Текст книги "Путешествия для избранных. Рассказы"

Автор книги: Юрий Константинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

БОЛЬШОЙ ДУБЛЬ
I

Исследовательский корабль, стартовавший с Плутона, взял курс на Землю. Экипаж понемногу приходил в себя после нескольких месяцев напряженной, изматывающей работы. Приводились в порядок наспех сделанные записи, обобщались результаты экспериментов, тщательно классифицировались образцы пород и грунта. Впервые за много дней в информационном отсеке затрещали игровые автоматы и пошли в ход видеокассеты с семейной хроникой.

Заглянув в отсек, Руководитель экспедиции встретил подчеркнуто спокойный взгляд Капитана, игравшего с Биохимиком в шахматы, и поспешил удалиться. С первых дней полета между ним и Капитаном возникли натянутые отношения. Руководитель был молод, не лишен честолюбия, и уверенность, с которой держал себя Капитан, его раздражала. Главный космический устав предписывал обоим равные права, но авторитет Капитана, человека пожилого, разменявшего не один десяток лет на космической вахте, был столь велик, что участники экспедиции советовались с ним даже по чисто научным вопросам. И хотя Капитан в таких случаях неизменно отсылал их к Руководителю, тот не мог побороть ревнивой досады. Его раздражало даже то, что Капитан, такой уверенно-властный на корабле, старался держаться в тени после высадки на Плутоне, работал наравне со всеми, хотя это и не предписывалось уставом. Несколько раз Руководитель делал ему мелкие, ненужные замечания, хотя в душе и корил себя за несдержанность. И то, что Капитан сносил их молча, только глядел на него снисходительно, даже добродушно, как глядят опытные отцы на опрометчивые, но безобидные выходки своих чад, лишь усиливало неприязнь Руководителя.

Зайдя в каюту, он сиял с полки томик Тургенева, перелистал его, затем, не в силах побороть привычки к активной работе, сел за отчет.

Руководитель не любил отчетов. Ему казалось, что все, увиденное в далеких мирах, такое красочное, неповторимое и странное в глазах землян, словно блекнет и растворяется в сухих строках научных терминов и цифр.

К тому же экспедиция, хотя и сделала немало, чего-то необычайного, такого, на что в глубине души надеется каждый, уходящий в подобный рейс, не обнаружила. Ни сверхновых веществ с чудесными свойствами, ни поражающих воображение залежей, ни незнакомых форм жизни. И хотя Руководитель понимал, что подобные вещи куда чаще встречаются в фантастических романах, чем обстоятельных научных отчетах, самолюбие его страдало.

Он продиктовал несколько фраз, рассеянно глянул, как из-под плоского аппарата выползло несколько сантиметров узкой перфоленты, потом задумался и попытался представить себе лицо пятилетней дочери, которая вместе с другими родственниками будет встречать его на космодроме. Она запомнилась ему одетой в пестрое летнее платьице, расстроенной, с тополиной пушинкой, дрожавшей на верхней губе.

Вздохнув, он снова принялся за отчет, по тут кресло словно нырнуло вниз, увлекая его за собой, закачался и уплыл в сторону иллюминатор; падая, Руководитель ударился затылком о рукоять входного люка и едва не потерял сознания. У него было ощущение, будто корабль на полном ходу прошел сквозь слой вязкого теста, – ни металлического скрежета, ни треска ломающихся переборок, сопровождающих обычно столкновение с твердым небесным телом, Руководитель не услыхал.

Его поразила наступившая внезапно тишина, не нарушенная обязательной в таких случаях резкой трелью тревоги. Руководитель тяжело поднялся и, ощущая растущее беспокойство, потирая ушибленный затылок, кинулся в рулевой отсек.

