Текст книги "Котёнок в поисках дома. Часть 3 и 4 (СИ)"

Автор книги: Юрий Артемьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Сразу вспомнился советский телефильм «31 июня», и цитата из него: «Впереди у нас длинный лунный день… Тридцать первое июня.»

Но у меня нет никакого лунного дня впереди, и завтра первый день нового месяца. Дурацкая привычка, начинать что-то новое с понедельника или с нового года. Ну, или вот так – с первого числа следующего месяца.

Решено. Сегодня готовлюсь, а завтра сваливаю отсюда, причём стартую с утра, после завтрака. А куда ехать? Решу по ходу движения.

Я вспомнил один из своих любимых лозунгов прошлого будущего:

«Нас никому не сбить с пути! Нам всё равно куда идти!»

Глава 12

Оказалось, что кофры на мотоцикле не такие уж и вместительные. Все мои вещи ну никак не хотели помещаться там внутри, как я ни старался… Пришлось мне изобретать «велосипед». Я приспособил ещё одну из своих сумок, закрепив её поперёк кофров. И у меня получился неплохой такой мягкий «валик» за спиной. Типа спинки сиденья…

Ну, что же… Так даже удобнее стало. Вот только теперь оставлять без присмотра, где попало, своё транспортное средство с вещами будет проблематично. Но я вдруг обнаружил, что кофры имеют возможность легко отсоединяться от мотоцикла, и в виде перемётной сумы, их можно таскать на плече.

Получается, что я легко смогу тормознув где-то у гостиницы, закинуть на одно плечо кофры, а на другое ещё одну свою сумку, оставить только мотоцикл. А мотоцикл потом можно и пристроить где-нибудь у милиции, для безопасного хранения. Так как пока что охраняемых платных стоянок ещё не придумали делать на всех углах.

Ну и хорошо. Что пока не придумали. И пусть продлится подольше это бесплатное парковочное время…

А то там, в будущем это будет очень сильно раздражать. Особенно то, что по старой советской традиции, когда цены на товары первой необходимости поднимали по просьбам трудящихся, в будущем платные парковки будут устраивать тоже по просьбам местных жителей. Хотя это, конечно же, нонсенс. А скорее всего, просто обман и профанация. Никто ни у кого ничего не просил и никто никого не спрашивал. Просто некие загребущие руки, чтоб им пусто было, хапают, аж в три горла, денег с простых обывателей, чтобы потом сидя там у себя наверху поплёвывать вниз на это немытое быдло… Это же так приятно собрать с миллионов граждан по рублю, а потом сказать им: Пошли нах. Платите за парковку!..

Но это всё будет потом, и не скоро…

А сейчас мне сначала надо выбрать маршрут, по которому я продолжу своё путешествие…. Самый «прямой» – это снова через Сочи и Туапсе.

А дальше на выбор: Либо через Шаумянский перевал и Майкоп, либо через Джубгу и Горячий ключ.

На Шаумянском перевале много участков без асфальта и со щебёнкой. А на дороге посыпанной щебёнкой, да ещё со множеством поворотов, я не удержу железного коня. Мотоцикл на такой дороге, хуже, чем корова на льду. Та хоть и падает, но не на скорости, и не в пропасть.

И есть ещё одно но… У меня нет желания снова проезжать по тем местам, где меня могут опознать даже в таком виде.

Слишком много народу со мной там уже познакомилось. А сколько есть тех, кого я не запомнил?

Ведь были же гости на свадьбе, с которыми я не общался. Зато они меня видели и уж точно запомнили.

Потом ещё и милицию нельзя сбрасывать со счетов. Когда мы с Ириной исчезли… Кто-то сгорел в машине. И я не знаю точно, кого опознали в сгоревшем трупе? Меня или её?

Есть, конечно, и другой вариант. Более длинный и не менее трудный. Через Тбилиси, Владикавказ и Нальчик. Хотя какой Владикавказ. Сейчас он, кажется, называется Орджоникидзе. Или я чего-то путаю?

Эх… Мой атлас автодорог остался там, в комнате дома отдыха МВД в Сосновом. Полезная была книжка. Может поискать здесь какую-нибудь карту?

