Текст книги "Котёнок в поисках дома. Часть 3 и 4 (СИ)"

Автор книги: Юрий Артемьев

Глава 10

Не дойдя до меня буквально пару-тройку метров, незнакомая мне, но так похожая на меня девушка остановилась и стала меня пристально с интересом разглядывать. Я с таким же интересом и не менее пристально разглядывал её.

Ну что я могу вам сказать… Перепутать нас с ней можно было, конечно, но… Но только лишь издали. И то, если при этом особо сильно не присматриваться.

Она была чуть-чуть повыше меня ростом. Плечи чуть-чуть пошире, да и в бёдрах было чуть побольше чем у меня. Грудь… С виду похоже, что размер в размер. Зато вот волосы – один в один цветом. И даже причёски похожи. Короткая, по плечи, и с чёлкой. Глаза как и у меня тоже зелёные, но её были чуть более тусклого оттенка.

Вот если это всё описывать как приметы для милицейского протокола, или для составления фоторобота… То по её приметам можно легко найти меня, а по моим приметам – её…

Так что если меня начнут тут за что-то ругать, а я этого не делал, то я теперь хотя бы буду знать откуда ноги растут…

А вот если поставить нас рядышком, то мы почти что не похожи… Я выглядел и моложе, и свежее что ли, а она чуть постарше, и как бы культурно выразиться… Вид у неё был немного такой вульгарный… Потасканный что ли… Да и по лицу её было уже заметно, что трезвость давно не является её образом жизни…

Наконец, приняв для себя какое-то решение, она протянула мне руку и представилась:

– Я – Сауле… Сауле Вилкайте.

Прибалтийский акцент был мягким, но заметным.

Я пожал протянутую мне руку и ответил:

– Саша… Александра Котова.

– Ты давно здесь отдыхаешь в этом санатории?

– Третий день уже.

– Но я тебя раньше совсем не видела.

– И я тебя тоже раньше совсем не видела.

– А купальник ты в «Альбатросе» брала?

– Нет. В «Берёзке», в той, которая в Москве.

– Ты из Москвы, да?

– Да. А ты откуда?

– Клайпеда. Это Литва.

– Да я знаю, где находится этот красивый портовый город. Имя у тебя красивое. А в сочетании с фамилией, звучит примерно, как «Волчье Солнце».

– Tu kalbi lietuviškai? (Ты говоришь по-литовски?)

– Ne. Aš mažai kalbu lietuviškai. Aš rusas. Pakalbėkime rusiškai! (Нет. Я плохо говорю по-литовски. Я – русская. Давай общаться на русском.)

– Zmogui, kuris nekalba gerai lietuviskai, tu per taisyklingai tari lietuviskus zodzius. (Для человека, который плохо говорит по-литовски, ты слишком правильно произносишь литовские слова.)

– Prašom kalbėti rusiškai! Aš nesuprantu. (Говори, пожалуйста, по-русски. Я не понимаю.)

– Ты очень похожа на литовку. И на меня тоже очень похожа. Я смотрю на тебя как будто в зеркало…

– Ты тоже очень похожа на меня. Но я русская. Возможно мой папа – немец, но это только всего лишь семейная легенда.

– Откуда ты так хорошо знаешь литовский язык?

– Да я не знаю почти ничего. Так. Совсем чуть-чуть… Всего лишь несколько слов.

– Ты очень хорошо эти несколько слов складываешь в предложения. Даже было похоже, что ты знаешь весь язык.

– Ну это примерно как на вопрос: Do you speak English? Ответить на чистом английском: No, I do not speak English. И при этом больше ничего по-английски не знать.

– А ты смешная.

– По-русски было бы правильнее сказать: А ты – весёлая! Смешная – это та над кем смеются или насмехаются. А весёлая – это та с кем смеются вместе. Ты же не хотела меня обидеть этими словами?

– Нет. Зачем мне тебя обижать? Ты мне нравишься. Мне тут было скучно одной. Кругом тут одно старичьё…

– И давно ты здесь скучаешь?

