Текст книги "Газета Завтра 826 (90 2009)"

Автор книги: "Завтра" Газета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

Так уж сложилась судьба моя, что не довелось мне слышать домашние предания о жизни на оккупированной территории. По той причине, что мои родственники во время войны воевали или жили на Урале, в Сибири, и сосуществования с оккупантами не пережили, ужаса чужестранного гнета, ощущения себя недочеловеком, не имеющим права на свободное передвижение по родной земле не испытали и не передали на уровне генной памяти. И как какой-нибудь штандартенфюрер развлекается, как обставляет свой проезд по оккупированной территории, как ведет себя он по отношению к аборигенам, не слыхала. Читала о действиях фашистов, но это носило характер официоза, а элемента личного присутствия (боже упаси) не было. И вот… Где увидишь штандартенфюрера, как не в свободной России? Увидела!

Выхожу из метро и неожиданно натыкаюсь на плотную стену людей в сером – милиционеров. Проспект Маркса пуст: ни машин, ни людей. Сворачиваю на Дмитровку, на проезжей части которой нет машин. Нет и людей, они не очень уверенно идут по тротуарам, стоят, переминаясь, на обочинах. Их неуверенность стала понятна, когда я осмотрелась и увидела людей в штатском, выставленных оцеплением вдоль улицы. Услышала ор из рупора: "Чтобы людей не было! Ни одного человека чтобы!" Планы Гитлера уже в центре Москвы в рупоры оглашают.

"Под кого" производили тотальную зачистку от людей? Не буду томить, тем более, вы и сами отгадали. На пустой улице, на которой буквально ни одного человека, появляется вереница огромных Мерседесов с мигалками, сменивших звуковое оформление с ора на вой. И вот появляется виновник ора, воя, попрания конституционного права граждан России на свободное передвижение – гарант конституции: черный автомобиль с президентским штандартом, на скорости проносится по освобожденной для него от людей улице. Самый натуральный проезд штандартенфюрера! И цель у фюреров общая: тот фюрер ставил целью, чтобы ни одного человека на нашей территории из местных. И этот не терпит, чтобы живые аборигены мельтешили. Для того расчищали жизненное пространство. И для этого расчищают улицы российских городов современные айнц, цвай, милицай-полицай.

Дело-то известное: нет народа – нет проблемы. Есть народ – есть проблемы. Фразу относительно человека, приписываемую либералами Сталину, сочинил и вложил в уста вождя представитель того народа, который и с собой проблемы несет, и на месте создает. И всё, замечу, за наши деньги! Когда штандартенфюреры твердят об установлении режима демократии на оккупированной ими территории, то уже и не смешно.

Хотя если, как в понимании некоторых персон, иметь ввиду некий народ, так как раз тот самый народ у нас во власти. Люди вовластной национальности. И если с их точки зрения народовластие – власть некого народа, тогда – полная демократия! Но о ней ли наши помыслы?

Наше спортивное руководство руководствуется в своей деятельности жизнеутверждающим принципом: бери у народа больше, ховай от народа дальше! А еще и "ховайся от народа дальше или посылай народ подальше от места твоего пребывания". Тот самый принцип разделения: мухи отдельно, котлеты – отдельно. Руководство отдельно, народ отдельно. Правда, полного отделения мы никак не можем добиться: нам не удается их послать куда подальше. И навсегда чтобы! Разве мух от котлет отгонишь?

Со времени прихода к власти мерзейшего из всех существовавших в истории предателей Горбачева среди действий руководителей нашей страны нет ни одного, которое было бы направлено на улучшение положения страны и народа.

Ни одного! Все во вред нам и в угоду врагам внутренним и внешним. Как говаривала бабушка Никитична: "Оне ночь спят, а сами ногам сучат, кабы быстрей встать да пакостить бежать". И еще смеют точить свои поганые языки о деяния великого созидателя Сталина!

Люди с таким чувством самосохранения, как российские штандартенфюреры и компрадоры замесом пожиже, имеют все шансы дожить до заслуженного отдыха и вволю отдохнуть. А мы? Если посмотреть на картину смерти простых людей под колесами сановных машин, то поймешь, что врагам, соберись они на нас напасть, надо с этим делом поторопиться, а то ни одного дорогого россиянина не останется: все погибнем под колесами дорогих автомобилей компрадорских властей.

