355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Жан Лаффит » Мы вернемся за подснежниками » Текст книги (страница 4)
Мы вернемся за подснежниками
  • Текст добавлен: 5 мая 2017, 09:30

Текст книги "Мы вернемся за подснежниками"


Автор книги: Жан Лаффит



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Но Жежен не возвращается.

Рэймон, с виду совершенно спокойный, начинает волноваться.

А если история, которую рассказал Арман, верна? Если боши, заметив его, поставили засаду на тропке?

Одно из двух. Или видели или нет. Если бы их видели, боши открыли бы огонь. Если же их не видели, то нечего беспокоиться об обратном пути. Кстати, вот и Жежен.

– Ну?

– Путь свободен. Оба патруля прошли с интервалом в несколько минут.

– Все готово, ребята?

– Да.

– Что у нас осталось?

– Шесть зарядов, четыре детонатора, три запала и порядочно шнура.

– Хорошо. Мишель поедет первым. Потом Жежен. Потом Виктор и я. Арман последним. Это научит его поменьше торопиться.

– Согласен, не спорю.

– Какие инструкции на обратный путь? – спрашивает Мишель.

– Проехать незамеченными.

– А если нас задержат?

– Пускать в ход огнестрельное оружие только в крайнем случае. Главное, будьте осторожны.

– Ясно.

– Встреча – у края дороги, в лесу, – прибавляет Рэймон, – следуем друг за другом с интервалом в одну минуту.

Мишель, держа велосипед за руль, уже направляется к караульной тропе.

Жежен, не сводя глаз со своих часов, собирается идти за ним.

Все молчат.

Сейчас четыре часа двадцать пять минут. Операция длилась немного дольше, чем предполагалось.

*

Переход через караульную тропу и запретную зону совершился без приключений. Слегка запыхавшись, они один за другим собираются снова на том месте, с которого отправились на операцию, – у входа в лес. Нет только Армана.

– Куда он девался? – спрашивает Жежен. – Только бы его не сцапали!

– Надеюсь, что он не влопался, – отвечает Рэймон. – Ага, вот и он!

Теперь Арман не торопится, он очень спокоен и доволен.

– Все в порядке, ребята, все в порядке! Никто нас не видел.

– Только что ты был другого мнения, – отвечает Рэймон.

– Честное слово, я был уверен, что мы попались. Можно же ошибиться. А вдруг они нас просто не нашли?

– Как видишь, не стоит зря впадать в панику.

– Да, следовало выждать, я это признаю.

– Я с тобой в паре больше не пойду, – сердито заявляет Жежен.

– Может, ты скажешь, что я всегда трушу?

– Нет, но сегодня ты что-то сплоховал. Если бы ты не бросился бежать, мы бы подорвали еще одну мачту.

– Не ссорьтесь вы, ну вас совсем! – вмешивается Мишель. – Операция все-таки удалась.

– Да, конечно, но она могла быть еще удачнее, – отвечает расстроенный Жежен.

Рэймон хлопает его по плечу.

– Хватит, не огорчайся! Все-таки получилось неплохо. А в следующий раз сделаем еще лучше. Теперь надо вернуться в Париж, не привлекая к себе внимания. Сейчас пять часов. Взрыв произойдет только после девяти. У нас достаточно времени для возвращения. Знаете, я оставил зажигательную трубку возле караульной тропы. Немного погодя она вызовет недурной переполох.

– Ловко! Ловко! – восклицает Арман в полном восторге. – Расскажи-ка подробнее!

Но Рэймон не привык к ненужным задержкам. Ответственность за всю операцию лежит на его плечах. Он знает это.

Прекратив разговоры, он проверяет внешний вид товарищей, смотрит, хорошо ли спрятана взрывчатка и оружие. Он забирает все детонаторы и набивает свой руль взрывчаткой. Револьверы и кинжалы снова попадают в бидоны с двойным дном.

– А если нас попросят показать наш улов? У нас нет рыбы.

– Это случается с любым рыболовом. И потом, в случае необходимости можно сказать, что рыбу мы продали.

– Какой дорогой мы теперь поедем? – спрашивает Мишель.

– Той же, что утром.

– Ты считаешь, что это будет правильно? – возражает Виктор. – Кто-нибудь из встречных может узнать нас.

– Ну и что же? Лучшее средство, чтобы тебя не заметили, это не прятаться. Люди видели, как мы утром поехали на рыбную ловлю. Вечером они увидят, как мы возвращаемся. Что может быть естественнее?