Спустился вниз, спросил у администратора. Но у неё был только рекламный буклетик с картой всего Черноморского побережья Кавказа. Слишком масштаб неудобный. Отмечены только самые крупные города и курорты… Это я и по памяти мог бы восстановить, да и нарисовать точно так же смог бы…

Вот кто мне подскажет: Сколько мне ехать отсюда до Тбилиси, например?

Как будто что-то щёлкнуло в голове, и появилась нужная информация: Расстояние от исходной точки до населённого пункта город Тбилиси – пятьсот двадцать километров.

А… Вот как это работает… А сколько от Тбилиси до Армавира?

Расстояние от Тбилиси до Армавира – шестьсот двадцать километров.

Ясно-понятно. Если поднапрячься, то за день я доберусь до столицы Грузии, а к вечеру следующего дня буду уже и в Армавире. Но всё это при условии, что с мотоциклом всё будет в порядке и в дороге не возникнет никаких неприятностей. А ещё, вспоминая эмоциональные рассказы Сауле, про поездку на мотоцикле на дальние расстояния, если моя задница выдержит все кочки и ухабы местных дорог.

На всякий случай я всё-таки решил стартовать не после завтрака, а с утра пораньше. Я так реально выиграю лишних несколько часов с утра, а поесть найду где-нибудь по дороге. Вот именно так я и сделаю завтра…

Поэтому после ужина я решил лечь спать пораньше, чтобы выспаться перед поездкой как следует…

Но снова неугомонная Инга погнала меня на очередной сеанс обучения. Я пытался ей объяснить, что завтра с утра пораньше планирую стартовать в дальнюю дорогу на мотоцикле. Но моя вторая я была непреклонна.

– Я тут узнала, как синхронизировать наши восприятия окружающего. Но это происходит не в прямом эфире, а как бы в записи. Ты сможешь просмотреть, то что было у меня, а я то что было у тебя. промотать неинтересное и более подробно рассмотреть, то что посчитаешь важным… Но для этого нам нужен короткий совместный сеанс.

– Это как?

– Не переживай! Сейчас сам всё увидишь…

В кабинете вместо одного стояло сразу два кресла. И соответственно из стены торчало сразу две металлические «ноги» с «обучающими» колпаками.

– Инга! Я чего-то не пойму никак. У нас, что там, что здесь, на двоих с тобой всего лишь только одно тело…

– Да не заморачивайся ты на таких пустяках! – она взмахнула нашей общей рукой, и худенькая рука Малыша легко прошла через второе кресло. – Это кресло всего лишь иллюзия… Но так надо.

Я взял управление телом в свои руки и сделал то же самое. Рука свободно проходила сквозь кресло, хотя с виду оно совсем ничем не отличалось от настоящего. Оказалось, что второе кресло всего лишь видимость. Но очень отчётливая и почти что реальная. То ли голографическое изображение, то ли какая-то другая подобная технология.

– И для чего это всё надо?

– Смотри!

От тела Малыша внезапно отделилась яркая тень и стала Ингой. Но именно той Ингой, из нашего прошлого. Я уже стал забывать, как выглядела та самая худая испуганная девочка, которая обнаружила внутри себя сознание взрослого пришельца.

Да… Это та Инга, которая была такой год назад.

Боже мой! Всего лишь год назад, примерно в это же самое время я сгорел там, в будущем и переместился в это далёкое славное прошлое. Сколько всего уже произошло за этот год? А сколько всего произошло за последние два месяца?

События мелькают так быстро, что я не успеваю всё это даже просто запоминать, не говоря о том, что даже не пытаюсь всё это анализировать. Да… Надо бы уже притормозить… А то вдруг проскочу мимо какой-нибудь важности. А потом опять буду локти кусать от невозможности всё исправить… Ведь эти самые, как их там… Точки бифуркации… Тоже ведь не каждый день бывают… И их надо искать, ловить и пользоваться….

Блин. Чего-то меня опять не туда занесло. Надо собраться с мыслями, чтобы побыстрее тут отстреляться, и успеть ещё перед дальней дорогой отоспаться.

