Текст книги "Котёнок в поисках дома. Часть 3 и 4 (СИ)"

Автор книги: Юрий Артемьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 8

 
Не поможет коготь острый, крепкий клюв и скорлупа.
В этом мире всё так просто: Жизнь – звериная тропа!
И скорлупки покидая, ты запомни навсегда,
В джунглях заповедь такая: Кто б ты ни был, ты – еда!
 

* * *

В голове – туман. Вместо звуков какое-то гудение. Или жужжание… Будто бы три тысячи комаров одновременно и в унисон зудят, зудят. И всё это лишь внутри моей головы.

Видимость – ноль. Я не могу открыть глаза. И даже нет света, который обычно проникает даже сквозь закрытые веки.

Сквозь монотонный зуд в голове вдруг нарастающим набатом начинают появляться новые звуки. Как будто ударяют в большой колокол. Но бьют не металлом о металл. А чем-то мягким…

Смешно. Я вдруг представил себе большую кувалду, обёрнутую толстым слоем войлока.

Бум!

Бам!..

– Саш!..

Бу-ум!..

– Са-а-аш!

Что? Где? Кто? Саша?

Я – Саша? Но я вроде бы сегодня – Маша? Или Инга?

– Саш! Да очнись уже! Я здесь.

– Инга?

– Нет, блин… Тётя Мотя. Кто же ещё?

– А где я?

– Лежишь на кровати и не подаёшь признаков жизни. Притворяешься трупом. Хотя… Трупы не дышат и трупы не слышат…

– Инга! Скажи толком. Что со мной?

– А я откуда знаю? Тебя одного оставлять надолго нельзя… Сколько злодеев ты сегодня замочил? А вчера?

– Вчера… Одного вроде бы… А сегодня? Тоже, кажется…

– Сегодняшний выжил. Правда, морду ты ему слегка расплющил.

– Инга! Ты где была? Тебя не было несколько дней.

– Всего? А мне казалось больше…

– Ты не ответила.

– Да, так… Разве всего упомнишь? Просто, когда Малыш проснулся…

– Там же должно пройти не меньше чем лет двадцать-тридцать…

– Саш! Что ты знаешь о времени? Ты думаешь, оно такое… линейное.

– Ну… Ты говорила, что там проходит несколько месяцев, а здесь может пройти пара часов…

– Не каждый раз. Иногда здесь час, а том – год, или наоборот. Это – время. Оно не прямое, не спиральное, а, как клубок ниток. Причём клубок не намотанный аккуратной бабушкой, а запутанный шаловливым котёнком. По системе путай-путай. Понятно?

– Ни хрена не понятно.

– Вот и мне тоже. Мы с Малышом там год уже развлекаемся. Пока откапывались из бункера.

– Что? Вас там что, засыпало?

– После взрыва сдвинулись какие-то слои, и оказалось, что некоторые отсеки стали недоступны. Ну, вот мы с двумя ножами, кое-как и выбирались. Это как в книге про Робинзона. Вот он остров. Вот он я. Больше нету ни *уя… Ничего, в общем…

– Инга! Не матерись! Ты же девочка…

– Да, я знаю. Мне уже об этом говорили…

– Ну и как там Малыш?

– А что ему будет? Живёт в лесу. Дружит с волками.

– Как Маугли?

– А… Ну да, ты рассказывал мне эту сказку. Так вот это ни хрена не сказка… Рара говорила…

– Кто?

– Рара – это рысь… Почти… Ну, она похожа на рысь. Такая очень большая кошка.

– Говорящая кошка?

– Саш! Ты тупой? Или тебе по голове сильно ударили?

– Инга! Не хами!

– Ты всё забыл, чему нас бабушка учила?

– Это она тебя учила, а меня там вроде бы не было тогда…

– А-а… Ну да… Я это как-то упустила. Просто мы всё время вместе… А теперь не всё время. Давай тогда сначала ты мне расскажешь, что тут у тебя было, а потом я.

– А почему я первый?

– У тебя тут времени меньше прошло.

– И с какого момента тебя со мной не было?

– Дай подумать… Я Витьку залечила… Вылечила… Потом… Всё. Больше ничего не помню.

– Ясно. Примерно дней пять прошло. А там сколько?

– Не знаю… но Малышу уже… Почти девять лет.

– То есть больше года. Никак не привыкну к этим временным парадоксам. Ладно. Слушай! Расскажу, как тебя, то есть меня… чуть не изнасиловали.

– Чего? Опять?

– Да, нет… Короче…

* * *

Мой рассказ был без особых подробностей, но всё равно времени потребовалось прилично, чтобы изложить его своей соседке по общей голове.

– Машинку жалко. – резюмировала Инга. – А я видела, что было после того, как ты потерял сознание, сидя на этом Альберте.

– На каком Альберте?

– Который стрелял. Я так поняла, это тот самый сын директора ресторана.

– А-а… Тогда всё ясно. А Гагик? С ним что?

– Это, который водитель? Жив. В больницу повезли пули вынимать.

– Он нам жизнь спас.

– А ещё ранили мужа хозяйки дома, где ты сейчас лежишь.

– Его-то как?

– Вышел встречать, когда машина подъехала. Я так поняла, что когда ты упал, первая пуля в него попала. В плечо. Не смертельно.

– А почему я потерял сознание?

– Переутомление организма. Ты держался на внутреннем запасе. Энергия кончилась, и всё… Помнишь как Вадиму волосы отращивали и нас потом вырубило.

– Но я же ничего не колдовал.

– А это не обязательно. Внутренний энергетический ресурс не только на это расходуется. Ты до самого позднего вечера был бодрым. Энергия автоматически изнутри расходовалась на поддержание баланса. А потом всплеск и выплеск энергии. Это когда ты дрался с этим… А когда всё закончилось, организм решил, что опасности больше нет… и уснул.

– Как всё сложно…

– Да ладно…

– Вот ты сейчас спишь. А организм восстанавливается. Ну и я ещё добавляю. Когда тебя тут выключило, у меня там сработала как бы сказать…

– Сигнализация?

– Что-то типа того. И я сразу сюда переместилась.

– А как же Малыш?

– Справится. Ему Рара поможет, если что.

– А теперь давай поподробнее! Про Малыша, про Рару и про волков…

* * *

Рассказ Инги о своих похождениях на заповедной планете длился не слишком долго. Она в основном кидала мне картинки, а описание самих приключений было скупым и информативным.

Но из её рассказа я понял лишь одно. Там, на той планете уже прошло больше тридцати лет. Но Малыш в медицинской капсуле оставался прежним.

Когда сработал таймер и капсула открылась, то он оказался один на один со всем окружающим миром. И именно из-за этого он и позвал Ингу. Вместе они стали пытаться выбраться из нижнего медицинского отсека. После взрыва что-то пошло не так. Видимо подземные слои горных пород были не слишком устойчивы и сдвинулись. Заклинило вход в другие отсеки, зато появилась трещина в стене коридора ведущего наверх.

При помощи двух оставшихся дроидов удалось расширить трещину и расчистить проход. На это ушло пару недель. Хорошо ещё, что в медотсеке был запас продуктовых сублиматов.

Из оружия, лишь пару ножей, меч, да всякие железки, которые можно было отломать в доступных помещениях. Ещё был лук, на котором Малыш обучался стрелять. И стрелы к нему… Всё более серьёзное, типа плазмомётов хранилось в оружейном отсеке. Там в оружейке было много чего интересного, только проникнуть туда не смогли даже дроиды.

А из одежды остался лишь комбинезон, что был на Малыше. Раньше он использовался как домашнее одеяние на корабле. Удобный, прочный комбинезон, но, к сожалению один. За время нахождения на поверхности, то есть за год, прочный комбинезон уже напоминал рванину бомжей среднестатистического города в стиле киберпанк.

Дроиды не могли отходить от базы дальше установленного для них периметра. Но в этом периметре не было ни еды, ни воды, ни растительности. Пришлось уходить подальше в лес, вооружившись всем, что есть. Ну вот так они и сделали.

А на второй день они встретили Рару. Но об этом мне Инга рассказала более подробно.

– Трудно описывать приключения сразу двух личностей, поэтому я буду от себя говорить, чтобы не сбиваться. – оповестила меня Инга и начала свой рассказ.

* * *

Лес был не такой как на земле. Сквозь деревья земли достигал солнечный свет. Я не знаю, как называется эта звезда, вокруг которой вращается эта заповедная планета. Дед говорил, что у неё есть лишь номер и всё. Но, чтобы было попроще, пусть будет Солнце и Земля. Кстати, Луна здесь тоже есть. Одна, но побольше, чем та, что возле нашей Земли. Или просто поближе. Но видно её ночью хорошо, даже очень.

В поисках дичи мы шли по лесу. Но видимо сегодняшний день для охоты годился мало. В маленьком заплечном ранце ещё оставалось два дневных рациона питания, так что голод ещё не грозил, но уже был близок.

Где-то наверху свиристели мелкие птицы. Крупных было не видно. Так что мы не могли даже воспользоваться даром внушения, и подчинить себе птицу, чтобы через её глаза разведать местность сверху.

На одной из полянок нос к носу мы столкнулись с большой пятнистой кошкой. Явный хищник. Клыки торчали из пасти. Кошка не нападала… Пока не нападала…

Малыш испугался, но я попыталась взглядом подчинить себе зверя…

Напрасно старалась.

Добилась только того, что в моей голове прозвучали слова:

– У тебя ничего не получится, котёнок!

Я реально прифигела от такого. Но машинально, переспросила:

– Почему?

– Потому что ты ещё котёнок.

Опасности я не чувствовала, хотя Малыш всё ещё боялся. А я почему-то совсем расслабилась и решила поболтать:

– Здрасьте, тётя кошка!

Хищник как-то хмыкнул на это моё обращение. Похоже я его развеселила. Но агрессии я совсем-совсем не чувствовала.

– Меня зовут Рара. А как мне называть тебя, котёнок?

– Малыш… – причём это он произнёс вслух.

– А как зовут второго котёнка, который говорит со мной молча?

– Инга. – ответила уже я, но мысленно.

– Это всё сложно для меня и я хочу разобраться. Но звать вас всех вместе я буду просто – котёнок.

Мы не возражали. Котёнок, так котёнок. Какая разница?

– На кого ты хотел охотиться, котёнок?

– А на кого здесь можно охотиться? Нет же никого.

– Пойдём со мной, котёнок! Я покажу тебе…

Ну и потопали мы вслед за большой кошкой. Хотя скорее она была больше похожа на рысь, но я могу ошибаться. Шли довольно долго. Холмы, поросшие лесом. Низины, заросшие более мелким кустарником.

Перешли через ручей. Рара посоветовала из него не пить. Вода в ручье действительно была мутновата. Я бы и сама не стала такую воду пить. Но видимо эта большая кошка считала нас с Малышом реально неразумным маленьким котёнком. Ну да ладно. Мы и есть котята в этом незнакомом лесу неизвестного нам нового мира.

Наконец мы вышли в долину большой реки. Наш берег был более высоким, даже скальные выступы присутствовали. А ещё здесь был ручей, подпитывающий реку своей водой. Из него нам пить разрешили. Вода в ручье была холодной и очень вкусной. Хотелось выпить весь ручей сразу, но я сдержалась. Часть холма, обращённая к лесу, была покрыта растительностью, травой и кустами… А обращённая в сторону реки была каменистой, и почти по центру темнело отверстие пещеры.

Видимо это и был дом Рары.

Глава 9

Рассказ Инги был прерван тем, что нас просто… разбудили.

В окно светило солнце. Возле кровати, на которой я валялся в грязном синем платье, стояла целая толпа народа. Натан, тётя Астхик, Саркис Арменович. И ещё несколько человек. Но будил меня именно Натан.

– Маша! Просыпайся!

– Я не сплю, пап. Не надо меня так трясти…

Я потянулся, а потом сделал вид, что только что заметил всех присутствующих.

– А что вы тут делаете? – спросил сразу всех, с поддельным удивлением в голосе.

– Слава богу, ты в порядке… – сказал Саркисов.

Астхих сказала что-то по-армянски, но смысл примерно тот же.

Сделав вид, что я только что вспомнил, что-то важное, я озабоченно спросил:

– Дядя Саркис, а что с Гагиком? Он жив?

– Да, Маша-джан! Жив. Он в больнице. Ночью ему сделали операцию. Врачи говорят, что всё будет хорошо.

– Он мне жизнь вчера спас. Две мои пули на себя принял.

– Это ты всё следователю расскажешь. Тот злодей (незнакомое слово на армянском), этот (снова какое-то армянское ругательство) опозорил нас всех…

– Дядя Саркис, а я его вчера разве не убила?

– Выжил. Но красавцем ему больше не быть. Ты из его лица отбивную котлету сделала, девочка. Все кости ему сломала. Челюсть, нос… Зубы его по всей улице валяются до сих пор. Если бы не ты, он бы вас добил бы. У него ещё четыре патрона оставалось…

– Да. У него пистолет заклинило, и пока он с ним возился, я на него…

– Вазген мне всё это рассказал. Он всё видел.

– А кто это?

– Вазген? Это муж Астхик. Ты в его доме сейчас. Его тоже ранило, но не сильно. В плечо попал. Он вышел встречать тебя, когда услышал, что машина подъехала. А потом ты упала, а в него пуля прилетела. Он видел, как Гагик тебя своим телом накрыл. А этот гад снова стрелял. Но ты потом как прыгнешь на этого Альберта. Вазген сказал, как дикая кошка. И стала его бить.

– И где сейчас этот Альберт?

– Тоже в больнице лежит, под капельницей. А потом в тюрьму пойдёт. Никто ему не поможет. Вот его отец пришёл к тебе.

Саркисов указал на толстого армянина в шляпе. Тот выступил вперёд, снял шляпу и оказался почти совсем лысым. Прядь волос с правой стороны через всю лысину была зачёсана на левую сторону. Это придавало толстячку ещё более комический вид, но глядя на его грустные глаза, мне было не смешно… Прижав руку со шляпой к груди, он склонил голову и произнёс:

– Прости меня, девочка, что плохо я воспитал своего сына! Я всё думал, что вырастет, поумнеет, но… Теперь уже не поумнеет. Пусть в тюрьму пойдёт. Может там ума наберётся. Мне стыдно за него. Он опозорил всю нашу семью.

Ну и что я ему могу ответить. Видно было, что говорит он искренне. И ему действительно больно от того, что всё так произошло.

Я взял его за руку и сказал:

– Не бросайте его! Помогите ему там в тюрьме. Может он сможет всё-таки исправиться…

Несчастный отец даже смутился.

– Ты очень добрая девочка. А ведь он хотел тебя убить…

– Бог не допустил этого. И ваш сын не успел стать убийцей. Поговорите с ним! Ему это сейчас может помочь. Если все от него сейчас отвернутся, то он навсегда останется на тёмной стороне. Но надо верить, что у любого человека есть шанс отринуть зло, и снова перейти на сторону добра.

Что-то меня опять куда-то не туда занесло. Опять эта околорелигиозная псевдофилософия… Но видимо эта пафосная речь из уст тринадцатилетней девочки, так на всех подействовала, что наградой мне стало повисшее в воздухе молчание. А потом тётя Астхик сложила ладони, и как будто выдохнула короткую фразу на армянском…

– Что вы сказали? Я не понимаю…

– Она сказала, что ты – ангел! – ответил мне Саркис Арменович. – И я с ней полностью согласен. Но сейчас тебе надо собираться. Вас с папой отвезут в дом отдыха. Ваши остальные вещи уже там.

– Саркис Арменович. Мне сегодня надо встретить наших друзей. Они приедут на вокзал в Сочи…

– Не переживай. Мы всё решим. А сейчас собирайся. Пора ехать.

Вся толпа вышла из комнаты.

А чего там собираться. Я переоделся по-походному. Футболка, полукомбинезон, кроссовки. Вместо платка, пластырь на моём лбу прикрывала бейсболка.

Когда я вышел на крыльцо, Саркис аж руками всплеснул.

– Вай! Как на мальчика похож. Эх, мне бы такого сына. Умный, добрый. Песни хорошие поёт. И за себя постоять может. Молодец, Маша-джан!

Это я люблю.

Хвалите меня, хвалите!

* * *

Мы ехали в машине Гагика, но за рулём был незнакомый молодой парень. Товарищ Саркисов ехал на чёрной ГАЗ-24 впереди нас. Правил дорожного движения мы не соблюдали от слова совсем, но все уступали нам дорогу. Полчаса и мы въезжаем на закрытую территорию дома отдыха «Сосновый» в посёлке с таким же названием.

Ведомственную принадлежность этого не то дома отдыха, не то санатория, я сразу определил. Наша, милицейская. Это же сразу заметно. Что я никогда раньше не был в таких вот ведомственных санаториях? Бывал. И даже здесь, на Черноморском побережье. Только не в этой, а в той жизни, конечно. В Сочи такой санаторий тоже есть. «Салют» называется. Он покруче этого будет. Но видимо влияние товарища Саркисяна так далеко от Туапсе не распространяется.

Нам был выделен просторный двухместный номер. В номере уже были всякие сумки и свёртки. Наверное, это всё из нашей машины выгребли помощники второго секретаря… О… Они даже канистру запасную привезли и весь инструмент. Молодцы. Что сказать…

– Спасибо большое, Саркис Арменович! А сколько надо заплатить за номер? Мы планировали до конца месяца на море отдыхать…

– Какой платить? Маша! Ты же, когда Тиграну помогала с камерой разобраться, ты не спрашивала у него про деньги. Ты просто решила вопрос и всё. Я это уважаю в людях. Ты меня не обижай! За этот номер вам платить ничего не надо. Живите, сколько хотите.

– А наши друзья? Для них я могу оплатить номер на троих? Деньги у нас есть…

– Маша-джан… – укоризненно начал Саркисов, – Деньги? Что это? Я в тебе увидел человека! Человека с большой буквы! Человека с большой душой! Что ты всё про деньги? Пойдём со мной!

Натан себя не слишком хорошо чувствовал, его снова укачало в машине. Видимо последствия сотрясения мозга ещё не прошли. Ладно. С этим потом разберёмся.

Я оставил своего «папу» разбирать вещи, а сам отправился за дядей Саркисом. Мы спустились вниз. В холле нас ждал какой-то человек в форме лейтенанта милиции. Он отдал нам честь и что-то передал второму секретарю горкома из рук в руки. На улице чуть в стороне от входа, стояла машина светло-серого цвета.

Похоже на «Москвич-407», но только издали. Вблизи я сразу опознал в автомобиле «Москвич-403Э». Переходная модель в экспортном исполнении, с боковыми зеркалами и дополнительными молдингами.

Внутри тоже было много отличий от обычной 407-й модели, но их снаружи не видать.

– Вот на этой машине поедете встречать своих друзей. А как приедете обратно, им тоже выделят номер. Там заплатишь в кассу, сколько скажут. Копейки… Ты девочка умный, разберёшься.

– Саркис Арменович, Но их трое будет. Если мы поедем с водителем, то нас уже двое получится. Для них троих с вещами места будет мало…

– Какой водитель? Это теперь ваша машина!

– …???

– И не спорь! Мы вашу машину разбили, чуть вас не убили. Вот теперь вам эта машина! Пользуйтесь!

– Спасибо, Саркис Арменович! Но это как-то…

– Не надо со мной спорить, Маша. Я потом с тобой ещё поговорить хочу. Но не на бегу, а так обстоятельно… В спокойной обстановке. Найдёшь для меня время?

– Конечно, дядя Саркис. Обязательно найду. Только…

– Что только? Что ещё? – чуть-чуть недовольства проскочило в его интонации…

– Проблема есть одна.

– Какая проблема?

– У папы сильное сотрясение мозга. Он не сможет вести машину…

– Да… Я об этом как-то не подумал…

– Саркис Арменович! Разрешите мне ездить за рулём. Я лучше папы это умею делать. Полдороги от Москвы и даже больше машину вела именно я.

– А справишься?

– Я буду очень стараться. Только мне бы бумагу какую-нибудь для ГАИ, чтобы меня не арестовали вместе с машиной.

Он задумался… Но решение принял быстро. Подозвал лейтенанта:

– Николай! Подойди!

Лейтенант довольно бодро приблизился к начальнику и стал внимательно слушать, ловя каждое слово. Да. заметно было, что бывшего начальника здесь уважают. Причём видно, что нет в сотруднике подобострастия, как бывает у мелких клерков перед большим начальством. Лишь только уважение. Правда, молодой милиционер, слегка пытался протестовать, но Саркисов добавил ещё пару слов и офицер снова отдал честь.

– Вот Маша-джан. Поедешь с Николаем в местное ГАИ. Заодно по дороге он проверит, как ты умеешь водить машину. Примет, так сказать, экзамен у тебя. Ну а там видно будет. Удачи тебе в дороге!

– Спасибо!

– Вот ещё что. – он достал из кармана визитную карточку и что-то написал на обратной стороне. – это мой рабочий и домашний телефоны. Если по дороге возникнут проблемы с милицией, покажешь. Но старайся не показывать.

– Я постараюсь.

Сам понимаю, что лишний раз козырять таким документом не стоит. На обратной стороне был его домашний телефон и приписка. «Прошу оказать содействие.» И подпись: Саркисов.

Мне вручили ключи и документы. Я посмотрел. Техпаспорт уже был оформлен на имя Левина Анатолия Борисовича. Быстро тут ребята работают. Везде бы так.

* * *

Я сел за руль. Лейтенант справа, на пассажирское сиденье. Я подстроил под себя сиденье и зеркала. Чтобы настроить боковые зеркала на передних крыльях, мне пришлось пару раз выйти из машины. Наконец, все предварительные «танцы с бубнами» были закончены, и я повернул ключ в замке зажигания.

Мотор завёлся сразу. Звук работающего двигателя был довольно ровный. Я не думаю, что нам бы подсунули непроверенную машину. Бак был заполнен под завязку.

Я плавно выжал сцепления и так же плавно тронулся на первой передаче. По территории санатория я двигался очень аккуратно. Так же аккуратно выехал на дорогу. А потом, влившись в совсем небольшой поток машин, спокойно погнал в направлении на Сочи. Я не превышал скорость, но и не тупил, как «чайник». Ехал себе в своей обычной манере, и ехал. Через открытое окно, моё лицо обдувал приятный тёплый ветерок.

– Может, познакомимся? – решил я завязать разговор с лейтенантом. – Меня Машей зовут.

– Николай. – сухо представился он, следя за дорогой.

– А можно называть тебя просто Коля и на «ты»? – решил слегка оживить разговор я.

Сейчас проверим тебя, лейтенант, на вменяемость…

– Да, можно, Маш! – сказал Коля и улыбнулся. – Можно и на «ты». Товарищ полковник за плохих людей не будет ходатайствовать.

– А я и не знала, что он полковник. Мне сказали, что он очень уважаемый человек и второй секретарь горкома партии.

– Это верно… Но секретарь он лишь года три или четыре. А уважаемым человеком он был и раньше, когда был у нас в милиции начальником. Хороший человек. Боевой офицер. У него, что орденов, что ранений полна грудь.

– Ясно. Я не знала… Но я всего второй день, как приехала…

– Ага. И про тебя уже легенды по городу ходят…

– Какие ещё легенды, Коля? Ты о чём?

– А кто вчера вооружённого преступника голыми руками обезвредил? При этом ещё будучи в платье и на каблуках…

– Так получилось… – не сдержал улыбки я.

– А до этого у ресторана троих мужиков вырубила. Причём тоже, голыми руками, несмотря на то, что у одного из них была дубинка в руках…

– Ну, во-первых: не дубинка, а черенок от швабры… А во-вторых: не голыми руками, а голыми ногами.

– Это как это?

– Ну, ты сам сказал, что на каблуках неудобно. Вот я туфли и скинула, а потом уже пяткой в лоб ему и звизданула. Мне пришлось высоко подпрыгивать. Так бы я не достала… Он ведь был повыше меня ростом.

Коля ржал, как тот сивый мерин.

При въезде в Туапсе, он стал мне подсказывать, куда свернуть, куда повернуть. Я послушно рулил, успевая поворачивать. Думаю, что экзамен по вождению я сдал на «отлично».

– Кстати, – вдруг спросил меня Коля. – А документы у тебя с собой есть какие-нибудь?

«Ну, вот началось…» – подумал я про себя…