Все пятеро, удостоверившись, что на дороге никого нет, спокойно выходят из лесу, ведя велосипеды за рули.

– Теперь можно закурить? – спрашивает Жежен.

– А тебе уже невтерпеж?

– Сразу видно, что ты не куришь!

Пока его товарищи закуривают, Рэймон дает им последние указания.

– Мы едем вместе до Корбэя. Потом разъезжаемся так же, как сегодня утром. Вы четверо договоритесь, где вам встретиться сейчас же по приезде в Париж. Я с вами расстанусь немного раньше. Взрывчатку и оружие сдадите Мишелю, чтобы они сегодня же вечером были перенесены в тайник. Ни в коем, случае ничего не оставляйте себе, все это нужно другим.

– Хорошо, я займусь этим, – говорит Мишель не без легкого колебания.

Он думает о том, что таким образом поздно вернется домой, но ему кажется недостойным ссылаться на свои семейные дела. Однако Рэймон, который знает его домашние обстоятельства, понял все.

– Жежен, не взять ли тебе это на себя?

– Пожалуйста, – говорит польщенный Жежен. – Куда отнести?

– Отдашь Роз-Мари, ты встретишь ее по адресу, который я тебе сообщу потом. А все мы встретимся завтра в три, на эспланаде парка Сен-Клу, чтобы провести самокритичный разбор операции.

– Ладно.

Немного позже пять товарищей, снова нагруженных бесконечным количеством рыболовных принадлежностей, весело катят по дороге на Корбэй.

– С хорошим уловом, ребята? – кричит им какой-то рыболов, который убирает свои удочки перед въездом в город.

– Жаловаться нельзя, – отвечает ему Мишель.

– В другой раз будет лучше, – прибавляет Жежен, снова помрачнев.

Рыболов отвечает шуткой, которую они уже не слышат.

Арман едет разведчиком впереди. Жежен и Мишель – сразу же за ним. Дальше едет Виктор. Сжав зубы, он изгибается на велосипеде, втягивая живот.

– Скорее! – кричит сзади Рэймон, хотя ему, при его коротких ногах, нелегко следовать за остальными в таком темпе.

– Останавливаться не будем?

– Времени нет!

Он думает о Марсель, которая будет ждать его в восемь. А до того он должен встретиться с Андрэ.

XII

Разделившись, друзья катят по шоссе в Париж, Сейчас они едут не так, как утром, а в обратном порядке. Мишель и Арман – позади, Рэймон и Виктор опередили их на километр. Между ними – Жежен со своим громадным сачком.

Проехали Вильнев-Сен-Жорж. Начались предместья.

Вдалеке слева, в дымке, торчат четыре заводских трубы. Это Иври.

Виктор с перекошенным лицом яростно нажимает на педали, чтобы заглушить боль. Он ни разу не пожаловался. Рэймон без конца поглядывает на часы. Подходит время его первого свидания, а они еще даже не подъехали к Мэзон-Альфор.

– Скорее! – торопит он товарища.

Спуск к берегу Марны. Здесь нужно расстаться.

– Так ты все понял? – спрашивает Рэймон. – Отдашь оружие и все остальное Жежену.

– Да, мы встретимся с ним в лесу.

– Часть взрывчатки и запалы я забираю с собой. Главное – не будьте долго вместе и действуйте быстро. Вот еще что… – Рэймон запыхался. – …завтра утром в 10 часов ты отвезешь свой велосипед консьержке на улицу Пикпюс.

– Он кому-нибудь понадобится?

– Да, попозже за ним зайдет один товарищ. Вам с ним незачем встречаться.

– Понятно.

Не доезжая до Шарантонского моста, друзья прощаются. Виктор едет дальше, Рэймон сворачивает на Иври. Он думает о товарище, с которым только что расстался. Хотелось найти для него другие слова. Виктору необходимо лечь в больницу на операцию.

Четверть часа спустя Рэймон выезжает на пустынное шоссе, пересекающее кладбище Иври. “Проспект Отдыха” – символическое название. Сейчас уже больше половины восьмого. Здесь он должен был встретиться с Андрэ, но тот, по-видимому, его не дождался.

Не останавливаясь, Рэймон едет дальше. Не беда. Он знает, где попозже сможет застать товарища. Таким образом, он успеет заехать домой, оставить велосипед, рыболовное снаряжение и переодеться.

