревно и вцепилась в него, заставляя его парить медленнее.

Самое страшное – я думала, да что там думала, была уверена, что меня расплющит – когда бревно летело на меня, или я на него. И в какой-то момент мы встретились. Я ударилась щекой о твердую, пахнущую смолой кору и почувствовала, что оцарапалась в кровь. Лицо саднило, но боль ушла на второй план, потому что мы – а мы, это я и бревно, всё так же летели вниз. Я не знаю, сколько времени мне потребовалось, чтобы вцепиться в дерево руками и ногами, обхватиться хорошенько, приподняться, а для этого ведь пришлось раскрыть крепко зажмуренные глаза! И приказать моему летающему средству скользить вдоль склона обрыва, постепенно отдаляясь от него, чтобы не царапать ноги и руки встречными колючими кустами!

Я понимала, что у меня получается и боялась поверить, что это происходит. Постепенно полёт выравнивался. В какой-то момент я осознала, что должно быть, теперь я очень далеко от того места, с которого сорвалась.

Наверное, надо бы повернуть мой летательный аппарат и лететь обратно – наверх. Но как раз наверх лететь было очень страшно. Потому что это грозило тем, что я опять как-нибудь сорвусь с такой высоты и полечу вдоль практически вертикального склона. Я опять допустила страх. Мне хотелось приземлиться, встать ногами на землю. Ухватиться за что-нибудь, растущее из ровной поверхности и выдохнуть. Но так страшно.

Как вообще развернуть в полёте бревно? А если я сорвусь? Я кое-как придерживаюсь над склоном, избегая прорыть, как огромная скоростная землеройка, эту заросшую мелкой колючкой и кустарником землю. Хоть бы приземлиться и не убиться. Хоть бы… Земля приближалась. Я опять зажмурилась, хоть это было и трусливо. Прижалась лицом к древесной коре и только и причитала: “пожалуйста, пожалуйста!”

Бревно одним концом вошло в землю, вспоров её. Меня тряхнуло, оторвало от моего летательного аппарата и далеко отбросило в сторону. Я обо что-то ударилась и поняла, что в глазах стремительно темнеет, а по затылку разливается тупая боль. Где-то рядом завыл какой-то ужасный зверь. По его вою я поняла, что ничего хорошего меня не ждёт. Зачем я вообще согласилась на эту ночную вылазку, как умудрилась уйти так далеко? Почему никто кроме меня не видел ни сказочного зверя, за которым я погналась, ни троп, которыми пронизан этот лес?

Выбрались ли ребята? Я бы хотела думать про них, ведь все они бежали за мной, не оставив одну. Но думать я могу только о себе, точнее о том, что сознание медленно проваливается во тьму. Что-то мне говорит, что это то, с чем надо бороться из последних сил. Если у меня закроются глаза, меня здесь съедят дикие звери. Или...

Вой повторился и стал ближе… Сердце застучало громче, я смогла опомниться и вдохнуть сырой, гнилостный воздух, возвращая во всё тело и в свою голову ощущаемую нестерпимую боль. Белый туман заполнил всё. Если бы я смогла пошевелиться, если бы смогла хотя бы поднять руку и сжать пальцы, наверное, я бы почувствовала, что этот туман на самом деле упругий и плотный, как вата. Но я не могу шевелиться.

Я моргнула. За то время, пока я пыталась поднять веки, что-то в белом пространстве менялось. Я ощущала движение сырого влажного воздуха. Как только я смогла приоткрыть глаза, я непроизвольно попыталась дёрнуться, отползти. Но тело не слушалось, а плечо и тяжёлая голова уперлись во что-то холодное и твёрдое. Передо мной кто-то стоял. Кто-то, капающий слюной с ненормально изогнутых, похожих на кривые сабли, острых зубов. Кто-то, чьи очертания я не могла собрать в единый образ, но они вселяли страх. Ведь этот кто-то хочет меня сожрать.

Глава 15. Игра между жизнью

Мне кажется, что я видела сон – не может быть то, что мне почудилось тогда, правдой. Как я попала в этот зачарованный лес? Или зачарованным он был лишь только для меня? Бранн, Меркл, Рин и Лиора ничего не видели, для них выйти в тёмный лес, окружающий академию, ночью – испытание на храбрость. Они не хотели сходить с тропы и утверждали, что тропа здесь всего одна! А я ведь видела сотни пересечений разных троп! Опять та же история? Я почему-то вижу больше, чем остальные? Тогда безопасен ли для них этот лес, если юные будущие маги даже не видят того, что скрывается во тьме?

