Текст книги "Белым по черному (СИ)"

Автор книги: Жанна Даниленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Белым по черному
Жанна Даниленко

Глава 1

Руки – мерзкие, липкие, грязные. Запах немытого мужского тела. Губы, пытающиеся её целовать, зубы, кусающие мочку уха… Оля вспоминала всё это, прокручивала в памяти снова и снова. Её вырвало. Но облегчения не наступило. Холодно-то как! Мороз давно пролез под шарф и коротенькую куртку, под свитер. Собственные пальцы не слушались. А перед глазами снова и снова вставали эти мерзкие мужские руки с чёрными каёмками ногтей…

Она отмахивалась от них, от него, а он лез к ней, пытался расстегнуть замок на джинсах. Страх липким потом распространялся по коже, и от этого становилось ещё холодней.

И вдруг всё исчезло, кругом темнота – сплошная, вязкая, засасывающая. Только веки тяжёлые.

Девушка попробовала открыть глаза – нет, рядом с ней тех, от кого она бежала, не было. Лишь люди, идущие мимо, много людей…

Она старалась смотреть на них, ждала помощи, но они как-будто не видели её. Голова шла кругом, а перед лицом снова возникал образ того мерзкого вонючего парня.

– Помогите… – шептали её губы, хотя мысленно она кричала. А холод безжалостно сковывал тело, лишал последних сил, вгоняя в сон.

– Девочка! Девушка! Ну-ка, просыпайся! Нашла, где спать. Так, вставай и пошли, быстро.

Ее подхватили чьи-то руки, но подняться не было сил, ноги просто подгибались, тошнота подкатывала, и ее снова вырвало. Чужой, незнакомый мужчина взвалил её на плечо и понес, затем уложил на заднее сиденье машины.

«Меня похитили, – пронеслось в голове у Оли, – пытать будут!» Тут она совсем отключилась.

* * *

Оля открыла глаза. Обстановка была совершенно незнакома. В этой комнате раньше она никогда не была. Как она тут оказалась? Зачем? Накрыло странное ощущение нереальности.

На потолке зеркало отражало и её, и кровать, на которой она лежала, огромную, двуспальную, с белыми простынями. Просыпаться не хотелось, и она снова закрыла глаза. Только покоя в душе не было: это чужой дом, и что ей грозит тут – она не знала. Сколько времени она здесь провела?

Выяснить, где она теперь, просто необходимо, а потом определиться, что делать дальше. В конце концов, её ждут родители. Вчерашний день был глуп от начала и до конца. Нет, конца дня она не помнит. И как оказалась в этой спальне – тоже не помнит.

Оля поймала себя на мысли, что время и пространство потеряли конкретику, а события утратили логику. Из той квартиры, с противными грязными парнями, она выскочила, когда уже темнело. Да и пошли они с Людкой туда после занятий. Где же теперь Людка, что с ней сталось? Смогла ли подруга сбежать, или… О том, что могло произойти, подумать просто страшно.

Оля вытащила руки из-под одеяла и сжала виски. Мозги всё ещё не соображали, мысли вязли, но жутко хотелось в туалет.

Она откинула одеяло и босыми ногами коснулась холодного мраморного пола. Огляделась. Спальня показалась ей очень красивой, как во дворце прямо. Девушка решила, что если её никто не тронет, она рассмотрит всё позже, как только найдёт заветную комнату с унитазом. Но дверей было целых три. Абсолютно одинаковые три белые двери. Первая же дверь, которую она открыла, вела в гардеробную. Она туда и входить не стала, сразу открыв следующую дверь. Вот там оказалось именно то, что нужно.

Ванная комната практически была такой же огромной, как и спальня. Оля решила, что примет столь необходимый ей сейчас душ. Она встала под прохладные струи. Так было легче, голова постепенно начинала соображать. На руке, на локтевом сгибе, отчётливо виднелся след от укола. Значит, ей ставили капельницу. Лечить её пытались или?.. Нет, всё же лечить, потому что чувствует она себя очень не плохо, по сравнению с тем, как могло бы быть. Да, так влипнуть в неприятности, даже с её способностями – чересчур.