Марсель, должно быть, уже отправилась к Орлеанской заставе.

Он встретится с нею с небольшим опозданием и отдаст ей оставшуюся взрывчатку, Она-то его наверняка дождется.

*

Около девяти часов вечера.

Кабачок у Шатийонской заставы. Рядом с бильярдом, за столиком сидят Андрэ и высокий молодой человек в роговых очках. На нем фетровая шляпа с загнутыми вверх полями. Это Бретон. Он озабоченно говорит:

– Так ты думаешь, он придет?

– Да, я назначил ему свидание здесь на случай, если нам не удастся встретиться раньше.

– Ладно, я подожду с тобой.

Через некоторое время он прибавляет:

– А вдруг его сцапали?

– Не думаю, – говорит Андрэ. Ему не хочется признаваться, что он встревожен.

– Тяжелый был бы случай. Все сразу – и люди и боеприпасы.

Внезапно лицо его просветлело. В кафе входит Рэймон. Он оглядывается с видом робкого посетителя. Заметив товарищей, не спеша подходит к ним.

– Здравствуй, дорогой друг.

– Здравствуйте.

– Хотите чего-нибудь выпить?

– С удовольствием.

– Ну? – спрашивает Андрэ, когда, обслужив их, гарсон уходит с подносом.

– Все в порядке.

Короткими фразами, словно о чем-то обычном, Рэймон рассказывает, как была проведена операция.

– Они ничего не заметили? – спрашивает Бретон.

– Нет, нас не обнаружили.

– И вы все успели сделать?

– Что касается моей подгруппы, то я отвечаю за успех.

– Дайте нам еще пива! – кричит Бретон, стуча по пустому бокалу.

Вынув бумажник, он расплачивается.

Все трое чокаются, обмениваясь многозначительным взглядом.

– За успех, – говорит шепотом Рэймон.

– За ФТП, – еле слышно шепчет Андрэ.

– За победу, – тихо говорит Бретон, обнажая белые зубы.

Не спеша они выходят из кафе.

– Пройдемся, – говорит Бретон, – у меня еще десять минут свободных.

Они направляются к станции метро “Алезия”. Рэймона снова засыпают вопросами. Он отвечает обстоятельно, совершенно спокойным голосом.

– Составь нам подробный отчет для военного руководства, – просит Андрэ.

– Я бы предпочел предоставить это тебе, – говорит Рэймон, которого охватывает ужас при одной мысли, что нужно что-то писать.

– Тебе поможет Мишель. Так ты отвечаешь за то, что результаты вашей операции скажутся сегодня вечером?

– Отвечаю. Взрыв должен произойти в девять двадцать две, то есть через несколько минут. Так и скажи наверху.

– Отлично. Я рад, – говорит Андрэ. Он взволнован, но не хочет этого показать. – Теперь нам пора распрощаться.

Они останавливаются. Бретон подыскивает слова, которые выразили бы его радость и благодарность. Он повторяет:

– Отлично… – и неожиданно целует Рэймона, при этом ему приходится рукой придерживать шляпу. – Сегодня ночью, – говорит он, стискивая руку Рэймона, – руководство партии узнает о том, что вы сделали.

Они расстаются.

– Какая обида, – говорит Андрэ, удаляясь с Бретоном. – У нас тысячи таких людей, но нет для них оружия. Что мы могли бы сделать, будь у нас взрывчатка!

– Да, – соглашается Бретон, – чтобы напасть на Сент-Ассиз, Лондону понадобились бы десятки самолетов, тонны бомб, и, возможно, это стоило бы жизни многим мирным обывателям. А нам достаточно было пятерых храбрецов…

– Да, и взрывчатки…

*

В то же самое время Жежен входит в кафе “Ротонда” на площади Домениль. В приличном костюме, аккуратно причесанный, с красивым кожаным портфелем он неузнаваем.

Сперва он немного щурился от света, отраженного в зеркалах и на красных клеенчатых диванах, потом замечает Роз-Мари. Она одна в глубине кафе, но за соседним столиком сидит немецкий офицер. Увидев Жежена, Роз-Мари улыбается, и он без колебания садится рядом с нею. Совершенно естественно, она первая целует его.

– Как ты опоздал, дорогой мой!

– Задержался на службе.

