Текст книги "Наставница (СИ)"

Автор книги: Зоя Солнечная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Через секунду паники я быстро приняла решение. Я вмешаюсь только в том случае, если он будет грозить Аде чем-то серьезным. К сожалению, мое вмешательство серьезно скажется как на Аде, так и на мне. Рихард опасен настолько, насколько вообще может быть опасен маг третьего круга. Несмотря на то, что я сейчас одна из них, я не тешу себя иллюзиями, Рихард беспощаден. И если он прямо сейчас не посчитает, что достаточно наказал ее, то он может запомнить и убить Аду после, когда меня рядом не будет. Просто выставить это как несчастный случай. Именно поэтому мне сейчас лучше не вмешиваться до самого последнего момента. Ибо если я вмешаюсь, я покажу, что Адельгейда – моя слабость. Больше возможностей – больше ответственности, и в третьем кругу слабости совершенно точно недопустимы. То есть либо я должна вырастить Аду сильной, либо отказаться от нее и передать другому чародею, если вообще хочу спасти ей жизнь. И вот это последнее еще не самый худший вариант для нас обеих.

Адельгейда тем временем испуганно посмотрела на меня, словно спрашивала разрешения войти, но никакого отклика в моих глазах не нашла. Сейчас я была непробиваемой стеной. Хоть мне и было очень жаль, но надеюсь, видимость отсутствия поддержки с моей стороны заставит ее наконец понять всю ответственность за проступок. Ну и конечно, с моей стороны это была лишь очень убедительная видимость.

Ада вошла и нерешительно остановилась прямо у двери.

– Смелее, – Рихард галантно указал в центр комнаты. – Не в клетку же к тигру заходишь.

Несмотря на то, что он все еще был полностью раздет, его это не смущало совершенно и вел он себя так, словно был в одежде. Разумеется, сейчас никому из нас с Адой было не до смеха и его нагота – последнее, на что я бы обратила внимание.

Рихард закрыл дверь за ее спиной, и Ада еле заметно вздрогнула от неожиданного звука.

– Мы тут как раз обсуждали… А впрочем, ты все сама слышала, – в его голосе снова были эти его издевательски-шутливые нотки. – Поделись своим мнением, что ты думаешь о сексе втроем.

Ада испугалась еще сильнее, а я молча смотрела на них и ждала, что он сделает дальше. Этот тигр поймал кролика, и мне оставалось лишь надеяться, что он поиграет с ним и отпустит. Времени на ответ Рихард Аде не дал:

– Судя по тому, как часто ты подслушиваешь нас, я делаю вывод, что ты крайне заинтересована в нашей паре.

Он уставился на Аду в ожидании ответа. Ее взгляд снова метнулся ко мне в поисках поддержки, но оной тут не нашел. Тишина давила на нее, и она наконец промямлила:

– А… э… я… не знаю…

Рихард подошёл к ней совсем близко:

– Нет?

Он потянулся к ее платью, взялся за вырез и заглянул внутрь, словно хотел оценить размер ее груди. Я же совсем немного выдохнула: он просто ее пугал, хотя и не без удовольствия для себя. Адельгейда была симпатичной взрослой девушкой.

Она этого, впрочем, конечно не поняла. Когда он отпустил ткань, она испуганно взялась за то же самое место и скомкала в пальцах, словно хотела скрыть свою грудь как можно глубже. Он сделал в ее сторону очередной шаг, словно собирался прижаться к ней, и она попятилась:

– Извините, я не хотела, – пискнула она.

Отступая, Адельгейда не заметила кровать, об которую и споткнулась, свалившись прямо на нее. Она осталась на ней, лишь приподнявшись на локтях, и испуганно замерла, когда Рихард остановился прямо перед ней:

– Твоя наставница – во всех отношениях опытная и сексуальная женщина, однако у нее дела. А у меня, представь себе, дел до полудня нет, – он врал и не краснел; конечно, у него еще было полно дел, – а это по всем правилам значит, что там, где не справляется наставник…

Он замолчал, ожидая, что Ада продолжит. Это очень древнее правило, которое так и не было отменено. Если маг старшего ранга приехал в другой город, он имеет право, но не обязанность, остановиться у любого из местных магов. К старшим он не сунется сам, равные могут ему отказать, а младшие – не имеют права. Если маг гостит у мага, обязанность предложить скрасить вместе ночь также зависит от рангов. Младшему приказывают, равному предлагают, от старшего, само собой, требовать ничего не могут, в лучшем случае просить. И если вдруг наставник занят, развлекать гостя будет ученик, который во всей этой схеме вообще самое бесправное существо.

