Текст книги "Был ли причастен К Радек к гибели К Либкнехта и Р Люксембург"

Автор книги: Юрий Фельштинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

10. Дата не указана. Первая половина августа 1912 года. – Прим. Ю. Ф. 11. 9 августа 1912 года. – Прим. Ю. Ф.

Дело Георга Скларца

Публикуемые ниже в переводе с немецкого документы заимствованы из Государственного архива Германии в Бонне, фонд К 43-1, папка No 1239. Они касаются деятельности друга и партнера А. Парвуса, бизнесмена Георга Скларца, являвшегося также близким знакомым руководителя правого крыла германской социал-демократической партии и главы правительства Германии в феврале-июне 1919 г. Филиппа Шейдемана.

Как и Парвус в Германии, Радек в России, Моор в Швейцарии, Георг Скларц был агентом германского правительства, т. е. человеком, выполнявшим роль иногда связного, посредника, а иногда и исполнителя тех или иных заданий правительственных или военных (в том числе и разведывательных) органов Германии. Материалы его дела охватывают период с 1919 по 1921 год. И до обсуждения дела Скларца в прессе и после него в Германии не угасал интерес к обстоятельствам гибели Либкнехта и Люксембург. Как оказалось, Георг Скларц играл тут не последнюю роль, хотя юридически доказать его причастность к самому убийству не удалось.

8-14 мая 1919 г. в Берлине проходил военно-полевой суд над участниками убийства Либкнехта и Люксембург. Документы этого процесса долгие годы считались потерянными. Только в 60-е годы немецкий историк И. Вульф нашел их в госархиве Германии.

Летом и осенью 1919г., как следует из публикуемых ниже документов "Дела Фридриха Канариса" (Государственный архив Германии в Бонне, архивный номер К 43-I, папка No 2676), производились допросы Шейдемана и будущего главы германской военной разведки и контрразведки, тогда еще только капитан-лейтенанта, Канариса, который был привлечен к ответственности не за соучастие в убийстве, а за организацию побега в Голландию непосредственного участника убийства– Фогеля. (В 1969 г. бывший капитан кавалерийского дивизиона охраны Пабст, руководивший арестом и убийством Либкнехта и Люксембург, признался бывшему судье военно-морского флота О. Кранцбюллеру, что всю правду о событиях 15 января 1919 г. знали только два офицера – Пабст и Канарис).

В 1922 г. правительство Веймарской республики создало следственную комиссию по расследованию обстоятельств убийства. Тогда же Берлинский земельный суд осудил за участие в убийстве морского лейтенанта Г.-В. Зоухона (он вышел из тюрьмы по амнистии в 1932 году). Наконец, в 1929 г. состоялся процесс против прокурора Иорнса, в 1919 г. являвшегося защитником одного из непосредственных участников убийства Либкнехта и Люксембург – Рунге. Дело в том, что еще 26 февраля 1919 г. в коммунистической газете "Rote Fahne" была опубликована заметка, согласно которой Иорнс получил на нужды защиты обвиняемых в убийстве офицеров 120 тыс. марок, т. е. довольно большую для того времени сумму денег, примерно равную объявленному ранее вознаграждению за убийство Либкнехта и Люксембург. 24 марта 1928 г. в журнале "Tagebuch" появилась анонимная статья, в которой утверждалось, что Иорнс был не только адвокатом обвиняемых, но и соучастником, получившим обещанное вознаграждение. В ответ Иорнс подал иск в суд.

К суду были привлечены главный редактор журнала Бернштейн и два автора статьи – Ф. Кюстер и Б. Якоб. Главный прокурор Берлина отклонил иск. Но министр юстиции Германии Кох-Вессер настоял на расследовании этого дела в интересах общества. 17 апреля 1929 г. процесс под председательством председателя Земельного суда Маркарда начался. Авторы статьи были от суда освобождены, так как не получили за статью гонорара. Бернштейна защищал известный германский коммунист П. Леви. Показания давал Вильгельм Пик. 27 апреля суд признал Бернштейна невиновным. Иорнсу было вынесено порицание. 14 февраля 1930 г., после повторного рассмотрения дела, Иорнса оштрафовали на 100 марок, а 7 июля приговорили к штрафу в 600 марок и уплате судебных издержек.

