Текст книги "Белым по черному (СИ)"
Автор книги: Жанна Даниленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Глава 26
Как пролетела ещё одна неделя, Михаил и не заметил. На работе завал, впрочем, как всегда, но времени на встречи с Олей не оставалось, приходилось ждать выходных, а это раздражало.
На участке полным ходом шло строительство домика для охраны. Ещё вольер Виктор задумал и занялся поиском элитных обученных сторожевых собак.
Против собак Миша категорически возражал, но кто б его слушал. Он-то понимал, что эти четвероногие охранники под руководством мамы быстро переедут в дом и станут диванными «болонками», несмотря на породу и габариты. А животные в доме ему сейчас совсем не нужны. Пусть он ещё не озвучил свои планы, но твёрдо решил летом распрощаться с холостяцкой жизнью: вот как только Оля сессию сдаст – сразу можно жениться. Главное, за оставшиеся два месяца утихомирить журналистов и вернуться в привычный ритм жизни.
Сегодня пятница и долгожданная встреча с Олей. Планировал забрать её сразу после универа, но вчера вечером позвонила Марина Семёновна, попросила посмотреть и починить её домашний компьютер. Естественно, он обещал.
На работу прибыл пораньше. Въехал в гараж и вошёл в здание компании со служебного входа. Проходя через холл, услышал женский окрик:
– Господин Фадеев! Михаил Александрович!
Обернулся и пришёл в недоумение от увиденного. Регина пыталась прорваться через охрану. Здоровый мужик в камуфляже, которого он раньше никогда не видел, хватал её за руки и выпихивал за двери. А она сопротивлялась, как могла. В какой-то момент Михаилу показалось, что она даже укусила охранника.
– Прекратите немедленно! – закричал Миша. – Как вы с женщиной обращаетесь!
Он подошёл и встал между Региной и верзилой, преграждавшим путь в здание.
– Я выполняю приказ! Сами-то как прошли, господин хороший? Вы мне пропуск сначала покажите, потом командуйте.
– Ну у вас и сотрудники, Михаил Александрович. Первый день работают, что ли? – поправляя одежду, спросила Регина.
– Похоже, что первый, – ответил Михаил. – Ладно, пропустите женщину, она ко мне. А кто я такой, спросите у своего непосредственного начальника, с которым я вас жду у себя в кабинете после обеда.
Охранник с непониманием и осуждением глянул на Мишу.
– Как я могу уйти с поста? Вы к чему призываете? – Остальное он говорил удаляющимся Михаилу и Регине в спину. – И пропуска нет, и не представился, только тёлку увёл.
Михаил вызвал лифт, пропустил вперёд Регину и только потом вошёл сам.
– Что вы хотели? – спросил он, как только закрылись двери лифта.
– Разговаривать здесь будем? – Сейчас Регина мало напоминала ту, какой Михаил видел её раньше, отвечала дерзко и с вызовом.
Михаил провёл её в свой кабинет, Регина оценивающе озиралась кругом.
– Ничего так офис. Здание полностью ваше?
– Моё. Так что привело вас ко мне?
– Даже не знаю, как сформулировать. Вы бы отстали от Оли уже и прекратили лезть в дела моей семьи.
Михаил недоумевал.
– Вашей семьи? А причём здесь Оля? Регина, я согласился вас выслушать, хотя и не понимаю, с какой целью вы явились. Потому не надо ходить вокруг да около, лучше говорите всё как есть. Давайте побережём время друг друга. Кстати, на прошлой неделе я заезжал в университет и ваша дочь просила меня найти её отца.
– Нашли?
– Даже не думал об этом, я ей отказал, отправив её к вам выяснять данный вопрос. Так что в дела вашей семьи я никоим образом не лезу. Что касается Оли, вы считаете, что я враг ей?
– Да, считаю. Михаил Александрович, у меня есть основания, я как никто другой знаю, что её ждёт, и хочу предотвратить это.
Недоумение Михаила сменилось интересом. Она не лгала, но он чувствовал, что проблема совсем не в его отношениях с Олей. И почему не мать, не отец и даже не брат пришли к нему, а Регина, он начинал догадываться.
– Регина, я вас выслушаю.
