Текст книги "Никаких достоинств (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Тут меня саму задело – заряд попал в левую ногу – я чуть не упала со стола, чудом удержалась и со злости высадила остаток магазина в голову слишком меткого андроида. Голова разлетелась, завоняло горелой изоляцией. Как бы дом не поджёг, тупой механизм.

Патроны мне помогала считать Маргори-тян, я точно знала, что в левом автомате у меня еще два выстрела. Лови, чучело!

В очках ближайшего андроида появилось два отверстия – точно посредине каждого стекла. Он рухнул, но и я не устояла на столе, левая нога совершенно не чувствовалась. Заваливаясь с высокого предмета мебели, я успела увидеть, как застывший было в нерешительности последний андроид громоздко поворачивается задом и спешит в комнату заложников. Пистолет я успела выхватить чудом, стрелять в падении весьма сложно, я понимала, что достать нужно первой пулей, и отечественное оружие не подвело!

Выстрел! Голова андроида лопнула, осколки черепа и очков словно картечь полетели в сторону постели. К счастью, Кирилл уже сидел и успел прикрыть собой жену.

Вскочив с пола, я на одной ноге запрыгала к окну: спасать Юрочку и добивать коварного замшевого. Но сисадмин уже сидел на подоконнике, спустив обе ноги в надежную комнату.

– А где этот? С зубами? – закричала я.

– Мешал. Я его скинул – отдуваясь, сказал Домовенок. – Готов он!

В последнем я сомневалась – зубастый непонятно-кто не производил впечатления легкой и податливой жертвы.

Упав животом на подоконник, я высунулась. Нет, лежит, мерзавец, вроде бы задом чуть дергает. Юрка ухватил меня за джинсы, чтобы я совсем не вывалилась, а я без раздумий всадила две очереди по конечностям врага. Кто его знает, где у него уязвимые органы, а так, фок-грот брамсель ему в ухо, никуда он не денется. Своевременное воспоминание об органах навело меня на правильную мысль, и я сделала еще пару контрольных точно попав в место схождения нижних конечностей врага. Просто отличный пистолет этот «стечкин»! Юра продолжал меня держать, но смотрел так странно-странно.

– Что? – пробормотала я. – Так нам спокойнее, и он не мучается.

Я оттолкнулась от подоконника, упала, лежа на полу, дотянулась до автомата и вбила в него новый полный магазин. Теперь можно было перевести дух и оглядеться.

Враги лежали и воняли горелым, живые свои смотрели на меня, и смотрели довольно странно. Наверное, больше в гости меня сюда не пригласят.

Первой задергалась Светка, муж зубами выдернул из ее рта кляп и сострадательная девушка заголосила:

– Да помогите же ей! Ритка ранена!

Домовенок склонился надо мной, я пыталась объяснить, что это только паралич и он пройдет, но меня не слушали. Юрка развязал родичей, меня перенесли на кровать, стали развязывать бант и стягивать штаны. Как частенько повторяла многоопытная Маргарет: тут проще уступить, чем спорить. Нервные аборигены попытались немедленно позвонить в «скорую», к счастью, телефоны по-прежнему не работали. Я наконец объяснила, что ничего летального со мной не произошло, к ноге чувствительность сама собой скоро вернется.

– Все равно нужно съездить в полицию. Семь жмуриков – это не шутки. Нам их даже закопать некуда – со вздохом признал Кирилл.

Я сказала что здесь, по большей части, не трупы, а типа неопознанные прямоходящие дроны. Вот под окном, там действительно…

Супруги, толком не рассмотревшие предводителя врагов, побежали к окну. Высунувшаяся в окно Светка сказала:

– Ой, его нет!

Я застонала – ведь чувствовала, что уйдет скользкий вельветовый. А с ним было бы так полезно поговорить, допросить с пристрастием.

– Не то, чтобы совсем нет – поправил Кирилл. – Пиджак есть, ботинки есть. Сорочка. Пистолет… по-моему, это коллекционный «вальтер». Но раз нет тела, значит, нет дела. В полицию можно не ехать.

– В полицию ехать все равно придется – сказал до этого молчавший Юра. – Мне нужно ехать. Сдаваться. Или, при большой удаче, стволы как-то тактично вернуть.

– Нужно автоматы почистить – ляпнула я с подачи Маргори-тян.

– Обойдутся – сухо сказал Домовенок и принялся собирать оружие.

Все заспорили, Кирилл считал, что это он мог бы стволы сдать как «случайную находку», Светка предлагала оружие закопать в саду соседа вместе с дронами-андроидами. Юрка не отвечал, тщательно протирая оружие от возможных отпечатков пальцев. Похоже, Домовенок был очень на меня зол.

Так он и уехал.

Супруги бережно собирали монеты и банкноты из рассыпанного пакета. Светка крутила перстни и удивлялась их разнообразию.

– Рита, ты доллары зачем привезла? Они же только монеты требовали – спросил Кирилл, бережно убирая двухдолларовую дрянь в специальный альбом.

– Да черт их знает, кальмаров тухлых, что они потребуют за ваш выкуп – с тоской сказала я. – Особо думать было некогда. Мы спешили.

– Спасибо, Ритка! Вообще никогда не забуду, как ты их тыдых-тыдых-тыдых! – Светка изобразила мгновенную стрельбу. – Они меня, сволочи, всю облапали. Пальцы такие мерзкие, как клещи.

Светка нецензурно обозвала андроидов и их лапы, Кирилл яростно засопел, а я подумала, что лапал заложницу удаленный оператор роботов, этакий редкостный извращенец попался. Но Светку разочаровывать не нужно: всегда приятнее думать, что тебя даже андроиды страстно хотят, уж мне ли не знать.

Деньги были убраны, андроиды свалены в недостроенной комнате, супруги вернулись ко мне и сели рядышком на край кровати. Наступил неизбежный момент ключевого вопроса.

Светка катала на ладони сапфир, тот сверкал холодно и насмешливо – хозяйка дома не могла оторвать взгляда.

– Рита, ты все-таки объясни, как все это понимать – тактично начал Кирилл.

– Постараюсь. Если вы в такое поверить сможете…

Я рассказала о снах, опуская некоторые глубоко личные подробности. Собственно, без подробностей рассказывать пришлось не так много.

– Действительно, очень странно – задумчиво пробурчал Кирилл. – Трудно поверить, это верно.

– Да как тут не поверить⁈ Вот же оно! – Светка посмотрела сквозь сапфир на окно. – С чего нам Рите не верить, если вот все доказательства?

– Я говорю «трудно поверить», а не то, что я не верю – запротестовал ее муж. – Без снов все это вообще никак не объяснить. Но были ли это только сны, вот в чем вопрос!

– А что еще⁈ – изумилась Светка.

Я хотела выдвинуть самую правдоподобную версию о шизофрении, но воздержалась.

Умный Кирилл покосился на меня и внезапно спросил:

– Рита, у тебя в семье никто сомнамбулизмом не страдал? Может, когда-то в далеком прошлом? Что говорят семейные предания?

Мои семейные предания ничего не говорили. Отца я помнила смутно – он драпанул от мамы, когда мне было три годика, алименты присылал аккуратно, но никаких трогательных воспоминаний к деньгам не прилагалось. Дедушка и бабушка со стороны мамы умерли давным-давно и мемуаров не оставили. Но сама идея хождений во сне была оригинальной и раньше мне в голову не приходила. Собственно, чего ей приходить, если я от сомнамбулизма в любом случае ничуть не страдала, я от него кайфовала.

Пока Кирилл объяснял жене, что такое этот самый сомнамбулизм, у меня было время подумать.

…– Если про лунатизм говоришь, так и говори – возмущалась Светка. – Обязательно свою эрудицию нужно показать, всех запутать.

– Спокойно! – призвал Кирилл и вопросительно взглянул на меня.

– Не знаю, вдруг действительно встаю и хожу – пробормотала я. – Никто не ловил, но я же одна живу.

Супруги переглянулись, и Светка обвиняюще сказала мужу:

– Все-таки твой братец – скотина бесчувственная!

– А я-то здесь причем? – отрекся Кирилл. – Я ему, между прочим, намекал.

– Да не в этом смысле – поспешно остановила их я. – Даже если я хожу во сне, как это объясняет появление монет и прочего? Я лунатичка-клептоманка?

– Вряд ли двухдолларовые купюры 1863 года можно где-то тырить пачками – заверил Кирилл. – Но возможно во сне в тебе просыпаются экстрасенсорные способности, и ты начинаешь искать клады? Я где-то читал, что так бывает. Ты же сейчас в какой-то великолепной ретро-развалине квартируешь, как рассказывал Юрка. А это в смысле кладов потенциально очень-очень многообещающие места. В основном нумизматические ценности именно так и находят.

Красиво. Мало что объясняет, но дает некоторую правдоподобность. Какой молодец брат у Домовенка!

Тут где-то в глубине дома раздался сигнал вызова.

Светка подскочила:

– Это мой старый планшет! Я уж думала, совсем сдох.

Она побежала к внезапному средству связи. Было слышно, как завопила:

– Молодец! Приезжай скорее!

Победно размахивая облезлым планшетом, Светка вернулась в комнату и объявила:

– Это Юрка! Говорит, «товар скинул без накладной. Обошлось».

Зажуй меня акулы напополам, как же мне полегчало! Я была уверена, что Юрку задержат и посадят. Причем исключительно из-за меня. На душе такая тяжесть висела, что хоть в голову себе стреляй. Конечно, еще все может осложниться, на нас могут выйти, но хоть пока обошлось.

Светка сказала, что мне нужен свежий бульон, да и вообще пообедать требуется, ибо «мучения в заложниках страшно изнуряют». Кирилл был согласен и пошел за бутылочкой чего-то, снимающего стресс.

Медлить я не стала. Нога ныла и зудела, но слушалась. Доскакать до окна и выбраться наружу ничего не стоило. Говорят, лунатики способны ходить по крышам с закрытыми глазами, в этом они похожи на Маргори-тян.

Едва я успела выйти за ворота, как в доме стали кричать и звать меня. Нет уж, такой незваный гость как я, хуже всего татаро-монгольского ига. Я похромала под прикрытием забора и сразу свернула в проулок.

К счастью, в моей чудесной курточке завалялась случайная тысяча. Я прошлась до дальней остановки автобуса, нога потихоньку расходилась. Джинсы опять съезжали, я туже затянула бант и подумала, что недурно было бы на этой ленте и удавиться.

До Застоньевского я добралась уже в сумерках. Веры Павловны не было, я кое-как приняла душ и завалилась на диван. Выбор был прост: сразу начать реветь или подождать, уйти в сон и там навсегда затеряться? Я понимала, что Домовенок меня не простит. И это оказалось неожиданно жутко больно.

Насчет выбора между двух вариантов я оказалась не права. Был третий: я тупо заснула, проспала до семи утра, и к телевизору, естественно, не вставала.

Глава 18

Я проснулась и решила не идти на работу. Потом решила пойти. Пистолета, чтобы аккуратно и чисто прострелить оба виска, у меня не было, яда тоже. Следовательно, какой выбор? Пойду и убью себя бессмысленной работой.

Аппетита у меня тоже не было, поэтому ушла я потихоньку, общаться с напевающей на кухне Верой Павловной не было сил.

Дыра в заборе меня, помятую и с припухшими глазами, сочувственно пропустила. Глядя исключительно под ноги – кроссовки после вчерашнего были запятнанными и исцарапанными, я вышла к метро. Тут меня взяли за локоть. Я вырвала руку, почти счастливая, что сейчас можно кого-то ударить, свалить жестким Агэ-цуки и добавить с ноги Кин-гэри, но человек догадливо отскочил.

Домовенок.

Что тут сказать? И вечером, и когда проснулась, и когда ходила в ванную, я мечтала услышать стрекот мотоцикла. Но его не было. А теперь есть, без всякого стрекота.

Мы молчали. Потом Юра сказал:

– Не бледней.

– Сам-то…– пролепетала я.

Нас толкали и задевали. Я отошла и села на поребрик между машинами. Юра пристроился рядом, но не слишком близко. Мне не хватало этих тридцати сантиметров. Наверное, их уже не вернуть. Хотя может, это он моего Агэ-цуки опасается. Он же чуткий. Мне хотелось плакать, но все девчонки во мне сказали «только попробуй!»

– Ты что тут делаешь? – наконец прошептала я.

– Хотел тебя на работу проводить. Но я ваш проклятый Застоньевский найти не могу – мрачно объяснил Домовенок. – Прямо наваждение какое-то.

Я кивнула. Это у нас бывает, кошка тому свидетель.

– Поехали, опоздаем – он подал мне руку.

Почему меня так пробивает от одного касания? Стыдно даже признаться.

В метро, как назло, было тесно. Мы оказались прижаты, я смотрела в ворот Юриной куртки, а проклятое тело реагировало. Инстинкты, вы что с больной девушкой делаете⁈ Нельзя же так нагло и открыто… Дыхание сбивалось, но мне все равно стало чуть легче. Как бы там не было, он пока рядом.

Перед офисом Юра взял меня за плечи и сказал:

– Работай спокойно. Вечером поговорим.

Ага, «спокойно», еще издевается. Самое жуткое – мне показалось, что он хотел поцеловать меня в лоб. Совсем уж как покойницу.

Юра пошел вперед, сегодня он был не кожаный, а незаметный, в джинсовой куртке и армейских штанах с большими карманами. Непонятно почему я вообще взгляд не могла оторвать.

Я собиралась страдать, а не работать, но офис такое специфичное место, где страдаешь так, как складываются обстоятельства, а не так, как хочется. В общем, загрузилась на полный статус, а еще этот принтер, акулами не дожеванный, чтоб его громом разразило…

Минуло только полдня, было понятно, что до вечера и объявления приговора мне не дожить. Я на автомате поплелась обедать.

Юра меня ждал перед входом. Да что ж он такой благородный, я же не вынесу, сейчас слезы брызнут. Но со мной была квартирмейстер, и перед самым страшным абордажем мы слез никогда не допустим!

Мы молча пошли в блинную.

Я полила блинчик сметаной, полила еще раз и поняла, что в горло все равно не полезет. Нужно извиниться. Пусть формально, все равно не простит, кто же такое простить способен. Но все равно нужно извиниться. И я сказала:

– Спину покажи!

Ой! Это кто мне так язык дернул⁈ Маргита? Или я уже сама?

Юра безмолвно встал, снял джинсовку и задрал футболку.

Рубец впечатлял. За соседним столиком тоже оценили, что-то возмущенно забубнили. Я слепо повернулась к ним и посмотрела. Там живо увяли.

Бороться со слезами было сложно, но я превозмогла. Пробормотала, ничего не видя:

– Но как это вообще могло быть⁈

Юра разрезал мне блинчик, положил нож и задумчиво сказал:

– А я тебя сразу узнал. Может, не в первую секунду, но во вторую.

Я хмыкнула и попыталась подцепить кусочек блинчика.

– Говорю же, узнал моментально – настаивал Домовенок. – У такой запуганной девчонки и такая лихая прическа? Это производило впечатление!

– Я не была запуганной! И потом ноги…

– А что ноги? Ноги были вполне твои, стройные. Сапоги, конечно, полный экзотик. Ну а когда ты меня огрела и подмигнула, я понял, что насчет запуганности здорово ошибся.

Я застонала, и блинчик чуть не выпал обратно на тарелку.

– Ты ешь, ешь – обеспокоился Домовенок. – Успеем еще поговорить.

Старательно дожевав несчастный кусочек блина, я запила соком, промокнула губы и решительно сказала:

– Извини меня, пожалуйста!

– За что извинить? – с интересом уточнил Юра.

– За все. За бич, за то, что я больная на всю голову нимфоманка и дура.

– Нет, Рита, давай сразу отделим блинчики с клубникой от блинчиков с перцем. Вот без этого – Домовенок показал вилкой на свою спину – сон был бы не тем сном. А это был первый наш с тобою полноценный сон, и я такое не забуду. Ярко, остро, ух, я бы вообще не просыпался, была бы моя воля. Иное дело вчерашний случай.

– Да, навела уродов – уныло кивнула я. – Тут хоть ныряй в пасть морскому дьяволу, извиняться бесполезно.

– Дело не в том, что навела! С каждым может случиться, у Кирилла профессия с заведомой долей риска, всякое случается. Но ты знала, что забор у соседей практически непроходим? Я вот не помнил, что там эти шипы и проволока. А ты ведь помнила?

Я кивнула. Дизайнерскую деятельность я начинала именно с рисования оград частных домов, и поневоле запоминала технические детали.

– И послала меня⁈ Чтобы я там буксовал и проклинал все на свете? – злобно шипел Домовенок.

– Юра, но как бы ты поступил на моем месте? У тебя очень скромный опыт обращения с огнестрельным оружием. Вполне логично, что ты остался в резерве и пришел в самый нужный момент.

– Да⁈ А сказать об этом прямо⁈ Ты знаешь, каково сидеть на заборе и слышать, что там стреляют, что ты кричишь? Кстати, ты вообще знаешь, как ты кричишь, когда вот это самое…

– Откуда же мне знать? Я же в это время занята и действую на инстинктах – оправдалась я.

– О твоих инстинктах мы еще поговорим! – отрезал Домовенок и грозно нацелил на меня вилку. – Чтобы. Ты. Мне. Никогда. Не врала!

– Хорошо – сказал я и пхнула в рот блинчик. Там в носоглотке все как-то странно связано, и иногда блинчики надежно затыкают слезы.

Домовенок сказал «ты мне никогда». Именно в такой последовательной связке эти слова вселяют надежду. Вчера я поняла, что просто не представляю себе жизни без этого сисадмина. Парадокс и необъяснимый сюрприз, но что есть, то есть.

Юра посмотрел на меня и попросил:

– Не плачь, пожалуйста.

– Даже не думала – я промокнула глаза пахнущей сметаной салфеткой.

– Ну и хорошо. Как я понимаю, полиция в ваш Застоньевский не наведывалась? – с тревогой уточнил мой Домовенок.

– Нет, нас кошка охраняет. А у тебя как?

– Хожу пешком, байк пока на всякий случай отдыхает. Вроде обошлось. Понимаешь, когда я подъехал к отделению, там что-то странное творилось…

Вчера, когда Юра подъехал сдаваться, в отделении проходила эвакуация: полицейские спешно вытаскивали на улицу мебель, бумаги и сейфы, пахло серой, вокруг бегали кролики и белые крысы, потом из здания начали выбегать испуганные королевские пингвины, падать на ступеньках и пытаться скользить на животах по тротуарной плитке. В общем, там все были в шоке, положить пакет с оружием на один из столов не составило труда.

– Но, Рита, откуда пингвины, ты можешь сказать⁈ – Юра зачарованно сунул в рот последний кусочек блинчика.

– Не знаю. Мне королевские пингвины ни разу не снились. Я их вообще не различаю по породам.

– Как же, у королевских такие яркие оранжевые пятна на груди, очень красивые. Я в детстве от пингвинов очень фанател – Домовенок взялся за стакан сока.

Честно говоря, пингвины меня сейчас не очень интересовали. Меня мучил один вопрос, но Юра, как всегда точно понимавший мои волнения, глянул поверх стакана и очень просто сказал:

– Остальное вечером. Поедем на мою стройку, ты ведь обещала проконсультировать. Там есть два табурета. Сядем и поговорим. Если ты не против, конечно.

Я не была против.

Мы доработали и поехали. Я предполагала, чем закончится конкретно эта дизайнерская инспекция, и держалась из последних сил. К счастью, утром я по инерции надела жемчужно-серые новые стринги, и это укрепляло мой дух. Но волновалась я ужасно, как перед своим первым сном. Хотя разве я знала, что будет сон? Это я сейчас все знала.

Но дом мне безоговорочно понравился: в глубине дворов, зажатый скучными желтыми домами ответственно престижной застройки конца эпохи советского домостроения, четырехэтажный, с почти метровыми стенами, сложенными еще в позапрошлом веке. Конечно, здание было запущенное и затененное, но Юра выловил квартиру с отличным видом на проход к бульвару. Третий этаж, ободранные до кирпича внутренние стены и огромный потенциал. Да, из бывшей крошечной однушки можно сделать стильную студию. Мы вошли в аутентичную двухстворчатую дверь квартиры, я увидела обещанные табуретки. Но тут Юра сказал:

– Рита… – и повернул меня к себе.

Я должна была сказать ему сразу и честно, но мы уже целовались. Без сомнения, у него были губы и манера гребца. Только еще лучше. В паузе, задыхаясь, я все же сказала:

– Юрочка, я очень разнузданная, распутная и несдержанная девушка. Я сумасшедшая и нимфоманка.

– Очень на это надеюсь – с угрозой прошептал он, запуская ладони за пояс моих джинсов сзади.

Лупить будет – подумалось мне, и я осознала, что совершенно не против. Я заслужила, меня это возбуждает, и вообще я хочу делать для него все, что угодно.

Но я совершенно не угадала. В квартире, кроме табуреток, обнаружился новый матрац, лежащий на новых поддонах, а на матраце уже лежала я, не особо новая и уже без джинсов. Когда и куда они улетучились, я не поняла. Юра сдирал с себя футболку…

Что тут скажешь? Не только у этой квартиры был отличный потенциал.

Домовенок начал совершенно не с того. Нет, с того, с того, с того! Я слетела в высшее возбуждение как с Эвереста. Хорошо, что в квартиру уже поставили свежие стеклопакеты, надеюсь, меня не было слышно во дворе. Потом я слезно просила «иди ко мне!», но он оставался внизу, только хищно поглядывал и продолжал. Да такое просто невозможно пережить!

Я пережила и отомстила. И это было вдвойне хорошо. Матрас сполз с поддонов, мы вернули его на место и вновь придавили своими телами.

За новыми окнами стемнело, в перерывах мы беседовали на научные темы.

Сны Юры были совершенно неорганизованные и почти обычные. Необычным было то, что во снах довольно часто появлялась я. Ну а в последнее время сны пересекались.

…– На той свадьбе я тебя сразу узнал – шептал этот пронырливый соня. – Понятно, «узнал» не совсем то слово, просто знал, что это ты. На самом деле ты была столь очаровательна и белоснежна, что казалась ненастоящей.

– Я и была ненастоящей.

– Ну, наверное. Вот принц рядом совсем манекеном выглядел. Такой безупречный, что сразу революцию хотелось сделать и восстание поднять.

Я фыркнула ему в плечо:

– Революцию, в общем-то, и сделали.

– Я понял. Видел, как вы уходили в ворота. Эта черноволосая дама… вообще глаз оторвать не получилось.

– Да, бабуля может. Ты досказывай, досказывай.

– Так не очень интересно, демократичненько все – смущенно прошептал этот скромник. – Праздник, вино хорошее. Девушка…

– Тоже хорошенькая?

– В общем, да. Ты же Золушку знаешь? Затащила домой, отказывать было неудобно. Тем более у тебя свадьба, я был в печали.

– У меня была не совсем свадьба, а важный сексуально-политический заговор. И что там Золушка?

– Очень работящая девушка. Такая старательная, что сдуреть можно. Прямо сказочная. Потом ее сводные сестры пришли. Знаешь, на них наговаривают – очень милые девушки.

– Тоже работящие?

– Еще какие! Там на одном контрасте с ними так дуреешь… Но вот у их матушки-мачехи, у той еще и потрясающий опыт.

– Ужас!

– Я больше не буду – застонал лукавый сисадмин, поскольку я взялась доказывать, что не только опыт возраста имеет значение.

– Мы больше не будем – поправила я и продолжила.

Матрац опять съехал, поскольку мы делали друг с другом что умели, и даже больше.

Утром я накладывала мазь на рубец на Юркиной спине, с вечера мы про травму как-то не очень думали, что нехорошо. Домовенок ерзал и шипел, я подула на эту уже такую знакомую спину, он расслабился и задумчиво сказал:

– Вообще, сны – очень интересное состояние. Возможно, они еще придут. Только нам нельзя во сне теряться. Это главная задача!

– Это ты после такой ночи говоришь?

– Конечно. Теперь мы спим вместе и только вместе. Даже не пытайся что-то возразить.

– Я и не пытаюсь – заверила я.

– Знаю, что не пытаешься, но ты не пытайся и в будущем. Если что, уходим во сны вместе. И не обязательно вести себя там так… однобоко. Секс мы и здесь себе обеспечим – Юра похлопал по матрацу. – Но ведь во снах вообще очень интересно.

Он был прав. Мне очень хотелось показать ему Золотую степь. Возможно, мы помашем издали охотникам, или даже посидим с ними у костра и разделим то необыкновенно вкусное мясо. Охотники поймут. И капитан Минор со своей незаменимой квартирмейстершей нас поймет. Каждый разумный человек поймет, почему мы отправляемся в сон вдвоем.

Домовенок думал о том же, поскольку сказал:

– Я бы очень хотел попробовать гномьего пива. Должно быть, оно волшебно на вкус. Я когда бултыхался с цепями и покойниками, видел плывущего господина Кердика, он сидел на бочке с пивом и греб на восток. Морда мрачная, но уверен в себе, как слон. В смысле, как кит. Нет, такое серьезное пиво нужно попробовать.

– Если выдастся такой случай – согласилась я. – Пойдем на работу, а то опоздаем.

И мы поехали творить дизайны и поддерживать локальные сети.

К Вере Павловне мы заехали только через три дня.

– Съезжаешь, Ритуля? – хозяйка засмеялась. – Я так и поняла. Юрий у тебя парень хваткий, своего не упустит.

– Вы уж извините, Вера Павловна, так получается – вежливо повинился Домовенок.

– Не извиняйся, а то я не понимаю. Но чайку-то выпьете?

Мы сидели на общей кухне, пили чай уже со свежим рыбным пирогом, и все единодушно пришли к мысли, что нужно регулярно заезжать в гости и встречаться. Я полагала, что очень скоро у Веры Павловны появится новая жилица, которой очень нужно немного отвлечься от заевшего быта и посмотреть старый телевизор. Но о некоторых волшебствах лучше не спрашивать, так учила моя бабуля, прекрасная Аннет.

Мы пошли собирать пожитки, и тут Юра увидел мое артистическое манто. Я догадалась, что у меня будет очень теплая и пушистая ночь. И разве это не радует нас обоих? Но в полную мощность распахивать глаза на Домовенка я не стану. На корабле всегда должен оставаться резерв сухого любовного пороха, как говорит квартирмейстерская наука.

Во дворе я распечатала два пакета кошачьего корма. Наше сторожевое животное посмотрело подозрительно, но изобразило хвостом реверанс и принялось питаться.

– Хорошее место – озирая пустынный двор, сказал Юра.

С этим трудно было не согласиться. Но в мире и снах есть много иных интересных мест и мы, несомненно, осмотрим их вместе.

Конец