Адельгейда знала это правило, но все же здесь, в городе, с учётом моей репутации у меня вообще мало кто из магов останавливался погостить. И уж точно ни одного мага старшего ранга у меня не было, так что сталкиваться с исполнением этого правила ей не приходилось. Она снова бросила взгляд на меня, снова наткнулась на непробиваемую стену моего взгляда и, сглотнув, закончила фразу Рихарда:

– … там тогда должен справиться ученик.

Рихард постоял еще пару секунд молча у ее ног, нагнетая и без того давящую атмосферу, а потом улыбнулся самой ужасающей из своих улыбок:

– Умница. Раздевайся.

Он не стал ждать ее действий, повернулся и пошел ко мне, полностью закрыв девушку собой, словно говоря этим «перестань думать о ней, смотри на меня». Черт подери, видимо, мое беспокойство за нее слишком заметно. Надо поработать над внешним проявлением эмоций. Впрочем, надеюсь, это замечает только он и только потому, что он вообще все всегда замечает. И я заставила себя сфокусироваться на нем. Со мной он говорил совершенно спокойно, просто обсуждал дела:

– В полдень на вокзал Ватерлоо приедет один очень важный человек. Я хочу, чтобы ты его встретила и приняла, как собственного брата. У него тоже есть здесь важные дела, и ему нужно будет помочь освоиться в городе. Так что одевайся.

Хм, еще один член третьего круга прибывает в город. Интересно. А еще он стал общаться другими словами, разыгрывая спектакль для Адельгейды. Ведет себя со мной, как старший по статусу. Что ж, я пойду одеваться, но я все еще очень внимательна к происходящему и никуда не уйду, пока не смогу убедиться, что с Адой все в порядке. Но вроде бы он всего лишь собирается с ней переспать или даже просто пугает. Небольшая цена за ее проступок.

Ада тем временем разделась, оставшись в одних лишь трусиках, и осталась сидеть на краю кровати, прикрывая грудь руками и понуро опустив голову. Рихард подошёл к ней со своей хищной улыбкой:

– Кажется, это не все.

Она подняла на него взгляд, в котором скользнула агрессия, котенок хотел бы напасть на тигра, но она понимала неравенство сил, и потому взгляд быстро опустила и наклонилась, снимая трусики. А когда выпрямилась, больше прикрывать грудь не стала, только взгляд снова опустила. Я тем временем успела натянуть нижнее белье и сейчас стояла перед зеркалом, застегивая платье и поглядывая в их сторону. Рихард откуда-то из своей одежды достал пару металлических наручников и бросил на кровать рядом с Адой:

– Ложись и пристегни свои руки к грядушке изголовья.

Ада, кажется, смирилась со своей участью и сопротивляться не стала. Легла на спину и неловко пристегнула себя.

У меня к тому моменту возникли сложности – редкое мое платье можно было застегнуть без посторонней помощи.

– Хорошо, – похвалил Аду Рихард и внимательно поразглядывал ее.

По его мнению, взгляд ее был уже достаточно испуганным, и он наклонился к своей одежде и начал быстро натягивать ее на себя, а затем с привычной энергичностью подошел ко мне, чтобы помочь застегнуть платье, и произнес:

– Я в министерство по делам, вернусь к вечеру, не пропадайте там с ним. Уверен, он захочет с нами всеми поговорить. Ах да, и поставь на свою карету желтую кляксу. Мы с ним договорились об опознавательном знаке.

