Текст книги "Ткач Кошмаров. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Юрий Розин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 17

Разумеется, я не был гением преступного мира, знавшим все и про всех.

Та информация, которой я сейчас пользовался, была плодом многих лет внимательного, по мере возможностей, наблюдения за окружением самостоятельно и через Дзинту и Гинту. И все равно её было даже близко недостаточно, если бы я решил взбудоражить толпу обычных людей.

Однако против своих старших братьев и сестер, среди которых из-за атмосферы особняка иф Регул и влияния таких же, как они, собственных старших, буквально у каждого были какие-то психологические травмы и комплексы.

Да, большинству из них все эти тараканы не особо мешали жить. Принадлежность к пусть побочной ветви, но все-таки одного из сильнейших кланов королевства и сопутствующие этой принадлежности статус, возможности и отношение окружающих, отлично все это компенсировали.

Настолько отлично, что, окажись кто-то из них в обычном обществе, на классическом светском рауте, на то, чтобы поколебать его психику и вывести из себя, не хватило бы даже новости вроде смерти Пайры. Тем более что яркие эмоции, мешавшие нормально использовать Поток, у Регул также считались признаком слабости.

Готов был поставить оставшиеся пальцы на своих руках, что, услышав о самоубийстве их матери, большинство из моих братьев и сестер лишь скорчили скорбное лицо и сказали: «Как ужасно!» – не проронив при этом и слезинки.

Потом, оставшись наедине с самими собой, они, возможно, наорались, нарыдались и накрушили всего вокруг вволю, вымещая поднявшуюся в груди бурю эмоций. Но на публике они оставались образцами хладнокровия – так их учили и в особняке семьи, и потом, во время «трёх лет».

К их огромному сожалению, нынешняя ситуация была, вероятно, единственной, когда их непробиваемая защита становилась тонкой, как яичная скорлупа. А все потому, что вокруг них вдруг собрались все то, что когда-то и спровоцировало большинство их психологических блоков.

Не считая Гарпана и ещё двоих-троих самых первых детей Рагана иф Регула, которым повезло избежать издевательств со стороны старших братьев и сестер, потому что старше них никого не было, все остальные так или иначе прошли через эту «жестокую школу жизни».

Уверен, даже Шейран, тот самый сын маминой подруги, который на первый взгляд был идеален во всем, хранил где-то в самом глухом чулане своей памяти воспоминания о чем-то подобном.

А так как психотерапевтов в этом мире не было, а любое проявление слабости в клане Регул приравнивалось к смертному греху, шансов как-то развязать этот душевный узел ни у кого из моих старших не было ни малейших.

И теперь все эти персонажи, над которыми издевались и которые издевались в свою очередь над своими младшими, оказались заперты в замкнутом помещении с, фактически, источниками их детских страхов, обид и комплексов.

Все они уже давно стали взрослыми, у многих были собственные дети, у парочки – даже внуки. Но напряжение так и витало в воздухе ещё с поминального ужина. А когда все перетекло в почти классических званый вечер, я, слушая их разговоры, буквально в каждом втором предложении слышал желчь и фальшь.

Это был не банкетный зал, это была бочка с бензином. И все, что требовалось, чтобы начать хаос и вакханалию – это бросить спичку.

Ну, пожалуй, все-таки такое сравнение было немного чрезмерным. Для того, чтобы реально спровоцировать цепную реакцию, мне пришлось выудить из закромов практически все грязные секретики и тайны, которыми я располагал.

Не только про Кариана, но и вообще про всех своих братьев и сестер, и не только подтвержденную информацию, но и слухи и даже просто домыслы.

Впрочем, с учётом того, что в любой другой ситуации даже подробнейшие досье на каждого из отпрысков Рагана иф Регула могли не возыметь особого эффекта, я мог даже с определенной гордостью заявить, что справился на отлично.

Митрин налетел на Кариана сразу после того, как тот попытался ударить меня своей тростью. Благо, подоспевший Дзинта принял удар на свою спину. Гинта подскочил секундой позже, закрыв меня своим телом от следующих потенциальных нападений.

