Текст книги "Служба ликвидации"

Автор книги: Юрий Шубин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

В этот момент со стороны подъездного тамбура хлопнула дверь. Не желая встречаться с пытливыми жильцами, бригадир тихо прошел к лестничному маршу.

Держа руку в пакете, Пилат почти ворвался в холл. Острый взгляд скользнул по помещению, высвечивая темные углы, как лазерный сканер. Зрение выхватило из полумрака светлый прямоугольник освещенного чрева лифта. Послышалось жужжание сходящихся дверей. Прямоугольник исчез.

В несколько прыжков Пилат оказался на площадке.

В чувствительной, как нерв, тишине послышались удаляющиеся шаги. Они доносились с лестницы. Значит, «конкуренты» там. Поскольку лифт не лучший способ передвижения к боевому рубежу, Пилат метнулся к лестнице. Знать бы еще – где этот рубеж пролегает?

Однако марш-бросок до седьмого этажа панельного дома – не слишком тяжелое испытание, а жилая квартира – не ракетная шахта на укрепленной базе противника. Самомнение и дерзость уголовников не шли ни в какое сравнение со специфическими знаниями и боевым опытом Пилата. Он не сомневался, что братков следует искать у квартиры Сухарика, и почти не ошибся.

«Следить» около нее, привлекая внимание к хозяину, Пилату не хотелось. На это была простая причина: Сухарика он должен увести из-под носа у всех, причем совсем не в переносном смысле – так зачем оставлять следы?

– Куда он делся? – полушепотом проронил Ротан, набирая легкими воздух.

– А хрен его маму знает! – так же тихо пробасил недоумевающий Череп. – Чердак закрыт, по лестнице, сам видел, не проскочишь. Не вылетел же он через окно?..

– Может, с лифтом он нас развел, а сам дома или у соседей чай пьет? – теряя терпение, предположил Ротан.

– Если б дверь открывали – я бы услышал, – не согласился Череп. – Он где-то тут заныкался. Неподалеку. Когда найду – я из него мозги вышибу.

Бригадир стремительно сориентировался.

– Паси квартиру, я пойду верхние этажи проверять. Вдруг фраерок в тамбуре залег? Вызови лифт к себе, – велел Ротан, отправляясь к лестнице.

Неслышно ступая по бетону, Пилат поднялся до шестого этажа и остановился. Услышав осторожный шепот, он замер, приготовив оружие. Но Ротан ушел наверх, и скоро его шаги затихли.

Пистолет не понадобился. Однако стоящий на седьмом этаже человек прочно ассоциировался у Пилата с часовым, которого надо «снять». Такой наукой он владел в совершенстве. Только с настоящими часовыми, вооруженными автоматами и постоянно ожидающими нападения, приходилось изощряться. Особенно когда на подступах к нему нет ни кустов, ни травы, а только мелкий серый песок или двухкилометровая полоса с участками сухого хвороста. На ее преодоление дается норматив, но вдобавок движение должно быть бесшумным. В конце полосы стоит часовой, к которому нужно тихо подобраться и «снять», а сам объект взорвать мешком взрывчатки, висящим за плечами…

Для Пилата это было отнюдь не игрой.

Неслышно ступая на цыпочках, он приблизился к верхней площадке и, вытащив маленькое зеркальце, осторожно ввел его в проем. В дрожащем стеклышке появилось изображение. Череп вызвал лифт и разминал кости ходьбой до общего тамбура и обратно.

«Нервничает – это хорошо. Мой клиент», – подумал Пилат. У него появился план.

В лифтовой шахте было темно, как в подвале. Несло пыльным, пропитанным керосином сквозняком. Вверху тускло светились три лампочки, свет которых ничего не освещал. Сухарик заглянул в щель. После полумрака шахты подъезд казался ему ярко освещенным. Дождавшись, когда все уйдут, парень приподнял плафон освещения, являющийся одновременно крышкой люка, и сдвинул его в сторону. Он свесил ноги, чтобы спрыгнуть вниз и, не теряя времени, выскочить на улицу…

Но в этот момент кто-то вызвал лифт, и кабина с резким толчком пошла вверх. Сухарик едва успел схватиться за маслянистый трос, чтобы не сорваться и не провалиться в кабину. Стоя на вибрирующей крыше, он подобрал ноги и торопливо вернул люк на место. Светящиеся щелями контуры раздвижных дверей на этажах уходили вниз.

