Текст книги "Не мир принес"

Автор книги: Юрий Манов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 32 страниц)

– Так точно!

– Тогда смотрите и учитесь. – Инструктор вынул глаз из глазницы, уложил его в замшевый мешочек и аккуратно положил на лавку. Из стильного кейса он достал наручники, замысловатого вида намордник и, прогромыхав ключами, шагнул в клетку. Зверь, казалось, и не заметил незваного гостя. Он лишь тихо зарычал, когда инструктор не совсем вежливо ткнул его сапогом в зад.

– Середенко, брось дурака валять, давай-ка сюда свои царапалки, – громко предложил инструктор и покрутил наручники на пальце.

Зверь снова угрожающе прорычал.

– Видите, как ловко прикидывается, – улыбнулся майор, поворачиваясь к «грифам» лицом, спиной к зверю…

Они вскочили с лавок почти вместе. Первым проорать «Осторожно» успел все-таки Дзюба. Зверь молниеносно вскочил на ноги и кинулся на спину инструктора, Васинцов автоматически хлопнул рукой по ремню, кобуры там, конечно, не было. Но инструктор, казалось, только этого и ждал, не оборачиваясь, он с силой двинул локтем, попав зверю прямо в солнечное сплетение. Зверь с каким-то скрипучим хрипом повалился на мат и заскулил, силясь ухватить широко раскрытой пастью воздух.

– Прошу этот прием не повторять, – объяснил инструктор, погрозив «грифам» пальцем, – это очень рискованно и только для демонстрации. И че вы вскочили? Садитесь, наблюдайте. – Он с ухмылкой повернулся к зверю и наступил тому ботинком на щиколотку: – Что, Середенко, понимаешь-таки речь человечью, а как тебе вот это? – Инструктор сделал движение рукой, словно собирался ударить, и, когда зверь снова прыгнул, сделал шаг в сторону и огрел его палкой по затылку. Зверь со всего маху ударился о решетку, попробовал развернуться, но майор суровым армейским каблуком снова впечатал его в решетку. Зверь обмяк, майор быстро, как кошка, ухватил его за правую лапу, продернул ее между прутьев и защелкнул «браслеты» на запястьях.

Придя в себя, зверь рванулся, но обнаружив, что намертво прикован к решетке, заревел, разочарованно, как показалось Васинцову. Да, силен, ничего не скажешь, обычный человек от серии таких ударов минут десять мешком валялся бы.

Майор не торопился, он отошел к дальней стенке клетки и несколько раз вдохнул, восстанавливая дыхание. Потом подошел к самой решетке и сказал наставляющим тоном:

– Большая ошибка думать, что дело сделано, и многие жестоко поплатились, решив, что без передних лап зверь не так опасен. Не забудьте про зубы, зубы у них – главное оружие. Не правда ли, мой рыжий друг?

Неожиданно майор резко выбросил ногу, угодив чикатиле в пах, и дождавшись, когда он согнется, со всей силы ударил коленом в морду. Кровавые брызги разметались по полу, зверь выгнулся, задрав морду к потолку, и майор одним ловким движением нацепил на нее намордник. Автоматические замки громко щелкнули, охватив затылок зверя, тот мотнул головой, пытаясь освободиться, и… Нога, задняя лапа, нижняя лапа, черт его знает, Как называть нижнюю конечность зверя, главное, что она неестественно выгнулась и сильно ударила майора в грудь. Все снова вскочили. Майор сумел в полете сгруппироваться, но все же здорово трахнулся башкой о стену. Он медленно поднялся, поглядел на свою грудь, расправил материал комбинезона, потом почесал макушку.

– Надо же, пропустил, – сказал он как-то обиженно, – а вот комбинезон не подвел. Обращаю ваше внимание на эту ткань, металлизированный шелко-пластик, душновато в нем, зато надежно. Только особо-то не расслабляйтесь, это хорошо, что у них когти на задних лапах не такие острые.