Сидящий рядом с ними немец явно разочарован. Он переносит свое внимание на молодую женщину за столиком напротив. Роз-Мари, продолжая болтать всякий вздор, вынимает из сумки губную помаду и спокойно мажет губы. Недавно еще она работала в мастерской, а теперь, одетая в элегантный костюм и накрашенная несколько больше, чем ей хотелось бы, она играет ответственную роль в группе Вальми. Ей поручают передачу оружия из одной группы в другую. Роз-Мари исполняет свои обязанности с изяществом и некоторой долей кокетства, что облегчает ее задачу. Роз-Мари проходит всюду. Она берется за самые щекотливые поручения, как бы не замечая, что ей угрожает, хотя великолепно знает, чем рискует. На любую опасность она идет с милой улыбкой. Вечерние встречи с нею служат наградой и одобрением для ребят из группы Вальми. Она – воплощение жизни. Веселье и молодость Роз-Мари укрепляют уверенность в успехе. Возле нее каждый чувствует, как одно за другим отпадают все сомнения в завтрашнем дне. Она для них – талисман. И все члены группы любят ее, как сестру.

Жежен торопится. Расплатившись, он встает.

– А портфель, дорогой мой?

– Ах да, я забыл.

Как бы с сожалением, Роз-Мари тоже поднимается. Офицер отодвигает свой столик, чтобы дать ей пройти.

– Простите.

– Прошу вас, мадам.

Роз-Мари благодарит его улыбкой и, взяв Жежена под руку, не оглядываясь, выходит из кафе.

– Ты перегибаешь палку с подобными субъектами, – говорит ей Жежен на улице.

– А ты разве не заметил, что он нацелился поухаживать за мной. Покажи я ему, что его присутствие мешает, он заставил бы тебя открыть портфель. Ты держался довольно скованно.

– Имей в виду, если он пойдет за тобой, я его пристрелю.

– Ночью он не рискнет. Проводи меня до метро. Дай портфель.

– Неси осторожней.

– Понимаю. Боже мой, какая тяжесть! Удачно у вас прошло?

– Да, ты скоро об этом услышишь.

– Чудесно. Ну, я тебя покидаю, мне некогда.

– До свидания, Роз-Мари.

– До свидания, Жежен.

Прощаясь, они пожимают друг другу руки как старые товарищи.

XIII

Рэймон идет домой пешком, В темноте где-то часы бьют четверть… Девять пятнадцать. Ходить еще разрешается. Но лучше в такой поздний час не болтаться по улицам. А ведь сейчас что-то должно произойти. Слишком далеко отсюда, чтобы услышать. Рэймон старается представить себе всю сцену…

Там, в Сент-Ассизе, часовые на посту. На станции все на своих местах. С вытянувшихся в небо антенн слетают шифрованные послания и обегают весь мир.

Немецкие солдаты-роботы продолжают шагать по ярко освещенной караульной тропе, вглядываясь в каждый поворот, прислушиваясь к лесной тишине. Лучи прожектора гуляют по огромному полю, где расположены вышки. Около второй мачты часовой в каске, с винтовкой на плече вперяет взгляд в темноту.

Немецкий солдат чувствует себя в безопасности. Так же как и тот немец, который каждые четверть часа бросает в пространство гортанный оклик. И все стоящие дальше часовые. И патрули, спящие на станции. И фельдфебель, разводящий смены. И офицеры, играющие в карты и дующие шампанское. Там каждая деталь огромной военной машины продолжает свои автоматические повседневные движения.

Зенитные орудия задрали морды вверх. Пулеметы готовы изрыгать огонь. Висят гранаты на поясах с посеребренной бляхой, на которой блестит девиз: “Gott mit uns”.[С нами бог (нем.)]

Задумался, сидя на цоколе радиомачты, немецкий солдат. Возможно, он думает о сыне, находящемся на русском фронте. Возможно, о семье или о своей земле. Быть может, он и не хотел воевать, но, думает он, это было необходимо. Он думает, что Германия великая держава и Гитлер прав. Немецкий солдат чувствует себя уверенно. Он силен. Он властелин. Он могуч. Сегодня вечером солдат великого рейха здесь, как и во всех концах Европы, стоит на посту.

Но вот тщательно скрытый крошечный механизм приходит в движение. Темноту прорезает ослепительная вспышка, за нею следует чудовищный взрыв. Гул и зловещий треск. Немецкий солдат поднимает тревогу. По ту сторону поля другой солдат видит в луче прожектора, как раскачивается мачта, и ему кажется, что по стальной проволоке пробегает молния.

