Текст книги "Лжец на кушетке"

Автор книги: Юрий Липатников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)

Что еще? Посмотрим. Что касается потери работоспособности. Если так будет продолжаться, месяц-два отдыха от практики пойдут на пользу и ему, и его пациентам. Возможно, ему стоило бы уехать куда-нибудь с женой. Может, им стоит обратиться к семейному терапевту и попробовать научиться слышать друг друга. Думаю, лучше всего было бы, если бы ваш клиент позволил ей попытаться помочь ему – пусть даже ее сомнительными методами».

«Последний вопрос…»

«Не сегодня, Каролин, наше время подошло к концу… а у меня кончились идеи. Но давайте задержимся еще на минуту и посмотрим, как прошел сегодня наш сеанс. Скажите, что вы чувствовали во время нашего разговора? Что вы думали о наших отношениях? Сегодня я хочу услышать от вас всю правду. Я был с вами откровенен. Теперь ваша очередь».

«Да, я знаю. Я тоже хотела бы быть с вами откровенной… но не могу найти слов… такое ощущение, что я успокоилась, стала смиренной… или освободившейся… Может быть, это правильное слово. Я чувствую, что обо мне заботятся. Мне доверяют. Из-за вашей честности мне становится все труднее скрывать».

«Скрывать что?»

«Посмотрите на часы, доктор. Время вышло. В следующий раз!» Кэрол встала и собралась уходить.

У двери возникла щекотливая ситуация. Им нужно было придумать новый способ прощания.

«Увидимся в четверг», – сказал Эрнест, протягивая Кэрол руку для формального рукопожатия.

«Я не готова перейти на рукопожатие, – сказала Кэрол. – Вредные привычки трудно искоренить. Особенно трудно бросить наркотики. Давайте снижать дозу постепенно. Как насчет отеческого объятия?»

«Ограничимся дружеским!»

«А как это?»

Глава 28

Позади был длинный рабочий день. Маршал, едва держась на ногах, брел домой, погруженный в раздумья. Девять пациентов за сегодня. Девять раз по сто семьдесят пять долларов. Тысяча пятьсот семьдесят пять долларов. Сколько же ему нужно будет работать, чтобы заработать эти девяносто тысяч? Пятьсот сеансов. Шестьдесят полных рабочих дней. Более двенадцати недель работы. Двенадцать недель работы коту под хвост из-за этого чертова Питера Макондо! И это не считая накладных расходов: аренда офиса, налоги, страхование от профессиональной небрежности, лицензия на медицинскую практику. Плюс деньги, которые потерял, отменив несколько сеансов в первые две недели после случившегося. Плюс пятьсот долларов, которые он потратил на детектива. Не говоря уже о том, что акции «Уэллс Фарго» на прошлой неделе резко выросли и теперь стоят на четырнадцать процентов дороже, чем тогда, когда он их продавал! И расходы на адвоката! Но Кэрол того стоит, подумал Маршал, пусть даже она не понимает, что мужчина не может вот так просто взять и опустить руки. Я достану этого подонка, даже если придется потратить на это всю оставшуюся жизнь!

Маршал ввалился в дом, бросил, как обычно, портфель прямо на пороге и помчался к своему новому телефону, чтобы прослушать сообщения. Voila! Терпение и труд все перетрут! На автоответчике его ждало сообщение.

«Здравствуйте. Я прочитал ваше объявление в «Новостях психиатрии» – ну, не обявле^ние, а предостережение. Я психотерапевт, живу в Нью-Йорке и хотел бы получить более подробную информацию о пациенте, о котором вы писали. Похоже, это один из моих клиентов. Пожалуйста, позвоните сегодня вечером мне домой по телефону 212-555-7082. В любое время».

Маршал набрал названный номер и услышал «алло» – «алло», которое, даст бог, приведет его прямо к Питеру Макондо. «Да, – ответил Маршал. – Я получил ваше послание. Вы сказали, что среди ваших пациентов есть человек, похожий на того, что я описал в объявлении. Можете рассказать мне о нем?»

«Минуточку, – сказал его собеседник. – Не торопитесь. Кто вы? Прежде чем рассказывать вам что-то, я должен знать, кто вы такой».

