Текст книги "Картограф (СИ)"

Автор книги: Юрий Москаленко

Соавторы: Сергей Кузьмичев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Волшебные меридианы. Книга первая. Картограф.

Глава 1

Плохое место? Когда Вам говорят, что там, куда Вы собрались идти «плохое место», лучше прислушаться. Особенно, если добавляют при этом про пропадающих людей. В этом случае прислушайтесь обязательно. Ну, хотя бы к сведению примите, что ли. Я вот не принял. Да что там не принял – посмеялся. И чем закончилось?

Закончилось??? В том-то и дело, что ничего ещё не закончилось. Даже не знаю, будет ли лучше, если оно закончится? Или уж бог с ним, пускай продолжается?

А началось всё в самую обычную субботу. Вернее, началось-то ещё в пятницу. Самую обычную июньскую Тольяттинскую пятницу. Тольятти – это город такой в Самарской губернии. Самый крупный в стране райцентр, между прочим. Девятнадцатое место по населению.

Это у нас тут «Жигули» делают. Можете сколько угодно обзывать их тазиками с болтами. Мне пофигу. Это не я их делаю. Я вообще на автогиганте за всю жизнь только пару раз всего и побывал. Оба раза с экскурсией. Так что нравится вам изделия Российского автопрома, или ещё как-нибудь, мне можете не сообщать. Мне параллельно. А с недавних пор ещё и перпендикулярно. Потом расскажу почему. Сейчас не об этом.

В общем пятница. Сижу я себе дома, никого не трогаю, смотрю зомбоящик и размышляю о бренности бытия и необходимости поменять работу.

Фирмёшка, в которой я сейчас работаю, последние полгода еле-еле дышит, да и то всё больше на ладан. Поэтому работаю я не каждый день, а время от времени. На этой неделе в понедельник работал и в среду. Зарплата соответствующая.

Да. Работу надо менять. Только с моим-то жизненным багажом не всё так просто. Биография у меня выдалась пёстрая. Техникум, армия, прапорский контракт, несколько горячих точек, зона и дюжина рабочих мест, на которых я не задерживался дольше, чем на полгода.

А! Нет. Вру. В одном месте целый год продержался. Там, кстати, нормально было. Я бы с радостью и подольше там задержался. Жаль, что этот проект закрылся. Ничего не поделаешь, ибо ничто не вечно под луной…

Во-о-от… Нормальной специальности у меня нет. То, чему в техникуме учился, за пятнадцать лет подзабыл. Основательно подзабыл. Ну и, учился я тогда, прямо скажем, не изо всех сил.

Да, что я? У нас в группе все так учились. Диплом превыше всего. Знания вторичны, умение что-либо делать вообще не ценилось, а работать по специальности – это считалось уделом неудачников. Так что знал и умел я шибко немного, потому и забывать было совсем несложно.

К чему-то новому приобщиться тоже не получилось. На нормальную работу с судимостью устроиться проблематично, поэтому куда брали, туда и шёл.

Сейчас такая же ситуация. Мало того что работаю этим, который «принеси-подай», так теперь ещё это не каждый день. Шеф всё обещает, типа всё наладится, только не налаживается почему-то.

С такой работой, знаете ли, не разбогатеешь, а в мои тридцать семь сидеть у кого-то на шее, прямо скажем, неправильно. Если совсем уж по совести, то и сидеть-то на шее мне не у кого. Родители умерли, а жены и не было никогда. Жены не было примерно по той же причине, что и хорошей работы. Нормальны бабы как узнают, что сидел, сторониться начинают, а ненормальных уже я сторонюсь.

От родителей осталась двухкомнатная квартира, в ней и живу. Один.

Вот сидел я, в телевизор пялился, про жизнь свою невесёлую думал, а тут Лёха звонит. Лёха – он не то чтобы кореш, но мужик хороший, флегматичный, правда, но так иногда даже лучше. Мы с ним одно время в соседних фирмах работали, там и познакомились.

Лёха в частном порядке занимался археологией. Таких людей ещё чёрными копателями называют. Правильно, неправильно, не мне судить. Только Лёха всё это проделывал не с целью наживы. Само собой какую-то часть и он тоже продавал в другие частные коллекции, но только ту часть, которая ему для его собственного музея не пригодится.