Чудовище смотрело на меня. Я опять почувствовала это своим обострившимся внутренним зрением, потому что глаз у существа нет, но я знаю, что оно смотрит.

– Ты не посмеешь приблизиться, – слабо шепчу я. Это мой голос, слова слетают с моих губ, и внезапно вместо страха я чувствую досаду. У меня нет сил противостоять этому. Но… ведь эта сущность не так страшна, как распластавшаяся по всему коридору Тень. Эта сущность осязаема, конечна. Она имеет очертания и клыки. Да, она тоже потусторонняя, от неё веет холодом, кровью и смертью. Но у неё есть границы тела, а, значит, я могу поднять это существо и закинуть на скалы. Могла бы, если бы в руках были силы…

“Дело не в руках, – прошептал внутренний голос. – Дело в тебе”. Возможно, но моя жизненная энергия на исходе, я слишком слаба. Я обо что-то ударилась головой и теперь мои силы вытягиваются из меня в это жадное, укутанное белым туманом пространство.

– Ты слабая добыча сейчас, сладкая добыча. В тебе мало мяса, но много жизни, – существо говорит со мной без слов. Я слышу его шуршащий звериный клёкот у себя в голове. – Жизненная сила, – оно высовывает длинный, острый язык, который вьётся по зубам и касается своим кончиком земли. – Это самое вкусное!

Раздражение разрывает меня изнутри. Я так слаба, но я не хочу, чтоб что-то настолько мерзкое прикасалось ко мне этими жуткими жёлтыми зубами и слизким языком.

– Я буду отрывать от тебя кусочек за кусочком и поглощать твоё мясо вместе с жизненной силой, – существо чуть не подавилось слюной. – Я, наконец, наемся.

– Ты голоден? – я почувствовала легкий укол любопытства. – Разве тебе здесь нечего есть?

– Вкусное дитя Луны, – прошипела эта сгорбленная тварь. – Если я съем тебя, я…

– Подожди, – постаралась дать силу своему голосу я. – Ты назвал меня “дитя Луны”?

– Из тебя сочится вкусная магия. Твоя жизненная сила и магия едины. В-к-уссс-но! – опять облизнулась тварь.

Оно выглядело как тощий, сгорбившийся великан с непропорционально большой головой и длинными, касающимися земли руками. Пальцы его венчали вытянутые острые когти, челюсть выдвинута из уродливой растянутой башки вперёд, рот из-за огромных острых зубов не закрывался. Свалявшаяся шерсть клочьями свисала с боков. Но более мерзко, чем всё остальное, выглядел длинный вьющийся язык, по которому стекала густая, прожигающая землю, слюна.

– Ты знаешь, кто я, служи мне! Ты не посмеешь меня съесть! – борясь с подступающей тошнотой и вырывающимся презрением, выкрикнула я. Крик едва ли превзошел по громкости слабый шепот.

– Если я съем тебя, я… – тварь помедлила. – Я стану… б-о-г-о-м.

Оно прыгнуло на меня. Рвануло с места так быстро, что я поняла – сейчас меня поглотят. И это будет не самым худшим вариантом. Потому что если я окажусь в мясорубке этой желтеющей зловонной пасти, по которой гуляет ядовитый мерзкий язык, и вся эта слизь и слюна прикоснется к моему телу, значит, я буду умирать медленно. Потому что у твари длинная шея и узкая глотка – он не сможет проглотить меня целиком – будет жевать. Резать этими пакостными зубами и проталкивать внутрь… Гадство… И нет ножа, чтобы пырнуть тварь, когда окажусь внутри. Что если попробовать умудриться выломать этот жёлтый зуб и проткнуть им же отвратительную глотку твари? Выбить этот свисающий клык ногой, извернуться…

Поздно. Тварь уже нависла надо мной. Я вижу бурое нутро этой гадины, вижу, как по обе стороны от меня в землю воткнулись клыки, слюна капает вниз, попадая на мои волосы, с шипением прожигая их, оставляя обугленные дыры. Попало на шею, я тут же взвыла от боли. Тварь расширилась, сделав рот больше, приблизившись, дыхнув на меня своими ядами. Из моих глаз брызнули слёзы, мои руки и ноги под чудовищными цепкими лапами, по телу расползаются ожоги от слюны… Лучше я передам свою силу земле, чем отдам этой гадине. Лучше всю магию заключу в камень. Не хочу, чтоб эта тварь мной питалась.