«Я психиатр, психоаналитик из Сан-Франциско. А вы?»

«Я психиатр, работаю в Манхэттене. Мне хотелось бы получить более подробную информацию о том, что вы писали в объявлении. Вы употребили слово «опасность».

«Это и есть опасность. Этот человек – мошенник, и, если вы работаете с ним, вы находитесь в опасности. Похож этот человек на вашего пациента?»

«Я не могу вам сказать – профессиональный долг, гарантия конфиденциальности. Я не имею права обсуждать моего пациента с посторонним человеком».

«Поверьте мне, забудьте о правилах – это вопрос жизни и смерти», – произнес Маршал.

«Мне бы хотелось, чтобы сначала вы рассказали мне, что вам известно об этом пациенте».

«Пожалуйста, – ответил Маршал. – Около сорока лет, импозантный, носит усы, называл себя Питером Макондо…»

«Питер Макондо! – перебил его собеседник. – Так зовут моего пациента!»

«Невероятно! – Маршал упал в кресло от изумления. – Он даже не удосужился изменить имя! Вот этого я даже и предположить не мог! То же самое имя? В общем, так, я проводил с этим Питером Макондо краткосрочную терапию – восемь сеансов. Типичные проблемы миллиардеров: раздел недвижимости с двумя детьми и бывшей женой, все от него чего-то хотят, он слишком щедр, чтобы обвинять их в этом, жена-алкоголичка. Вам он рассказывал туже историю?»

«Точно, он и мне сказал, что отправил ее в центр Бетти Форд, – ответил Маршал, – а потом он пришел ко мне с невестой… да, высокая, стройная элегантная женщина по имени Адриана… она и вам так представилась?… да, правильно, чтобы решить проблему предбрачного контракта… словно под копирку. Ну, остальное вы знаете… успешная терапия, я слишком мало беру за свои услуги, хочет меня отблагодарить, именные лекции в университете Мехико…

Ах, в Буэнос-Айресе? Приятно слышать, что он еще готов импровизировать. Он уже заводил разговор о своем новом капиталовложении? О фабрике по производству велосипедных шлемов?

Вот именно – такой шанс выпадает лишь однажды, – причем вы полностью застрахованы от потерь. Вы, конечно же, столкнулись с серьезной моральной дилеммой? Он рассказывал вам, как хотел отблагодарить хирурга, который спас жизнь его отцу, и что из этого вышло? Как он корил себя за это? Не мог избавиться от чувства вины за то, что навредил своему благодетелю. И что он сделает все, чтобы подобное не повторилось?

Именно так… операция на сердце… мы с ним тоже целый сеанс прорабатывали эту проблему. Детектив, которого я нанял… кретин… он пришел в полный восторг от этой находки – назвал это творческим подходом к делу.

Так как же далеко вы зашли? Уже отдали ему чек для инвестирования?

Вы обедаете вместе на следующей неделе в «Жокей-клубе» – а потом он улетает в Цюрих? Что-то мне это напоминает. Что я могу вам сказать… Мое объявление попалось вам как раз вовремя. Эта история закончилась бы быстрее, чем вы ожидаете, и более трагично. Он прислал мне часы «Ролекс», которые я, разумеется, отказался принять, и я полагаю, что вас ждет то же самое. Потом он попросит вас поработать с Адрианой и щедро заплатит вам вперед за несколько сеансов. Она придет к вам – раз или два. А потом – раз! – и пропадет. Они оба просто исчезнут с лица земли.

Девяносто тысяч. И поверьте мне, для меня это целое состояние. А у вас? Сколько вы планировали вложить в это предприятие?

Всего сорок тысяч? Да, я понимаю – у меня с женой такая же проблема. Моя тоже предпочла бы хранить все сбережения под матрасом. В этом случае она впервые оказалась права. Но странно, почему он не попытался вытянуть из вас более крупную сумму.

Ах вот как, он предложил вам одолжить еще сорок, без процентов, на ближайшие несколько недель, пока вы набрали бы еще? Забавный ход».

«Вы даже не представляете себе, как я благодарен вам за ваше предупреждение, – отозвался его собеседник. – Буквально в последний момент. Я ваш должник».