Обратив к нему побледневшее лицо, Пилот пробормотал:

– Ничего не понимаю! Никаких тревожных сигналов, и вдруг…

– В чем дело? – спросил Капитан, шагнув в отсек. Взглянув на него, Руководитель вновь почувствовал ревнивый укол в сердце – Капитан был гораздо спокойнее его. Пилот вытянулся и хотел было ответить, но внезапно глаза его округлились, он безмолвно протянул руку к пульту. Они увидели, что стрелки приборов безжизненно замерли у пулевых отметок, а все световые индикаторы и экраны медленно гаснут. Капитан озадаченно качнул головой:

– По-видимому, отключилась приборная панель. Но почему?… – оборвав фразу, он обернулся к Пилоту. – Может быть, вы все-таки объясните, что произошло?

– Не было никаких тревожных сигналов, – повторил Пилот. – Сразу после толчка, как и положено по инструкции, я включил сирену, но она не сработала.

Капитан сел в пилотское кресло и защелкал тумблерами. Приборы были мертвы. Тут Руководитель вдруг понял причину не покидавшего его тревожного чувства: он не ощущал привычной вибрации. Руководитель глянул в иллюминатор – по его иссиня-бархатному полю, как и прежде, ползли серебристые точки звезд.

– Ничего не пойму, – растерянно сказал оп: – Двигатели не работают, а мы летим.

– Вот-вот, – вполголоса хмуро произнес Капитан, который, видимо, тоже сушил голову над этой загадкой. – Весь вопрос в том, куда мы летим? Он потянулся было к кнопке внутрикорабельной связи, потом отдернул руку и сказал: – Не имеет смысла. Не работает, как и все остальное. К тому же, судя по шуму в коридоре, остальные участники экспедиции будут сейчас здесь.

Действительно, вскоре сквозь овальный проем люка протиснулись Геолог, Биохимик и Инженер.

– Пока что дело есть только для вас, – обратился Капитан к Инженеру, пропустив мимо ушей их недоуменные восклицания. – Постарайтесь выяснить, не повреждена ли приборная панель. Но учтите, что времени у вас не больше пяти минут.

– Не слишком-то много! – саркастически заметил Руководитель. Капитан бросил на него какой-то отрешенный взгляд и ничего не ответил.

Через некоторое время Инженер поднял над разобранной панелью покрытое каплями пота лицо и виновато произнес:

– Как будто все в порядке…

Капитан кивнул, казалось, такой ответ вполне его устраивает. Он помедлил немного, окинув взглядом сгрудившийся в отсеке молчаливый экипаж, затем, неожиданно твердо чеканя слова, произнес:

– На корабле аварийная ситуация. Приказываю всем, кроме Пилота, занять места в спасательных капсулах и ждать моих распоряжений!

У Руководителя хватило терпения дождаться, пока отсек опустеет. Дрогнувшим от обиды голосом он произнес:

– Вы могли бы посоветоваться со мной, прежде чем отдавать такой приказ. Я не понимаю, к чему эта спешка и предосторожности! Не лучше ли всем вместе поискать неисправность?

– А вы ничего не чувствуете? – вопросом на вопрос ответил Капитан.

– Кажется, дышать стало труднее, – проговорил Пилот.

– Дышать и двигаться, – уточнил Капитан. – Я и без приборов знаю, что мы идем с постоянно нарастающим ускорением. Если так будет и дальше, через несколько часов нас всех сомнет в лепешку. Может быть, вы объясните, – обратился он к Руководителю, – почему мы идем с таким ускорением, если двигатели не работают? Или знаете, отчего не работают приборы? – Он взглянул в упор на озадаченного. Руководителя: – Я в капитанах не первый десяток лет, и вот что я вам скажу. Это не просто неисправность. Это неисправность необъяснимая. А если на корабле происходят необъяснимые вещи, экипаж должен его покинуть.

– Покинуть?! – переспросил Руководитель упавшим голосом. – Бросить ценнейшие научные материалы, собранные с таким трудом? Да вы отдаете себе отчет…

– Отдаю! – прервал его Капитан. – Сейчас меня беспокоит не успех экспедиции, а то, как сохранить жизнь экипажа, вашу жизнь в том числе. Займите место в капсуле. И я не советую забивать ее этими вашими ценными материалами. Ситуация угрожающая, связи с Землей нет. В подобных обстоятельствах любая банка консервов может значить гораздо больше, чем все исследования вместе взятые.