Нет. У Лёхи нет пока никакого музея, есть только мечта. И несколько десятков экспонатов. Наконечники от стрел, ножи, очень ржавый меч и ещё что-то.

Лёха серьёзно увлекается историей. Особенно историей родного края. И нас тоже заразить пытался. Нас – это всех друзей и знакомых. Даже знакомых знакомых. Только не всем это нужно. Послушать, где он там на выходных лазил, что нашёл, интересно, конечно, было многим. В основном, правда, спрашивали, про то, дорого ли находочки реализовать можно.

Я историю в школе не любил. Да и не понимал. Ещё бы! Если они, историки эти, сами там никак к одному мнению не придут, то чего простым людям голову всякой ерундой забивать? Вот Сталин. Он кто был? Отец народов, или кровавый палач? А опричники? От них вообще какая-нибудь польза была?

Вот! А ещё Столыпинские реформы… Декабристы. Петра Первого тоже, знаете ли, не все хвалят. И что теперь? Одного послушаешь, одно говорит, другого, тот своё доказывает. И как быть? Так что нет! Историю я за предмет в школе не держал, да и в техникуме потом тоже.

А Лёха… Лёха, он ничего доказывать не пытался. Кто плохой, кто хороший, ярлыки не вешал. Узнает из какой-нибудь умной книжки, где битвы мало-мальски серьёзные происходили, возьмёт металлоискатель, съездит. Найдёт, что-нибудь – хорошо. Не найдёт, значит, потом ещё раз съездит. А потом ещё раз.

Мне, когда не влом, я тоже с ним езжу. Тянет иногда по полям побродить. Уедешь так, и как будто нет её, цивилизации этой.

Забегая вперёд, сразу скажу: с желаниями будьте поосмотрительней, они ведь и сбыться могут.

Ну, так вот, позвонил Лёха:

– Здорово, Андрюха! Как жизнь молодая?

– Молодею. А ты? – произнёс я в трубку, приглушая звук телевизора.

– Ты как на счёт того, чтобы завтра с утреца на оборонительный вал махнуть? А то одному тоскливо.

Ишь ты, один он не хочет ехать. Не горя пока тоже особым желанием ехать куда-либо, я поинтересовался:

– А почему один? Совсем никто в перспективность затеи не верит? Или миссия настолько секретная, что ты сам уже никому кроме меня больше не доверяешь?

– Да нет. Просто кто-то придумал, что там, типа места нехорошие.

– А они там хорошие? – поудобнее устраиваясь на диване, спросил я. – Ты меня не пугай давай! А то ведь я тоже возьму и забоюсь сейчас, и как все нормальные люди никуда с тобой не поеду. Ну-ка, давай, выкладывай, что там не так с местами?

– Да что места? Места как места. Ничего особенного. Правда, из-за самого вала там не сеют и не пашут. Типа рельеф местности не позволяет, и никакого жилья рядом никто, соответственно, и не строил. Вот, собственно, и всё. Ничего такого, короче.

Действительно, места, как места. Во всяком случае, с Лёхиных слов выходило именно так. И в чём тогда проблема? А сейчас узнаем, и с трудом пряча улыбку спрашиваю:

– Может, там аномальная зона?

– Бермудский треугольник! Четырёхгранный такой. Тетраэдр, мать его! – ответил Лёха, и по его голосу стало понятно, что он на другом конце провода тоже прикалывается.

– Вот видишь! А ты удивляешься, почему туда с тобой никто ехать не хочет. Канем в небытиё, и никто не найдёт! Или найдут нас с тобой лет через пятьсот, или вообще через тысячу, такие же археологи, вроде тебя, – рассмеялся я. – Будут смотреть на твой этот металлоискатель, и гадать: откуда у простого лозоходца взялся партативный синхрофазотрон?

– Прикинь! Мне один примерно так и заявил, типа там люди пропадают. Нормально, да? Вот откуда он эту хрень взял? Я вообще ничего такого никогда не слышал. Надо же такое придумать!

Я попробовал вспомнить хотя бы одну милицейскую сводку на этот счёт и не смог.

– Лёх, а там вообще, что за местность? Ну, про не сеют, не пашут, я понял, а в остальном там как? Куда там люди пропадают? В болотах что ли тонут? Или в этих… в зыбучих песках? Там что, какие-то леса не проходимые?

Лёха там что-то задумался. Я подоткнул себе подушку и постарался продолжить диалог:

– Лёха! Ты уснул там что ли?

– Да нет, чайку отхлебнул.

Вот так вот, чай он там пьёт! Со всеми удобствами человек разговаривает…

– Ты там не отвлекайся давай! Чё за местность? Судя по твоим словам, вся в траншеях и воронках? Там никаких неразорвавшихся мин или снарядов, случаем, не осталось? – мне стало смешно от собственных слов, но я на всякий случай Лёху всё-таки предупредил: – Это я пошутил, если что. Оборонительный вал, он же от татаро-монгольской кавалерии делался? Ну, во-о-от… а их траншеями хрен остановишь. Это я знаю. Если только из пулемёта.

В трубке послышалось, как Лёха опять что-то отхлёбывает. Потом он всё же ответил на мой первый вопрос:

– Да нет там ничего. Можно сказать, одно чистое поле. Негде там пропадать. И воронок там тоже никаких нет. И леса, кстати, тоже никакого нет.

Я уже почти решил, что поеду, всё равно делать особенно нечего, а так хоть какая-то развлекуха. Но сразу сдаваться нельзя, а то ещё нагрузит какой-нибудь фигнёй. Поэтому я очень скептически уточнил:

– Значит, говоришь, нет там ни лесов, ни болот? Одно сплошное минное поле и больше никаких естественных препятствий?

– Да-да-да! Вот именно, что никаких болот, никаких лесов. И минного поля, я надеюсь, тоже нет, – по голосу было слышно, что он улыбается. – Накрайняк, возьмём и металлоискателем проверим.

Так, сейчас надо чутка поглумиться:

– А как на счёт аномальных зон? Ты проверял? Там, может, телефоны не берут, а мы такие попрёмся. Надо будет вызвать кого-нибудь, да тех же сапёров, и не получится нихрена. И что будем делать?

– Да нормально там всё. Я туда в прошлом году ездил. Видишь, живой.

Не вижу, конечно, но отчётливо слышу. И всё равно нельзя пока сдаваться:

– Точно никаких лесов?

Лёха откашлялся.

– Андрюх, ну, там лесопосадка шириной метров пятнадцать. И всё. Ты же не думаешь, что в ней насмерть заблудиться можно? Ты же вроде бесстрашный техасский рейнджер? Или я ошибаюсь на твой счёт?

На счёт рейнджера не ошибается. Вот только в Техасе лесов-то как раз маловато, но сейчас эту тему развивать не станем. Чтобы голос прозвучал повнушительней, я принял деловой вид и подобрался. Это только кажется, что раз он меня не видит, то и по голосу не поймёт, что я «предельно серьёзен».

– Лёша, – вкрадчиво произнёс я. – Так ведь это же всё дело меняет. Ты хоть раз задумывался, откуда взялась поговорка «заблудился в трёх соснах»? Вот от таких лесополос и взялась! В них все люди и теряются? Нет, знаешь ли, дыма без огня. Зашёл человек в такую невзрачную лесопосадку, а с другой стороны не вышел. Куда делся? Хрен его маму знает. Аномальная зона. Трёхсосновый бермудский треугольник.

Лёха поржал, потом спросил голосом, который с некоторой натяжкой тоже можно было классифицировать как серьёзный:

– Короче, ты едешь, или нет?

К этому моменту я уже понимал, какие преференции для себя стребовать у Алексея, поэтому без тени насмешки сообщил:

– Два условия.

– Какие? – прокряхтел Лёха.

– Дашь со своим миноискателем полчаса походить.

– Ладно. Но только полчаса. А второе условие?

– Всё что найду, моё.

Лёха на том конце призадумался, а потом выдал:

– Да хрен с тобой! Твоё.

Что-то он быстро согласился. Наверное, я мало попросил. Ну, уже всё. Уже договорились. Так, теперь к делу, я размял затёкшую шею и спросил абсолютно серьёзно:

– Лёха, болот точно нет? Я к тому, что сапоги брать необязательно?

– Блин! Андрюх, ну, сказал же нет. Так что ботфорты свои можешь смело не брать.

– А чё брать?

В голосе собеседника ощутилось нетерпение:

– Андрюх, бери что хочешь, тебе таскать.

Ага. Сейчас я ему задам контрольный вопрос прямо в голову:

– Никаких особых пожеланий не будет?

– Нет. А какие могут быть особые пожелания? – он хмыкнул и добавил: – Если только сам чего-нибудь придумаешь, а так нет. Бери что хочешь.

Что ж, хорошо если нет. Теперь самый последний момент, который обязательно нужно выяснить сегодня:

– Во сколько едем? Совсем-совсем с утра, или как?

– В восемь я за тобой заеду.

– Окэ, – сказал я и отключился.

Посидев немного, я решил, что в общем-то лучше собраться заранее. Это, конечно, не боевой выход, но всё же лучше всё сделать без суеты.

Поеду я в камуфляже. Сапоги не сапоги, а в кроссовках тоже не стоит. Берцы – самая практичная обувь в таких ситуациях.

Рюкзак – это само собой, без него в такую поездку просто глупо. Фляжка с водой, фляжка с водкой. Бинокль.

Компас, карта. Правда, карта она такая… не очень подробная, двухкилометровка. Гражданским более крупномасштабные вещи не продают. Если честно, то я и её-то не покупал. Работал одно время в конторе, они раньше карты города выпускали. Вот у них там карт каких только не было.

В одном кабинете висела карта России самым натуральным образом во всю стену. Метра три с половиной в длину и два с чем-то в высоту. Если что-то внизу карты посмотреть, то на корточки садиться надо было, а если, наоборот, в верху, типа за полярным кругом, то без табуретки вообще никак.

Хотите верьте, не хотите – не заставляю, но только на этой настенной простыне была отмечена наша Фёдоровка. Вы только вдумайтесь: на карте России изображена деревня! Вот такой масштаб.

Говорили, что у шефа, Валентина Сергеевича, имеется карта Америки. Тоже настенная и на английском языке. Типа ему кто-то со Штатов в подарок привёз. Сам не видел, но охотно верю.

Да что карты! У них глобус Тольятти был. И не один. Вот люди отмочили! Это типа сувенирчик такой для людей, у которых всё есть.

Я там пока работал тоже несколькими полезными картами разжился. Там с этим просто было, спросил – дали. С глобусом, правда, обломаться пришлось, такие вещи не для всех. А карты, атласы – это пожалуйста. Их там, по ходу, и не считал никто.

Навигатор – это, конечно, хорошо, только бумага, она порой понадёжней электроники будет. Места она в рюкзаке займёт немного, и не весит, считай, ничего, так что беру и карту, и компас.

Чай в термос завтра горячий налью, и бутерброды тоже завтра нарежу. Что ещё? Дождевик, а то мало ли. Мультитул, если что-то поковырять придётся. Поскольку едем в поле, а не в лес, топорик брать не стану. Аптечку, на всякий пожарный, ну и, конечно, лопатку.

Лопатка у меня хорошая, титановая. А может и не титановая, но прочная… не пересказать. Один раз её на спор топором прорубить пытались. По результатам я стал обладателем ящика водки.

Откуда у меня такое чудо? Подарок судьбы. Подарок, потому что досталась на халяву, а судьбы, потому что нашёл. Ну, не то чтобы совсем так нашёл, просто она плохо лежала. Хороший прапорщик, а старший прапорщик – это не просто прапорщик – это ОЧЕНЬ хороший прапорщик, так вот хороший прапорщик никогда не пройдёт мимо, если что-то полезное плохо лежит. Он это что-то обязательно положит хорошо в очень надёжном месте. Где-нибудь у себя. В каптёрке, гараже, или на балконе. Я тогда очень надёжно положил её у себя на антресолях. А сейчас вот достал.

Едем мы на день, поэтому фонарь не понадобится. Завтра ещё ваучер воды налью, типа руки помыть, ну и, если совсем уж нас жажда одолеет, то тоже пригодится.

Неплохо бы захватить небольшой носимый запас глюкозы, на случай если много ходить будем. Шоколадку брать не буду, растает на жаре, а вот пяток леденцов карман сильно не оттянут.

Вообще волшебно бы армейский офицерский сухпай на такое дело с собой захватить. Только где ж его взять? Нет, где взять, я как раз знаю, просто лишних денег у меня по понятным причинам не имеется, а бесплатно там не дадут.

Подумал, подумал, пошёл сварил пяток яиц. Очень калорийная пища. Ну и, хватит, пожалуй. Мы же туда не на месяц едем, а всего на полдня. Лишнее тоже ни к чему. Это не тот случай, когда запас карман не тянет. Тянет и ещё как. Только не карман, а спину, и от этого всё становится ещё хреновее.

Ну, вроде как собрался. Перетащив рюкзак в прихожую, я снова плюхнулся на диван. Взял пульт от телевизора и начал листать каналы. Телевизор – это, пожалуй, единственная вещь в квартире, которую я купил после смерти родителей. Нет, ещё чайник.

Когда меня посадили, мне же восемь лет дали. Это потом на меня, как на участника боевых действий снизошла амнистия. А тогда у матери случился удар, который она не пережила. Отец после её смерти начал пить, да так, что когда я через четыре года вернулся, я только и успел, что похоронить его. С самими похоронами мне помогла Светка, двоюродная сестра, племянница матери, дочь тёти Нины. У самого у меня с деньгами совсем хреново было.

Менять что-то в квартире сначала было не на что, а потом вроде как и не зачем. А телевизор с чайником? Да они просто поломались. Каждый в своё время.

В общем сидел я на старом диване и щелкал пультом каналы на новом телевизоре. Репортаж из джунглей о буднях макак резусов меня не заинтересовал. Про «Вояджер», который, как оказалось, давно улетел за край солнечной системы, я бы может и посмотрел, но америкосы они же не могут рассказывать всё по порядку, они то одного какого-то кренделя покажут, и он начинает пространно излагать совершенно ненужные подробности, то другого. И главное, каждый норовит рассказать побольше того же самого, о чем только что поведал его коллега. В итоге про «Вояджер» я тоже переключил.

Затем я пару раз попадал на рекламу, но потом меня постигла редкая удача. Я увидел заставку начинающегося фильма. Когда постоянно переключаешь каналы, попасть в самое начало – удивительное везение. По крайней мере для меня. И я решил глянуть хотя бы название.

«В ловушке времени», так называлось кино. Неплохая тема. Мне вообще нравится про путешествие в прошлое. Со школы ещё. И «Янки при дворе короля Артура» тут не причём.

Началось всё с уроков истории. Татаро-монгольскому нашествию тогда уделялось не мало времени. Вот после одного из таких уроков кому-то из пацанов пришла в голову шальная мысль, и он поделился ею с остальными. Что-то типа: «А вот бы круто всю эту орду из пулемётов перестрелять!»

Мысль оказалась на редкость вирусной. Мы недели три, наверное, рассуждали о боевых возможностях современного оружия в борьбе с Батыевскими полчищами. Одни считали, что кочевники разбегутся от одного только вида танка. Другие полагали, что одного танка маловато, а штук десять – это в самый раз. Серьёзные надежды возлагались на огнемёты.

Понемногу стала проявляться тема минимизации, в том смысле, что сразу всего и много – это не интересно, а вот когда… Ну, в общем, чтоб все захватчики сразу в ужасе разбежались. Или если не в ужасе, то от осознания собственного бессилия.

Помню, я тогда стоял на позициях применения против ордынцев штурмовой авиации. Нет, я, конечно, в те времена не знал таких серьёзных терминов, но передачу «Служу Советскому Союзу» смотрел добросовестно. Как и все остальные.

Если даже нас тогда зрелище, идущего на бреющем полёте вертолёта с двумя кабинами, повергало в благоговейный трепет, то представляете, как на него должны были прореагировать татаро-монголы? Ми-24 – это штука серьёзная и очень внушительная. Да ему бы даже стрелять бы не пришлось, просто пару кругов сделать, а кочевники сами бы разбежались.

Прикольно? Спрашиваете! Ещё как! Но учебная программа не стояла на месте: пришло время Куликовской битвы, затем стояния на реке Угре, а там уже и кончилась вся Золотая Орда, «воевать» нам с пацанами стало не с кем.

В следующий раз «переброску» войск в прошлое мы обсуждали уже применительно к Великой Отечественной. Ну, там ни одного сценария без баллистических ракет никто придумать так и не смог.

Никакого фэнтези кроме «Старика Хоттабыча», тогда ещё и в помине не было, а «Машина времени» уже была. Я сейчас не про Макаревича, хотя и они тоже были, а про Уэллса и «Гостью из будущего».

А вообще, вернуться в прошлое и помочь НАШИМ… Ну, вы поняли!

В общем, тема путешествий во времени мне нравилась. Всегда хочется посмотреть, а как себя люди поведут, попав в другую эпоху? Как они там выживать будут. В принципе ничего абсолютно разумного я так ни разу ещё и не дождался. Думал, в этот раз повезёт.

Не повезло. Всё как обычно.

Короче, расстроился я. Два часа, да плюс реклама… столько времени потерял! Можно было что-нибудь другое посмотреть. Того же «Экспедитора тайной канцелярии».

Ну, его-то я посмотрел, хотя уже и не сначала, конечно… по понятной причине. Но это оказался сериал, так что я не многое пропустил.

Вот что всегда ставило в тупик в таких фильмах, так это как они там без погон и других знаков различия определяют, кто поручик, а кто капитан? Никогда этого не понимал.

Глава 2

Утро начинается с рассвета.

Ничего подобного! Утро начинается с подъёма. Я поднялся, помылся, побрился. Налил в термос горячий чай, а в полуторалитровый ваучер холодной воды, заготовил бутербродов в пластиковом контейнере, достал из холодильника яйца в полиэтиленовом пакете и всё упаковал в рюкзак. Включил телевизор и стал ждать Лёху.

Ничего заслуживающего внимания голубой экран в то утро не предлагал. Но расстроиться по этому поводу я не успел, потому что зазвонил телефон. Лёха был краток:

– Минут через десять выходи на остановку.

Я собрался и вышел. Утро встретило меня прохладой. Не свойственной июньскому утру. Зря я думал, что шоколадка у меня на жаре растает. То есть, конечно, они – шоколадки – на жаре обычно так и делают, вот только жара напрочь отсутствовала. С другой стороны, июнь, он же только-только начался, так что всё не так страшно.

Размышляя подобным образом, я добрёл до автобусно-троллейбусной остановки. Лёхина «Приора» уже белела у назначенного места.

– Давно ждёшь? – поинтересовался я, усевшись в машину.

– Да нет, вот только подъехал, – ответил мне Алексей, отъезжая от остановки.

Пока выезжали из города, Лёха вкратце рассказал, что нас ждёт там, на месте. При этом он постоянно прерывался на матюки в сторону разных остолопов, понакупивших права, поэтому повествование получилось сбивчивым.

Я только запомнил, что в те годы на нас постоянно нападали все, кому не лень. И ногайцы, и башкиры, и калмыки…

– Кто? Киргизы? – переспросил я, подумав, что ослышался. – Какие киргизы? Это что, прямо вот киргизы из Киргизии что ли?

– Ага, – круто выворачивая, подтвердил Лёха. – И они тоже.

– Они-то откуда? – удивился я. – Где Киргизия, и где мы? До Китая и то ближе, чем до них! Какого икса они-то тут делали? Это же не вот тебе за семь вёрст киселя похлебать, это через полстраны переться!

Нет, я знаю, где Китай, но и до Киргизии тоже неблизко. Не три ли тысячи километров будет? Это насколько бешеной собакой надо оказаться, чтобы такой крюк заложить?

Лёха пока маневрировал между разными, как он их называл, ушлёпками, на мой вопрос не отвечал, а тут я уже и забыть успел, а он мне:

– Калмыки тогда всю Киргизскую Орду захватили. Вот и набрали себе в войско местных. И, кстати, татаро-монголы, они и побольше круги нарезали. Ты прикидывал когда-нибудь, сколько от Улан-Батора до Москвы? Подальше чем от Бешкека выходит. Только в и в Батыя, и в Мамая ты веришь, а в киргизов почему-то нет.

Тут он, конечно, прав. Татары, и тем более монголы, круги побольше нарезали. Но киргизы… Я про них первый раз слышу. Ну, в том плане, что они на нас какие-то нашествия устраивали. Тем более, с калмыками на пару. Тут я что-то не совсем понял и решил переспросить:

– Ну, вот смотри, если калмыки этих киргизов, как ты говоришь, поработили, то нахрена им за них воевать? Сам подумай. Хрень какая-то непонятная получается.

Мой вопрос Лёху изрядно насмешил:

– Так ведь у них, у киргизов, осталось полно профессиональных военных. Вот и прикинь, куда им деваться? Не в партизанские же отряды сколачиваться. Вот они и нанимались к калмыкам. А в те времена пограбить соседей – это самое что ни наесть житейское дело. Ну и, прибыльное, опять-таки. Если жив останешься, в таком походе нехило прибарахлиться сможешь. Вот откуда и киргизы взялись.

Да, действительно. Я же тоже в прошлом профессиональный военный, мне куда деваться?

– Слушай, Лёх, а никому работники не нужны?

Лёха с полминуты вёл машину молча, потом уточнил:

– Работники это кто, да кто?

– Чё сразу «кто да кто?» Я вообще-то себя имел ввиду.

Он на пару секунд отвлёкся от дороги и посмотрел на меня:

– Себя? В смысле, ты хочешь, чтобы я тебе работу нашёл?

– Ну да. Я так и сказал, – сказал я.

Он снова вернулся к созерцанию дорожной обстановки и произнёс:

– У тебя же вроде есть там какая-то работа.

Я поморщился и начал рассказывать, как на самом деле обстоят дела в той фирме, на которую я тружусь в данный период своей жизни.

– Да-а-а… хреново, – согласился со мной Лёха.

Я поёрзал на сидении, стараясь устроиться подобнее, и напомнил о своём вопросе:

– Так что, люди кому-нибудь нужны? Задолбали уже эти качели. Сегодня работаем, завтра не работаем, послезавтра на полдня, а потом неделю дома сидим. Хочется уже и нормальную работу, и нормальных денег. Так что, не слышал, никому люди не нужны?

Мой товарищ сделал вид, что усиленно следит за дорогой, хотя в действительности там ничего не происходило.

– Так сразу и не вспомнишь, – нехотя проговорил он. – Может, кому-то и надо, просто я, как ты сам понимаешь, специально-то не пытался запоминать. Можно, конечно, и поспрашивать… А сам не пытался искать?

– Искать-то искал, только и меня не везде возьмут, сам знаешь, судимость, да и мне не любая работа подойдёт.

Лёха рассмеялся:

– Скажите на милость! Какой разборчивый работник пошёл! И что тебе не так? Что тебе такого предлагали, на что ты ни в какую не соглашаешься?

– Ну, как, – начал я. – Зарплату, конечно, хотелось бы хорошую, только не так, чтобы за неё по двенадцать часов впахивать. Почему-то везде, где нормальные деньги обещают, обязательно ненормированный рабочий день. И почему-то всегда длинный.

– А по мне, так за хорошую зарплату не грех и по пятнадцать часов поработать, – почему-то совершенно серьёзно произнёс Лёха.

– А жить когда? – возмутился я. – Пока домой придёшь, пока пожрать сготовишь, уже опять на работу пора. Тут уже никаких денег не надо.

Лёха аж прыснул в ответ на мою пламенную речь:

– Пока пожрать сготовишь! Жениться тебе надо, барин! Чтоб не готовить самому. Ну и, вообще. Придёшь домой, а там у тебя всё прибрано, постирано, приготовлено. Жена тебя обнимет и так ласково на ушко… – он приготовился что-то сказать, но я его перебил и, стараясь изобразить тот самый ласковый голосок, «проворковал»:

– Где деньги, Андрюша?

Лёха понимающе усмехнулся:

– Ну, не без этого. Бабы, они такие. На них никаких денег не напасёшься. Бывает, только вчера ей зарплату принёс, а у неё уже сегодня всё кончилось. И главное, не понятно, на что потратила.

– Вот видишь? – пробурчал я. – Чтобы жениться, надо сначала нормальную работу найти. Это же только так говорят, что женщины любят ушами. А на самом деле им и цветы, и всякие подарки подавай. Без конфетно-букетного периода устойчивые отношения создать невозможно.

Пару минут мы ехали молча, потом он спросил:

– Так, а ты же вроде бы жил там с какой-то Светкой. Или я что-то путаю?

– Не со Светкой, а с Ленкой. Светка – это моя двоюродная сестра. А в остальном, действительно, ничего не путаешь. Так и было. Только всё как раз в деньги и упёрлось. Не совсем прямо в деньги, но если бы у меня тогда была зарплата поприличнее, то тогда, может быть, всё бы по-другому сложилось.

– Ленка, значит. А Светка – это кузина, стало быть? – пробормотал Лёха. – Мда, дела…

Я повернулся к нему:

– Ты чего это? Ни с того, ни с сего вдруг взял и по-старорумынски заговорил?

Он уставился на меня с видом, призванным изобразить полнейшее недоумение:

– В смысле, по-старорумынски?

А я постарался состроить гримасу негодования:

– Слова какие-то дремучие: «кузи-и-ина», «стало бы-ы-ыть». Так, наверное, только эти… Поволжские румыны и говорили. Которые с калмыко-киргизскими ордами воевали. Свихнёшься скоро уже со всей своей историей.

Лёха расхохотался, глянул по курсу движения и снова уставился на меня:

– Не румыны и не поволжские. Волжские булгары!

– Ну, болгары. Какая разница? Болгары твои – это те же румыны, только с Поволжья, – отмахнулся я.

– Да не болгары, Андрюха! А бУлгары! С буквой У! Понял? И с киргизами они не воевали. Киргизы, они уже потом, после булгар были.

– Слышь ты, друвнеповожский булгарин, на дорогу давай смотри, а то сами щас станем историей, – беззлобно ругнулся я, а потом добавил: – Для «Дорожного патруля».

Есть у нас городское телевидение, а на нём вечерняя программа «Дорожный патруль». Как видно из названия, занимается она освещением дорожно-транспортных событий. Вот про неё я сейчас и говорил.

Лёха на меня не обиделся, по крайней мере, вида такого не подал. Просто повернулся лицом к дороге и принялся молча рулить, больше даже не глядя в мою сторону.

Минут пять мы ехали молча, потом мне показалось правильным продолжить диалог на историческую тематику:

– Лёх, вот мы сейчас едем пошукать, не оставили ли там спецом для нас какие-нибудь татаро-монгольские товарищи или калмыко-киргизские захватчики чего-нибудь интересного: наконечников от стрел или медальонов каких. А зачем?

Он повернулся ко мне, оглядел зачем-то с ног до головы и снова уставился на дорогу, не произнеся при этом ни единого слова.

– Нет, ну вот скажи, наконечники эти, они хоть какую-нибудь ценность из себя представляют? Нахрена они нам вообще?

Молчание было мне ответом.

Зайдём по-другому:

– Я понимаю, история и всё такое, но вот если бы там скифы какие ненароком монеток бы проезжая рассыпали, это бы куда как полезнее для нашего дела оказалось.

Короткий взгляд полный презрения.

– Нет, я, конечно, в курсе про скифов, они совсем в другой стороне жили, просто хочется найти что-то такое… старинное… ну, и ценное, само собой. Как у меня с работой дела обстоят, ты теперь знаешь. Во-о-от…

Взгляд, который бросил на меня Лёха, правильнее будет назвать насмешливым:

– Скиии-фыы… Надо же такое придумать!

– Не, ну а, чё? Одно другому не мешает. И, кстати, откуда ты знаешь, может быть, и скифы тут тоже отметились. Киргизы же были, так отчего бы и скифам не припереться? Сам же говоришь, типа соседей на бабки выставить – обычное дело.

– Андрюх, откуда я знаю? Может были, может не были, найдём, может не найдём. Ты же просил тебе металлоискатель на полчаса дать, вот и поищешь. Найдёшь – твоё, не найдёшь – значит, не судьба. За одно и узнаешь, оставили скифы специально для тебя что-нибудь полезное, или им на тебя фиолетово было.

Ещё минут пять молчания.

Тут я вспомнил про вчерашний фильм и решил обсудить его:

– Лёх, а вот если бы была машина времени, ты бы хотел на ней в прошлое махнуть?

Лёха одарил меня скептическим взглядом, кого-то обогнал и уже потом спросил:

– Чёй-то ты вдруг? Тема скифского наследства покоя не даёт?

– Да, понимаешь, киношку вчера одну смотрел, вот сейчас вспомнил, захотел спросить, как бы ты поступил на их месте?

Впереди одна фура собралась обгонять другую и закупорила левый ряд, по которому Лёха выжимал почти сто сорок. Фуры, они же быстро не ездят, поэтому нам пришлось притормаживать километров до семидесяти, пока этот крупнотоннажный скороход не объедет своего ещё более неторопливого собрата.