Очередные трупы в аварии с участием губернаторского авто. Характерно, что губернаторы предпочитают давить россиян иномарками. Тот случай, когда Запад им поможет. В чем-чем, а в уничтожении россиян Запад – рука об руку с российскими фюрерами. Три трупа от одной встречи с губернатором. Широко живут сеятели смерти!

Пресс-прислужба поспешила сообщить, что губернатора в авто не было. Возникает вопрос: тогда по какому праву эскорт ехал в сопровождении милиции, тратя наши деньги и на ее работу, и на амортизацию авто, и на бензин? Кто или что имеет право на спецпроезд с мигалками, превышением скорости, нарушением правил: само авто как таковое или губернатор? А если его там не было, то кто там был? Обязаны ли мы то лицо садить себе на шею и катать по всей Руси? Понятно, если ехала супруга, то губернаторши таковы, что губернаторы с дорогой душой их на скорости под улюлюканье сирен посылают куда подальше. Но посылайте их туда и еще дальше, чем куда подальше, за свой счет, а не за счет жизни людей.

В России, где у власти штандартенфюреры, образ жизни одних оборачивается образом смерти для других.

Николай Поросков ПАТРИАРХ РАЗВЕДКИ К 100-летию генерала армии Петра Ивашутина

Он руководил Главным разведывательным управлением Генштаба (ГРУ) почти четверть века. В мире всего две фигуры, столь долго возглавлявшие мощные спецслужбы: Эдгар Гувер директорствовал в Федеральном бюро расследований США почти полвека. Именно при Ивашутине ГРУ приобрело те черты, мощь и разноликость, какими обладает сегодня. Основы, заложенные Петром Ивановичем, оказались столь прочными, что никакие «реформы» не смогли, в отличие от растащенного КГБ, поколебать структуру военной разведки. Главное разведуправление сегодня – единственная в мире спецслужба, сочетающая в себе все мыслимые виды разведки, в том числе войсковую, больше известную как спецназ ГРУ.

Несколько лет назад, накануне Дня военного разведчика, который празднуют 5 ноября, на Троекуровском кладбище открыли памятник на могиле Петра Ивановича Ивашутина, Героя Советского Союза, генерала армии. Собрались на кладбище узким кругом, только свои – руководство ГРУ, ветераны, родственники Петра Ивановича и бессменный его адъютант на протяжении четверти века Игорь Попов. Из журналистов был только ваш покорный слуга, много писавший об организации во время работы в "Красной звезде". Снимал на телекамеру один оператор, но тоже управленческий.

Под треск автоматных залпов почетного караула сползло покрывало, и на белом камне проступил бронзовый лик патриарха разведки, напоминающий глубоко задумавшегося добродушного тролля. Сказал слово тогдашний начальник ГРУ генерал армии Валентин Корабельников, его предшественник Федор Ладыгин, сын Ивашутина Юрий Петрович, контр-адмирал. Положили на холодный камень гвоздики и пошли в поминальный зал выпить, не чокаясь, за человека, рядом с которым трудно поставить кого-либо во всей долгой, противоречивой истории "Аквариума".

А десять лет назад, накануне 90-летия Ивашутина, я, тогда журналист "Красной звезды", в сопровождении двух сотрудников ГРУ поехал на дачу Петра Ивановича в подмосковных Раздорах. Дача оказалась панельным одноэтажным домиком, весьма скромным, построенным еще в хрущевские годы. Была она государственной, а после развала Союза чиновники поставили условие: или выкупай, или съезжай. Затребовали, как рассказывал мне Петр Иванович, 200 тысяч рублей, а на сберкнижке у него было лишь 9. Продал ружья, которые ему дарили, которые сам покупал, добавил к ним шубы жены и дочери. Еле собрал. Потом на ремонты потратил кучу денег.

Он постоянно жил на даче с женой Марией Алексеевной, иногда вызывая из управления машину, чтобы при необходимости поехать в столицу. Он тогда еще числился советником начальника ГРУ, имел в "Аквариуме" кабинет, но зарплату получать отказался, поскольку советы давал главным образом по телефону. В госпиталь его сопровождал выделяемый на этот случай прапорщик.