«Вы совершенно правы – именно в последний момент. Всегда пожалуйста. Рад помочь коллеге. Как бы я хотел, чтобы и мне тогда кто-нибудь вот так помог.

Эй, эй, стойте. Не вешайте трубку. Вы даже не представляете, как я рад, что спас вас от мошенничества. Но я поместил свое объявление не для этого… или даже совсем не для этого. Этот ублюдок опасен. Его необходимо остановить. Он просто найдет себе очередную жертву – следующего психиатра. Мы должны бросить этого парня за решетку.

АПА? Да, вы правы, можно было бы привлечь юристов из АПА. Но у нас нет времени. Он появляется и сразу пропадает. Я нанимал частного детектива. И поверьте мне, когда Питер Макондо исчезает, он исчезает. Бесследно. У вас есть какая-нибудь информация, какие-нибудь зацепки, которые смогли бы нам помочь узнать его настоящее имя? Постоянное место жительства? Вы когда-нибудь видели его адрес? Кредитные карточки? Чековую книжку?

Расплачивается только наличными? Со мной тоже. А водительские права вы не видели?

Отлично. Если у вас получится достать его водительские права, это будет просто великолепно. А как он на вас вышел? Снял дом через улицу от вашего летнего дома на Лонг-Айленде и дал вам прокатиться на своем новом «Ягуаре»? Я знаю, на чьи деньги он был куплен. Да, да, добудьте номер его водительских прав, чего бы вам это ни стоило. Или название фирмы-дилера, если на машине еще осталась их наклейка. Ничто не может помешать нам поймать его.

Полностью с вами согласен. Вы должны, вы просто обязаны обратиться к частному детективу или уголовному юристу. Все, к кому я обращался, с пеной у рта доказывали мне, что этот парень профессионал. Так что нам нужна профессиональная помощь…

Да, думаю, будет значительно лучше, если сбором информации займется частный детектив, а не вы сами. Если Макондо заметит, что вы что-то вынюхиваете у его дома или машины, он сразу же снимется с места – и пиши пропало.

Сколько? Детектив, которого я нанимал, брал пятьсот долларов в день, а адвокат – двести пятьдесят в час. В Нью-Йорке они из вас еще больше вытрясут.

Что-то я не понимаю, – сказал Маршал. – Почему я должен оплачивать эти ваши расходы?

Я ничего с этого не получу. Мы с вами в одной лодке – мне сказали, что я никогда не получу назад ни пенни из своих денег. Когда Макондо поймают, у него не будет ни гроша за душой, зато список исков растянется на добрую милю. Поверьте мне, я преследую те же цели, что и вы: правосудие и защита наших с вами коллег… Месть? Знаете, да. Должен признаться, я хочу отомстить ему. Ладно, как вам такой вариант: я оплачу пятьдесят процентов ваших расходов. Запомните, эти расходы налогом не облагаются».

Они еще немного поторговались, и Маршал сказал: «Сорок на шестьдесят? Ладно, переживу. Ну что, договорились? Теперь вам нужно найти частного детектива Попросите своего адвоката порекомендовать вам кого-нибудь. А потом пусть этот детектив разработает план, как заманить Макондо в ловушку. Я могу посоветовать вам вот что – Макондо пообещает дать вам гарантийное письмо. Потребуйте банковский вексель. Он пришлет вам фальшивку с поддельной подписью. Тогда мы сможем засадить его за решетку по обвинению в банковском мошенничестве – это более серьезное обвинение. Тогда мы сможем подключить и ФБР… Нет, я никуда не обращался. Ни в ФБР, ни в полицию. Скажу вам честно: я так боялся огласки, обвинений в нарушении профессиональных запретов, ведь я вложил деньги в предприятие пациента, пусть и бывшего. Это моя ошибка – я должен был сделать все, чтобы поймать его. Видите, ваше положение не столь щекотливое. Вы еще не вложили в него деньги, а когда сделаете это, то только для того, чтобы заманить его в нашу ловушку.

Вы не уверены, что хотите ввязываться в эту историю? – Маршал начал расхаживать по комнате. Он вдруг понял, что может упустить эту счастливую возможность, и начал с большей осторожностью подходить к выбору слов.