Ответа на свои слова он не ждал. С завязками на моем платье он справился к концу своей фразы, после чего широкими шагами направился к выходу из комнаты, попутно со звоном бросив ключик от наручников на комод, мимо которого проходил. Дверь осталась открытой, и я неподвижно замерла, прислушиваясь, ожидая, пока он окончательно покинет дом, и только после этого тихо выдохнула. Подошла к комоду, взяла ключик, вернулась к девушке, открыла наручники. Она посмотрела на меня, но я не дала ей времени подумать, кивнула на ее одежду:

– Одевайся.

– Леди Хадзис, извините, я не…

– Одевайся, – теперь уже с нажимом произнесла я.

И она запнулась, не стала продолжать фразу, быстро встала с кровати и оделась. Я подождала, пока она это сделает, и, честно говоря, все это время думала, что же ей сказать. Как донести, насколько большая только что могла бы быть проблема. Да в общем-то, почему «бы», ведь она и была. Рихард прекрасно видел, что Адельгейда – моя слабость. А еще он увидел, что эта моя слабость мне неподконтрольна. Я ведь и представить не могу, на что способен этот человек. И я не нашла таких слов, чтобы ей все объяснить. И когда она, уже одетая, снова посмотрела на меня и собралась что-то сказать, я ударила ее по щеке. Конечно, не сильно, но чтобы она понимала, что на этот раз ошибка была серьезной, ведь никогда раньше я так не делала. И после этого я молча развернулась и ушла.

Глава 6
Когда прошлое возвращается

КАЛЛИСТО

Сидя в карете и ожидая одного из своих новых братьев, я продолжала думать, что же мне делать с Адой. Отдать ее было просто некому, а оставлять с собой – точно нарвется на какие-нибудь тайны, за которые ее и убьют. Даже второй круг – это было серьезно, а с третьим и вовсе любая ошибка, любое упущение будут иметь громадные последствия.

Мои размышления были прерваны звуком открывающейся двери. Внутрь забрался Николас и уселся напротив меня. Все те же густые темные волосы, все те же темно-каштановые глаза. Он до сих пор предпочитал самый строгий и официальный стиль в одежде и длинные плащи.

Я в первую секунду не поверила своим глазам, но это чувство спокойствия от его присутствия сложно было не узнать. Никогда и ни с кем больше рядом я такого не ощущала, и это несмотря на то, что он почти никогда не улыбался, если того не требовали внешние обстоятельства.

После того, как он ушел, я часто представляла себе, как мы встретимся вновь. Сначала – что он однажды просто войдет в дом и позовет меня по имени, «Кали», как обычно называл. Потом – что я однажды распечатаю письмо от него и помчусь встречать его на вокзал или даже вовсе уеду к нему, куда бы ни позвал. А потом я смирилась, и даже из моих снов он исчез. Я сумела даже почти возненавидеть его, чтобы не было больно. И вот он сидит передо мной, и все мои прежние эмоции снова вернулись, причем одновременно. И самая главная сейчас – желание задвинуть ему хорошую качественную пощечину. А потом зацеловать. Хотя порядок не важен. Я явно думала дольше, чем обычно в таких случаях, и он заговорил первый:

– Здравствуй, Кали.

О боже, я уже и забыла его голос. Такой приятный и низкий, немного грудный, одновременно мягкий и твердый, и когда он хочет, то ещё и очень успокаивающий. И сейчас это было сказано именно так: добро, мягко, словно он меня погладил по голове и сказал «все хорошо, любимая». Более того, он даже обратился ко мне так, как никто себе давно не позволял: «Кали». Вся масса связанных с ним положительных ощущений разом навалилась, опьянив мой разум, и потому вместо того, чтобы поздороваться, я сделала то, чего никогда ни при ком не делаю, буквально мысли вслух:

– Не знала, что ты тоже из третьего круга. Мда, стоило бы догадаться. Куда еще ты мог уехать.

И правда, стоило. Я ведь и до прибытия Рихарда догадывалась, что третий круг существует. Потому что глядя на второй круг, я бы ни за что не подумала, что Уроборос продолжал бы существовать как единое целое, не будь у второго круга кого-то выше.

