Текст книги "Наставница (СИ)"

Автор книги: Зоя Солнечная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 5
Хочешь стать одной из нас?

КАЛЛИСТО

Ресторан был одним из самых высоких зданий города, и здесь, на крыше, стоял всего один столик. Официанты без приглашения сюда не заходили. Вообще-то это место изначально оборудовалось для важных разговоров, которые никто не мог бы подслушать, но внезапно из-за возможности уединиться ему нашлось еще одно, интимное, применение, с которым владельцы ресторана со временем смирились, поскольку стоил этот столик баснословные суммы. А с учетом того, как на меня влиял Рихард Кросс, я не была бы против того, чтобы этот ужин закончился чем-то очень интересным.

Здесь было тихо, лишь музыка еле слышно доносилась с нижних этажей, создавая приятный не мешающий разговору фон. На улице уже была ночь, и над этим местом раскинулось яркое звёздное небо. По периметру парапета стояли незажженные лампы. Горели, излучая свет, всего парочка из них, стоящих рядом со столиком.

Внутрь меня привел официант, а затем, слегка поклонившись, покинул нас. Стекло в двери было матовым, размывались даже силуэты стоящих рядом, не говоря уже о том, что эти самые силуэты терялись, стоило только отойти на пару шагов. Помимо этого, с нашей стороны дверь прикрывалась полупрозрачными очень легкими занавесками, которые колыхались от малейшего ветерка и висели здесь, скорее для красоты, чем для создания личного пространства, с последним успешно справлялась и дверь. Свет, что она пропускала, вместе со светом фонарей создавали под этим черным звездным небом сказочную атмосферу.

Рихард Кросс в ожидании меня стоял, облокотившись скрещенными руками на парапет, наблюдая за чем-то внизу, но стоило мне войти, он сразу повернулся ко мне и улыбнулся.

– Я уже больше шести лет не заглядывал сюда, – он выпрямился, оставив на парапете лишь одну ладонь. – Ах, этот прекрасный смог заводов, я так по нему скучал.

Я поймала себя на том, что его манера подшучивать над всем и вся уже показалась мне привычной. Похоже, я слишком много общалась с ним за последние дни. Впрочем, привычка привычкой, а бесила она меня так же сильно, как и раньше. Этот человек – словно постоянный зуд, который не дает моим нервам успокоиться, раздражая как в плохом, так и в хорошем смысле. По нему было видно, какой он умный и образованный, а всё его поведение – словно маска, которую он никогда не снимает. И я могу его понять, среди магов иначе нельзя – сожрут. А судя по тому, что я уже о нем знаю и видела, его влияние и статус выше всего, что я встречала ранее, а значит, и те, с кем он общается, намного более сильны и опасны. И эта маска, возможно, не раз сохраняла ему жизнь. Жаль, что я не из их числа, и как бы сильно он мне ни нравился, я могла бы рассчитывать всего лишь на приятно проведенное время.

И главное, нельзя терять бдительность, он мне враг, волк, притворяющийся овечкой. Никаких лишних слов: я должна, как обычно, внимательно следить за своей речью. Никакого доверия: это смертельно опасно. Никаких настоящих чувств: нельзя обнажать уязвимости. И прикрывать это все должна отличная маска, позволяющая сделать вид, что мы доверяем друг другу.

– Прошу простить за опоздание, – с улыбкой извинилась я, хотя опоздала всего на пару минут.

Рихард Кросс улыбнулся еще шире и подошел ко мне, положил руку на талию поверх обтягивающего платья:

– Ты хорошо выглядишь.

– Благодарю, архимагистр, – улыбнулась я, заодно этим намекая, что я помню свое место и на «ты» к нему не обращаюсь.

Он в ответ на мои слова хмыкнул:

– Вечер обещает быть интересным, – и обвил мою талию рукой, другой указав на стол. – Идем.

Интересно, что сам он перешел на «ты» со мной не сразу, а только сейчас, хотя мог сделать это уже давно. Может ли это что-то значить? И что, интересно, он имеет в виду этой своей фразой про вечер? Ох, как мне все это не нравится, словно этот тигр решил поиграть со своей добычей, прежде чем сожрет. Что ж, если он так думает, не на ту напал.

