Текст книги "Гуд бай, Америка… (СИ)"

Автор книги: Юрий Артемьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Ну, а ещё часа через полтора, мы купили другую машину. Дело было почти под вечер. И главное, что мы искали, это седан. Универсал мы припарковали где-то на окраине Сакраменто, заранее перегрузив из него все вещи. А ночевали уже в мотеле на другом конце города.

* * *

Всё это время я вспоминал майора Васина. Двоякое ощущение какое-то. Я так долго считал его предателем, что никак не мог отделаться от этой мысли. Но то, как он пожертвовал собой, прикрывая наш отход, тоже не укладывалось в моей голове. Ведь он не раздумывал ни минуты. Просто достал два пистолета и остался там, в коридоре, тем самым выиграв нам несколько драгоценных минут. Ведь то, что мы сейчас свободно движемся в сторону Лос-Анджелеса, останавливаемся в мотеле, и нас тут никто не ищет, это ведь следствие того, что где-то там лежит мёртвый Игорь. То, что он выжил, я сильно сомневаюсь. Он остался стоять посреди коридора, и даже не пытался укрыться в какой-нибудь из палат. Патронов на длительный бой у него не было. Так что он просто остался там умирать. И умер в бою, как герой. Достойная смерть. Что ещё можно сказать? А ведь у него в Союзе осталась жена…

Мысли перенеслись куда-то туда, по ту сторону Атлантики. Ну, или по ту сторону Тихого океана. Здесь он вроде бы поближе будет. Я очень беспокоился за Анечку. Ну и за маму её, конечно, тоже. Ведь она совсем недавно была устроена на новую работу по протекции то ли Васина, то ли даже самого Авдеева. Не прилетят ли и ей репрессии от нового руководства партии и особенно от ретивых сотрудников обновлённого КГБ? Очень хочется надеяться, что нет. Но надежда эта очень зыбкая. Осталось только опять, как всегда понадеяться на русский «авось». Авось и пронесёт.

30 сентября. 1974 год.

США. Штат Калифорния. Сакраменто.

Алексей Тихий.

После нескольких бурных дней в Рино, мы откровенно отсыпались. Вот и поиграли, блин, в казино. Алёнку жалко. Нормальная девчонка была. Безо всяких понтов, зато чуйка у неё была, дай боже каждому. Странно даже, что она так бездарно погибла. Хотя… Похоже, что она заранее поняла, что заряд картечи попадёт в Сашку. Вот и закрывала его своим телом, спасая любимого. Была бы она чуть повыше да покрупнее, то в него ни одна дробина бы не попала. А она мелкая… Была…

Да… Любовь штука такая. Вот и я за Маринкой вписался в такой блудняк. Сейчас вот прокручивая назад, понимаю, там всё на волоске висело. И много всяких «если» было… Если бы байкеры не поселились рядом с Сашкой. Если бы один из них не остался в городе, пока они там развлекались в холмах… Если бы я не срисовал там, в холмах, мексиканского снайпера. Если бы у байкеров был припасён свой снайпер на такой случай. Если бы… Вся наша жизнь состоит из этих дурацких «если».

Заворочалась Маринка под боком. Я погладил её по голове, и она снова затихла…

А я снова погрузился в мир мрачных мыслей. Почему мрачных? Да потому что светлых мыслей нынче что-то не завезли…

* * *

Не знаю, что там Сашка напридумал и какие у него там были планы до этого, но после всех последних событий, нам было бы лучше всего исчезнуть на какое-то время. Да так, чтобы и почтальон Печкин не смог бы найти. А учитывая, что у нас там, на Родине, хрен знает что творится, то… Нам всем пора уйти в автономное плавание. А что такого? Начальства нет. А деньги есть. Сделаем документы. Что-нибудь придумаем. Куда-нибудь рванём…

А вот реально, может быть, стоит послать к чертям собачьим эту грёбанную Америку? Может на Кубу рвануть? В прошлой жизни я там бывал. Ну, что? Мне понравилось. Только вот я не уверен, что Куба в две тысячи восьмом году и Куба в одна тысяча девятьсот семьдесят четвёртом – это одна и та же страна. А скорее всего это две совсем разные Кубы. Советским специалистам там наверняка будут рады, а вот трём неизвестным нелегалам – вряд ли. Думаю, что стоит рассмотреть и другие варианты Карибского региона…

