Текст книги "Секретный Дозор"

Автор книги: Юрий Мишин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Тогда кто-то из членов Совета вспомнил о Сергее. Его срочно спецрейсом перебросили в Южную Атлантику на находящийся там тяжелый ударный авианосец «Рональд Рейган». Через час, один из пилотов уже тогда начинающих формироваться эскадрилий Хранителей с Муромцевым во второй кабине стартовал в сторону Антарктиды. Еще через два часа Сергей один, глухой полярной ночью катапультировался из низколетящего «F-14» вблизи от той же злосчастной американской исследовательской станции Мак-Мердо.

Муромцев не стал разбираться, куда девались пропавшие Инквизиторы. В общем, ему было тогда на это наплевать. Потом, уже в жарко натопленном Нью-Ньоркском кабинете Лукмана он безразлично вполуха слушал обвинения в свой адрес. Во время разбора этой операции, получившей в анналах Нижегородского Ночного Патруля название «Марш полярного охотника» Сергею неоднократно пеняли, что сначала надо было разобраться и хотя бы одного из членов вампирской банды захватить. Доставить в Инквизицию для производства дознания. На что Муромцев презрительно выпятил нижнюю губу и отвернулся. Поэтому, что бы там ни говорил Леон, опыта и ему не занимать не смотря на очень молодой для Иного возраст.

Сергей остановился у входа в здание администрации. Придирчиво рассматривая приятные на вид и деревянные на ощупь двойные двери, сделанные с претензией на некую помпезность он ни на секунду не верил в свою безопасность и безопасность работающих здесь Иных. Муромцев был твердо уверен, что жизнь здесь сложна и далеко не безмятежна. Потому что это спецрайон. Шестой ли первый ли. Не важно. Расположен он на Чукотке или в Сахаре. И раз сюда прислали именно его, то доверять нельзя никому и ничему. Даже охране, даже Светлой охране. Ни на йоту. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Сергей приучил себя к этому давно и возможно именно по этой причине работал почти всегда один и почти всегда успешно. Иногда Инквизиция или коллеги навязывали ему помощников. Про себя Муромцев называл их практикантами. Но независимо от его отношения к ним, работающие вместе с Сергеем оперативники или Инквизиторы знали, что им гарантирован высокий уровень личной безопасности. Настолько высокий, насколько это вообще возможно при очень опасных и сложных операциях. А на другие Сергея и не посылали. На сегодняшний день он был последней и высшей инстанцией в расследовании самых громких дел.

Посмотрев сквозь Сумрак на двери, которые не имели даже замков, Муромцев увидел, что как и стены бараков они существуют на первом и на втором его слоях. Дальше заглядывать не стал. И так ясно, что укреплены они не хуже, а может быть и лучше, чем бараки. Кроме того эти двери мог открыть только Иной. И только Иной из числа охраны спецрайона. Сергей усмехнулся про себя, поднял руку и под его легким пассом массивные, пропитанные древней боевой магией створки дверей медленно, но послушно распахнулись, пропуская внутрь здания. «Хороша же у них защита, – подумал Муромцев, входя в обширный светлый холл».

Внешне здесь все было по-другому. Обычно офисы Ночных Патрулей, Служб и прочих оперативных организаций Светлых страдали минимализмом, приближающимся к аскетизму. В противовес им внутреннее убранство административного корпуса шестого спецрайона таких недостатков с точки зрения Сергея не имело. Муромцеву сразу бросились в глаза симпатичные люстры, стилизованные под какие-то, явно тропического происхождения цветы. Освещение было хорошим и он без труда смог рассмотреть, что в люстрах замаскированы охранные амулеты, которые очевидно должны были срабатывать при приближении к ним Других. Взглянув под ноги, Сергей увидел, что пол под ногами тоже далеко не прост, хоть и выложен плитами из темно-красного мрамора. В него были вделаны компактные и мощные источники чистой Силы – недавнее изобретение его коллег по ФСБ. Источники больше всего напоминали карманные фонарики. Однако в полу были заметны только их боевые раструбы, закрытые толстым кварцевым стеклом. «Фонарики» были последним, чем смогли порадовать свое начальство техническая группа «Нижегородского меморандума». После этого оперативники Нижегородского Ночного Патруля в пять минут стерли из памяти всех сотрудников ФСБ, кто был мало-мальски в курсе ведущейся за Иными охоты всю информацию об их существовании. Инквизиция тем временем подчистую вывезла оборудование и уже созданные технические устройства, попутно обеспечив впавших во временный ступор чекистов заранее заготовленными легендами об их работе за последние годы. Все было проделано быстро и очень чисто. Вот только перед Даниловым Муромцеву было почему-то стыдно за то, что подвел своего старого начальника. Он успокаивал себя тем, что шеф рано или поздно понял бы его и простил.

Вздохнув, Сергей, миновал обширный холл и направился к лестнице, ведущей на верхние этажи. Ему, если верить развешанным везде указателям нужно было на третий этаж. Поднимаясь по лестничным пролетам Муромцев, обратил внимание, что на промежуточных площадках имеются хорошо замаскированные убежища. При серьезной опасности, стоило Иному произнести соответствующее заклинание и перед ним открывалась узкая, рассчитанная никак не больше чем на двоих ниша. Оставалось только шагнуть в Сумрак и ты в относительной безопасности, окруженный охранными заклинаниями и двойными бронированными, существующими на трех его слоях дверьми. Сергей еще удивлялся, но уже начинал понимать, что крепкие двери и надежные запоры, так ненужные в мире Иных здесь, по-видимому, для чего-то необходимы. За время своего недолгого пребывания внутри периметра, Муромцев многое увидел, кое-что сумел понять, но еще больше прочувствовать.

Встретившись с начальником спецрайона – старым Темным магом Вне категорий азиатского происхождения Эруленом и побеседовав с ним, Сергей многое узнал о спецрайоне и Других. Остальное ему надо было выяснить самому. После рабочей встречи в честь прибытия Муромцева был небольшой, но сытный обед. Больше всего Сергею понравился брусничный мусс, приготовленный из ягоды собранной, как ему сказали, буквально по ту сторону периметра.

Потом Муромцев направился к ближайшему бараку. Из всего охотно рассказанного ему Эруленом, Сергей понял, что собственно говоря, проблема у Инквизиции была одна. Насильно удерживать Других в спецрайонах становилось с каждым годом все труднее и труднее. Не хватало мощностей, опытного, а самое главное сильного персонала. Кроме того, быстро росла численность самого контингента. Что делать дальше не знал никто. В том числе и Эрулен, хотя работал здесь уже много лет. Для попытки решения перечисленных Темным магом проблем и был прислан, обладающий неограниченными полномочиями спецэмиссар Всемирной Инквизиции, оперативник по особо важным делам Нижегородского Ночного Патруля Высший Светлый маг Муромцев.

– Я правильно перечислил ваши титулы, уважаемый? – хитро прищурившись, спросил его Эрулен.

– Правильно, Темный, – согласился с ним Сергей.

После того, как Инквизиция подтвердила полномочия Муромцева, Темный по давней привычке все время заискивал перед ним, и видимо, намеревался делать это при каждом удобном случае в дальнейшем. Как всякому Светлому почти начисто лишенному какого-либо излишнего чинопочитания, Сергею такое поведения Темного было крайне неприятно.

Чтобы сменить раздражавшую его тему служебных рангов, Сергей задал, как оказалось впоследствии довольно наивный вопрос. Он спросил Эрулена к чему такие предосторожности, такая сильная охрана и где на его взгляд самое интересное в спецрайоне? На это Темный маг тоже задал Муромцеву вопрос: «А вы их видели? Нет? Ну, когда посмотрите. Вот тогда я вам и отвечу. Если еще будет желание спрашивать. Ну а по поводу интереса… К примеру в покойницкой вам интересно? Вот именно. А у нас еще «интереснее»». Потом Эрулен порекомендовал начать с ближайшего барака, поскольку «везде одно и тоже». «В каждом из них есть сменный надзиратель. Он и ответит на все ваши вновь возникшие вопросы, уважаемый. Впрочем… Хотите я составлю вам кампанию? – неожиданно предложил Эрулен». Но Сергей, вспомнив о неприятных ему привычках Темного, вежливо отказался.

Вскоре он убедился, что мир Иных все-таки тесен. В качестве приятной неожиданности надзирателем барака оказался старый знакомый Муромцева. Станислава, Светлого мага первого уровня, Сергей знал еще со времен Питерской стажировки. Общались они мало, но все равно приятно было в этой северной глуши увидеть знакомое лицо. В особенности, если оно Светлое. После взаимных приветствий и короткого, но обязательного в таких случаях обмена новостями Станислав повел Сергея показывать свое хозяйство. Оно оказалось весьма обширно.

Снаружи блок номер два, как официально здесь именовались бараки, представлял собой десятиметровой высоты мрачное строение. В длину он был около ста метров, в ширину сорок. Но это только снаружи… Внутри, за счет использования Сумеречного пространства, блок был намного больше. Контингент Других, содержащийся в блоке, существовал помимо обычного мира еще на двух слоях Сумрака. Пока они шли по многоярусным решетчатым переходам, Сергей спросил Станислава:

– Ну и как ты тут, привык?

– Смеешься? – удивился тот. – К ним невозможно привыкнуть.

– Что, так плохо?

– Сейчас сам увидишь. Можно привыкнуть к ночным кошмарам? Вот так и здесь. Только у нас они наяву.

– Это уже интересно.

– Возможно… Я тоже слышал, что все в мире относительно.

И в этот момент, Муромцев, наконец, увидел первого в своей жизни Другого. За толстенным бронестеклом, за частой, в мужскую руку толщиной стальной решеткой, находящейся под током высокого напряжения, усиленных защитным магическим полем, на песчаном полу сидела мрачная тварь. Яркие прожектора освещали ее со всех сторон, создавая бестеневое освещение. С тех пор этот псевдооборотень будет постоянно являться Муромцеву в почти неподконтрольных видениях, будоража и другие малоприятные воспоминания.

Дело было даже не в облике самого существа. В конце концов, Сергей давно уже привык к Сумеречной и далеко не всегда приятной внешности не только Темных, но и некоторых Светлых Иных. Плохо оказалось другое. Буквально через несколько секунд, после того как Муромцев увидел Другого, этот монстр стал с жадностью пожирать самого себя. Начав с короткого, обросшего грубой редкой шерстью хвоста он заглатывал все больше и больше. Чудовище дугой выгибало и без того горбатую спину, на которой от напряжения стала лопаться черная, покрытая какой-то бугристой коростой кожа. Когда острые вершковые клыки вспороли вздутое брюхо Другого, Сергею на мгновение показалось, что он от отвращения вот-вот потеряет сознание.

Спецэмиссар Всемирной Инквизиции стоял пораженный увиденным зрелищем. Едва он успел подумать, чем же все это закончится, как начался второй акт трапезы чудовища. Тварь рожала саму себя. Другой появлялся откуда-то из глубин не только наполовину своего же сожранного брюха, но и из Сумрака. Муромцев хорошо видел, как появился новорожденный. Сначала сгусток кровоточащей плоти, похожий на эмбрион, потом все больше и больше приобретающий законченные формы монстра. Вскоре перед ними в той же позе, что и пару минут назад вновь сидел псевдооборотень, мрачно зыркая в сторону Муромцева красноватыми бельмами глаз и периодически скалясь. Тогда Станислав взял Сергея за рукав и потянул за собой, выводя из ступора: «Все, больше смотреть нечего. Сейчас все начнется заново».

Потрясенный до глубины души Муромцев не оглядываясь, двинулся за Инквизитором, который, как заправский экскурсовод вещал, что они только что наблюдали одного из первых и самых безобидных Других. Из его дальнейшего рассказа Сергей понял, что псевдооборотень, строго говоря, оборотнем не является, а представляет собой самопроизвольную, неконтролируемую трансформацию мага, как Светлого, так и Темного. Причина этой мутации неизвестна. Плотояден. Питается тканями любых живых организмов, до которых может добраться. Ненасытен. В основном обитает в реальном мире, но в Сумраке может находиться сколь угодно долго. Индекс опасности по десятибалльной шкале – три. За единицу принята степень опасности мага первого уровня. Индекс десять – самый высокий. Муромцев слушая Станислава, подумал, что до конца своей жизни не забудет экскурсию по этой кунсткамере. Увиденное им сейчас, просто не может возникнуть ни в каком воспаленном мозгу. Как можно описать неописуемое? И видели ли сами Великие Инквизиторы, почти не вылезающие из комфортабельных Нью-Йоркских кабинетов когда-нибудь тех, кого здесь содержат? Вряд ли. А стоило бы посмотреть. Совершить экскурсию в один единственный барак. Этого было бы вполне достаточно. Все твари были здесь. Огромные, чем-то напоминающие медведей гомофилы, пожирающие исключительно людей, причем, никогда не покидая при этом Сумрака. Полупрозрачные, похожие больше на привидений крылатые… гарпии, решил Муромцев. Они были опасные непрерывно создаваемой ими зоной абсолютного холода, эффект от которого отчасти был похож на довольно распространенное заклинание «Белого Инея». Сверхвампиры, нежить, которой не требовалось приглашение жертвы, что бы войти к нему в дом. Более того, им не требовался даже физический контакт с человеком. Кровь высасывалась прямо через Сумрак на расстоянии до сотни метров, а иногда и более. Кровососов поэтому держали в обширных залах, не позволяющих им дотянуться своими чарами до охраны и посетителей. На сверхвампиров не действовали обычные заклинания против нежити и удерживали их только с помощью чистой Силы. Эти твари имели индекс опасности семь.

Восьмой и последний имела тварь, не имеющая пока названия. В шутку местные именовали ее «спящая красавица». Дело в том, что ее могли удерживать в заточении, только в сонном состоянии с помощью простого заклинания «Баю-бай». Бодрствуя, она легко проходила все уровни защиты, погружаясь затем глубоко в Сумрак, в его запрещенную зону, откуда выкурить нечисть, было практически невозможно.

Дальше, за обычной металлической клеткой, где дремала до поры «спящая красавица» потянулись помещения с уже менее опасными, но зато гораздо более многочисленными Другими. «И так везде, включая два слоя Сумрака, – не торопясь рассказывал Муромцеву Станислав». Примерно через час Сергей решил, что хватит. У него уже в глазах рябило от увиденного.

Часом позже, в тесном номере гостиницы, расположенной здесь же внутри спецрайона, немного успокоившись и, вновь обретя возможность трезво мыслить, Муромцев снова и снова перебирал в памяти наиболее яркие впечатления этого суетного и длинного дня. Особенно не понравилась ему человеческая разновидность псевдооборотня. Она, эта самая разновидность, в отличие от псовой формы, не закусывала сама собой, а все время и днем и ночью дико выплясывала какой-то замысловатый болезненный танец. Большие, как у гидроцефалов, распухшие бугорчатые и совсем без волос головы. Непропорционально длинные худые передние конечности. Руками назвать эти отростки, торчащие из не менее безобразного туловища, у Сергея язык не поворачивался. Ноги наоборот были слишком коротки, с огромными, не меньше пятидесятого размера, плоскостопыми ступнями, заканчивающимися распухшими и от этого торчащими в разные стороны, словно надутыми изнутри пальцами. Эту несказанно бодрящую воображение картину, довершали огромный в пол-лица рот, усеянный редкими треугольными зубами и маленькие, не больше горошины наглые желтоватые глазки. Эти зрительные отверстия обрамляли не ресницы, а небольшие жировые наросты. Наверное, так мог выглядеть тот самый знаменитый Бука, которым в детстве родители пугают непослушных детей. Вот придет Бука и заберет тебя! Будешь плакать – отдам тебя Буке! И приходил и забирал. Потому что настоящий Бука из блока номер два тоже питался исключительно детьми, причем не старше десяти – двенадцати лет.

Теперь, Муромцев был в курсе, что в блоке номер два содержатся сто двадцать пять Других. Всего в спецрайоне находилось около четырех с половиной тысяч единиц спецконтингента. Получалось, что девять десятых имеющихся блоков пустует, что он и высказал Станиславу. Тот подтвердил, что шестой спецрайон построен так сказать с запасом. На вырост. С расчетом на будущее, поскольку остальные места содержания Других имеют несравнимо меньшие мощности и уже давным давно переполнены.

Вечером за ужином в столовой, которая была расположена на последнем этаже административного корпуса, Сергей вновь собирался, встретился со Станиславом. Войдя в зал, он поискал глазами свободный столик в той стороне, где был самый лучший вид на проступающие в вечерней дымке горы. Потом чувствуя на себе многочисленные любопытные взгляды посетителей, усмехнулся и прошел на раздачу. Там почти никого не было. Муромцев довольно быстро выбрал себе мясное рагу с картофельным пюре, какой-то овощной салатик и стакан оказавшегося на удивление крепким чая. Пройдя к облюбованному столу, Сергей сел к залу спиной. Сканировать его аборигены даже не пытались. А если захотят – пусть попробуют. Для подавляющего большинства Иных его аура была совершенно не читаема. Всю ее внутреннюю структуру, несущую основную информацию об Ином, полностью заслоняло ослепительное сияние, красиво обрамленное по краям жемчужной короной. Сам Сергей свою ауру никогда не видел, но однажды не так давно ему рассказал про это Владимир, смущенно признавший, что тоже мало что может в ней рассмотреть.

Устроившись за столиком, Сергей придвинул к себе тарелку с рагу и подозрительно уставился на ее содержимое. Вообще-то Муромцев любил покушать, но терпеть не мог общепитовские блюда, тем более приготовленные в обычной ведомственной столовой. Когда нельзя было поесть дома, он разогревал в микроволновке заботливо приготовленный Аленой завтрак. Если же такой возможности не было, Муромцеву приходилось покупать одно из тех сублимированных блюд, которые переполнены всевозможными «Е». Сергей справедливо полагал, что никакого вреда от консервантов уж он то точно не получит, а вот неизвестно кем приготовленная ресторанная еда, да еще поваром вставшим сегодня не с той ноги, вполне может испортить аппетит.

За окном смеркалось. Низкие, свинцовые тучи, весь день висевшие над спецрайоном рассеялись, и обзор из этого уголка столовой был просто великолепен. Жаль, что этого нельзя было сказать о самом пейзаже. Может, кто и находит прелесть в так называемой суровой красоте Севера, но сам Муромцев предпочитал более пригодные для современного человека места и красоты.

Прямо перед ним, в медленных синих сумерках полярной осени виднелись две мрачные похожие друг на друга как две капли воды невысокие скальные вершины. Их, невидимые Сергею подножья терялись в туманной мгле. Горбатые силуэты гор почему-то напомнили Муромцеву выгнутую, с торчащими в разные стороны костями позвоночника, спину псевдооборотня. Левее, там, где еще оставалось свечение от недавно зашедшего неяркого солнца, небо светилось всеми мыслимыми оттенками. От розового и лазоревого, до нежно – зеленого. Под ним громоздились казавшиеся черными в это время суток мокрые крыши блоков. Кроме них ничего не было видно. Казалось, блоки уходили прямо за горизонт. Но Муромцев знал, что периметр спецрайона равен двадцати четырем километрам. Восемь километров на четыре. Свежего Иного это впечатляло. Впечатлило и Сергея. Он посмотрел направо. На Востоке вообще почти ничего не было видно. Оттуда наступала темно-синяя, стремительно чернеющая ночь. Только неясно светилось несколько первых звезд.

Муромцев взял вилку. Решив все же начать с закуски и быстро умяв салат, он принялся за второе, которое не очень понравилось. Однако поесть было нужно, и Сергей принялся копаться в тарелке, изредка бросая мимолетные взгляды в окно. Когда он в очередной раз поднял голову, то напротив него, загораживая широкой спиной весь вид, усаживался невысокий мужчина лет сорока. На лацкане синей куртки свободного покроя у него виднелся бейджик караульного. Муромцеву не надо было даже напрягаться для сканирования его ауры. Он и так видел, что перед ним вампир, причем не из самых слабых. Отношения к кровососам у Муромцева было предвзятое еще со времен знакомства с «графом» Юсуповым. В Усть-Усинске оно и вовсе превратилось в неприязнь, граничащую с ненавистью. Опустив взгляд, Сергей недовольно буркнул, что столик занят и что он ждет товарища. На удивление Муромцева нежить совсем не смутилась и вежливо возразила, что мест свободных в зале мало, а когда его товарищ подойдет, то он, с удовольствием уступит ему свое место. Потом вампир представился: Абдуррахман, Иной, вампир. Третий уровень. Здесь уже пять лет. А… вы?

– Муромцев, Иной, Светлый, Высший уровень. Здесь в командировке, – неохотно ответил Сергей и вновь уткнулся в уже порядком остывшее пюре.

– Приятного аппетита, – произнес Абдуррахман на этот раз не очень дружелюбно, но вежливо.

– Благодарю.

Пока Сергей старательно перемешивал остывший картофель с еще чуть теплой мясной подливкой, вампир демонстративно с брезгливым отвращением рассматривал сиротливо лежащие перед ним на тарелке три котлеты по-киевски.

«Единственный в своем роде Спецэмиссар Инквизиции и местный вампир с азиатскими корнями ужинают за одним столом, – подумал Муромцев и усилием воли заставил себя не обращать на это внимания».

– Зачем вы заставляете себя есть? – вдруг спросил его Абдуррахман. – Вы же не хотите это пюре.

Сергей недовольно посмотрел на собеседника и заодно все же просканировал его ауру. Обычная коричневатость вампирского биополя была изрядно разбавлена сейчас красноватыми косинусами. «Злится, – подумал Муромцев». В слух же он поинтересовался:

– Здесь все вампиры такие надоедливые?

– Надоедливые? – иронично переспросила нежить. – Не замечал.

– Вот именно, – подтвердил Сергей и неожиданно для себя добавил. – Надоедливый сосед – кровосос, есть помеха. А от помех, да будет вам известно, я обычно избавляюсь любым доступным мне способом.

– А…, – не моргнув глазом неожиданно для мага обрадовался Абдуррахман. – Я знаю кто вы! Вы тот самый Муромцев из Нижнего Новгорода, о котором ходят легенды. Из молодых да ранних. Признайтесь, ведь это вы уничтожили группу «Святого Дозора»? Трудно было?

«А действительно? Было ли трудно? – подумал Сергей». В начале своей карьеры Иного он действительно выследил и уничтожил этих новоявленных «святош». Неожиданно для всех в группу «Святого Дозора» объединилось несколько довольно сильных Темных и Светлых магов. На самом деле они не имели никакого отношения к Нижегородским Патрулям. Сговорившись между собой, эти нарушители традиций Иных, принялись обращать людишек в новую веру. Это было очень легко, учитывая своеобразный менталитет потомков нижегородских старообрядцев. В глухих заволжских лесах, раскинувшихся вдоль стремительного Керженца, новоявленные святые демонстрировали немногочисленным местным жителям малую толику своих возможностей. Какие еще обычному человеку нужны доказательства святости, кроме обращения воды в водку? Только золотые нимбы над головами, да бесплатное кормление. Для любого, самого слабого Иного все эти чудеса – просто детские игрушки. И люди поверили. Стали приходить на проповеди. За десятки километров. Сначала это были лишь единицы. Потом паства стала быстро расти. Вскоре у «Святого Дозора» были сотни последователей. Еще немного и ситуация в мире людей могла бы выйти из под контроля. Любые проповеди представителей традиционных религий будут бессильны перед реальными чудесами, повсеместно творимыми этими лжесвятыми. И что было самое неприятное, они не нарушали Контракта. Более того, они сами уверовали в то, что творили, избежав тем самым саморазвоплощения.

Пришлось вмешаться Инквизиции. Муромцев со товарищи выследил «святош» и уничтожил. Сергею было довольно трудно. Как-никак, а всего лишь второе самостоятельное задание. Практически сразу после стажировки. Тогда у Муромцева был еще третий-четвертый уровень. Он улыбнулся, вспоминая. Сергею самому было до сего дня неизвестно, какие мысли бродили в головах простых сельских жителей лесной глубинки, когда он и его небольшая команда появилась прямо у них на глазах из неожиданно открывшегося над верхушками сосен портала. Нарочно принявшие Сумеречный облик, каратели, спустились на землю и принялись палить по «Святому Дозору» из заряженных под завязку боевых амулетов. А Муромцев в самом центре этой заварухи, с развернутыми серебристыми крыльями за спиной, со сверкающим лезвием чистой Силы, наносил врагам точные разящие удары… Ни дать ни взять – архангел, карающий отступников. Что бы стало с верой этих вновь обращенных «Святым Дозором» людей, если бы не команда зачистки! Она позаботилась об их душевном спокойствии. Сформировала ложную память и приказала забыть об уведенном, а заодно и о «Святом Дозоре». Воспоминания немного улучшили настроение Муромцева, и, он сказал, оглядываясь в тщетной надежде увидеть Станислава:

– По-всякому было…

– Вы знаете, – не отставал от него Адуррахман, – сегодня мой день рождения. Давайте выпьем! Я угощаю, – предложил он и полез под стол.

Неожиданно для Муромцева в одной руке у него оказалась слегка запыленная бутылка с чем-то темно-красным, а в другой небольшие походные стаканчики из нержавейки. Из тех, что обычно берут с собой на рыбалку или охоту. Пока вампир ловко откупоривал бутылку, Сергей взирал на него со все возрастающим омерзением. Вот это была наглость! Предложить Светлому кровь! Или Абдуррахман будет пить вино? Вампир? Словно угадав его мысли нежить произнесла:

– Не бойтесь и не удивляйтесь. Это просто вино. Причем безалкогольное и очень хорошее. Венгрия. Угощайтесь.

Машинально взяв протянутый ему стаканчик, Муромцев, ради приличия сухо сказал:

– Поздравляю. И сколько же вам? Э… хотя…

– Я ровесник двадцатого века, – просто ответил Адуррахман. – Родился в девятисотом. Помню отряды красных под Ферганой. Помню басмачей. Помню… Я многое помню. Пока.

– А… – вырвалось у Сергея, но он так и не договорил.

Все никак не мог привыкнуть к тому, что для него история, для многих Иных просто их жизнь. Муромцев неожиданно вспомнил рассказы Владимира о монго-татарском нашествии. Из них выходило, что никакого ига вовсе не было. После того, как русские князья проиграли Батыю войну, образовался некий, довольно странный и противоестественный с его точки зрения союз между русскими и их завоевателями. В основном он был направлен против рвущейся на Восток Западной цивилизации. Свои сомнения, целиком основанные на школьной программе, он как-то высказал Владимиру. В ответ Инквизитор отечески похлопал Сергея по спине и сказал:

– Я сам присутствовал при заключении договоров с ханами, а ты не веришь…

Больше Муромцев его ни о чем не расспрашивал, предпочитая принимать историю такой, какой он ее знал из учебника. Меньше знаешь – крепче спишь. Впрочем, человеческая история интересовала его все меньше и меньше.

Тут Сергей обнаружил, что Абдуррахман ему что-то рассказывает. Оказывается, вампир вслух мечтал, как он будет хвалиться перед женой и знакомыми кровососами, что сидел за одним столом и даже праздновал свой день рождения с самим Муромцевым. Для Сергея это прозвучало примерно так же, как если бы лет десять – пятнадцать назад он поведал Алене, что запросто общался с Борисом Николаевичем. Однако в то время Сергей, услышав такое о себе, сгорел бы со стыда. Года два – три назад немного смутился бы. Сейчас Муромцев воспринял заявления вампира почти как должное, ощущая, все же некую толику неудобства. Поэтому в ответ на пассаж Абдуррахмана он неопределенно хмыкнул, ничего не сказал и, отхлебнув из вампирского стаканчика, уткнулся в тарелку. Доедал Сергей, молча, вполуха слушаю болтовню охранника. Нежить вещала что-то на счет проекта использования части не столь опасных Других для энергетической подписки охранного периметра спецрайона. Станислава все не было. Смотреть на своего соседа Муромцев избегал.

– Вы здесь бывали раньше? – неожиданно спросил вампир.

– Нет.

– Надолго к нам?

– Как пойдут дела, но думаю что не очень. Может быть несколько дней, неделя…

– А потом?

– Что потом? – поинтересовался Сергей, в то же время, прислушиваясь к самому себе. У него внезапно появилось чувство какого-то внутреннего непорядка, как будто что-то вот-вот должно произойти. Или уже произошло.

– Потом чем будете заниматься? Вернетесь к себе в Нижний, или еще куда?

– Вы, как я посмотрю, здесь хорошо осведомлены, – ответил Муромцев, – но мне пока нечего вам сказать.

Чувство опасности усилилось. Он оглянулся. Сейчас столовая была переполнена. Видимо из-за вечерней пересменки. «Неужели они ничего не чувствуют? – подумал Сергей».

– Я был во Всемирной Инквизиции, – сказал Абдуррахман. – Когда меня готовили сюда. Прошел тщательный отбор.

– Сами напросились? – поинтересовался Сергей.

– Нет, что вы! У меня семья, дети. Дом. Большой персиковый сад. Хорошая работа в Андижане. Это же, как служба в армии у людей. Отбирают и командируют на несколько лет. Мне осталось всего ничего. Скоро домой. А вы, простите, на чем специализируетесь?

– Не понял? – ощущение тревоги у Сергея вновь возросло.

– Ну… некоторые маги считают себя боевыми, предпочитая схватки. Некоторые специализируются в области оперативной работы, выслеживают, – охранник нервно хихикнул, – выслеживают вампиров, к примеру, другие…

– Хороший маг должен быть разносторонним, хотя конечно специализация может быть кому-то нужна и полезна.

– Вы хороший маг? Простите, я говорю глупости, – смутился Абдуррахман.

– Я разносторонний, – несколько раздраженно ответил Муромцев.

Ощущение беспокойства и тревоги превратилось у него в устойчивое чувство опасности. Сергей снова оглянулся и наконец-то увидел Станислава, который войдя в столовую, остановился, отыскивая его взглядом, среди многочисленных посетителей.

– Стас! – негромко позвал Муромцев, приподнимаясь и махнув рукой.

Маг наконец-то повернул голову в сторону Сергея. В этот самый момент, за спиной Станислава, мягко пройдя сквозь стену и одновременно в дребезги разнеся стеклянные входные двери, в столовую влетел псевдооборотень. Тот ли самый, которого не так давно видел Сергей, или другой, он так и не разобрал.

Перепрыгнув через Станислава, тварь оказалась почти в центре зала и, снеся по инерции несколько столиков вместе с посетителями, резко затормозила всеми четырьмя когтистыми лапами, оставляя на сером линолеуме глубокие рваные борозды. На краткий миг всё и все в столовой замерли, переваривая вместе с поглощенным ужином случившееся. Потом монстр утробно взвыл. Не глядя, проткнул когтями сразу в нескольких местах горло и грудную клетку ведьмочке, слабо копошащейся у него между передних лап, пригвоздив ее к полу. Обведя оценивающим голодным взглядом застывших Иных, псевдооборотень уставился на ближайшего к нему, казавшегося наиболее упитанным Светлого мага. Хруст ребер молодой ведьмы и рык Другого вывели посетителей из временного замешательства. В псевдооборотня полетели сразу несколько охотничьих и боевых заклинаний. Сергей успел распознать только «Ржавый капкан» и «Хвалу небесам», которые, тем не менее, не произвели на чудовище совершенно никакого впечатления. Тут же кто-то, как потом выяснилось, это был Станислав, ударил в него из карманного амулета «Плевком Одина». Ударил видимо достаточно чувствительно, потому-то Другой взвыл и стал неуклюже разворачиваться к Станиславу.