Васинцов в который раз удивился самообладанию этого человека, только что получил мощнейший удар в грудь, но как ни в чем не бывало стоит, поучает. А инструктор тем временем снова потрогал свою голову:

– Точно шишка будет, жена опять бурчать начнет…

Он не договорил, на полуслове резко взмахнул дубинкой, и снова взметнувшаяся было лапа с отвратительным хрустом сломалась пополам и повисла на коже. Майор уже не разговаривал, в бешеном темпе он колотил по извивающемуся телу дубинкой, по голове, по спине, по бокам, в грудь, по обеим ногам, и по целой, и но сломанной… Все произошло как-то быстро, вот только что зверь еще стоял на лапах, скалил зубы, а теперь он извивался на бетонном полу, тщетно стараясь увернуться от разящих ударов.

– Стой, бля! Хватит, начальник! Я скажу! – раздался истошный крик, сорвавший на вопль. – Ну хватит же! Все скажу! Не бей, начальник…

Инструктор словно и не слышал этих воплей, в его кулаке блеснули наручники, и он ими, как кастетом, продолжал мучить воющее тело. Остановился он, лишь когда зверь утробно захрипел и шумно обмочился. Да он не только обмочился, из клетки дыхнуло зловонно, майор выпрямился и зажал нос.

– Фу, падаль, ну говори, – и майор скинул намордник на пол…

– Ты мне ногу сломал, сволочь, – проскулил-простонал Середенко.

– Сейчас вторую сломаю, говори…

– На бройлерной фабрике они, за складом запчастей, там лаз в нору под соломой…

– Давно бы так. – Инструктор бросил дубинку на пол, утер пот и подошел к железной двери. – Ну что стоите? Может быть, кто-нибудь мне дверь откроет?

Васинцов только что заметил, что стоит столбом, вцепившись пальцами в плечо Дзюбы. Тот не обижался, тот так же крепко вцепился в запястье Корича. Лицо прапорщика изменилось неузнаваемо, побледнело и словно заострилось, из уголка рта капала густая белая слюна. Васинцов оставил в покое плечо ни в чем не виноватого Дзюбы, подошел к стене и нажал на клавишу. В замке двери щелкнуло, она открылась, майор вышел и снова утер пот.

– Ну как, всем все ясно? – спросил он громко.

На этот раз единодушного вопля «Так точно» не последовало. Только Гулин неожиданно тонким голосом спросил:

– А это обязательно было так вот, уже лежачего?.. – Тут же он хмыкнул, потом еще раз, за ним засмеялись остальные, потом заржали, громко, от души, до слез в глазах. Удивленный инструктор обернулся и тоже засмеялся. В углу клетки бывший рэкетир Середенко, заросший рыжей шерстью чуть ли не до глазниц, подвывая и рыча, грыз короткую резиновую дубинку, которой его только что от души отдубасили.

– Все, пропало орудие труда, – утирая слезы с единственного глаза, сказал инструктор. – А оно казенное, теперь точно вычтут из зарплаты.

Карина в бессовестных полупрозрачных трусиках, в таком же неприличном халатике, не скрывавшем ее прелестей, выскочила в коридор и чмокнула Васинцова в щечку.

– Фу, противный, – сморщилась она, унюхав запах пенного, исходящий от сожителя. – Опять пива надулся? Ой, ребята, – удивленно ойкнула она, увидев раскрасневшиеся морды Вазгяна, Корича, Дзюбы и Юдина, нерешительно топтавшихся на лестничной клетке, – могли бы предупредить, что ли? Ну что вы стоите в коридоре, проходите.

– Ты бы сиськи свои прикрыла хоть для приличия, шалава, ребят моих развратишь, – укоризненно сказал Васинцов, снимая куртку и вешая ее на гвоздик (путной мебелью они до сих пор не обзавелись и вместо вешалки Васинцов повесил в коридор доску с вбитыми гвоздиками).

– Их развратишь, – хохотнула Карина, ускакивая в комнату, – они сами кого угодно… А между прочим, «шалава» по-французски означает «интересная женщина».

– На стол собери чего-нибудь, интересная ты наша, – крикнул Васинцов. – Мужики, руки будете мыть, красный кран – холодная, у нас все не как у людей.

Они устроились на кухне, и пока Карина мудрила у плиты, разлили по первой под пупырчатые болгарские огурчики из банки с яркой наклейкой. Братья славяне опомнились и снова погнали на союзный рынок свои разносолы. То-то! А то хотели бюргеров огурцами удивить. Не очень-то бюргеры свои «евро» за пупырчатых выкладывают, так что берите уж рубли, пока предлагают.