Что вы хотите этим сказать? Вы уже ввязались! Как вы будете чувствовать себя, когда услышите, что другие психиатры, может даже ваши друзья, попали в беду, зная, что вы могли остановить мошенника? А что подумают они, когда узнают, что вы были его жертвой и промолчали? Не об этом ли мы говорим нашим пациентам? О последствиях действий – или бездействия?

Что значит «я подумаю об этом»? У нас нет на это времени. Прошу вас, доктор… к сожалению, вы не представились.

Да, действительно, я тоже не представился. У нас с вами одна и та же проблема – мы оба боимся огласки. Меня зовут Маршал Стрейдер. Я практикующий терапевт и преподаватель психоанализа из Сан-Франциско. Учился психиатрии в Рочестере, Институт психоанализа «Golden Gate». Да, тогда председателем в Рочестере был Джон Романо. А вы?

Артур Рэндал – знакомое имя. Вашингтон, St. Elizabeth's? Нет, я никого там не знаю. То есть вы занимаетесь преимущественно психофармакологией?

Знаете, сейчас я начал больше заниматься краткосрочной терапией, иногда работаю с парами… Но прошу вас, мистер Рэндал, возвращаясь к нашему разговору: у вас нет времени на раздумья. Скажите, вы возьметесь за это?

Шутите? Разумеется, я прилечу в Нью-Йорк. Я это не пропущу. Я не смогу приехать на неделю – у меня много пациентов. Но когда настанет решающий момент, я буду у вас. Позвоните мне после того, как встретитесь с детективом. Я хочу быть в курсе событий. Вы звоните из дома? По какому телефону вас удобнее всего найти?»

Маршал записал несколько номеров: домашний, офис, телефон дома на Лонг-Айленде, где Рэндал проводит выходные. «Да, я позвоню вам домой в это же время. В офисе до меня тоже очень трудно дозвониться. У вас получасовой перерыв между пациентами? У меня десятиминутные перерывы – до начала следующего часа. Так мы с вами никогда не созвонимся днем».

Он повесил трубку, испытывая смесь облегчения, возбуждения и ликования. Питер за решеткой. Питер с понурым видом. Адриана в тюремной робе, глаза в пол. Новый «Ягуар», перепроданный по удачной цене, в его гараже. Вот оно, возмездие! Никому никогда не удастся обойти Маршала Стрейдера.

Потом он открыл сайт АПА и нашел фотографию Артура Рэндала – приятное лицо, зачесанные назад светлые волосы, без пробора, сорок два года, учился в «Rutgers» и «St. Elizabeth's», исследования по литию и биполярным заболеваниям, двое детей. Указанный телефонный номер офиса совпадает с тем, что он дал Маршалу. Спасибо тебе, господи, за Артура Рэндала.

Вот скряга, думал Маршал. Если бы кто-то спас мои сорок тысяч, я бы не стал выжимать из него деньги на оплату детектива. Но в то же время он и правда не может понять, почему он должен выкладывать свои деньги. Он не пострадал. Питер оплатил его услуги. Зачем ему тратить деньги, чтобы заманить в ловушку человека, который не причинил ему зла?

Маршал подумал о Питере. Почему он не стал менять имя, начав новую аферу? Может, Макондо уже занялся саморазрушением. Все знают, что социопаты рано или поздно губят себя сами. А может, он решил, что этот болван Стрейдер настолько глуп, что из-за него не стоит утруждать себя придумыванием нового имени? Ладно, посмотрим.

После разговора с Маршалом Артур немедленно взялся за дело. К следующему вечеру он уже успел найти детектива, который, в отличие от Бэта Томпсона, сразу взял быка за рога. Он посоветовал организовать круглосуточное наблюдение за Питером Макондо (за семьдесят пять долларов в час). Он добудет его водительские права и проверит их. Если представится такая возможность, он даже проникнет в автомобиль Макондо, чтобы снять отпечатки пальцев и других улик, которые помогут установить личность преступника.