– Зачем она вам? Михаил, не ломайте жизнь девочке. Поймите, она ребёнок, да, практически взрослый, но совсем девочка душой. Вы наиграетесь и бросите её, забудете даже, как её звали. Сколько у вас таких?.. Да любая женщина купится на вашу внешность, положение, состояние. Но вам это не нужно. Я не удивлюсь, если вы давно и счастливо женаты и имеете детей.
– Я не женат и не имею детей.
– Я люблю Олю, не знаю, верите вы мне или нет. Мне очень сильно помогали её родители, а Дима был самым близким другом. Она родная мне, и её судьба мне не безразлична. Я говорю путано, потому что волнуюсь. Таким, как вы, недоступна любовь, вы сломаете её.
– Так, я вас понял. Давайте оставим в покое Олю и мои отношения с ней тоже. Поговорим о вас. Я, кажется, догадываюсь, что с вами произошло. Вас обманул отец Людмилы и вы боитесь, что я так же поступлю с Олей. Так?
– А разве нет? – Она говорила с вызовом. – Вы поиграете с неоперившимся птенчиком, как кошка с мышкой, и съедите её. Чем она может привлечь взрослого мужчину? Плоской грудью? Узким тазом или костлявыми руками? У неё только ноги ничего, накачанные бальными танцами, так и там изъян – колено травмировано, да и рожать она вряд ли сможет, а уж здоровых детей от неё ждать совсем не приходится.
– Регина, мы с вами не будем обсуждать внешность и привлекательность Оли. Если вам больше нечего сказать…
Она перебила его.
– Мне есть что сказать! Мне много что нужно сказать. И не надо отделять мою семью от Громовых. Мы вместе всю жизнь. Я расскажу, а вы не перебивайте. А потом вы поймёте… Я волнуюсь, сбиваюсь.
– Чаю налить?
– Нет, лучше воды.
Михаил встал, вышел в приёмную, жестом показал вошедшей Анжеле, чтобы она записала разговор, и приложил палец к губам, чтобы она не выдавала своего присутствия. Налил в стакан холодной воды из диспенсера и вернулся в кабинет.
Регина взяла из его рук стакан и, сделав глоток, поставила его на стол.
– Я начну издалека. Моя мама дружила с Громовыми. Работала на них, сидела с маленьким Димкой. Мы росли с ним вместе, дружили. Дяде Серёже было выгодно держать няню для сына: тётя Марина продолжала учиться, и её недовольные родственники были вынуждены замолчать и не вмешиваться в их жизнь. Там много чего было, но это не важно, – поморщилась Регина. Можно было подумать, что она недовольна родственниками матери Оли, но Миша слепцом не был и понимал, что это скорее относится к самой Марине Семёновне. И следующие слова Регины это подтвердили. – Тётя Марина только после рождения Кости смогла нормально пойти в декрет и в отпуск по уходу за ребёнком. Костю она любила много больше, чем Диму, про Олю я уже и не говорю. А Димка добрый, хоть и бесхарактерный, он помогал матери во всём, – с гордостью, как будто в этом была её заслуга, продолжала женщина. – Так вот, мы выросли, и дружба переросла в первое чувство. Да, Дима стал моим первым мужчиной, мы оба помним об этом. Родители не знали, насколько мы стали близки, и даже не догадывались, считали нас просто друзьями. А потом я случайно познакомилась с отцом моей дочери. Он был таким солидным и взрослым по сравнению с Димой. Я влюбилась. А что? – Регина преобразилась на глазах, образ просительницы, который она и так с трудом удерживала, сполз окончательно. – Не надо на меня так смотреть! И осуждать не надо! Вы же привязываете к себе Олю, покупая ей дорогие вещи, – вот и он мне покупал. Я не осуждаю вас и не считаю это аморальным. Моё мнение: если хочешь что-то получить, то надо платить.
Михаил откинулся на спинку кресла и, изображая сочувствие и понимание, внимательно рассматривал Регину. От тихой, покорной судьбе женщины не осталось и следа, сейчас перед ним сидела настоящая хищница: наглая, самоуверенная, считающая, что все вокруг ей должны. Не трудно было представить, какой она была в молодости. Да что там! Даже представлять не нужно, стоит посмотреть на Людмилу – точную копию своей матери.