Таким образом, разбирательство ничем не кончилось. Соучастником убийства Иорнс признан не был. Удалось доказать, что он действительно имел в своем распоряжении деньги, часть которых получила жена Рунге, осужденного за убийство Либкнехта и Люксембург. Правда, Иорнс утверждал, что деньги давали сочувствующие осужденным члены офицерской организации. Но дававший показания против Канариса адвокат Бредерек сумел доказать, что офицером гвардейского кавалерийского полка Канарису были переданы только 30 тыс. марок, из которых Канарис взял себе от 5 до 15 тысяч, а остальное передал через сестру капитана Пфюг-Хартунга на помощь осужденным. На вопрос судьи, знал ли капитан-лейтенант Канарис, на что предназначались деньги, тот ответил, что знал. Откуда взялись оставшиеся 90 тыс. марок, так и осталось невыясненным. Ходили слухи, что Рунге, живший, выйдя из тюрьмы, под именем Вильгельм-Рудольф, получил откуда-то 12 тыс. марок – 10% от общей суммы в 120 тысяч. Но выяснением этого вопроса судебные власти уже не занимались приход к власти Гитлера и все, что за этим последовало, сделали событие 15 января 1919 г. недосягаемым прошлым.

После второй мировой войны документы этих процессов в составе материалов Прусского архива были вывезены в Восточную Германию, в Потсдам. Процесс описан в вышедшей в 1989 г. на немецком языке книге Генриха и Элизабеты Ганновер "Убийство Розы Люксембург и Карла Либкнехта. Документы одного политического убийства". Основными источниками этого издания были материалы института Маркса и Ленина при ЦК СЕПГ в Восточном Берлине и материалы Земельного суда Берлина.

Документы "Дела Георга Скларца" и "Дела Фридриха Канариса" – еще одна ступенька на пути изучения запутанных звеньев большевистско-германских отношений.

Ю. Фелъштинский

Часть первая: сообщения газет

1. Революционный Спекулянт=1

Влиятельные лица в социал-демократической партии пытаются в настоящее время раскрыть один из самых больших скандалов, который обнаружила до сих пор революция. Весьма обширный материал распространен как среди ответственных руководителей СДПГ, так и среди правых партий. Речь идет, собственно, о делах братьев Скларц, известных в широких кругах правительства и торгового мира. Они подозреваются в том, что с помощью известного руководителя социал-демократов, который выступал в Дании под именем профессора П[арвуса], основали общество по торговле углем – "Копенгагенскую компанию по фрахту и транспортировке угля". Это общество якобы поставляло уголь датским рабочим в обмен на продукты, что приносило, между прочим, его основателям 250 000 марок ежемесячно. Далее, господами Скларц было организовано еще более примечательное дело (как установлено после проверки предъявленных документов): ведомственные документы имперской канцелярии использовались в преступных целях, а служебные полномочия – в личных интересах (ввоз антибольшевистского календаря в Россию).

Далее, господа Скларц подозреваются в том, что они в начале революции основали Охранное общество, управляющим которого был зять одного из известнейших руководителей правых социалистов. Общество снабжалось начальником полиции Эйхгорном оружием и позднее распалось. За эту "любезность" г-н Эйхгорн получил рождественские подарки для себя и своей жены, о которых упоминала супружеская пара в письме с усердной благодарностью. Дефицит Скларцы должны были возместить позднее рейху. Скларца обвиняют также в грубейших нарушениях, допущенных при финансировании полка "Рейхстаг", который он полностью обеспечивал довольствием: дважды он проставил в счетах вымышленные огромные суммы. Соответствующим правительственным органам ставится в вину то, что они при оформлении расчетов не проверяли тщательно представляемые им документы. Наконец, на предстоящих судебных заседаниях будут рассмотрены вопросы, связанные с образованием маркитантской лавки; здесь пострадавшему в этом деле г-ну Г., который снабжал лавку, должны возместить 20 млн. марок в Имперский банк. Скларцу ставится в вину, что он якобы получал 25% от суммы закупленных за границей товаров и что его финансовые расчеты крайне запутаны. Наконец, утверждают также, что Скларц, получив в течение года прибыль в 20 млн. марок, не уплатил налогов; налоговым властям он якобы объяснил, что его постоянное местожительство в Копенгагене, а в Берлине он занимается только своими делами. Один из служащих г-на Скларца, который не только знал о финансовых акциях, но и догадывался о других подобных делах, не так давно сбежал, прихватив сумму в 1 200 000 марок. Этот человек спрятал деньги в Германии в различных местах и объяснил, что как только выяснятся спекулятивные аферы братьев Скларц, он возвратит эту сумму в имперскую кассу.