Я села на услужливо отодвинутый им для меня стул и взяла в руки меню. Мой взгляд только успел прочесть пару названий, как он выхватил меню из моей руки и легким жестом выкинут за парапет. А в ответ на мой немой вопрос во взгляде сообщил:

– Я уже обо всем позаботился.

Да что он вообще себе позволяет! Снова он сумел меня изрядно взбесить, и я лишь надеялась, что на моем лице этого не отразилось, но все же решила возразить:

– С вашей стороны было несколько самонадеянно полагать, что вы знаете, чего я хочу, – я постаралась сказать это максимально вежливо.

Он покрутил в руках салфетку, словно размышлял, что мне ответить, а затем уставился мне в глаза со своей усмешкой и сообщил:

– Куриные кусочки с масалой, булочка из Челси и любое игристое вино. Выбрал на свой вкус! Признайтесь честно, вам ведь просто пузырьки нравятся? – он снова смотрел на меня с этой бесячей усмешкой.

А я была так сильно удивлена его познаниями в моих вкусах, что единственное, что я смогла ответить:

– Что ж, ваша самонадеянность оправданна…

Я помедлила всего секунду, приходя в себя. Он сумел меня удивить. Интересно узнать и о нем что-нибудь. И я сразу продолжила:

– … А что любите вы?

Он широко улыбнулся, складывая салфетку обратно на стол, прежде чем ответить:

– Порядок.

Какой интересный ответ. Вообще весь наш с ним разговор казался мне немного странным. Словно мангуст танцевал вокруг змеи, но нападать не собирался. Мы с ним как будто аккуратно прощупывали друг друга, как если бы мы не собирались останавливаться на всего лишь сексе, а хотели узнать друг друга лучше, но так, чтобы второй не понял. И если я права, то он мне не совсем враг. Скорее, партнер по танцу.

К нам постучались в дверь, и Рихард Кросс перевел на нее взгляд:

– Войдите!

Внутрь вошло несколько официантов, разом принесших нам наши блюда, чтобы не мелькать туда-сюда. И вместе с блюдами нам на стол поставили небольшой металлический звоночек, чтобы мы могли позвать официанта в случае необходимости, например, убрать тарелки.

– Благодарю, уважаемый. Благодарю. А теперь идите. Идите, – он помахал кончиками пальцев, указывая на выход официанту, и когда мы остались одни, обратился ко мне. – Здесь прекрасно готовят! Вы обязательно должны это попробовать.

Я смотрела на свои любимые блюда, перечисленные им несколько минут назад, и решила в самом деле немного насладиться пищей. Я сегодня не ела с самого утра, потому что немного нервничала перед предстоящим ужином. Но с Рихардом оказалось все же чуть легче, чем я полагала. На вкус куриные кусочки в самом деле были прекрасны. Наедаться я не собиралась, так что некоторое время просто молча и без суеты наслаждалась пищей в приятном обществе и сочла уместным неторопливо продолжить разговор:

– Знаете, я бы очень хотела кое-что спросить.

– Об Эрике Бэккер? – попытался угадать он, разрезая свое мясо.

– О вас. Кто вы такой? – и после этого я широко улыбнулась.

Ну, давай, не ты один умеешь загонять в угол своими словами.

Рихард пристально посмотрел мне в глаза без тени шутки, слово на секунду он приподнял свою маску.

– Для тебя я могу быть кем угодно, – и только после этого небольшая улыбка появилась на него губах, и он налил в мой бокал вина. – Ты ведь уже поняла, кто я такой.

Этим он почти задел меня за живое. Поняла. Но не могу поверить. И почему нельзя просто прямо ответить на мой вопрос? Впрочем, если я права, то прекрасно понимаю, почему нельзя. О таких вещах вслух не говорят. Если хорошо подумать, то кто может быть выше статусом, чем старшие чародеи второго круга? Только представители, страшно сказать, третьего круга. Да об одном только их существовании знают в лучшем случае эти самые старшие чародеи второго. И разумеется, о своей принадлежности к настолько скрытому обществу, что оно скрыто даже от скрытого общества чародеев, говорить вслух было бы по меньшей мере странно.