А Регина тем временем, заполучив благодарного слушателя, воодушевлённо продолжала:
– И всё было бы хорошо, но я залетела, а он, естественно, отказался разводиться с женой и жениться на мне. Денег дал на аборт. Я взяла – не отказываться же от того, что само в руки идёт, тем более что на подарки или какую-либо помощь мне рассчитывать уже не приходилось. Только вот ребёнка я оставила, потому что Дима, узнав обо всём, запретил мне даже думать об аборте. Он, как и его отец, против прерывания беременности и называет это ещё одним способом убийства. Димка меня замуж звал, говорил, что никто не догадается о моём положении. Что ребёнка за своего выдаст. Но ничего у нас не вышло… – Регина опять поморщилась, как в самом начале своей исповеди. – Диминой вины в этом нет – сама виновата, что моя мать и Димкины родители узнали, что не от него у меня ребёнок. И может быть, всё как-то утряслось бы, но тут Марина Семёновна забрюхатела в тридцать восемь лет. – Регина брезгливо усмехнулась. – Она не хотела рожать: двоих детей ей было достаточно, тем более один из которых совсем взрослый. Но против мужа с его дурацкими принципами не попрёшь. У них такие скандалы были, просто жуть, да и беременность у Марины Семёновны протекала тяжело. А потом – я уже к тому времени родила – у неё случился гипертонический криз, после которого её разбил паралич. Дима её на полу в прихожей нашёл, скорую вызвал и её увезли, сделали кесарево, а потом в реанимацию отправили.
Регина пыталась изобразить сочувствие, но не получалось. Михаил явственно видел и злорадство, и торжество, охватившие сейчас Регину, – словно это она сама приложила руку к тогдашнему состоянию Марины Семёновны, из чувства мести. Но не перебивал, ему было интересно, что она ещё скажет.
– Ольга родилась сильно недоношенной и очень слабой. Если честно, лучше бы ей не выжить, обуза ж только. Но она оказалась живучей, и через месяц Громовы забрали её домой. Вернее, Сергей Владимирович с Димой принесли ребёнка из роддома. Марина Семёновна лежала в стационаре, ей предстояло долгие лечение и реабилитация. Да на тот момент вообще было непонятно, вернётся она к нормальной жизни или нет. Дядя Серёжа практически всё время находился с женой, а Дима ухаживал за крошечной сестрой и всё замуж меня звал. На помощь мою рассчитывал… А я здраво оценивала весь трагизм ситуации в семье Громовых. – Михаил кивнул, уж в чём-чём, а в здравомыслии этой особы он и не сомневался. – Я испугалась, у меня на руках была собственная дочь – здоровая, заметьте! – которая орала ночами, не давая ни минуты покоя. Согласиться на предложение Димы и повесить себе на шею второго ребёнка, да ещё дефективного… Да, я смалодушничала. Я слишком устала тогда, да и вообще боялась, что недоношенная девочка может оказаться неполноценной. Вот так мы с Димой расстались навсегда, а Ирка, она в одном классе с нами училась, тут же подсуетилась. Не знаю, что она ему наобещала, своих слов эта стерва не держала никогда, но Дима ей поверил и они поженились. К тому времени Марину Семёновну выписали, она постепенно восстанавливалась. Ирке надоел «госпиталь» в доме, она не в прислуги нанималась, вот она и устроила скандал, в результате которого Сергей Владимирович отдал им с Димкой бабушкину квартиру, чтобы они не волновали тётю Марину. – И опять это злорадно-презрительное выражение на лице. Михаил только головой покачал – это как же Регина ненавидит семью Громовых! Она же приняла его жест за согласие и одобрение. – Дальше воспитанием дочери занимался уже он сам. Ну как сам… Полдня с ней сидела моя мама, потом приходил Дима из института и ухаживал за матерью и сестрой до вечера, встречал отца с работы и шёл к жене. Такие заботливые, ответственные, – зло усмехнулась Регина. – Кому от этого лучше-то было?! Могли бы и сиделку нанять, и няньку – не нищенствовали, как мы. Но что ты, мы же такие правильные! – Она очертила рукой круг над головой, видимо, намекая на нимб. – А Марина Семёновна стала совершенно невозможной, изменилась до неузнаваемости: то была ко всему безразлична, то капризничать начинала и кричать на всех. Костя во всех бедах, случившихся с матерью, обвинил Олю. Он её просто возненавидел. Постоянно обижал её, дразнил, щипал. Ей было лет пять, когда он сильно избил её. Никого не было дома, и она не сопротивлялась. Марина Семёновна тогда попала в больницу, и мальчик опять обвинил сестру. Вечером отец пытался помирить детей и предложил им попросить друг у друга прощения. Костя отказался, а Оля повиновалась. Знаете, что она сказала? «Костя, прости меня, пожалуйста, я больше никогда не буду жить».