2. Разоблачение?=2.

Статья местного корреспондента "Berliner Zeitung" под заголовком "Революционный спекулянт" сообщает о состоявшемся большом скандале, который сильно компрометирует, по ее утверждению, известного руководителя социал-демократической партии. В корреспонденции утверждается, что влиятельные круги СДПГ стремятся раскрыть этот скандал и что в связи с этим организуются различные комиссии, в которых принимают участие выдающиеся члены партии. Это правильно. Но следует добавить, что организованные комиссии не могут на основе предложенного им материала установить виновность подозреваемого руководителя партии и что один из главных свидетелей обвинения не явился на эти собрания, сославшись на болезнь.

Речь идет о деле торговцев братьев Скларц, которых обвиняют в том, что они во время войны работали как шпионы немецкого разведывательного центра...=3

Это – обвинение. Насколько нам известно, многое здесь неправильно и представлено односторонне. Дела господ Скларц не представляют как таковые никакого политического интереса. Для значительного утверждения политической окраски с целью компрометации выдающегося члена нашей партии представленный материал не содержит достаточных доказательств. Единственное названное лицо – это независимый социал-демократ Эмиль Эйхгорн. Мы даже можем оставить без внимания эти обвинения, ибо источник обвинения чрезвычайно подозрителен. Недавно частный секретарь г-на Скларца, некто Зонненфельд, прихватив 1 200 000 марок украденных денег, бежал в Голландию. Кроме этой суммы г-н Зонненфельд прихватил несколько бумаг, компрометирующих Скларца, и путем угрозы опубликования этих бумаг пытается избежать наказания за свое преступление и остаться владельцем присвоенной суммы. Скларц не поддался этому шантажу. Арест растратчика в Голландии побудил его родственников предпринять попытку закрыть дело, заявив, что материал направлен в различные места, членам объединенной социалистической партии и членам немецкой национальной народной партии.

Что касается этих обвинений, то их должно рассмотреть, по нашему мнению, открытое судебное разбирательство. И мы, разумеется, в интересах нашего политического упрочения и в интересах чистоты членов нашей партии выступаем за полное выяснение всей сути дела. Но для этого необходимо прежде всего, чтобы, наконец, прекратилась практика полунамеков и скрытых угроз (как в этом упражняются в последнее время различные печатные издания) и чтобы те лица, которые имеют обоснованный материал для обвинения членов правительства, имели возможность выступить открыто.

3. Шейдеман об обвинениях в коррупции=4.

Один из наших редакторов имел сегодня возможность разговаривать с бывшим министр-президентом Шейдеманом о "разоблачениях" (опубликованных вчера в немецкой газете "Панама"), связанных с ведущими членами правой социал-демократии. О предстоящих разоблачениях уже знали в политических кругах несколько недель, а то и месяцев назад. И без перечисления имен, знали, что лица. против которых направлен удар – это имперский президент Эберт, бывший министр-президент Шейдеман, министр рейхсвера Носке и многие другие. Знали, наконец, что предусматривается вывод президента и министра-социалиста из правительства, которые не смогли бы удержаться на своих постах после участия последнего в "спекуляциях миллионами" и обогащении. Шейдеман, который так же, как и другие руководители правых социалистов, полностью знаком с имеющимся против него материалом, рассказал сотруднику нашей газеты следующее:

Зонненфельд, отец и сын

В так называемых разоблачениях речь идет не о деле Эберта, или Носке, или Шейдемана и не о деле Скларца, а о деле Зонненфельда. Содержание дела следующее. Один сотрудник фирмы Скларца, а именно Эрнст Зонненфельд, несколько месяцев назад, присвоив 1 млн. 300 тыс. марок, бежал. Не успел Скларц заявить о правонарушении, как друг Зонненфельда обратился к г-ну Скларцу с просьбой отказаться от преследования. В этом случае большая часть денег была бы возмещена. В случае же подачи заявления семья Зонненфельда, имеющая в руках компрометирующие бумаги, выступит с разоблачениями, в высшей степени неприятными не только Скларцу, но и социалистам – членам правительства. Угроза не оказала нужного воздействия, заявление было сделано; Эрнста Зонненфельда задержали в Голландии, где он и сегодня находится в заключении. Одновременно был арестован и его отец – Герман Зонненфельд, проживающий по Гердерштрассе в Шарлоттенбурге, который воспользовался значительной частью похищенной сыном суммы денег. Например, была приобретена дорогостоящая мебель для дома на Гердерштрассе, оцениваемая в 150 000 марок. В результате розыска полиции из похищенной суммы в Берлине была возвращена сумма в 800 000 марок. Зонненфельда-отца, по болезненному состоянию, освободили из предварительного заключения с обязательством ежедневно отмечаться в полиции. Но следствие против него продолжается.