– Fliegalarm! Fliegalarm![Воздушная тревога! Воздушная тревога! (нем.)] – вопит внезапно разбуженный дежурный офицер.

Прожекторы шарят в небе. Зенитные орудия вынюхивают мордами невидимую дичь. Строчат пулеметы. В темноте носятся тени. Что-то горит в конце поля. Пламя поднимается над деревьями.

Один в темной улочке, Рэймон улыбается, глядя на светящийся циферблат своих часов. “Да, так все могло быть, – думает он. – Сейчас половина десятого”.

Его мысли уносятся дальше. Он видит подводную лодку, несущуюся в пене океана. В недрах железного чудовища радист с наушниками нервно стучит ключом. Да не один – их десятки, сотни, тысячи, и все они взывают. Пусть взывают! Пусть воют люди, превратившиеся в волков. Сейчас станция Сент-Ассиз уже неспособна им ответить.

В приливе огромной радости Рэймон, маленький солдат, затерянный в ночи, чувствует, как пылает его лицо от прилива гордости.

*

А вдруг сорвалось?

Сомнения внезапно закрались ему в душу. До сих пор он был совершенно уверен в исходе операции. Ведь они располагали замечательными подрывными средствами. Он собственноручно заложил двойной заряд взрывчатки. Сам включил механизм и снял предохранители. Ведь никто не заметил их при этом. И он заверил товарищей, что задание выполнено.

Все это так… Но, может быть, потом часовых расставили по-другому. Может быть, еще до взрыва патрули обошли каждую мачту и все обнаружили. Или взрывчатка не взорвалась. Или мачта могла не упасть. Тогда, значит, зря трудились, зря подвергались опасности.

Лежа в постели рядом с женой, Рэймон не может заснуть. В уме он прикидывает, сколько шансов за успех и сколько против, подытоживает. Сравнивает. И приходит в ужас.

“Да, я слишком увлекся, – думает он. – Конечно, сделано было все. Но откуда у меня уверенность, что немцы не переменили систему охраны? Они могут всегда придерживаться одной и той же системы, но могут и менять ее на ночь. Они могли обнаружить взрывчатку. Могли ничего не заметить. Взрыв может достичь цели, и может быть неудачным. Во всяком случае, шансы одинаковы. Дурак! Ведь об этом я не подумал. Как мог я ручаться за успех, когда докладывал Андрэ и Бретону?”

– Ты спишь? – спрашивает Марсель.

– Нет, который час?

Марсель протягивает к ночному столику обнаженную руку и зажигает лампу.

– Уже два часа ночи! А ты все время ворочаешься. Спи, ведь ты устал.

– Слушай, завтра утром ты поедешь со мной.

– Куда?

– За город. Мы рано вернемся.

– Ладно. Я надену голубое платье.

– Как хочешь.

– А зачем мы поедем?

– Не спрашивай пока ни о чем. Ты мне веришь?

– Ты знаешь, я готова повсюду следовать за тобой.

Я уже это доказала. Почему же сегодня ты что-то скрываешь от меня? Не вышло то, что ты задумал?

– Вышло, или, вернее, почти.

– Кто-нибудь из товарищей арестован?

– Нет.

– Тогда почему ты волнуешься?

– Я не знаю еще, что произошло.

– Но ты узнаешь?

– Да, завтра.

– А я?

– Ты тоже, одновременно со мной.

– Это сюрприз?

– Пожалуй.

Марсель, ласкаясь, кладет голову на плечо мужа и с нежностью смотрит на него.

– До чего я счастлива, что ты сейчас рядом со мной. Вот увидишь, все будет в порядке, я уверена.

Рэймон отвечает ей добрым, ласковым взглядом.

– А знаешь, – говорит Марсель, – иногда мне почти страшно с тобой.

– Почему?

– Тебе, верно, что-то снится и ты разговариваешь во сне.

– Что же я болтаю?

– Много всего, но это неопасно, ведь слышит тебя твой товарищ.

– Моя жена…

– Жена и товарищ, мне хочется быть и тем и другим.

Рэймон поворачивается к ней.

– Сейчас ты моя жена.

– Я тебя люблю…

– Маленькая моя…

– Дорогой…

В маленькой комнате с голубыми обоями в цветочках гаснет свет.