Регина произнесла это почти торжественно и испытующе посмотрела на Михаила, наслаждаясь его реакцией. А она была! Михаил, конечно, был в курсе проблем в семье Оли, но не думал, что всё настолько серьёзно. Ему казалось, что Оля, как любой младший ребёнок, преувеличивает, а оно вон как, оказывается…
Он кивнул, и Регина продолжила:
– Дима не простил брата. Оля же Костю просто боялась. Вот такая семейка – эти Громовы. Фасад парадный, а за ним… – Регина, взглянув на Михаила, видимо, поняла, что ляпнула лишнего, и попыталась исправиться. – А Оля ничего, почти выправилась, получилась такая умненькая, способная дурочка, наивная, как младенец. Да что толку с такой-то наследственностью. Вот и остаётся ей только умом блистать, какая из неё жена и мать… Вы не думайте плохого, я люблю её. Не испугайся я тогда, глядишь, сейчас всё по-другому было бы: и Оля бы в облаках не витала, уж я-то знаю, как её на землю спустить, и я была бы счастлива, и дочка моя обеспечена. Дима надёжный, слово своё сдержал бы.
– Так проблема в Диме? – Михаилу было противно слушать Регину. Конечно, не Олю она пришла защищать. Наверняка рассчитывала, что теперь устроит с Громовым свою жизнь, а тут Анжела. В том, что Дима и его помощница встречаются, Михаил не сомневался.
– Ну да, вы же ему типа квартиру прикупили, в благодетеля сыграли, а заодно и секретутку свою подсунули.
– Пошла вон. – Миша произнёс это совершенно спокойно, не повышая тона, но ослушаться его было невозможно.
– Что? – посмотрела она на него недоверчиво.
– Вон, – повторил Миша.
И тут Регина вскипела.
– Вы думаете, я это так оставлю? Да я в порошок вас сотру. Я пойду к Людиному отцу и нажалуюсь, а он, знаете, какой пост занимает!
Она вскочила со стула, опрокинула стакан с водой и орала уже, как базарная баба.
– Вот обязательно сходите и познакомьте с ним вашу дочь. Ей есть, что ему сказать.
– Михаил, вы знаете, кто он? Да одно его слово…
– Регина, я сейчас вызову того самого охранника с вахты, и он вас проводит, или идите уже сами. Можете на меня жаловаться кому угодно. Но к вашим отношениям с Дмитрием Громовым, вернее к отсутствию оных, я руку не прикладывал.
Регина внезапно замолчала и, почти дойдя до двери, спросила:
– Почему Оля? Почему нельзя было выбрать мою дочь? Она бы и выносила, и родила нормально.
Понимая, что Михаил не ответит, покинула приёмную, напоследок оценивающе свысока оглядев Анжелу, но под тяжёлым взглядом Фадеева прошла мимо и вызвала лифт.
Он же остановился у стола Анжелы.
– Ну, и чего глаза на мокром месте?
Анжела промокнула слёзы и улыбнулась.
– Вы правда купили Диме квартиру? – спросила она.
– Нет, я дал ему взаймы недостающую сумму. Не хотел, чтоб он переплачивал по ипотеке. Надеюсь, ты не думаешь, что между Региной и Димой что-то есть? Если бы было, она б тут не плевалась ядом.
– Страшная женщина.
– Нет, обычная мелкая стерва, но дура дурой. Из всего этого бреда, что она говорила, я понял одно: она и её дочь безопасны. Она пришла высказать свои претензии мне в лицо, а не плетёт интриг за спиной.
Глава 27
Вечером приедет Миша! Это была просто невообразимая радость для Оли. Конечно, было бы лучше, чтобы он забрал её прямо из университета, но, увы, мама придумала ему работу: починить её старый компьютер. Естественно, он обещал.
Папа ругался с самого утра, он не понимал, зачем с такой глупой просьбой обращаться к Михаилу, когда можно вызвать мастера.
– Марина, ну как ты не поймёшь, он же не системный администратор, а программист, чувствуешь разницу? Миша занятой человек и починкой старой техники не занимается. И вообще, дался тебе этот компьютер.
Мама улыбнулась, что случалось с ней довольно редко.
– Серёжа, я узнать его поближе хочу, он не сегодня-завтра к Ольге посватается, а что у него за фасадом кроется – мы и не догадываемся. Детям счастья хочется, сам знаешь.
Отец устало развёл руками,
– Ну разберёт он твой компьютер, и что, ты его душу увидишь?
– Не увижу, так почувствую. А вообще, всё у нас хорошо складывается. Костя невесту знакомить везёт. Дима снова с Региной сошёлся, вот любовь у них столько лет, а Оля достойного человека нашла.
Отец не дал маме договорить.
– С какой Региной наш сын? И кто тебе такую глупость сказал?
– Так Регина и рассказала, говорит, ходили смотреть, как стройка продвигается. Она уже мебель приглядывает в новую квартиру, шторы.
Отец буквально обалдел и от ужаса услышанного схватился за голову, взъерошил волосы, но принять новость, спокойно преподнесённую женой, не смог.
– Господи, ну почему на этом свете нет покоя?
– Папа, а на том есть? Как ты думаешь? – Оля пыталась отвлечь расстроенного отца – известие, что Дима связался с Региной, его явно выбило из колеи. Да и самой Оле оно очень не понравилось.
Что у Димы появилась женщина, догадывались все в семье, только вот кто она, никто не знал. Знакомить её с родителями Дима не торопился. Оля понимала: обжегшись на молоке, и на воду дуть станешь. А может, и несерьёзно у него с ней, просто регулярная половая жизнь.
– Дочь, а дочь, о чём думаешь? – спросил её отец. – Ведь явно не о покое после смерти.
– Я думаю, что Дима достаточно умён, чтобы не повторять ошибок. А половая жизнь взрослому мужчине очень даже нужна, так что с кем встречается Дима – совершенно не важно.
Мама всплеснула руками и с осуждением смотрела на Олю.
– Это в кого ты у нас такая умная и продвинутая?
– Ну, я не на необитаемом острове живу. А ещё я совершеннолетняя. Ладно, пойду на кухню. Надо ужин до ума довести, а то Миша с работы приедет голодный. Нехорошо получится.
– Видишь, Серёжа, как наша дочь для Миши своего старается? – Мама опять улыбнулась.
– Ну как не покормить специалиста по ремонту компьютеров, – отшутился папа, – денег-то он с нас точно не возьмёт.
* * *
После беседы с Региной настроение у Михаила испортилось, да и желание заниматься работой пропало. Все мысли крутились вокруг Оли. Очень хотелось её обнять, прижать к себе худенькое тело, уткнуться лицом в мягкие волосы, вдыхать их аромат, целовать лицо. Просто наблюдать, как она спит или готовит что-то на кухне, ловить такие любимые улыбки, взгляды и слушать смех. И пусть капризничает или сердится, он сумеет сделать так, чтобы жизнь была ей в радость. Почему столько времени необходимо провести на работе, прежде чем он сможет увидеть её? А ещё надо решить массу проблем и засесть за написание программы для заказчика. Он тяжело вздохнул и позволил себе отвлечься, несколько минут любуясь фотографией Оли в телефоне. Потом ещё раз пообещал себе сделать её счастливой и, убрав телефон, открыл программу, над которой работал, и ушёл в неё с головой.
Михаил знал, что время обеда давно прошло, но Анжела не посмеет побеспокоить шефа. В такие моменты никто и ничто не должно было ему мешать.
Слышал, как несколько раз в приёмную заглядывал Виктор. Его он узнавал по шагам, догадывался, что Анжела молча, скорее всего, жестами объясняла, что к генеральному нельзя, он работает, и начальник безопасности уходил.
Мише оставалось совсем немного, когда он услышал звуки поднимающегося лифта, потом шаги, которые он не мог спутать ни с чьими другими, и дальше громкий, поставленный голос матери.
– Анжелочка, добрый день, я к Мишеньке пройду. – Она не спрашивала, скорее утверждала.
– Добрый день, Ираида Аркадьевна, – раздавался из-за двери голос Анжелы, – подождите пожалуйста, давайте я принесу вам чай с булочками. Михаил Александрович занят, просил не беспокоить, но наверняка услышал вас и сейчас закончит со своими делами.