Вот только он мне в самом деле ответил. Словно мы просто общались. Он скрыл это от чужих ушей, но до меня информацию донес. Словно мои уши для него не входили в понятие «чужие». И когда я об этом подумала, заметила, как задумчиво он разглядывает очертания моего тела, подчеркнутые платьем, как взгляд его, добравшись до края стола, останавливается, словно он сквозь скатерть и дерево стола пытается увидеть мои бедра и ноги. Кажется, дай ему волю, он набросится на меня со всей своей энергичностью. И мне безумно нравился этот взгляд, и я хотела, чтобы это желание в нем разрослось еще сильнее. Чтобы оно вылилось за все возможные границы и затопило сознание этого самоуверенного привлекательного наглеца.

Он резко отложил салфетку и встал из-за стола с таким видом, что мне даже показалось, что он меня сейчас придушит. За что? Просто так. Он так же резко остановился рядом со мной, и я замерла. На секунду даже мелькнула мысль, что если он в самом деле попытается сделать мне что-нибудь, я свою ящерку на него спущу. За свое благополучие надо бороться, этому меня жизнь уже научила, и я всегда готова к бою. Но я ошиблась в его намерениях. Он протянул мне ладонь и улыбнулся:

– Станцуем, Каллисто?

Вот уж удивил так удивил.

– Я думала, для танца нужно еще кое-что, помимо танцующей пары, – пришла моя очередь улыбаться.

– Что же? – он все еще стоял, протянув ладонь, и согласился поиграть в предлагаемую мной словесную игру, задал подразумевающийся вопрос.

– Музыка, Рихард.

Я намеренно обратилась к нему по имени, проверяя границы дозволенного, и не прогадала. Он улыбнулся еще чуть шире и отступил от меня на пару шагов:

– Ну конечно! Я все время забываю о таких мелочах.

Он расставил ладони в стороны, словно приглашал обняться, и я ощутила, как по его рукам струится магия воздуха, а затем звуки музыки, едва доносящейся из основного зала, стали отчетливо слышны.

– Так лучше? Или пригласить оркестр сюда?

Он не против общаться на «ты»! Какое пьянящее чувство, когда можно отбросить условности и просто наслаждаться обществом человека. Человека, который, смею надеяться, как и я, просто хочет побыть собой. И может это сделать. Среди чародеев я всегда на войне. А с ним, здесь и сейчас, я в мирном месте. И пусть даже это перемирие временное, оно так прекрасно!

И я не стала сдерживать улыбку. Встала и подошла к нему, положила руки ему на плечи, а он опустил свои на мою талию. Мы начали двигаться в такт музыке:

– Ты всегда такая молчаливая или только со мной?

Сейчас его голос звучал тише, интимнее, и такой он вызывал желание обнять его крепче или прижаться ближе, или поцеловать, или раздеть, а лучше все вместе. Мы не отрывали глаз друг от друга, словно, кроме нас, больше ничего не существует.

– Ты знаешь мои любимые блюда, но не знаешь, как я общаюсь?

– Я же не общался с тобой раньше, всего лишь приглядывал издалека.

– Как на лекции? Ты не был таким уж незаметным.

– О, там я не скрывался. Считай, зашел поздороваться, – он снова улыбнулся. – И впервые увидел, как в реальности выглядит выражение «метать бисер перед свиньями».

Он закружил меня, как того требовала музыка, заставив прервать контакт наших взглядов, но лишь на несколько секунд. Музыка снова вернула нас друг другу, и взгляды снова обнялись, как и мы.

– А ты невысокого мнения об Уроборосе, – заметила я, прижимаясь к нему в танце все ближе; или это он прижимался ко мне.

– Можно подумать, ты высокого.

