Текст книги "Парабеллум. СССР, XXII век. Война в космосе (сборник)"

Автор книги: Юрий Бурносов

Соавторы: Сергей Волков,Сергей Чекмаев,Юрий Погуляй,Евгений Гаркушев,Сергей Игнатьев,Игорь Вереснев,Татьяна Кигим,Наталья Анискова,Александр Сальников,Константин Ситников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Взять ее на абордаж.

Теперь к нему повернулись все, кто был на мостике. Все командиры подразделений и служб «Маршала Руцкого».

Каперанг громко вздохнул.

– Во-первых, десантный бот могут подбить во время сближения. Никакой уверенности ведь нет, что яхта безоружна. Во-вторых, тебе могут не позволить состыковаться. Банально пойти на таран в последний момент, если там камикадзе. В-третьих, на борту могут прятаться вооруженные до зубов коммандос. Они вас перестреляют, а яхта поменяет курс и уйдет в нейтральное пространство. Вот тогда это будет стопроцентный повод. Получится, что мы первыми напали!

Возразить было нечего. Разве что:

– А если там только дети?

– Один шанс из тысячи, что это не провокация, что на борту яхты действительно какое-то ЧП. Майор, я не могу посылать людей на почти верную смерть. Но… – Эмиргаев помедлил, – если ты найдешь добровольцев…

– Есть! – Иван вскинул руку к виску. – Разрешите выполнять?

Дженни очнулась от ощущения тяжести, навалившейся на нее. Тяжесть вдавливала в кресло, отзывалась болью в каждом мускуле, в каждой косточке. А левое плечо она просто выворачивала из сустава.

Дженни застонала, открыла глаза. Да, она в самом деле полулежала в кресле, а плечо было забинтовано. Сквозь повязку проступало бурое пятно.

– Очухалась? Ну и слава богу, – Арчибальд сидел рядом. Заметил, что девушка открыла глаза, улыбнулся. – Повезло, что у этого гада пневматика, и стрелял не в лицо и не в живот. Убить не хотел, только покалечить. Сволочь!

Тут же в мозгу вспыхнула картинка: женщина в черном, горбоносый мужчина. Пижонистый парень с автоматом в руках. Но спросила она о другом:

– Почему такая тяжесть?

– Потому что летим, – Арчибальд пожал плечами. – Быстро.

– Куда?

– Да я откуда знаю? Я тебе что, навигатор? Связи нет, что происходит – неизвестно. Заперли нас, как детишек.

Он невольно оглянулся на притихшую ребятню в задних рядах. И Дженни оглянулась. А потом придвинулась к иллюминатору. Картинка изменилась за то время, пока она валялась без сознания. Небо за Ганимедом закрывала серая громада Юпитера.

– Кажется, я знаю, куда мы летим. На военную базу русских.

– Час от часу не легче! – Арчибальд даже руками всплеснул. – Хочешь сказать, что это Советы захватили яхту?

– Не знаю… Не думаю. Зачем мы им?

– И то верно. Но если это экстремисты, тогда совсем плохо получается. Нас запросто могут сбить. Причем, как русские, так и наши.

– И что нам делать?

– Что делать… Что делать… Хороший вопрос! Связи у нас нет, предупредить наших мы не можем. Русских – тем более. Единственное, что остается… – Он вдруг улыбнулся. – Обезвредить террористов и вернуть яхту на прежний курс.

– Как?! – Дженни рот открыла от изумления.

– Ну, дверь-то отпереть я могу, – Арчибальд показал свой ключ. – Но там этот гад с автоматом наверняка дежурит. Палить начнет, не задумываясь. Вот если бы его кто отвлек…

Он прищурился:

– Дженни, ты же не первый год на этом корабле летаешь. Наверное, изучила «внутренности» своей тезки досконально? Скажи, а можно попасть к пилотской кабине в обход этой двери?

Дженни старательно наморщила лоб.

– Можно. Через багажный отсек пройти в кладовую, там подняться по шахте кухонного лифта на камбуз. И дальше – в стюард-блок. Он в пяти шагах от двери пилотской кабины.

– Отлично! Проберись туда и шумни чем-нибудь на камбузе, когда замок щелкнет. Только в коридор не вздумай высовываться!

– А как ты узнаешь, что я уже на месте?

– Сверим часы. Пятнадцать минут тебе хватит?

– Да.

Дженни попыталась вскочить. Притихшая было боль резанула так, что слезы из глаз брызнули.

– Я справлюсь! – поспешила заверить, заметив, как сдвинулись брови у Арчибальда.

– Нет, девочка, одну я тебя не пущу.

Он поднялся с кресла, внимательно оглядел оставшихся пассажиров: розовощекого коротышку, сухонького старичка с козлиной бородкой, японскую пару. Даже на госпожу Барбару Хаммер, воспитательницу при детской делегации, посмотрел. И каждый из них стыдливо отводил взгляд, отворачивался.

Наконец Арчибальд выбрал.

– Ты пойдешь с девушкой! – ткнул он пальцем в японца.

– Но…

– Я сказал – ты пойдешь!

Японец покорно кивнул.

«Фродо для Элронда. Стражник собирается нанести ответный удар по троллям. Рекрутировал гномов для сражения. Лодья изменила курс, доставка Кольца Всевластия к Ородруину под угрозой».

«Элронд для Фродо. В сражение Стражника и троллей не вмешиваться. Воины Лориэна спешат к вам на помощь».

Нил Паркер не верил своим глазам. Приближающийся к яхте объект двигался слишком медленно для фотонной торпеды. Более того, он маневрировал, пытаясь лечь на параллельный курс. Объект готовился к стыковке. И означать это могло только одно – русские намеревались высадиться на яхте, несмотря на то, что не получили ответа ни на один свой запрос. Но они ведь не безумцы?! Они не станут рисковать так, вслепую.

– А вот и подкрепление, – усмехнулся стоявший рядом с креслом мужчина. Кажется, полуторная перегрузка ему была нипочем. В отличие от его спутницы, которая упала в кресло второго пилота, едва яхта начала разгоняться. – Поможем им. Капитан, сбросьте тягу.

Паркер прикусил губу. Значит, он правильно догадался. Всё, что творится на «Дженнифер», – инсценировка. Это никакие не экстремисты, это агенты КГБ. Русским нужен был повод, чтобы начать войну. Они всё рассчитали. Через несколько минут яхта войдет в их территориальное пространство и тут же будет атакована космодесантниками. Которые, разумеется, обнаружат на борту гражданского судна… да что угодно! Всё, что поместится в десантном боте. Отличный повод! «Проклятые янки», прикрываясь детьми, готовили диверсию на орбитальной станции. А русские продемонстрировали всему миру свой гуманизм – рискнули солдатами, не расстреляли яхту-нарушителя. Еще бы! Зачем же стрелять в собственных сотрудников.

Паркеру стало плохо. Очень плохо! Он всю жизнь надеялся, что с противником удастся договориться и в космосе когда-нибудь воцарится мир. Но разве с таким противником можно договориться?! Лживые, коварные, беспринципные. Нет, правильно президент Рейган когда-то назвал этих варваров «Империей зла»!

Пилот у русских был классный, скорость и траекторию своего корабля он подобрал идеально. Паркеру оставалось только следить, как наплывает, всё увеличиваясь в размерах, силуэт десантного бота, чем-то похожий на рыбу-прилипалу. Вдруг блеснула идея – рвануть рули на себя, ударить всей тяжестью в борт вражеского кораблика. У яхты масса раза в три больше, крепкая обшивка русских не спасет… Но это означало собственноручно убить всех пассажиров, и детей в том числе – «Дженнифер» от такого удара просто развалится. Нет, этого сделать он не мог.

Мужчина обернулся к своей спутнице, что-то приказал на незнакомом Паркеру языке. Та молча встала, шагнула к двери. Паркер покосился на них через плечо. И когда дверь кабины, прошуршав по направляющим, захлопнулась за спиной террористки, сообразил: теперь у него только один противник, причем безоружный. Если прыгнуть ему на спину.… Нет, ничего не получится. Ему ли, гражданскому пилоту, тягаться с диверсантом! Зато он может сделать кое-что другое.

Паркер быстро щелкнул тумблером передатчика, закричал:

– Всем, кто меня слышит! На связи борт «Дженнифер Энистон», капитан Паркер. Яхта захвачена русскими диверсантами, второй пилот убит. Всем, кто меня слышит! На связи борт «Дженнифер Энистон»…

Мужчина подошел к пульту, отключил связь. Широко улыбнулся.

– Благодарю за сотрудничество, капитан Паркер.

Он сунул руку за борт пиджака. Зачем ему опять понадобился планшетник? Что еще он хочет показать? Как его товарищи-«кагэбешники» расстреливают Анну и детей? Нил готов был поверить в такое.

Но на этот раз мужчина вынул не планшетник. В руке у него был пистолет. Маленький, полностью помещающийся в ладони, скорее смахивающий на стилизованную пьезозажигалку, чем на оружие. Видимо, в качестве зажигалки его и пронесли сквозь детекторы космопричала. Но в том, что это никакая не зажигалка, Паркер не сомневался. Черный зрачок ствола смотрел прямо ему в лицо. Но не это было самое страшное. Нил вдруг понял: это вовсе не русские! Просто кому-то очень мешала детская делегация. Они боялись, что две сверхдержавы возобновят мирные переговоры. Они придумали, как не допустить этого. И он, Нил Паркер, всю жизнь мечтавший о мирном космосе, помог им. Кажется, он только что начал очередную войну.

– Вам всё равно не скрыть ваше преступление, – прошептал Нил. – Есть свидетели…

Мужчина покачал головой.

– Через несколько минут на этой посудине не останется ни одного свидетеля. Мои люди об этом позаботятся.

Корабль вздрогнул, низко завибрировал. Есть стыковка! На панели вспыхнули зеленым индикаторы шлюзового отсека.

Но капитан Паркер до этого мгновения не дожил.

Первое из опасений каперанга Эмиргаева не подтвердилось. Ни обстрелять десантный бот, ни воспрепятствовать стыковке противник не пытался. Наоборот, яхта сбросила скорость, позволяя быстрее догнать себя, и сейчас Иван любовался ее элегантным корпусом, занимающим весь обзорный экран. Серебристая поверхность, звездно-полосатый флаг рядом с пассажирским шлюзом, полуметровые буквы названия.

– Да, умеют америкосы красивые цацки делать, – завистливо протянул Мишка Воропаев. – А эта Дженнифер Энистон, кто она такая? Президентша ихняя?

– Ну ты, Мишка, деревня! – хлопнул его по плечу Стас Юрченко. – Это актриса такая была в прошлом веке, знаменитая.

– Тю, так она померла давно. Откуда ж мне ее знать?

– Дженнифер Энистон известна тем, что в самый разгар первой звездной войны создала организацию «Дети – послы мира», – тихо произнес Волгин.

– А, вон откуда все эти «миротворцы» пошли! – презрительно фыркнул Воропаев. – Пиндосы, блин.

– Миш, это же дети, – укоризненно заметил Юрченко.

– Подумаешь, дети! Всё равно пиндосы!

Корпус яхты на экране остановился. Поплыл в обратную сторону. Резко дернулся навстречу. Скрежетнуло, бот задрожал. И замер. Два корабля слились в один. Второе опасение каперанга тоже не подтвердилось.

Волгин обернулся, провел взглядом по своей команде. Шесть человек. Мало! Чертовски мало, если на яхте их поджидают три десятка коммандос. Но риск, что десантный бот постараются уничтожить на подходе, был слишком велик, потому Иван не решился взять с собой больше. Ничего, в узких коридорах яхты численное превосходство противника мало что будет решать.

– Стрелять только по тем, кто окажет сопротивление. Мощность лучевиков – на минимум.

– Товарищ майор…

– Я сказал – на минимум! Не хватало борта им продырявить.

Взобраться по узенькой, метр на метр, лифтовой шахте оказалось куда труднее, чем Дженни себе представляла. И пусть там высоты каких-то три метра, но, когда у тебя плечо продырявлено, даже такое ничтожное препятствие становится непреодолимым. Если бы не япончик, она бы потеряла сознание от боли и осталась валяться в кладовой. Но и после того, как ее подсадили, уцепиться за платформу с разносами, отодвинуть ее в сторону, протиснуться в узкий раструб приемника, было на грани сил. И вывалившись наконец в крохотное помещение корабельной кухни, Дженни поняла – всё, больше она Арчи не помощница. Левая рука висела бессильной плетью, боль выворачивала наизнанку, перед глазами плыли багряные ошметки. Только и сумела, что сесть, опершись спиной о переборку.

– Послушайте… – зашептала, облизывая то и дело пересыхающие губы, – я не смогу. Вам придется… выйти вон в ту дверь… затаиться. Подождете, пока щелкнет замок… Бросайте что-нибудь в коридор… чтоб загрохотало…. и сразу назад. Вы поняли?

Японец энергично закивал головой.

– Что я могу бросать-грохотать?

Дженни махнула рукой на дверь посудного ящика.

– Там… кастрюлька какая-нибудь.

Японец подошел, куда ему велели, потянул на себя дверь. Уставился на поблескивающие никелированными боками емкости.

Груз, который всё это время давил на плечо Дженни, словно стремился оторвать ей руку, вдруг исчез. Так резко, что показалось – толкнули снизу. Конечно, никто не толкал, гироскопическая система яхты удерживала направление силы тяжести неизменным при любых маневрах. Просто корабль резко уменьшил ускорение, приблизительно с полутора до половины нормального.

Японцу хватило и этого. Он нелепо взмахнул руками, попытался ухватиться хоть за что-нибудь. И ухватился, к несчастью. Посуда со звоном и грохотом полетела на пол. У Дженни всё похолодело внутри. Тот, кто стоит в коридоре, обязательно услышит этот тарарам. И нечего надеяться, что тонкая переборка кухонного отсека заглушит шум.

И точно – услышал! Залязгали магнитные подошвы – террорист вбежал в стюард-блок. Сейчас он догадается, откуда мог доноситься шум… А до назначенного Арчибальдом времени целых две минуты!

Японец испуганно оглянулся, умоляюще посмотрел на Дженни. Будто просил придумать что-нибудь, отвести беду. Но что она могла сделать?!

– Уходим. Быстрее…

Дженни начала отползать к отверстию лифта. Всего полметра, но еще нужно встать. Не вперед головой же туда прыгать! Японец тоже сообразил, что это единственный путь к спасению. Он мог бы оттолкнуть ее, чтоб не путалась под ногами. Или помочь. Или…

Дверь камбуза рывком отлетела в паз. Дженни охнула: парень с автоматом стоял на пороге. Лицо его было перекошено ненавистью… и страхом? Автомат задрожал, тихо хлопая, будто кто-то выдергивал пробки из бутылок.

Лицо японца взорвалось кровавыми брызгами. Дженни зажмурилась и, больше не думая ни о чем, нырнула в отверстие шахты. «Падать не высоко, падать не высоко!» Она всю себя вложила в это заклинание, она так старалась упасть на здоровый бок.

Получилось! Приземлилась она вполне удачно. Правда, локоть и бедро саднили от удара, но это мелочи. Главное сейчас – поскорее выбраться из кладовой. Убийца ведь наверняка заметил ее, начнет стрелять вдогонку.

Поскуливая от боли, Дженни поднялась на четвереньки, стараясь не опираться на левую руку, юркнула к спасительной двери. За что-то зацепилась, и это что-то гулко загрохотало за спиной.

Грохот заглушил негромкие хлопки пневматического автомата. Она даже не поняла, куда попали пули. Только адская боль и тьма, сомкнувшаяся над головой.

Прежде чем приложить ключ к магнитному замку, Арчибальд помолился. Не то чтобы он так уж ревностно веровал в Бога. Но там, за дверью, его могла поджидать Смерть. Если девчонке не удалось пробраться в тамбур, если она не сумела отвлечь охранника… Об этом лучше не думать. Агент ФБР Арчибальд Экройд не боялся смерти, но он чертовски не хотел умирать. Это совсем не дело, умирать, не дожив и до тридцати! Пусть лучше умирают другие. Враги.

Он приготовил оружие и ткнул ключ.

То ли молитва подействовала, то ли расчет был безукоризненно верным. Враг упустил мгновение, когда дверь тамбура заскользила в паз. Всего одно мгновение, но этого вполне достаточно, когда у тебя твердая рука и дистанция выстрела – пять шагов.

Ошибся Арчибальд лишь в одном – охранником оказался не парень в ярко-желтой куртке, а женщина. Но это не играло никакой роли. Главное – она отвлеклась на что-то, происходящее за углом, в стюард-блоке! Разумеется, затем она услышала, поняла, обернулась, вскинула игольник. Даже выстрелить успела. Один раз. Арчибальд легко ушел в сторону, на ходу выпуская в лицо женщины три иглы.

Хватило бы и одной. Той, что, пробив глазное яблоко, вонзилась в мозг.

Содержащийся в ампулах-иглах яд предназначен не убивать, а вызвать мгновенный паралич. Если стрела попадает в мышцу. Но мозг – совсем иное дело. Женщина умерла стоя, и на пол с глухим стуком свалился уже труп.

Арчибальд выдохнул. Вдохнул. Вытер пот, выступивший на лбу. Подошел к телу. Наклонился, чтобы вынуть игольник из мертвой руки. Всё получилось замечательно! Быстро и главное – тихо. Те двое, что засели в пилотской кабине, ни о чем не подозревают. Не ждут нападения, уверенные, что тыл надежно прикрыт. Распахнуть дверь и расстрелять их из двух стволов. Или второй игольник лучше отдать стюардессе, пусть прикрывает?

За спиной тихо звякнули магнитные подошвы.

– Отличная работа, Дженни! – не оборачиваясь, похвалил Арчибальд. – Ты сможешь…

В затылок ударила резкая короткая боль. Агент Арчибальд Экройд так и не увидел свою смерть.

Майор Волгин ждал, что в шлюзовой камере их встретит засада. Короткое слово «Огонь!» уже лежало на языке, он готов был его выплюнуть, едва гермоплита поползла вверх. Но и во внешнем и во внутреннем шлюзах было пусто. А когда в тамбуре их тоже никто не встретил, стало ясно: и третье опасение каперанга не подтвердилось. За следующей дверью располагался пассажирский салон. Вряд ли коммандос позволили бы штурмовой группе просочиться в глубь яхты. Куда сподручнее защищать корабль, укрывшись за крепкими стенами шлюза или в узком лабиринте тамбура.

Иван остановился, глядя на эту дверь. Пластик, за ним – тонкий слой металла. Прожигается из лучевика за десять секунд. Даже если ее запереть – это не преграда. Но дверь не была заперта. Протяни руку, коснись рукояти и… Что их ожидает по ту сторону? Террористы, прикрывшиеся детьми, словно живыми щитами?

Он обернулся, повел рукой знакомым каждому, кто хоть раз участвовал в штурме, жестом. Миг – и пространство за его спиной опустело. Ребята рассыпались, вжались в стены. Он вновь повернулся к двери, готовясь досчитать до пяти, как делал это всегда. Он успел произнести про себя: «Три!»

Вопль ужаса рванулся из-за двери, – толща металла и пластика не смогла его заглушить. Дикий, нечеловеческий визг. Нет, всё же человеческий. Детский! Волгин ударил по рукояти…

Пассажирский салон яхты был перед ним как на ладони. Зеленая ковровая дорожка в проходе, бежевые спинки мягких глубоких кресел – по два слева и справа, в каждом ряду. И стоящий прямо напротив Ивана человек в ярко-желтой распахнутой куртке. С маленьким светло-серым автоматом в руках.

В первую секунду Волгину показалось, что человек этот – единственный в салоне. Он даже удивиться успел – кто же тогда визжит так, что волосы дыбом встают? Потом он увидел детей. Дети прятались под креслами, старались забиться в самые дальние уголки, словно мышата. Они были испуганы до полусмерти.

– Брось оружие, мразь! – заорал Волгин, стараясь перекричать детский визг.

Парень посмотрел на него остекленевшими глазами. И не подчинился. Непонятно, слышал ли приказ? Он продолжал водить своим игрушечным автоматиком вдоль рядов.

Ни грохота очередей, ни вспышек не было, потому Иван не сразу понял, что тихие хлопки – это и есть выстрелы! Только когда увидел, как разлетелась обшивка на спинке кресла. И предупреждать второй раз не стал, нажал на спуск.

Десантный лучемет – страшное оружие даже на минимальной мощности. Рубаха на груди парня мгновенно обуглилась, он взвизгнул по-поросячьи, вздернул руки, отбрасывая плавящийся автомат. Опрокинулся на спину, смешно засучил ногами. Затих. И только после этого Волгин убрал палец со спускового крючка.

Других террористов в салоне не было. Иван пробежал по проходу, развернулся. И сразу увидел потеки крови на креслах. И тела расстрелянных. Толстяк, так и не успевший вскочить со своего места, удивленно таращился в потолок. Старичок завалился на подлокотник. Всего двое? А, вон еще одна. Миниатюрная азиатка корчится на полу, зажимая руками живот. На задних креслах, под которыми прятались дети, крови не было. Успел.

Волгин повернулся к скользнувшим в пассажирский салон бойцам. Скомандовал:

– Юрченко, помоги раненой. Кантемиров, успокой детей. Воропаев, осмотри багажный отсек. Остальные – за мной!

Дверь в служебный тамбур была заперта на магнитный замок, пришлось резать. Резать, ожидая, что там-то наверняка уж ждет засада.

За дверью террористов не оказалось. Во всяком случае, живых. На полу тамбура лежали двое: закутанная во всё черное женщина с торчащей из вытекшего глаза ампулой парализатора и мужчина с этим самым парализатором в руке и дырой в затылке. Не нужно было и нагибаться, чтобы понять – оба мертвы. Волгин подозрительно осмотрел выходящие в тамбур двери: комната отдыха экипажа, пилотская кабина, служебный санузел. Вдобавок – изогнутый аппендикс стюард-блока, ведущий к камбузу. Засада могла быть где угодно.

Сделав бойцам жест – «Прикройте!» – он начал открывать двери. По очереди, против часовой стрелки. Санузел – пусто. Комната отдыха – пусто. Кабина…

«Фродо для Элронда. Лодья захвачена орками. Реальная угроза, что Кольцо Всевластия будет обнаружено. Защитить его не имею возможности. Где воины Лориэна?!»

«Элронд для Фродо. Тайну Кольца Всевластия необходимо сохранить любой ценой. Исполните свой долг, Фродо!»

– Товарищ майор, здесь один живой есть!

Волгин напоследок еще раз обвел взглядом залитую кровью пилотскую кабину и поспешил на зов.

Выжившего – высокого горбоносого мужчину в разодранном, измазанном кровью пиджаке, бойцы нашли на камбузе. Впрочем, отделался он легко – пуля лишь скользнула по ребрам, содрав кожу. Раненый сидел на полу, рядом с трупом то ли японца, то ли корейца, расстрелянного в упор из автомата. И, едва увидел Волгина, затараторил:

– Господин офицер, я буду благодарить вас до конца дней! Вы спасли мою жизнь! Вы…

– Что здесь произошло? – резко оборвал его Волгин.

– О, эти дети шакалов, они взяли нас в заложники – меня и этого несчастного. Они заставили стюардессу открыть дверь. Они держали нас здесь, потому я ничего не видел. А потом они начали стрелять!

– Сколько их было?

– Двое, мужчина и женщина. Проклятое отребье! Они убили пилотов, убили стюардессу, убили охранника. Они…

Он не успел договорить – в пассажирском салоне послышался женский крик, какая-то возня. И прежде чем Волгин приказал разобраться, что там происходит, дверь приоткрылась, и оттуда высунулось щекастое лицо Юрченко.

– Товарищ майор, она сюда рвется. Говорит, муж ее…

– Кто рвется?

Но отвечать Стасу не пришлось. Маленькая азиатка протиснулась буквально у него между ног. Не поднимаясь с четверенек, одной рукой придерживая забинтованный живот, она поползла к камбузу. Чутье ее вело, что ли?

– Нельзя вам туда, я же говорю… – Растерявшийся Юрченко поспешил следом.

Женщина его не слушала. Не слышала? Не понимала? Только громко причитала и продолжала ползти. А когда увидела убитого, то и вовсе обезумела.

– Да убери ты ее! – не сдержавшись, гаркнул на подчиненного Иван.

– Товарищ майор, я вообще не понимаю, как она доползла. У нее ж пуля в кишках…

Юрченко попытался поднять женщину на руки. И тут она заметила наконец горбоносого.

– Он! Он!

Она много чего кричала – на своем, незнакомом Волгину языке. Даже попыталась дотянуться до горбоносого маленькими, почти детскими кулачками. Но это стоило ей остатка сил. Глаза женщины закатились, и она безвольно обмякла в медвежьих объятиях Стаса.

– Рана очень плохая, – вздохнул десантник. – Боюсь, если срочно не прооперировать, не выживет.

– Так отнеси ее на бот, быстро! – рявкнул Иван.

И повернулся к горбоносому.

Непонятно, понял ли тот что-нибудь из выкриков женщины, но о смысле их догадался, однозначно. Его смуглое лицо побледнело, глаза испуганно бегали. Хоть говорить он старался твердо, уверенно:

– Несчастная! Она обезумела от горя и боли. Она считает меня одним из этих шакалов? Но я заложник, это правда! Вы можете спросить других пассажиров. Кто-то ведь остался жив? Там было много детей…

Да, то, что он говорил, могло быть и правдой. А могло быть ложью. Рана на груди ничего не доказывала. Если не боишься боли и умеешь обращаться с оружием, то можно аккуратно прострелить себе бок, а затем вложить пистолет в руку убитой шахидки. Ивану вспомнился остекленевший взгляд автоматчика. Тот ведь не пытался отстреливаться, когда десантники ворвались на яхту. Он спешил уничтожить свидетелей. Всех, кто мог бы разоблачить главаря, вовсе не собирающегося умирать во имя… Черт его знает, во имя чего убивают людей эти подонки!

Волгин пока не мог разобраться, что на самом деле случилось на борту яхты. А до подхода американских миноносцев оставалось около получаса. До их выхода на рубеж торпедной атаки – и того меньше.

– Дети живы. Только вряд ли они сейчас годятся в свидетели, – признал он нехотя.

– Хвала аллаху! – Мужчина воздел глаза к потолку. Однако в голосе его Ивану послышалась фальшь. Впрочем, он не слишком хорошо знал английский, и для горбоносого этот язык, судя по всему, не был родным. – А взрослые? Розовощекий крепыш, благообразный старик, воспитательница? Неужели они все мертвы? Такие хорошие люди!

– Воспитательница? – Волгин нахмурился. – Какая воспитательница?

– Она была с детьми. Высокая, как это сказать… мужеподобная!

Никакой высокой мужеподобной женщины Иван на яхте не видел. Ни среди живых, ни среди убитых. Неужели хоть один свидетель уцелел? Взрослый, адекватный свидетель случившегося?

– С этого глаз не спускайте! – приказал он бойцам и поспешил назад, в пассажирский салон.

Кантемиров догадался убрать трупы подальше от детских глаз. Ребятня снова сидела в задних рядах, жалась друг к дружке. Напуганные, притихшие, вздрагивающие при каждом звуке. «Послы мира», – губы Волгина сами собой сложились в горькую усмешку.

Он подошел к веснушчатому пареньку лет тринадцати-четырнадцати. Пожалуй, один из самых старших в группе.

– Где ваша воспитательница? Ты видел, куда она пошла?

Мальчишка втянул голову в плечи.

– Не знаю… Может быть, она в туалете?

– Миссис Хаммер не в туалете! – тут же перебила его соседка – белокурая синеглазая девчушка. – Я всё видела! Когда дядя Арчибальд, стюардесса Дженни и японец пошли воевать с бандитами, она спряталась вон за ту дверь!

Девчонка развернулась и ткнула пальцем в сторону пассажирского тамбура. Слева от входа в него и впрямь имелась небольшая дверца. «Багажное отделение», – прочитал Волгин. Ситуация становилась всё менее понятной.

Он включил рацию:

– Воропаев, что там у тебя?

Дженни застонала и очнулась от собственного стона. Горело огнем раненое плечо, саднил локоть. А вот в ногах боли не было. Там она вообще ничего не чувствовала, как будто ее перерубили чуть ниже талии. Только слабость и ощущение чего-то горячего. Дженни провела рукой по полу, поднесла ее к лицу. Кровь. Она лежала в луже собственной крови.

Дженни не испугалась – не было сил, чтобы пугаться. Только удивилась, что до сих пор жива и умудрилась очнуться. И даже что-то различала в полумраке багажного отделения. Стеллажи колыхались неверными силуэтами, наплывали, откатывали назад, будто волны. И с каждой новой волной тело слабело.

Затем Дженни поняла, что рядом кто-то есть. Кто-то большой стоял в соседнем проходе, возился с темным баулом, расстегивал ремни.

– П… помогите… – Пересохшие губы подчинились с трудом.

Человек вздрогнул, обернулся. Сделал несколько шагов к дверце кладовки. Наклонился, разглядывая девушку. Дженни наконец узнала, кто это: госпожа Барбара Хаммер.

– Помогите… – повторила она. – Пожалуйста…

Женщина пожала плечами. И отвернулась.

Но возвратиться к своему баулу она не успела. По трапу громко залязгали подошвы – в багажный отсек сбежал еще один человек. Замер. И тут же вспыхнул яркий луч фонаря.

– Стоять! Не двигать! Ты есть кто? – по-английски человек говорил отвратительно.

– Здесь нет террористов. Здесь раненая женщина, стюардесса, – поспешила заверить пришельца госпожа Хаммер. – Помогите скорее!

Фонарик лизнул лицо Дженни, заставив зажмуриться. Пробежал по всем закуткам, погас. Башмаки протопали по проходу, остановились. Дженни вновь открыла глаза.

Это был солдат. Солдат чужой армии: форма, знакомая только по фильмам, алая звезда на шлеме. Русский. Ну и пусть! Главное, яхту освободили…

Парень пробормотал что-то по-своему, опустился на колено. А госпожа Хаммер по-прежнему неподвижно стояла за его спиной. Нет, она что-то делала там. Что-то доставала из-под своего бесформенного пиджака.

Дженни захотелось снова зажмуриться. Это ведь невозможно! Такого даже в кино не бывает.

– Господин солдат, послушайте…

Русский обернулся на голос. И тут же грохнул выстрел. Второй! Наверняка на парне был бронекостюм, только лицо оставалось незащищенным.

Тело солдата грузно упало на Дженни, придавило к полу. Его тяжелое оружие больно ударило по щеке. А госпожа Хаммер развернулась и пошла к своему баулу. Кажется, она уже сделала с ним почти всё, что собиралась. Несколько движений, и в полумраке багажного отсека вспыхнули глазки двух огоньков, зеленый и желтый.

Дженни мигнула. За свою жизнь она просмотрела много фильмов о террористах, и художественных, и учебных, чтобы не понять, что означают эти огоньки. Бомба!

– Госпожа Хаммер… что… что вы делаете? – отказываясь принять происходящее, засипела она. – Там же дети!

Женщина оглянулась, презрительно скривила губы.

– Глупая девчонка… Ты разве не знаешь, что иногда приходится жертвовать жизнью ради великой цели?

– Так жертвуйте своей! При чем здесь дети?

Губы женщины сжались. Она не ответила, опять вынула свой пистолет… Завизжав от обиды, от бессильной ярости, не чувствуя больше боли, Дженни вцепилась в тяжелый десантный бластер. Она никогда прежде не держала в руках такое оружие, не знала, как им пользоваться. Но сейчас она не думала об этом. Она просто ненавидела эту тварь! И тех, кто послал ее убивать детей.

Бластер подчинился на удивление легко. Яркий белый луч на миг превратил полумрак отсека в кромешную тьму. А когда глаза снова научились видеть, оказалось, что госпожа Хаммер неподвижной дымящейся грудой лежит между стеллажами.

Но проклятые огоньки продолжали светиться! Может быть, нужно и по ним выстрелить? А если бомба взорвется от этого?..

Лежащий рядом солдат неожиданно ожил. Нет, не солдат, рация на его шлеме. Кто-то звал убитого на чужом языке. И Дженни поняла, что должна сделать!

Она стащила шлем с парня. Закричала, вкладывая в голос последние силы:

– Уходите! Уходите с яхты! Здесь бомба!

Иван вздрогнул от сиплого, срывающегося голоса в наушниках.

– Кто говорит?

– Дженни… Стюардесса! Спасите детей… – голос оборвался.

Волгин оглянулся на вопросительно замершего Кантемирова.

– Переводи детей на бот, – бросил.

И побежал к двери багажного отсека.

Он увидел их всех сразу: мужеподобную женщину, Воропаева и девушку в форме гражданского космофлота Альянса. И бомбу.

Да, в пузатом кожаном чемодане и впрямь притаилось взрывное устройство. Но на него Иван смотрел всего пару секунд. Потому что рядом с бомбой лежал небольшой герметичный контейнер с характерным значком биологической опасности.

Нет, это была не провокация. Гораздо хуже! Война уже началась, подло, без всякого предупреждения. Первый удар был направлен на «Клару Цеткин», крупнейшую и самую многолюдную советскую станцию в системе Юпитера. Наверняка контейнер готовились открыть, как только разрешение на визит будет получено. Смертельный вирус проник бы внутрь вместе с детьми, «послами мира». И доказать вину Альянса потом было бы невозможно – за время круиза яхта посетила десяток станций, и нигде не будет никаких следов эпидемии.