Шелестели тросы, натужно скрипели пружины амортизаторов и стальные каркасы. Сухарик даже в детстве никогда не забавлялся катанием на крышах лифтов, а потому ощущение преисподней или космического аппарата пришельцев не покидало его воображения.

Но фантастические темы были неуместны. В черной шахте другая реальность, иной антураж, отличный от сюжетов о звездных войнах. Да и всесильного бластера под рукой нет. Даже пистолета. А где-то за стеной бандиты.

Кабина упруго вздрогнула и, будто уперевшись в препятствие, замерла. Глядя через щель, Сухарик увидел слоняющегося по этажу Черепа, и новая волна холода пробежала по его спине. Таких типов парень не встречал даже в следственном изоляторе. Правильно сокамерники говорили, что в зонах теперь сидит всякая мелочь. Ни одного настоящего крупняка там не найдешь, а если и найдешь одного, дожидающегося внеочередного освобождения, то его камерный быт сильно отличается от условий содержания остальных и больше похож на пионерский лагерь.

Сухарик старался дышать медленнее, чтобы громким вздохом не выдать своего опасного убежища. Но это было излишне – Череп его не видел и даже не предполагал, что там кто-то может быть.

Однако в лифт бандит не садился.

Зеркальце исчезло. Пилат прижался к стене, приложил к губам сложенные лодочкой ладони и негромко позвал:

– Иди сюда…

Череп прислушался. Показалось или правда Ротан зовет?

– Чего стоишь! Поди сюда!.. – снова прошептал Пилат.

Он приготовился к мгновенному отключающему удару, едва голова бандита высунется из проема. Можно сломать часовому шейные позвонки, что практически всегда ведет к мгновенной смерти, но этот способ не столь эффективен, как работа оружием. На этот раз Пилат решил обойтись без экзотики.

Череп был очень осторожен. Будто чуя опасность, он выставил перед собой потертый «ТТ» и медленно приблизился к лестничной клетке. Мозг Пилата мгновенно просчитал траекторию движения кулака и возможную точку соприкосновения с «часовым». Но расчет нарушила излишняя подозрительность Черепа. В последний момент, когда рука Пилата уже была готова захватить цель «в прицел» и выстрелить, Череп повел себя неожиданно. Он резко изменил направление и, вместо того чтобы войти, с разбега впрыгнул в проем.

Боковым зрением братан заметил Пилата, но развернуть оружие и нажать на спуск не успел. С шагом вправо и поворотом корпуса грозная тень ушла с линии атаки. В ту же секунду мощный удар обрушился на Черепа, как бетонная стена. Пилат выбил у него пистолет. Потертый «токарев» взлетел в воздух, несколько раз перевернулся и, пролетев вдоль лестницы, с железным звяком упал на затоптанную нижнюю площадку.

Череп попробовал нанести противнику свои обычные тычки, которыми вырубал несговорчивых оппонентов на «стрелках» и забивал до смерти непокорных толстосумов-коммерсантов, но кулаки путались в ловко подставленных блоках противника.

Короткий удар в горло лишил Черепа возможности кричать. Носок ботинка ударил в промежность и прекратил тягу к сопротивлению. Обмякшее тело полетело на бетонные ступеньки. Однако врага нельзя оставлять за спиной. Пилат отошел в сторону и точным ударом добил оглушенного Черепа насмерть. Послышался хруст и затихающий хрип. От синюшных губ братана потянулась тонкая полоска крови.

Пилат вышел на площадку и прошелся по тамбуру. Через закрывающиеся двери лифта Сухарик с трепетом проводил взглядом немолодого мужика с усами и пистолетом. Может, и его ищет военная прокуратура? Но паренек не чувствовал себя охотником. Скорее – наоборот.

«Сейчас бы мобильный телефон…» – подумалось ему.

Но это ничего бы не решило, потому что в следующую секунду нога Сухарика соскочила с железки, издав слабый шум. Совсем небольшой шорох, но достаточный для того, чтобы быть услышанным профессионалом.