"Материал" г-на Зонненфельда

По освобождении из заключения Герман Зонненфельд через посредника обратился к депутату от правых социалистов Давидсону и передал ему весь "материал". По инициативе депутата Давидсона 7 сентября было проведено общее собрание лидеров партии, в котором я принимал участие, и, конечно, лучшей характеристикой этого "материала" является заключение собрания от 7 сентября. В заключении единогласно установлено, что, к сожалению, на протяжении многих часов пришлось заниматься, извините за столь резкое слово, подобным "дерьмом". Что содержится в этом материале? Это – сочинение в плохих стихах, что характерно для духовного состояния составителя; некоторые письма, подписанные в первые месяцы после революции частично г-ном Эбертом, частично г-ном Носке и мной.

Одно письмо касается изготовления миллиона [экземпляров] антибольшевистского календаря, который должны были послать в Россию. В первом письме речь идет исключительно о продолжении акции, начатой уже прежним правительством.

Второе письмо, подписанное г-ном Эбертом и мной, представляет собой документ, выданный не только г-ну Скларцу, но также и пяти другим лицам. Это было в январе 1919 г., когда правительство набирало войска против "Спартака". Регулярное обеспечение этих войск в тех условиях было затруднено. Поэтому правительство охотно приняло предложение г-на Скларца о снабжении части этой группы войск и выдало ему сопроводительное удостоверение, которое давало ему возможность избежать возникающих при снабжении затруднений и предотвратить конфискацию продовольствия другими органами власти. Подобные удостоверения, как указано выше, были выданы и нескольким другим лицам.

В третьем письме речь идет о приказе Носке, касающемся организации маркитантской лавки для войск рейхсвера, причем г-ну Скларцу, которого мы знали как добросовестного торговца, передали закупку продовольствия для маркитантской лавки на сумму не свыше 20 млн. марок. В этом третьем письме речь идет прежде всего о безукоризненных действиях министра, направленных на то, чтобы все действия и договоры (даже и сейчас) можно было подвергнуть контролю и каждое из них тщательнейшим образом проверить. Кроме того, в материале содержится утверждение, что мы на этих "делах" "обогатились". Имеются еще доказательства виновности. И поскольку они есть, хотя и нелепые и неубедительные, но о них можно сказать пару слов. Среди прочего утверждается, что Носке получил от г-на Скларца подарок в знак благодарности за разрешение организовать маркитантскую лавку – "бесценную картину, написанную масляными красками". С этой бесценной картиной связаны следующие обстоятельства. Для журнала "Рейхсвер", который хотел иметь портреты Носке и мой, художник рисовал оба портрета. Речь идет о простом рисунке углем. Портрет Носке художнику очень удался, мой – был менее удачным. Рисунок, изображавший Носке, был клиширован и после этого художник, а не г-н Скларц, подарил рисунок-портрет Носке.

Указанные три письма – единственная ценность всего материала. Все остальное – частью ложное, частью фальшивка.

К тому же это неумелая ложь, неумелая фальшь. Что касается утверждений вроде того, что г-н Скларц якобы обеспечил мне на имя г-на Филиппа фальшивые паспорта за границу или что я якобы выдал вознаграждение за убийство Карла Либкнехта – то это отсебятина, смехотворная ерунда. Но в материале имеются также мои письма, полностью фальшивые – письма, которых я никогда не писал и на которых моя подпись подделана так грубо, что любой тотчас же признает их фальшивыми.

Итак, ясно, что собрание, состоявшееся 7 сентября, не имело никаких оснований заниматься таким материалом целый день. Несмотря на это желательно подать иск в суд на сочинителя этого пошлого бульварного романа. Была предпринята попытка побудить автора клеветы сформулировать на основе материала свои претензии в письме к г-ну Скларцу, чтобы иметь основу для иска. Однако такое письмо получить не удалось. Во вчерашних публикациях упоминается только имя г-на Скларца, так что только у Скларца имеется возможность подать иск в суд на корреспондента, который распространил эти беспочвенные обвинения. Надеюсь, что в дальнейшем последуют исковые документы и от людей, затронутых в этом материале. Я, со своей стороны, стал толстокожим в политической жизни. Политические нападки, такие, как наклеивание на меня ярлыков "предатель страны" и "предатель народа", оставляют меня спокойным. Но я не собираюсь оставлять ярлычки подобного рода безнаказанными и намереваюсь принять самые решительные действия. Мы хотим судебного разбирательства, чтобы в будущем этот материал "о разоблачениях" не могли использовать в большей или меньшей степени в политической борьбе.

М.Р.

4. Дело Скларца=5

Сообщение местного корреспондента из Берлина о спекулянтских делах братьев Скларц, напечатанное во вчерашнем вечернем выпуске, вызвало отклик в газете, имеющий контакт с социал-демократами – членами правительства. Публикация характеризует сообщение корреспондента как "дерзкое надувательство", поскольку затрагивает социал-демократов – настоящих и бывших членов правительства. Далее говорится:

"Речь идет о делах братьев Скларц и их бывшего сотрудника Зонненфельда, который, похитив у них крупную сумму, бежал в Голландию. Сейчас Зонненфельд привлечен к судебной ответственности. Он обвиняет не только своих противников по процессу, но и ведущих членов социал-демократической партии, когда-либо состоявших в контакте с братьями Скларц". Примечателен конец публикации, который звучит так: "Редакция газеты осведомлена о том, что "известные руководители" СДПГ приветствуют появление этого сообщения, ибо, наконец, им предоставлена прекрасная возможность в судебном порядке опровергнуть носящиеся уже с давних пор слухи, которые являются ни чем иным, как наглой ложью и обманом. Разумеется, против сочинителя и распространителя этого надувательства будут приняты судебные меры".

Решение о выяснении слухов по делу братьев Скларц с помощью судебных инстанций одобрено также и другими сторонами в интересах очищения общественной жизни. Надеемся, что иск в суд скоро последует и дело будет рассмотрено без проволочек.

5. Дело Скларца=6

Подарки Скларца для Эйхгорна

Бывший берлинский полицай-президент Эмиль Эйхгорн объяснил сегодня утром в редакции газеты "Freiheit", что он не давал разрешения Скларцу на организацию охранного общества и не получал от Скларца никаких подарков. Ниже мы публикуем копии представленных писем-оригиналов:

Заверенная копия

Новое берлинское охранное общество может взять на себя охрану домов, отдельных магазинов и квартир в Берлине и его окрестностях. Работу служащих и других людей, нанятых на службу в обществе, оплачивает само общество, что фиксируется в документе, который должен быть подписан компетентными властями. По требованию властей должны предоставляться в любое время для ознакомления и для наложения вето списки занятого персонала и списки принятых на охрану объектов.

Берлин, 12 ноября 1918 года

Комендант (подпись) Отто Вельс

Народный комиссар общественной безопасности (подпись) Эйхгорн

Г-ну Скларцу выражена признательность за организацию общества охраны.

Далее мы публикуем письмо, написанное собственноручно Эйхгорном на бланке полицай-президиума и посланное Скларцу. Письмо гласит:

Полицай-президент

Берлин, 25 декабря 1918 года

25, Александерплатц, 6

Дорогой г-н Скларц! Сердечная благодарность за Вашу любезность – за подготовку праздничного рождественского стола для меня и моей семьи. У меня не нашлось бы времени, чтобы даже немного позаботиться об этом, особенно в связи с событиями последних дней (24 декабря была кровавая схватка за конюшенный двор. – Ред.), когда были забыты все личные дела. И здесь появились Вы, как ангел-хранитель. И с каким потрясающим успехом! Ваш выбор не поддается никакой критике, отличный вкус. Моя жена совершенно без ума от великолепных меховых вещей, и все прочее – так прекрасно. Еще раз разрешите выразить сердечную благодарность! Но, пожалуйста, пришлите мне как можно скорее счет, чтобы я восполнил хотя бы Ваши материальные расходы. А чувство благодарности я сохраню навсегда. Я желаю Вам самых радостных праздничных дней и поздравляю от всего сердца, остаюсь

Ваш (подпись) Эмиль Эйхгорн

Как мы знаем, образована комиссия из известных парламентариев для рассмотрения дела Скларца.

За кулисами "Glocke"

В дополнение к нашим вчерашним данным о требующем расследования деле г-на Скларца и товарищей мы приводим следующее подробное разъяснение из записок известного социал-демократа редактора А. Баумайстера. Он долгое время занимал руководящий пост в редакции "Glocke" и имеет определенную точку зрения па участников дела Скларца и Парвуса (д-ра Гельфанда). Баумайстер пишет:

"Доктор Гельфанд (Парвус) был очень известен и заметен в немецком рабочем движении, особенно в 90-е годы. Он основал тогда в Мюнхене "Издательство по реализации прав русских авторов". В начале русской революции Парвус поехал в Россию, из-за чего должен был ликвидировать свое предприятие, и авторы, такие, как Горький, чувствовали себя обманутыми. После того как Парвуса выслали из Германии, он поехал в Турцию, где долгое время занимался сочинительством. В начале 1915 г. Парвус возвратился в Берлин, где распространились слухи, что он оказывал большие услуги турецкому правительству. А именно, когда в Константинополе после вступления Турции в войну разразился голод, Парвус с помощью своих старых связей с революционерами на Черном море организовал ввоз зерна в Константинополь и получил без труда огромные суммы денег.

В Мюнхене затем появился журнал "Glocke", где редактором работал Конр. Гениш, а в Берлине было основано особое издательство. Парвус предоставил огромные субсидии для "Glocke", ибо 1918 год издательство закончило с дефицитом в 1400000 марок. Слухи о богатстве Парвуса ходили тогда в партии очень широко. Ежедневно становились известными новые большие дела доктора Гельфанда. Эти слухи вызывали недоверие у всех партийных руководителей и других функционеров. Гениш часто выражал свою досаду в связи с неблагожелательным и прямо-таки болезненно-враждебным отношением партии к издательству. Эберт и Шейдеман особенно предостерегали Гениша в отношении Парвуса и Скларца. Парвуса они называли, если меня не подводит память, политическим авантюристом.

Но я был очень поражен, когда позднее встречал Шейдемана несколько раз у Парвуса на Кайзерхоф или у Скларца на Регентенштрассе. При этом у меня создавалось впечатление, что меня специально приглашали в то же время, что и Шейдемана, чтобы бы я мог увидеть и услышать его, хотя он мне не казался очень приятным. Позднее я нашел в кабинете Скларца фото Шейдемана с собственноручным посвящением, которое гласило что-то вроде: "Моему любимому другу Георгу Скларцу – Филипп Шейдеман".

Когда я увидел фото, то тотчас же попросил у Скларца разрешения сфотографировать посвящение, ибо оно могло бы помочь мне сломить сопротивление партийных функционеров против издательства.

Финансовое положение издательства было угрожающим. Тогда Парвус сообщил нам, что издательство должно иметь здоровую финансовую основу и что Георг Скларц становится совладельцем. В Копенгагене в то же самое время Парвус создает Институт по исследованию социальных последствий войны, который требовал ежегодно около 50 000 крон дотации. В институте работали несколько русских и один немец. Институт поддерживал литературные связи со всеми странами.

Как утверждали многие из противников д-ра Гельфанда, созданный институт был только ширмой для шпионской организации. В Дании Парвус быстро наладил связи с рабочими руководителями. Они пытались в то время добиться от немецкого правительства с помощью содействия немецкой генеральной комиссии профсоюзов льгот по ввозу угля в Данию, для распределения среди рабочих. Переговоры вел руководитель профсоюзов Вильгельм Янфон. Он тесно дружил с Парвусом, и вполне естественно, что хотел использовать свою связь в интересах этого дела – доставки угля. Скоро возникло очень большое угольное дело в Дании, в котором Парвус и Скларц взяли на себя транспортировку угля в Данию с помощью зафрахтованного ими парохода. Датские товарищи считали их благодетелями, в то время как они, по свидетельству их собственного бухгалтера Рауха, получали ежемесячно чистой прибыли 250 000 марок.

Парвус и Скларц заключили соглашение с высокопоставленными военными в Германии, что дало им возможность купить у военного ведомства списанные автомобили. За эту покупку они предоставили г-ну фон Ленгерке, директору кайзеровского автоклуба, который был с ними в самых лучших отношениях, 12 000 марок в год в возмещение накладных расходов и за участие. Автомобили были посланы в Данию, там восстановлены на заводе, купленном Скларцом и Парвусом, и вновь проданы. Скларц сам как-то при мне заметил, что это была блестящая сделка, ибо латунные детали, покрышки и прочее были заменены купленными в Германии запчастями, а автомобили проданы за границей так удачно, что все расходы были покрыты с избытком.

Весной 1918 г. появился проект создания русского настольного и отрывного календарей, которые должны были стать первым шагом в восстановлении торговых связей между двумя странами. Было изготовлено отрывных календарей 650 000 штук по цене 65 пфеннигов за штуку. Для создания настольного календаря была проделана большая подготовительная работа. В календаре предполагалось поместить статьи и объявления. Страница объявлений стоила бы 10 000 марок. Велись переговоры с предприятием по выработке геля и жиров, так как существовало мнение, что это предприятие имеет особый интерес к русскому фруктовому желе. Было предложено напечатать статью этого предприятия в редакционной части по 40 000 марок за страницу. Договор был заключен почти на четверть млн. марок. Авторам статьи был перечислен гонорар в 10 000 марок. Лица-посредники получили от меня через Парвуса 18 000 марок вознаграждения. Настольный календарь так и не был изготовлен, и эта статья, конечно, не появилась на свет. Предприятие же оплатило часть договорной суммы.

6. Тяжкое обвинение против члена СДПГ=7

Берлинский корреспондент "Berliner Zeitung" опубликовал следующее сообщение:

Влиятельные лица социал-демократической партии пытаются в настоящее время раскрыть один из самых больших поныне скандалов, вынесенных на поверхность революцией. Это дело может иметь очень большое значение, так как сильно компрометирует известного руководителя СДПГ. Социал-демократическая партия уже провела 7 и 27 сентября с. г. собрания, на которых обсуждался данный материал. В этих обсуждениях приняли участие известные руководители, такие как Брунер, Гоен, Давидсон, Р. Фишер, Фридрих Штампфер, Фаас, Казенштайн и другие, которые разбирали вопрос, что предпринять против обвиняемых лиц.

Между тем условия изменились и едва ли требуют разбирательства внутри социал-демократической партии. Главный обвиняемый подал иск в суд на своего бывшего служащего. Судебного разбирательства уже вполне достаточно, чтобы пролить свет на темные стороны последнего года войны и критических дней революции до марта 1919 года. Имеющийся обширный материал распространен как среди видных руководителей единой СДПГ, так и среди правых партий.

Речь идет, главным образом, о мошенничествах братьев Скларц, известных как в торговом мире, так и в правительственных кругах, которые обвиняются в том, что во время войны они работали как шпионы немецкой разведывательной службы.

С помощью известного социал-демократического руководителя, выступавшего в Дании как "профессор П[арвус]", братья Скларц организовали общество по торговле углем "Копенгагенскую фрахто-транспортную компанию"... [повторяются пункты обвинения]. ...Наконец, утверждается также, что Скларц получил в течение года прибыль свыше 20 млн. марок, не заплатив никаких налогов. Налоговым властям Скларц объяснил, что его постоянное местожительство в Копенгагене, а в Берлине он только занимается "делами".

Один из служащих г-на Скларца, который не только знал о его финансовых акциях, но и догадывался о других подобных делах, не так давно сбежал, прихватив с собой 1 200 000 марок. Этот человек спрятал деньги в разных местах в Германии и объяснил, что возвратит эту сумму в имперскую кассу только тогда, когда выяснятся спекулятивные аферы братьев Скларц. Г-н Скларц приказал арестовать мошенника в Голландии и хотел, запасясь необходимыми документами, сам ехать в Голландию, чтобы увидеть бумаги, прихваченные его бывшим служащим, которые находятся в данный момент в суде. Хотя голландские власти пытались уже однажды получить от немецких судебных органов бумагу о выдаче мошенника и документов, но этого не произошло. Г-н Скларц много раз обращался к семье бывшего служащего с предложением оставить безнаказанным молодого человека, если тот возвратит ему документы. Но это предложение было отвергнуто. Суть всех этих дел, которые в обычной жизни называют "спекуляцией", должна быть выяснена в ходе судебного разбирательства. Газета "Vorwarts" по поводу этих "разоблачений" замечает, что многое здесь фальшиво и изложено односторонне. Однако утверждается, что этим делом занялись уже различные комиссии СДПГ, в которых приняли участие выдающиеся члены партии. Что же касается комиссий, то они из представленного им материала не смогли установить виновность указанного руководителя партии.