Николас сидел спокойно, прямая противоположность вечно активному Рихарду. Его трость лежала у него на коленях. В отличие от плаща, длинный камзол был застегнут, как и положено. Никаких изъянов во внешнем виде, и носил он свой официальный наряд с присущим достоинством.

– Я с момента нашей первой встречи знал, что ты станешь одной из нас.

Конечно, мне было приятно это услышать, всегда приятно знать, что я оправдываю возложенные на меня надежды человека, мнение которого мне не безразлично. Но все же после этих слов в душу также закрался червячок сомнения. А в самом ли деле меня пригласили в третий круг за заслуги? Может, я просто зачем-то была нужна Николасу в третьем кругу? За поступками магов всегда скрывается двойное дно, а уж если маг умен, то и тройное, и более. Конечно, Николас – последний, о ком я бы так подумала, но как знать, ведь мое мнение составлено мною-подростком, а не мною-нынешней. Не люблю сомневаться, лучше сразу все выяснить:

– Твоих рук дело? – я спросила это спокойно, хотя в глубине души кипела и бурлила.

Впрочем, скрывать от Николаса что-либо бесполезно. Он не только прекрасный маг-доминатор, он еще и отлично читает людей даже без своего дара.

– Что именно? – уточнил он и сразу добавил. – И будь добра, прикажи ехать, на вокзале небезопасно оставаться, МИ-5 повсюду.

Вообще-то он прав, а я не подумала об этом – совсем голову потеряла. Все-таки его появление шокировало меня сильнее, чем я думала:

– Да, действительно, – согласилась я и постучала каблуком по полу кареты, давая знак кучеру трогаться, а после все же уточнила свой вопрос. – Меня взяли в третий круг только потому, что тебе что-то от меня нужно?

– Я удивлен, – несмотря на фразу, в его голосе и глазах удивления не было, Николас был привычно спокоен. – Девушка, которую я знал, не задавалась бы этим вопросом. Она знала, что талантлива.

Он не подразумевал обвинения, но именно так я и восприняла его слова. Сейчас в его обществе мне вообще стал неожиданно отказывать здравый смысл и самообладание, и я была необычайно откровенна в своих высказываниях, с другими магами я себе такого не позволяла. Как будто я хотела бы высказать Николасу так много всего, что оно давило изнутри, не позволяя мне взять себя в руки, пока не будет выплеснуто. Я была близка к пределу своего самообладания, но пока держалась.

– Я знаю, что талантлива! Но по моему опыту, критерии отбора у Уробороса всегда были другие. Остается лишь надеяться, что у третьего круга все иначе. Ну так что, иначе?

– Третий круг – это и есть Уроборос, в отличие от тех, с кем ты общаешься обычно.

Что ж, у меня нет причин ему не верить. Что-что, а мне он никогда не врал. И я успокоилась, все-таки взяли меня за мои достижения, а не по чьей-то прихоти. Хотя вот о нас с ним поговорить меня так и тянуло, но я пока держалась и старалась общаться на нейтральные темы:

– Сейчас мы едем к моему дому, но полагаю, у тебя в городе дела. Куда тебя отвезти?

Нам ведь нужно было всего лишь отъехать от вокзала, никаких особых направлений кучеру я не сообщала, вот он и везет нас домой.

Николас спокойно поставил трость перед собой между ногами и сложил обе ладони на набалдашник, а затем повернулся и начал разглядывать улицу в окно:

– Белгрейв-сквер, я забронировал там номер-люкс в гостинице.

На этом наш разговор временно прервался. Я выдала кучеру соответствующие распоряжения, и некоторое время мы провели в пути. Мои мысли никак не желали успокаиваться, мне было просто жизненно необходимо поговорить с ним о произошедшем, и мне даже показалось, что он молчит, потому что дает мне время осмыслить произошедшее и выйти из шока. Если бы так и было, я бы не удивилась. Да вот только я совершенно не знала, что именно хочу ему сказать: то ли какая он сволочь, что бросил меня, то ли как я рада снова его видеть. В итоге после долгого молчания я сочла, что можно поговорить о нейтральном, например, о ближайших планах:

– Ты надолго в Лондон? – я оторвала взгляд от окна и посмотрела на него.