Но это всё потом. Сейчас надо бы озаботиться новыми документами, а то как-то совсем всё невесело. Сашка вон засветился с поддельными правами. А значит и паспорт на имя Готлиба Штилльмана тоже не стоит нигде предъявлять. Документы Хуаниты Молины? Не смешите мои тапочки! Да, один раз прокатило в оружейном магазине. Но я думаю, что для девочки-хиппи проканала бы и квитанция из прачечной. Наши бумажки, полученные как для амишей-переселенцев?… Думаю, что сейчас, после того, как Васин сдался властям, а после взял и начал стреляться с полицией… Их тоже лучше убрать подальше. Так что вариантов у нас практически нет. Значит, надо что-то придумать. А то, как говорится: «Без бумажки ты букашка». Хотя тут не особо и интересуются документами, но не дай бог заинтересуются…

Ну, вот. Сашка проснулся. Пора и нам вставать.

29 сентября. 1974 год.

США. Штат Калифорния. Сакраменто.

Александр Тихий.

Нас утро встречает… Головной болью. Причём болит не то место, куда влетел кусочек свинца, а вся остальная голова. Затылок ломит, а глаза, кажется, хотят вылезти наружу. Неужели я ещё какую заразу подхватил, пока валялся в больнице? Или это просто давление скачет? Блин. Про давление это что, шутка такая? Мне уже ведь не под шестьдесят лет, а всего лишь под пятнадцать… Правда моей голове в последнее время слишком много доставалось. Пару раз прикладом по голове прилетало. Один раз в лесах Пенсильвании от браконьеров, а другой раз от военной полиции в горах Монтаны. И вот теперь ещё здесь. Слава богу, что не как в том старом анекдоте: «Восемь сквозных ранений головы. Но мозг не задет.» Вот-вот. Мне ещё пули в голове не хватало. Хотя… Видал я в интернете видео, как нашему спецназовцу прилетела в голову, то ли пуля на рикошете, то ли осколок от гранаты. Торчал во лбу кусок металла, а тот улыбался. Правда поморщился, когда его йодом намазали и плоскогубцами пулю вытащили. Помню комментарии западных зрителей… Один из них сказал, что с русскими не стоит воевать. Наверное, он был прав.

Я засунул ноющую голову под холодную воду. В последний момент вспомнил про рану заклеенную пластырем, но было уже поздно.

Холодная вода принесла небольшое успокоение. Полегчало. Помаленьку боль стала таять. Пока совсем не пропала. Шум в ушах стих, и глаза вроде бы вернулись на место. Я потрогал нашлёпку пластыря. Кажется, всё на месте. Ну и ладно. Высохнет, само отвалится.

Перед глазами неожиданно всплыло лицо Алёнки. Она улыбалась, но как-то задумчиво. Набрав в руки побольше холодной воды, я умыл лицо, и видение пропало. Я наконец-то проснулся.

30 сентября. 1974 год.

США. Штат Калифорния. Сакраменто.

Алексей Тихий.

– Ну, что будем делать, брат? – спросил я Сашку за завтраком.

– А можно я сначала поем? – ответил брат.

Мы завтракали вдвоём в небольшой забегаловке недалеко от мотеля. Маринка отказалась идти с нами. Сказала, что ещё поспит. Но при этом наказала нам, чтобы мы не забыли и её принести что-нибудь вкусненького на завтрак. Ну и хорошо, что не пошла. Теперь у нас есть время поболтать тет-а-тет без лишних ушей.

– Ладно. Ты кушай и слушай! – продолжил я. – У меня тут одна мысль пришла.

– А ты был голодный? – тут же задал мне свой вопрос Сашка.

– Когда?

– Ну, когда к тебе пришла эта мысль?

– А какая разница?

– Разница есть… – многозначительно проговорил Сашка, доедая своё кусок пирога. – На голодный желудок обычно мысли приходят не самые умные.

– Ага. – оппонировал ему я. – А на сытый желудок приходит обычно самая гениальная мысль.

– Ну… Не совсем так. Но всё-таки… Ладно. Что ты там надумал?

– Валить надо…

– У меня возникает сразу три вопроса к тебе, братишка. Валить кого? Или валить куда?

– Ты сказал, что вопросов три.

