Текст книги "Демон Жадности. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Юрий Розин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 7

Я провел пальцами по рукояти «Сказания об Энго», ощущая знакомые резные узоры. Каюта пахла древесиной, ромом и… чем-то еще. Чуть уловимый аромат лаванды и металла – женские духи.

– Ивака! – мой голос прозвучал резче, чем я планировал, разрезая тишину.

Ответа не последовало.

– ИВАКА! – я мог бы попытаться найти ее сам, но сейчас был слишком пьян, чтобы делать это не было лень.

Через несколько долгих минут в дверном проеме появилась моя помощница.

– Чего орете?

Я указал на стол:

– Кто-то рылся в моих бумагах.

Ивака медленно вошла, ее глаза скользнули по поверхности стола, затем к иллюминатору, и обратно ко мне.

– Никто не рылся, – она сказала слишком спокойно. – Я заходила взять опись грузов. Бумаги были на полу – видимо, ветер. Я собрала и положила обратно.

– Ветер? – я резко подошел к иллюминатору, хватая ручку. – Он был закрыт, когда я уходил.

Моя помощница вздохнула, поставив книгу на каютный сундук:

– А когда я вошла, он был приоткрыт. Может, вы забыли? – ее взгляд стал изучающим. – Вы же… выпили немало сегодня.

Я сжал кулаки, ощущая, как трезвость накрывает меня ледяной волной.

– Ничего. – мои пальцы сжали рукоять сабли. – Ладно. Извини, если разбудил. Иди спать, завтра отбываем.

Дверь захлопнулась за Ивакой с глухим стуком, оставив меня в зыбком полумраке капитанской каюты. Лунный свет, пробивавшийся сквозь запотевшее стекло иллюминатора, рисовал на дубовых панелях причудливые узоры, напоминающие морские карты неизведанных земель. Я провел ладонью по лицу, ощущая, как кожа горит под пальцами – то ли от выпитого рома, то ли от нарастающего беспокойства.

Иллюминатор.

Я подошел к круглому окну, ощущая под босыми ногами шероховатость просмоленных досок. Медная ручка была холодной и слегка влажной от морской сырости.

– Черт подери, – прошептал я, отвесив себе пощечину, чтобы прийти в себя.

Попытка вспомнить превратилась в мучительный процесс выуживания обрывков из алкогольного тумана. Я закрыл глаза, ощущая пульсацию в висках.

Перед вечеринкой я стоял у этого же стола, застегивая манжеты. В каюте было душно – жар от многочасовой работы с картами, запах чернил и пота. Рука сама потянулась к иллюминатору, чтобы впустить ночную прохладу…

Или нет?

Ничего. Ни единого четкого кадра.

Я швырнул бокал в угол каюты. Хрусталь разлетелся на тысячи сверкающих осколков, похожих на морскую пену при лунном свете.

– Черт возьми!

Теперь, кроме беспокойства, появилось еще и чувство досады. На себя. На свою небрежность.

Я медленно опустился в кресло, уставившись на разложенные карты. Ветер за иллюминатором усилился, завывая в щелях, как предвестник шторма.

И когда я потушил последнюю лампу и лег в постель, сон не приходил, несмотря на опьянение. Каждый скрип корабельных балок, каждый всплеск за бортом заставлял меня вздрагивать.

Иллюминатор был закрыт. Иллюминатор был открыт.

Иллюминатор…

Хер с ним.

Я повернулся на бок, уставившись в темноту, пока за окном не начал бледнеть горизонт. И только тогда погрузился в сон. Тревожный, но без сновидений.

Уже сегодня в Небо. К Маске Золотого Демона.

###

Рассвет застал «Небесное Золото» окутанным в серебристую пелену небесного тумана. Я стоял у массивного дубового штурвала, того самого, что выиграл в кости.Холодный утренний воздух пробирался к коже, заставляя мурашки бежать по спине.

– Отдать швартовы! – мой голос прозвучал хрипло после бессонной ночи.

Матросы на причале бросили толстые канаты. «Небесное Золото» вздрогнул всем корпусом, медленно отходя от доков Перекрестка. В тумане маячили силуэты других кораблей – кто-то тоже собирался в путь, кто-то только вернулся после долгого плавания.

Фолк, мой штурман, поднялся на капитанский мостик, его кожаная куртка скрипела при каждом движении. В руках он держал карту и секстант, но глаза его были прикованы к моим рукам на штурвале.

– Капитан, – он произнес это слово с особой интонацией, которую я знал слишком хорошо – в ней смешались уважение и скрытое недовольство. – Вы так и не дали мне курс. Куда мы идем?

Я не ответил сразу, сосредоточившись на ощущении корабля. «Небесное Золото» был живым существом под моими руками – каждая доска, каждый канат передавали его настроение. Сейчас он будто нехотно просыпался, медленно набирая ход.

– Сорок/минус пятьдесят на полдень, – наконец сказал я, чувствуя, как первые лучи солнца пробиваются сквозь туман.

Фолк замер.

– Серлиария? – он медленно развернул карту, тыча пальцем в пустую область. – Зачем там туда?

– Нам не туда, – покачал я головой. – Просто соблюдаю предосторожности.

– Тогда какая финальная точка?

– Узнаешь, когда прибудем.

– Капитан, я тридцать лет веду корабли по этим маршрутам. Если ты не доверяешь мне курс…

– Это не вопрос доверия, – я повернулся к нему, ощущая, как утренний свет бьет в глаза. – Это вопрос необходимости.

Мой штурман закусил губу. Он подошел ближе, понизив голос:

– Тогда скажи хотя бы, чего нам ждать. Рифы? Штормы? – его глаза сузились. – Или чьи-то пушки?

Я взглянул на вращающийся в стеклянной сфере треугольничек, подвешенный просто в пустоте. Артефактный компас всегда указывал на положение солнца в полдень летнего солнцестояния. Где-то за кормой чайки кричали, провожая нас в путь.

– Жди всего, – тихо ответил я. – Но особенно – неожиданностей.

Фолк тяжело вздохнул, развернул карту на навигационном столике и начал что-то вычислять, ворча себе под нос.

Я вернулся к штурвалу, чувствуя, как корабль набирает ход. Туман начал рассеиваться, открывая перед нами бескрайний небесный простор. Перекресток уже превратился в размытое пятно на горизонте, а впереди…

Я закрыл глаза на мгновение, чувствуя дыхание ветра на лице. Где-то там, за горизонтом, нас ждала Маска Золотого Демона. А может быть – и что-то похуже.

Когда я снова открыл глаза, в Небе пропали последние следы Перекрестка.

###

Седьмой день плавания встретил «Небесное Золото» плотной пеленой молочно-белого тумана, окутавшего корабль словно саван. Я стоял на шканцах, пальцы судорожно сжимали холодную латунь подзорной трубы.

– Одиннадцать/сорок четыре!

Руль скрипнул, корабль начал медленный разворот. Это был уже двенадцатый ложный маневр за время путешествия, по плану – последний. Я прильнул к подзорной трубе, вглядываясь в серую пелену за кормой. Ничего. Только бесконечный туман и редкие чайки, кружащие над кильватерной струей.

Фолк, направив «Небесное Золото» на нужный курс, повернулся ко мне, нервно теребя бороду, в которой уже серебрились первые кристаллы инея.

– Капитан, – он остановился в шаге от меня, понизив голос до опасного шепота, – мы сожгли вдвое больше маны, чем рассчитывали. Если продолжим эти зигзаги…

Я резко опустил подзорную трубу, прерывая его.

– Уже скоро прибудем, так что всего хватит.

Фолк закусил губу, его глаза – два узких щелка в морщинистом лице – метнулись к горизонту.

– Хорошо. Просто это выглядит бессмысленным.

Я хмыкнул, проводя пальцем по карте. Траектория нашего движения действительно казалась слишком сложной даже для запутывания следов. Но я не хотел рисковать.

– В этом мире нет ничего бессмысленного, старик. Только то, чего мы еще не поняли.

Где-то в тумане прокричала чайка – резкий, почти человеческий звук. Я снова поднял подзорную трубу, сканируя горизонт.

– Что видишь?! – крикнул я впередсмотрящему на мачте, у которого был доступ к более мощной артефактной трубе, закрепленной там, наверху, на штативе.

– Пелена облаков, капитан! Но… – пауза, – впереди будто темнеет!

Я обменялся взглядом с Фолком. В его глазах мелькнуло то же понимание.

Только спустя полчаса облака начали редеть, словно нехотя отпуская нас из своих объятий. Сначала появились лишь смутные очертания – темные вертикальные линии, пересекающие серое полотно неба. Затем, будто из другого измерения, проступили детали.

«Небесное Золото» замедлил ход, будто сам корабль затаил дыхание перед этим зрелищем. Я стоял, ощущая, как волосы на затылке встают дыбом. Руины возвышались перед нами, уходя в самое небо – их вершины терялись в облаках. Казалось, это не просто остатки древнего сооружения, а чудовищный организм, замерший в неестественной позе.

– Матерь богов… – за спиной раздался шепот Лислейна. Мой заместитель подошел, его обычно бледное лицо теперь было белым как мел. – Это же…

– Руины, – закончил я за него, не отрывая глаз от зрелища. – Вот куда нам надо было.

Лислейн нервно облизал губы:

– Почему же вы молчали?!

– Что знают двое – знает и свинья, – вздохнул я. – Я вам доверяю, конечно, но лучше уж так. Ивака! – крикнул я, не поворачиваясь. – Готовь ящики!

Моя помощница появилась словно из ниоткуда, ее рыжие волосы выбивались из-под практичной кожаной повязки.

– Уже готово, капитан. Но… – она бросила взгляд на руины, – вы уверены, что хотите идти туда первым?

Я уже повернулся к трапу.

– Кто, если не я? К тому же…

Я слишком долго к этому шел. Эту часть фразы я, однако, сказал уже про себя. Не стоило говорить такого вслух, пока цель не будет достигнута.

Руины открывались перед нами как драгоценный ларец – постепенно выступая из облаков, позволяя рассмотреть каждую деталь.

Как и Перекресток, они напоминали храм, при этом с одной стороны были во много раз меньше, а с другой – куда величественнее. Центральный купол, покрытый позолотой, сверкал на солнце. Я приложил к глазу подзорную трубу.

– Черт возьми… – вырвалось у меня, когда я увидел детали.

Каждая колонна, каждая арка была украшена тончайшей резьбой. Золотые нити, вплетенные в камень, образовывали сложные узоры – спирали, напоминающие вихри, переплетающиеся с символами, которые я не мог распознать. Это была не просто позолота – казалось, сам камень пронизан золотыми жилами.

– Капитан! – Ивака подбежала, запыхавшись, держа в руке свою трубу. – Взгляните на северную стену!

Я взял инструмент и навел его на указанное место. Мозаика на стене оказалась не просто украшением – это была целая история. Миллионы разноцветных камешков складывались в сцены поклонения, жертвоприношений, странных ритуалов. Фигуры людей в длинных одеждах поднимали руки и кланялись огромным фигурам в золотых масках.

– Они поклонялись им, – тихо сказал я. – Тем, кто носил эти маски.

Корабль совершил еще один поворот, и перед нами открылись «висячие сады» – фрагменты парка, сохранившиеся на плавающих обломках земли. Даже сейчас, спустя века, там росла зелень. Правда, уже вполне человеческих размеров.

Дорожки из чего-то похожего на белый мрамор, теперь потрескавшиеся, извивались между полуразрушенными фонтанами в виде мифических существ. Один особенно хорошо сохранившийся фонтан изображал крылатую женщину, из уст которой когда-то била вода.

Внезапно солнце, поднявшееся выше, осветило купол храма под новым углом. Золото вспыхнуло ослепительным светом, и на секунду мне показалось, что я вижу отражение огромной маски, на мгновение проступившее в воздухе над храмом.

Я обернулся к команде, собравшейся на палубе. Их лица отражали смесь страха и благоговения.

– Готовимся к высадке, – сказал я твердо. – Все кроме вахтенных.

Спустя пятнадцать минут борт «Небесного Золота» мягко ткнулся в землю, сохранившуюся вокруг Руин. Я спрыгнул первым – сапоги утонули в густой траве. Земля под ногами была теплой, несмотря на утреннюю прохладу, и испускала слабый металлический запах.