– Неделю уже. Деньги почти совсем кончаются. А мне скоро надо будет ехать домой.

– С кем ты вчера бухала?

– Бухала? Что это значит?

– Бухать – это значит много пить алкоголя.

– А-а… Эти грузины… Грязные животные. У них вино, как сок. Пьёшь – сначала хорошо, а потом ничего не помню.

– Тут скорее абхазы, а не грузины.

– Да какая разница?

– Ну, это как литовцы и латыши, или эстонцы и финны. Для грузин тоже нет никакой разницы.

Сауле смеётся. Смех у неё тоже какой-то вульгарный. Она мне уже не нравится. Но её компания, возможно, поможет мне скрасить одиночество моего отдыха в этом партийном санатории. Лишь бы только вместе с ней не влипнуть в какую-нибудь неприятную историю. Пить вместе с ней я точно не собираюсь…

– Ты сюда как попала из Литвы?

– Дедушка путёвку пробил.

– Мне тоже дедушка… А приехала ты на поезде или самолётом летела сюда?

– Ты не поверишь…

– Ну почему же. Я сама порой делаю непредсказуемые вещи и совершаю необдуманные поступки. Так что я могу поверить во что угодно. И если ты хочешь меня чем-то удивить, то давай, начинай!

– Я приехала сюда на мотоцикле.

– Обалдеть! Вот это круто! А ты меня смогла реально удивить… Я бы тоже не отказалась прокатиться.

– Ты ничего не понимаешь… Две с половиной тысячи километров сидя на *опе. У меня там теперь мозоль размером с футбольный мяч.

Да… Действительно… Об этой стороне путешествия на мотоцикле я даже не подумал.

– Это ты поэтому, небось, неделю уже пьёшь.

– Ну да… До этого я почти неделю ничего не пила. Всё ехала и ехала… Этот Альгис…

– Ты не одна что ли ехала? С парнем?

– Нет. Этот Альгис… Rupužiukas… Он продал мне эту «Паннонию».

– А Рупужукас – это фамилия у него такая?

– Нет. Это я его так обзываю. А rupužiukas – это сын жабы…

– Лягушонок?

– Нет. Жабёнок.

– В русском языке такого слова нет.

– А у нас есть…

– И что у тебя не сложилось с твоей поездкой?

– Я думала, что буду очень хорошо смотреться на мотоцикле. Специально для этого у меня есть кожаный костюм и шлем. Всё чёрное. Чёрный мотоцикл и я такая, вся в чёрной коже. А потом оказалось, что на юг приехала грязная и пыльная дура, с мозолью на *опе.

– Хоть мотоцикл-то не подвёл тебя по дороге.

– Нет. Мотоцикл в порядке. Я теперь не в порядке.

– Ну, так продай его тут и обратно сможешь самолётом полететь.

– Это не так просто. У меня есть только доверенность. Лень тогда было переоформлять. Альгис сказал, что проблем не будет… Но проблемы… они есть. Я могу его продать, но за копейки, как совсем без документов.

– А за сколько ты его брала?

– За пятьсот рублей.

– А грызуны сколько предлагают?

– Кто?

– Грузины местные…

– Только двести рублей… И они ещё торгуются… Говорят, что двести рублей это много…

– Совсем они охренели что ли? А ты можешь мне показать свой мотоцикл?

– Могу… Прямо сейчас… Пойдём со мной! Увидишь моего коня…

Пока я одевалась в своё, она сходила за своими вещами. Наверное, со стороны мы с ней смотрелись, как две сестры. Она типа постарше, а я помоложе. На нас даже стали оглядываться аборигены местного пляжа… Но мне это внимание было по барабану… Сейчас все мои мысли были о мотоцикле… Паннония… Это же была моя детская и несбывшаяся мечта. Из той, из прошлой жизни…

* * *

Мотоцикл стоял позади санатория в отдельном сарайчике. У Сауле даже был свой ключ от замка к этому мотогаражу. Она открыла навесной замок и распахнула двери…

Мотоцикл впечатлял. Чёрный, блестящий, хищный. Я хорошо помню «Явы» и «Уралы» этого периода. Но такую красивую «Панонию» я либо давно не видел, либо никогда не видел.