Миша сохранил данные и сбросил их на всякий случай ещё и на флэшку: если повезёт – займётся этим дома. Хотя планы на сегодняшний вечер, да и на все выходные, были совсем другие, но доделать то, что начато, – надо. Посмотрел на часы, времени в обрез. А ещё хотелось бы переговорить с Виктором. И мама, небось, опять без охраны.
Потянулся, размял затёкшие плечи и, не надевая пиджак, вышел в приёмную.
– Добрый день, мама. Какими судьбами к нам?
Она улыбнулась и, подойдя к сыну, чмокнула его в щёку.
– Мишенька, я по очень важному делу. Перебирала дома фотографии, и вдруг меня осенило, что мы чуть не пропустили юбилей твоей компании. Времени-то осталось мало, а торжество подготовить надо. Я на листочек вначале себе записала, чтоб тебе сказать, а то вдруг забуду. Ты приедешь с Оленькой, и мы, закрутившись, не вспомним о важном. Вот и решила заехать в офис, напомнить. А может, сгожусь на что-нибудь.
Последнее она произнесла с улыбкой, явно рассчитывая занять себя «важным» для сына делом.
Михаил отодвинулся, пропуская маму в свой кабинет, потом попросил Анжелу принести чай и захватить блокнот.
– Михаил Александрович, может, что-то посущественней чая? Вы сегодня не обедали, – спросила она.
– Нет, не стоит, поздно уже, да и с работы я к Оле, а она наверняка готовила. Давайте обойдёмся чаем и подумаем о юбилее. Пропустить его никак нельзя, тут мама права. Кстати, как ты добралась? – обратился он уже к матери.
Ираида Аркадьевна распрямилась и с чувством собственного достоинства посмотрела на сына.
– Меня подвёз Валерочка. Он оказался очень милым мальчиком, мы с ним много говорили…
– Мама, он приставлен тебя охранять, а не разговоры разговаривать.
Анжела поставила на стол поднос с чашками и булочками на тарелке, прыснула со смеху, глядя на улыбающегося начальника.
А Ираида Аркадьевна одарила её уничижающим взглядом и обратилась к Мише:
– Значит, добавь ему денег за вынужденные беседы с твоей старой матерью. И всё, проблема решена. Когда ты доживёшь до моих лет и будешь вынужден сидеть в своём роскошном особняке в полном одиночестве, как в тюрьме, ты меня поймёшь. Только не дай Бог тебе такую старость. Я надеюсь, что ты будешь окружён заботой жены, детей и внуков. А мне позволь общаться с моим личным надзирателем так, как я того хочу.
– Ираида Аркадьевна, простите, я не тому рассмеялась, – пыталась оправдаться Анжела.
– Я знаю. И к тебе у меня претензий нет. Небось, с мамой своей меня сравнила? Той тоже поговорить не с кем, так у неё хоть внучка.
Анжела смутилась и кивнула головой в подтверждение, а Михаил уже вызывал начальника финансового отдела, а затем и Виктора.
Разговор был недолгим, в сложившихся обстоятельствах решили праздновать прямо в здании компании. В холле установить столы, пригласить музыкантов, празднично оформить помещение, определиться с программой, нанять ведущего. Обязательно пригласить пару проверенных журналистов для освещения мероприятия в прессе. Культурную программу и организацию праздничного стола с радостью взвалили на плечи Ираиде Аркадьевне, приставив к ней Анжелу и позволив взять в помощники ещё кого-то из финансового отдела, на её выбор.
Михаил решил выписать премии всем сотрудникам центрального офиса и филиалов. На том совещание и закончилось. Мама засобиралась домой.
– Мишенька, что вам с Оленькой приготовить на ужин?
– Не думаю, что мы будем ужинать у нас дома. Я немного задержусь у Громовых. Мама, мы будем поздно, не заморачивайся.
Ираида надулась, изображая вселенскую обиду.
– Хорошо, как скажешь, хотя я могла бы всё сделать сама. Да и посидеть с вами за одним столом мне было бы приятно.
Михаил покачал головой и не ответил.
– Ираида Аркадьевна, а как вам ваш охранник? – спросил Виктор, переключая внимание Ираиды Аркадьевны на себя.
– Меня он устраивает, это Миша, как всегда, недоволен. А так хороший мальчик, начитанный, я вообще не понимаю, как он оказался на такой работе, у него явно высшее образование. Спасибо, Витюша, угодил старухе.
– Не прибедняйтесь, Ираида Аркадьевна, вы как всегда прекрасно выглядите, и мы вас любим вне зависимости от возраста. Я тоже в охране работаю, а диплома у меня три, – с улыбкой ответил Виктор. – Пойдёмте я вас провожу, а потом вернусь, у нас с Мишей ещё дела.
Войдя в кабинет Михаила, Виктор устроился в кресле, Миша же расположился на диване. А дальше Виктор отчитался о том, что узнал за эти дни.
Статьи продолжали перепечатываться из журнала в журнал, обрастая новыми подробностями и рассказами о женщинах, с которыми Михаил якобы проводит время. Про Наташу там тоже что-то было, но ничего общего с действительностью не имело. Из чего напрашивался вывод, что Кирсанова не имеет к этому отношения.
Миша уже устал от всей этой мышиной возни вокруг себя. Неизвестность не пугала его, а раздражала, и он подумал, что, может быть, зря они всё это затеяли, может, если не обращать внимание на прессу, то и она оставит его в покое? Своими рассуждениями он поделился с Виктором.
– Ты уверен, что всё так? А я нет, – возразил ему Виктор. – Кто-то за тебя взялся, и он имеет вполне серьёзный мотив. О котором мы просто не догадываемся. Кстати, договорился я с твоей мамой о встрече. Приглашён в гости на рыбный пирог.
Миша рассмеялся.
– Пирог вы сожрёте без меня?
– Да. Миш, я постараюсь расспросить её тонко, не задевая чувств. Я должен знать. Должен! И должен быть уверен в твоей безопасности. Домик для охраны почти закончен. Там будут дежурить мои ребята по двое круглосуточно.
– Ты действительно думаешь, что меня могут убить? Кому это надо? – с недоверием спросил Михаил. Он откинулся на спинку дивана и внимательно наблюдал за обеспокоенным лицом друга.
– Думаю, что могут. А надо – неизвестным тебе родственникам. Я ищу потенциальных наследников, которым не нужна компания, но очень нужны деньги. Это единственная версия, в которой есть хоть какая-то логика. Ты погибаешь от руки маньяка, а твоя мать вряд ли переживает твою смерть, и всё, дальше можно появиться и требовать свою часть наследства. Всё законно. А убийство… Подстроить несчастный случай очень легко, на свете много идиотов, ненавидящих тех, кто имеет больше, чем они.
Миша помолчал несколько минут.
– У моего папаши было четверо детей…
– Правильно мыслишь. И это только законные дети. Я нашёл двух младших. Нет, не они. Кирсановы тоже отпали, со стороны Громовых всё чисто. Беседу с Региной прослушал, поржал от души. Как она тебе ненавязчиво доченьку подсовывает, вот дура-то, а. Анжелу жалко. Влюбилась она. Дмитрий вхож в их дом, мама Анжелы на него молится, образно говоря, с Полинкой подружился, там всё серьёзно.
– Так и дай Бог. Он хороший человек.
– Да кто ж против-то! Хороший, Ольгу вырастил. Не каждый потянул бы. А вот твой будущий тесть пашет, как лошадь, в похоронной службе, кроме основной работы. Не по возрасту ему это.
Миша не мог скрыть удивления. Зачем Сергей Владимирович так делает, он понял сразу – всё ради денег, чтоб рассчитаться за квартиру для сына. «Нет, не таким путём. Не дай Бог, что с ним случится. Надо поговорить нормально, по-мужски», – думал он. В здравомыслии отца Оли Михаил не сомневался, а значит, они смогут договориться.
– Олю охраняют?
– Да, конечно.
– А что это за Валерий, от которого мама в таком восторге?
– Профессиональный психолог, кадровый военный. Там вообще хохма, он мне сегодня с утра звонит, спрашивает, что делать. Короче, болтанул он твоей маме про дочку-шестиклассницу. Та выяснила, что учится девочка не ахти, и предложила подтянуть её по математике. Я сказал, пусть занимается. Прав?
– Прав, конечно. А эффект будет, вот увидишь, мама своё дело знает.
Виктор подмигнул другу,
– Так надо и мою старшую к Ираиде Аркадьевне отправить заниматься, тем более скоро мы соседями станем. Я коттедж беру в «Архангельской Ривьере».
Он распрощался с Михаилом и отправился по своим делам, а Миша забрал ноутбук и флешку с программой с собой и поехал к Оле.
