Текст книги "Зов погибших планет (СИ)"

Автор книги: Юрий Стерх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Илея объяснила мне, что он обязательно оценит этот жест, и ему будет приятно. Оставив Чока на видном месте, мы с чувством выполненного долга покинули наш разведчик. Теперь нам осталось набраться побольше терпения и ждать, пока реаниматор не закончит восстанавливать израненное тело нашего техника. Сейчас в положительном результате полного исцеления Шака уже никто из нас не сомневался.

Прокручивая в памяти недавние события, я не заметил, как задремал и пропустил момент, когда ко мне подошла Илея.

– До полного восстановления Шака чуть меньше четырех часов. Пока нам здесь делать нечего, и у меня есть предложение, – звонкий голосок Илеи вывел меня из сонливого состояния. – Давай посетим тот потерпевший крушение спасательный корабль Митхар. Ты согласен отправиться со мной?

Я посмотрел на спящего Мора и подумал, что мой наставник был бы не против такой прогулки, поэтому с радостью согласился на предложение. Через несколько минут мы уже подходили к открытому трапу нашего десантного челнока.

К моему удивлению, лететь на нём Илея никуда не собиралась. Когда до корабля оставалось метров пятьдесят, из его нутра плавно выплыл и направился к нам навстречу блестящий полутораметровый куб.

– Двухместное средство передвижения модели «Зиус-М». Предназначено для перемещения на планетах в условиях отсутствия атмосферы. Вооружение: одна плазменная пушка, расположена под днищем, обеспечивает сектор обстрела 360 градусов. Защита: защитное поле уровня «Соли». Уровень запаса энергии силовой установки на данный момент – сто процентов. Запас хода…

Пока Кира перечисляла мне достоинства и характеристики этого необычного средства передвижения, оно приближалось к нам навстречу, трансформируясь на наших глазах. Куб стал быстро вытягиваться, расширяться и выгибаться. В боковинах появились небольшие отростки…

Одним словом, когда мы подошли к нему, прямо перед нами в полуметре от поверхности Луны завис двухместный аппарат, чем-то отдаленно напоминающий наш земной гидроцикл.

«Интересно, за что тут мне держаться, за Илею?» – подумал я, пристраиваясь за ее спиной.

Как только я опустился своей пятой точкой на жесткое покрытие сиденья, оно сразу же стало изменяться подо мной, подстраиваясь под мои габариты. Появилась высокая спинка и две т-образные удобные ручки по бокам, за которые я тут же судорожно схватился, опасаясь, как бы меня не сдуло с космического мотоцикла.

Илея рванула с места так, что у меня вмиг всё слилось перед глазами в одну сплошную полосу. Я даже не заметил, как мы очутились за пределами нашего кратера, и уже вовсю неслись над поверхностью Луны, огибая неровности лунного рельефа.

«Поднимемся выше и осмотримся!» – донесся до меня по мыслесвязи звенящий голос Илеи.

Чувствовалось, что ей нравится вот так, вручную, управлять юрким аппаратом, ощущать его мощь и послушность. После ее слов поверхность Луны резко ушла вниз, и здесь на полукилометровой высоте можно было хоть что-то рассмотреть более-менее детально.

Лететь вот так над Луной – это не то же самое, что лететь внутри кабины десантного челнока. Здесь чувствовался невероятный открытый простор и свобода, от которых у меня аж дух захватывало, и хотелось кричать от дикого восторга.

Примерно через час стремительного полета Илея удивленно воскликнула и резко пошла на снижение, заметив что-то, заинтересовавшее ее внизу. К моему стыду, как я ни вглядывался в лунный ландшафт, пока мы снижались по широкой дуге, но так ничего и не заметил.

На большой скорости мы обогнули высокий пик с торчащими в разные стороны острыми камнями и неожиданно резко остановились у какого-то веретенообразного аппарата. Он напомнил мне вытянутую раковину морского моллюска, густо присыпанного лунной пылью.