*

Семь часов утра. На перроне вокзала Вильнев-Сен-Жорж рабочие в спецовках ждут поезда на Париж. Несколько минут назад Рэймон и Марсель сошли с поезда, прибывшего с вокзала Аустерлиц, и смешались с толпой.

– Недлинная прогулка, – смеется Марсель. – Вышли из одного поезда, чтобы тут же сесть на другой и вернуться обратно.

– Нет, теперь мы приедем на Лионский вокзал.

– Простите, где садиться на поезд из Мелена? – спрашивает Рэймон у проходящего железнодорожника.

– На этой же платформе, но поезд запаздывает, – отвечает тот на ходу.

– Что он сказал? Крушение? – спрашивает подошедшая женщина.

– Не думаю, наверно, просто задержка, – отвечает Рэймон и чувствует, что у него сильнее бьется сердце.

– На сколько же?

– Ничего не знаю.

– Начальник вокзала сказал нам: на двадцать минут, – вмешивается какая-то девушка.

– Тем лучше, меньше придется потеть на работе, – смеется, подмигивая, рабочий. В ответ ему Рэймон улыбается.

В конце платформы – суматоха.

– Вот он ползет как черепаха, – объявляет насмешливый голос.

Все кидаются, чтобы занять свободные места. Толпа несет Марсель и Рэймона к скамейкам, но все уже занято.

Какой-то рабочий уступает Марсель место:

– Садитесь, пожалуйста!

Он встает и оказывается рядом с Рэймоном. Против обыкновения, в этот утренний час у всех оживленные лица, слышится возбужденный говор. Поезд трогается.

– Случилось что-нибудь? – спрашивает Рэймон у рабочего.

– Как, вы не знаете?

– Я только что приехал из Парижа.

– Ночью взорвали станцию Сент-Ассиз.

В приливе невыразимой радости Рэймон изо всех сил сжимает перекладину.

Вокруг все только и говорят о происшествии.

– Дело было жаркое! – утверждает кто-то. – Еще утром там был виден дым.

– А что в точности произошло?

– Неизвестно. Почти всю ночь взрывались бомбы, шла стрельба. Одно достоверно: сегодня немцы больше никого не пропускают и хватают людей на дорогах.

– Чистая работа, – тихо говорит рабочий.

С наигранным удивлением Рэймон спрашивает;

– Кто же мог это сделать?

Марсель смотрит на него блестящими глазами.

– Да англичане, – шепчет ему на ухо старушка, – вы разве не слушаете радио?

Рэймону очень хочется ее ударить, но он тут же видит, как рабочий слегка пожимает плечами. Их взгляды встречаются.

Марсель сияет.

Теперь она поняла. До чего ей хочется объявить всем вокруг: “Это сделали наши – французы. Мой муж. А вы-то чего ждете?”

*

Некоторое время спустя после взрыва на станции Сент-Ассиз Андрэ и Робер прогуливаются под деревьями авеню маршала Фоша. Осень. По направлению к Булонскому лесу проезжает амазонка. Рядом с ней, на замечательном рысаке, – опереточный персонаж с зализанными волосами, с гвоздичкой в петлице.

– Им неплохо, – говорит Андрэ. – Видел дамочку? Можно подумать, принцесса. А субчик-то с хлыстом!

– Может, они тоже по-своему сопротивляются?

– Возможно. Говорят, сопротивление стало модным в салонах. Но бошей мы не прогоним при помощи этой золотой молодежи. Так вернемся к серьезным вопросам. Что ты узнал о взрыве в Сент-Ассизе?

– Я был в тех местах, но точно ничего узнать не удалось. Из страха перед полицией и гестапо все молчат. Мне удалось только установить, что закрыта дорога между Сен-Лэ и Буасиз-ля-Бертран.

– Значит, все в порядке. А в Париже ты что-нибудь слышал о взрыве?

– Да, и даже несколько версий. Одни говорят, что там был настоящий бой, другие – что радиостанция полностью разрушена новыми взрывчатыми веществами. Несомненно, многое преувеличено, но психологическое воздействие огромное.

– А кому приписывают диверсию?

– Большую часть англичанам.

– А в общем наплевать, правда? Сейчас важно как можно крепче бить бошей и доказать, что они напрасно считают себя неуязвимыми. Но для этого нам нужна взрывчатка. Ты виделся с деголлевцем?

– Да, я ему рассказал о взрыве.

– Ну?

– Он был обрадован, но дать нам больше ничего не может. Он перебирается в южную зону.