Даже с учётом того, что Кариан не был настолько безумным, чтобы вкладывать в замах Поток, достигнутого им прогресса в уровне Штиля оказалось вполне достаточно, чтобы Дзинта от такого удара рухнул на пол, прямо мне под ноги.

Да уж. Хотя эта парочка была теми ещё идиотами и почти никогда не исполняла мои приказы в точности, верности им было не занимать. После этого вечера надо будет их обязательно как-то поощрить. Может быть дам им небольшой отпуск.

Зейн подскочил следующим и, хотя не стал сразу же накидываться на Кариана с кулаками, тем более с учётом того, что того уже охаживал мощными ударами по животу Митрин, полыхавший в его глазах гнев был более чем очевиден, а рот почти сразу начал извергать такой поток брани, что даже у меня стали немного вянуть уши.

А я, ощущая себя Нероном на фоне полыхающего Рима, продолжил подливать масла в огонь. Уже не против кого-то конкретного, просто выдавал всю информацию, что накопилась в голове, бесполезную в целом, но все равно сохраняемую «просто на всякий случай».

Что же, «всякого случая» лучше было бы сложно придумать.

Далеко не все сразу бросились в драку, как Митрин, в принципе отличавшийся взрывным нравом и привычкой решать любые вопросы кулаками. Не все даже сразу поддались. Поначалу атмосфера была скорее недоумевающей, чем хаотично-яростной.

Но так как заткнуть меня никто не мог решиться после странного внимания со стороны отца и бабки, а я продолжал во весь голос озвучивать чужие тайны, в один прекрасный момент изливавшаяся из моего рта грязь все-таки переполнила чашу терпения.

Началось все с неверия:

– Это правда? Ты правда это сделал?..

– Пожалуйста, скажи, что этот идиот-колясочник врет!..

– Ты ведь не могла так поступить со мной⁈..

За неверием последовал гнев, пока только устный:

– Сука, я ведь рассказала тебе это по секрету!..

– А я так и знал, что это был ты, ублюдок!..

– Если это правда, клянусь, ты жестоко пожалеешь!..

После гнева, вместо торга, начались попытки перевода стрелок:

– Да что я, я вообще ничего не сделал, это все он!..

– Ой, как будто ты сам никогда не говорил ничего подобного!..

– Это что, так, цветочки! Если бы ты знал, что она сделала, ты бы даже не подумала меня в чем-то обвинять!..

И вот уже после этого банкетный зал захлестнула волна ярости:

– Сдохни, сука!..

– Только попробуй хоть когда-нибудь заговорить со мной в будущем!..

– Ненавижу, сволочь, вот тебе, получай!..

На третьей стадии я замолчал. Во-первых, мои довольно скудные знания уже показали дно, а во-вторых от меня уже ничего не требовалось, да и не зависело.

В ход пошли такие откровения и раскрытие таких секретов, что для уравнивания хотя бы одного из них оказалось бы недостаточно даже миллиона попугайчиков.

Кто кого подставил под немилость главной ветви. Кто с чьей женой переспал. Кто у кого переманил клиентов, обеспечив другому несколько лет на грани банкротства.

Вечер, который по идее должен был пройти в тихой скорби и добрых поминаниях покойной, за каких-то десять минут превратился то ли в локальный филиал Содома и Гоморры, то ли в самый захватывающий из всех эфиров «Пусть говорят».

О том, кто это все начал, успешно забыли. Будь я хоть трижды на хорошем счету у отца, всем присутствующим было более чем очевидно: я – никто и взять с меня нечего. К тому же у них перед глазами были реальные обидчики, а не тот, кто эту обиду озвучил.

Впрочем, уверен, так будет не всегда. Когда они в конце концов успокоятся и разъедутся по домам, зализывая раны и считая синяки, у них в памяти всплывет, с чего все началось.

Будет ли это означать, что меня станут недолюбливать ещё больше? Ну разумеется. Не удивлюсь, если Кариан после сегодняшнего подошлет ко мне киллера, и не удивлюсь даже, если это сделает не он один.

Однако вместе с этим, так или иначе, но у них в головах закрепится пока ещё зыбкая и нечеткая, но вполне конкретная мысль: «Лейрана, пожалуй, лучше больше не злить». И этого мне будет более чем достаточно.

Закончилось все довольно быстро, к сожалению.

Всеобщий хаос не продержался и двадцати минут. И закончил его, разумеется, отец, временно отошедший вместе с моим дедом для решения каких-то деловых вопросов.

Почему не вмешалась моя бабка, мать Пайры, на протяжение всей вакханалии просто тихо сидевшая в уголочке, с непонятной улыбкой наблюдая за творящимся непотребством, мне было не особо понятно.

Но после сказанного ей можно было понять, как минимум, что она даже близко не была на стороне семьи иф Регул. Так что в принципе её невмешательство могло быть обусловлено банально желанием поглазеть на представление. Почему бы и нет?

– А НУ УСПОКОИЛИСЬ ВСЕ!!! – рёв отца сотряс банкетный зал, аж затряслась под потолком люстра и зазвенели бокалы.

Через секунду любые споры, ссоры и рукоприкладство было прекращено. В отличие от меня, мои старшие братья и сестры испытывали по отношению к отцу чуть ли не подсознательный ужас.

Даже Шейран, который должен был стать следующим главой семьи иф Регул, после приказа отца вытянулся по струнке, будто юнец-рядовой на параде перед генералом.

– Это Лейран начал! – тут же завизжала то ли Герата, то ли Лерана.

После того, как близняшки хорошенько сцепились между собой, потаскав друг друга за волосы, наставив фингал, расквасив нос, понять, кто из них кто, стало невозможно.

– Я вижу, – холодным, как вечная мерзлота, голосом, произнёс отец, – что Лейран тихо сидит в сторонке, пока вы, сретесь, как бабки на базаре, и мутузите друг друга на ПОМИНКАХ СОБСТВЕННОЙ! МАТЕРИ!!! Кто бы это ни начал, моя злость сейчас направлена вовсе не на Лейрана! Вечер закончен! Свалили к чёрту из моего дома! Жду вас завтра с извинениями, всех до единого! И если ваши извинения покажутся мне неискренними, то вы получите уже от меня! ВСЕМ ЯСНО⁈

– Да, отец! – грянул хор тридцати шести голосов.

Хотя большинство присутствующих покинули дом уже много лет назад, вбивавшаяся на протяжение первых семнадцати лет жизни муштра не вымылась до сих пор.

Двумя, кто не поддался всеобщему хаосу и теперь мог сполна насладиться шикарной картиной понуро бредущих к выходу из особняка братьев из сестер, были Архан и Сейна – старшая из дочерей, второй ребёнок отца.

И если насчет Сейны, вероятно, единственной из всех, включая меня, кто сумел каким-то чудом не поддаться жестокой атмосфере особняка и вырасти по-настоящему хорошим человеком, я почти не сомневался, то вот стойкость своего единоутробного брата меня искренне удивила.

Понятно, что он сам не мог стать источником чьих-то обид, слишком был слаб и юн. Но у него самого к тому же Кариану, Иве, Этану и ещё многим нашим старшим было немало претензий. И я думал, что он обязательно попытается воспользоваться всеобщим хаосом, чтобы, например, парочку раз хорошенько дать горбуну мыском ботинка под ребра.

Вместо этого он, когда запахло жареным, тоже уселся у стеночки рядом с нашей бабкой, и просто смотрел на разворачивавшееся действо со странным, каким-то отстраненным выражением на лице. Я даже злорадства в нем не увидел, не то, что желания присоединиться к хаосу.

Неужели на него так повлиял Черный Тигр? Или на нем так сказалась смерть Пайры? Все-таки он, по сути, был ещё ребенком, для которого Пайра была пусть строгой и не слишком ласковой, но все-таки мамой.

Надо будет навестить его через несколько дней. Все-таки Архан был единственным из моих братьев и сестер, с кем я был готов помириться и зарыть топор войны, если бы понял, что он действительно изменился.

– Лейран, зайди ко мне через час, – окликнул меня отец, когда последний из дебоширов покинул банкетный зал и, поймав мой кивок, вместе с моим дедом снова скрылся за дверями.

Похоже, свои дела они ещё не закончили, когда услышали творящийся тут беспредел.

Набежавшие слуги начали убирать зал, по полу которого оказались раскиданы закуски, осколки бокалов, клочки одежды и волос, а также разлиты вино и кровь. Парочка, увидев мой жест, подбежала и после краткого приказа подняла Дзинту и понесла его в лазарет. Гинта, получив моё одобрение, отправился с братом.

– Наблюдать за этим было… чем-то новым, – когда я остался один, ко мне подошла Сейна.

– В хорошем или плохом смысле? – улыбнулся я.

Сейне уже тоже было сильно за сорок, хотя благодаря не самому маленькому таланту к контролю потока она не выглядела даже на тридцать. При этом она занимала пост управляющей в принадлежащей клану фирме, занимавшейся изготовлением брони для армии и, насколько мне было известно, отлично справлялась со своими обязанностями, что в этом крайне конкурентном бизнесе было непросто.

Фактически, с точки зрения навыков, она была вторым Гарпаном, но при этом была очень сердечным, приветливым и приятным в общении человеком.

Правда, после разговора с Патрисией я уже ни в чем и ни в ком не был уверен на сто процентов. Но все-таки моя вера в людей сдохла ещё не полностью, пусть и находилась последнем издыхании, так что я не собирался начинать относиться к Сейне, всегда бывшей ко мне очень доброй, как-то иначе без всяких причин.

– И так, и так, – хихикнула она в ответ.

Несмотря на то, что моя самая старшая сестра была хорошей, она оставалась одной из Регул, так что подобные сцены или вид крови её смутить не могли.

– Рад, что смог доставить тебе хотя бы половину удовольствия.

– А ты изменился, – произнесла она после пары секунд молчания.

– Как именно?

– Стал… свободней.

Я хмыкнул.

– Это лучший комплимент, какой я только мог услышать, спасибо.

– Да не за что. Я ведь ничего не сделала для этого твоего изменения.

– Как ты сама?

– Да как всегда, – пожала она плечами. – Хотя нет, кое-что новенькое. Я встретила кое-кого.

– О как! – я округлил глаза. – Давай подробности!

Сейна была одной из немногих уже взрослых моих братьев и сестер, оставшейся одинокой.

Когда она заканчивала свои «три года», отец договорился о браке между ней и старшим сыном главы семьи ув Спика и пара даже обвенчалась. Но затем выяснилось, что жених Сейны успел заделать ребенка дочери главы шу Альриш, так что все быстренько переиграли, а Сейна осталась, образно говоря, у разбитого корыта.

В её двадцать три отец снова организовал союз с семьей йи Хамал, и снова произошло венчание. Но затем жених Сейны погиб на охоте, и в третий раз предлагать девушке договорный брак уже никто не стал.

А она с тех пор то ли сама не горела желанием заводить романтические знакомства, то ли сформировала какой-то психологический блок насчет этого. Так что услышать, что она встретила мужчину и правда было чем-то необычным.

– Он – гладиатор на столичной Львиной Арене, выступает под псевдонимом Рыцарь Розы. На самом деле его зовут Пьетро, он очень мужественный, но в то же время нежный, галантный и очень… очень страстный…

Судя по её покрасневшим щечкам и слегка затуманенному взгляду, к сорокапятилетней женщине едва ли не впервые в жизни пришла настоящая влюбленность.

И я совершенно искренне был за неё рад. Особенно если этот Рыцарь Розы окажется действительно рыцарем, а не маскирующимся под доброжелательного старшего товарища ублюдком, как Черный Тигр.

– Обещаю, что ему будут поставляться только лучшие средства из фармацевтической лаборатории, – улыбнулся я.

– Правда⁈ – она аж подскочила от радости, после чего резко наклонилась и расцеловала меня в обе щеки. – Спасибо, спасибо, спасибо! Я обязательно скажу Пьетро, чтобы он о тебе позаботился! Будет кто-то задирать – иди прямо к нему! Обещаешь?

Ох ты ж… Если и она просто играла роль, а на деле была черствой и хладнокровной тварью, как Пайра и Патрисия, то я нахрен постригусь в монахи и укачусь в горы, чтобы больше никогда не видеть людей.

– Обещаю, – улыбнувшись, кивнул я.

* * *

М-да. А что мне делать с этим обещанием, когда меня УЖЕ окружили трое гладиаторов с выражениями гнева на рожах?

Глава 18

Со смерти Пайры прошёл месяц. До моего совершеннолетия осталось четыре, а до оговоренного с Черным Тигром срока поставки Кровавых Нитей – меньше недели.

Это при том, что Нить я сделал всего одну из обещанных десяти, да и то лишь для того, чтобы показать гладиатору, что я не бью баклуши, а реально стараюсь исполнить обещание. Забавно.

А ещё забавнее было то, что он мне, похоже, верил. По крайней мере настолько, насколько вообще можно верить другому человеку в подобном деле. Может быть считал, что я слишком его боюсь, чтобы обманывать, может быть в принципе не допускал мысли о том, что я могу его предать.

К его сожалению, сам я не допускал мысли о том, чтобы искренне подходить к выполнению какого угодно дела, навязанного мне угрозами и шантажом.

Вместо того, чтобы в этот месяц тратить по пять-шесть часов в день, чтобы вытягивать из собственной руки тонкие алые ниточки, я занимался подготовкой к тому, чтобы максимально эффективно и больно ударить Черного Тигра под дых.

Ну и, разумеется, своим личным делам я тоже не забывал уделять время. А дел, как оказалось, у меня было предостаточно.

Во-первых, собственно, то, для чего я и был отправлен на Львиную Арену: работа в фармацевтической мастерской с Нимпусом.

Старик был хорошим в целом, но позволять мне лодырничать не собирался. После того, как я вернулся на Арену через день после поминок Пайры, он заставил меня заучивать все содержимое его лаборатории и не успокоился, пока названия всех ингредиентов, как обычных, так и затянутых Потоком, не начали отскакивать у меня от зубов, а желтоватые этикетки с названиями не стали мерещиться мне, даже когда я закрывал глаза.

Подозреваю, что настолько ментально изнурительным занятием Нимпус хотел заставить меня переключиться и не думать о гибели Пайры. Потому что впоследствии интенсивность моего обучения он все-таки поубавил.

Доказательств у меня, правда, не было. Я его об этом не спрашивал, а старик, разумеется, ни за что бы мне о таком не сказал.

Но, ещё раз, в целом он был хорошим человеком, а о том, какие у нас с Пайрой были отношения на самом деле, знал, по сути, только отец. Для остальных же у меня «просто» умерла мама, что для подавляющего большинства людей должно было стать сильнейшим потрясением.

И я был почти уверен, что такой вот психологической накачкой Нимпус немного неуклюже попытался меня отвлечь. Мило, ничего не скажешь, хотя к концу шестнадцати часов зубрежки даже мой мозг, уже привыкший к подобного рода упражнениям, взмолился о пощаде.

К счастью, в следующий дни Нимпус все-таки успокоился и работать стало полегче. Тем более с учётом того, что я припряг к делу близнецов, вместо отпуска решив вознаградить их возможность заработать себе неплохие карманные деньги.

Так что теперь за ингредиентами по лаборатории бегали именно они, а мы с Нимпусом занимались, собственно, приготовлением всевозможных мазей, настоек, микстур и капель.

Я при этом, к сожалению, не мог участвовать непосредственно в процессе готовки, поскольку для этого в подавляющем большинстве случаев требовалась манипуляция Потоком. Но я мог значительно облегчить старику дело, подготавливая ингредиенты: измельчая, перетирая, выдавливая и все прочее.

Вообще не удивительно, что Нимпусу так долго не давали помощников. Он прекрасно справлялся и без них.

Несмотря на возраст, руки старика буквально мелькали над ингредиентами, отмеряя, смешивая и проваривая десятки самых разнообразных материалов со скоростью какого-нибудь робо-конвейера. А его навык манипуляции Потоком, даже по тому, что я мог понять, не видя самой энергии, находился на поистине высшем уровне.

По сути мы втроем даже не особо ускоряли процесс, поскольку Нимпус мог найти нужные ингредиенты куда быстрее близнецов и подготовить их к приготовлению намного точнее и качественнее меня.

Тем не менее, переложив часть своих обязанностей на чужие плечи, старик определённо остался очень доволен. Пусть и брюзжал почти без остановки о том, насколько мы плохо делаем свою работу.

К счастью, сейчас на Львиной Арене было что-то типа «межсезонья». Никаких масштабных турниров, никаких торжественных мероприятий, никаких фестивалей, даже банально никаких крупных праздников в этот и следующий месяцы не предполагалось.

Так что, хотя бои гладиаторов продолжали происходить каждый день и не по одному десятку раз, фарма была нужна в сравнительно небольших объемах и в среднем мы справлялись с дневной нормой часов за четыре-пять. А потом, если не происходило каких-то форс-мажоров, все оказывались предоставлены сами себе.

Нимпус после работы обычно ложился вздремнуть. Близнецы, не имевшие ровным счетом никакого представления о финансовой грамотности, тут же бежали тратить выданные мной карманные.

А я либо парковался в углу для практики Потока, либо, что чаще, ехал «на разведку». И это было моим делом «во-вторых».

Мы плюс-минус закорешились с отцом, сведенные общими интересами. Мне была интересна тайна, связанная с моим рождением, о которой едва не проговорилась Пайра, ему были нужны жизни её убийц. И для того, и для другого моя отправка в институт клана была невыгодна, так что разногласия, даже потенциальные, были временно забыты.

Тем не менее, решал, куда я отправлюсь после достижения совершеннолетия, вовсе не отец. За ним, максимум, было право на рекомендацию, да и то главная ветвь была совершенно не обязана его слушать.

Несколько дней мы ломали головы над тем, что вообще можно сделать в моей ситуации. Тем более с учётом того, что после инцидента с ночным нападением к семье Иф оказалось привлечено пристальное внимание главной ветви, где, разумеется, знали, что смерть Пайры вовсе не была суицидом.

К сожалению, если опустить совсем нереалистичные варианты вроде того, что Ан за эти пять месяцев достигнет сферы Сдвига Тверди, в результате чего я стану слишком ценен сам по себе, варианты, построенные на чистой удаче вроде того, что на королевство внезапно нападет сосед и клану иль Регул станет не до меня, а также вариант с отправкой в армию по повестке от замминистра Гиброна, шанс избежать превращения в лабораторный образец, у меня, по сути, был только один.

Я должен был вместе с Арханом отправиться на стажировку в главную ветвь, начав свои «три года, определяющие тридцать лет». Поскольку все остальные пути вроде того же Первого Королевского главный клан для меня уже наверняка закрыл.

Вообще по идее и стажировка должна была быть для меня невозможна. Если бы я и отправился в главную ветвь, то финишной точкой моего маршрута как будто бы тут же по умолчанию должен был стать исследовательский институт.

Однако для меня существовал шанс выкрутиться и по крайней мере на первое время избежать загребущих лап главной ветви. И для этого нужны были три составляющих.

Первая: сила. Я должен был избавиться от клейма инвалида и недееспособного, чтобы получить хотя бы теоретическую возможность начать «три года».

Вторая: поддержка. Тем в главной ветви, кто, прочтя мою работу по созданию проводника Потока, захотел затащить меня в институт, должны были найтись противники, которые встали бы на мою сторону и поддержали бы моё присоединение к стажировке.

Это было необходимо для того, чтобы теоретическая возможность стала «осязаемой». Однако проблема была в том, что главная ветвь вполне могла, отправив меня официально на стажировку, через месяц-два попросту по-тихому «выдернуть» меня оттуда и потом делать уже все, что заблагорассудится.

И чтобы избежать этого нужна была третья составляющая: огласка. Не афишируя существование Ана напрямую, я должен был добиться того, чтобы моё имя начало появляться в как можно большем количестве разговоров.

В каком ключе – не важно. Главное было, чтобы моё существование стало настолько заметным. За моими успехами на стажировке «трёх лет» должны были пристально следили хотя бы люди из других герцогских родов, связывая таким образом главной ветви руки.

Понятно, что ничего из этого не было стопроцентной гарантией. Всегда мог найтись какой-нибудь самодур, не считающийся ни с чьим мнением, решивший бы отослать меня в институт, несмотря ни на что.

Но, если не учитывать такие варианты, схема вырисовывалась даже довольно удачная. Продемонстрировав свои возможности, и речь в данном случае шла далеко не только про контроль Потока, я мог заставить соперников и даже врагов Регул задаться вопросом: «А почему он на такое способен? Может быть он что-то скрывает?»

И тогда, если бы главная ветвь реально запихнула меня в институт и тем более если бы сделала подопытным кроликом, у этих наблюдателей не останется сомнений: «Да, у Лейрана иф Регула есть какой-то очень важный секрет». А там и до информации про проводника Потока было недалеко, чего главная ветвь никак не могла допустить.

Правда, в таком случае скорее всего я оказался бы под прицелом не только у главной ветви, но и у кучи официальных и скрытых организаций. Но как справиться с этим я собирался думать уже после того, как избегну главной угрозы.

Нарастить силу было делом наживным. Благодаря тому, что Ан, пусть и получил крещение в истоковом аспекте, все-таки оставался паучком с совсем небольшим тельцем, мне удалось завершить уровень полного Штиля и перейти в сферу Течения всего за три недели, тогда как обычно на это уходило несколько лет.

С точки зрения физической мощи при этом Ан, разумеется, многократно уступал людям. Но его сила и не была в прямых столкновениях. А его паутина, которую после завершения уровня полного Штиля я научился выпускать попросту из пальцев, не воплощая паучка в реальности, достигла очень внушительной прочности.

К моему совершеннолетию, если все пойдет по плану, Ан уже достигнет уровня Цунами. На этом уровне по идее я смогу через него манипулировать паутиной в пространстве по принципу, схожему с пулей Потока.

Выдавая это за личную технику, я смогу избежать раскрытия существования проводника, при этом получив возможность в открытую пользоваться способностями.

А вот с поддержкой и оглаской было посложнее. Я не мог раньше времени демонстрировать способности Ана, так что обеспечивать это все предстояло другими способами.

И так как я не собирался заниматься производством Кровавых Нитей в промышленных масштабах и тем более производством других, более опасных допингов, единственным вариантом для меня оставались банально разговоры и знакомства.

Это, собственно, я и называл «разведкой».

Благодаря статусу помощника Нимпуса мне были открыты почти все двери на Арене, за исключением ВИП-зон и разных административных помещений. И почти каждый день после завершения работы по приготовлению фармы, я отправлялся в мини-путешествие в поисках необычных гостей, новых гладиаторов и неожиданных встреч.

Общались со мной, по понятным причинам, не слишком охотно. Коляска под моей пятой точкой автоматически означала неспособность контроля Потока, и для большинства важных персонажей на Арене это был ярчайший красный флаг, сигнализировавший, что, такой разговор будет только напрасной тратой времени.

Привередничать, однако, мне было нельзя, тем более что важной частью имиджа, который я собирался для себя создать, должен был стать контраст между моей инвалидностью (читай «бесполезностью»), и моими реальными возможностями.

Тем не менее, опять же ради имиджа, выпрашивать шанс пообщаться с собеседником тоже было нельзя. Да я бы и сам не стал так унижаться. Так что поначалу иногда приходилось по часу-полутора крутиться по Арене в поисках возможности завести в меру непринужденный, в меру интересный и в меру полезный разговор.

Но люди, которых моё кресло не отпугивало, все-таки находились, и в таких случаях я прикладывал все усилия, чтобы оставить о себе наилучшее впечатление из возможных.

Неплохо помогло то, что я несколько раз, иногда якобы «случайно», иногда действительно без каких-то предварительных планов, при множестве свидетелей заводил разговоры с Нимпусом, Киваном – сыном Ригана и одним из администраторов Арены, а также Черным Тигром и Рыцарем Розы – любовью Сейны, оказавшимся немного надменным и горделивым, но в целом очень неплохим мужиком.

Так что с какого-то момента люди даже начали подходить ко мне сами. Но даже за месяц я не встретил никого достаточно важного, или по крайней мере не смог такого персонажа никак заинтересовать.

Понятное дело, что это все было делом наживным. Чем больше у меня появлялось знакомств, тем больше незнакомые люди начинали мной интересоваться и в конце концов просто по статистике я должен был встретить кого-то, сравнимого по влиянию, например, с моим отцом.

Но была небольшая загвоздка. Для того, чтобы отомстить Черному Тигру именно так, как мне хотелось, такой человек нужен был мне в ближайшее время, до истечения оговоренного срока.

И вот, подходящий человек нашёлся. Правда, не совсем там, где мне было бы удобно с ним встретиться. В лазарете.

Слух донес до меня Гинта. Он был не таким решительным, как брат, но зато более осторожным и внимательным, что в отсутствии силы было куда более полезно.

Когда они прогуливались по торговым рядам Арены, Гинта краем уха услышал обрывок очень важного разговора, тут же поняв, что это может мне помочь, и потащил Дзинту за говорившими.

Весь диалог целиком им подслушать не удалось, так как говорившие зашли в какой-то магазинчик и следовать за ними было бы слишком палевно. Но даже того, что близнецы услышали, было достаточно, чтобы у меня, образно говоря, «потекли слюнки».

Принц. Речь шла о принце.

Насколько я понял, один из внуков нынешнего короля, Ярчайшего Ингебора Стеллара, пробрался инкогнито на Львиную Арену, чтобы поучаствовать в гладиаторских боях и, ожидаемо, был довольно жестоко бит, после чего отправлен в лазарет.

В принципе я мог бы приехать туда с лекарственными препаратами для восстановления. Но это было бы слишком жирным намеком на то, что я знаю истинную личность принца, ведь обычно доставкой всех медикаментов занимались слуги. А раз внук короля решил сохранять свою личность в тайне даже после жестокого поражения, у него на то были веские причины и раскрытие инкогнито его бы скорее разозлило.

Потому куда грамотнее, хотя и куда менее благоразумно, было бы завязать диалог с принцем, как пациент с пациентом, не выдавая поначалу своей осведомленности. Очевидной проблемой было то, что для такого варианта нужно было стать пациентом лазарета, что, довольно очевидно, мне не слишком-то импонировало.

Однако на войне хороши все средства, тем более что крах Черного Тигра, если бы пошел по придуманному мной плану, должен был дать мне несколько весомых бонусов.

А потому довольно быстро нарисовался план: спровоцировать какого-нибудь гладиатора, получить от него пару затрещин, в идеале перелом ноги – серьезное, но никак не помешавшее бы мне увечье, и лечь в больничку. Если таким образом удастся заобщаться с принцем, то это будет стоить всех пропущенных дней «разведки».