Это был, как мне тут же объяснила моя спутница, одноместный митхарианский истребитель ближней зоны действия. Такие истребители они применяли в основном для охраны своих кораблей и, по словам Илеи, были очень серьезными противниками в ближнем контактном бою. Эти небольшие юркие кораблики обладали достаточно хорошей маневренностью и имели неплохое для своих габаритов вооружение. Правда, был у них один существенный недостаток – они могли передвигаться только в космической пустоте и, если в пылу боя попадали в атмосферу какой-нибудь планеты, то их силовые установки попросту отказывались работать, после чего они камнем падали на ее поверхность.

Этому митхарианскому пилоту еще повезло! Губительный импульс, запущенный Кроном, настиг его, скорее всего, уже над самой Луной, поэтому он смог относительно мягко рухнуть на ее поверхность. Но это ему не сильно помогло – вон он, валяется в скрюченной позе недалеко от своего истребителя.

Немного полюбовавшись технологиями расы Митхар и даже заглянув в пустую кабину пилота (откуда, кстати, моя спутница прихватила какую-то блестящую изогнутую пластинку), мы продолжили свой путь к поверженному вражескому кораблю.

Еще полчаса сумасшедшего полета над лунной поверхностью – и на горизонте появилась громада перевернутой пирамиды, глубоко вошедшей своим острым концом в каменистый лунный грунт. Облетев ее пару раз, мы припарковались прямо у открытого настежь квадратного люка.

Биосканеры Шикра подтвердили отсутствие биологической формы жизни на давно погибшем корабле, после чего мы сразу же без разведки направились к зияющему отверстию в корпусе пирамиды.

Предупредив меня, чтобы я ни к чему не прикасался, Илея решительно пошла по запутанным коридорам митхарианского корабля по направлению к его центру. Шла она уверенно, прекрасно ориентируясь на многочисленных перекрестках и ответвлениях, точно зная, куда нужно свернуть, где спуститься на этаж вниз, а где, наоборот, подняться выше.

Двигаясь следом за ней, я не мог налюбоваться ее изящными, полными грации движениями, когда она преодолевала какое-либо препятствие или проскальзывала под какой-нибудь рухнувшей конструкцией. Но, любуясь ее красивой стройной фигурой, я не забывал поглядывать себе под ноги, в то же время с интересом вертя головой по сторонам.

Мне тут всё было интересно!

Если к зотэрианским технологиям, проживая какое-то время в Ковчеге, я уже немного привык, то здесь для меня всё было вновинку и необычно. Еще в самом начале нашего пути в этой пирамиде, когда мы только проникли в паутину ее запутанных переходов, мое внимание привлекли ровные ряды прикрепленных к стенам каких-то непонятных устройств, напоминающих мне коконы гигантских насекомых. Здесь чувствовалась какая-то смесь высоких технологий и живой органики.

В моей памяти тут же всплыли образы из моего глубокого детства. Проживая в юности в спортивном интернате, я, как и любой пацан, пытался коллекционировать какие-то вещи. Мне, например, интересно было собирать значки, а моему соседу по комнате – бабочек. Никогда не забуду его увлекательные рассказы о каком-нибудь экзотическом виде – где он водится, сколько времени живет, и как трудно его добыть. И тут Кира вытащила из моей памяти такое, от чего я чуть не присвистнул!

Так вот эти многочисленные полуорганические устройства, которыми были заполнены все проходы спасательного корабля Митхар, один в один походили на золотые коконы южноамериканской бабочки Mechanitis polymnia как по форме, так и по цвету.

Удивительное и поразительное сходство!

Я по-новому посмотрел на эти устройства и подумал о том, как сильно разнятся технологии Зотов и Митхар.

– Это их спасательные капсулы, – Илея заметила мой интерес к этим «личинкам». – Если бы не тот разрушительный импульс, запущенный Кроном, то они бы самостоятельно совершили посадку на поверхность любой планеты в этой планетарной системе. А так… им очень сильно не повезло.

Илея кивнула на ближайшую ко мне «личинку», из которой торчало высохшее тело змееголового. Оно так и застыло, наполовину высунувшись наружу, а раскрытая в немом крике пасть и судорожно сжимавшие края кокона когтистые пальцы говорили о том, что смерть его была мучительной и вовсе не мгновенной. Не дожидаясь пока я насмотрюсь на мумию, Илея быстро пошла вперед, на ходу комментируя то, что было сейчас вокруг нас.