– Жалко, черт побери! Только мы нашли кого-то, кто согласился нам давать оружие…

– У нас еще есть взрывчатка!

– Да, но это капля, а сколько нам надо сделать!

– Шеддит… 90 процентов хлората калия, 10 процентов парафина…

– Это все так, но будь у нас взрывчатка…

XIV

– Триста первый! Третий этаж!

– Триста первый! Третий этаж! – Перекатывается голос под огромными стеклянными сводами тюрьмы Фрэн. На мостике третьего этажа карлик-сержант с невероятно большой головой внезапно вскакивает со стула. Он торопливо шагает по галерее, опоясывающей здание, на которую выходят двери камер. Глухо, как в церкви, стучат его сапоги.

– Триста первый! – снизу читает по бумажке фельдфебель.

– Jawohl![Есть! (нем.)] – выкрикивает сержант, единодушно прозванный заключенными Квазимодо.

Грохот ключей.

– Raus! [Выходи! (нем.)] – Дверь захлопывается. Карлик-сержант толкает перед собой тщедушное существо.

Раздаются шаги по лестнице.

– Schnell! Schnell! [Скорее! Скорее! (нем.)] – нервничает унтер-офицер на первом этаже.

– Jawohl! Jawohl!

– Номер? – спрашивает фельдфебель у неподвижно стоящего перед ним заключенного.

– Триста первый.

– Следуйте за часовым!

Квазимодо снимает с заключенного наручники и невозмутимо подписывает пропуск.

Солдат с винтовкой на плече открывает маленькую дверцу и пропускает заключенного вперед. Они идут по подземному коридору и останавливаются перед другой дверью. Снова щелкает замок. Они входят в комнатку, где их ожидают еще четверо солдат. Один из них говорит вновь прибывшему:

– Лицом к стене, – и указывает в угол. Заключенный послушно поворачивается.

– И это Рэймон? – удивленно говорит один из немцев и хохочет.

“Сволочи! – думает Рэймон, стиснув зубы. – Будь у меня оружие, я бы вам показал, как смеяться!”

Рэймон очень переменился – бледный, с провалившимися глазами, с всклокоченной бородой. Только взгляд остался прежним. Одежда болтается на исхудавшем теле. Всего месяц прошел с тех пор, как его арестовала французская полиция.

В префектуре он встретил почти всех своих товарищей по группе Вальми: Робера, Мишеля, Жежена, Виктора, которого полицейские вытащили из госпиталя, красавицу Роз-Мари (ее разлучили с ребенком, которому всего год и два месяца) и многих других. Совершенно ясно, что столько народу могло быть арестовано только потому, что кто-то проболтался. Всех выдал один трус – Арман.

Две недели в префектуре.

Десять дней допросов и избиений. Французские полицейские ликовали и разглядывали их, как диких зверей. Удачный улов. Потом их передали немцам. Все были брошены в тюрьму Фрэн, все, не исключая и Армана. Предательство не вознаграждается.

Сидя в камере, Рэймон много думал о происшедших арестах, вспоминал поведение каждого из товарищей. Совесть у него чиста, но что он может теперь сделать? Он – выбывший из строя солдат.

– Протяните руки! – приказывает один из солдат.

Он поворачивается, его взгляд полон ненависти. Ему надевают наручники.

– Следуйте за нами!

Гордо подняв голову, Рэймон идет по коридору, его сопровождают четверо вооруженных солдат.

“Конец!” – думает он.

Женщины, толпящиеся в вестибюле, с грустью смотрят на человека в наручниках.

Во дворе, у крыльца, их ждет легковая машина. Два солдата садятся спереди, два других сажают заключенного на заднее сиденье, между собой. Машина трогается и выезжает из ворот. Рэймона крепко держат с двух сторон.

Автомобиль огибает стену, окружающую тюрьму, и после нескольких поворотов выезжает на Парижское шоссе.

Здесь кипит жизнь. Мчатся автобусы, на тротуарах играют дети. Прохожие не обращают внимания на стремительно несущуюся машину. Да и чем она может заинтересовать? Фонтене-а-Роз, Шашан, Аркэй… А на деревьях-то уже нет листьев! Форт Монруж…

“Марсель здесь недалеко, в нескольких сотнях метров, – думает Рэймон, и у него сжимается сердце. – Едва ли ее арестовали, ведь они не знали ее домашнего адреса”. Но он-то знает, где она живет. А вдруг он увидит ее по дороге? Вдруг он увидит в толпе знакомого? Рэймон всматривается в лица, но машина ускоряет ход. Вот уже и Орлеанская застава.