Бурча под нос что-то явно нелестное о равнодушных служаках, ничего не смыслящих в науке, Руководитель подчеркнуто неторопливо вышел из отсека.

И все же в глубине души он не мог не сознавать, что Капитан прав. «А насчет консервов – дудки! – пробормотал Руководитель, засовывая в пластиковый мешок дневники и видеокассеты. – Пусть ест сам эти чертовы консервы». Он дотащил мешок до аварийного отсека, начал натягивать скафандр, но тут дыхание у Руководителя перехватило. В изнеможении прислонился он к холодной обшивке капсулы. Веки его сделались свинцовыми, перед глазами запульсировали, множась и расплываясь, красные и желтые вспышки. Не в силах сделать ни малейшего движения, он почти безучастно наблюдал, как в отсек тяжело и медленно, словно передвигаясь в воде, ступил Пилот. Он подхватил Руководителя под руки и, сделав неимоверное усилие, перевалил грузное, будто металлом налитое тело через край люка. У Пилота хватило сил запереть капсулу; пошатнувшись, он рухнул рядом на металлический пол.

«Он погибнет, – мелькнула в сознании Руководителя какая-то вялая мысль. – Мне нельзя стартовать, иначе его сожжет в порошок». Все сильнее овладевала им не изведанная прежде, гнетущая апатия. Руководитель словно находился в странной, болезненной полудреме. Казалось, он проваливается в огромный бездонный колодец. Непроницаемая вязкая тьма над головой сгущалась, обретала твердость могильной плиты, с неумолимой силой вжимающей каждую клеточку измученного тела в гудящую пустоту. Руководитель закричал от бессилия и боли, но лишь едва слышный хрип вырвался из его горла.

Ему казалось, минула вечность, прежде чем с груди, со всего его тела начала сползать эта невидимая плита.

Руководитель открыл глаза. В голове его прояснялось, он забеспокоился, отпер люк и увидел, что Пилот сидит на полу, тряся головой и протирая глаза.

По отсеку разнесся умноженный усилителями охрипший голос Капитана:

– Отбой аварийной ситуации. Экипажу собраться в рулевом отсеке!

– Связь заработала! – обрадованно заметил Пилот. И совсем по-детски добавил: – Кажется, пронесло!

«Что же с нами все-таки стряслось?» – подумал Руководитель, поднимаясь.

Экипаж медленно сходился в рулевой отсек. У всех были изможденные, отечные лица.

– Несколько минут назад заработали двигатели, – произнес Капитан, когда все собрались. – Только не думайте, что их запустил я. Они включились сами собой, и тут же ожила автоматика. Словом, все как до… – Капитан помедлил, – до этой встряски, если не считать, что из всех приборов пространственной ориентации действует только один. – Он кивнул на панорамный экран. – Это все, что я могу сказать. С удовольствием бы выслушал любое разумное объяснение того, что с нами произошло.

Первым нарушил молчание Инженер:

– Мы могли попасть в сильное поле тяготения, – неуверенно произнес он. – А возможно, в зону образования новой туманности…

– А может быть, что-то случилось с контролирующими системами на самом корабле, – высказал предположение Геолог.

– Мне кажется, это лучше выяснить на Земле, – неожиданно вмешался Пилот. Протянутая к панорамному экрану его рука слегка дрожала. – Судя по всему, мы почти у цели.

Взгляды людей впились в экран. Голубая, знакомая каждому до мельчайших деталей планета медленно плыла им навстречу.

– Выходит, нас здорово подтолкнули, – сказал Биохимик, – раз мы на несколько суток опередили график.

– На несколько суток? – живо переспросил Капитан. – Во время толчка все приборы на корабле, в том числе часы, остановились. Сколько, по-вашему, мы двигались в режиме ускорения?

– Часа четыре, – отозвался Биохимик.

– А вы как думаете? – обратился Капитан к Руководителю.

– Мне показалось, не меньше десяти часов, – сказал тот, – но я, конечно, могу ошибаться.

– А по-моему, мы неслись с этой сумасшедшей скоростью сутки, если не больше, – произнес Геолог.