Он почти фыркнул в ответ, и по изменению выражения его лица я поняла, что задела за живое. Он стал говорить быстрее и энергичнее:

– У нынешнего Уробороса нет будущего. Тебе ли не знать. Ты ведь обиваешь пороги, чтобы продвинуть новую магическую школу, а что же делают они? Ничего. Только мешают. Ты говоришь им, объясняешь, но они даже не слышат тебя. Не хотят и не будут слышать. Ты стараешься на благо Уробороса, а они – лишь на благо самих себя. Думаешь, я просто так пришел по поводу Бэккер именно к тебе? Я знал, что ты справишься. Только ты. И ты сделала это. Уничтожила всю популяцию. Всего за два дня, если ты не заметила. И когда работа была уже выполнена, что они сделали? Слетелись, словно падальщики, в надежде урвать кусочек твоей славы. Дай я им возможность – они бы в подробностях рассказали, как много труда они в это вложили, а ты в их рассказе была бы в лучшем случае второсортной помощницей, если вообще была бы.

Он снова резко развернул меня, закружил и так же резко прижал к себе за талию, но теперь уже так крепко, что я поняла: танцы закончились. Мы замерли так: нос к носу, и я, поднявшая лицо, отметила, что он выше меня.

Все, что он говорил, меня задевало. Било по больному. И от него это не укрылось.

– О да, я вижу это в твоих глазах, Каллисто. Знаю, не будь ты такой умной, давно подняла бы бунт, чтобы изменить систему. Но ты понимаешь, что так нельзя, и пытаешься добиться власти в рамках законов, чтобы изменить все изнутри, бескровно, лояльно, хотя при этом ненавидишь этих самовлюбленных насквозь прогнивших идиотов у власти, которые ведут Уроборос в никуда.

И от его слов мне было так больно, что я не стала сдерживать свой дерзкий ответ:

– Надеюсь, третий круг существует и ты оттуда. Иначе все, что ты сказал, лишь слова на ветер от того, кто сам ничего с этим не сделал и не пытался.

Его ладони, все еще прижимающие меня к нему, с наслаждением ползли вверх по моей спине, не отрываясь ни на секунду, но после моей фразы он резко и немного зло вжал меня в себя:

– Я никогда не бросаю слов на ветер! Я здесь не из-за Эрики Бэккер. Я здесь из-за тебя и твоих достижений. Королева всего лишь была еще одним подтверждением твоих умений, – его пальцы немного расслабились. – Третий круг заметил тебя и приглядывал за тобой, надеясь пополнить свои ряды. И я здесь, чтобы удостовериться, что ты всё еще та, кем была, когда травила своего наставника. Может, уже пора признаться, что ты это сделала? Клянусь, я никому не скажу.

И снова издевательская усмешка легла на его лицо. У него странное чувство юмора, но я начинаю к нему привыкать. И я лишь хмыкнула.

– И каков твой ответ? – спросил он. – Хочешь стать одной из нас?

Думать сейчас мне не очень хотелось. Его тело – такое крепкое, такое близкое, и он сам не чета всем, с кем я встречалась. Последний раз я испытывала похожее чувство только рядом с Николасом, и с его уходом оно оказалось потеряно, и как я думала, навсегда. Он научил меня многому, и одна из тех вещей, что он говорил мне, это «не принимай важных решений, не осознавая последствий».

– Если скажу «да», пути назад не будет. Но ты сказал слишком мало, чтобы я могла решить. Нельзя же подписывать договор кровью, не читая.

– Мыслить трезво в порыве радости – редкое умение, – он усмехнулся тоже. – Впрочем, не такое уж и редкое для таких, как мы. Ничего особенного от тебя не потребуется, Каллисто.

Его руки снова начали неторопливо гулять по мне, изучая каждый сантиметр тела, и говорил он так же неторопливо, чтобы дать своим рукам побольше времени:

– Ты получишь доступ к нашим знаниям, будешь напрямую общаться с нами. На свои исследования получишь столько ресурсов, сколько потребуется, а также будешь сотрудничать с нами на благо Уробороса. Со временем для прочих ты уйдешь в тень, как мы все, и никто не будет знать, кто ты такая. Вот как я.

– Ты очень занятой человек.

– Ты очень скоро станешь такой же. Если согласишься. Но поверь, в числе твоих дел будут очень даже приятные, – с этими словами его пальцы крепко сжали мои ягодицы, а сам еле заметно прищурился, не скрывая, как ему нравится меня обнимать и трогать.

– Я согласна.