Вбив кол с привязанным к нему троссом, я дождался, когда-то же самое повторят еще трое наших Артефакторов, а после матросы спустят трап.

– По местам! Разгружаем по списку! – мой голос разнесся эхом по пустоте. – Ивака! Проследи!

Первыми пошли ящики с артефактным оборудованием: разными детекторами, декодерами, записывающими устройствами и прочим. Затем – тяжеленные ящики с раскладными ростовыми щитами. Потом уже пошли коробки с составляющими походного лагеря, который тут же начали расставлять неподалеку от места швартовки «Небесного Золота».

Через полчаса в центре лагеря уже дымила походная кухня. Арман развернул свою знаменитую «адскую печь» – переносной очаг с тремя котлами, где уже шипело что-то ароматное.

– Капитан, кофе? – он протянул мне жестяную кружку с черной как смоль жидкостью. – С двойной порцией «бодрости».

Я сделал глоток. Напиток обжег горло, но странное тепло сразу разлилось по телу. Арман хитро подмигнул.

Матросы разворачивали необычные палатки – их ткань была соткана из шелка и металлических нитей, создавая легкую броню.

Раздался резкий треск. Один из фонарей вдруг погас, затем вспыхнул ядовито-зеленым светом.

– Все в порядке! – крикнул Зирфан, наш техник. – Просто резонанс с местной магией. Перенастраиваю…

Спустя еще час все было готово и лагерь замер, готовясь к чему-то пока неизвестному.

– Обед, полчаса отдых, проверка оборудования! – скомандовал я, осознав, что больше никаких работ не ведется. – Потом отправляемся!

###

Гигантские ступени вздымались перед нами, как горный хребет, высеченный для титанов. Руины все были такими. Созданными не для людей, а для великанов прошлого.

В Перекрестке, давно обжитом и перестроенном, это было почти незаметно. Но здесь, стоя перед первой ступенькой из почти сотни, каждая из которых при этом была высотой около тридцати метров, ощущение собственной ничтожности буквально поглощало.

Я провел ладонью по холодному камню, ощущая микроскопические бороздки – следы неведомых ног, ступавших здесь века назад.

– Ну что, друзья, – я обернулся к команде, поправляя ремни сапог-артефактов. – Кто хочет первым ощутить себя в объятьях капитана?

Ивака сделала шаг вперед.

– Только, ради всех богов, не роняйте меня, – прошептала она.

Я активировал «Историю о прогулке в облаках». Сапоги едва замтено завибрировали.

– Обними покрепче, – предупредил я, обхватывая Иваку за талию. Ее тело напряглось, как натянутая тетива.

Мы рванули вверх. Воздух засвистел в ушах, ступени превратились в размытую полосу под нами. Ивака вцепилась мне в плечи, зарывшись лицом в мою куртку.

На небесных кораблях гравитация создавалась артефактами, и была где-то вдвое слабее обычной. Даже упав с десятиметровой мачты при хорошей координации можно было отделаться максимум синяком.

В открытом Небе притяжения же не было вовсе. Вывалившись за борт, человек никуда бы не упал, а просто остался бы висеть в пустоте.

Но на территориях Руин гравитация была уже вполне нормальной, привычной человеческому телу, так что тут падение с высоты действительно могло быть смертельным.

Плюс, когда ты видел, куда тебе падать, а не был окружен пустотой Неба, страх схватывал куда сильнее.

– Боже правый! Никогда больше! Ни за какие сокровища! – вопила Ивака, которой в принципе вряд-ли когда-то приходилось летать, тем более с такой скоростью и на такие высоты.

Глядя на ее реакцию, я не мог удержаться от смеха. Но в конце концов наш подъем замедлился, и я плавно приземлился на верхней площадке.

Ивака отпрыгнула от меня, как ошпаренная, тут же принялась поправлять одежду и волосы.

– Живая? – поинтересовался я, проверяя заряд сапог.

– Пока что, – она бросила злобный взгляд на мою обувь. – Если бы я знала, что придется летать, осталась бы на корабле!

Вскоре рядом приземлились Лислейн и остальные наши Артефакторы, также неся на себе по матросу. Вообще без труда можно было и побольше, но перенапрягаться еще до того, как вошли в Руины, не стоило.

Тем же образом мы подняли и всех остальных. К сожалению, посмотреть, как вопят Фолк или Арман мне не довелось. Они остались на корабле и в лагере соответственно, дожидаться нашего возвращения.

Матросы реагировали по-разному. Молодой юнга хохотал от восторга, прося «еще разок», в то время как старый боцман Гарт бледнел и читал молитвы, крепко зажмурившись.

Когда вся команда, наконец, собралась наверху, я позволил себе, наконец, внимательно осмотреть Руины, уходящие почти на два километра вверх. Гигантские врата храма, к счастью для нас, открытые на распашку, возвышались подобно стене неприступной крепости.

Их поверхность была покрыта барельефами крылатых существ. В центре – огромное изображение Золотой Маски, ее пустые глазницы словно следили за нами.

Оценив все это великолепие, я глубоко выдохнул. Нельзя было расслабляться.

– Щиты вперед! Развернуть защитный периметр! – мой голос гулко разнесся под сводами, отражаясь от полированных стен странным многоголосым эхом. – Артефакты достать и запустить, оружие на изготовку!

Десяток матросов начали разворачивать огромные, больше человеческого роста и шириной в метр, щиты. «Истории о воротах ста дней» были лучшими щитами для подобных экспедиций, прочными, в пассивном режиме защищающами в том числе и от магических атак, но при этом достаточно легкими, чтобы их мог носить даже обычный человек.

– Первая линия готова, капитан, – доложил Гарт, наш старшина.

Ивака тем временем следила за разворачиванием исследовательского оборудования. Приборы, работающие от мана-генератора, активировались и зажужжали, выискивая вокруг себя всплески энергии.

Лислейн же координировал раздачу арбалетов и ружей. Они не были артефактными. Мана-батареи были слишком дороги и медленны в перекачивании энергии, чтобы их можно было использовать в оружии.

Но для отстрела гнуса – мелких, размером со среднюю собаку, тварей, по виду напоминавших мутировавших тараканов, иногда обитающих в Руинах, этого было вполне достаточно.

Когда все приготовления на земле были закончены, я скомандовал:

– В воздух! – и семь пар сапог тихо загутели, поглощая ману владельцев.

Ветер завыл в ушах, каменный пол ушел из-под ног, и вот я уже парил в нескольких десятках метрах над щитами.

Снизу Лислейн координировал оставшихся, но отсюда, сверху, было видно куда больше. Гигантский проход зиял перед нами, его арка уходила ввысь на полкилометра. В глубине Руин клубился туман.

– Вперед, в темпе!

Две группы: одна на земле, вторая в воздухе, двинулась ко входу в Руины, добравшись до него только спустя десять минут.

Но в конце концов мы-таки переступили порог зала, и тьма обволокла нас, словно плотный саван. Воздух здесь был тяжелым, насыщенным запахом древнего камня и чем-то еще – сладковатым, почти гнилостным. Артефакторы зажгли фонари на запястьях, внизу матросы подключили к генератору большие, похожие на грибы, светильники.

– Черт подери… – прошептал за моей спиной Энтебан, его голос дрожал.

Зал открылся перед нами во всем своем угрожающем величии. Из-за мерцания света казалось, что стены, покрытые золотыми прожилками, пульсировали в такт нашему дыханию. Каждая золотая нить была толщиной с палец, переплетаясь в замысловатые узоры.

Гигантские скамьи, высеченные из черного базальта, располагались амфитеатром, образуя полукруг перед массивной трибуной. Каждая скамья была высотой метров по шестьдесят, трибуна – все сто.

Однако кроме всего этого в зале не было ровным счетом ничего. Даже мозаики, обильно украшавшие внешние стены, внутри пропали.

Тем не менее, монументальность и какая-то торжественность обстановки моих ребят не испугали. Я услышал, как внизу один матрос говорил другому.

– Если здесь стены с золотом, то и другого добра должно быть навалом!

Я хмыкнул. Хорошо, что они не теряли присутствия духа даже в такой обстановке.

– Там! – раздался голос Лиданги, поднявшейся еще повыше, чтобы осмотреть зал целиком. – Проход! Кажется, во внутренние помещения!

Спустя полтора часа, на всякий случай разделившись на группы и обследовав зал по периметру, но так ничего и не найдя, мы остановились перед тем самым проходом, о котором сказала Лиданга.

– Двигаемся вперед, – скомандовал я. – Медленно и осторожно. В любой момент готовьтесь отступать.

Снизу послышались подтверждающие отклики.

Осторожность оказалась не напрасной. Спустя пару минут после того, как первые щиты пересекли границу арочного проема, я услышал, как внизу завыла сирена детектора ловушек.

– Назад! Все назад! – рявкнул я.

Глава 8

Команда рванула к выходу, растеряв строй, но все-таки не побросав щиты и оборудование. Лислейн схватил за воротник паренька, который оступился на неровном полу, и буквально швырнул его обратно зал, как мешок с провизией.

Я выскочил последним, чувствуя, как по спине пробежал ледяной пот. В тот же миг коридор позади нас взорвался.

Огненная волна вырвалась из стен, потолка, даже из трещин в полу – будто само помещение решило нас сжечь. Пламя было неестественно ярким, почти белым в центре, с переливами синего и фиолетового по краям, заполняя весь коридор за дверным проемом.

Однако внутри зала не чувствовалось даже намека на жар, да и сам огонь будто ударялся о невидимую стену, когда пытался вырваться из коридора.

Я висел в воздухе в полуметре от огненной стены, не чувствуя ровным счетом ничего.

– Это… это нормально для таких мест? – дрожащим голосом спросил молодой матрос, тот самый, которого Лислейн только что спас. Его лицо было бледным, а руки тряслись так сильно, что он едва удерживал арбалет.

Гарт нервно хохотнул.

– Нормально? Да это еще цветочки, парень. Слышал, в одних Руинах была ловушка, которая превращала все живое в стекло. Представляешь?

– А может быть тогда не пойдем? – куда-то в пространство сказал парень.

Я его понимал, но не собирался отступать.

– Детекторы на полную мощность. Если что, притащим от корабля второй и даже третий генератор! – скомандовал я. – Всем сосредоточиться!

Через минуты три бешеный танец пламени начал постепенно терять свою ярость. Огненные языки, еще несколько мгновений назад яростно бившиеся о невидимый барьер, теперь напоминали усталого зверя – они медленно отступали, оставляя после себя совершенно нетронутые стены.

– Похоже, цикл завершился, – голос Лислейна прозвучал неожиданно громко в наступившей тишине. – Но я бы не стал праздновать раньше времени.

Я сжал зубы, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. В ушах звенело от адреналина, а ладони неприятно потели внутри перчаток.

– Кто-нибудь, вперед с детектором, – приказал я, окидывая взглядом группу матросов. – Только добровольцы.

Я бы отправился сам, но детектор в моих руках начал бы орать в ответ на мою собственную ману.

Наступила тяжелая пауза. В конце концов вперед шагнул Генрик – высокий, широкоплечий матрос с лицом, изборожденным шрамами. Его карие глаза спокойно встретились с моими.

– Я пойду, капитан.

Ивака молча передала ему прибор – плоский диск из полированного орихалка с пульсирующим в центре кристаллом.

Генрик кивнул и, сделав глубокий вдох, шагнул в коридор. Звук его сапог гулко разносился по каменным стенам. Мы все замерли, наблюдая.

– Пока все чисто, – донесся его голос, слегка дрожащий от напряжения.

– Пройди еще, – скомандовал я, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. – Медленно. Делай шаг, жди три секунды, потом следующий.

Геррик послушно двинулся дальше. Но ни через десять шагом, ни через пятьдесят ничего не произошло.

– Похоже пока безопасно! – крикнул он, не оборачиваясь.

– Вперед!

###

Пот стекал по моей спине, пропитывая ткань рубахи. Мы пробирались через лабиринт гигантских коридоров уже пять часов. Пять часов постоянного напряжения и ожидания подвоха от каждого камня.

– Стоп! – резко подняла руку Ивака, успевшая за это время изрядно поднатаскаться в обнаружении ловушек. – Полоса давления впереди. Видите эти почти невидимые углубления?

Команда замерла. В полу действительно просматривался едва заметный узор – шестиугольники, чуть более темные, чем основной камень.

– Обходим по стене, – скомандовал я.

Когда мы наконец добрались до следующего зала, перед нами предстало неожиданное зрелище. Огромное помещение, явно служившее когда-то столовой для существ гигантских размеров. Стол длиной не менее полукилометра, массивные стулья с резными спинками, даже посуда – все сохранилось в идеальном состоянии. Будто хозяева вышли всего на минуту.

Мы обыскали весь зал. Шкафы высотой с гору, сундуки размером с дом – все было пусто. Лишь обычная, пусть и гигантская, утварь.

И так было на протяжение всех пяти часов.

Следующие три помещения оказались такими же: идеально сохранившаяся мебель, но никаких следов чего-то ценного. Наши шаги начали звучать все более глухо, а лица матросов покрылись мрачными тенями.

– Капитан, – Лислейн поднял голову. – Мы уже должны были изучить полкомплекса. Если бы здесь было что-то ценное…

– Не может быть, чтобы вся эта защита охраняла просто мебель, – резко оборвал я его.

Но с каждым новым пустым залом уверенность таяла. Матросы начали перешептываться:

– Наверное, уже обчистили до нас…

– Или может это проклятие какое…

– Чертова пустышка!

Последнее слово прозвучало особенно громко. Я резко обернулся к говорившему – молодому матросу с перевязанной рукой.

В принципе его слова были вполне обоснованными. Руины-пустышки, как Перекресток, действительно были куда более частым явлением, чем те, которые наполняли сокровища.

Но я отказывался верить, что в том месте, которое я искал столько лет, не было ничего кроме золотых узоров на стенах. И накопившиеся усталось и раздражение сыграли свою роль.

– Еще одно такое слово, и ты будешь чистить гальюн до конца рейса, – прошипел я.

Но укоренившуюся мысль было не выбить. Я видел это в их глазах – тень разочарования, граничащего с отчаянием. Мы рисковали жизнями, тратили драгоценные артефакты-детекторы, а получали лишь пыльные залы с мебелью для великанов.

Или, может быть, в этом и была отдача моей пружины неудач? Семь лет поисков и в итоге – пшик?

Но даже если и так, я не собирался останавливаться, пока не проверю все эти Руины от пола до потолка.

###

Стрелки на хронометре с тихим шелестом отсчитали десятый час нашего пребывания в этих проклятых Руинах. Мои ладони, сжатые в кулаки, были липкими от смеси пота и крови – где-то в бешеном рывке от очередной ловушки я содрал кожу о шершавый камень. Ноги горели от постоянного использования «Прогулки в небесах», а в правом боку пульсировала тупая боль – там явно был ушиблен реберный хрящ.

В итоге все Руины были исследованы. Не осталось ни одной комнаты или прохода, где мы бы ни побывали, так и не найдя ничего кроме вилок, тарелок и мебели.

Ничего, кроме Последней Двери.

Да, ее действительно хотелось называть именно так, с большой буквы. Потому что выглядела она соответствующе.

Она возвышалась перед нами, монументальная и безмолвная, из черного металла, который поглощал свет наших фонарей, словно жадно пожирая само освещение. Сравнительно небольшая для этого места, но все равно более двухсот метров в высоту, украшенная барельефами стражей с пустыми глазницами, она, судя по составленным картам, могла вести только куда-то вниз.

Хотелось верить, что туда, где находится Маска.

– Привал, – объявил я, чувствуя, как голос предательски дрожит от усталости. – Отдыхаем ночь. Утром – последний рывок.

Команда буквально рухнула на пол. Дюрк, самый молодой из матросов, сразу же повалился на спину, закрыв глаза. Его руки тряслись мелкой дрожью. Лислейн прислонился к стене и начал методично разминать плечо – там краснел огромный синяк от встречи с одной из ловушек.

Я наблюдал, как команда разбивает походный лагерь, как разогревается на огне приготовленный заранее Арманом паек.

Сам я сидел на обломке колонны (не все внутренности Руин сохранились в идеальном состоянии), ощущая, как каждая мышца вопит от усталости. По хорошему то, что мы обошли за день, нужно было исследовать не меньше недели. Неторопливо, планомерно, с выставлением маяков и прочими премудростями, о которых я на самом деле знал не особо много.

Но у меня перед глазами стояла Маска и я гнал и себя, и своих подчиненных вперед ради нее. Однако нам всем действительно нужно было отдохнуть, прежде чем проверять Последнюю Дверь.

Хотя при каждом взгляде на нее в мозг мне вонзалась мысль: «Что если за этой дверью пустота?»

Семь лет поисков. Состояние, потраченное на карты и наводчиков. Бессчетные часы в архивах… был ли во всем этом смысл?

Сегодня я, скорее всего, снова не сомкну глаз.

Хотя поесть было определенно нужно.

За время втрое дольше нормального, но еда-таки была приготовлена, после чего распределена по мискам и съедена. А затем, также медленно, все разошлись по палаткам.

Я остался сидеть, глядя на дверь. Несмотря на усталось, как я и думал, сон не шел. Вместо этого, просидев часа два, я спустился вниз, разогрел для себя еще порцию рагу и сел прямо на пол, неторопливо отправляя в рот ложку за ложкой.

Пока не почувствовал на своем затылке чей-то пристальный взгляд.

Я повернулся и встретился глазами с Лислейном. Он стоял в нескольких метрах, переминаясь с ноги на ногу, его обычно уверенная поза была неестественно скованной. Свет фонарей играл на его потном лице, подчеркивая глубокие морщины у глаз.

– Что такое?

– Что там, капитан? – он указал на Последнюю Дверь.

Уже даже самому тупому должно было стать понятно, что в эти Руины я заявился не просто так. Но я все еще отказывался говорить, что конкретно ищу, и Лислейн должен был понять, что молчу я не просто так.

Я нахмурился.

– Снова? Ты никогда не был настолько навязчивым.

– Лислейн сделал шаг назад, его пальцы непроизвольно сжались в кулаки, потом разжались.

– Просто… любопытство, капитан, – его голос звучал фальшиво даже в собственных ушах, это было ясно по тому, как он тут же сглотнул. – Хотел понять, на что обращать внимание при…

– Любопытство? – я медленно поставил миску на камень рядом, смахивая крошки с колен. – Ты служишь у меня семь лет, Лислейн. Семь. За все это время ни разу не усомнился в моих приказах. А теперь вдруг загорелся «любопытством»?

Тень пробежала по его лицу.

Я поднялся, ощущая, как усталые мышцы протестуют против движения. Лислейн был высоким мужчиной, но сейчас казался меньше, ссутулившись под тяжестью моего взгляда.

– Кто тебя купил? – спросил я тихо. – Кто-то ведь заплатил тебе за эту информацию, правда?

Его глаза расширились, зрачки стали огромными в полумраке руин.

– Нет! – он резко махнул руками, словно отталкивая невидимое обвинение. – Дело не в этом, я…

– Не ври мне, – я сделал шаг вперед, и он инстинктивно отпрянул. – Ты мой заместитель. Мы не раз спасали жизни друг другу. И если ты сейчас солжешь…

Неожиданно из позы и выражения лица Лислейна пропала всякая неуверенность, словно он решился на что-то внутри.

– Спасали жизни, говоришь? – выдохнул он я легко читаемым гневом в голосе. – Ответь на вопрос, капитан. Когда убили Шону, почему ты остановил меня? Почему не позволил отомстить за нее?

Я вздрогнул.

– Ты прекрасно знаешь ответ, – строго ответил я. – Ее убийца погиб в том же бою. Ты хотел не мести, Лислейн, ты хотел резни. Я такое не позволяю.

– Они были заодно! – теперь он сам шагнул ко мне, его голос звенел, наверняка будя спящих. – Они желали нам смерти!

Я в свою очередь сделал шаг вперед, и теперь между нами оставалось меньше метра. Его дыхание было горячим и прерывистым.