– Ладно, – сказал Капитан. – У меня есть свое мнение на этот счет, но какое это имеет значение, если его нельзя ничем подтвердить.

– Странное явление, – пробормотал Руководитель. – Ни о чем подобном я раньше не слыхивал. Но Пилот прав, на Земле у нас будет время во всем разобраться.

Капитан поглядел на него так, словно хотел спросить о чем-то, но ничего не сказал, лишь покачал головой.

– Земля вызывает нас! – услыхали они обрадованный голос Инженера. – Центр управления спрашивает, почему мы решили форсировать двигатели и так долго не выходили на связь. Центр сообщает, что уже вызвал на космодром наших родственников, но не может понять, почему отключены все видеоканалы.

– Слишком много вопросов сразу, – сказал Капитан. – Запросите для начала координаты посадки!

Инженер незамедлительно сообщил координаты. Заметно повеселевшие члены экспедиции заняли места в специальных креслах. Спустя несколько минут они ощутили мягкий толчок – Капитан, как всегда, уверенно и точно приземлил корабль.

Руководителя несколько озадачило, что он не спешит покинуть отсек и даже не изменил позы в то время, когда другие кинулись к иллюминаторам.

– Вас никто не встречает? – спросил Руководитель.

– Почему же, – рассеянно отозвался Капитан, по-прежнему задумчиво глядя прямо перед собой. – У меня куча внуков и племянников.

Руководитель взглянул в иллюминатор. В пестрой толпе встречающих, собравшейся у приземистого административного корпуса, он сразу заметил женщину с девочкой на руках. Он счастливо засмеялся и поспешил к трапу. Участники экспедиции устремились за ним. Лишь Капитан остался сидеть в своем кресле, и во взгляде, которым он провожал экипаж, можно было прочесть что-то, похожее на жалость или сочувствие.

II

– Погодите, – крикнул Капитан, обрывая нестройный гул голосов. – Не все вместе, иначе мы ничего не выясним. Для начала послушаем Руководителя.

Они сгрудились перед коттеджем на краю космодрома, где по традиции космонавты проводили первые сутки после возвращения, свыкаясь с земными условиями под опекой врачей. К вечеру те покидали дом, и можно было поговорить, не опасаясь лишних ушей.

Руководитель обвел взглядом встревоженные лица, испытывая непривычную нерешительность, произнес:

– Это абсурдно, но факт. Вначале меня поразила сущая чепуха – я запомнил перед стартом, как к дочкиной губе прилипла тополиная пушинка. И вот сегодня я снова вижу ту же пушинку, осторожно пытаюсь ее снять, а девочка кричит не своим голосом, словно этот пушок – часть ее тела. И жена смотрит на меня какими-то незнакомыми, потемневшими глазами, как на сумасшедшего. Готов голову дать на отсечение – она просто не понимала, зачем я это делаю.

Руководитель вздохнул.

– И потом, откуда сейчас тополиный пух? Кто может объяснить, почему погода, мягко говоря, не соответствует сезону? В конце октября в этих местах выпадает первый снег, а сейчас жара точь-в-точь, как три месяца назад. Но не об этом я хотел сказать. Когда я подбросил девочку вверх, как часто проделывал это раньше, она неожиданно вскинулась в моих руках, выскользнула и упала на бетон, сильно ударившись лбом. От такого удара и взрослый потерял бы сознание. Но когда я увидел, что она вскочила как ни в чем не бывало, а на лице нет и намека на ссадину, – вот тут мороз пошел у меня по коже.

– Это все? – спросил Капитан.

– Нет, не все! – отозвался Руководитель. – Я хорошо знаю свою жену и дочь. Мне трудно передать это словами, но я чувствую, нет, я знаю: это не они.

– Ну, кто еще хочет высказаться? Может, вы? – обратился Капитан к Геологу.

– Мне, собственно, нечего добавить, – подавленно произнес тот. – Это действительно не они. Когда жена… или кто там!… обнимала меня, то оцарапала руку о замок моей куртки.

– Ну и что?

– В том-то и дело, что ничего. Похоже, у этих вообще нет крови, – понизил голос до шепота Геолог. – И еще мне бросилось в глаза, что каждый из этой компании, которая нас встречала, одет точно так же, как тогда, перед стартом, и стоял на том же месте в той же позе. Словно мы отсутствовали не три месяца, а мгновение.

– Кто следующий? – хмуро спросил Капитан.

– Да чего там! – подал голос Инженер. – Для нас разыгрывают спектакль, это ясно. И главную роль в нем играют эти фантомы, наши родственнички, которые выглядят такими, какими мы видели их последний раз; вполне возможно, что их сфабриковали но нашей памяти или прощальному фото, которое висит у каждого в каюте. Только кто и зачем? Дорого бы я дал за то, чтобы поговорить с режиссером.

– Господи, – пробормотал Геолог. – Я так мечтал вернуться на Землю, прийти в себя, по-настоящему отдохнуть, а тут творится какая-то чертовщина. Послушайте, – горячечно глотая слова, говорил он, – что же произошло, пока нас не было? Может, Землю захватила неизвестная цивилизация? О, у меня голова раскалывается, – простонал он. – Если это не они, то где же настоящие?!

– Успокойтесь, – сказал Капитан. – Я думаю, с нашими близкими все в порядке. И с Землей тоже.

– Вы что же, не верите нам? – обиженно спросил Руководитель.

– Напротив, я мог бы дополнить ваш рассказ еще множеством деталей, – возразил Капитан. – Но па Земле действительно ничего не произошло. – Он обвел взглядом затихших в недоумении участников экспедиции, прежде чем произнес: – Я сказал, на Земле. Все дело в том, что это – не Земля. – И, подождав, пока утихнут изумленные возгласы, добавил: – Это единственное, что я знаю наверняка.

В разговоре возникла долгая гнетущая пауза, которую нарушил Руководитель. Он крякнул, потом нервно рассмеялся и, с силой выдохнув воздух, сказал:

– Кажется, кто-то из нас начал потихоньку сходить с ума. И хотя тут тронуться немудрено, боюсь, Капитан, что это не я.

– Надеюсь, вы слыхали про «черный ящик»? – не обратив внимания на обидную реплику, спросил Капитан. И, не дожидаясь ответа, пояснил: – Это устройство есть на любом корабле, в принципе оно ничем не отличается от тех, которые использовались на древних летательных аппаратах. «Черный ящик» полностью и надежно изолирован, он записывает путь корабля от старта до посадки или, если это случается, катастрофы: координаты передвижений, показания приборов, переговоры с Землей и так далее.

– Так вы… – начал было Руководитель.

– Я был смущен, очень смущен, – признался Капитан, – когда увидел изображение Земли на панораме. Потому что знал координаты корабля, когда началось это необъяснимое ускорение, и, самое главное, мог с точностью до минуты определить, сколько оно продолжалось.

– Без часов и приборов? – недоверчиво спросил Руководитель.

– Двадцать четыре года в космосе – это кое-что значит. Ускорение, которое некоторые из вас меряли сутками, длилось не более часа. Даже если предположить невероятное, этот рывок не мог приблизить нас вплотную к Земле.

Вот поэтому я не поверил панораме и решил заглянуть в «черный ящик», когда все так опрометчиво кинулись обнимать своих мнимых родственников.

– Так скажите же наконец, что вы увидели! – не выдержал Руководитель.

– Однако вы слишком нетерпеливы для руководителя такой экспедиции, – усмехнулся Капитан. – Я увидел то, что и предполагал. С момента, когда приборы на борту вдруг отключились, мы сошли с курса и рванулись в сторону от Земли.

Некоторое время все молчали. Соревнуясь друг с другом, стрекотали кузнечики в высокой, тронутой желтизной траве. Руководитель взглянул на укрытое бетоном поле, россыпь огней вдали, где виднелся поселок обслуживающего персонала, его глаза задержались на силуэте корабля, четко выделявшемся на фоне багровых предзакатных облаков. И чем дольше он вглядывался в эту мирную картину, тем сильнее овладевало им чувство никогда прежде не испытанного, почти мистического ужаса. Впервые перед ним так пугающе близко встала одна из тех великих загадок, о которых опытные космические исследователи предпочитали не рассуждать, сознавая, что разум человека еще не созрел для их постижения.