– Даже не сомневался.

Усмешка снова на его лице, а сам он уже тянется к моим губам. И я с удовольствием вцепилась в высокий воротник его длинного камзола, словно не хотела позволить ему отодвинуться. Он схватился пальцами за мои руки, будто собирался отцепить их от своего ворота, но не стал, и просто оставил их там.

Целовались мы долго и с упоением, оба дорвались наконец-то до того, чего так долго хотели. В конце концов он первый начал отстраняться, и я вопросительно посмотрела ему в глаза. Тяжело дыша, он посмотрел на меня и сообщил:

– Сейчас я должен сказать, как я рад, что к нам присоединилась новая сестра. И теперь я должен разговаривать с тобой без издевок и на равных. Даже можно обращаться на «ты».

– Мы и так это делаем весь вечер, – я улыбнулась.

– И ты мне такая, открытая, нравишься, – он потянулся и начал расстегивать пуговички моего платья на спине, приблизился к уху и тише добавил с улыбкой. – Но иногда раздражаешь меня до такой степени, что я хочу тебя прикончить вот этими самыми руками.

Я засмеялась, вот уж в самом деле признание, и начала расстегивать пуговички на его камзоле.

– Не волнуйся, Рихард, ты меня порой бесишь не меньше.

– Замолчи, – сквозь зубы прорычал он, намекая на то, что я слишком много болтаю для такого момента.

С последними словами он нетерпеливо дернул за край моего платья, расстегивая последнюю пуговицу, впрочем, ничего не оторвав.

– Полегче, Рихард, мне еще домой в этом возвращаться.

Я ожидала какого-то ответа от него, но он уже был так увлечен, что ничего не сказал. Его руки жадно схватились за края платья и верхнюю часть опустили на уровень пояса, а губы легли на мою грудь. Давно у меня не было мужчины, я даже начала забывать это приятное чувство, когда он, такой жадный до меня, ласкает меня. Когда он хочет так сильно, что сходит от этого с ума. Когда готов на все, чтобы получить меня, и когда наконец получает, его удовольствие безгранично. Когда он делает это не ради статуса, который я могу дать, и не ради того, чтобы удовлетворить свои извращения, а просто потому, что он хочет меня. Именно меня. Когда он такой же умный, как я.

И вот этот последний параметр для меня не менее важен, чем остальные. Да, я – гений в своей области. И он – гений в своей. И каждый из нас любит то, чем занимается. Я наконец-то не одинока. И перед ним, в отличие от других, могу не скрывать саму себя и даже открыто гордиться этим, не пытаясь замести свои достижения под кровать, лишь бы никто не заметил. Это всегда было моим пунктиком. Я должна была молчать, чтобы не вызвать зависти, ибо зависть магов второго круга опасна. Вместо того, чтобы обойти меня честным путем, они свои средства и возможности, скорее, пустят на месть. Я так глупо не поступаю. Не более, чем нужно, чтобы они не посчитали, что можно кататься у меня на шее. И мне эта грызня порядком надоела. Надеюсь, все остальные члены третьего круга такие же, как я и Рихард.

А пока я наслаждалась его губами, его ласками и жадными ладонями. И мне ужасно хотелось самой коснуться его кожи. Мои пальцы забрались ему под рубашку и легли на пресс. Мышцы под пальцами были приятно напряжены, и в это момент он слегка прикусил мне сосок, отчего я зашипела сквозь зубы и впилась ногтями в его кожу. Ему явно было больно, он отпустил мою грудь из губ, выпрямляясь, агрессивно глядя мне в глаза, однако расширенные зрачки однозначно говорили о степени его возбуждения. Его пальцы схватились за мои соски. Сначала нежно, но уже через секунду сжали их до легкой боли, но именно от этой агрессии во мне что-то щелкнуло. Дрожь возбуждения пронеслась по телу, заставив сжаться пальцы на ногах. Теперь уже я, впадая в ярость, рванула за края его рубашки, выдергивая ее из штанов и распахивая. Схватилась за его плечи, впиваясь ногтями в кожу, потянулась к его уху, чтобы приласкать губами, но кажется, сейчас я не вполне управляла собой, потому что обведя языком, я сразу прикусила, и сделала это, судя по ответному шипению Рихарда, болезненно.