– За что будем пить, командир? – спросил Юдин, поднимая рюмку.

– Я предлагаю за первый «тест-контроль», – нарушил субординацию Дзюба, – и за «хорошиста» Юдина.

– Присоединяюсь, – задумчиво сказал Васинцов.

– Ну и дураки, – сказал Вазгян, – особенно ты, хохол бескультурный. В этом доме можно пить только за женскую красоту и за ее лучшее воплощение в лице нашей обворожительной Карины. Вот клянусь, не был бы, Васинцов, ты моим командиром – отбил бы на хрен! Только куда нам, младшему офицерскому составу, с командирами тягаться. Вот выбьюсь в генералы…

Карина, обрядившаяся в джинсы и милый пушистый свитерок, оторвалась от сковородки и мило улыбнулась мужикам.

– Учись, Генка, вот как надо красоту ценить!

– А я ценю! – уверенно заявил Васинцов. – А ты, армянская рожа, как отбивать соберешься, так хрен свой пожалей, отрэжю, нэ посмотрю на лампасы, – по-кавказски пообещал Васинцов и опрокинул водку в себя. Жидкость разлилась по жилам горячими ручейками, а организм благодарно намекнул, что все-таки пиво в марте в средней полосе России, да еще в неотапливаемом павильоне – далеко не лучший вариант. «Надуваться пивом» они пошли не сговариваясь, всем отрядом. Зашли в первую попавшуюся пивнушку. Там за столиком им встретился забавный парень, интеллигентного вида коротко стриженный молодой человек в очках стоял над раскрытой тетрадью, внимательно оглядывал посетителей и иногда подходил к кому-нибудь. Что-то коротко сказав и положив конверт на стойку, возвращался к своей тетради. Оказалось, очень талантливый карманник, только вчера освободился. На зоне написал какую-то компьютерную программу, по Интернету ее продал, и вот теперь возвращает завсегдатаям пивнушки когда-то украденное. Знать, хорошо парня на зоне торкнуло…

Пиво горчило, но они не обратили особо внимания. Им было что обсудить: никто насильно в клетку к зверю не посылает, но смогут ли они сделать то же, что тот чертов майор, и главное, хотят ли. Юдин первым вызвался войти в клетку, он особо не церемонился, мощным ударом своротил зверюге челюсть, заковал его в наручники, нацепил на оскаленную пасть намордник. Инструктор покачал головой и поставил ему «хорошо».

Голубцы подоспели, когда первый пузырь они уже прикончили. Карина с удивлением посмотрела на опустевшую емкость, отправленную под стол, глянула в глаза «грифам» и забеспокоилась:

– Слышь, Ген, ребята, случилось что?

– Нет, Милк, не беспокойся, – погладил ее по плечу Васинцов, – просто давно с ребятами не собирались.

Глава 2
КОТ В ПОМОЩЬ

Голова кота показалась из контейнера, в зубах у хищника красовалась довольно солидная рыбная голова. Котище скинул добычу вниз и снова углубился в контейнер. В этот раз ему повезло еще и в виде здоровенной рыбины, вроде как горбуша.

– Ай, молодца! – восхитился Юдин, прибавляя экрану четкости. – Слышь, командир, как думаешь, все сам сожрет или жене поволочет?

– У кошек алименты выплачивать не принято, – ответил Васинцов. – Что сможет, съест, остальное закопает на черный день.

– Везет же, а я своим по ползарплаты ежемесячно…

– Головой думать надо, а не яйцами…

Внезапно кот замер. Он выпустил рыбью голову на рыхлый снег, развернулся, выгнул спину и зашипел. Конечно, самого шипения слышно не было, но пасть он разинул не по-детски.

– Чего это он? – заинтересовался Юдин, а Васинцов уже вскакивал на ноги и силой бил ладонью по кнопке тревоги. На секунду, на долю мгновения ему показалось, что между ржавыми контейнерами мелькнула бурая шерсть.

– Докладывает пост «29-б», на объекте посторонний! – прокричал Васинцов. Почти тут же заревела сирена, и над бетонным забором медленно начали подниматься какие-то тонкие металлические штыри. Васинцов пригляделся, между штырями ему почудился какой-то блеск и голубоватое свечение.

Зверь уже не таился, он выскочил из-за контейнера, в три прыжка достиг забора и прыгнул. Прыгнул без шеста, но и знаменитый спортсмен Бубка ему позавидовал бы. Что-то треснуло, посыпались голубые искры, тело свалилось в снег и забилось в судороге.

– Пост «29-б», оставаться на месте! – предупредили из динамиков, словно Васинцов с Юдиным хотели делать что-то иное.

Минут через пять под обзор камеры въехал странный броневичок на больших толстых колесах, с большой круглой башней. Броневичок лихо развернулся на месте, из толстого короткого ствола башни вырвался фонтан белой пенной жидкости прямо в уже поднявшегося на карачки зверя. Пена быстро густела, и когда из чрева боевой машины выскочили четверо бойцов в сферических шлемах, около забора, где корчилось тело, уже бугрилась, застывая, большая белая куча. Двое бойцов сноровисто опилили бугор бензопилами, остальные накинули на получившийся куб сеть и поволокли добычу к трапу, спустившемуся из задних дверей бронированной машины…

Васинцов благословил его крестным знамением, и Юдин выбежал на улицу. Достигнув мусорных контейнеров, сержант положил около мусорки пакет и вытряхнул на него десяток сосисок, заначенных сегодня на обеде. Рыжий появился из-за контейнера тут же, как только Юдин вернулся в дежурку. Кот осторожно принюхался к диковинному лакомству, тронул верхнюю сосиску лапой и с видом гурмана начал очень качественно ее поедать.

– Пост «29-б», почему нарушаете? – раздалось из динамиков. – Мужики, ну нельзя же так, просто ребячество какое-то. А как же инструкция?

Юдин посмотрел в потолок и засвистел «Марсельезу».

– А в общем-то этот кот молодец, лютого зверя учуял, – добавил динамик и отключился.

Глава 3
ЗВЕРУШКИ, АП!

– Ап, и тигры у ног моих сели, – пропел Корич голосом Боярского, попробовал дубинку на изгиб и решительно шагнул в клетку. Замок за его спиной щелкнул, зверь поднял голову. В общем-то даже не зверь, звереныш, длинный такой, нескладный, с густой гривой каштановых волос. Он, не сводя глаз с прапорщика, попятился задом, забился в угол, длинные острые уши его зашевелились.

– Давай, братан, не шали, – спокойно предложил Корич, – лапы в «браслеты», морду в намордник.

Железки тихо звякнули по бетону.

– Ну-у-у-у-у, – зловеще протянул Корич.

Звереныш осторожно потрогал «браслеты», как-то неловко попробовал надеть их на лапу, обронил, снова попробовал надеть, снова обронил.

– Давай-ка помогу, – участливо предложил Корич и присел на корточки. Тут же он перекувырнулся через спину, добавив ногой ускорения бросившемуся на него зверенышу. Старый самбистский прием. Звереныш перелетел через всю камеру и врезался мордой в железные прутья. Корич вскочил, очень обстоятельно врезал палкой по почкам хитреца, потом еще раз, и очень спокойно повторил:

– Лапы в «браслеты», морду в намордник, быстро.

Тихо скулящий звереныш подполз в свой угол и уже без всякого притворства надел намордник, вставил лапы в наручники и защелкнул их, ударив себя по коленям…

– То-то, – хмыкнул Корич, проверяя, крепко ли застегнуты наручники и намордник. Проверив, он потрепал звереныша по загривку и подошел к двери. Инструктор нажал на клавишу и без разговоров пропечатал протянутую Коричем карточку фиолетовым штампом «Тест пройден – „отлично“.

Стерх тихо стонал, из разодранного его плеча обильно сочилась кровь, выступая багровым пятном на бинтах. Вот, даже металло-пластик не помог.

– Ну ты как, лейтенант? – участливо спросил Сидоров, присаживаясь перед раненым на корточки.

– Нормально, – сквозь зубы простонал Стерх.

– Прости уж меня, старика, не углядел.

– Да это я сам расслабился, товарищ майор.

Васинцов осторожно снял сферу с головы Стерха и рассмотрел ее внимательно. Пластик покрытия сферы с правой стороны был стесан до самого металла, как ножом срезан.

– Вот зараза, – выругался Дзюба, – а на вид такой тихий.

«Тихий» зверь еще содрогался в агонии, пуля из пистолета инструктора Сидорова пробила его голову насквозь, но он еще царапал острыми когтями бетон.

– Майор, доложите, – услышал Васинцов у себя за спиной. Он вскочил на ноги, обернулся. В зал неспешно входил невысокий мужчина в камуфляже без знаков различия. Перед ним по стойке «смирно» вытянулся инструктор Сидоров:

– Господин бригадир, инструктор Сидоров проводит тест-контроль с группой «ГРИФ».

– Что случилось?

– «Претворяшка» попался, сделал вид, что сдался и атаковал, когда испытуемый выходил из клетки.

– А наручники?

– Открыл. Пришлось ликвидировать.

Седой бригадир внимательно рассмотрел уже затихшее тело, сказал, не оборачиваясь:

– Постройте группу.

«Грифы» сдали едва сдерживающего стоны Стерха на руки подоспевшим санитарам и быстро построились в шеренгу. Неведомый бригадир прошелся вдоль и остановился перед Васинцовым.

– Вы командир группы?

– Так точно.

– Вы приказали покормить кота?

– Так точно.

Бригадир усмехнулся:

– А вы очень добры, капитан, как переносите торки?

– Нормально.

– Нормально? Неуставной какой-то ответ.

– Так и торк – явление неуставное.

– Что ж, ваша правда, действительно неуставное явление. Как оцениваете степень подготовки вашей группы?

– Как удовлетворительное.

– А вы что скажете по этому поводу? – повернулся бригадир к Сидорову.

– Уровень подготовки хороший, все члены отряда прошли тест-контроль, лучшие показатели у старшего лейтенанта Дзюбы и прапорщика Корича, оценки «отлично», остальные – «хорошо» и «удовлетворительно», особое мнение я сегодня изложу в рапорте.

– А этот? – Бригадир кивнул вслед носилкам.

– Лейтенант Стерх, оценка «хорошо». Травму получил по причине непредвиденной ситуации, «претворяшки» крайне редки.

– Уже не так редки, как вы думаете, майор, они учатся, каждый день учатся, занесите «претворяшек» в новый курс программы особым занятием.

Бригадир снова задумчиво прошелся вдоль шеренги и снова остановился перед Васинцовым:

– Значит, решили кота отблагодарить? А ведь кот не поймет, за что ему такая радость – полкило отличных свиных сосисок.

– Зато наестся до отвала, он что-то похудал за зиму очень, – хохотнул из строя Юдин.

Бригадир усмехнулся и снова глянул в глаза Васинцова:

– Браво, капитан, у вас хорошая команда, не надоело в дежурке париться?

– Очень надоело, товарищ…

– Бригадир, просто бригадир, можете добавить «мой бригадир», но это не обязательно. Значит так, майор, не будем ребят больше мурыжить, завтра проведите с ними ночной тест, и… И там посмотрим.

Инструктор Сидоров с пиратской повязкой через глаз расхаживал вдоль прутьев клетки.

– Прошу сейчас быть особо внимательными и отнестись к моим словам очень серьезно. Давайте вдумаемся, почему вам всем за исключением лейтенанта Стерха так легко удалось пройти первые тест-контроли? У вас было преимущество над зверем. Палка в руках и… кто подскажет, что еще было на вашей стороне?

– Опыт? Уверенность в своих силах? Тренировки? Вы с пистолетом наготове, – предположили «грифы» с мест.

– Все мимо, хотя и не лишено смысла, – остановил предположения инструктор. – Зрение! На вашей стороне был фактор визуального контакта. Ученые подсчитали, что более 90 процентов информации человек получает посредством зрения. Посредством зрения мы определяем размер, объем, цвет и даже скорость передвижения объекта. И очень часто человек делает ошибку, полагая, что на зрение же опирается и противник – зверь. Это большая ошибка! Хотя есть хищники, которые полагаются на зрение, – прежде всего летающие, орел, коршун, сокол. Кошка тоже хорошо видит, она различает 94 оттенка серого цвета, но при охоте полагается больше всего на слух. Зверь же полагается на… – Инструктор сделал паузу.

– Обоняние? – предположил Дзюба.

– Совершенно верно. Зверь обладает удивительным обонянием, просто непостижимым с точки зрения обычного человека. Давайте проведем эксперимент. Итак, вы видите, что я – одноглазый инвалид. Друзья за глаза, вернее, за глаз называют меня циклопом, но я не обижаюсь, напротив, даже горжусь. Добавьте к этому, что и второй глаз у меня не идеален – зрение только на 50 процентов. И все же я без сомнения вхожу в клетку. Почему? Я знаю, как думает зверь и на что он опирается, а опирается он на обоняние… Итак, прапорщик Кайметов, вам давно пора поменять сорт сигарет, смените «Вегу» на что-либо более цивильное. Старший лейтенант Дзюба, мне кажется, у вас новая пассия, ничего не могу сказать о ней, но ее кот вас невзлюбил с первого взгляда и писает вам в ботинок. Сержант Крушилин, вы кинолог? У вашей собаки течка, не советую отпускать ее на дворе с поводка, дворовые псы, они такие быстрые. Сержант Юдин, у вашей машины проблемы с карбюратором, вот уже неделю от вас устойчиво пахнет бензином, капитан Васинцов бурно провел сегодняшнюю ночь и не успел помыться в душе. От вас пахнет бабой, капитан, страстной бабой, знающей толк в любви. Лейтенант Стерх, не занимайтесь самолечением, мазать рваную рану раствором мумие совершенно бессмысленно, уж поверьте мне. Лейтенант Вазгян, вам самому нравится этот одеколон? Это совершенно не ваш запах, смените «Мачо» на «Красную Москву», настоятельно вам советую. Кого я забыл? Прапорщик Корич, вы вчера баловались хорошим красным вином, а после по традиции перешли на водку, я угадал? Причем компанию вам составлял… лейтенант Вазгян? Я прав?

Вазгян встал:

– Так точно, из дому бурдюк с оказией прислали.

– Зажал, сволочь! – громко сказал Кайметов.

– А че там пить, всего один бурдюк! – начал оправдываться Вазгян. – Если на всех, только по стаканчику и хватит, даже букета не оценишь…

– Ладно, ладно, зажал, – продолжал изгаляться Кайметов.

– Господа, давайте не будем отвлекаться, – предложил Сидоров, несколько удивленный отсутствием восхищения от его обонятельных талантов. «Грифы» разом заткнулись.

– Только что я показал вам на примере, как много может сказать о человеке то, чему мы порой совершенно не придаем значения, – запах. Теперь о слухе. Я как-то Стажировался у одного егеря в Приокском заповеднике, так этот дед обладал таким слухом, что только по топоту копыт оленьего стада мог определить, сколько в нем голов, каков вожак, сколько молодняка, есть ли больные и, разумеется, направление движения стада. И третье, о чем вообще говорят очень мало. Интуиция, предвидение, внутренний сигнал тревоги. Вы понимаете меня? В молодости был у меня случай, отдыхали мы как-то небольшой компанией на природе. Так, небольшой дачный поселок, милый прудик с травкой на берегу, дачники с семействами. Мы купались и загорали целый день, играли в волейбол, чуть-чуть выпивали. Около трех часов дня я неожиданно забеспокоился ни с того ни с сего. Необъяснимое какое-то чувство тревоги. И хотя закуска у нас была с собой, я предложил ребятам вернуться на дачу и пообедать горячим. Они протестовали, но я настоял, мы загрузились в раздолбанный «москвичонок» и отправились на дачу. По пути нам встретилась стайка молодняка на мотоциклах-мопедах. Они наделали там дел, эти рокеры недоделанные с ножами и обрезами, ублюдки порезали ножами трех человек, одного застрелили из обреза насмерть, изнасиловали несколько девушек, отобрали ключи и угнали шесть машин. Такая вот история. Я долго потом прикидывал, что было бы, останься мы там, мы с Витькой-то ребята крепкие были… – Сидоров не договорил, он несколько раз прошелся вдоль решетки, постукивая дубинкой по прутьям, – в общем, надо чувствовать ситуацию.

Он тряхнул головой, словно отгоняя какие-то воспоминания.

– Сегодняшний тест-контроль лишает человека преимущества визуального контакта. Я гашу свет, и работать вы будете в приборах ночного видения. Чтобы хоть немного уравнять ваши шансы со зверем, вместо дубинок вам выдадут электрошокеры. Кто первый? Юдин, отставить, вечно вы первым рветесь. Капитан Васинцов, покажите подчиненным пример…

Это была уже не камера, оказалось, железная стена сзади тоже отъезжала в сторону, и получался довольно объемный ангар с нагромождением каких-то бочек, потертых покрышек, ящиков. На большинстве из них Васинцов с удивлением разглядел какие-то кляксы. Потрогав одну из них руками, Васинцов догадался, что здесь недавно играли в пейнтбол. Он осторожно пробрался вдоль нагромождения ящиков и быстро взобрался на ржавую детскую горку, какие в изобилии украшали когда-то московские дворы. С высоты осмотрелся: зеленый пейзаж прибора ночного видения – это нечто! Наверное, именно в таких загадочных тонах большинство представляет себе поверхность других далеких планет. Зверь не показывался, и Васинцов решил не торопить события. А куда торопиться? Больше просидит здесь, меньше придется торчать в опостылевшей дежурке.

Васинцов повернул ручку настройки шлема до предела и принялся слушать. Вот шорох в дальнем углу, по ржавому железу прошуршали маленькие когтистые лапки. Крыса! Интересно, она побежала по своим крысиным делам или ее кто-то вспугнул. И еще более интересно, зверь знает, что на него охотятся, или им не объявляют, когда переводят из помещения в помещение?

– Эй, командир, слышь меня? – раздалось откуда-то снизу.

Васинцов вскочил на ноги и завертел головой по сторонам.

– Да не верти ты башкой, я здесь, под горкой. Тебе чего со мной сделать-то надо?

Голос был вполне человеческий и… Васинцов не знал, как это самому себе объяснить, но опасности он не чувствовал. Совсем, абсолютно!

– Ну че молчишь-то? – нетерпеливо донеслось снизу.

Васинцов судорожно сглотнул, покрепче ухватил шокер:

– Ты бы вышел наружу, а то как-то неудобно разговаривать-то.

– Ниче, я потерплю. Так что, командир, че те делать-то надо?

– Шарахнуть тебя дубинкой, на морду – намордник, лапы в наручники.

– И всего-то? А уколов делать не будешь?

– Нет, про уколы ничего не сказано.

– А дубинка какая?

– Электрическая.

– Вот, блин, невезуха, ненавижу этого электричества, меня потом с шока три дня мутит, и шерсть дыбарем стоит. Слышь, командир, давай договоримся, я тебе даю лапы повязать, намордник надеть, а ты меня током шарахать не будешь, идет?

Васинцов подумал. Процентов на 90 – это ловушка, по рассказам Сидорова он знал, что зверюги еще и не на такие уловки горазды, но сейчас он почему-то совершенно не чувствовал подвоха. И к тому же, что он теряет? Он аккуратно скинул наручники и намордник на землю, услышал характерные звяканья. Вроде как замок на наручниках сработал. Что ж, рискнем. Правда, в каждом риске должна быть доля разумного, и с лестницы горки он спускался передом, держа шокер перед собой, в любую секунду ожидая подвоха. Но подвоха не было. Двухметрового роста парень, весь заросший густой седой шерстью стоял на задних лапах и нетерпеливо звякал «браслетами». Таких зверей Васинцов еще не видел. От удивления он открыл рот и хотел почесать себе шею дубинкой, но вовремя вспомнил, что дубинка электрическая…

– Все, что ли? – нетерпеливо спросил седой и протянул вперед скованные лапы.

Васинцов осторожно потрогал наручники, вроде все нормально, да и намордник сидел крепко. Проверяя его крепление, Васинцов неожиданно встретился глазами с седым. Из-за зеленого свечения прибора ночного видения он не разобрал, какого они цвета, но в глазах не было того, что он замечал у всех зверей, виденных им и здесь, в институте, и там, на воле. В глазах не было лютой злобы.

Сидоров осмотрел Седого, посмотрел на часы и пропечатал карточку Васинцова штемпелем с оценкой «отлично».