Я рванулась, понимая, что на теле остаются борозды от острых когтей, получилось поднять вверх голову и упереться лопатками в камень. Вот обо что я ударилась! Наверное, у меня разбита голова, отсюда такая тупая боль. Ничего.

– Не пророню ни капли, – как будто поняв меня, прошипела тварь и слизнула что-то с камня. – Даже не думай.

– Ты мне не указчица! – я разозлилась. В каком-то смысле, я смирилась со смертью, но одновременно не верила в смерть. Я никогда с ней не сталкивалась. Смертью для меня будет потеря магической силы. Если эта тварь высосет её из меня, мне конец. Смерть тела – это ужасы и боль, это то, что вызывает у людей страх. Но я же не человек, я дитя Луны. Значит, мне всего-навсего нужен мой особенный талисман. Где же моё сердце дракона? Будь у меня оно, ни одна тварь бы не посмела ко мне приблизиться!

– Вкусные мысли, – зашипела тварь, – вкусные чувства! – Слизкий, покрытый лопающимися шишками язык прошелся по моей ноге, оставляя багровый след. Ну вот, теперь я не смогу ходить, оно прожгло мне ногу. Боль разлилась звенящей волной, накрыв меня с головой, выжимая вопли. Это единственное, на что я теперь способна – вопить.

– Кто-нибудь, пожалуйста, спасите меня! – вопила я в тишину леса. – Кто-нибудь, пожалуйста! Кто-нибудь.

– Тут никого нет.

– Неправда!

– Никого, кто помешает мне закончить трапезу, – тварь плотоядно рыкнула. – Теперь никто.

– Я выживу, найду сердце дракона и убью тебя! – пообещала я, смотря в расщеперившееся чудовище.

– Нельзя выжить, если тебя сожрут, – удивилась тварь, отпрянув. – Никто не может.

“Она выживет, потому что ты её не сожрёшь” – услышала я чей-то уверенный голос. Но вслух эта фраза не прозвучала. Он говорил на зверином, для твари? Или он говорил мне? Это кто-то из мальчиков – почудилось мне поначалу. Может быть, Рин – он постарше. Или Бранн… Голос не похож, но точно мальчишеский. Чуть-чуть хриплый, сдержанный, но спокойный. Рин, Бранн, Меркл – если это вы – бегите! Здесь вы ничем не поможете! Хотя я не понимаю… Вы ведь не должны даже видеть эту тварь, не то что говорить с ней!

“Не знаю, кто это” – прозвучало в ответ, а в следующий момент юркая чёрная тень прыгнула на спину твари. Темноту вспорол отблеск маленького лезвия. “У него есть нож” – догадалась я. Всего лишь нож, и этого ему достаточно, чтобы прыгать чудовищу на загривок.

Тварь зашипела, мотая длинной шеей и отступила от меня. Началась борьба. Я старалась смотреть внимательно, но раны давали о себе знать. Пришлось выбирать – сосредоточиться мне на происходившей в паре метров от меня борьбе или постараться прекратить растрату моих сил, продолжающих уходить в землю. Теперь уже я не хотела ни с чем и ни с кем делиться! Мне нужно залечивать раны! Жаль, я не умею! Нужно…

Краем глаза я всё же следила за тварью и моим спасителем – они теперь скрутились в клубок и катались по траве. Тварь омерзительно молотила конечностями, царапая острыми когтями землю, цепляясь за кусты. Мой спаситель всё так же сидел у твари на шее, правда, уже ниже головы, больше держась ногами за её плечи. Это была неплохая позиция – тварь не могла выгнуть назад свои длинные руки, чтобы его достать. Раздалось булькающее шипение, потом хрип. И я услышала: “Я не хотел убивать тебя, но ты заслужил”. И больше ничего. Поняв, что тварь повержена, я разом перестала сопротивляться и обессилила. Последнее, что я увидела – тёмный силуэт, приближающийся ко мне. У меня закрылись глаза.