То, что мы с ним сейчас друг с другом делали, вообще было болезненно, но эти ощущения так четко вплелись в нашу игру, словно им тут самое место, превратив обычный секс в бешеную борьбу двух диких животных. Это уже не танец мангуста со змеей, это открытая схватка за доминирование между двумя хищниками с острыми когтями и клыками, и нежность, что была в начале, улетучивалась быстро, как дым.

Рихард одной рукой резко прижал мои бедра к своим, заставляя меня ощутить, как он возбужден, а затем сразу сделал шаг к столу. Я не ожидала такого маневра и вцепилась в него пальцами, несмотря на то, что он и так крепко меня держал. Он воспользовался этой секундой моего замешательства, чтобы второй рукой просто смахнуть с части стола приборы и еду. И вместе со звоном разбивающихся бокалов и тарелок он подхватил меня обеими руками и почти бросил спиной на стол.

– Дверь! – возмутилась я, растеряв всю свою красноречивость, как и он.

Не хотелось бы, чтобы на шум сюда сбежались официанты. Рихард не был доволен, что я его отвлекаю, он положил мне ладонь на грудь, прижимая к столу, будто я собиралась сбежать, и позволил себе потратить лишь секунду на взмах пальцев, магией воздуха закрывающих задвижку на двери.

Единственное, за что я могла уцепиться из такого положения, это его пояс и штаны, что и сделала. Он повернулся обратно ко мне, перехватил за запястье эту руку и резко отдернул ее в сторону, а второй отпустил меня и сам расстегнул ремень, освобождая свой мужской орган, ко всему давно готовый. Я потянулась свободной рукой к той, что была зажата в его пальцах, но он перехватил и вторую, агрессивно прибив оба мои запястья к столу у головы, и навис надо мной. Секунду посмотрел мне в глаза, наслаждаясь своим положением победителя, а затем снова впился в мою грудь.

Теперь это ощущалось совсем иначе, нежели в начале: острее, сильнее, более возбуждающе. Да и сам Рихард был куда как менее нежен, и я видела, что ему это нравилось. Он слетел с катушек и останавливаться не собирался. Как и я. Мы просто оба отдались во власть своим желаниям. Я сжимала пальцы в кулаки, стонала, впиваясь ногтями в свои же ладони. Все происходило быстро и в то же время долго. Он еще не касался меня между ног, но там уже все горело. Я попыталась сжать ноги, но коленями уперлась в его бедра, что не дали мне сомкнуть их. И он посчитал это сигналом, отпустил мои руки, ухватился за бедра и вошел резко, яростно.

Я уже давно была готова его принять, и теперь он наконец облегчил мои страдания, позволив ощутить его внутри. Не раздумывая, он начал двигаться во мне, и я вцепилась в руки над его запястьями. Под моими пальцами оказались крепкие донельзя напряженные мышцы, в которые так и хотелось вонзить ногти посильнее, и я не стала сдерживаться. Да я вообще не думала сейчас, отключила разум, полностью отдавшись инстинктам. Ногти впились в него, причиняя боль, но он не отпустил мои бедра, наоборот, только сжал крепче, начав вбиваться в меня еще яростнее. И я хотела именно этого. Застонала, кончая. Мир взорвался, меня трясло, и я не могла и не хотела останавливаться, хотела продолжать ощущать это безумие удовольствия. И он, будучи со мной на одной волне, вбился глубже и сильнее, сжал зубы, тихо сдавленно рыча, кончая вместе со мной.

Я устало осталась лежать на столе, когда он начал выходить. Разум постепенно возвращался на законное место, и я отпустила руки Рихарда, медленно и аккуратно разжав закостеневшие от напряжения пальцы. Рихард отпустил мои бедра и стоял сейчас, опираясь по бокам от них на край стола. Несколько секунд его словно не было здесь, он был в глубине своих мыслей, осмысливая то, что только что произошло. А затем он приподнял подбородок и окинул меня таким взглядом, каком я обычно смотрю на успешные результаты своих трудов: гордо и немного самодовольно. И протянул мне руку, не двигаясь с места:

– Вы в порядке, госпожа Хадзис?