Мужик надавил на кнопку, двери раскрылись. Он бросил оценивающий взгляд в пустую кабину и… медленно поднял глаза вверх. В темной щели между проемом дверей и верхом лифта его внимание привлекло яркое светящееся пятно. Это была светоотражающая вставка на кроссовках Сухарика. На нее падал свет из окна.

Пятно шевельнулось. Насколько Пилат помнил, на ботинках второго братана ничего не светилось. Двери начали сходиться, но наемник остановил их, подставив ногу. Он вошел в лифт и нажал кнопку. Двери закрылись. Кабина поехала вверх… но быстро остановилась. Пилат застопорил ее между этажами. Сухарику стало совсем невесело.

– Эй, наверху, сам слезешь или как? – услышал он. Парень затаился и молчал, как рыба (хотя, говорят, и рыбы умеют разговаривать).

– Калякин, слезай, я твои уши вижу! – негромко позвал Пилат.

В его голосе не было злобы. Он говорил обыкновенно, как разговаривают с соседом из подъезда.

– Слезай, нам поговорить надо, а то тут где-то второй урод прячется! Между прочим, они пришли за тобой! Ты мне должен быть благодарен – одного я уже нашел.

– Хочешь поговорить – поднимайся ко мне! – сам не зная зачем, надерзил Сухарик. Он встал на люк ногами, предполагая, что Пилат не сможет его открыть и отстанет.

Наивный. Парень не знал Пилата, как не знал и того, что герой выпусков новостей олигарх Верховский послал его за ним.

– Ну, раз ты так хочешь… – с примесью раздражения произнес Пилат. Он подумал, что неплохо бы найти и вырубить второго братана, поскольку враг за спиной опасен, но решил, что в шахту тот не заберется. Наемник попробовал сдвинуть люк…

Но Сухарик стоял на нем твердо.

– Ну ты шутник! – раздался угрожающий голос. – Считаю до одного: не сойдешь – стреляю.

Это не было дешевым наигрышем. В тот же момент под крышей лифта раздался упругий хлопок. Рядом с ногой Сухарика что-то лязгнуло и отвалилось. Как ручная граната, вдребезги разлетелся патрон с лампочкой освещения, а в люке появилась свежая дырка. Парень едва успел отскочить.

– Стой смирно, а то я рассержусь, – предупредил Пилат.

Сунув пистолет за пояс, он откинул в сторону люк и, подтянувшись на руках, полез на крышу. Сухарик ошарашенно смотрел на появившуюся в проеме голову незнакомца отнюдь не подросткового возраста. Мужик был в очень хорошей спортивной форме. Вслед за головой, словно из башни танка, на пыльной крыше лифта появилась половина туловища. Из-за ремня торчала коричневая рукоять пистолета.

«Вот, блин, попал!.. – самопроизвольно подумалось Сухарику. – Не задался денек…»

– Ты думал, если встанешь на люк, то я до тебя не доберусь? – ощерился в неприятной усмешке Пилат.

– Нет, конечно. Но я решил попробовать, – автоматически ответил Сухарик, робко соображая, а не двинуть ли его ногой по фейсу и не сделать ли ноги? Глядя на ловко выбравшегося на крышу крепкого мужика, парень отказался от нападения. С подводной лодки никуда не деться.

– Юморист, – усмехнулся Пилат, приблизившись к Сухарику вплотную. – Узнаешь меня?

– Нет, – признался парень, вглядываясь в незнакомое лицо с усами. Полумрак лифтовой шахты не давал возможности как следует рассмотреть любителя кататься на крыше лифта и стрелять в незнакомых людей. Однако голос показался Сухарику знакомым.

– Не обращай внимания на прическу – это всего лишь парик, – подсказал Пилат. – Нам все время мешают переговорить, а сейчас хороший случай. Думаю, ты правильно выбрал место…

Сухарику показалось, что мужик просто сумасшедший. Но очень скоро он уверился, что это не так.

– Так что тебе сказал Баркас про тайник? – произнес странный мужик.

Над головой у Сухарика будто шаровая молния жахнула. Он почувствовал, как ноги начали предательски подкашиваться, а голова кружиться. Сухарик крепче вцепился в подвесной трос и отступил на шаг назад.

Он узнал Пилата.