Вдруг она остановилась и легонько пнула ногой какой-то круглый предмет в мою сторону. В условиях слабой лунной гравитации этот предмет плавно подлетел ко мне, и я без труда поймал его, после чего под звонкий смех своей новой сестренки брезгливо отбросил в сторону. Этим предметом был шлем митхарианца с мумифицированной змеиной башкой внутри.

– А вот это… Это их божества, которым они поклоняются как одержимые. Посмотри – уродцы еще те!

Илея со смешком указала рукой куда-то между рядов спасательных капсул. Я, чуть притормозив, пригляделся. Там просматривались замысловатые объемные орнаменты, изображающие действительно каких-то приземистых уродцев с длинными высунутыми языками. На змееголовых они не были похожи и, скорее, относились к какой-то другой расе. Изображены эти существа были в различных позах, каждая из которых, скорее всего, обозначала какое-то сакральное действие. Разбираться в этом сейчас, совсем не было времени, Илея быстро ушла далеко вперед, и мне ничего не оставалось, как поспешить за ней, чтобы не потерять ее из виду. Но увиденное не выходило из головы, кого-то мне эти уродцы напоминали…

Точно!

Что-то подобное изображали в своих храмах племена майя, инков и ацтеков. И, насколько я помню, те изображения были нанесены ими еще задолго до того, как испанские конкистадоры вступили на их землю.

Ближе к центру пирамиды всё чаще стали попадаться завалы из искалеченных и неестественно вывернутых тел змееголовых. Они валялись тут и там вперемешку с покореженными конструкциями и разбитыми вдребезги капсулами. Вокруг, куда ни глянь, присутствовали хаос и полное разрушение.

Воины Митхар стали попадаться на нашем пути так часто, что нам приходилось постоянно смотреть себе под ноги, переступая через их изломанные и изувеченные тела.

– Куда мы идем? – спросил я у своей спутницы.

– К центру пирамиды, – ответила мне Илея, переступая через очередное разорванное пополам тело змееголового воина. – Там силовое ядро и зал управления. Надо взять кое-что важное оттуда.

Еще пять минут быстрой ходьбы с элементами паркура, и мы, перебравшись через очередной завал из тел и разного покореженного хлама, попали в большое восьмиугольное помещение, где на ступенчатом постаменте, расположенном точно по центру зала, находились три крупных кресла, стоящих на небольшом расстоянии друг от друга. Два из них были на ступеньку ниже и пустовали, а вот в среднем сидел пилот или даже, может быть, командир этого корабля. Он был в полной боевой экипировке, его приплюснутый сверху шлем, так похожий на жабью голову, был склонен на грудь, а руки, закованные в отливающую металлом броню, лежали на массивных подлокотниках пилотского кресла.

Я не сразу заметил, что в его груди зияет приличных размеров дыра с разорванными и оплавленными краями. В самом кресле, этого пилота удерживали две ребристые гибкие ленты из блестящего и на вид очень прочного металла. Они, перехлестнутые крест-накрест, надежно фиксировали его тело, не давая упасть.

С ладони Илеи сорвался светящийся шарик. Он быстро поднялся под самый потолок и оттуда ярко осветил немаленьких размеров восьмиугольное помещение. Мне эта подсветка была без надобности, система Тсиин в моём Шикре справлялась выше всяких похвал, и я всё видел как днем. А вот у Илеи, по всей видимости, возможности были слегка ограничены. Но я ошибался. Яркий свет, заливший помещение, бесспорно, обеспечивал нам прекрасную видимость, но, оказывается, у этого «светлячка» было совсем другое предназначение.

Краем уха слушая пояснения Киры о том, что это какой-то там сканер для обнаружения чего-то там, я внимательно следил за действиями спутницы. Немного покрутившись на месте, Илея уверенным шагом подошла к креслу, на котором восседал пилот, и бесцеремонно скинув его негнущуюся руку с подлокотника, несколько раз нажала на только ей видимую панельку.

Почти сразу же из подлокотника выскочил небольшой продолговатый цилиндр, который Илея тут же ловко поймала, не дав тому взлететь к потолку. Я в своем Шикре как-то стал забывать, что я на Луне, и здесь везде крайне низкая гравитация.

– Всё, нам здесь делать больше нечего! – сказала Илея. – Можем прямо сейчас возвращаться к своим.

Она вопросительно посмотрела на меня.

– Или ты хочешь обследовать корабль? Уверяю тебя, в тех проходах, где мы еще не бывали, – она указала рукой на темнеющие выходы из помещения, – ты увидишь то же самое.

– Нет-нет! – я выставил ладони вперед. – Я на всё это уже насмотрелся вдоволь, предпочитаю вернуться к своим.

– Тогда не будем терять времени.

Сказав это, Илея закрепила цилиндрик на своем бедре и быстрым шагом поспешила на выход.

По возвращении в ангар к малому разведчику, мы застали следующую картину: живой и здоровый Шак, присев на корточки с энтузиазмом ковырялся во внутренностях охранного дрона, который не так давно натворил столько бед. Облачён наш техник был в черный как смоль комбинезон из крупноячеистой эластичной ткани, на голове цилиндрообразный и слегка приплюснутый сверху шлем с прозрачным забралом.

Завидев нас, Шак в приветственном жесте поднял руку, в которой была зажата какая-то деталь и, легко поднявшись на ноги, пошел нам навстречу.

Не доходя до нас несколько метров, он остановился и, изящно изогнувшись в церемониальном поклоне, проговорил слегка напряженным голосом:

– Благодарю сиятельную Илею ен Стаат и отважного Зора ин Стаат за мое спасение! Я, Шак ин Фуррэ из клана Ной, при ясном сознании приношу вам клятву Зимрат! Искренне прошу вас обоих принять от меня это священное слово.

Илея тут же попыталась ему возразить, но Шак, не обращая на это абсолютно никакого внимания, продолжил:

– Мудрейшему Мору я уже свою искреннюю благодарность высказал, и он благосклонно принял мою клятву, теперь дело за вами.

Сказав это, Шак склонился перед нами еще ниже и произнес:

– Прошу теперь и вас, не отказывайте мне в этом.

Я стоял пораженный, во все глаза рассматривая нашего техника. Священная клятва верности и дружбы всем троим сразу, да еще входящим в разные роды – это было неслыханно! По крайней мере, из той информации, что я почерпнул из обучающих программ, такое случалось крайне редко.

Возникла неловкая пауза, и я отчетливо ощутил, как напряженно застывший в низком поклоне Шак, затаил дыхание в ожидании нашего ответа. Тянуть с ним в этом конкретном случае – значит нанести ему очень серьезное оскорбление, поэтому мы с Илеей, хоть и с небольшой заминкой, но всё-таки совершили ответный церемониальный поклон, выражающий наше уважение к его решению и полное согласие с ним.

Тут же по моему телу пробежала приятная, обволакивающая каждую мою клеточку теплая волна, а затем у меня достаточно ощутимо кольнуло в затылке. Мой бриал зафиксировал клятву Шака.

Как только она была мною принята, сразу же на периферии своего поля зрения обнаружился значок с эмблемой рода Фуррэ. Это означало, что один зотэрианец из этого славного рода принес мне Зимрат – священную клятву долга жизни, и пока он не исполнит ее, этот значок будет время от времени появляться на моём интерфейсе, напоминая мне о том, что сегодня произошло здесь между нами.

Теперь Шак будет всеми силами стараться вернуть нам этот долг, даже если ему для этого придется осознанно расстаться с собственной жизнью. Этого требует закон и нерушимая клятва.

Вот так вот!

Зоты клятвами просто так не разбрасываются, тем более такими. Теперь на кону стоит честь рода Фуррэ и самого клана Ной.

Получив наш ответ, Шак облегченно выдохнул, расслабленно встряхнул кистями рук и медленно разогнулся. Сквозь прозрачное стекло шлема было хорошо заметно, как ярко засияли его глаза, и губы тронула довольная улыбка.

Враз повеселевшим голосом он тут же сообщил нам, что его помощники уже пробудили всех искинов на корабле, и те в свою очередь занимаются полной расконсервацией разведчика, на котором, кстати, уже есть тепло, атмосфера и гравитация.

Еще он сказал, что сейчас закончит с охранным дроном, и после этого его можно будет забирать на борт. На наш вопрос – где сейчас Мор, он сообщил, что тот отдыхает в своей каюте, и еще добавил, что после полной расконсервации корабля и проверки всех систем нам можно смело отправлять десантный челнок обратно на Терру, а самим спокойно отправляться дальше на малом разведчике к ближайшей точке нашего путешествия.

Пожелав Шаку поскорее закончить с ремонтом взбунтовавшегося дрона, мы, вежливо раскланявшись с ним, направились к гостеприимно опущенному широкому трапу, находившемуся под днищем корабля.

За те несколько часов, что нас не было на борту, внутри разведчика произошли серьезные изменения. Корабль понемногу оживал. Все помещения и переходы были ярко освещены, внутри присутствовала пригодная для дыхания атмосфера. Где-то глубоко внутри звездолета на грани слышимости ощущался гул и легкая вибрация. Свернув в жилой отсек, мы с Илеей расстались, после чего каждый из нас направился в свою каюту. Появилась мысль – зайти к Мору, но, проходя мимо, я ощутил, как тот сейчас сильно истощен и пребывает в неком полузабытьи, которое с натяжкой можно было бы назвать сном. Видимо, та лечебная магия, что он применил к Шаку, всё-таки забрала у него немало жизненных сил.

С каждым новым днем общения с моим наставником, во мне всё больше и больше просыпалась частичка Хога. Постепенно я стал понимать и чувствовать его состояние настолько тонко, что иногда даже боялся перепутать его ощущения со своими. Мор меня успокаивал, постоянно повторяя, что скоро я научусь контролировать свои ощущения, и тогда смогу чувствовать состояние любого Хога или зотэрианца по желанию, а не только его. Но для этого надо постоянно совершенствоваться, и я стараюсь, как могу!

А еще я сегодня понял одну очень важную для меня вещь – космос сильно тяготит Хогов. Им необходимо дышать воздухом, греться на солнышке, прикасаться к живым деревьям, а иначе они быстро чахнут и вянут, как цветы в темном и душном помещении. Поэтому пусть наставник отдохнет, не надо его сейчас тревожить.

Встряхнув головой и прогоняя этим неожиданно накатившую на меня слабость, я переступил порог своей каюты, где меня тут же поприветствовал приятный женский голос:

– Искин «Рид-Ап» приветствует Зора ин Стаат во вверенном мне жилом отсеке малого разведывательного звездолета класса «Крукс». Довожу до сведения экипажа – пока идет расконсервация и настройка всех систем, не рекомендуется покидать жилые помещения и перемещаться по кораблю вне жилого отсека. Функционал вашей комнаты приближается к восьмидесяти шести процентам. Выход на полную мощность ожидается через тридцать одну минуту семнадцать секунд. Все системы работают штатно и готовы удовлетворить любые ваши потребности в пределах своего функционала. Хорошего вам отдыха и приятного времяпровождения!

Слушая краем уха приятный голос искина моей каюты, я стоял на пороге и осматривал точную копию комнаты, в которой я провел целых десять дней в ожидании, когда мне установят бриал. Меня даже посетило легкое ностальгическое дежавю, но с той лишь разницей, что теперь я Зор ин Стаат и, пусть временный, но всё-таки член экипажа великолепного космического корабля. К тому же, в отличие от первого посещения аналогичной комнаты, я теперь прекрасно разбираюсь в каждом предмете, находящемся в помещении, и мне тут скучно точно не будет.

Запросив у искина стол и стул, я подождал несколько мгновений, пока они появятся, затем подошел к одной из стен и открыл нишу, в которой находился нужный мне прибор.

Раз уж у меня появилось немного свободного времени, то почему бы не потратить его с пользой, занявшись просмотром обнаруженного в нише информационного кристалла, оставленного мне Кроном. В самом Ковчеге у меня этого сделать не получилось. Сначала меня позвали на званый ужин, а затем эта экспедиция. Только и хватило времени на то, чтобы при помощи тонкого прочного стилета, который прятался в перчатке Шикра, извлечь из тайника в туалетной комнате странный предмет, представляющий из себя толстую иглу с круглым набалдашником на конце. Кира тогда подсказала мне, что это какой-то ключ, но от чего она пока не знала.