А все эти события, происходящие со мной и Ингой. Это же сущая фантастика… И хотя я абсолютно нерелигиозный человек, но воспринимаю это всё как должное… Хотя эти совершенно фантастические события, полёты на другие планеты, перемещения во времени и пространстве… Это же уму невообразимо… Но это есть. И надо просто принимать это как факт, а не усложнять всё, и не искать в этом всём какой-то высший смысл. Высшие силы? А есть ли они? Жизнь – это череда нелепых случайностей. Невозможно жить по заранее намеченному плану или по расписанию – это же будет просто тюрьма. Тюрьма внутри человека, когда его внутренние запреты и табу будут мешать творить большие и маленькие глупости… А ведь именно из них и состоит вся наша жизнь…

* * *

А тем временем голограмма Инги заняла иллюзорное кресло и сделала мне приглашающий жест. Я сел на настоящее кресло и нажал на нужные кнопки. Абсолютно не раздумывая над алгоритмом своих действий, я просто почему-то знал, куда и что надо нажать…

На этот раз никакого падения в ничто, не произошло. Просто я только лишь успел закрыть глаза, как получил сильный импульс, который казалось пронзил меня насквозь, от головы до пят. Не болезненный, как разряд электротока, а скорее неприятный, как удар слабым током.

– Всё. Вставай!

Передо мной стояла… или стояло изображение Инги…

– Тебе уже пора туда, обратно на Землю… Ведь уже прошло достаточное количество времени. Там уже утро, наверное…

– Какое утро? Мы же только что присели в эти кресла. Прошло не больше минуты.

– Ты всё время забываешь про время. А время такое непредсказуемое… Ну, что? Обнимемся на дорожку? – она распахнула объятия, но обняться нам не удалось, так как два тела тут же слились в одно.

– Инга! – я почему то был рассержен на эту девчонку, устроившую мне такое шоу.

– Удачи в дороге!

* * *

За окнами уже светало. С утра было довольно свежо. Я надел свои новые кожаные доспехи, и сложив все оставшиеся вещи в сумку, спустился к мотоциклу. Приторочив сумку поверх кофров позади себя, я выкатил блестящий чёрный транспорт из сарайчика.

Завёлся мой железный конь с первого раза. Не соврала мне Сауле. Мотоцикл был отлично подготовлен к поездке. Бак был почти полон. Я не спеша подкатив к главному входу в санаторий, ну и пошёл сдавать ключи… И от сарайчика, и от номера.

Администратор, видимо, только что проснулась. Она попыталась заставить меня снова подниматься наверх, чтобы сдать ей номер, как положено. Но я ей пояснил, что в номере всё осталось как есть, а если что, то меня она всегда сможет найти через секретаря райкома партии.

Сдав ей ключи, я оседлал «Паннонию» и покатил по направлению к Тбилиси.

И, кстати, денег за проживание, питание и лечение с меня так никто и не спросил. Ну а я и не настаивал. Значит у них так заведено. Главный принцип коммунизма такой: «Каждому по потребностям!». Выходит, что тут у них коммунизм уже наступил на отдельно взятой территории цековского санатория…

А я и не против… После покупки мотоцикла, мои финансы, сократились почти на треть… Эдак мне придётся скоро заняться грабежами на дорогах, что ли… Нет… Робингудинг на Руси – это себе дороже… Отнимешь у кого-то пять копеек, а посадят на всю катушку…

Надо бы вспомнить заветы Остапа Бендера и его четыреста почти честных способа отъёма денег у граждан…

Интерлюдия 2

Сауле Вилкайте.

Утро. Народу на пляже ещё совсем мало. Девушка в чёрном купальнике с очень светлыми волосами сразу же привлекает внимание редких отдыхающих. Она идёт к воде, но походка её неровная.

Один раз девушка даже оступилась и упала на песок. Смешно так встала на четвереньки, но снова поднялась, и вошла в воду.

– Пьяная, что ли? – спросил пожилой полный мужчина у своей жены.

– А ты что не слышал. Это про неё рассказывала женщина на процедурах. С тех пор как приехала сюда, ни одного дня не просыхала. Молодая шалава, шляется с местными. Иногда даже и не ночует в санатории. Гнать таких надо в шею. Не место таким в приличном учреждении. И как только она попала сюда, эта шлюха?

– Боюсь, что она сейчас утонет. Смотри, как неуверенно плывёт…

– Туда ей и дорога! – полная женщина с красным лицом, отворачивается в сторону от моря.

– Нет. Ты посмотри-посмотри! Сейчас она точно утонет.

Мужчина поднялся, порываясь устремиться к воде…

– Куда ты подскочил, старый кобель? Приехал сердце лечить, а всё туда же… Как молодую сучку увидел, сразу козликом скакать… Если будет тонуть, то спасатели на это есть. Тебя это не касается…

– Да где же они эти спасатели? А её уже и не видно.

– Чего?

– Всё… Утонула… Видишь? В море пусто… Никого не видно…

– Нда… Пойдём лучше отсюда. Мы ничего не видели. И нас тут не было…

Во время завтрака и после, они не встретили той беловолосой девушки, про которую ходили не слишком хорошие слухи по санаторию. О её «загулах» судачили медицинские сёстры во время процедур. Хотя, когда они встречались с этой девицей в столовой, она не производила вид эдакой шалавы. Но всё же… Люди же не будут зря болтать. Но соседка по столику в этот день, так и не появилась, ни на завтрак, ни на обед.

Об утреннем инциденте на пляже пожилая солидная пара никому не рассказывала. А через день они и вовсе уехали домой. Потому что путёвка у них уже закончилась.

Тело Сауле всплыло только на третий день, довольно далеко от пляжа санатория… Труп был сильно изуродован водой и морскими обитателями, но в крови ещё смогли обнаружить следы от большого количества алкоголя. Опознали тело лишь по светлым волосам, имея уже заявление от руководства санатория о пропавшей девушке с такими приметами.

В номере остались личные вещи, деньги и даже документ… Заграничный паспорт на имя Сауле Вилкайте. Сообщили родственникам. Прилетевшие ещё через день из Прибалтики родители, окончательно опознали в погибшей свою дочь. Зная о её образе жизни, они и не удивились тому, что девушка утонула в пьяном виде. Это было в духе поведения их избалованной дочери.

Про мотоцикл и уехавшую на нём другую девушку со светлыми волосами, никто из работников санатория даже и не вспомнил. А родители про мотоцикл вообще не знали. Сауле не ставила в известность своих «предков» о своих планах. Они лишь знали, что дедушка сделал ей путёвку в престижный санаторий ЦК, а как она туда добиралась, их не волновало.

Деньги они ей давали. На этом и ограничивалась их забота о своём ребёнке. Это же так по-европейски…

Глава 12 (продолжение)

Выехав из города, я решил использовать преимущества двухколёсного друга по полной. Маневрируя и обгоняя другие машины, на пустых участках я прибавлял скорости, сбрасывая обороты лишь перед поворотами. Дорога шла ровно, мелькали километровые столбики.

Мне даже было немного скучно. Я всё еду и еду. Смотреть получалось только вперёд, и я не особо любовался красотами окрестностей. Некогда было.

Удерживать мотоцикл на скорости и глазеть по сторонам – это лучший способ улететь в ближайший кювет.

А оно мне надо? Ответ – положительный: Да! Не надо!

Поэтому всё моё внимание было отдано дороге. Безопасность – превыше всего.

Хотя машин было не так уж и много по меркам моего будущего, зато хватало других препятствий в виде лошадей, людей и баранов…

* * *

Первую остановку я устроил лишь в Зугдиди. Даже в Сухуми не стал тормозить. Бензин есть, да и ладно.

Вот в Зугдиди я и решил пополнить бак.

Я был сильно удивлён тем, что на заправке мне сразу же предложили готовую смесь для мотоцикла, разбавленную маслом по ГОСТу. Удобно, ничего не скажешь. Талонов у меня не было, но слегка переплатив, я заправился за наличные. Заправщик это моё предложение встретил как должное, и сразу же предложил приобрести ещё и десятилитровую канистру с таким же топливом.

Канистра была самодельной жестянкой, но сделанной на совесть. Залив туда топливо, и закрыв крышку, я потряс и повертел канистру, но ни капли из-под пробки не пролилось. На канистре даже были специальные ручки, для удобства. Держа за них, было удобно заливать топливо в бак. За них же, используя верёвку, я и привязал канистру позади за сумкой. Мотоцикл всё больше приобретал вид опытного дорожного путешественника.

После заправки я нашёл, где перекусить и где справить нужду. Больше ничто не задерживало меня в этом городе. И хотя времени было ещё полно в запасе, но задерживаться я не стал. Меня ждал красавец Тбилиси.

* * *

Ага. Меня ждала розовая птица – обломинго, а не Тбилиси. Только лишь я проехал Кутаиси, как мой верный конь захромал. Не в прямом смысле. С колёсами было всё нормально. Но мотор начал чихать, а потом и вовсе заглох. Хорошо ещё это случилось в пригороде. И справа, и слева от меня, были видны частные дома. Сразу было видно, что это не русская деревня с её покосившимися избами, а вполне себе приличные дома из природного камня построенные небедными людьми.

Моё появление в этом пригороде не осталось незамеченным. Через минут пять вокруг меня уже был человек двадцать мужчин, которые давали разные советы и показывали руками в разные стороны.

Мне было трудно их понять.

Они говорили то по-грузински, вставляя русские слова, то по-русски с сильным акцентом, перемежая свою речь грузинскими оборотами речи.

Я ничего не понимал, пока не появился тот человек, кто решал все вопросы в этом поселении.

Глава 13

Сразу было видно и понятно, что этот человек очень солидный. Особенно на территории этого небольшого населённого пункта… Костюм, галстук и очень-очень большая кепка. В этих краях всё это и указывало на необходимые атрибуты уважаемого и обеспеченного мужчины… Ну а как иначе?

Это не далёкое демократическое будущее, где основатель Майкрософта Билл Гейтс щеголял в джинсах и в майке, ибо все его сотрудники и так знали, что он – босс. А люди, читающие список Форбс, тоже знали, что он долларовый миллиардер, и им было плевать во что он одет. Ну нравится ему выглядеть босяком. Ну и пусть…

Здесь бы такое не проканало… Сразу бы ему сказали: «Эй! Ты кто такой? Давай, до свиданья!»

Здесь в эти времена, да ещё в солнечной Грузии по одёжке и встречают, и провожают… Если ты богатый, почему одет как нищий? Босяк! Давай, до свиданья!

Я стоял посредине толпы усатых и бородатых мужчин разного возраста, а все они смотрели на меня…

Тут я понял, что веду себя не слишком культурно с этими людьми, так как до сих пор общаюсь с ними в шлеме и дорожных очках. Прямо не человек, а какой-то киборг, прилетевший к ним с другой планеты… Весь в чёрной коже с ног до головы…

Я переместил лётные очки на лобовую часть шлема, и сняв его, встряхнул головой. По моим плечам рассыпались мои белоснежные волосы.

Все резко замолчали… Галдёж, который стоял до этого внезапно прекратился. И на фоне этой секундной паузы, я услышал коллективный выдох нескольких мужчин сразу:

– Вах!

За прошлую ночь я специально отрастил себе причёску подлиннее, чтобы больше соответствовать фотографиям на правах и в паспорте, доставшимися мне от литовской девушки. И вот теперь я увидел воочию, какое воздействие это оказывает на кавказских мужчин.

Кажется в детстве даже фильм был такой, правда не грузинский, а армянский. Там школьники старшеклассники отдыхали на море. Все чернявые такие. А тут приплывает реальная такая беловолосая русалка. Тоже, кажется, литовская девочка была… Или латышка… Уже и не помню. Так все эти черноволосые мальчики в один момент в неё влюбились, и глаз с неё не сводили… Смотрели прямо, как на чудо ди́вное, прям как на диво чу́дное…

Во-во… Примерно такое сейчас и происходит вокруг меня… На меня в упор смотрели не меньше, чем десяток пар глаз…

Чтобы как-то разрядить это молчаливое разглядывание, я просто начал:

– У меня мотоцикл сломался! – сказал я, старательно выговаривая слова, чтобы было похоже на то, как говорила Сауле.

– Гамарджоба[8]8
  Гамарджоба (груз.) – Здравствуй (здравствуйте)


[Закрыть], девушка! Что у тебя случилось?

Вот я снова накосячил… Надо же было сперва поздороваться…

– Здравствуйте! Меня зовут Сауле. Я из Литвы. Путешествую на мотоцикле. Сейчас я ехала в Тбилиси, но мой мотоцикл… Он заглох.

– Вах! Ты так далеко заехала! Ай, молодец!

Он повернулся к людям и стал отдавать распоряжения. Говорил он по-русски. Это было сделано, видимо, только для меня, чтобы я понимала, о чём идёт речь… Парню помоложе он дал поручение:

– Георгий! Иди к Автандилу! Возьмёте мотоцикл и посмотрите, что с ним случилось?

– Хорошо, батоно Нодар! Всё сделаю! – парень тут же убежал.

А потом он обратился ко мне:

– Меня зовут Нодар Беридзе. Сауле, пойдём сейчас ко мне домой! Я познакомлю тебя с мамой. Покушаем. Поговорим. А твой мотоцикл посмотрят, починят. Ты не волнуйся! Всё будет хорошо…

– Спасибо, батоно Нодар!

Я стал отвязывать сумку, чтобы снять кофры и взять с собой.

– Ты за свои вещи не волнуйся совсем! Тут никто ничего чужого никогда не возьмёт. Ты мой гость.

Я приложил правую руку к груди и сказал:

– Батоно Нодар! Я не за вещи беспокоюсь. Но Вы меня позвали в гости. Я же не могу в таком виде, прямо с дороги сесть с Вами за стол. Мне надо умыться и переодеться. А тут в сумках моя одежда.

Кто-то из присутствующих в толпе немедленно перевёл мою речь на грузинский. Видимо для тех, кто не понимает или плохо понимает по-русски… В толпе одобрительно закивали…

– Это правильно! – похвалил Нодар моё желание сесть за стол не в пыльном кожаном наряде, а в более приличном виде.

Он снова распорядился:

– Дато! Возьми все сумки, отнеси домой. Отдай Нино!

Ещё один молодой человек тут же бросается выполнять распоряжение уважаемого человека. Видимо авторитет у этого батоно Нодара здесь непререкаемый.

– Сауле!? – Я правильно произношу твоё имя?

– Да, батоно Нодар! Моё имя Сауле. По-литовски это значит Солнышко.

– Вах! Красивое имя! Пойдём в дом!

Мы подошли к самому большому дому на этой улице. На высоком крыльце, ведущему на террасу второго этажа нас встретила скромно одетая женщина в тёмном платке. Хозяин мне представил её:

– Это Нино – моя жена. А это Сауле – девушка из Литвы. Она путешествует по Грузии на мотоцикле. Я пригласил её к нам в гости.

– Здравствуйте, калбатоно Нино!

– Гамарджоба, Сауле! Проходи в дом, пожалуйста!

– Ей надо умыться с дороги и переодеться, Нино. Сейчас Дато принесёт сумки с вещами.

– Пойдём, дочка! Умоешься с дороги. Пойдём!

Я всегда знал, что кавказское гостеприимство – это умышленное преступление, вызванное желанием хозяев дома задушить гостя в своих радушных объятиях и закормить до смерти.

На женской половине дома, я умылся из подвешенного на стене рукомойника. Маленькая девочка, видимо хозяйская дочка, осторожно пыталась потрогать мои белые волосы, но получив от мамы по рукам, быстро спряталась за её юбку.

Я переоделся в платье, но у него были слишком открыты плечи. Хозяйка дома как-то неодобрительно на это посмотрела, хотя и ничего вслух не сказала… Я подумал, да и накинул поверх платья, не застёгивая, свою джинсовую куртку. Ту самую, из-за которой в гостинице «Кавказ» в городе Краснодар возник весь сыр-бор… Получилось ничего так. И не вызывающе, и более-менее женственно…

На улице уже вечерело и на террасе, где уже был накрыт большой стол, было не так жарко, как днём. Так что мой наряд был вполне оправдан, и вполне прилично выглядел, даже на взгляд самого строгого горца.

Мне выделили место рядом с хозяином. Я так понял, что это почётное место для дорогого гостя… Нодар сразу же познакомил меня со своей мамой. Седая сухонькая старушка кивнула на моё приветствие. По-русски она почти не говорила. За столом сидели в основном мужчины. Я и мама Нодара были исключением.

Но старенькая мама недолго посидела с нами, и вскоре ушла. Старенькая уже, тяжело ей долго в обществе находиться. Если Нодару на вид было дать под шестьдесят лет, то ей явно уже было под девяносто, а может даже и больше…

На столе уже было всего и много, но Нино с другими женщинами подавали к столу всё новые и новые блюда. А ещё они приносили вино в кувшинах, и забирали опустевшую тару…

За весь вечер эти женщины ни разу даже не присели за стол. Видимо традиции здесь соблюдаются ещё древние. Для меня и старой мамы были сделаны исключения из правил.

Стол был накрыт не хуже чем на армянской свадьбе. Шашлык, жареные цыплята, сулугуни, хачапури, толма…

Я так и не понял, чем грузинская толма, отличается от армянской долмы. И то, и другое очень вкусно. А ещё было много овощей и зелени.

Я знал традицию, что оставлять на тарелке недоеденное – это выказать неуважение к гостеприимным хозяевам. Поэтому я старался себе на тарелку не класть много еды.

Но не успеешь отвернуться, как кто-то из женщин, от доброты своей или от щедрости, добавлял мне на тарелку вкусняшек. Мне подливали вина. Я не отказывался.

Вино было очень лёгким, чуть крепче сока… Это так мне показалось поначалу. Местное вино такое обманчивое…

Зато когда я попытался подняться, чтобы ненадолго покинуть стол по причине малой нужды, то понял, что ноги мои ведут совсем отдельный от меня образ жизни…

Когда я посетовала на это Нино, которая показала мне, куда надо сходить, то она сказала, что больше мне вина наливать не будут, а будут наливать только сок.

Я поблагодарил добрую и всё понимающую женщину…

Ну а потом мужчины начали петь. Это было действительно красиво. Даже я бы сказал великолепно и замечательно… Такое ощущение, что за столом поют не просто соседи хозяина, а настоящий мужской хор, не пропускающий ни одной репетиции за последние несколько лет. Я прямо заслушался. Не каждый день такое услышишь… Каждый пел своим голосом. Кто-то ниже. Кто-то выше, но всё это не превращалось в какофонию, а звучало очень гармонично… И никто ни разу не сбился, и не сфальшивил… Вот уж воистину музыкальный народ…

Когда они закончили петь, я от души рассказал хозяину дома, как мне понравилось их пение. Он с достоинством принял мою похвалу… Видно было, что ему приятно…

Но расслабился я что-то уж слишком рано. Хозяин тут же решил обратить внимание всех гостей своего дома, сидящих за его столом на меня… И стал расхваливать перед гостями такую смелую девушку… Ну, то есть меня. Рассказал всем, что я мол пол страны проехала одна на мотоцикле и вся такая умница и красавица. Потом он всем стал рассказывать, что моё имя означает – Солнышко. За это все, конечно тут же и выпили.

Общались мужчины в основном на грузинском, но мне переводил всё непонятное тот самый Дато, которому ранее Нодар доверил принести сюда мои сумки. Довольно молодой парень, но уже с довольно пышными усами. Как потом оказалось, это был сын Нодара.

А потом меня вежливо, но очень настойчиво попросили спеть что-то своё, из далёкой-далёкой Литвы. И тут я понял, что попал по самые помидоры…

Блин горелый. И тут чего-то спеть надо, и не опозориться при этом…

Нет, конечно, одну литовскую песню я знал. Одну единственную и знаю… Выучил во время службы в армии. В Воздушно-Десантных войсках… Служил-то я как раз в той самой Литовской ССР. Но та песня была немного нудная какая-то, заунывная, и не годилась она, ну никак для этого стола.

Особенно после того, что я услышал сегодня, мне не хотелось опозориться. К тому же без музыкального сопровождения та песня вообще бы не прозвучала от слова совсем.

Думай, голова! Думай!

И тогда я всё-таки нашёл выход из положения, вспомнив легенду о бедном и несчастливом в любви, грузинском художнике Нико Пиросмани и французской актрисе Маргарите.

Кто же не знает эту историю в нашем-то будущем? Алла Борисовна вовсю постаралась году эдак примерно в восьмидесятом, чтобы эту историю узнал весь советский народ.

И, кстати, когда я в армии там служил, мой взвод даже однажды как-то маршировал, распевая эту песню, во всю мощь двадцати солдатских глоток. А что? Даже что-то у нас и получилось тогда…

Да. Это была та самая история… Это же именно она дала почву для написания простой и незамысловатой песенки «Миллион алых роз». Хотя на самом деле этот бедный художник Нико никогда бы не смог найти в Тифлисе именно миллион, именно алых и именно роз. Цветов на нескольких арбах он много привёз к дому заезжей актрисы. Но явно не миллион… И розы там были разного цвета, не только алые… А ещё была сирень, акация, маки, пионы, лилии и множество других разных цветов. Какие смог привести, те и привёз…

А миллион – это сколько?

Это много!

А тут много?

Много!

Значит миллион…

Вот так наверно и считали в Тифлисе в те далёкие годы… Но история эта осталось, сохранилась, и как видите, дожила до наших дней…

Ну а то, что поэт слегка преувеличил количество и качество цветов в своей песне… Это не имеет никакого значения…

Так что я решил, что именно здесь и сейчас в Грузии мои добровольные слушатели смогут оценить широту души и щедрость бедного художника Нико Пиросмани, и не будут придираться к деталям и несоответствиям истине.

Как говорится: «Вы хочите песен? Их есть у меня…»

– Извините меня, батоно Нодар! Но я не смогу спеть для вас песни из Литвы. Наши песни немного грустные, потому что их пели обычно зимой, когда холодно, много снега и нельзя выйти из дома. Но я знаю, какую песню я для вас спою. Я однажды слышала песню, про одного вашего земляка. Он был художником. Жил в стародавние времена, как раз в городе Тбилиси, правда тогда этот город все называли Тифлис. И звали этого художника Нико Пиросмани.

За столом закивали, соглашаясь. Пиросмани в Грузии знали, помнили и уважали. Ну а я продолжал:

– Вот история, которая стала песней… Это было давно, в Тифлисе, в самом начале века. Однажды бедный художник Нико Пиросмани увидел и сразу же полюбил одну французскую актрису по имени Маргарита. Но она была очень привередлива и надменна, и не ответила на его светлые чувства. Вот о том, что он сделал дальше, поётся в этой песне.

Возникла тишина. Все ждали моей песни… Я немного настроился. И стараясь слегка коверкать слова, делая не слишком правильные ударения, согласно своему литовскому происхождению, запел а капелла:

 
Жил-был художник один,
Домик имел и холсты,
Но он актрису любил,
Ту, что любила цветы.
Он тогда продал холсты,
Продал картины и кров,
И на все деньги купил
Целое море цветов.
 

Припев я сократил наполовину, а повторение я сделаю лишь в конце песни. Хотя Пугачёва всё повторяла и повторяла эти незамысловатые слова припева…

 
Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьез.
Свою жизнь для тебя превратит в цветы.
 

Слушали меня очень внимательно. Даже женщины перестали суетиться, встали у выхода из кухни и стоя меня слушали. Видно было, что им тоже нравятся слова этой простой песенки…

 
Утром ты встанешь у окна:
Может, сошла ты с ума?
Как продолжение сна
Площадь цветами полна.
Похолодеет душа,
«Что за богач здесь чудит?»
А под окном, чуть дыша,
Бедный художник стоит.
 

Во время припева я заметил, что Нино шевелит губами, как бы повторяя за мной навязчивые, но простые слова припева:

 
Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьез.
Свою жизнь для тебя превратит в цветы.
 

Третий куплет у меня уже прошёл лучше, почти на одном дыхании. Я даже слегка протрезвел.

Кажется, я понял, зачем грузины поют за столом. Чтобы продышаться и протрезветь… а что? Хороший способ.

Можно ещё марш-бросок устроить километров на десять или двадцать. Тоже и продышишься, и про… Короче. Весь хмель из тебя точно выйдет, если не сдохнешь на бегу… Ну а я продолжаю петь…