Он так же спокойно, как обычно, перевел взгляд от своего окошка на меня:

– У нас много работы в Лондоне. Рихард уже рассказал тебе об Эрике Бэккер?

– Да, я уже проводила кое-какие работы, и все соответствующие пожелания Рихард уже сообщил.

Фух, когда я сосредоточена на работе, мне намного легче.

– Я много думал, верно ли поступил, отправляя именно Рихарда для встречи с тобой и принятия в третий круг. Однако до этого момента он успешно справлялся. Он – весьма харизматичная личность. Ему удалось справиться со своей задачей на этот раз?

Ох, черт, удалось, конечно. Всю ночь прекрасно справлялся. Надеюсь, я не покраснела, потому что смутилась знатно. Не то чтобы у чародеев вообще принято придавать сексу большое значение, но лично для меня в случае Рихарда и Николаса все иначе. Так, а теперь надо не молчать и ответить на вопрос:

– Не могу даже представить, какие у меня могли бы быть претензии.

– Хорошо, – Николас снова спокойно отвернулся к окну – Рихард был добровольцем, поэтому я сомневался на его счет.

Доброволец? Похоже, Рихард тоже ко мне не безразличен. Интересно, а насколько хорошо он меня знает? Слежка за будущими членами третьего круга – это логично. Нельзя же просто так взять случайного чародея, не имея о нем данных. И я все-таки решила проявить любопытство:

– Давно он следил за мной?

Николас не стал скрывать ответ. Он вообще предпочитал не скрывать правду там, где это возможно:

– С момента, как я уехал. Разумеется, зачастую это делали его люди вместо него, поскольку сам он обычно очень занят.

Кстати о Рихарде:

– Рихард отъехал по срочным делам. Хотя, кажется, они у него все срочные. Обещал вернуться вечером, сказал, ты наверняка захочешь с нами поговорить. Тебя ожидать?

Он кивнул мне:

– Разумеется. Я буду к ужину.

Я еще помолчала, а потом все-таки не выдержала:

– Ты снял номер, но твой дом еще цел, и слуги за ним ухаживают. Возможно, там тебе будет жить удобнее? Я могла бы отвезти тебя туда.

– О, правда? Какой приятный жест с твоей стороны. Однако чародеям моего уровня стоит оставаться инкогнито.

Его ответ был очень аккуратен. Он понимал, что для меня это очень щекотливая тема, и он ответил максимально деликатно. И тем не менее, он заподозрил меня в том, что я делала это для него. Так вот он был не прав, я не собиралась и не буду бегать за ним, как собачонка!

– Я не пыталась сделать приятное, всего лишь предложила удобство…

Сказала и сразу пожалела, ну какой смысл был все это говорить. А впрочем, раз уж начала, то всё, не могу больше молчать! Его поступок – это было так обидно! Так больно!

– Ты вот вроде взрослый мудрый чародей, Николас, и даже двадцать лет назад таким был. Но неужели нельзя было сказать о своем отъезде нормально?

Он посмотрел на меня и внезапно выдал:

– Мне снова пить противоядие?

Это вот он что, пошутил сейчас? Да я в жизни не слышала, как он шутит. Это настолько меня удивило, что все возмущения просто ошалело сбились в кучу, и всё это отразилось на моем лице:

– Ты – и шутишь?

Он вздохнул, словно самую малость пожалел или даже застыдился своих слов, хотя оба эти чувства ему не свойственны:

– Да, мой первый помощник пагубно на меня влияет. Ты уже имела неудовольствие познакомиться с ним. И думаю, ты разделяешь мое мнение, что ему следовало бы почаще молчать.

Это он наверняка о Рихарде. Ну да, стоило бы. Он бывает чересчур активен. И это подняло мне настроение. Успокоило. Весь наш разговор меня успокоил. Всё хорошо. Он не злится, а я с удовольствием снова купаюсь в волнах его спокойствия. И мне не хочется рядом с ним злиться или нервничать, как же давно я забыла это чувство. И в глубине души я просто улыбнулась его возвращению. И Николас сидел спокойно и ровно, никаких резких движений, никакой суеты:

– Что ж, ну а теперь расскажи мне о ваших с Рихардом успехах.

И по нему видно: он спрашивает не чтобы рассказать нам потом, как плохо мы сделали свою работу, он действительно просто хочет узнать информацию. И я выдала ее как можно более полно и при этом кратко:

– На обыск разрушенной лаборатории Рихард взял меня с собой, чтобы я смогла изготовить яд против Бэккер. Мы вытравили из канализации всех ее насекомых-мутантов, но сама она ушла, и мы пока не знаем куда.

– Что ж, первый шаг сделан, и шаг немалый, – он кивнул. – Ты молодец.

И вот тут я снова смутилась, но теперь уже от похвалы. Среди магов вообще хвалить не принято, гордость не позволяет. А вот Николас хвалить за заслуги не стеснялся, но при этом никогда не хвалил просто так. Он тем временем продолжал:

– Обычно Рихард не имеет привычки хвалить других людей, предпочитая замечать только собственные заслуги. Но его заслугам стоит отдать должное. Многие пророчат ему мое место.

Его место? Что это значит? Какое место? Он имеет в виду круг обязанностей? Если так, то мои мне никто не объяснял.

– И каково же твое место? И каково мое?

– Третий круг – общество равных. Но все мы люди. А людям нужен тот, кто будет их направлять, и так каждый занимается своим делом, не отвлекаясь на чужое, – он явно имел в виду себя. – Что касается тебя, как я уже сказал, Рихарда пророчат в мою смену, но у меня есть кандидат получше. И он сидит передо мной.

Вот тут у меня дар речи пропал. Я? Но я не могу, я учёный, а не какой-нибудь, скажем, премьер-министр. Да и куда мне занимать его место, оно ведь все еще его. Или он собирается уходить? Или знает, что его хотят убить? Ужасно даже просто представить, что будет, если я его снова потеряю. И это будет уже не просто «уехал», это будет необратимое «умер». Но я не хочу остаться без него!

Пока эти мои мысли в панике метались в голове, карета остановилась. И я поняла, что просто не могу промолчать:

– Но я не хочу быть твоей сменой! – помимо моей воли в голосе звучала выдающая меня с головой паника.

Он улыбнулся мне такой доброй улыбкой, какой умел улыбаться только он, поднял руку и положил ладонь мне на щеку:

– Вот поэтому это и должна быть ты, – он мягко погладил мою щеку большим пальцем. – И не волнуйся, я собираюсь оставаться на своем месте еще лет эдак сто минимум.

И все это шарахнуло мне в голову новым зарядом положительных почти забытых эмоций, и я так и осталась сидеть, замерев. Николас убрал с моей щеки свою руку нехотя, но предназначенная мне улыбка так и осталась на его лице, когда он отворачивался, чтобы покинуть карету. А я, так и не сумев сказать ни слова, просто осталась внутри.

Николас был любовью всей моей жизни, и если не скрывать ничего от самой себя, он ею же и остался. Я все еще люблю его, и мне нравится это чувство. У любви нет ревности, нет границ, нет правил и нет эгоизма. Любовь – это лично мое, это то, что я к нему испытываю, это желание, чтобы у него все было хорошо, это радость за его победы и желание утешить его в горести. И вопреки расхожему мнению, настоящая любовь не приносит боли, потому что она не тянет за душу, как ревность, и не требует ничего взамен, как желание получать внимание. Просто при взгляде на объект любви становится хорошо, как мне и было с ним рядом.

Чтобы хоть как-то угомонить свои эмоции, по прибытию домой я сразу отправилась в свою лабораторию в подвале. Однако это не помогло, все валилось из рук. Я умудрилась пролить и смешать вместе пару реагентов, с которыми этого делать не стоило, а еще переборщить с количеством для другого состава, в итоге жидкость, шипя и пенясь, радостно перелилась через край мензурки и растекалась по всему полу как раз тогда, когда внутрь шагнула Ада.

– Не наступи! – бросила я ей.