Петр Иванович, как сам сказал, никогда не давал интервью. С писателями встречался по поводу издания книг: с Василием Ардаматским ("Этот обязательно тему выклянчит, дам ему тему, он и пишет"), с Юлианом Семеновым, Вадимом Кожевниковым, автором романа "Щит и меч", с Колесниковым, автором книги о Зорге ("Это наш домашний писатель"), а с журналистами для интервью – нет, не встречался. Так что я был первым и – последним.

К тому времени Петр Иванович уже практически ослеп, ничего не видел, поругивал офтальмолога Федорова за неудачную операцию. Говорил не спеша, подолгу, в деталях описывая какой-либо эпизод. Рассказывал, что до перехода в ГРУ вся работа в КГБ лежала на нем, как на заместителе председателя Комитета. Приходили и уходили, как он выразился, "комсомольцы" (Шелепин, Семичастный), люди, политически, может быть, и зрелые, но мало что понимающие в контрразведке. Ивашутину приходилось разъезжать с Хрущевым по миру, обеспечивая его безопасность. Словом, устал. Об этом и сказал в отделе административных органов ЦК. А тут как раз разразился скандал с полковником Олегом Пеньковским, работавшим на англичан и американцев. ГРУ подверглось серьезной проверке ЦК, от занимаемых должностей освободили тогдашнего начальника Ивана Серова, припомнив и прежние дела с выселением народов, его первого заместителя А.Рогова, начальника управления кадров И.Смоликова.

Ивашутин пришел в военную разведку, когда началось бурное соревнование Вооруженных Сил СССР и США. Всего Петр Иванович насчитал тогда 17 витков гонки вооружений. Хельсинкские соглашения заставили вести военное соперничество более скрытно. Военную разведку всё время подгоняли, ставя новые и новые задачи. В частности, руководство страны требовало, чтобы его хотя бы за полтора часа известили о решении американцев на пуск межконтинентальных баллистических ракет (МБР). На это время приходится рост численности загранаппаратов военной разведки, то есть резидентур, их количества.

Едва запустили первый спутник, разведка приспособила его под свои цели. Через "Стрелу-2" установили двухстороннюю связь с "точками" по всему миру. ГРУ раньше американцев освоило космическую фотосъемку. На первых снимках запечатлевали территорию в квадрат со стороной 40 км, потом спецы придумали сканирующий аппарат, и сразу дошли до 140 км. Правда, американцы переводили информацию в цифры и передавали на землю по радио, мы же сбрасывали контейнеры. Потом догнали янки.

Развединформация шла министру обороны в виде докладной записки. Однажды Гречко показал записку Брежневу, тому понравилось, распорядился присылать и ему. Так шло больше двадцати лет. Если записку по каким-то причинам задерживали в Минобороны, тут же следовал звонок от Константина Черненко, в то время начальника секретариата.

Ивашутин очень хорошо отзывался о министре обороны Андрее Гречко. При нем построили санаторий в Эшерах в Абхазии, нынешнее здание "Аквариума" на Хорошевке. Тут, наверное, надо остановиться и напомнить, откуда у здания ГРУ появилось это несколько странное название. Его дал известный перебежчик, бывший капитан военной разведки Владимир Резун, ставший писателем Виктором Суворовым. На этот образ Резуна подвигло, видимо, то обстоятельство, что девятиэтажное, в форме буквы "П", здание отличается обилием стекла.

Едва упоминают "Аквариум", читавшему одноименную книжку о военной разведке вспоминается ее "зачин". Это душераздирающая сцена сожжения в печи на территории "Аквариума" полковника ГРУ, уличенного в предательстве. Во время подготовки интервью с начальником ГРУ Евгением Тимохиным, пришедшим в разведку из Войск ПВО страны, я не мог не спросить генерал-полковника, что в этой сцене правда, а что выдумка. Евгений Леонидович подвел меня к окну своего кабинета и указал на единственную возвышающуюся над территорией трубу. Потом вызвал офицера и приказал ему сопроводить меня к этому "крематорию".

Оказалось, печь предназначена для сожжения документов с грифом. Жерло печи было настолько узким, что никакой самый стройный полковник, тем более привязанный к носилкам, как пишет Резун, не пролез бы в него. Так на моих глазах растаял один из многочисленных мифов, которые, возможно, в силу закрытости ГРУ, окружают эту организацию.