В смысле «госпожа»? Мы что, опять на «вы»? Я уставилась на него, не сразу сообразив, что он просто, как обычно, шутит. Заметив выражение моего лица, он улыбнулся шире и добавил уже более добродушно:

– Каллисто.

Я выдохнула и недовольно закатила глаза со смыслом «опять ты за свое», принимая его руку:

– Я в порядке.

Вот только хоть Рихард и потянул меня на себя, он все еще стоял вплотную к столу между моих ног. В итоге я сидела в совершенно растрепанном виде, почти упираясь в него обнаженной грудью, а ладонями – на стол по бокам.

Он бросил взгляд на один из осколков на краю стола поодаль от нас и с усмешкой произнес:

– А мы прекрасно постарались.

О да, прекрасно! И я с удовольствием бы повторила. Нет, конечно, я была полностью удовлетворена и ощущала себя слегка пьяной от счастья, мне было очень легко, но я хотела еще! От такого сложно отказаться. Тем не менее, для начала мне стоило бы привести себя в порядок. Вот только сделать это сейчас не получалось – он все еще стоял у меня между ног вплотную к столу и щеголял распахнутой рубашкой, совершенно не стесняясь своего голого торса.

– Я могу встать и поправиться, Рихард? – не то чтобы я в самом деле спрашивала, конечно могу, я просто таким образом просила его отойти.

Он посмотрел на меня хитрющим взглядом:

– Кажется, нам забыли принести десерт.

Вообще-то не забыли, но я понадеялась, что он намекает на продолжение ужина, и улыбнулась, решив подыграть ему:

– На что это вы намекаете, Рихард Кросс? – я ответила таким тоном, которым обычно говорят «ах ты шалунишка».

– Я вполне открыто призываю к вашему чувству долга и гостеприимства, госпожа Хадзис, чтобы вы пригласили меня на чай и угостили десертом, раз уж самый лучший ресторан в городе на это не способен.

Я расплылась в еще более широкой улыбке и своего мнения скрывать не стала:

– Я как раз подумывала над этим.

– Великолепно! – он наконец отодвинулся и снова протянул мне руку, чтобы помочь слезть со стола. – В таком случае не вижу больше смысла терять здесь время.

Мы продолжили наше приятное общение, если его можно так назвать, у меня дома. Несколько раз. Ночь выдалась прекрасная, и сна в ней было вряд ли более четырех часов, и те с перерывами. Но несмотря на это, я проснулась с ощущением, что уже очень давно так хорошо не отдыхала. И очень давно никого не подпускала так близко к себе. Похоже, это связанные вещи.

Рихард еще спал, когда я проснулась и довольно потянулась. Разумеется, мы оба сейчас были без одежды. Кстати, платье мы мое в порыве страсти все-таки порвали. И его рубашку тоже, но в этом не уверена, припоминаю лишь, как жалобно она трещала под моими ногтями. Потянувшись, я перебралась на край кровати у изножья и села к Рихарду спиной, опустив ноги на пол и довольно прикрыв глаза, подставив утреннему солнцу лицо, с удовольствием вспоминая все, что было вчера.

– Удивительно, – оказывается, он не спал. – И как так случилось, что именно с этого ракурса я вчера тебя не видел?

– А я-то думала, ты меня вчера видел во всех позах.

– И я был бы не прочь посмотреть еще.

Я бросила на него взгляд через плечо и усмехнулась, а затем встала, небрежно набросила на себя халат и отправилась к трюмо с крупным зеркалом, чтобы причесаться и привести себя в порядок. Я села перед зеркалом на небольшой стул и посмотрела в отражение. Рихард усмехнулся, заметив в нем мой взгляд, но позволил себя, обнаженного и вальяжно развалившегося на кровати, поразглядывать. Затем ему что-то пришло в голову, и он энергично вскочил с кровати и подошел к окну, посмотрел наружу несколько секунд, а после вдруг выдал:

– А ты знаешь, что за твоим домом следят?

Да ничего удивительного. Уверена, за моим домом и раньше приглядывали, «чтобы Змея вдруг не выкинула чего», а теперь, со столь пристальным вниманием Рихарда ко мне, наверняка и вовсе на круглосуточные смены пошли.

– Ну конечно, всем же интересно про тебя узнать.

– О, заметил меня, ушел. Как думаешь, как скоро поползут слухи, что ты меня изнасиловала?

– Я тебя⁈ – я аж повернулась на него в удивлении.

Он усмехнулся и повернулся ко мне:

– У кого из нас тут репутация смертельно опасной змеи, у меня или у тебя? – с этими словами он отвернулся обратно.

Я улыбнулась и повернулась обратно к зеркалу, расчесывая волосы:

– Какие ближайшие планы?

Это я спрашивала, имея в виду многое, начиная от планов касательно третьего круга, и заканчивая планами Рихарда на эту его поездку в принципе. Более того, теперь я была уверена, что он ответит, ибо это был вопрос от третьего круга к третьему кругу. Ну, и еще вопрос любовницы к любовнику.

Он оставил окно в покое и подошел ко мне со спины, положил руки на плечи:

– Ну, у тебя еще есть одно дело здесь. Если помнишь, у меня было два дела, за которыми я приезжал, – его пальцы стали неторопливо и очень приятно массировать мне плечи. – Первой цели я достиг.

Я улыбнулась. Ну да, и нам обоим это понравилось. Но вслух говорить и перебивать не стала.

– А вторая – мы будем дожидаться новостей. Бэккер попытается покинуть город. Мои люди на каждом выходе, в каждом переулке. А ты, – он опустится к волосам и уху, стал говорить тише, – приготовишь еще более мощный яд, чтобы он сработал даже на нее.

Интересно, мне казалось, допросить ее куда полезнее, чем просто убить. Может ему нужен яд, причиняющий боль? И я посчитала не лишним уточнить:

– Яд, чтобы убить или чтобы мучить?

Его руки сползли с плеч, нырнули в халат и обхватили мою грудь, пока он отвечал:

– Скажем так, мое основное задание – достать ее живой, но если она умрет, никто не расстроится.

Его пальцы гуляли по моим соскам, возбуждая, и я честно предупредила:

– Если ты продолжишь в том же духе, то делами мы в ближайший час не займемся, а я тебя точно изнасилую.

Его пальцы замерли, и он опустился к самому моему уху, промурчав:

– Ай-ай-ай. Бездельникам вроде тебя не место в третьем кругу.

Очень «смешно». Он снова начинал понемногу меня раздражать, но пока только самую малость. Ту самую, после которой хочется утащить его в постель и не вылезать до утра.

– Учусь у лучших, – с усмешкой отпарировала я.

Он вдруг выпрямился, вытаскивая руки из выреза моего халата, оставаясь у меня за спиной:

– Скажи, тебе нравится, когда за процессом наблюдают?

Он что, примеряется на будущее? Интересный вопрос, которым я раньше не задавалась. Пожалуй, с Рихардом это могло бы быть интересным, но надо попробовать. И я честно ответила:

– Можно попробовать, но фантазий никогда таких не было.

Он резко, но тихо подошел к двери, ведущей из моей комнаты, и так резко ее распахнул, будто собирался выбить. Испуганная Адельгейда, стоявшая прямо за дверью и подслушивающая, застыла на месте, застигнутая врасплох. Рихард произнес, указывая ладонью внутрь:

– Прошу, заходите.

Я обернулась и внутренне вся подобралась, внешне оставаясь почти спокойной. Рихард был более чем великодушен, когда вместо наказания в прошлый раз всего лишь предупредил ее. А ведь еще тогда все могло закончиться плохо для нее. И похоже, сколько бы я ни твердила ей все эти годы, что с магами шутить нельзя, она не вняла моим предупреждениям и снова повторила свою ошибку. И что мне теперь делать? И что мне стоило сделать раньше, чтобы сейчас Ада не попала в такую беду? Остается лишь уповать на то, что Рихард сжалится над ней и наказанием будет не смерть. В конце концов, это и моя ошибка тоже, я недостаточно доходчиво объясняла ей возможные последствия.