С упорством и дотошностью таможенника Ротан проверял жилые отсеки, но «фраера» не находил. Он не верил в телепортацию и не имел такого слова в лексиконе, но, обходя этаж за этажом, не мог понять: куда пропал Сухарик?

Вдруг где-то снизу раздались звуки непродолжительной возни и металлический стук. Бригадир насторожился и прислушался.

Фраер нашелся?

Ротан бросился вниз, но, приближаясь к седьмому этажу, сбавил обороты. Осторожно ступая по лестнице, он увидел Черепа, лежащего в неестественной для живого человека позе. Бригадир наклонился, тронул его за голову и… брезгливо убрал руку.

Ротан не любил покойников.

Он подобрал «тэтэшку» подельника и, переполненный кипящей злостью, двинулся на этаж. Его мучил вопрос, кто убил Черепа: Сухарик или тот, кто его охраняет?

На площадке никого не было, но сквозь бетонную толщу стены бригадир услышал приглушенный разговор. Он приблизился к лифту, приложил ухо к шершавой стене…

Ротан понял, куда спрятался фраер – он в лифте! Но с кем он разговаривает?

Бригадир тихонько надавил на кнопку, но лифт не пошел.

«Заблокировались, суки! – догадался он. По лицу как ток пробежала злая ухмылка. – Ну, ну… Там и сдохнете!»

Осторожными шагами бандит вышел на лестницу и быстро поднялся на два этажа вверх. Узкий нож, похожий на стамеску, тихонько вошел в отверстие над лифтом. Освободив защелку, Ротан взял в ладонь оружие и отодвинул дверь. В темноте лифтовой шахты он увидел людей, стоящих на крыше «грузовика». Направленный в его сторону пистолет он заметил, лишь услышав «пневматические» шлепки. Пуля ударила в дюралевую облицовку двери и, оставив глубокий рубец, сорвалась в рикошет. Другая свистнула у самого лица, с громким звоном шлепнувшись в сталь. Еще одна отрезвила бригадира, вырвав кусок бетона…

Ротан шарахнулся в сторону, и тут же грохнул его пистолет.

– Получайте, падлы! – истошно прокричал он, до боли вдавливая спуск.

Несколько раз бригадир выстрелил наугад, разрывая тишину неистовым грохотом. Но пули ушли в темноту, выбивая искры и звон из стальных направляющих. Стрелять прицельно не давал «Макаров» Пилата.

В боевой горячке Ротан решился на отчаянный шаг. Он отошел от края и, выстрелив поверх голов, с короткого разбега прыгнул в шахту. Бетонная коробка резко приблизилась и побежала перед глазами. Полтора этажа Ротан находился в свободном падении. Секунда показалась ему помноженной раз в десять.

Пилат не успел довернуть оружие, чтобы подбить бригадира на лету. Вместе с Сухариком он был сбит с ног падающей на плечи массой. Бесшумный пистолет стукнулся о крышу и через люк провалился в кабину.

Однако и бригадир не состоял в парашютной секции и не смог устоять при экстремальном приземлении. Тем более он не смог воспользоваться оружием. Пилат бросился на противника, прижав его ствол к полу. В завязавшейся борьбе он несколько раз ударил Ротана по вооруженной руке, но бригадир не разжимал стального хвата. Он был довольно сильным парнем.

Испуганный Сухарик с трудом выбрался из эпицентра схватки и с разбитой губой замер на самом краю крыши. Под ним разверзлась настоящая семиэтажная пропасть, пугающая зловещей чернотой и холодным дыханием смерти. Но что страшнее – бороться за жизнь до конца или положиться на случай и плыть по течению, никак не влияя на исход?

Сухарик не терпел пассивности и выбрал первое. Превозмогая страх, он посмотрел вниз. Сквозь окна в перегородке, отделяющей две шахты друг от друга, парень увидел стоящую несколькими этажами ниже кабину второго лифта. Дрожащими ногами он оттолкнулся от пола и прыгнул на проем. Руки судорожно вцепились в бетон. Подтянувшись, Сухарик забросил ногу и забрался в проем. От головокружительного прыжка сердце не испытывало адреналинового голода. Быстро сорвав с себя майку, парень сложил ее пополам и, тщательно прицелившись к подвесным тросам, как десантник, метнулся в шахту.

Грудь больно врезалась в натянутые тросы, руки с майкой торопливо захватили их, будто это были стальные трубы. Помогая себе тормозить ногами, Сухарик ослабил пальцы и начал спуск. Разогнавшись, он остановил падение тряпичным тормозом и кроссовками. Сверху доносились сдавленные крики и звуки борьбы, но парень не думал об этом. Он смотрел вниз, где в нескольких метрах от ног чернела посадочная площадка пассажирского лифта.

Едва ноги почувствовали опору, Сухарик разжал скрюченные от напряжения пальцы и перевел дух. Он развернул и надел перепачканную в смазке порванную футболку. Прикинул, куда дальше: через люк в кабину или…

Парень выбрал второе. Как акробат, Сухарик осторожно подобрался к верхнему этажу, раздвинул двери и, пыхтя, выбрался на площадку.

Не задерживаясь, он бросился к лестнице и мигом преодолел оставшиеся до земли три этажа.

Перехватив руку Ротана, Пилат с силой ударил ее о стальную балку. Пронзенный болью бандит сжал зубы, но Пилат не отпускал его. Он повторил удар. Бригадир зарычал, как дикий зверь. Окровавленные пальцы разжались, выпустив оружие. С затихающими стуками пистолет улетел вниз, а дерущиеся противники на миг разошлись.

Воспользовавшись моментом, Ротан вытащил пистолет Черепа и направил его на Пилата. В тесном пространстве деться некуда. Исход поединка был решен.

– Конец тебе, падла! Конец! – с торжеством прошипел он и нажал на спуск…

Липкий от крови указательный палец ощутил легкое движение спусковой скобы. За миг до спасительного выстрела Ротан почувствовал радость. Он дожал спуск, но… скоба провалилась в пистолетную рукоятку, как педаль отказавших тормозов. Выстрела не последовало – в отличие от «Макарова» у «Токарева» нет самовзвода.

Пилат мгновенно оценил ситуацию и принял боевую стойку. Врагов нельзя оставлять в живых. Он поднял согнутую в колене левую ногу и, пружинисто распрямляя ее, совершил прыжок вперед на правой. Составляющие молниеносного удара совпали и стали единым движением. Стопа вылетела, как стомиллиметровый пушечный снаряд. Рифленая подошва пробила противника «насквозь» и сбила с крыши лифта. Раздался слабый стон. Неуклюже взмахнув руками, Ротан впечатался в стену шахты и, словно мешок с опилками, полетел вниз. Через несколько секунд Пилат услышал глухой удар.

Финальная сцена сопровождалась зловещей тишиной.

Глава 10
СЛАБОЕ ЗВЕНО

На третьем этаже офисного здания в центре Москвы царило деловое оживление, а глава собственной финансовой империи Верховский, уединившись в уютном капнете, работал с документами. Мелодичный звонок белоснежного телефонного аппарата оторвал олигарха от занятий. Напрямую по этому номеру звонили немногие. Обычно все звонки адресовались секретарше, и, по желанию шефа, она соединяла с ним абонентов или нет. Это линия другая. Она не стояла на контроле службы безопасности, а разговоры, проходившие по ней, не укладывались в мегабайты записей на жестких дисках компьютеров. Кроме того, специальный человек регулярно приходил в кабинет и проверял линию на предмет несанкционированных подключений. Это входило не только в его обязанности, но и в комплекс мер по обеспечению информационной безопасности бизнеса и его главы.

Подняв трубку, Верховский узнал взволнованный голос генерала Казуева и поинтересовался:

– У вас неприятности?

– Вероятно, да, – потухшим голосом подтвердил генерал. – Наши ОРГАНЫ живо интересуются историей чересчур быстрого назначения на должность нового начальника Станции управления…

– А почему вас это заботит? – не проявляя беспокойства, спросил олигарх. – Это их обычная работа. По-моему, для назначения имелись все официальные основания, а вы всего лишь высказали свое мнение о морально-деловых качествах кандидата. И если позже у вновь назначенного начальника произошло ЧП, то в этом нет ни его, ни вашей вины. Кроме того, кандидатуру подбирало управление кадров, а утверждали наверху.

– Этот мудак хотел прикрыть свою жопу, похвалившись знакомством со мной, а ТЕ РЕБЯТА умело потянули его за язык, – расстроенно пояснил Казуев. – Мне звонили друзья и предупредили, что к ним тоже ПРИХОДИЛИ и расспрашивали про меня.

– Мне кажется, дорогой мой, вы несколько сгущаете краски, – попытался ободрить генерала Верховский.

– Какой, к черту, сгущаю! – не смог удержать себя в руках Казуев. – Я не командир роты и даже не командир полка, про которого можно вот так ходить по кабинетам и выспрашивать!

Слушая брюзжание генерала, олигарх подумал, что тот близок к истерике, и это обстоятельство его сильно озаботило. Пожалуй, больше, чем страхи самого Казуева. Страх подавляет разум. В таком состоянии легко допустить ошибку или сболтнуть лишнее. Хотя, конечно, генерал не мальчик, а терять ему есть что.

– Разве вы не понимаете, кто дал разрешение на подобные действия со мной? – Его голос дрожал, словно генерал произносил последнее слово перед оглашением приговора.

Верховский об этом не подумал, а Казуев был прав. На разработку людей такого ранга должны иметься очень веские основания и самое высокое разрешение – не ниже министра обороны. Иначе, окажись они в одной связке, даже РЕБЯТА могут нарваться на неприятности. Ведь сколько пресса живописует о сказочных особняках и шикарных машинах армейских и милицейских генералов с официальной зарплатой меньше двухсот у.е. в месяц, но они и ухом не ведут, продолжая оставаться на своих местах. А все почему? Потому что покровители не разрешают их трогать и не дают команды «фас». Они в них нуждаются и сами по уши завязаны в махинациях и коррупции. Это конструкция, которую и танком не свернешь. И даже не круговая порука. Это куда серьезней.

– Ну хорошо, даже если есть разрешение, это ничего не значит, – успокаивал генерала осведомленный в закулисных интригах Верховский, зная, что на самом деле это не так. – Никакого криминала за вами нет. А наверху тоже за кресла держатся. Президент молодой, энергичный, никому неохота под его метлу попадать.

– Да, вы правы, – нехотя согласился Казуев. – Наверное, я плохо выспался…

Разговор окончился, а олигарх не совсем понял, зачем ему звонил генерал. Если он искал сочувствия, то это не к нему. Если по делу, то по какому?

Верховский нажал на кнопку внутренней связи и, услышав ответ секретарши, попросил:

– Пригласите ко мне начальника службы безопасности. Срочно.

– Вашей или банка? – не к месту уточнила девушка, вызвав лишнее раздражение.

– Моей! Когда банка, я так и говорю – банка!

– Извините… – испугалась секретарша. Шеф сегодня был явно не в духе.

* * *

Приведя себя в норму, Пилат сел в машину. Его физическая форма отличалась от той, что была десять лет назад, но все же не давала поводов для беспокойства. Совсем неплохо для его возраста.

Внимательно осмотревшись, Пилат не заметил ничьего интереса к себе, и это его успокоило. Он отвинтил глушитель и сунул «Макаров» под лючок электронного блока в салоне. Туда же он отправил и парик с усами. Первым делом следовало уехать с опасного места, а уж потом подводить итоги.

Басовито взревел мощный движок «Тойоты-Лендкрузер». Медленно съехав с бордюрного камня, машина тронулась. Пилат снял со щеки коллоидный шрам и, чуть опустив стекло, выбросил смятую розовую пленку на дорогу. Покончив с «макияжем», посмотрел в зеркало и не заметил ничего подозрительного. Он нажал на газ, с головой окунувшись в собственные мысли.

История слишком затянулась, и если не удастся взять мальчишку «по горячим следам», то на деньгах можно поставить жирный крест.

Впрочем, деньги интересовали Пилата не больше, чем они того стоят. Они всего лишь символ. Свободы и новой жизни.

Отъехав на достаточное расстояние, Пилат припарковался у тротуара. Он вытащил листок с номером Ольги и набрал его на сотовом телефоне.

– Здравствуйте, – чуть изменив голос, произнес он. – Вы не подскажете ваш адрес?

Девушка на другом конце линии старательно продиктовала, как к ним лучше подъехать. Пилат записал, поблагодарил и выключил телефон. Запустив двигатель, он поехал по указанному адресу.

Оказалось, что это не очень далеко.

Добравшись до места, Пилат оставил джип поодаль. Вернувшись к дому, он вошел в просторный зал и приблизился к отделу хай-эндовской аппаратуры. На полу, покрытом искусственным мрамором, стояло несколько пар узких колонок на пирамидальных ножках. Ровно по центру, на подсвеченной синим стеклянной подставке покоился любимец публики, новейший ламповый усилок. Под ним – «сидюшник». Прямо по полу тянулись фирменные колоночные провода с мизинец толщиной в прозрачной изоляции. Пилат подошел к стенду и, рассматривая технику, вытащил мобильник.

– Вам помочь? – выросла рядом приветливая продавщица.

– Подскажите ваши телефоны, – улыбнулся Пилат. Девушка протянула фирменную визитку и отошла.

Пилат набрал предложенный номер. Синхронно с гудками в трубке рядом с отделом оргтехники зазвонил телефон.

Сотрудница подняла трубку.

– Оргтехника, – произнесла она приветливо. Пилат неторопливо пошел в дальний угол.

– Позовите, пожалуйста, Ольгу, – попросил он.

Девушка удалилась, положив трубку рядом с аппаратом. Пилат спрятал мобильник в карман. Будто внимательно рассматривая витрины, он приблизился к отделу оргтехники.

К телефону подошла Ольга. Она взяла трубку, но в динамике пульсировали короткие гудки.

– А кто меня спрашивал? – пожала она плечами. Глядя на витрину с принтерами, Пилат незаметно рассматривал девушку, но своего лица не показывал. Он ее уже встречал, тогда – возле гаражей, а теперь освежал в памяти ее внешность.

– Какой-то мужчина, – пояснила продавщица. – Наверное, звонок сорвался. Так часто бывает.

Ольга быстро набрала номер своей квартиры, но там никто не отвечал.

– Ладно, перезвонят, если захотят! – произнесла она и скрылась за дверью служебного помещения.

Пилат вышел на улицу и неторопливо прошелся от дверей фирмы до стоящего на обочине джипа. Все верно: и к метро, и к автобусной остановке дорога пролегает здесь. Прогулочным шагом наемник прошелся вокруг дома, осмотрел подступы. Ничего особенного. Только зеленый «Мицубиси-Паджеро» с черными окнами поодаль стоит. Внутри кто-то есть: один или двое – не разглядеть…

«Менты и „контора“ на таких тачках не ездят», – заметил Пилат и вернулся «на тропу». Он встал в тени ветвистого клена и снова позвонил Ольге. На первый номер, который у нее на столе. Когда девушка ответила, Пилат нагнал в голос хрипотцы и торопливо заговорил:

– Это Ольга?

– Да…

– Здравствуйте, еле вас нашли! Это из вашего ДЭЗа звонят…

Если бы Ольга спросила, кому именно звонят, то Пилат не смог бы назвать ни ее фамилию с отчеством, ни номер ДЭЗа, ни домашнего адреса. Но, поскольку к телефону пригласили именно Ольгу и назвали по имени, девушка не сомневалась, что звонок адресован ей.

– Добрый день… – растерянно ответила она, подозревая незаметно подкравшиеся неприятности. Ольга напрягла память, вспоминая, не оставила ли она открытой дверь или окно?.. Но вспомнить не смогла.

– У вас в квартире трубу прорвало! – громко и напористо произнес Пилат, изображая сантехника с диспетчером. – Приезжайте скорее, а то пригласим участкового и будем дверь ломать.

Дав обалдевшей «от радости» девушке проглотить наживку, Пилат уточнил:

– Через сколько времени будете?

– Двадцать минут!.. – быстро вычислила взволнованная сообщением Ольга. Она уже прикидывала, сколько придется платить хозяевам затопленных квартир.

– Отлично! – произнес Пилат, но слово потонуло в колких сигналах отбоя. Когда он убирал телефон, его глаза не отражали ничего.

* * *

Отражая солнце, лобовое стекло «Мицубиси-Паджеро» рассыпало слепящие блики. Чугун и Бандера с интересом наблюдали за перемещениями странного мужика, приехавшего на крутой тачке. С каждой минутой росла уверенность, что он один из тех, кого они ищут. Но самым главным признаком для Чугуна стал хвост волос на затылке стремного мужика. Ротан говорил, что у «спецназовца» тоже вроде волосы как хвост торчали.

– Мужик точно чего-то вынюхивает, – подал голос Бандера.

– Сам вижу, – отмахнулся Чугун. – Звякни лучше Ротану. Спроси, как выглядел «спецназовец». Что-то мне его хвост не нравится.

Бандера вытащил мобильник и толстыми пальцами неуклюже набил номер бригадира. В наушнике раздались длинные гудки…

Радиосигнал передающей станции достиг и дома Сухарика. Женщина, стоявшая в ожидании лифта на площадке первого этажа, вдруг услышала доносившееся откуда-то тихое мелодичное мурлыканье. Она не знала, что на самом дне лифтовой шахты лежит мертвое тело бандита по кличке Ротан и у него в кармане звонит чудом уцелевшая трубка. Женщина дождалась лифта и уехала на свой этаж.

Некоторое время звонки еще распространялись по шахтному столбу, пока не стихли.

– Не отвечает.

Бандера положил трубку рядом. Удивленное лицо с острым носом вытянулось.

– Как не отвечает? Он мобилу всегда с собой носит! – занервничал Чугун. – Позвони пацанам! Кто там с ним фраера поехал гасить?..

Через минуту в припаркованном возле помойки «Мерседесе» раздался телефонный сигнал. Он заполнил залитый кровью салон иномарки, создавая иллюзию нереальности, словно звонок был отправлен с этого света на тот. Но взять трубку водитель не мог. К этому времени Зёма был мертв.

– Не отвечает! – констатировал Бандера. Беспокойство шефа теперь передалось и ему.

– Звони другому! – нервозно выкрикнул Чугун. – Не могли же их там всех перемочить?!

Тонкий мелодичный звук телефона промурлыкал на лестничной площадке. Но и Череп не смог на него ответить. Лестница была узкой, плохо освещенной, и жильцы сухариковского дома пользовались ею редко: только когда лифт не работал или мебель нужно было поднять на этаж. Поэтому остывающее тело Черепа до сих пор обнаружено не было. Призывный писк его мобильника никого не мог заинтересовать.

– Может, я за ней схожу? – внес предложение Бандера.

– Сиди и не рыпайся! – осадил его шеф. – Не хватало еще там засветиться! Придет время – сама выйдет. Ты лучше за мужиком секи. Не нравится мне этот корефан.

Бандера послушно откинулся на спинку кресла и неторопливо прикурил новую сигарету. Действительно – зачем торопиться?

Двери распахнулись, выпуская озабоченную Ольгу. Она выпорхнула из офиса и, погруженная в неприятные мысли, заторопилась домой.

– Е-мое! – воскликнул Бандера, вскочив, как ужаленный. – Телка идет! Че делать будем?

– Домой проводим!.. – криво усмехнулся Чугун. Придерживая сумочку, девушка шла к остановке, не видя ничего вокруг. Пилат наблюдал за ней со стороны и не мог не отметить ее хорошей фигуры с волнующей грудью и стройными ногами. Он ухмыльнулся, подумав, что женщины все еще продолжают его волновать. И это совсем неплохо.

Ольга почти бежала, мысленно перебирая всевозможные варианты с затоплением. Большой город для нее перестал существовать, сжавшись до размеров неприятности с водой. Приблизившись к черному джипу с открытой дверцей, девушка не повернула головы, собираясь пройти мимо…

Но в этот момент кто-то тронул ее за плечо и назвал по имени.

– Ольга, подожди минутку.

Девушка оглянулась и онемела от ужаса. Она узнала человека, разыскиваемого военной прокуратурой. Составленный фоторобот будто сошел с бумаги и материализовался в живую модель.

– Не бойся, – успокоил ее Пилат и цепко взял за руку. Ольга рванулась, попытавшись вырваться, но стальной хват мгновенно сжал запястье до боли. – Мне от тебя нужна одна услуга. Совсем простая. Потом пойдешь дальше.