– А третий вопрос: «Зачем?»

– Хорошо, брат. Раз ты так заострил внимание, то отвечу на все твои вопросы.

– Ну-ну… Давай.

– Если валить кого-то, то не здесь, а в союзе. Там наших клиентов побольше чем здесь будет.

– Согласен. Я бы не отказался разобраться с этими архитекторами новой перестройки.

– Что ты имеешь в виду?

– А ты что, не помнишь. Тот самый Яковлев, что сейчас замещает Шелепина на посту генсека, он ведь и был за кулисами развала СССР во времена Горбачёва.

– Что-то такое припоминаю. Но я тогда об этом как-то не задумывался.

– Ладно. Давай перейдём пока тогда ко второму вопросу.

– О, кей. Валить «куда»? Я думаю, нам пора сваливать из Штатов.

– Согласен с тобой на все сто. Но сразу возникает вопрос: «Как?»

– Это уже детали…

– Лёша! А ты не слышал такую поговорку, что Дьявол таится именно в мелочах. Так что детали очень даже важны. Ну а на последний вопрос: «Зачем?» я и сам могу тебе ответить. Надо!

– Очень лаконично. Не ожидал от тебя такого краткого ответа.

– Ну а что ещё сказать? Скоро на всех углах будет висеть наше фото с подписью: «За живого столько-то доллариев, за мёртвого столько.»

– Ну, фото будет не наше. А твоё.

– А кто меня бросил там, на парковке с пулей в голове?

– Это предъява такая что ли? Ты был жив, но без сознания. И что мне надо было делать? Затащить тебя в машину и взять с собой. А если бы ты умер от тряски по дороге.

– Да, нет, братан. Это я сгоряча так сказал. Ситуация была такова, что… Я не знаю, как бы сам поступил на твоём месте. Но ты всё сделал правильно. И Маринку ты спас, и ещё одну девочку… А меня за это время в больничке подлечили. Прокол произошёл не по твоей вине.

– Ну, хоть на этом спасибо. А то я уж было подумал…

– Зря.

– Что «зря»?

– Зря ты так подумал. Мы с тобой одной крови.

– Да, Маугли… Ты кого угодно достанешь.

– Нужны новые документы. – уже совсем серьёзным тоном сказал Сашка. – И такие, которые позволят нам спокойно свалить из этой страны.

– Согласен. Только где искать этих добрых людей, которые нам в этом помогут?

– Я пока думаю на эту тему. Скорее всего нам надо в Лос-Анджелесе этим поинтересоваться.

– Я слышал, что там в основном латиносы.

– А что ты имеешь против них?

– Ничего. Но вот, например, паспорт твоей подружки на имя Хуаниты Молины. Маринка даже может так накраситься, чтобы более-менее быть похожей на фотку. Но на первый же вопрос на испанском, она сможет только переспросить: «Чиво?», причём исключительно с рязанским акцентом.

– Значит, нам надо искать тех, кто сделает нам документы со славянскими, или на крайний случай с европейскими корнями. Финны там, какие-нибудь или шведы с норвегами…

– Да. Со славянскими корнями это надо было в Нью-Йорке, на Брайтон Бич искать.

– А вот и нет, брат. Тамошние документы тоже не очень-то настоящие.

– Но и твои китайские не особо проканали… А ты что, хочешь настоящие документы получить?

– А почему бы и нет?

– И как ты себе это представляешь?

– А я пока только думаю на эту тему…

– Ладно. Думай! А я пока пойду куплю Маринке что-нибудь на завтрак.

* * *

Напоследок мы потратили в Сакраменто немного денег, приодевшись получше. Теперь со стороны мы выглядели, как путешествующие мажоры. Хотя такого слова ещё не появилось даже в лексиконе советской молодёжи.

В Сан-Франциско решили не заезжать. Поэтому взяли, да и рванули сразу в сторону Лос-Анджелеса, заправившись топливом под завязку. После топливного кризиса, заправка стала тем ещё квестом. Алгоритм был примерно такой. Подъезжаешь к заправке, читаешь табличку «Горючки нет». Долго стучишься в запертую каморку, которую здесь случайно называют офисом. Трясёшь веером из долларов перед парнем, который там дрых. После этого он начинает названивать своему другу, который и привозит в канистрах нужное количество нужного топлива. Отъезжаешь чуть подальше от заправки, и где-то на трассе заливаешься до полного и едешь дальше, заплатив раза в два, а то и два с половиной раза больше.

Но, похоже, что эти деловые ребята нас немного, так сказать… обманули с качеством топлива. И это, если выражаться очень и очень мягко… Но обо всём по порядку.

* * *

Мы не успели проехать даже и полпути до нашего конечного пункта, как Сашка, что был за рулём, вдруг стал громко ржать.

– Ты чего, брат? Ха-ха словил?

– А ты не заметил? Мы только что проехали городок с таким знакомым с детства названием…

– Опять что ли Москва или Питер?

– Нет. Послушай, как знакомо звучит: «Мадера».

Я тоже расхохотался.

– Да. Не хватает им тут ещё только Массандры или Агдама.

* * *

Зря мы тогда так развеселились. Похоже, что наша машинка тоже решила посмеяться вместе с нами. А может быть и посмеяться над нами…

Движок зачихал в унисон с нашим смехом, потом закашлял, а после и вообще задёргался и заглох, испустив напоследок кучу сизого дыма из-под капота…

Испугавшись, как бы машина не загорелась, я скатился на обочину дороги и скомандовал:

– Все из машины! Быстро!

А никто со мной и не спорил. Все дружно вылетели из салона, чтобы потом стоять и наблюдать, как медленно рассеивается то ли дым, то ли пар из-под капота. Ну, а я в это время судорожно выбрасывал из багажника сумки с баксами и оружием. А следом полетели и остальные наши вещи, которые Сашка с Маринкой складывали подальше от машины.

Глава 16

Глава шестнадцатая.

В кровавых лучах заката,

День умирал навсегда.

Больше такая дата

К нам не придёт никогда.

Больше уже не будет

В жизни такого дня.

Время всё время губит

Нас… И тебя, и меня…

Прошлое не возвратится.

Будущее – туман.

Мы – перелётные птицы.

Брошенный караван…

30 сентября. 1974 год.

США. Штат Калифорния. Сакраменто.

Алексей Тихий.

Пожара, впрочем, не произошло. Только вот движок сдох и перестал подавать какие-либо признаки жизни. От города Мадеры мы уже отъехали на довольно-таки приличное расстояние. А до следующего хрен его знает сколько тащиться. Надо ловить попутку, но не с таким количеством вещей. Так что мы решили пока что избавиться от всего лишнего. А лишнего у нас оказалось много…

Вот сумка с долларами лишней совсем не была, как и пистолеты. А вот от всего длинного решено было избавиться. Поэтому так любимая мною винтовка с оптикой отправилась в дальнее путешествие, как и автомат и много чего другого… У меня осталось два Кольта, у Сашки его любимые Вальтеры, а у Маринки револьвер. Патроны брали по минимуму… Ибо не фига хомячить. Тем более, что тут в Америке этого добра раздобыть не проблема.

Всё огнестрельное и боеприпасное я оттащил подальше от дороги, да и прикопал под кустиками с помощью лопатки, которую тут же после этого и бросил. Лишние шмотки просто бросали в канаву. Так что в результате у нас осталось только по сумке на каждого. Это нормально для дальнейшего путешествия.

Ну а после этого мы тупо поставили Маринку на дорогу, ловить попутную машину.

Интерлюдия.

СССР. Где-то в Москве…

В комнате всё выглядело солидно. Очень напоминало кабинет какого-нибудь учёного или матёрого писателя. Не дорого-богато, как у наворовавших много денег нуворишей, а именно солидно, со вкусом.

За столом, напротив друг друга сидели два человека. Один седой, лет под семьдесят, но всё ещё бодрый. Второй лет пятидесяти, но видно было, что со спортом явно не дружит. Да и сам этот ещё не старый человек, был, как пыльным мешком по голове пришибленный. Взгляд у него не был испуганным, скорее удивлённым или ошарашенным. Было видно, что его этот разговор очень настораживает.

– Ты пойми, Владимир Александрович… – холодным голосом вещал седой. – То, что произошло, это в том числе и твоя недоработка.

Тот, кого назвали по имени отчеству. Сидел опустив плечи, как студент на экзамене, которого старый профессор именовал на «Вы» и пытал каверзными вопросами. А его седой собеседник продолжал:

– Тебя поставили временно, так как не нашли никого более подходящего в тот момент. Когда острая необходимость отпадёт, от тебя избавятся так же, как и от Семичастного. Но ты же не гондон одноразовый? Володя! Я же тебя знаю. Ты не боевой офицер, ты – чиновник. И уж поверь мне. Твоя отставка, скорее всего, будет выглядеть, как несчастный случай или скоропостижная смерть от внезапной болезни. Даже если они тебе пообещали золотые горы, но ты же понимаешь, что делиться с тобой никто не будет. Да и цацкаться с тобой тоже не будут. Попользовались и сольют в унитаз даже не раздумывая.

В комнате повисла долгая пауза. Тишина была просто звенящая.

– Ты чего молчишь-то? – игриво проговорил седой. – Думаешь, что к тебе на помощь примчаться доблестные воины без страха и упрёка… А вот хрен тебе. Прослушка у тебя в квартире отключилась по причине технической неисправности, а твоя охрана, в том числе и в соседней квартире…

– Они живы? – переспросил Владимир Александрович.

– Живы. Отдыхают. Спят… А ты молодец. За своих людей беспокоишься. Это правильно. Ну, так что? Ты подумал?

– Я много думал, Павел Анатольевич. Но мысли все какие-то безрадостные. И давай так. Если ты пришёл ликвидировать меня, то стреляй в сердце. Не хочу в гробу плохо выглядеть.

– Ценю твою смелость, Володя. Но твоя смерть мне не нужна. Мне нужна твоя жизнь. Ты не самый подлый человек среди тех, кто устроил этот переворот. Да ты его даже и не устраивал. Тебя просто поставили перед фактом.

– Тогда чего тебе надо? – резко перейдя на ты, оживился Крючков, временно исполняющий обязанности Председателя Комитета Государственной Безопасности СССР.

– Что мне надо? Я хочу, чтобы ты помог нам вернуть всё на свои места. Ну, по крайней мере, всё то, что не успели прокрутить в фарш. Шелепин ведь жив ещё? Он же у тебя на Лубянке во внутренней тюрьме чалится. Надеюсь, что ничего плохого с ним ещё не успели сделать?

– Жив. Но…

– А вот не надо нам никаких «Но», Володенька! Мы же не лошади. Люди Ивашутина уже всё подготовили. Но мы не хотим лишней крови. Её и так пролилось слишком уж много за последнее время. Так что от твоего решения зависят жизни и судьбы многих людей.

– И моя собственная…

– Да. И твоя тоже.

– Но почему? Ведь Яковлев…

– Он предатель. Его давно уже завербовали американцы. Они там за океаном свой хлеб тоже не зря жрут. И мы в принципе знали о его связях с ними. Но они сработали на опережение, А Семичастный со своим другом, «Железным Шуриком», расслабились.

– И ты в курсе, почему всё произошло так быстро?

– Конечно. Виной всему один парнишка, который подбросил дрожжей в эту кучу дерьма. Не поверишь, взял да и пристрелил прямо в Америке одного предателя во время его встречи со своим куратором, Збигневом Бжезинским. Ну и пана Збышека он тоже заодно ликвидировал.

– Ты про Шевченко?

– А про кого же ещё. Это не было нами запланировано. Эксцесс исполнителя, так сказать. Вот американцы и задёргались. Ты мне вот что скажи! Семичастного-то вы зачем убили?

– Это не мы. Его должны были только арестовать. Это он сам. Он застрелился, когда за ним пришли.

– Ну, что сказать… Мужик!

Снова возникла пауза. Но уже не такая тяжёлая, как до этого.

– Ладно. Ты уже решил для себя что-то? Ты с нами или…

– А что я могу сделать?

– Ну, ничего себе. Вот это заявочка. Председатель всесильного КГБ ничего не может?

– Их люди… Они поставили практически везде своих контролёров. А сейчас, когда идёт чистка прежнего состава…

– Это всё ерунда. Те, кто струсил и дрожит за свое место, нам и самим не нужны. А всех этих внедренцев мы устраним в одночасье. Всё уже готово. И если с твоей стороны не будет никаких помех, то у нас всё получится. Так что ты нам просто не мешай. А список тех людей, кого ты опасаешься, предоставь нам. Мы многих знаем, но вдруг кого-то упустили из виду. А нам случайности не нужны.

– А что будет со мной?

– Ничего. Ты же временно исполняющий обязанности. Вот и исполняй. А там будет видно. Может, и на постоянку останешься.

– Не хочу.

– Что? Тяжела шапка Мономаха?

– Да какого Мономаха? Мне даже кафтан Малюты Скуратова и тот велик.

– С этим мы потом будем разбираться. Сейчас самое главное, это вернуть всё на свои места и разгрести всё то дерьмо, что наворотили эти перестройщики. Ладно. Сейчас я пришлю к тебе своих людей, и с ними ты обсудишь все детали. Но помни. Володя! Раз ты с нами, то назад дороги уже нет.

– Я это понимаю. Да… И я с вами. Спасибо, Павел Анатольевич!

– За что? Неужели ты думал, что я пришёл тебя убивать?

– Нет. За доверие спасибо. За то, что не включил меня в список тех, кто…

– Хватит! Пафосные речи оставь для трибун. Делом надо заниматься…

Они попрощались, пожав друг другу руки.

* * *

Все невзгоды и трудности, перенесённые за несколько лет заключения, не сломили этого человека. Судоплатов шёл с прямой спиной, и даже в гражданской одежде он не выглядел простым горожанином. Военная выправка офицера и уверенные движения опытного разведчика выдавали в этом пожилом человеке опытного бойца.

Маховик истории в очередной раз провернулся. Ну а то, что в массивных шестернях этого механизма погибнут люди, то это всего лишь оправданные потери. Для успешной работы машины истории, всегда требуется смазка. И как обычно, это просто человеческая кровь…

30 сентября. 1974 год.

США. Штат Калифорния. Сакраменто.

Александр Тихий.

Минут через сорок мы уже тряслись в небольшом грузовичке местного фермера. Мы предложили водителю немного долларов подкинуть на бензин, но похоже было, что он нас подвёз бы и так. За рулём был не сам фермер, а его сын, молодой парень по имени Том, лет двадцати от роду. По-деревенски большой и конопатый. Болтун, каких мало. А учитывая то, что Лёшка с Маринкой разместились в кузове, среди ящиков с овощами, дежурные уши для этого словоохотливого здоровяка оказались мои. Но я был не против. Он рассказал много интересного.

Я выдал ему заранее заготовленную историю. Дескать, сами мы не местные. Путешествуем по стране. Но не просто так, а по делу. Едем к нашему папаше. Он с нами давно не живёт. Его молодая жена немногим старше нас с братом. Но он богатый и хотя бы деньгами нас не обижает. Хотя все деньги по большей части достаются матери, но и нам с братом тоже перепадает. А в этом году мы решили лично навестить отца. Вдруг денег подкинет побольше, чем обычно. Девчонка – это подруга брата. И вот ехали на машине, а ей кирдык настал. Теперь хрен его знает, как будем дальше добираться.

– А где ваш старик живёт? – задал закономерный вопрос Том.

– В Майами, штат Флорида.

– Ого. Туда замучаешься ехать… – посетовал здоровяк.

– А что делать?

– Лететь. – сразу же выдал свой ответ деревенский парнишка.

– Ну-у… – задумчиво выдал я. – Понимаешь… Мы, как бы это сказать, сбежали от мамаши. А её новый муж – коп. Если мы засветимся где-то в аэропорту, то он нас назад вернёт.

– А деньги-то есть? – задал новый вопрос водитель.

– В смысле? Конечно, есть.

– Я имею в виду, что вы могли бы оплатить частный самолёт.

– Да, ну… Это, наверное, очень дорого?

– Большой самолёт, да. Дорого. Но вас всего-то трое. На Сессне легко можно договориться. Сейчас с горючкой у всех проблемы. Многие летуны остались без работы. А самолёт должен летать. Если долго будет стоять без движения, то сдохнет.

– Кто? Пилот? Или самолёт?

– Оба. Один от голода, другой от того, что застоялся. Это как с лошадью. Если не гонять её, то станет жирной и сдохнет раньше времени.

– А ты откуда так много знаешь про самолёты.

– Ну… Я сам учусь летать. – он сделал паузу, а потом поправился: – Учился… Раньше… В Мадере тоже есть небольшой аэродром. Но сейчас там поле зарастает, и всё из-за того, что никто не летает.

– И сколько будет стоить нанять самолёт?

– Я думаю, что многие будут рады только тому, что ты оплатишь топливо туда и обратно и накинешь немного сверху.

– А у тебя есть знакомый пилот?

– Да я тут всех в округе знаю. тут в каждом городке есть свой небольшой аэродром. Правда во Фресно есть и большой международный аэропорт, но я думаю, что тебе это не подойдёт.

– Да. Я же тебе говорил.

– Но там рядом есть и поменьше. Я же говорил, тут этих аэродромов, как звёзд на нашем флаге.

– Но ведь не всякий пилот согласится лететь так далеко.

– А зачем тебе сразу так далеко лететь? Да и не вытянет Цессна сразу до Майами.

– Том! А нам надо будет какие-то документы показывать пилоту?

– Да ну… Какие документы…

Да в эти времена даже в больших аэропортах меры безопасности были далеки от того, что будет в будущем. Никого не разувают и не просвечивают насквозь. Говорят. что в самолёт можно сесть даже не по своему билету, никакой особой проверки личности пассажира не предусмотрено. А приехать в аэропорт можно за двадцать минут до вылета и успеть пройти на посадку.

Ну а Том продолжал вещать.

– Тут парни за деньги даже и в Мексику могут слетать. Только это секрет. Никому не говори.

– Мне это незачем делать. Да и Мексику мне не надо. У меня и тут своих проблем хватает. А далеко этот твой аэропорт?

– Нет. Но мне придётся сперва заехать во Фресно и продать мои овощи. Иначе мой старик меня прибьёт.

– А ничего, что мы приедем на аэродром ближе к вечеру? Ночью же пилот не полетит.

– А он сразу и не полетит. Сперва ему денег дашь на бензин. Он самолёт подготовит к полёту. Ну а с утра и полетите. Но сначала надо его ещё и уговорить.

– Вот как? А если он откажется?

– Есть и другие пилоты. Но я думаю, что Стэн согласится. Он классный парень. Бывший военный лётчик. Капитан. Он на войне был.

– Старый, небось? На какой войне он воевал? В Корейской или в той, что была в Европе?

– Не… Ховард воевал во Вьетнаме. Ему и сорока ещё нет.

– Ну, Ладно. Посмотрим.

01 октября. 1974 год.

США. Штат Калифорния. Visalia.

Александр Тихий.

А хрен его знает, как правильно. То ли Виселийя, то ли Визалия. От местных я слышал и так, и эдак. Они вообще говорят тут так, как будто у них полон рот орехов. Вот так и сыплются наши агенты со своим Оксфордским произношением.

Всё получилось именно так, как обещал Том. Вчера, после того, как мы разгрузили овощи во Фресно, мы проехали ещё дальше на юг, чтобы попасть в Визалию. Небольшой такой уютный городок. Пилота, по имени Стэн Ховард, мы отыскали в местном баре. Подтянутый такой мужчина, не старше сорока. Он сидел там и в одиночестве пил пиво. Том отрекомендовал нас, а потом почти сразу слинял, сославшись на то, что его дома ждёт старик, злой как чёрт.

Стэн смотрел на нас скептически. Похоже, что наша молодость ему была не по нраву. Ну не воспринимал он нас, как солидных клиентов. Все переговоры с ним вёл я. Маринка с Лёхой сидели за соседним столиком и с аппетитом ели свой, заказанный тут же обед. Моя порция остывала там же. А я всё никак не мог достучаться до бывшего военного. Деньги-то у нас были. Но сулить ему сразу же большую сумму я не хотел, поскольку это может вызвать подозрение об их неправедном происхождении. На этом очень часто сыплются дилетанты. Заполучив большую сумму денег, они сразу начинают швыряться направо и налево. Я не хотел выглядеть таким идиотом. Поэтому, я торговался.

До Флориды он сразу отказался лететь. Но, в конце концов, мы сошлись на том, что он подбросит нас до Далласа штата Техас. И при этом у нас будет ещё одна посадка, где-нибудь посредине пути, на дозаправку. Скорее всего, это будет где-то в штате Нью-Мексико в районе Альбукерке. Я был согласен и на это. Мы даже сошлись на сумме, которая его устраивала. Только он по-прежнему в чём-то сомневался. Но в итоге, мы всё же ударили по рукам.

Я выдал ему сумму, необходимую на закупку топлива. При этом постарался засветить то, что и остальные деньги, обещанные ему, у нас есть. Я заранее распихал по карманам купюры разных номиналов. Трясти перед ним пачками доллариев, я даже не планировал. Так что, разошлись мы, вполне довольные друг другом. Пилот закончил приём пива и ушёл пораньше нас. Ну а мы, наевшись до отвала, потащились в мотель, который нам рекомендовал местный бармен. Про мотель могу сказать только одно. Там были кровати, и было довольно таки бедненько. Зато чистенько. Посетителей мало, и нам там были рады так, что поселили, не задавая лишних вопросов. Мы сняли сразу два номера. Так что я ночевал в полном одиночестве. Под подушкой у меня была сумка с деньгами и пара пистолетов. Но никто меня ночью не побеспокоил.

Зато с утра пораньше заявился Стэн, и сказал, что пора собираться. Ну, пора, так пора. Я пообещал пилоту, что мы сразу после завтрака, сразу же примчимся на аэродром. Бывший капитан ВВС США посоветовал нам не есть много, а лучше и вообще ограничиться кофе с пирогом. Похоже, что он больше всего переживал не за технические неисправности своего самолёта, а за то, что молодёжь заблюёт ему всю кабину… не на тех напал. Он не знал, с кем связался. Ховард отправился к себе, ну а я пошёл будить брата.

* * *

Советом пилота мы всё-таки воспользовались. Не забыли облегчиться, ну а за завтраком, наедаться особо не стали. Поклевали слегка и всё. Так что через полчаса мы уже приближались к аэродрому. Тут всё рядом, в пешей доступности. Ещё издали мы услышали, как Стен прогревает мотор своего самолёта.

Ну что сказать? Цессна, или как ещё порой её называют Сессна – она и в Африке Цессна. Один из самых популярных и массовых самолётов малой авиации в мире.

Именно на таком самолётике в нашем прошлом будущем немецкий мальчишка Матиас Руст прилетел в ССР, миновав все заслоны ПВО. Наверное, в насмешку над нашими, он это сделал двадцать восьмого мая восемьдесят седьмого года, аккурат на День Пограничника.

Ну и ладно. До Москвы долетел, значит, и мы до Майами доберёмся, или хотя бы до Далласа.

Как там пел Шнуров? Мне бы в небо, мне бы в небо… Здесь я был, а там я не был…

Глава 17

Глава семнадцатая.

Открыл Америку Колумб давным-давно.

С тех пор немало лет уж пробежало.

На карте стёрлось белое пятно,

Зато кровавых пятен в мире больше стало.

01 октября. 1974 год.

США. Штат Техас. Даллас.

Александр Тихий.

И вот мы в Далласе. Правда, не в самом городе. Нечего нам там делать. Нам, как обычно, достался дальний пригород, небольшой аэродром и всё, что рядом.

Стэн окончательно сказал, что дальше не полетит. Он сейчас отсыпается после полёта. Ну, или после пивной вечеринки, которую он сам себе устроил после приземления. А мы снова после лёгкого ужина отправились в мотель. Завтра будет новый день. Новые проблемы. Надо найти пилота для дальнейшего перелёта. Хотя Стэн говорил, что поговорит тут кое с кем, но надежды на него мало. Странный он какой-то. Я понимаю: Полёт и всё такое. Но он всю дорогу молчал, как рыба. А если и разговаривал, то только с диспетчерами перед приземлением. Так что скажу вам честно: Путешествие на самолёте – скучное занятие. Вот пролетели мы через несколько штатов. А что мы видели? Пустыни, горы, поля и облака. Летим, летим, летим…

Зря капитан беспокоился. Несмотря на то, что мы иногда и попадали во всякие воздушные ямки, никто салон не заблевал. Я сидел рядом с пилотом, а Лёха с Маринкой дрыхли без задних ног на «задней парте». Устали за ночь, наверное.

Альбукерке. Там мы тоже и не видели ничего. Взлётно-посадочная полоса. Заправка. Ноги размяли, и дальше полетели. И снова в полёт. И опять на всех экранах, поле, горы, облака… Так и прилетели сюда. И теперь вот Даллас.