Я влюбился в него. Это была любовь с первого взгляда.

Кто сказал, что такой любви не существует? Это было как электрошок! Как удар молнией! Я влюбился в него сразу. Такой красавчик, особенно для этих времён.

Я его уже хочу! Хочу, хочу, хочу!

Но… Тс-с-с…

Самое главное – это не показывать Сауле этого моего активного хотения. Это же и на цену повлияет, и всякие дополнительные плюшки мне встанут гораздо дороже.

– А вещи свои ты куда привязывала, когда ехала?

– Зачем привязывать? У него сзади есть два кофра. Они как раз сделаны для вещей. Но они у меня там, в номере лежат.

Дорожные кофры? Такое я только в будущем видел. У крутых байкеров. Видимо в Прибалтике и сейчас Запад ближе, чем на остальной территории СССР.

Я залез на сиденье, взялся за руль… Блин. Я его хочу. Но…

– Крутой байк! Я бы купила у тебя его, но у меня прав нет.

– А за сколько бы ты купила?

– Ну, если бы у меня были права. То рублей за четыреста взяла бы точно. За пятьсот я и в Москве такой куплю, и даже не хуже, а совсем новый.

– Это да… Но я хотела бы за пятьсот…

– У меня всё равно нет прав с нужной категорией.

– А это всё можно решить…

– Это как?

– У меня есть водительское удостоверение, и там есть открытые категории и на мотоцикл, и на легковую машину. Я могла бы сделать все категории. Но зачем мне грузовик или автобус? Смотри! Я даю тебе свои документы. Ты же так на меня похожа, что никто не поймёт разницы.

– А ты как же потом?

– А… Это вообще ерунда. Когда я вернусь домой в Клайпеду, то скажу, что потеряла их и сделаю снова. Не проблема…

– А если я потом его в Москве продать захочу. Я же не смогу этого сделать?

– Не переживай! Я отдам тебе и свой паспорт. Там адрес. Если захочешь продать, найдёшь меня. Могу дать и телефон свой, но это телефон родителей. Они не всегда знают, где я. Лучше я дам тебе телефон Альгиса. Скажешь, что от меня… Он приедет и поможет тебе всё переоформить.

– А как же ты без паспорта домой вернёшься?

– Это не проблема… Поеду на поезде. Там документы не нужны. Но у меня ещё есть и заграничный паспорт. Я хотела на теплоходе в Турцию попасть, но оказалось, что визу надо было заранее делать… Я этого не знала… Очень расстроилась…

– Ну-у… В принципе, я не против… Но… А снарягу свою покажешь?

– Снарягу? Что это?

– Ну, этот твой кожаный костюм… И всё остальное, в чём ты ехала. Шлем же ещё нужен.

– Всё это у меня есть. Пойдём, я тебе всё покажу!

Закрыв железного коня в сарайчике на висячий замок, мы двинулись в направлении главного входа.

– А ты пока ехала, сколько раз в разных городах останавливалась? Ты там в гостиницах жила?

– Да. Очень много раз. Я про эти клоповники даже не хочу вспоминать…

Оказалось, что живёт эта Сауле на моём же этаже, но в противоположном крыле здания. В номере у неё был бардак, и пахло пролитым пивом или вином. Я так и не понял чем, но воняло противно…

Кожаные кофры явно были сделаны либо за границей, либо по заграничным образцам. Всё стильно так… Чёрная кожа, заклёпки… Обалденно! Я как будто попал снова в будущее, так как эта сбруя скорее напоминает оснащение будущих байкеров, а не советских мотоциклистов. Разве, что привычный по внешнему виду закрытый шлем «Интеграл» отсутствует, а вместо него кожаный, но тоже стильный. Хотя это скорее – ретро-стиль. Больше напоминает лётный шлем времён второй мировой войны.

Пока я примерял на себя кожаную амуницию, Сауле уже нашла где-то бутылку вина. Девушка выдернула торчащую наполовину пробку и стала пить прямо из горлышка мелкими глотками.

Бутылка была наполовину пуста, ну, или наполовину полна. Это уж кому как нравится. Но к концу моего косплея под байкершу, бутылка была уже совсем пуста. А у Сауле был вполне довольный вид. Похоже, что ей в принципе было всё равно, продаст она сейчас мотоцикл или не продаст.

Мне подошло абсолютно всё. Кожаный костюм представлял собой обтягивающие кожаные штаны. Странно, но несмотря на то, что внешне Сауле смотрелась пошире в бёдрах, на мне штаны тоже сидели в обтяжку. Куртка-косуха чёрной кожи, причём женская, судя по застёжке на левую сторону. Кстати шлем был тоже и чёрный, и кожаный. Похож, конечно, на военный образец, но точно не военный. Его недавно сделали. Похоже, что тот же мастер, что и кофры клепал. В придачу к шлему шли лётные очки, как у пилотов.

Но апофеозом всего этого великолепия, были перчатки с крагами и высокие ботинки на шнуровке. Не берцы, а круче и выше. Всяких лейблов я не обнаружил, а это значит, что и их на заказ делали. Размер мне был чуть-чуть великоват. Но учитывая, что я мерил на босую ногу, то с носком думаю, будет в самый раз. А не хило так Сауле была упакована…

Мне захотелось сразу же обновить свой гардеробчик, да ещё и на новом байке, потому что пешком в такой сбруе на южном курорте будет жарковато.

– Я вижу, что тебе понравилось. Могу всё это тоже продать тебе. Я больше не хочу быть мотоциклистом. Да… Никогда…

– И сколько хочешь за всё вместе?

– Вместе с мотоциклом?

– А, да, кстати… Покажи права! Хочу на свою будущую фотографию взглянуть…

Сауле достала откуда-то документы, и стала мне показывать паспорт и права. Была ещё и доверенность, но я даже не стал её разворачивать.

Вместе с документами я отправился к зеркалу и убедился, что фото в документах и я вполне похожи друг на друга. А тем более на трассе никто не будет слишком уж вглядываться в фотку. Там блондинка и тут блондинка. Сойдёт… Только на фото у Сауле были волосы не как сейчас, а ниже плеч. Но я думаю, что перед поездкой смогу это всё легко исправить.

– Ну, так сколько с меня будет за всё? – этот вопрос меня волновал мало, так как я уже решил, что возьму этот мотоцикл несмотря ни на что… Но не поторговаться, значит уронить себя как покупателя, и проявить слишком активный интерес к покупке.

– Тебе за тысячу всё отдам.

– Это получается, что за мотоцикл четыреста, а за костюм шестьсот?

– Я больше отдала.

– У тебя здесь мотоцикл за двести не берут. А костюм надо ещё найти, кому такой здесь продать. Ты видела, как их тётки тут одеваются? Платки да кофты с юбками. Им не продашь. Повезёшь обратно в Литву на поезде?

– А сколько ты дашь за всё? – в глазах у прибалтийской девушки появился огонёк азарта…

– Семьсот за всё сразу.

– Давай за восемьсот.

– Семьсот пятьдесят и по рукам. Договорились?

– И вечером мы с тобой пьём вместе?

– Я не пью, Сауле. Я спортом занимаюсь.

– Каким?

– Гимнастика и акробатика.

– Ладно… Договорились. Бери всё. Деньги у тебя наличные или на книжке?

– Наличные. Но потом на жизнь, придётся в сберкассу идти снимать. Последнее отдаю…

– Ты всё мне врёшь. На последние деньги такое не покупают. На последние деньги берут вино или хлеб.

– Ладно. