Русские: коммуникативное поведение

Текст добавлен: 26 сентября 2016, 14:02

Текст книги "Русские: коммуникативное поведение"

Автор книги: Юрий Прохоров

Жанр:

Психология

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Назад к карточке книги

6. Коммуникативное поведение и коммуникативная личность

Антропоцентрические исследования сделали актуальным термин «языковая личность», введенный в лингвистический обиход Ю. Н. Карауловым. В последнее время все большее внимание исследователей привлекает учение о языковой личности [Караулов, 1987; Богин, 1984; Сидоров, 1989; Седов, 1999, 2004; Сухих, 1998 и др.]. Термин «языковая личность», отмечает В. В. Красных, относится сегодня к числу «модных», но при этом весьма значителен разброс в его употреблении: от субъекта, автора текста, носителя языка до языковой картины мира, языкового сознания и самосознания, менталитета народа [Красных, 2001. С. 149].

Под языковой личностью понимается «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются: а) степенью структурно– языковой сложности; б) глубиной и точностью отражения действительности; в) определенной целевой направленностью» [Караулов, 1989. С. 3]. При этом языковая личность рассматривается не как часть многогранного понимания личности, а как «вид полноценного представления личности, вмещающий в себя и психический, и социальный, и этический, и другие компоненты, но преломленные через ее язык, ее дискурс» [Караулов, 1989. С. 7].

В связи с популярностью термина «языковая личность» в названии многих современных отечественных исследований стоит именно это словосочетание, хотя фактический объем многих таких исследований неизменно включает коммуникативное поведение личности как составную часть осуществляемого описания (ср.: Беспамятнова Г. Н. Языковая личность телевизионного ведущего. АКД. Воронеж, 1994; Кочеткова Т. В. Языковая личность носителя элитарной речевой культуры. АДД. Саратов, 1999; Седов К. Ф. Становление структуры устного дискурса как выражение эволюции языковой личности. АДД. Саратов, 1999; Лемяскина Н. А. Развитие языковой личности и коммуникативного сознания младшего школьника. Воронеж, 2004, и мн. др.). Исследование коммуникативного поведения личности в таких случаях получает более узкое название – исследование языковой личности.

В подобных ситуациях многие исследователи, ощущая фактически состоявшееся расширение предмета собственного исследования до коммуникативного аспекта, постепенно стали использовать и другие термины – речевая личность, коммуникативная личность.

«Речевая личность – личность, реализующая себя в коммуникации, выбирающая и осуществляющая ту или иную стратегию и тактику общения, выбирающая и использующая тот или иной репертуар средств (как собственно лингвистических, так и экстралингвистических)» [Красных, 2003. С. 51]; «если языковая личность – это парадигма речевых личностей, то, наоборот, речевая личность – это языковая личность в парадигме реального общения» [Прохоров, 1996. С. 59].

Как отмечает В. В. Красных, языковая личность и речевая личность соотносятся соответственно с феноменами концепции А. А. Леонтьева «язык как предмет» и «язык как способность». При этом языковая личность и речевая личность, поясняет исследователь, – феномены парадигматические, и если языковая личность есть сама парадигма, то речевая личность представляет собой элемент этой парадигмы. Но, как известно, система проявляет себя в функционировании, следовательно, помимо системного аспекта, существует и аспект функциональный. Функционирование системы (парадигмы) в терминах А. А. Леонтьева – это «язык как процесс». И этому компоненту «соответствует не языковая личность и не речевая личность, но личность, участвующая в коммуникации, т. е. коммуникативная личность» [Красных, 2003. С. 50]. Таким образом, считает исследователь, вполне можно разделить такие понятия, как человек говорящий, языковая личность, речевая личность, коммуникативная личность, но каждый человек, как «человек говорящий», в каждый момент своей речевой деятельности выступает как языковая личность, речевая личность и коммуникативная личность [Красных, 2003. С. 51].

В. Б. Кашкин под коммуникативной личностью понимает «совокупность индивидуальных коммуникативных стратегий и тактик, когнитивных, семиотических, мотивационных предпочтений, сформировавшихся в процессах коммуникации как коммуникативная компетенция индивида, его «коммуникативный паспорт», «визитная карточка». Коммуникативная личность – содержание, центр и единство коммуникативных актов, которые направлены на другие коммуникативные личности, – коммуникативный деятель» [Кашкин, 2000. С. 127].

В. И. Карасик разграничивает языковую и коммуникативную личности очень просто: языковая личность в условиях общения может рассматриваться как коммуникативная личность. В. И. Карасик определяет коммуникативную личность как обобщенный образ носителя культурно-языковых и коммуникативно‑деятельностных действий, ценностей, знаний, установок и поведенческих реакций [Карасик, 2002. С. 26].

Таким образом, коммуникативная личность – это личность, которая характеризуется некоторым конкретным коммуникативным поведением. Описание коммуникативного поведения определенной личности есть описание данной коммуникативной личности.

7. Коммуникативное поведение и коммуникативное сознание

Коммуникативное поведение личности определяется его коммуникативным сознанием. Коммуникативное сознание — это «совокупность коммуникативных знаний и коммуникативных механизмов, которые обеспечивают весь комплекс коммуникативной деятельности человека» [Попова, Стернин, 2002. С. 29]. Это коммуникативные установки сознания, совокупность ментальных коммуникативных категорий, а также набор принятых в обществе норм и правил коммуникации. Составной частью коммуникативного сознания человека является его языковое сознание – знание системы языковых средств, их значений и правил использования в речи.

Различие между языковым и коммуникативным сознанием можно пояснить следующим примером. Если взять коммуникативную ситуацию приветствия, то языковое сознание содержит информацию о формулах приветствия (о языковых единицах для приветствия: здравствуйте, добрый день, доброе утро, привет и др.), а также об их дифференцированных значениях (приветствие утром, вечером, вежливое или нет и т. п.). Эта информация является принадлежностью языкового сознания человека. Коммуникативному сознанию «принадлежит» информация о том, как надо приветствовать (с каким лицом, с какой интонацией, на какой дистанции), когда и кого (кого можно не приветствовать, кого надо приветствовать вежливо, на Вы, а кого на ты, в каких ситуациях обязательно приветствовать, в каких – нет, надо ли повторно приветствовать и т. п.). Коммуникативное сознание включает языковое (понимаемое в рассмотренном смысле) как свою составную часть, но не исчерпывается им [Попова, Стернин, 2002. С. 29].

Коммуникативное сознание образуется совокупностью ментальных коммуникативных категорий и концептов, содержащих знания о структуре самой коммуникации, наборе принятых в обществе норм и правил коммуникации, а также коммуникативные установки сознания.

Изучение коммуникативного сознания предполагает изучение и описание его составляющих, выяснение того, что входит в коммуникативное сознание.

Коммуникативное сознание включает контекстные, интеракциональные и языковые знания [Гришаева Л. И. Цурикова Л. В. С. 270–271]. Контекстные знания – это знания внеязыковые, но коммуникативно-релевантные, входящие в качестве обязательного компонента в коммуникативное сознание носителя языка. Эти знания являются частью коммуникативного сознания, хотя сами по себе не носят собственно коммуникативного характера, они обеспечивают понимание отношений коммуникантов в процессе общения. Это знания, необходимые для определения типа имеющей место коммуникативной ситуации; знания, связанные с анализом места и обстановки общения, степенью его формальности/неформальности; с определением коммуникативного статуса участников общения, обусловленного социальными и коммуникативно– ролевыми отношениями между ними, физической и социальной дистанцией между коммуникантами, с темой и предметом общения.

Интеракциональные знания определяют, что и когда следует говорить в рамках конкретной коммуникативной ситуации, какие типы речевых актов использовать. Эти знания определяют, какие типы речевых актов целесообразно использовать, в какой последовательности их надо производить, как надо реагировать на те или иные речевые акты собеседника.

Языковые знания – это знания о том, какими языковыми средствами (словами, выражениями, интонацией) надо оформлять то или иное коммуникативное намерение. Языковые знания представляют собой языковое сознание человека. Коммуникативное сознание включает языковое как составную часть.

У человека есть также когнитивное сознание — это его «обычное» сознание, представляющее собой результат отражения и осмысления окружающей действительности (когниции). Когнитивное сознание включает всю совокупность энциклопедических знаний человека о действительности, включая языковые и коммуникативные знания.

Соотношение между этими видами сознания может быть отображено следующим образом:

Наука о коммуникативном поведении исследует как само коммуникативное поведение, объективируемое речевой деятельностью человека в реальном общении, так и правила, нормы, традиции, существующие как некоторые абстракции, компоненты коммуникативного сознания человека, обусловливающие его реальное коммуникативное поведение.

8. Коммуникативное поведение как аспект обучения иностранному языку

Систематическое описание коммуникативного поведения того или иного народа имеет и лингводидактическое значение. Обучение коммуникативному поведению должно осуществляться наряду с обучением собственно языковым навыкам при изучении иностранного языка. Коммуникативное поведение – такой же важный аспект обучения языку, как и другие (обучение чтению, письму, говорению, пониманию и переводу).

Необходимо обучать коммуникативному поведению в рецептивном аспекте – в полном объеме, так как иностранец должен адекватно понимать коммуникативное поведение представителей страны изучаемого языка. Что же касается продуктивного аспекта, то здесь необходим дидактический отбор материала. Видимо, необходимо учить коммуникативному поведению в стандартных коммуникативных ситуациях (речевой этикет), значимых для повседневного общения коммуникативных сферах (общение в магазине, в транспорте, педагогическое общение и др.), а также коммуникативному поведению в тех коммуникативных сферах, где реализация определенных норм связана с понятием вежливого, статусного общения. Необходимо обучать национально-специфическим приемам аргументации и убеждения.

Продуктивный аспект в обучении невербальному коммуникативному поведению будет значительно меньше по объему – пальцевый счет, жестовое изображение цифр на расстоянии, жесты привлечения внимания и некоторые побудительные жесты (остановка такси), регулирование дистанции и физических контактов, контакт взглядом. Остальные невербальные средства могут быть усвоены рецептивно. Важно также обратить внимание на этикетное, культурное невербальное поведение, чтобы научить учащихся избегать неадекватного или оскорбительного для другого народа невербального поведения.

Н. Сили (в книге «Обучение культуре» (Seelye, р. 34) со ссылкой на американского исследователя Ф. И. Г. Ностранд) выделяет следующие способности и навыки, которые должны формироваться при обучении культурным стереотипам:

1. Способность описать образец или приписать его субкультуре, для которой он типичен.

2. Способность узнать образец в факте поведения.

3. Способность «объяснить» образец с точки зрения его функционального отношения к другим образцам или с причинной точки зрения.

4. Способность предсказать возможную реакцию на конкретную (данную) ситуацию.

5. Способность выбрать одобряемый образец.

6. Способность оценить факты, приводимые в качестве дескриптивной генерализации (т. е. обобщения. – И. С.).

7. Способность продемонстрировать или описать метод анализа или синтеза.

8. Способность выбрать знание, необходимое для реализации обычной человеческой потребности. Нетрудно заметить, что эти навыки относятся к рецептивной сфере, но все они могут быть отработаны в учебных условиях, могут быть осуществлены контроль и оценка степени их усвоения учащимися, поэтому все эти навыки имеют несомненную дидактическую значимость.

Формы, методы и содержание обучения коммуникативному поведению требуют специальной разработки.

Глава II
Методы и приемы описания коммуникативного поведения народа

1. Принципы описания коммуникативного поведения народа

1.1. Принцип системности

Коммуникативное поведение той или иной лингвокультурной общности должно быть описано целостно, комплексно, как система. Для этого необходима модель описания коммуникативного поведения, включающая совокупность факторов и параметров, отражающих коммуникативное поведение любого народа. Такая модель должна включать вербальное, невербальное коммуникативное поведение и социальный символизм.

Авторы монографии «Этнопсихолингвистика» выдвигают идею о лакунизированном характере вербального и невербального поведения одного народа относительно другого. В этом случае описание коммуникативного поведения одного народа на фоне другого сводится к выявлению и описанию лакун. Наше исследование показывает, что значительное количество коммуникативных признаков в разных культурах совпадает, а еще большее количество демонстрирует при значительном сходстве некоторые национальные различия. Эти факты тоже должны получить описание при системном подходе к коммуникативному поведению, а фиксируемые различия должны быть описаны как проявления национальной специфики коммуникативного поведения того или иного народа. Свести описание коммуникативного поведения к лакунам невозможно и чисто технически – описывать «отсутствующее» невозможно без описания «положительного» материала.

Описание коммуникативного поведения должно проводиться в системе – должны быть упорядоченно описаны все релевантные коммуникативные признаки.

1.2. Принцип контрастивности

Адекватное описание коммуникативного поведения возможно только на базе некоторого сравнения. Имплицитно любое описание будет контрастивным: большинство характеристик коммуникативного поведения оказывается параметрическими: часто – редко, интенсивно – слабо, громко – тихо, быстро – медленно и др. Без сопоставления их описание просто невозможно. Фоном всегда выступает какая‑либо конкретная коммуникативная культура, известная описывающему.

Как показывает практика, наиболее эффективно бикультурное описание: русское коммуникативное поведение на фоне английского, немецкого, американского, французского, китайского, японского и т. д. Однако для создания теоретической модели описания коммуникативного поведения бикультурное описание будет недостаточно обобщенным. Поэтому на данном этапе изучения коммуникативного поведения представляется более плодотворным сопоставление с обобщенной группой коммуникативных культур – некоторым коммуникативным стандартом. Для наших целей описание русского коммуникативного поведения осуществляется на фоне американо-западноевропейской лингвокультурной общности, которая описывается как западный стандарт.

Наилучшие результаты дает не сопоставительный (автономное описание двух коммуникативных культур с последующим сопоставлением), а именно контрастивный подход (систематическое рассмотрение отдельных фактов родного коммуникативного поведения в сопоставлении со всеми возможными способами выражения данного смысла в сопоставляемой культуре). Обоснование такого подхода к контрастивным исследованиям подробно рассматривается в работах К. Флекенштейн и И. А. Стернина (Fleckenstein, Sternin; Стернин, 2004).

Контрастивный принцип позволяет наиболее надежно выявить и описать как общие, так и несовпадающие признаки коммуникативного поведения народов.

Контрастивное описание коммуникативного поведения того или иного народа позволяет выявить несколько форм проявления национальной специфики коммуникативного поведения той или иной коммуникативной культуры:

1) Отсутствие национальной специфики

Те или иные коммуникативные признаки обеих культур совпадают. Например, во всех европейских культурах знакомого надо приветствовать, уходя, прощаются, за причиненное неудобство надо извиниться.

2) Наличие национальной специфики

а) Несовпадение отдельных характеристик, коммуникативных признаков, действий в сопоставляемых культурах. Например, жест «большой палец» есть в большинстве европейских культур, но в русском общении он выполняется более энергично; поза «нога четверкой» имеет развязный характер в русском коммуникативном поведении и нейтральный – в европейском, вступление в разговор с незнакомым типа «У вас плащ запачкался» рассматривается как благожелательность в русском общении и нарушение дистанции и анонимности на Западе (А. Эртельт-Фиит), в русском общении с незнакомыми заговаривают часто, в западном – редко и т. д.

б) Эндемичность коммуникативных признаков для одной из сопоставляемых культур.

То или иное коммуникативное явление может присутствовать только в одной из сравниваемых коммуникативных культур. Например, только немцы стучат по столу в знак одобрения лекции, только русские немотивированными аплодисментами «захлопывают» оратора.

в) Коммуникативная лакунарность

Это явление представляет собой отсутствие того или иного коммуникативного явления в данной культуре при наличии ее в сопоставляемой. Например, в русском коммуникативном поведении нет такого коммуникативного явления как «политическая корректность».

1.3. Использование нежесткого (ранжирующего) метаязыка

Описание коммуникативного поведения в жестких терминах, как правило, оказывается невозможным, так как большинство коммуникативных параметров обычно не поддается жесткому ранжированию. Контрастивный характер описания побуждает использовать такие единицы метаязыка, как больше, чаще, меньше, реже, интенсивней, чем…

В связи с этим описание целесообразно осуществлять при помощи ранжирующих единиц метаязыка: обычно, чаще всего, как правило, сравнительно редко, обычно не встречается, допускается; как правило, не допускается и т. д. При этом могут называться конкретные коммуникативные культуры, относительно которых характеризуется тот или иной коммуникативный признак (чаще, чем в английском и немецком коммуникативном поведении, сравнительно редко по сравнению с англичанами и т. д.).

Наиболее адекватными единицами метаязыка при описании степени проявления того или иного коммуникативного признака или факта коммуникативного поведения оказываются такие: очень высокая (степень), высокая, заметная, пониженная, низкая, отсутствие.

1.4. Разграничение и учет общественной нормы и общественной практики

Во многих случаях, когда коммуникативная норма в обществе присутствует, она известна, ее знают, но ее выполнение не является стабильным, допускаются – в принципе – и отклонения от нормы. Это характерная черта коммуникативного поведения русской лингвокультурной общности, в связи с чем корректному научному описанию должны быть подвергнуты как норма, так и сама реальная практика поведения.

Описание коммуникативного поведения может быть выполнено как на рефлексивном уровне (уровне теоретического знания личности о норме или правиле, так и на бытийном (уровне практического знания и исполнения нормы или правила). Норма идентифицируется по ответам информантов – представителей исследуемой коммуникативной культуры: Так надо, но не всегда мы так делаем (например, переходить только на зеленый свет, всегда извиняться, если толкнул кого‑либо в транспорте и др.).

Если норма рефлексивно осознается как таковая, как некоторый образец, то она описывается, но описывается и отклонение от нее – обусловленное теми или иными ситуативными, возрастными, культурными и т. д. условиями. Причины несоблюдения коммуникативных норм могут означать как недостаток культуры, так и происходящий сдвиг в норме, зону развития коммуникативного правила, зону подвижки, переходную форму. Описание будет иметь следующий вид: часто (иногда, участились случаи, когда) мужчины, молодежь и т. д. эту норму нарушают и делают так‑то.