Девушка несла в руках поднос с едой и чуть не выронила его от неожиданности. Она замерла перед самой лужей и осторожно посмотрела мимо подноса вниз:

– А что это?

У меня было слишком хорошее настроение, и я даже с улыбкой пошутила:

– Вполне возможно, оно тебя сожрет.

Адельгейда не сочла это шуткой и забавно попятилась на пару шагов назад, стараясь не уронить поднос, отступая к ступенькам. Впрочем, неудивительно, я и вправду иногда делала тут то, что могло сожрать.

– Зачем ты это принесла? – я покосилась на ее поднос.

– Вы сегодня не завтракали и не обедали, – она была возмущена этим фактом.

– Я не просила обед, – я отвернулась обратно к пробиркам.

– Ну а я вот, принесла.

Она уже давно взрослая, а все еще упрямая, как мелкая девчонка! Все старается позаботиться обо мне. Конечно, мне это приятно, но я бы предпочла, чтобы она проявляла это в других вещах. Например, была внимательнее, когда дело касается действительно серьезных вещей вроде правил магов.

– И ты догадалась принести это сюда, – в моей лаборатории могло случиться все что угодно.

– Если бы я не принесла, вы бы и не вышли, – парировала она. – Вы очень увлекаетесь, так нельзя!

Что ж, не могу сказать, что она совсем уж не права. Да и сейчас, прислушавшись к себе, я поняла, что есть в самом деле хочется. И я вздохнула в ответ, молча соглашаясь, и начала стягивать с себя перчатки:

– Неси наверх, скоро приду, – мне нужно было пару минут прибраться здесь и расставить все по местам.

– А вот если бы тот тощий чародей пришел, вы бы сразу вышли, – она обиженно надулась, но пошла с подносом наверх по ступенькам.

Похоже, Рихард ей серьезно не даёт покоя. Но не в том смысле, в каком я бы хотела, не опасается его, а банально ревнует и явно хочет поговорить об этом. Что ж, помню и я себя такой, и в таких случаях Николас просто терпеливо ждал, пока я заговорю сама. Вот как сегодня в карете. Ох ты ж черт, а ведь и правда. Вела я себя так же глупо.

Разобравшись с лабораторией, пока все это обдумывала, я поднялась до небольшой столовой, где обычно мы с Адельгейдой принимали пищу. Себе она ничего не стала готовить, видимо была не голодна. Я же начала есть, ожидая, пока она начнет говорить, но она молчала. В отличие от Николаса, мои нервы железными не были, и я покосилась на нее, мнущуюся в сторонке:

– Садись, не стой. Не голодна?

– Нет.

Ада постояла еще пару минут, но на этот раз я реагировать больше не стала, и она сама подошла и всё-таки села, но молча. Как мне надоели все эти игры. Маги частенько любят подобные, хотя им уже по много десятков лет. Аде это, по крайней мере, простительно. И я, чтобы просто не начать раздражаться, спросила:

– Ну, спрашивай, что хотела.

А как вел себя со мной Николас в таких случаях? Если повспоминать, то я всегда старалась сама так себя не вести. У нас с ним были совсем иные отношения, и приложить опыт его наставничества к Адельгейде у меня не получалось.

– А он вам правда нравится? – спросила она.

Это она о Николасе? Минуточку, она же о нем не знает.

– Кто?

– Ну, этот, тощий высокий и пронырливый.

Опять она со своим уличным сленгом. Я еле заметно поморщилась и поправила ее:

– Архимагистр Кросс, – ей положено называть его именно так.

Но в моем обществе она обычно не церемонилась:

– Ну да, он. Он вам нравится?

А что, он нравится ей? Я серьезно забеспокоилась. Влюбленность юности тяжело забыть, а Рихард слишком опасен и лишён сострадания, чтобы в него влюбляться. Или это она о его утреннем наказании?

– Не волнуйся, он на тебя глаз не положил.

– Да я не об этом вообще! – возмутилась она. – Он мне совсем не нравится. Просто от таких, как он, ничего хорошего ждать не приходится. Подумала, вас стоит предупредить.

Это даже мило – предупреждать змею, что перед ней мангуст.

– Он маг, Ада, разумеется, ничего от него ждать не приходится.

– Нет, вы не понимаете, я даже пока жила на улице, таких не встречала. Да даже этот магистр Греймс ничегошный по сравнению с ним. Этот тощий – полная жопа!

– Во-первых, Ада, прекрати выражаться по-уличному. А во-вторых, я рада, что ты это понимаешь. С ним надо быть намного более осторожной, чем была ты. Будь паинькой, делай все, что он скажет, не совершай глупостей, рядом с ним ходи на цыпочках и бойся таких, как он. Они опаснее, чем многие чародеи, о которых я рассказывала.

Ада какое-то время молчала, пока я доедала, а потом спросила чуть тише:

– Архимагистр Хадзис, а можно вопрос?

Ну вот, я «архимагистр», сейчас что-то серьезное выдаст или попросит. Я внутренне напряглась, внешне продолжая неторопливо доедать.

– Спрашивай.

– А у вас это все по обоюдному согласию?

Какой интересный вопрос. Я вытерла губы салфеткой, взяла бокал с вином и посмотрела на нее, начав рассказывать то, что уже и так по-всякому тысячу раз повторяла:

– Видишь ли, это не имеет значения. Я уже говорила и буду повторять, сколько потребуется. Хочешь выжить среди чародеев – пользуйся всеми своими возможностями без исключений. Более того, при правильном подходе ты даже в постели сможешь буквально командовать и вполне себе получать удовольствие от процесса. Не со всеми, конечно. Те, кто повыше рангом, могут не особенно учитывать твои пожелания, однако все они люди, и большинству из них хочется гордиться тем, что они делают. Им хочется достижений. Удовлетворить женщину в постели – тоже достижение. Более того, если ты покажешь, что секс для тебя – больше, чем просто возможность приятно провести время, ты покажешь свою слабость, и этим начнут пользоваться. Никогда и никому своих слабостей не показывай.

Внезапно зазвонил дверной колокольчик, прервав меня, и я кивнула ей на дверь, чтобы она открыла. Я могла бы легко открыть и сама, но если на пороге маг, то всё должно соответствовать принятым правилам. Адельгейда младше по статусу – ей и открывать. Иначе это точно будет замечено, и соответствующие выводы будут сделаны.

– Позови архимагистра Хадзис, – раздался смутно знакомый голос от входа.

И где я его слышала? Пока Адельгейда вежливо по всем правилам сообщала, что сейчас меня позовет, я уже вышла. В прихожей стоял один из магов-охранников Рихарда, его первый помощник Оливер Гейт. Увидев меня, он приветственно кивнул:

– Госпожа Хадзис, я ненадолго. Велено передать вам, что господин Кросс задерживается и сегодня вечером появиться не сможет, – он покосился на Аду, но продолжил, аккуратно подбирая слова. – Мы преследовали нашу цель, пока ее следы не кончились, но господин Кросс посчитал, что может найти новые следы, и отправился в преследование дальше.

– Это всё?

– Да, госпожа. Я могу идти?

Судя по его поведению, Рихард уже объяснил ему мой новый статус.

– Иди. Спасибо, Оливер.

Он кивнул и, попрощавшись, ушел. Я же начала обуваться, надо Николаса предупредить. Где он остановился, я знаю. Люкс в его гостинице всего один. И еще, честно говоря, просто хотелось ухватиться за причину немного побыть в обществе Николаса.

О том, что будет, когда Рихард вернется, думать не хотелось. Я бы хотела залезть с ним в постель и не вылезать оттуда несколько суток. Но теперь здесь был Николас, который вызывал во мне те же чувства. И я совершенно не представляла, что мне делать и как себя вести, когда буду общаться с ними обоими. Если на минутку отстраниться от своих чувств и подумать, то по всем правилам я спокойно могу спать и с тем, и с другим и не скрывать этого от них. Да в общем, могу даже быть с ними одновременно, если все мы трое против не будем. Однако они настолько разные, насколько это вообще возможно, а предпочтения Николаса в постели и вовсе исключают Рихарда из этой схемы.