Детектив сказал Артуру, что они не смогут арестовать Макондо, пока он не совершит преступление в Нью-Йорке. Поэтому он посоветовал спровоцировать его на уголовно наказуемое деяние, записывать все разговоры с ним и немедленно обратиться в нью-йоркский отдел по борьбе с мошенничеством.

Следующим вечером поступила следующая порция новостей. Артур связался с центральным манхэттенским отделом по борьбе с мошенничеством. Там его делом занялся детектив Дарнел Коллинз, который полгода назад занимался подобной махинацией, поэтому Питер Макондо заинтересовал его. Он предложил Артуру вооружиться потайным микрофоном и встретиться с Питером, как они и договорились, в «Жокей– клубе», отдать ему банковский чек и получить фальшивый банковский вексель. Сотрудники отдела по борьбе с мошенничеством будут следить за происходящим и снимать все на камеру, после чего арестуют Макоьщо на месте. Но полицейскому департаменту города Нью-Йорка требуются веские основания для проведения столь масштабной операции. Потребуется содействие Маршала. Он должен будет прилететь в Нью-Йорк, подать в отдел по борьбе с мошенничеством официальный иск против Питера и лично опознать его. Маршал содрогнулся при мысли об огласке, но сейчас, когда добыча сама шла в руки, пересмотрел свою позицию. Разумеется, его имя появится в паре мелких нью-йоркских таблоидов, но до Сан-Франциско эта новость вряд ли дойдет.

«Часы «Ролекс?» Какой «Ролекс?» – репетировал вслух Маршал. – А, тот «Ролекс», который Макондо прислал мне после окончания терапии? Те самые часы, которые я отказался принять и вернул Адриане?» С этими словами Маршал снял часы с запястья и спрятал их в ящик гардероба. Кто будет обвинять его? Кто поверит Питеру Макондо? О «Ролексе» знали только его жена и Мелвин. Ширли будет молчать – в этом он не сомневался. Что касается Мелвина, Маршал хранил столько его тайн о его ипохондрических причудах, что насчет кузена тоже можно не беспокоиться.

Каждый вечер Маршал по двадцать минут разговаривал с Артуром. Как приятно было наконец найти человека, которому можно довериться, сообщника, возможно, даже друга. Артур уже передал Маршалу одного из своих пациентов – инженера IBM, которого переводили в Сан-Франциско.

Единственное, о чем они не могли договориться, – о сумме, которую нужно было передать Макондо в качестве инвестиции. Артур и Питер договорились пообедать вместе через четыре дня. Питер согласился предоставить Артуру банковский вексель в обмен на чек на сорок тысяч долларов, который передаст ему Рэндал. Но Артур хотел, чтобы эти сорок тысяч долларов дал ему Маршал. Рэндал недавно приобрел летний дом, поэтому наличных у него не было. Он мог воспользоваться только деньгами, которые достались его жене в наследство от матери, умершей прошлой зимой. Но жена, семья которой на протяжении двухсот лет занимала видное положение в нью-йоркском обществе, трепетно относилась к общественному мнению и заставляла Артура отказаться от какого-либо участия во всем этом отвратительном предприятии.

Маршал, уязвленный несправедливостью ситуации, долго обсуждал эту проблему с Артуром и в конце концов потерял всякое уважение к своему малодушному коллеге. Но, под угрозой капитуляции Артура под давлением его жены, согласился взять на себя шестьдесят процентов этой суммы Артур должен был вручить Макондо чек на всю сумму, выписанный нью-йоркским банком. Маршал согласился перевести на его счет двадцать четыре тысячи долларов за день до обеда с Питером. Деньги он собирался привезти в Нью-Йорк сам или перевести через банк. Артур нехотя согласился добавить оставшиеся шестнадцать тысяч.

Вернувшись домой следующим вечером, Маршал нашел на автоответчике сообщение от детектива Дарнела Коллинза из центрального манхэттнского отдела по борьбе с мошенничеством города Нью-Йорк. Маршал перезвонил, но абонент не отвечал. Измученный полицейский оператор предложил ему перезвонить утром: офицер Коллинз был на задании, а звонок Маршала не показался чиновнику делом первостепенной важности.

Первый пациент должен был прийти в семь утра. Маршал поставил будильник на пять и позвонил в Нью-Йорк еще до рассвета. Полицейский оператор сказал: «Я отправлю ему сообщение. Удачного вам дня» – и бросил трубку. Через десять минут телефон зазвонил.

«Мистер Маршал Стрейдер?»

«Доктор Стрейдер».

«О'кей, простите. Доктор Стрейдер. Детектив Коллинз, нью-йоркский отдел по борьбе с мошенничеством. У нас тут еще один доктор – доктор Артур Рэндал – говорит, что у вас произошла неприятная история с одним человеком, который нас интересует. Иногда он называет себя Питером Макондо».

«Очень неприятная история. Он украл у меня девяносто тысяч долларов».

«О, не вы один. Этим Питером Макондо многие недовольны. Расскажите мне, что с вами случилось. Расскажите все. Я записываю наш разговор на пленку. Вы не против?»

В течение пятнадцати минут Маршал рассказывал, что сделал с ним Макондо.

«Боже правый, то есть вы хотите сказать, что вот так просто взяли и отдали ему девяносто тысяч долларов?»

«Вы не сможете в полной мере понять происшедшее, не зная характера и подводных камней психотерапевтической ситуации».

«Думаете? Знаете, я не доктор. Но вот что я вам скажу: я никогда не расставался с деньгами вот так. Девяносто тысяч долларов – это крупная сумма».

«Я же сказал, что у меня был заверенный банковский вексель. Мой юрист проверил его. Так всегда делается. Банк обязан обналичить такой вексель по первому требованию».

«Вексель, который вы принесли проверять через две недели после исчезновения Макондо?»

«Детектив, что происходит? Я в суде? Вы думаете, мне все это нравится?»

«Ладно, друг мой, не кипятитесь, и у нас все будет хорошо. Вот что мы делаем, чтобы помочь вам. Мы собираемся арестовать этого парня прямо за столом, когда он будет ковырять свой радиччио, – в следующую среду, в половине первого, может, в час дня. Но чтобы засадить его за решетку, нам нужно, чтобы вы приехали в Нью-Йорк и опознали его в двенадцать часов после ареста, то есть в среду до полуночи. Договорились?»

«Я обязательно приеду».

«Ладно, приятель, на вас вся надежда. И еще – этот фальшивый вексель и квитанция банковского чека все еще у вас?»

«Да. Мне нужно их привезти?»

«Да, привезите оригиналы с собой, но мне бы хотелось увидеть их прямо сейчас. Можете отправить мне факс? Два—один—два– пять—пять—пять—три– четыре—восемь—девять. Напишите, что это мне – детективу Дарнелу Коллинзу. И еще. Уверен, что вы и сами знаете, но ни в коем случае, ни за что, ни при каких обстоятельствах не показывайтесь в ресторане. Если вы там появитесь, птичка упорхнет, и всем будет очень плохо. Дождитесь меня в участке на Пятьдесят четвертой улице – между Восьмой и Девятой или договоритесь встретиться с вашим приятелем после операции и приходите вместе. Сообщите мне, что вы решили. Еще есть вопросы?»

«Только один. Это безопасно? Доктор Рэндал отдаст Макондо самый настоящий чек, и большая часть этих денег принадлежит мне».

«Вам? Я думал, это деньги Рэндала».

«Мы договорились, что я внесу шестьдесят процентов от общей суммы – двадцать четыре тысячи долларов».

«Безопасно? За соседним столом будут есть ленч двое наших, еще три человека наблюдают за каждым движением и снимают все это на пленку. Вполне безопасно. Но я бы не стал этого делать».

«Почему?»

«Всегда может случиться что-то непредвиденное – землетрясение, пожар, все три офицера полиции умрут одновременно от сердечного приступа… Не знаю, всякое бывает. Ну да, совершенно безопасно. Но я все равно не стал бы этого делать. Но я же не доктор».

Жизнь снова заиграла для Маршала яркими красками. Он снова начал бегать трусцой. Играть в баскетбол. Перестал встречаться с Кэрол, потому что не хотел говорить ей, что выследил Питера. Она направила все свои силы на достижение прямо противоположной цели, убеждая его смириться с потерей и перестать злиться. Отличный урок о вреде советов в психотерапии, думал Маршал: если пациент не последовал вашему совету, он больше не придет к вам.

Каждый вечер он созванивался с Артуром Рэндалом. День встречи с Питером приближался, и Артур нервничал все сильнее.

«Маршал, моя жена уверена, что участие в этой авантюре станет моим позором. Эта история попадет в газеты. Мои пациенты все узнают. Что будет с моей репутацией? Меня поднимут на смех или обвинят в том, что я вступил в финансовые отношения с пациентом».

«В этом-то все и дело: ты не вкладываешь в него деньги. Ты действуешь заодно с полицией, помогаешь ей поймать мошенника. Это пойдет только на пользу твоей репутации».

«Газеты же напишут не это. Сам посуди. Ты же знаешь, как они гоняются за скандалами – особенно с участием психиатров. Я все отчетливее понимаю, что мне этого не надо. У меня много пациентов, хорошая работа, я добился всего, о чем мечтал».

«Артур, если бы тебе не попалось на глаза мое объявление, этот разбойник украл бы у тебя сорок тысяч долларов. А если мы его не остановим, он не успокоится, будет обирать жертву за жертвой».

«Ты мог бы справиться и без меня – ты его ловишь, я опознаю. Я собираюсь преподавать на факультете клинической психологии в Колумбии… и если возникнет хоть намек на скандал…»

«Артур, у меня есть идея, как ты можешь защитить Орбя: тебе нужно написать подробное письмо в Нью-Йоркское психиатрическое общество, изложить в нем суть происходящего и твой план действий. Только сделай это сейчас, до ареста Макондо. Если это будет необходимо, ты сможешь предоставить копию Колумбийскому институту и прессе. Это обеспечит тебе полную безопасность».

«Маршал, я не смогу не упомянуть в этом письме тебя: твое объявление, твои отношения с Макондо. Как ты на это посмотришь? Ты же тоже хочешь избежать огласки».

Маршал представил себе эту перспективу, понимая, что выбора у него нет. В любом случае запись телефонного разговора с детективом Коллинзом делала его связь с Питером достоянием широкой общественности.

«Если это необходимо, Артур, сделай это. Мне нечего скрывать. Вся терапевтическая общественность будет нам только благодарна».

Потом встал вопрос с микрофоном, который Артуру придется спрятать, чтобы дать полиции возможность записать завершение сделки с Макондо. С каждым днем Артур паниковал все сильнее.

«Маршал, должен быть какой-то другой способ сделать это. Не стоит так легко к этому относиться – я подвергаю себя реальной опасности. Макондо – умный и опытный преступник, он не может так просто дать себя провести. Ты общался с детективом Коллинзом? Скажи мне, только честно: годится ли он на роль соперника Макондо в интеллектуальном плане? Только представь себе, что будет, если он обнаружит этот микрофон, когда мы будем сидеть в клубе?»

«Каким образом?»

«Он как-нибудь догадается. Ты же знаешь его – этот парень всегда на десять шагов впереди».

«Не в этот раз. За соседним столиком будут сидеть полицейские, Артур. И не забывай о завышенной самооценке социопатов. Они же считают себя неуязвимыми».

«А еще поведение социопатов непредсказуемо. Можешь ли ты мне гарантировать, что Питер не выйдет из себя и не начнет палить из пистолета?»

«Артур, это не в его стиле… это противоречит тому, что нам о нем известно. Тебе ничто не угрожает. Запомни, ты будешь находиться в модном ресторане, окруженный бдительными полицейскими. Ты справишься. Ты должен справиться».

Маршала терзало ужасное предчувствие, что Артур может отступить в последний момент, поэтому каждый вечер в разговоре с ним он мобилизовал все свои риторические способности, чтобы поддержать своего пугливого сообщника. Он поделился своими опасениями с детективом Коллинзом, и тот тоже начал всячески успокаивать Артура.

Но надо отдать Рэндалу должное: он сумел справиться с приступом малодушия и ожидал встречи с Маршалом с решимостью, даже хладнокровием. Утром во вторник Маршал перевел двадцать четыре тысячи долларов на его счет, вечером по телефону подтвердил свое прибытие Артуру и помчался в Нью-Йорк.