Должен сказать, что вот уже лет пятнадцать, как с днем рождения первым (и в обязательном порядке) меня поздравляет никто иной, как Владимир Богданович Резун. Инициатива нашего заочного знакомства исходила от него – он посчитал, что в интервью с руководством ГРУ, в своих материалах на тему военной разведки я не погрешил против истины и даже создал его книгам рекламу. Позднее он выслал мне из Бристоля, где живет, книгу с надписью "Моему честному противнику. Такого противника я встретил только один раз. Даже жаль, что мы уже и не противники. Желаю Вам счастья. Враг народа В.Суворов." На книжке – оттиск "фамильного" клише с изображением танка, внизу, латиницей, имя и фамилия владельца, на соседней странице – золотистая наклейка с почтовым адресом автора.

Кстати, "Аквариум" расположен рядом с аэродромом, с которого молодой краснвоенлет Ивашутин совершил не один полет и где однажды чуть не разбился на ТБ-3. Нынче Ходынку перестроили. Изменились и "аквариумные" постройки. Перед посещением ГРУ тогдашним президентом Владимиром Путиным впервые за всю историю организации на здании выложили золотыми буквами ее название. Однако золотые буквы продержались только сутки, а затем были безжалостно сбиты. Традиции.

Но вернемся к Ивашутину. В юности он трудился слесарем, рабочим-путейцем, окончил школу военных летчиков и пять лет летал инструктором, поступил на командный факультет Военно-воздушной академии им. Жуковского, откуда его и призвали в органы госбезопасности. И в звании капитана он стал начальником особого отдела корпуса, участвовал в финской войне, в годы Великой Отечественной был начальником особых отделов и управлений контрразведки "Смерш" нескольких фронтов. В 1945 году он имел самое непосредственное отношение к устранению от власти румынского короля Михая. Вот что рассказал мне тогда Ивашутин:

– 26-летний летчик, катерник, любимец фрейлин, которых в количестве около десятка он возил с собой, Михай не очень задумывался о власти, зато его мать Елизавета была женщиной умной и хитрой. Больше политик, чем он сам. Задача спецслужб состояла в том, чтобы лидера компартии Румынии Георгиу-Деж сделать известным, популярным и поставить во главе государства. Для этого разыграли именины командующего фронтом Федора Ивановича Толбухина (хотя на самом деле ничего подобного не было), пригласили на торжество Михая, наградили его орденом Славы, вернули его же шикарную яхту, до этого угнанную из Констанцы в Одессу, и под хорошее угощение подсунули проект указа о награждении Георгиу-Деж самым высоким румынским орденом. Все газеты об этом сообщили.

Михаю внушили, что новую коммунистическую власть он возглавить не может, и королевское звание снять с себя – тоже. Михай погрузил имущество в вагоны, и его с почестями отправили, подарив на прощание самолет.

С 1951 года Ивашутин – в центральном аппарате МВД-КГБ. История вершилась, в том числе, и здесь. В том числе история войны афганской.

– Никаких рекомендаций по Афганистану мы не давали, – рассказывал Петр Иванович, – а только очень скромно информировали. Приезжал к нам Тараки – писатель, очень мягкий человек, в ЦК его принимал Пономарев. Кто надоумил Тараки снять Амина с должности военного министра, неясно. Начальник Генштаба Агарков собрал своих заместителей, спросил: "Нужно ли вводить войска в Афганистан?" Начали, как всегда, с разведки, с меня. Я сказал, что мы можем получить то, что американцы во Вьетнаме. Все девять замов и начальник ГлавПУРа были против. Но наше мнение игнорировали.

В Афгане по рекомендации Ивашутина создали такую разведку, "какую мир не видывал". В группу входили оперативные работники из стратегической разведки, знающие языки и умеющие вербовать агентов из местного населения, и офицеры из Ташкентской бригады спецназа с рацией и боевыми средствами. О душманских караванах, их составе знали через четверть часа после начала движения.

Военная разведка работала оперативно и в других регионах. О том, что турки решили направить свои корабли к Кипру, сообщили руководству Минобороны за сутки. А Генштаб промедлил. ГРУ знало, что американцы, пытаясь ввести нас в непроизводительные расходы, блефовали со "звездными войнами", но наверху не послушали. О положении в "горячих точках" планеты Петру Ивановичу приходилось докладывать на заседаниях Политбюро. Партийная верхушка была неизменно вежливой, колких вопросов не задавала, данным разведки верила.

– Я докладывал только то, что проверено, о непроверенном молчал, – рассказывал патриарх.

– Никакого соперничества между ПГУ и ГРУ не было – с уверенностью говорил Ивашутин. – По решению ЦК каждые три месяца проводили общее совещание по военно-политическим вопросам то у них, то у нас, строго соблюдая очередность. Они не лезли в наши армейские дела, мы не интересовались, чем они собираются заниматься. У них политическая информация, а нам еще нужно было образцы оружия и военной техники добывать.

В разговоре не обошли и тему предательства. Одно из самых громких дел – дело генерала Дмитрия Полякова. В 1962 году, находясь в командировке в США, он предложил свои услуги ФБР, выдал двух наших нелегалов. У Ивашутина, по его словам, с первой встречи было интуитивное недоверие к этому человеку. Начальник управления кадров ГРУ Изотов, бывший работник ЦК, взял Полякова к себе в отдел подбора гражданских лиц. Ивашутин приказал перевести Полякова в войсковую разведку, где нет агентуры и, следовательно, выдавать некого. А во время одной из командировок начальника ГРУ Полякова откомандировали в Индию военным атташе. Приказ подписал заместитель Ивашутина Мещеряков. В Индии Полякова и раскрыли. Четверть века работал на американцев. Всего за время работы Ивашутина было 9 случаев предательства, семерых раскрыли дома, а двое остались "там".

Он рассказывал, насколько это позволено, как вытаскивали из тюрем в странах пребывания наших провалившихся разведчиков, в скольких государствах в лучшие годы были резидентуры ГРУ, как поддерживали революционные движения и через разведку передавали им большие суммы денег, как готовили документы, по которым в Москву приезжали лидеры этих движений, чтобы пройти обучение… Как вывезли американское 105-мм орудие…

По мнению Петра Ивановича, нынешним разведчикам за границей работать несравненно труднее. А в России "не осталось порядочного завода или фабрики, где не было бы американского представительства".

– Сегодня, – говорил тогда Ивашутин, – я поставил бы разведке новую задачу: выявлять среди лиц, посылаемых в Россию, разведчиков, чтобы помочь контрразведке вытаскивать их отсюда.

И еще Петр Иванович подтвердил мне слух, вполголоса передававшийся обитателями "Аквариума", и который до того я считал чьей-то досужей выдумкой: оказалось, что настоящая фамилия его Ивашутич. Просто однажды в одном из документов ошибочно написали на русский манер, с тех пор так и пошло. Такая вот тайна одного из самых засекреченных людей нашей страны.

К концу нашей почти четырехчасовой беседы Мария Алексеевна принесла к чаю торт. Некогда всемогущий человек, которого знали и побаивались во всех разведках мира, потянулся за сладким и попал пальцами в торт, сконфузился. И мне до рези в глазах стало жаль старика.

– Если считаешь разведку профессией для получения заработной платы, не нужно к ней и близко подходить, – говорил новичкам Петр Иванович. – Разведку надо любить.

Примером для подражания и великим разведчиком Петр Иванович считал англичанина Лоуренса.

Я с интересом расшифровывал диктофонную запись, готовясь к сенсации, однако оригинал интервью долго согласовывался в ГРУ, после чего мне было сообщено решение, облеченное в уже привычный термин "Преждевременно". Такое случалось не раз. Я понимаю специфику организации, искренне уважаю людей, в ней работающих, со многими из которых у меня дружеские отношения, и потому, подосадовав, убрал кассеты в "долгий ящик". Узнав о кончине Петра Ивановича, вернулся к записи, обходя "деликатные" моменты.

Сегодня великими называют артистов, спортсменов и даже бизнесменов. Но вот ушел из жизни великий разведчик, столько сделавший для страны, ушел незаметно, так и не получив от масс-медиа этого заслуженного им титула. Восстановим же справедливость.