Париж, авеню Орлеан. Париж, церковь Алезия. Париж, авеню дю Мен, улица Тэте, а вот тут, на углу улицы Севр, кафе, где у него было последнее свидание.

“Быть на свободе! Затеряться в этой кишащей толпе!”

Машина несется все дальше. Рядом с автомобилем появляется грузовик. В кузове – двое рабочих в синих блузах. Рэймон медленно поднимает руки в наручниках. Они увидели. В глазах Рэймона странный блеск. Люди! Если бы вы умели читать в глазах, вы бы увидели, что они горят любовью.

Машина несется, не обращая внимания на сигналы.

Толчок. Визжат тормоза. Еще метр, и машина врезалась бы в автобус, выехавший на дорогу.

“Раздавил бы он нас, – думает Рэймон, – может, в этом и было спасение”.

Машина несется по площади Инвалидов. Мост Александра, Рон-Пуэн, площадь Сен-Филипп-дю-Руль.

– Приехали.

*

“Отель “Брекфорд”, шестой этаж”, – запыхавшись от ходьбы по лестнице, отмечает Рэймон.

– Нечего присматриваться, – говорит один из сопровождающих его немцев, – отсюда не удирают.

Рэймона ведут в кабинет и сажают на скамейку между двумя часовыми. Конвоировавшие его солдаты отдают честь и, щелкнув каблуками, уходят.

Рэймон оглядывается. Довольно большая побеленная комната. На обоих окнах, выходящих во двор, решетки. На стене большая карта Европы. Посреди комнаты стол, заваленный папками. Гестаповец в чине капитана, делая вид, что не замечает вновь прибывшего, чертит что-то вроде расписания. Рядом с ним за маленьким столом лейтенант стучит на машинке. Слышно, как по коридору, около двери, шагает часовой.

– Так это вы Рэймон? – спрашивает капитан, поднимая голову; он говорит на безупречном французском языке. – Скрывать бесполезно. Вот ваше дело, ваши фотокарточки, вот копии допросов и все сведения французской полиции. Мы все знаем. Вы один из участников взрыва в Сент-Ассизе, а также руководитель всей этой диверсии?

– Да.

– Поздравляю.

Рэймон удивлен оборотом разговора и смотрит ему в глаза.

– Нам все известно. Остались некоторые незначительные подробности. Вы голодны?

– Не очень.

– Сейчас вам принесут поесть.

Офицер отдает распоряжение, и вскоре солдат возвращается с подносом, на котором прибор и огромное блюдо дымящегося рагу. По указанию начальника, он ставит все это на скамейку и снимает с Рэймона наручники.

– Можете есть, – говорит офицер. – Если будет мало, вам дадут еще.

– А можно хлеба? – спрашивает Рэймон.

– Сейчас принесут.

По новому распоряжению солдат приносит кусок черствого хлеба.

– Это все, что у нас было. Сойдет?

– Да, спасибо.

Изголодавшийся Рэймон не верит своим глазам. Наесться досыта – высшее счастье приговоренных к смерти. Он сейчас без зазрения совести набросится на эту еду, которая придаст ему силы. Как это должно быть вкусно! Да, но все-таки Рэймону не хочется служить посмешищем. Он держится с достоинством. Он медлит. Он начинает есть не спеша.

Он съедает целое блюдо рагу и полкило хлеба. Вкусно. Жаль, что немного пересолено.

– Хотите еще? – спрашивает офицер.

Рэймон колеблется. А в общем, идиотство отказываться.

– Пожалуйста, – говорит он.

Ему приносят еще одно блюдо. Он опять съедает все. Здорово пересолено, но голод утолен. Теперь надо бы попить. Ему хочется пить. Ему очень хочется пить.

Как бы предугадав его желание, солдат приносит два больших графина. В одном лимонад, в другом – оранжад. Он наполняет пол-литровую кружку доверху.

Рэймон протягивает руку.

По-видимому, слишком поспешно.

– Подождите, – говорит офицер, ставя стакан на край своего стола. – Попьете потом.

По его распоряжению Рэймону надевают наручники и подводят к столу, где стоят графины и наполненный стакан.

– Вы знаете этого человека?

Офицер показывает маленькую фотокарточку. На ней статный молодой человек с падающей на лоб прядью волос.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache