Текст книги "Душегуб (СИ)"

Автор книги: Юрий Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Бетти, уже в леггинсах и в топике, лупила ногами боксёрский полуманекен.

Немного полюбовавшись отточенностью движений, Денис пошёл на беговую дорожку. Начинать надо было с небольших нагрузок. Выставил скорость 10 и побежал. Через две минуты уже задохнулся. Сел на стульчик, тяжело дыша.

Подошла Лодж, спросила:

– Устал?

Денис посетовал:

– Тело полностью растренировано. Долго набирать форму придётся.

– Ничего. У нас время не ограниченно.

Постояла, помолчала, спросила ещё:

– Рыжов говорил, что ты специалист в борьбе...

Соколов удивился:

– С чего он взял?

– Он изучил твоё досье.

Денис пожал плечами.

– Ну, это не борьба... То, чем я владею... Это, скорее, навыки убивать.

– Поспаррингуешь со мной?

– Нет. Нельзя.

– Почему? – удивилась Бетти.

– Ну... В полную силу я тебя бить не могу. А привыкать бить вполсилы, это чревато.

Потом предложил:

– А давай так – ты меня бьёшь, а я только защищаюсь. И тебе, и мне – тренировка.

Лодж согласилась.

Бетти – правша.

Она встала в стойку и спросила:

– Готов?

– Угу, – кивнул Денис.

И на него обрушился град ударов.

Новое тело слушалось с трудом. Он прекрасно видел начало атаки – девушка прищуривалась и делала лёгкое движение головой вперёд. Он прекрасно понимал и направление атаки. Но организм замедленно, скованно отвечал на посыл. Приходилось выкладываться полностью.

Лодж действовала как автомат. Лоукик – левый хук – правый хук – снова левый – правым локтем в голову с вращением. И всё это в сумасшедшем темпе. Денис остановил локоть блоком, перехватил кисть и, выйдя на рычаг локтя, завернул партнёрше руку. Надавил коленом на спину, уронил девушку на маты. Отошёл.

Та вскочила и бросилась в атаку. Азартная девочка.

Один финт – второй – лоукик – хайкик.

Денис поймал ногу у лица и подсечкой по опорной ноге снова уронил женщину на мат. Отошёл.

Рукопашница встала на ноги прогибом. Оба усмехнулись.

– Позёрша.

Новая атака. Левый джеб – ещё один – левый хук – правый лоукик – правый джеб.

Но Денис уже ушёл под бьющую руку, и девушка провалилась атакой в пустоту.

Оказавшись за спиной спарринг-леди, он мгновенно сократил дистанцию и продемонстрировал ей бросок переворотом. Отошёл. Дышал как загнанная лошадь.

Бетти встала на четвереньки, постояла так несколько мгновений, помотала удивлённо головой. Села на маты.

– Слушай, я же в тебя ни разу не попала.

– В этом и смысл... Но, эксперимент показал, что моё тело работает замедленно. Надо тренировать...

Бетти удивилась:

– Замедленно? Это ты называешь – замедленно? Я ворлд-клесс-этлит. У меня шесть боёв и шесть побед. И я тебя ни разу не достала... Знаешь что. Ты, когда подтянешься, потренируй меня. Я хорошо заплачу.

– Ну, ладно. Договорились. Я, это... Пойду, пройдусь по тренажёрам. Опробую. Надо программу тренировок составить. И для меня и для Вари.

Пошёл к снарядам. Потом остановился и озадаченно спросил:

– Бэт, а что, – за сто лет с моего времени никаких новых тренажёров не придумали? Почему всё рычажные да блоковые?

– Ну почему же не придумали. Это я тут – по-старинке. Люблю это дело. А вообще-то есть нагрузочный костюм Бодикрафт.

– А что за костюм?

– Давай я его завтра принесу, а ты уже оценишь.

На том и договорились. Только Соколов поинтересовался.

– И ещё, это... Блокноты есть? И ручки?

– В тумбе под монитором.

Денис пошёл в спальню.

От двери Варя метнулась в постель и притворилась спящей.

Денис понял – подглядывала.

– Варвара Ильинична, не притворяйтесь. Я всё вижу.

Подошёл к ложу.

– Вставай, Варенька. Я есть хочу. Пойдём, позавтракаем.

Варвара открыла глаза. Задумчиво смотрела на Соколова.

– Что, Варя?

– Ты, только что, хватал голую женщину, крутил её...

– Голую? А-а, ну да... Ну?..

– Она тебе нравится?

– Нравится, конечно. Она умная, сильная, настойчивая. Красивая.

– Конечно. Я не такая... – огорчилась Гагарина.

– Конечно, не такая. Ты красивее. И я тебя обожаю... Ты хочешь быть похожей на Бетти? Я имею в виду её физическую форму.

Варя задумалась.

– Всё же она несколько мужиковатая... Дерётся как кошка. Бросается на тебя.

Посмотрела на Дениса вопросительно.

– А я что – могу стать такой же сильной?

– Конечно. Для этого в том зале железяки и стоят.

Они пошли в столовую-кухню, где уже хозяйничала Бетти. А Рыжов сидел за столом и что-то наговаривал, считывая информацию с монитора. Гудела микроволновка.

Денис посадил Варю на стул, а сам подошёл к окну.

Дом стоял на склоне горы. Уровнем ниже краснела черепицей присыпанная снегом тройка соседских жилищ. А ещё ниже несколько домиков, белых и кремовых, ухоженных и чистеньких, образовали небольшой хутор.

У самого подножия склона, километрах в двух, расположился целый поселок, мимо которого пролегало пустынное четырёх-полосное шоссе.

За дорогой, прямо сразу за ней, в низине, белели снежным одеялом квадраты то ли полей, то ли огородов, разделённых лесопосадками. Дальше склон, покрытый елями и соснами, плавно уходил вверх, всё круче и круче, поднимаясь к голым каменистым вершинам.

Благодать. Хотелось выйти и вдохнуть морозного воздуха.

– Сколько на улице?

Бетти ответила:

– Минус четыре.

– Хочу на воздух.

– Сначала поешь, – Бетти достала из печки румяную тушку крупной птицы и продолжила:

– Вон в том холодильнике порошковый протеин в разных составах. Три столовые ложки на двести граммов молока. Пару раз в день себе смешивай. Приступайте, я сейчас.

– Угу, – согласился Денис и сел за стол.

Он взялся разделывать индейку, потом взял ножку и спросил:

– Никто не возражает?

– Да ешь, не спрашивай, – успокоила Бетти.

Варя сидела и растерянно смотрела то на стол, то на Дениса.

До него дошло – в чём затруднение Гагариной. Она привыкла, что на стол "подают". Шепнул ей на ушко:

– Варвара Ильинична, не стесняйтесь. Просто берите то, что вам нравится. Тут все ухаживают за собой сами.

И принялся за окорочок, намазывая его сладким горчичным соусом.

А Лодж поставила перед Варей тарелку с горячей кашей. Объяснила:

– Гречневая каша с мёдом. Тебе будет очень полезно.

Гагарина набирала кашу десертной ложечкой и галантно клала её в рот. Денис не выдержал, выбрал кусок грудки побольше, положил на Варину тарелку.

– Варвара Ильинична, вам надо съесть вот это.

– Но... Это много.

Соколов указал вилкой в сторону Бетти. Та решительно наяривала половину грудки, поливая её кетчупом.

– Вот так кушает настоящий спортсмен.

– Но я же не этот... не спортсмен...

– Будешь, – решительно отрезал Денис.

По окончании завтрака Лодж вытащила из печи четыре больших стеклянных кружки. С горячим апельсиновым соком! Вот такого Денис не видел никогда. Но на вкус вполне прилично.

Прихлёбывая напиток разговорились.

Дениса интересовало многое. Например – что такое темпоральный карман. Что такое пик времени. Да и вообще, всё, что связано со временем.

Владимир объяснял:

– Вот смотрите. Предположим, есть наклонный жёлоб, длиной примерно... Ну, примерно, – километр. На его поднятом конце – бак с водой.

Осмотрел аудиторию, все внимательно слушали.

– Открывают заслонку, вода бежит в жёлоб и течет по нему вниз. Вот это и есть время. Сейчас...

Он вышел и вернулся с листами обычной бумаги и чем-то вроде карандаша.

Нарисовал коричневый жёлоб, в нём лежала синяя колбаса воды.

– Это замерший момент времени. Вот это, – он провёл черту по краю водного потока, – пик времени. Именно здесь находятся время-формирующие события. Возникает "эвентайм"... – пояснил, – событийно-временная плоскость. Это как конец потока, но шириной с бесконечность. Это понятно?

Все покивали. Рыжов продолжил:

– Вот до этого места у мира есть будущее. Если мы находимся вот здесь, то легко можем передвигаться по времени и сюда, и обратно. То есть – и в прошлое, и в будущее. А у этой точки будущего нет. Оно ещё не появилось. Эта точка и есть пик времени – "пиктайм".

Денис спросил:

– То есть – в самом потоке, который уже образовался, мы можем передвигаться в любом направлении?

– Да.

– А как?

– Вас интересует техническая составляющая?.. Это сложно. Очень сложно. Никто до конца не понимает этого механизма. Как бы объяснить... Ну, например, никто до конца не понимает, что такое подъёмная сила крыла, но все ею бессовестно пользуются. Самолёты – летают, парусники – плавают... Так и тут.

Денис сильно удивился:

– У вас ещё есть парусники?

– Конечно! У меня есть яхта. Маленькая правда...

Он отхлебнул горячего сока.

– Так о чём это я? А! Пик времени! Так вот... В процессе движения эвентайма, возникают завихрения времени-пространства. Остаются своеобразные пузыри, так называемые темпоральные карманы, "таймпокеты". Тут такая история...

Он снова отхлебнул.

– Один раз бригада исследователей отправилась в прошлое. В "таймстори"... – снова пояснил, – то есть, в реке времени, они не появились. Когда их возвратили по маякам, все разведчики, три человека, были мертвы. Так вот... Медкомиссия установила, что люди погибли от удушья. В открытый космос они попасть не могли. Это было исключено. Перемещали всего на одну сотую секунды... Разброс аппаратуры максимум – полсекунды. Но точку выхода перемещения засекли.

Все слушали рассказ, как захватывающий детектив. Даже Бетти.

– Следующий человек, ушедший к этой точке, был экипирован в скафандр, по типу космического. Вот таким образом и обнаружили первый таймпокет. Они все, на удивление, одинакового размера – четырнадцать метров, тридцать шесть сантиметров в диаметре.

– А зачем они, – спросила Варвара.

Рыжов усмехнулся.

– А зачем нам луна и солнце?

– Ну как это "зачем"? Светить.

Все засмеялись. А Рыжов продолжил.

– Мда. Неудачный пример. Ну а зачем нам космос?

– Космос? – удивилась непонимающе Гагарина.

Рыжов беспомощно посмотрел на Соколова. Тот успокоил:

– Я ей расскажу. Не сразу, конечно.

Рыжов допил свой сок.

– Самое главное, – оказалось, что таймпокеты не реагируют на искусственные изменения таймстори.

Аудитория, кроме, разумеется, Бетти, недоумевала.

– Мдас... Ну, вот смотрите. Я отправляюсь в прошлое. Что-то там делаю, что изменяет ход истории. Изменяется всё тело таймстори... Реки времени. И в пике времени не могут определить, что какие-то изменения имели место. Потому, что для них это уже реальная история, существующая здесь и сейчас. Понимаете?

– Нет, – помотала головой Варя, – не понимаю.

Рыжов досадливо поморщился.

– Ладно. Смотрите. В 1812 году Наполеон напал на Россию. Во время войны погиб ваш муж.

Для Вари это было болезненное напоминание. Она часто заморгала. Поджала губы.

А Владимир Васильевич продолжал:

– И вот я отправляюсь, к примеру, в тысячу восьмисотый год и убиваю Наполеона. И война в двенадцатом году не состоялась. Воевать – некому. Ваш муж, Варвара Ильинична, Сергей Павлович Гагарин, остаётся жив, и вы живёте с ним долго и счастливо. И совершенно не будете помнить, что война когда-то была. Потому, что для вас её не было. Это понятно?

Варвара всхлипнула. Прижала руки к горлу. Выдохнула.

– Значит, Серёжу можно спасти?

– К сожалению – нет. Давайте продолжим. Если, – начал он с расстановкой, – Наполеон умрёт, то напряжение в обществе будет продолжать нарастать... И, через некоторое время выльется в более страшный конфликт, чем Наполеоновская агрессия. В масштабную бойню. Погибнет многократно больше людей. И... И, самое главное... История может измениться так, что институт хронометрии попросту не возникнет. Понимаете?.. Поэтому мы не вмешиваемся в историю. И не позволяем делать это другим.

Варвара сидела бледная и с трудом удерживала слёзы.

– Обнаружение карманов натолкнуло нас на мысль о сохранении истории. Мы установили в одном пузыре мощную машину, – уточнил, – вычислительную машину. И туда сгружаем информацию о значительных мировых событиях. Целая группа операторов в течении полугода забивала информацию в память.

Бетти улыбалась и тихонько согласно кивала. Рыжов говорил дальше:

– Вся система хранится в двух машинах. Одна в нормальном мире, в самом институте. Вторая в таймпокете, принадлежащем институту. Информация о событиях прошедшего дня ежедневно забивается в институтский компьютер. После этого данные переносятся в карман и автоматически сравниваются по всему спектру. Таким образом, мы, к примеру, вычислили вас, Денис Евгеньевич... Это не сложно... Кроме того в таимпокете хранится вся институтская документация, вся история института, записанная подробно, я бы сказал – скрупулёзно.

Денис прищурился, подумал.

– А те два кармана, в которых мы были... Они ведь институту не принадлежат? Правда?

– Нет, не принадлежат, – ухмыльнулся Рыжов.

– И о них никто, кроме Бетти не знает? – продолжал допытываться Соколов.

– Да. Я храню это в тайне.

Соколов продолжал:

– Вся эта аппаратура... Как и её установка. Это стоит немалых денег. Вы же не пользуетесь ею постоянно.

Бетти перебила:

– Мы каждый год проходим коррекцию. Посмотрите на нас. Мне, например, сорок шесть лет.

Денис покивал.

– Впечатляет. Я думал тебе лет двадцать пять, ну, не больше тридцати... Но у вас большие долги, господа. И вы, по-прежнему, легко расстаетесь с деньгами. Почему? У вас намечается большой куш?

– А вы проницательны, – иронизировал Владимир. – Да, мы надеемся на большую прибыль.

– С моей помощью?

– Да, в том числе и с вашей помощью.

– Ясно... Не переглядывайтесь с такой опаской. Я на вашей стороне. Просто собираю информацию, – успокоил Соколов. – Я всегда скрупулёзно изучаю обстановку. Поэтому, за пятнадцать лет работы, ни одного прокола... А ты, Бетти, в деле?

Бетти ослепительно улыбнулась.

– Да, я в деле.

Варя спросила у Лодж:

– А вы англичанка?

– Она голландка, – ответил за неё Рыжов, – но практична и сосредоточенна как немка, а умна как русская.

Денис перебил:

– А то, что я... Что меня убили, это ваших рук дело?

Ответила Лодж:

– Что ты Денис! Мы просто решили использовать подвернувшийся случай. Потому и отстояли у руководства. Ты же знаешь, что тебя сначала решили ликвидировать?

– Понятно... То есть, вы уговорили ваших начальников меня не устранять, преследуя какие-то свои цели?

Бетти радостно покивала.

– Да! Конечно.

Вот так и поговорили.

* * *

Рыжов встал.

– Так. Бэт отвезёт вас на шопинг, а мне надо на работу.

И ушёл. А Бетти объяснила:

– Ей, – ткнула в Гагарину, – нужно бельё, э... средства женской гигиены, контрацептивы, кое-что из одежды. И тебе тоже не мешает приодеться. На светские приёмы, конечно, не рассчитывайте, но выход в город надо иметь в виду. Пошли, Варя, я тебя одену.

Варвара заотнекивалась:

– У меня есть что надеть.

– В том, что у тебя есть, ты будешь выглядеть как музейный экспонат.

Посмотрела на недоумевающее лицо Вари, поправилась:

– Как белая ворона. А нам не нужно лишнее внимание. Поняла?

И потащила Гагарину в своё крыло.

А Денис следом крикнул:

– Так может, того... оставить её дома? А самим сгонять?

Обе женщины посмотрели на него не только как на дурака, но и как на врага народа. Ничего не сказали – поджали губки и ушли.

Спелись.

Вышли к Соколову ряженные по-дорожному.

Варя одела компромиссные брюки-юбку вразлёт и короткую шубку. Она постоянно неосознанно поглаживала мех.

– Синтетика, – объяснила она Денису.

Он подозревал, что она восприняла это слово, как название какого-то экзотического животного.

Больше всего Варю поразил не автомобиль, не асфальтированная дорога, не одежда в бутике. Хоть всё это и произвело на неё неизгладимое впечатление... Её полностью убил способ оплаты банковской картой. Не купюрами, не монетами, а кусочком пластика. Она долго вертела кредитную карту Кантонального банка Аграу и чуть ли не обнюхивала её. А когда узнала, что Бетти расплачивается деньгами, которых у неё нет, которые она только в будущем заработает, Гагарина впала в полную прострацию.

Одели и Варю и Дениса. Купили всё, что планировали. Денис, кроме всего прочего, выбрал себе тяжёлые армейские ботинки, на рифлёной подошве. А Варваре достались полусапожки из замши, или чего-то подобного, со стразами.

А ещё, Бетти купила для Гагариной чёрные, лаковые, очень изящные туфельки на шпильке. В подарок от себя. И взяла пару гарнитур местной телефонии. При этом она скрупулёзно собирала все чеки.

Бетти вдруг остановила машину.

– Я хочу заехать к себе и забрать костюмы для тренировки. И для тебя и для Вари. Размеры у нас абсолютно одинаковые. Чего ждать до завтра? Правильно?

Развернулась и поехала обратно в посёлок.

По дороге продемонстрировала работу телефона-клипсы. Ну, так получилось.

Она за рулём внезапно заговорила:

– Фон... Реплай... Привет, Рыжов... Да... Да... Прямо сейчас?.. Хорошо... Фон... Фенеш.

Денис пояснил удивлённо поглядывающей Варе:

– По телефону разговаривала. С Владимиром Васильевичем.

Лодж добавила:

– Сейчас быстренько заберу костюмчики, привезу вас домой и поеду на работу. И заодно подскажу, – как пользоваться телефоном. Телефоны – "Глобал", простенькие, без наворотов, так что освоите быстро.

Извинилась, что не приглашает в гости, залетела в свой таунхаус, вылетела с двумя свёртками и снова плюхнулась за руль. За три минуты доставила пассажиров до дома Рыжова.

– Соколов, у тебя блокнот с собой? Давай.

Что-то начеркала на листке и вернула.

– Ты на английском говоришь?

– Да.

– Инструкцию почитаешь сам. Вот тут мой номер телефона. Если что – звони. Цифры надо называть по одной, а не группой. Понял? Не "Хондрет твантей фре", а "ванн, ту, фре"...

Посмотрела внимательно на Соколова, убедилась, что он всё понял и, попрощавшись, умчала6сь, оставив гостей на крыльце.

Денис и Варя занесли покупки в свою комнату. Гагарина, не раздеваясь, села на кровать и замерла.

Соколов подошёл, склонился, посмотрел ей в лицо.

– Варенька, у тебя всё в порядке?

Она тихо, почти шёпотом отвечала.

– Нет. У меня не всё в порядке. Мне надо подумать.

Мда... Такую лавину впечатлений надо пережить.

Денис раздел и разул её, как ребёнка, осторожно чмокнул в нос и пошел на кухню. Проголодался.

Когда наставил на стол еды и вернулся в спальню за Варей, то обнаружил её сидящей на стуле, с новыми туфлями в руках и со слезами на глазах.

– Варенька, что случилось?

– Туфли давят. Такие красивые и придётся выбросить... Такие красивые... Такие красивые...

– Подожди, ты же их мерила в магазине. Ну... В лавке.

– Там были нормальные... А теперь...

Денис взял туфли, повертел – отличные туфли. Залез руками внутрь – ничего постороннего не обнаружил.

– Ну-ка дай мне ножку.

Обул один туфель, обул второй, ощупал со всех сторон.

– Давят?

– Нет, – удивилась Варя.

– Попробуй, встань. Походи.

Гагарина встала, осторожно прошлась. Уставилась удивлённо на Дениса.

– Хорошо... Не давят... А что ты сделал?

– Ничего не делал...

И тут до него дошло. Он снова усадил девушку на стул и переобул её, поменяв правую и левую туфлю местами. Вопросительно посмотрел ей в лицо.

– Снова давят... – пожаловалась та.

Соколов рассмеялся. Разул бедняжку.

– Варя, ты их не на ту ногу одела. Видишь – изгиб разный. Вот это – правая, а вот это – левая.

Гагарина забрала у него обновку и долго рассматривала её, прикладывая туфли друг к другу, и к ноге. Пока Денис не скомандовал:

– Ладно, пошли перекусим... В смысле – поедим.

.

Денис метал разогретые остатки индейки и читал инструкцию к телефону.

Вытер пальцы салфеткой, надел дужку на ухо. Поправил таблетку наушника и короткий кронштейн микрофона. Передвинул ногтем рычажок. Варя с интересом наблюдала.

В ухе, женским голосом, заговорило приветствие аппарата.

– Вэлком ту файн... – и далее сообщение о фирме, благодарность за покупку и прочее.

– Ну. Что? – поинтересовалась Варя у замершего Дениса.

– Тссс...

– Плиз сей зе феиз, – просил аппарат, – фон... реплай.

Денис послушно повторил. Умная машинка сообщила, что голос опознан, зафиксирован в памяти и теперь следует назвать себя. Соколов представился. И робот предложил указать номер, на который необходимо отправить вызов.

Денис прочитал номер Бетти, записанный в блокноте. Запикало... И Лодж ответила:

– Да... Кто это?

– Это я, Бетти. Проверяю телефон.

– А! Уже разобрался? Молодец. Я ещё в дороге. Ну, давай, не скучай там.

Отключилась.

Умненькая машинка попросила назвать имя адресата и, получив имя "Бетти", выдала сообщение. Теперь можно было не проговаривать цифры, а просто назвать – Бетти.

Соколов точно так же настроил телефон Варвары и, разбежавшись в разные крылья дома, немного опробовали связь. Варя хорошо говорила по-французски, а английского языка не знала. Но быстро научилась. И потом целый день звучало:

– Фон... Калль... Денис... Ваня, а что мы сейчас делать будем?

Хоть Денис и сидел рядом.

Денис стоял в спальне и примерялся залезть в комбинезон-тренажёр, когда Варя удивлённо спросила:

– Ваня, а это что?

Она держала в руках коробку с презервативами. Денис озаботился и купил сразу сотню. Ну, так. На всякий случай.

Вот как объяснить женщине, "что это такое", по возможности деликатней?

– Видишь ли, Варенька, медицинский диагност... Аппарат... Э-э... Та штука, которая...

– Я поняла, – покивала Гагарина.

– Так вот. У тебя опущение женских органов. Ты когда-то подняла что-то тяжёлое. Непосильное.

Гагарина снова покивала.

– Да, была такая необходимость. Несколько раз. И что?

– То, что сейчас тебе опасно... э-э... Понести. Понимаешь? Опасно для здоровья.

– Я знаю. У меня... У меня не может быть детей.

– Почему "не может"? – удивился Денис. – Очень даже может. Бетти тебя полечит. А чтобы ты не забеременела раньше времени, нам нужны вот эти штучки.

Он разорвал один пакетик и, развернув колпачок, натянул его на три пальца.

Варя вспыхнула румянцем. Заморгала часто. Спрятала взгляд. Шепнула:

– Понятно.

Соколов направился было к костюму, но Варенька взяла его за руку. Не поднимая глаз спросила:

– В доме ведь нет никого?

– Нет, – сразу всё понял Денис.

Заворковал:

– Да ты моя радость, ты моя птичка, ты моя заинька...

После получаса объятий, оба вырубились на часок.

Когда проснулся, время было послеобеденное.

Он смотрел на безмятежное лицо спящей Вари и думал.

Всё же – ласковая она. У него было много женщин. Но вот таких. Нет, никогда... Чтобы вот так, безоглядно, рискуя репутацией. Рискуя всем...

Последние лет пятнадцать, в той, старой жизни, к нему прибивались те, кто любил его квартиру, его машину, его безбедность, хоть особо свои деньги он не демонстрировал... Даже из черт его характера ценили чисто практические качества – не пьёт, не курит, спортсмен... Мда...

А этой женщине нужен он сам. Гол-как-сокол. Ни кожи, ни рожи... Но вот она, прижалась, как к мамке и сопит в плечо. А уж темперамент! Каждый раз взрывается как граната...

И как забавно она по всякому поводу краснеет.

Ну что, надо вставать. Сделать коктейль, да напяливать костюм. А то проверить так и не успел. Надо готовиться, впереди ждёт работа. Да и просто – раз есть возможность прокачаться, надо ею пользоваться.

Поехали.

Выпив стаканчик белковой банановой смеси и слегка ополоснувшись под душем в спальне хозяев, чтобы не беспокоить женщину, он вышел в спортзал, залез в бодикрафт и только потом уселся читать инструкцию пользователя.

Обещали потрясающую эффективность, море удовольствия и мгновенный успех. Ага. Две трети книжки были отданы под описание морального удовлетворения и даже наслаждения от использования этого костюмчика. Наконец он добрался и до технических вопросов.

Так. "Одеть костюм, как обычный комбинезон". Круто. Было бы странно засунуть руки в штанины. "Справа, в области талии, расположен регулятор сопротивления". Вот он... Ладно, хватит читать, надо экспериментировать.

Он повернул регулятор на одно маленькое деление. Постоял. Ничего не произошло.

Попытался шагнуть. Ого! Ткань сопротивлялась каждому движению.

Добавил ещё пяток делений. Пошёл. Ощущение такое, словно движешься в воде. Каждое усилие вызывало сопротивление. Даже дыхание.

Чуть не упал, просто попытавшись развернуться. Открутил назад регулятор и установил его снова на одно деление. Какая замечательная штука.

Выглядела эта одёжка как лётный комбинезон. Весь в полосках от выступающих продольных жил. Даже движениям пальцев сопротивлялись рифлёные перчатки.

– Так, одно деление. Вот постепенно и буду добавлять. Посмотрю на результаты.

И он пошёл на беговую дорожку. Хватило его только на минуту бега трусцой. Ох и далеко ещё до прежней формы. Он снова подумал: "Ничего, тело молодое. Справится".

В спальне мимо двери прошла в сторону туалета Варя.

Проснулась. Пошел целовать ручки, щёчки, глазки, клясться в вечной любви. Кормить-поить.

* * *

Через два месяца непрерывной тяжёлой работы, наконец-то «появились мускулы».

И Варя похудела, подтянулась и пробегала трёхкилометровку меньше, чем за двадцать минут. Она уже не жеманничала за столом и метала всё подряд. Пила протеины наравне с Денисом и выполняла составленную Соколовым программу. Иногда перевыполняла.

Вечером отсоединяли блоки управления и блоки питания и закидывали костюмы в стирку. А утром снова начиналось издевательство.

Каждый вечер, за ужином, Рыжов устраивал лекцию. Он умел очень интересно рассказывать. Ещё бы! Преподаватель теоретической физики! Педагог должен быть интересным рассказчиком. Причём там, в университете, он преподавал по учебнику, который сам и написал.

А параллельно Владимир занимался исследовательской работой в "Институте хронометрии". "Institute of chronometry", именно так называлось местное исследовательское заведение.

Дениса интересовала история содружества государств, составляющих ранее Российскую Федерацию. Впрочем, как и новейшая история вообще. Он ежедневно, с часок, после обеда, проводил за монитором, листая интернет-страницы. В основном просматривал техническую и политическую информацию.

А Варвара Ильинична увлеклась фильмами.

Первым делом, буквально на второй день их приключений, Денис выбрал ей для просмотра старое кино "Гусарская баллада".

Предварительно установил перед экраном глубокое кресло, подтащил к нему журнальный столик, поставил на него стакан протеинового коктейля и пачку витаминизированных галет "Кексэ вэтамин", усадил Варю и включил "движущиеся картинки".

Интересно было наблюдать за реакцией женщины. Варвара была удивительно непосредственной и принимала сюжет близко к сердцу. Хихикала, вскрикивала, ахала и иногда вытирала слёзы.

Помните момент, где героиня говорит Кутузову – "Врать не имею мочи вам, Ваша Светлость... Женщина я...". Варе стало плохо.

Денис поставил на паузу и минут пять успокаивал девушку. Она, как выброшенная на лёд рыба, хватала воздух, дрожала и икала.

– Варенька, – уговаривал он её, – это всего лишь картинки. Это артисты играют гусаров. Это не по-настоящему.

Кое-кое-как успокоил. Правда, не понял – почему именно этот эпизод вызвал такую истерическую реакцию.

И вообще, на его взгляд, Варя реагировала на "будущее" несколько... Короче, не так, как он ожидал. Он предполагал, что некоторые вещи вызовут у неё сильное удивление, возможно, даже эмоциональный шок. Но Гагарина проходила мимо этих новшеств равнодушно. А то, что не вызывало эмоций у него, и не должно было тронуть её чувства, пугало Вареньку или приводило в восхищение.

В конце концов, он перестал строить предположения относительно женской реакции на новый мир и просто начал работать над собой.

И над Варварой.

В начале февраля, как-то за завтраком, Бетти спросила у него:

– Соколов, ты готов со мной позаниматься? У меня, знаешь ли, тридцатого марта бой. Федерация определила мне соперника.

Денис, честно сказать, удивился.

– Бэт, у тебя ведь есть твой персональный тренер. Почему ты обращаешься ко мне?

– Потому, что я видела тебя в деле.

– Ладно, давай проведём пробную тренировку, а там посмотрим. Кстати, ты в каком весе бьёшься.

– В легчайшей категории. До шестидесяти одного килограмма. По версии ю-эф-си. Я приду с работы – попробуем.

– Ага. А на каком ты месте?

Бэт вздохнула.

– На пятнадцатом...

– Ну, нефига себе! Это круто. Знаешь что? Мне непонятно – на кой чёрт тебе это надо? Ну... Вот эти бои. Ты же медик...

Бэт перебила.

– Я не медик. Я профессор физики. Специалист по физике тахионов.

Денис открыл рот:

– Профессор?..

Он проглотил изумление и продолжил:

– Тем более. Твой инструмент – мозг. А ты подвергаешь его риску. Зачем. Откажись.

Расстроенная Варвара поддерживала:

– Бетичка, ты что – собираешься драться? Не надо. Зачем? Тебя могут ведь и по лицу ударить. А ты красивая...

Бэт лихо усмехнулась.

– А люблю я это дело.

Рыжов ожил. Оторвался от своего монитора.

– Господи! Может, хоть вы сумеете её отговорить.

Бэт помотала гривой.

– Неа, не уговорят.

Тем же вечером Лодж привезла три бойцовских шлема. Объяснила:

– Так, на всякий случай. Вдруг Варя тоже захочет.

Варвара вытаращила глаза.

– Не-не-не. Ни за что.

Ну и начали тренироваться.

Интересно, что самые новейшие достижения – вот этот тренировочный костюм, система виртуального боя, механические спарринг-партнёры и современнейшие спортзалы, на выходе дают те же самые грехи, что и сотню лет назад обычный тренер-человек.

– При атаке ты делаешь ошибки. Критические ошибки, – объяснял Денис. – Ты неосознанно щуришься, ты неосознанно двигаешь головой вперёд и ты слишком рано делаешь киай... При атаке рукой у тебя слабо работает корпус, поэтому хук у тебя ближе к джебу. Хоть скорость и великолепная. Ноги в атаке работают безупречно. Но вот защита. Выгодней не блокировать противника, а проваливать его. А ты уходишь по прямой, убегаешь спиной вперёд, пытаясь блокировать удары. В то время, когда уходить нужно в сторону и только в сторону... Ну, если ты, конечно, не бьёшься в коридоре... Ещё, хорошо бы тебе научиться бить без замаха. Но к этому мы ещё вернёмся.

– Как исправить, по-твоему, эти ошибки?

– Ну, отследить прищуривание ты не можешь, это инстинктивно. Но я бы предложил тебе сознательно слегка прищуриваться во время боя, всё время. А для этого необходимо относиться к противнику с лёгкой усмешкой. С выражением на лице – "Ну-ну, посмотрим, что ты можешь". Движение головой я не знаю как устранить, но подумаю... Давай, попробуй.

И они, два часа до ужина, в бодикрафтах толклись на матах. Соколов неустанно твердил как попугай:

– Усмехайся... Это игра... Опасная, но всего лишь игра... Танцуй, щурься и слегка усмехайся... Так... Хорошо...

И так – целую неделю.

Потом по полчаса заставлял Бэт бить мешок плечами, сцепив руки сзади на пояснице и интенсивно скручивая корпус.

После, с полчаса бить тот же мешок локтями. И снова это заставляло вкладывать в удар работу корпуса.

И, в заключение, переходили к обычным ударам.

Только в конце следующей недели Лодж поймала ощущение удара с проворотом в пояснице. Поймала и вцепилась в него мёртвой хваткой и уже не отпускала. Лупцевала полуманекен, отходила, потряхивала плечами, пошевеливала расслабленно корпусом, усмехалась и снова бросалась в атаку. Кое-что начало налаживаться. Боевой навык-то уже имелся, следовало только отшлифовать мастерство.