Вылет задержали на два часа, и он добрался до полицейского участка на Пятьдесят четвертой улице, где должен был встретиться с Артуром и детективом Коллинзом, только в три пополудни. Клерк сообщил ему, что детектив Коллинз ведет допрос, и предложил подождать на потертом кожаном кресле в коридоре. Маршал никогда раньше не был в полицейском участке, поэтому с интересом наблюдал за нескончаемым потоком болезненного вида подозреваемых, которых вверх-вниз по лестнице водили измученные полицейские. Но он засыпал на ходу: он был настолько взвинчен, что не смог уснуть в самолете. Скоро Маршал задремал.

Минут через тридцать клерк легонько потряс его за плечо и провел на второй этаж, где Маршал увидел детектива Коллинза, темнокожего полицейского мощного телосложения, который писал что-то за столом. Крупный дядька, подумал Маршал. Настоящий защитник. Именно таким я его и представлял.

Но дальнейшие события разворачивались совсем не так, как он представлял себе. Маршал представился и был несказанно удивлен формальным тоном детектива. В один ужасный момент стало ясно, что детектив не имеет ни малейшего представления, кто такой Маршал. Да, он детектив Дарнел Коллинз. Нет, он никогда не общался с Маршалом по телефону. Нет, он никогда не слышал ни о докторе Артуре Рэндале, ни о Питере Макондо. Нет, он ничего не слышал о задержании в «Жокей-клубе». Он вообще никогда не слышал о «Жокей-клубе». Да, разумеется, он абсолютно уверен, что не арестовывал никакого Питера Макондо, когда он ковырял свой радиччио. Радиччио? А что это такое?

В голове Маршала разорвалась граната, и взрыв был даже сильнее, чем тот, который произошел несколько недель назад, когда он узнал, что банковский вексель Макондо – фальшивка. У него закружилась голова, и он упал на стул, предложенный детективом.

«Тише, тише. Успокойтесь. Опустите голову между колен. Это помогает». Детектив встал и вернулся со стаканом воды. «Объясните, что случилось? Хотя у меня есть такое ощущение, что я и так знаю».

Маршал, впавший в какое-то оцепенение, рассказал ему всю свою историю. Питер, стодолларовые купюры, Адриана, клуб «Пасифик юнион», велосипедные шлемы, объявление в психиатрическом еженедельнике, звонок Артура Рэндала, деление расходов, частный детектив, «Ягуар», перевод двадцати четырех тысяч долларов, отдел по борьбе с мошенничеством – все, полное описание катастрофы.

Слушая Маршала, детектив Коллинз потрясенно качал головой: «Понимаю, об этом больно говорить. Эй, что-то вы плоховато выглядите. Может, вам прилечь?».

Маршал отказался, качая головой, зажатой в ладонях. «Вы можете говорить?»

«Мне срочно нужно в уборную».

Детектив Коллинз довел Маршала до мужского туалета, где его и вырвало, и вернулся в свой кабинет. Маршал прополоскал рот, умылся, пригладил волосы и медленно вернулся в кабинет детектива Коллинза.

«Вам лучше?»

Маршал кивнул: «Я уже могу говорить».

«Послушайте сначала меня. Давайте я объясню вам, что произошло, – сказал детектив Коллинз. – Это представление в двух частях. Известная схема. Я много раз слышал об этом, но никогда, никогда не видел ничего подобного своими глазами. Нам рассказывали об этом в колледже. Такую аферу может провести только мастер экстра-класса. Исполнитель должен найти особенную жертву: человека умного, гордого… а найдя ее, он жалит дважды… сначала он ловит на жадности… а во второй раз – на желании отомстить. Вот это работа. С ума сойти, я никогда с этим не сталкивался. Здесь нужны железные нервы, потому что в любую минуту все может сорваться. Вот, например, если бы у вас возникло хотя бы малейшее подозрение и вы бы обратились в манхэттенскую телефонную справочную и выяснили настоящий номер телефона полицейского участка, вся операция пошла бы прахом. Не человек, само самообладание. Высший пилотаж».