Единственный шампунь, как и гель для душа на полке оказались мужскими, но с таким приятным запахом, что Оля не удержалась и вымыла голову, потом высушила волосы феном. Надевать на себя мужскую футболку, в которой она спала, не хотелось. И она попросту завернулась в банное полотенце.

В комнате её ждал хозяин апартаментов. Оля даже вскрикнула от неожиданности.

– Я стучал, честное слово, – произнёс он, и Оля замерла от звука его голоса. И почему-то расслабилась, страх отпустил.

– В душе я была, простите меня за всё, я совершенно не помню, как здесь оказалась. Это ваш дом?

– Мой. Я привёз вас вчера, ничего не придумал лучше, побоялся, что если в больнице определят наркотики… Оля, я вам вызвал своего врача, он никому ничего не скажет, к тому же скоро приедет ваш отец. Сейчас я вам принесу вещи и бельё, ваши были сильно испачканы, я отдал в стирку. В университете тоже никто ничего не узнает. Если вам нужна справка на сегодня – мы всё устроим.

– Кто вы?

– Меня зовут Михаил. Сейчас вернусь.

Он вышел из комнаты, а Оля плюхнулась на кровать и схватилась за голову. Вот только этого ей не хватало. И так с отцом был скандал на прошлой неделе, потому что он почувствовал от неё запах табака. А теперь наркотики! Но она никогда ничего такого не употребляла, ну курнула один раз анашу, так её почти два часа выворачивало. Нет, это не её, она бы добровольно ни за что не согласилась ни на какую дурь. А если не добровольно? Мысли унеслись к подруге Людке. Она же оставалась в той квартире с той самой компанией. Интересно, как там она? Хоть бы жива была.

Пока думала о своём, Михаил вернулся в комнату и положил на кровать пакет.

– Тут бельё, колготки тёплые и кофта. Мама купила на свой вкус.

– Ваша мама мне купила бельё? – Оля готова была провалиться сквозь землю. Она схватилась за пылающие от стыда щёки, а Михаил, глядя на неё, расхохотался.

– Без белья лучше? Одевайтесь, и я вас жду внизу. Пока приедет Сергей Владимирович, пройдёт немало времени. Ему далеко и долго ехать.

Никогда в жизни она себя не чувствовала более неуютно, не в своей тарелке, что ли. Но вещи, принесённые Михаилом, пришлось надеть, и они оказались впору, подобраны со вкусом, что приятно удивило. И вообще, она Михаила совсем не боялась…

Коридор и сама лестница тоже были белыми. Такой спокойный белый цвет и мраморного пола, и перил, и ступенек, и стен, и лепки под потолком. Подумала, что сама бы никогда не додумалась до такого решения стиля интерьера, но красиво так, воздушно.

На первом этаже она попала в огромный холл, справа от лестницы осталась кухня-студия с обеденной зоной, а слева – гостиная в молочно-белых тонах и камин.

– Проходи к камину, в кресло садись, чай пить будем, да расскажешь хоть, что с тобой вчера произошло, – позвал Олю Михаил.

– Знаете, так хочется сказать, что я не виновата, что просто так получилось, но это будет неправдой. Мужчина улыбнулся.

– Чай с лимоном или с молоком?

– Нет, спасибо, просто чай. Я, наверно, умерла бы там на лавочке, если бы не вы. Спасибо, что не прошли мимо. Даже не представляю, как вы меня заметили, остановились, не побрезговали. Можно спросить?

– Да, конечно.

– Как вы узнали телефон моего отца?

– Из вашего смартфона. Всё просто.

– Но там стоял пароль.

Михаил расхохотался.

– Оленька, перед вами один из самых именитых хакеров.

Она глянула на него растеряно, исподлобья.

– Вы этим на жизнь зарабатываете?

– Да, однозначно. Пару банков ограбил, дом построил. Вам нравится?

– Дом? Очень. И цветовое решение оригинальное. А насчёт банков вы не пошутили?

– Нет. Но мы говорим не обо мне, а о вас. Что привело вас вчера на бульвар?

– Вы не расскажите моему отцу?

– Обещаю не рассказывать.

Она поставила чашку на журнальный столик.

– У меня есть подруга – Людка. Она хорошая, весёлая, но безбашенная порой. Мы вечно из-за неё в какие-то истории попадаем. Ну, я-то тоже не подарок, мне иногда кажется, что родители жалеют, что меня родили. Жили бы себе спокойно с двумя старшими, а я пороховая бочка в доме. Ну, так вот. Людка позавчера встретила парня, погуляли они, в клубешник завалились, там потусили, и пригласил он её на хату, желательно с подругой. А она ко мне – пойдём да пойдём. Я не хотела и учить надо. Я вообще мужиков ненавижу. Ну, кроме папы и братьев.

– Негативный опыт?

– Ага, была любовь первая. Больше и не хочется.

– Сочувствую. Так что на хате?

– Уговорила меня подруга, я решила: пару часов пооттягиваюсь и учить домой отправлюсь. Есть я там не стала, мне компания не понравилась. Грязные они все, картошку одной вилкой все по очереди прямо из сковородки доставали, а музыка прикольная была, и колу пили, даже не алкоголь. А потом всё поплыло перед глазами и этот, с белой чёлкой, ко мне полез… Сбежала я. Вот теперь за Людку переживаю.

– Повезло тебе, что сбежала, – многозначительно сказал он.

– Повезло, что вас встретила, а то так бы и замёрзла там. Подмешали они что-то в колу. Так что я теперь ваша должница. Деньги от папы вы в благодарность, наверно, не возьмёте, раз банки грабите, а отплатить вам добром хочется.

– Сколько же в тебе всякого понамешано, а, Ольга Сергеевна? Вон собаки залаяли, видимо, Сергей Владимирович приехал. – С этими словами Михаил встал с кресла и пошёл встречать Олиного отца, а сама девушка не могла сдержать улыбки. Этот странный, очень миловидный и совсем не старый хакер назвал её на «ты».

Глава 2

В машину Оля села на переднее сиденье. Она ждала выволочки. Там, в доме Михаила, отец был невероятно любезен, теперь же поглядывал на дочь искоса.

А Оля раз за разом прокручивала в голове их предстоящий разговор: она в который раз будет говорить, что не хотела, оно само так получилось, а он рассмеётся и не поверит. И прощения придётся просить у родителей, и обещать, что такого больше не повторится. Только родители всё равно не поверят. Она как будто специально влипает в неприятности, так о каком прощении может идти речь, в который раз? Сейчас отец просто разложит ее жизнь по полочкам, показывая Олину никчёмность. Вытащит весь органокомплекс, профессионально вскроет и объяснит, насколько все сгнило.

Мерзко.

Наверное, отец считает её недостойной дочерью и позором семьи. Конечно, куда ей, грешной, до старших братьев! Лучше бы сдохла на этой лавочке вчера, тогда бы они пожалели! Оля представила, как все члены семьи плакали бы на её похоронах, как отец сказал бы, что зря её ругал и воспитывал. Как все они бились бы в истерике и жалели, что с ними больше нет любимой Оленьки, говорили, как им её не хватает. Хотелось, чтобы именно жалели! Нет, не любит она этого слова. Мечтает, чтобы не жалели, а любили. Искренне любили, а главное – прощали за все. Ну, пусть не прощали, а хотя бы пытались понять мотивы её поступков и осознали, что она не виновата.

Вот и вчера она ведь просто пыталась помочь подруге. А её обвинят… Боже милостивый, если бы ты только знал, в чём её обвинят. Вот как им всем доказать, что не наркоманка она и принимать дурь не собирается? Ну как?! Факт-то никто не отменит. И Людка – сволочь – подставила так подставила. И там, с парнями этими, и с родителями. Если бы Михаил не проходил мимо…

А чего это он там вообще делал? Да остановился почему? Хотя, может, хобби у него такое – тащить в дом бродячих кошек и начинающих наркоманок? А что, вполне возможно, сразу видно, что не из бедных: один дом чего стоит, и гараж на несколько машин, и вообще… У богатых свои причуды. Не, ну, может, как хакеру и криминальному авторитету, ему положено деньгами сорить, жить там на широкую ногу, но подбирать всяких да на белые простыни укладывать даже для таких перебор… Хотя почему она решила, что он криминальный авторитет, сама не поняла.

Оля открыла сумочку и нащупала его визитку. Да, Михаил дал ей карточку: броскую, золотого цвета, где чёрными теснёнными буквами было написано «Михаил Александрович Фадеев» и телефон с адресом офиса.

Оля знала, что не воспользуется ею, хоть Миша и просил звонить, если что, ну так, на всякий случай. Мало ли откуда её в следующий раз спасать придётся. Можно позвонить, и всё, и она снова окажется в белой спальне.

Хорошо, если бы и он её любил…

А что, её нормальный криминальный авторитет полюбить не может?

Чем она не вышла, что её облапать только один наркоман и пытался, да ещё тот прыщавый старшеклассник в школе, и не по любви же, а, как оказалось, на спор. Господи, противно-то как!

Тогда в школе её один Бог и уберёг. А теперь тоже уберёг, только Миша.

Оля чувствовала, как слёзы подступают к глазам. Как жалость к себе просто зашкаливает, а ещё обида, что Миша даже не поинтересовался, можно ли ей позвонить, а она… Как же плачевно, что всё так.

Девушка смахнула всё же пролившиеся слезинки и только тут заметила, что отец остановил машину на обочине дороги и внимательно смотрит на неё.

– Оля, ну ты что! Девочка моя, мы чуть с ума не сошли. Можешь ничего не говорить, мы с матерью всё знаем. Что ты плачешь-то?

Она отстегнула ремень безопасности и залезла отцу на руки.

– Папа, ну почему я такая несчастливая?

– Чем же ты несчастливая, глупышка? У тебя есть мы, а всё остальное впереди. Встретишь ещё своего принца. Дай Бог, чтоб он не принцем оказался, а нормальным мужиком, с головой и с руками, но главное – с головой.

– А что с Людкой-то будет?

– Садись на своё место и пристёгивайся. Дома нас ждут новости.

* * *

– Мишенька, твоя наркоманка уехала?

Пожилая женщина вошла в гостиную с чашкой чая и тарелочкой с бутербродами. Села в кресло у камина и протянула всё принесённое сыну. Он лишь ухмыльнулся, но тост с колбасой взял.

– Почему наркоманка? Хорошая девочка из приличной семьи – всё, как ты любишь, мама.

– Если учесть состояние, в котором ты притащил её в дом, то о хорошей девочке говорить не приходится. Ты позавтракай как положено. Питаешься чёрт знает как, потом жалуешься на желудок.

– Я ем, видишь? Никакая она не наркоманка, а оступиться может каждый, верней, ошибиться. И я в том числе. Ты не помнишь, как тебя в ФСБ таскали, когда я их базу взломал лет в тринадцать?

– Просто ты у меня гений, а она – горе для родителей. Мишенька, приди, пожалуйста, сегодня пораньше домой. К семи подойдёт моя подруга…

Он её перебил:

– У подруги дочь в девках засиделась? Мама, откуда у тебя вдруг взялось такое количество подруг с незамужними дочерями? И пожалуйста, не тяни их в дом. Я не люблю посторонних, я не хочу, чтобы кто-то где-то обсуждал, как я живу.

– Давай встретимся с ними в кафе или в ресторане. Миша, девушке тридцать лет, она медсестра, самая хорошая профессия для жены. Будет отличной матерью, и уколы мне поставить может, и давление измерить. Миша, тебе тридцать шесть, пора о семье подумать, нормальной семье. Это ты невесть кого на улице подбираешь и в дом приносишь. Всю ночь с ней провозились. Вот горе-то для родителей. Как её мать в трубку плакала!

– Её зовут Оля. Оля Громова. Студентка первого курса медицинского университета. Мама, она не наркоманка. Её подруга пригласила в компанию. Ей подмешали рогипнол в колу. Хорошо, что не изнасиловали, а ведь пытались. Ты в чём меня обвиняешь? Что я спас девочку от верной гибели? Может, она вырастет и хорошим врачом станет.

Мать, качая головой, смотрела на сына.

– Ты её крашенные волосы видел? Эти сиреневые пряди? А бельё! Трусы, которые стринги называются? Разве приличная девушка такое наденет? Конечно, такую и изнасиловать не грех, сколько у неё мужиков было? И случайность ли то, что произошло? Тьфу, какая девочка. И её ты не побоялся в дом. Что она про тебя рассказывать будет – тебе не важно!

Михаил уже просто смеялся над тем, как распалялась его мать. Но решил подлить масла в огонь.

– Мама, ты у дочери своей подруги трусы-то видела? Или все связи её знаешь – когда, где и с кем? Что ты меня пристроить так мечтаешь, я тебе надоел?

– Сынок, я внуков хочу. Я бы им сказки читала. А Мариночка – медсестра, медицинский работник. Ну чем не жена…

Михаил унёс чашку с пустой тарелкой в кухню, поднялся к себе и смотрел на постель, в которой ещё пару часов назад находилась Оля.

Нет, он сам себя не понимал, но воспоминания о ней вызывали улыбку. Жаль, что всё вот так закончилось. Он бы хотел увидеться с ней ещё и, может быть, не один раз. Но навязываться этой девчушке, конечно, не станет. Она в дочери ему годится – всего-то восемнадцать лет. Вот если бы она сама ему позвонила…

Он отмахнулся от своих мыслей. Не стоит думать о том, чего не может быть в принципе.

Последний раз глянул в зеркало и, не найдя изъянов в своём облике, спустился вниз.

– Мама, встречу с подругой перенеси в кафе, не забудь сообщить место и время. Я буду, но только ради тебя. И ничего не обещаю.

– Спасибо, сын.

Она проводила его до крыльца и долго смотрела вслед отъезжающей машине.

* * *

Войдя в собственную приёмную, Михаил остановился около стола секретарши.

– Добрый день, Анжела.

– Добрый день, Михаил Александрович. Бумаги на подпись я приготовила и счета тоже. – Молодая женщина достала из ящика две папки. – Звонили из химического концерна BASF, у них возникли вопросы по программному обеспечению филиалов.

– Я им перезвоню. Анжела, у меня к вам личная просьба, если вдруг позвонит Оля Громова, соедините меня с ней сразу, как бы я ни был занят. Хорошо? Запомните – Ольга Громова.

– Да, конечно. А она из какой компании?

Михаил просто рассмеялся.

– Я же сказал, это моя личная просьба. Скорее всего, она не позвонит, но вдруг…

Он вошёл в свой кабинет, прихватив папки с бумагами, и занялся текущими делами, а Анжела думала. За те пять лет, что она проработала личным секретарём генерального директора, личных просьб не было. Ну, разве мама его приходила. А так… Интересно, кто такая эта Оля Громова? А из какой она компании – ещё более интересно.

Глава 3

Людкина мама устроила Оле самый настоящий скандал, обвинив её во всех смертных грехах. По её словам выходило, что это Оля притащила подругу в ту компанию и что это из-за неё та попала в больницу с отравлением. Девушка просто выслушала все обвинения и смолчала. Если Людкиной матери от этого легче, то пусть так и думает. А что она может? Доказывать свою невиновность? Валить всё на подругу? Зачем? Всё равно ей никто не поверит. Ну, разве что её родители, так они уже простили, отец-то точно простил, поверив словам Михаила. А он утверждал, что Оля ни в чём не виновата и является в данном случае жертвой.

Он сказал, что его служба безопасности провела расследование. Правда, Оля не представляла, как им это всё удалось. В результате квартира, в которую они с Людкой припёрлись, обнаружена, парни те арестованы, а Людку увезли в больницу.

А ещё сказал, что Оля удивительная молодец и даже под действием наркотиков не дала над собой надругаться. В его голосе сквозило уважение и смотрел он на неё с нежностью. А может, нежность она придумала, просто так хотелось, чтобы Михаил в ней увидел что-то особенное.

Вот что этот криминальный тип забыл в её душе? Зачем он там поселился и обживаться начал?

Оля пыталась убедить себя, что нет в его внешности ничего особо привлекательного, обыкновенный мужчина, явно за тридцать. Властный, умный, хакеры глупыми не бывают. Не очень высокий, с не суператлетической фигурой, да и вообще не герой женского романа. Хотя наговаривает она на него. Интересный он внешне. Он ей нравился, и не просто нравился, она мечтала об общении с ним. Вот это мужчина так мужчина. Жалко, что она его больше никогда не увидит…

Может, пойти на бульвар и на лавочке той посидеть, а потом его случайно встретить и в обморок упасть? Или он там не каждый день прогуливается?

После занятий в универе ни в библиотеку, ни в анатомку заниматься не пошла, сразу отправилась к Людке в больницу, но встретиться с подругой ей не удалось, и она поехала на тот самый бульвар, просидела на лавочке до темноты, Михаила не встретила, с тем домой и вернулась.

* * *

Мама перезвонила Михаилу, сообщив адрес кафе, и просила не опаздывать. Он только тяжело вздохнул.

В том, что мама так упорно пыталась пристроить его в хорошие женские руки, была его вина. По крайней мере, он так считал. Ведь ляпнул ей сдуру, что на работе романы заводить не собирается, а бывать-то нигде не бывает, так что и знакомиться ему просто негде. А потом ещё случился тот злополучный приём, на который он отправился с девицей из эскорта. Вот этого мама совсем пережить не смогла и тут же занялась устройством личной жизни сына.

И если бы девушки – потенциальные невесты – были бы дочками действительно подруг, так ведь нет, знакомые знакомых в лучшем случае.

Объяснить же маме, что такие знакомства его компрометируют, он не мог. Она хотела счастья для единственного сына и мечтала о внуках.

Иногда Михаил жалел, что заставил мать уйти с работы, забыть про школу, поурочные планы и проверку тетрадей. Любила она это занятие, пахать на две-три ставки для неё привычно и ещё параллельно пару-тройку ребят в институт готовить. Так она жила, так растила Мишу, а потом он разбогател неожиданно для всех. И работать ей больше стало не надо.

Она и из квартиры их городской перебираться в коттедж не хотела. Только оставить сына одного в этом огромном доме, пусть и с охраной, тоже не могла. Она привыкла ему готовить, следить за его бытом. Он был смыслом её жизни. Вот и переехала, и с работы ушла, а куда деть вдруг образовавшуюся кучу свободного времени – не знала.

Подруги, с которыми всю жизнь бок об бок проработала, стали сторониться её. Может, в горе и бедности поддержали бы, а в достатке чувствовали себя лишними. Вот и придумала она времяпровождение: искать достойную партию для сына.

На встречу в кафе ему не хотелось. Лучше бы занялся анализом работы отдела разработки компьютерных программ. Но маме уже обещал, не расстраивать же её.

С этими мыслями Михаил начал собираться, но звонок Анжелы его остановил.

– Михаил Александрович, к вам полковник Дубовцев из ФСБ.

Что понадобилось полковнику, Михаил не предполагал, наркопритон, из которого сбежала Оля, он сдал им сразу, как только в телефоне её покопался. Но делать нечего, выслушать полковника всё равно придётся.

Тот вошёл и сразу же удобно расположился в кресле напротив директорского стола.

– Михаил Александрович, тут вот какое дело получается, – сходу проговорил Дубовцев. – Мать Ворониной Людмилы дала письменные показания, что с наркотиками и компанией в той квартире была связана Громова Ольга. Да и сама Людмила подтвердила слова матери. Я с ней в больнице беседовал. А вы просили Ольгу не трогать и в деле не упоминать. Моё начальство недовольно, вот я и пришёл за разъяснениями.

Михаил понял, куда тот клонит. Вызвал начальника службы безопасности фирмы, попросил присутствовать при разговоре. Свидетель ему не помешает.

– Полковник, я начинаю жалеть, что передал вам информацию. Зачем вы валите всё с больной головы на здоровую? Я вычислил квартиру, определил преступников. Воронина тоже жертва, по большому счёту, как и Громова. Просто на момент захвата Ольги там не было. Да и привела подругу туда именно Людмила. Запросите ваш компьютерный центр, и они вам предоставят сведения по местонахождению смартфонов обеих девушек и содержание телефонных переговоров всех участников этого эпизода за любой интересующий вас период времени.

Полковник рассмеялся.

– Зачем мне делать запрос, беспокоить начальство, ждать месяцами ответы на поставленные вопросы, когда всё это уже есть у вас? И вообще, как у вас оказалась вся эта информация?

– Случайно. Я совершенно случайно встретил Ольгу, ей нужна была помощь. Она её получила, и я передал девушку отцу с рук на руки.

Дубовцев не верил. Михаил читал это в его взгляде.

– У вас есть личный интерес, Михаил Александрович?

– Есть. Мне понравилась девушка.

Полковник схватился руками за голову.

– Вы сейчас серьёзно? У вас хобби, подбирать на улице незнакомок в состоянии наркотического опьянения?

Михаил развёл руками и улыбнулся.

– Нет, к тому же опьянение от интоксикации сильно отличается. Я боялся, что она умрёт, а на наркоманку Оля похожа не была. Мой врач оказал ей помощь. Вот и всё.

Дубовцев откинулся на спинку стула.

– Михаил Александрович, не проще ли было отвезти Громову в больницу?

– Вы прямо как моя мама. Она вашими словами мне своё возмущение выговаривала. Я поступил так, как поступил. И в своих действиях отчитываться перед вами не намерен. Хотите распечатку переговоров – я её сейчас вам предоставлю, как и геолокацию телефонов за двое суток. Но сделаю я это при условии, что ни саму Ольгу Громову, ни членов её семьи вы привлекать к расследованию не будете.

– Её мать кардиолог в поликлинике, отец заведует отделением патоморфологии, а оба брата хирурги. У каждого есть доступ к сильнодействующим и наркотическим веществам.

– У кардиолога в поликлинике? Или у человека, всю свою жизнь вскрывающего трупы? Ну, разве что к спирту или формалину. Полковник, я занятой человек. Моё время имеет реальную стоимость, выраженную в денежном эквиваленте. Я под расписку отдам вам материалы, и мы распрощаемся на моих условиях.

– Приятно было познакомиться и пообщаться.

Полковник был недоволен, и Михаил его прекрасно понимал. Сам бы, пожалуй, не поверил, если бы ему кто рассказал. Но всё сказанное им было правдой.

Выпроводив Дубовцева, он всё же поехал в кафе.

За столиком мама была одна.

– Привет, родная! Что, не пришли твои подружки? – целуя мать в щёку, спросил он с явным облегчением.

– Уже ушли. Знаешь, на сколько ты опоздал? Марина сказала, что ждать мужчину ниже её достоинства. И она, наверно, где-то права. Если честно, не та она женщина, с которой я хотела бы тебя видеть. Но моего сына могла бы и подождать.

Михаил рассмеялся и сел за столик.

– Ты ужинала, мама?

– Нет, без тебя не хотелось.

– Прости, раньше действительно прийти не мог. Полковник ко мне явился по поводу Оли. Представляешь, мать её подруги, да и сама подруга, свалили всю вину на неё. Пришлось немного покопаться и дать необходимую информацию. Но до чего же подлые люди.

– Тебе так понравилась девочка? Или проблема в том, что она слишком похожа на Галю?

Михаил очень выразительно посмотрел на мать. Он не хотел говорить на эту тему и вспоминать события давно прошедших лет тоже не собирался. Под его взглядом мать стушевалась, поняв, что сказала лишнее. Он же направил разговор в другое русло.

– Стейк необыкновенно хорош, во рту тает. Ты ешь и не отвлекайся. А Оля Громова ни на кого не похожа. Да, она мне понравилась. Но, мама, Оля совсем ещё ребёнок. Я не думаю, что она готова для взрослых отношений, разве что в мечтах.

– Ей уже исполнилось восемнадцать?

– Да в ноябре прошлого года.

– Позвони ей. Хочешь ведь.

– Нет, не стану я навязываться, вот если бы она сама сделала первый шаг…