– Так где же мы? – тихо спросил Руководитель. Капитан пожал плечами и ничего не ответил.

– Я-то считал, что в нашей галактике только одна Земля, – поежившись, произнес Геолог. – И никакой другой быть не может. Ведь планета – не песчинка, она не останется незамеченной.

– Вы уверены? – отозвался Капитан. – А если кто-то не хочет, чтобы планету открыли? И этот кто-то настолько всесилен, что может сделать ее невидимой, по крайней мере, для земных приборов.

– Планета-призрак… – пробормотал Руководитель, – как это похоже на сказку…

– Вот-вот, – кивнул Капитан. – То же самое в свое время услыхал от экспертов Учитель, пытаясь втолковать им, что наяву, а не во сне видел голубую планету в созвездии Гончих Псов. Он заметил ее издалека и, конечно, сразу дал приказ изменить курс, но едва они сделали это, планета исчезла, будто растворилась в пустоте. Утверждений Учителя никто не принял всерьез, а когда он сослался на показания приборов, над ним лишь посмеялись, сказав, что не стоило заново определять известные каждому школьнику параметры Земли. Но я слишком хорошо знал старика, чтобы ставить под сомнение его слова. Каждый из нас может подтвердить теперь, что вторая Земля существует. – Он помолчал и добавил: – Разумеется, если у него будет такая возможность.

– Что вы имеете в виду? – обеспокоенно спросил Геолог.

Капитал устало провел ладонью по лицу и сказал:

– Я не совсем уверен, позволят ли нам отсюда уйти.

Он замолчал, задумчиво глядя перед собой, и в который раз Руководитель почти физически ощутил ту целеустремленную волю, которую словно излучал этот, старавшийся ничем рапсе не выделяться, человек. Несомненно, он принадлежал к числу самолюбивых натур, чьи незаурядные качества с особой силой проявляются в сложных, непредвиденных обстоятельствах и кто мог бы никогда не привлечь к себе внимания в спокойном течении обыденной жизни.

– Но почему мы должны уходить? – спросил молчавший до этого Биохимик. – Не лучше ли выждать? У меня голова кружится от восторга, когда я представляю, какие перспективы может открыть контакт с цивилизацией, которой по силам создать все это. – Он взмахнул рукой.

– Вспомните Главный космический устав, – вмешался Пилот. – Только Земля может принять решение о контакте.

– Ах, не беспокойтесь об инструкциях, – отмахнулся Биохимик. – Они уже нарушены, ведь мы общались с жителями этой лже-Землн. Так давайте уж выясним до конца, чего от нас хотят и кто затеял этот спектакль!

– Оставьте, – поморщился Геолог. – Так вам и дадут все выяснить! Инициатива исходит не от нас, а чувствовать себя все время, словно с завязанными глазами, я, например, не желаю. Я на Землю хочу.

– Но такой случай выпадает раз в жизни! – стоял на своем Биохимик.

– И все-таки мы им не воспользуемся, – сказал Капитан.

– Но почему, почему? – воскликнул Биохимик.

– Потому что я не хочу лишиться хорошего специалиста. Потому что не имею права рисковать жизнями остальных участников экспедиции. Судя по всему, представители этой, как вы выразились, лзке-Землп очень тщательно скопировали не только наших родственников, но и распорядок работы всех служб космодрома. А это значит, что завтра утром корабль уберут с площадки. После этого никто пе гарантирует, вернемся ли мы когда-нибудь на Землю.

– Если хотите, я пойду разведаю, что там делается у корабля, – предложил Пилот.

– Не стоит, – сказал Капитан. – Думаю, ни одно наше слово и движение не ускользнет от хозяев здешних мест.

– Вы полагаете, они наблюдают за нами? – нервно оглянувшись, спросил Геолог.

– Не сомневаюсь, – ответил Капитан. – Поэтому нужно пытаться – и все.

Он поднялся, и тут глаза его встретились с отрешенным взглядом Биохимика. Все поняв, Капитан кинулся к нему, но Биохимик увернулся и побежал прочь, спотыкаясь в высокой траве.

– Быстрее! – крикнул Капитан. – Задержите его!

Но еще до того, как Пилот настиг Биохимика, тот успел добежать до приземистой красной колонки па краю бетонной полосы и дернуть к себе рычаг. Над космодромом поплыл прерывистый звук по;карного сигнала. Несколько служащих выбежали на поле, растерянно озираясь вокруг.

– На корабль! – крикнул Капитан.

Они бросились к стартовой площадке, увлекая за собой поникшего, обессиленного Биохимика.

У корабля никого не было, и они беспрепятственно проникли внутрь.

Корпус корабля задрожал, в иллюминаторы ударили белые отсветы пламени, рвущегося из дюз. Постепенно звук двигателей стал выше, корабль вздрогнул и, набирая скорость, пошел вверх.

Они успели увидеть, как мечутся широкие лучи света по космодрому, а от поселка бегут встревоженные гулом люди. Руководителю показалось даже, что он разглядел в толпе босоногую женщину с ребенком на руках, но он не был уверен в этом полностью.

– Они отпустили нас! – прошептал Пилот.

По щекам Биохимика, съежившегося в своем кресле, текли слезы.

Капитан сидел неподвижно, откинувшись и закрыв глаза. За иллюминатором медленно погружался в черную бездну, становясь все меньше, серебристый шар.

– Так что же это было, а, Капитан? – негромко спросил Руководитель.

Тот отозвался не сразу.

– Кто может знать это? – наконец глухо сказал он. – Может быть, они создали вторую Землю, чтобы попытаться нас понять. Человек – это ведь очень сложно. Вот они и сотворили полигон для того, чтобы испытать нас на прочность, дознаться, стоит ли иметь с нами дело. Огромный полигон, где почти все, как на Земле – реки, города, леса…

– И люди, – сказал Руководитель.

– И люди, – кивнул Капитан. – Вернее, те, кто заменяет людей, чтобы продублировать все социальные процессы, которые происходят или могут произойти с нами много лет спустя. Полигон наших страстей, ошибок, надежд…

– Непонятно только, зачем мы им понадобились, – заметил Руководитель.

– Мы могли оказаться случайными объектами эксперимента, – произнес Капитан. – Вы бы побороли искушение бросить в искусственный муравейник ползущего по дороге муравья, чтобы посмотреть, как он себя поведет?… Возможно, это не очень удачное и не слишком лестное сравнение, однако, боюсь, что в роли столь незадачливого муравья оказались мы все. Я бы не слишком удивился, если бы на этой планете обнаружились следы бесследно исчезнувших экспедиций и кое-кого из тех, кого мы до сих пор считаем пропавшими без вести. Впрочем, все это лишь мое предположение.

– Послушайте, Капитан, – несколько сконфуженно начал Руководитель, – вы спасли экспедицию, и я хотел бы извиниться за то, что не всегда вел себя…

– Не стоит, – остановил его Капитан. – Глядя на вас, я иногда представлял, что наблюдаю за самим собой в юности. Я ведь тоже уходил когда-то в первый рейс и до сих пор со стыдом вспоминаю, сколько нелепых, обидных замечаний сделал невозмутимому Руководителю только потому, что его опыт и знания, казалось, делают мое присутствие на корабле лишним. Те, кто решил связать свою жизнь с космосом, должны уметь, кроме очень разных вещей, еще многое понимать и прощать. Только не думайте, что это так просто, – усмехнулся он. – С годами понимаешь, что самое сложное в жизни – следовать простыл истинам.

– Пока что мне понятно одно, – сказал Руководитель. – Если я снова уйду в экспедицию, другого Капитана мне не надо.

– Поберегите добрые слова для жены и дочери, – смущенно отозвался тот.

И Руководитель увидел, как впервые за все это время лицо Капитана осветила широкая улыбка, когда он произнес:

– Думаю, на этот раз они окажутся настоящими!