Удобно устроившись в кресле, я расположил по центру стола изотор в виде блестящего конуса, достал из потайного кармашка круглые, слегка ребристые кристаллы и разложил их перед собой на столе.

Так… Вот этот самый большой убираем, он предназначен для обучающей капсулы, а вот этот, поменьше, должен подойти к этому прибору.

Ну что, пробуем?

Дав указание Кире включить изотор, который я для себя назвал по-простому проектором, я аккуратно расположил кристалл на вершине засветившегося мягким светом конуса. Волнуясь в ожидании просмотра, я откинулся на удобную спинку, обхватив пальцами жесткие подлокотники кресла.

Через секунду прозвучал мягкий и немного растерянный голос Киры:

– Информация с данного кристалла имеет зашифрованный код и не может быть просмотрена на этом устройстве, необходимо использовать другой изотор с аналогичным шифром.

Не понял?! Какой такой другой изотор? В этой комнате он один. Вот это новость!

– А этот перенастроить возможно? – от волнения и досады я заговорил вслух.

– Нет! У тебя есть допуск пользователя, но нет допуска к настройкам. Ты не обладаешь необходимым инженерным уровнем и знаниями.

В расстроенных чувствах я энергично почесал затылок. Где мне теперь искать чёртов прибор? В Ковчеге?

Кира тут же ответила:

– У меня нет такой информации.

Какое-то время посидел в кресле, вытянув скрещенные ноги, и тупо смотрел в одну точку. Мысли в голове вяло перетекали одна в другую, постепенно выстраиваясь в некую логическую цепочку.

Во-первых, я, конечно, понимаю Крона, оставляя для меня это послание, он постарался максимально перестраховаться. Для него было важно, чтобы оно не попало в чужие руки, и перенастройка проектора говорила только о том, что в этом кристалле находится сверхсекретная информация.

Интересно, что такого в послании? Из-за чего Крон пошел на такие хитрости? К чему такие меры предосторожности? Кого он опасался? И это при том, что в его каюту после его смерти мог попасть только я, мой отец или дед, да и то, только потому, что мы являемся его прямыми потомками. Ни родной брат, ни сестра не имели на это права, а только его сын, внук и так далее – таков закон, и он свят, как и любой другой закон у Зотов.

Во-вторых, как я выяснил ранее у Киры, скрытые ниши и тайник мог обнаружить ни много ни мало только обладатель бриала Хигури. Обнаружение обеспечивала связь бриала с искином помещения. Значит, Крон знал заранее – кто будет их пробуждать? И что у того будет установлен именно такой бриал!

Неужели Мор видел так далеко? Невероятно!

В-третьих, выяснилось, что это зашифрованное послание невозможно просмотреть на обычном изоторе…

А на чём же его тогда смотреть?..

Немного пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что прибор всё-таки находится в каюте Крона. Просто он не совсем стандартный, и его пока не видит Кира, бриал только начинает активно развиваться.

Значит, как только я вернусь в Ковчег, то внимательно осмотрю свою каюту. Не зря же Крон перетащил туда свою мебель со своего флагмана? И это при том, что он прекрасно знал, что проживет он там совсем немного.

Для меня старался? Может быть…

В каюте Крона есть стационарный изотор, стоящий между креслами, но он наверняка окажется таким же бесполезным, как и этот. Возможно, проектор выглядит как кресло, кровать или какой-нибудь столик...

Стоп!

При упоминании кровати что-то легонько шевельнулось внутри меня. В моей совершенной памяти тут же всплыло изображение спальни и огромное стационарное ложе с четырьмя вытянутыми цилиндрами. Два повыше у изголовья и два пониже у изножья. Верхняя часть тех, что находились в изножье, была выпуклой, а те, что находились у изголовья – наоборот, были вогнутыми и туда точно мог поместиться информационный кристалл! Я улыбнулся про себя. По-моему, я нашел то, что искал! Надо только вернуться обратно в Ковчег.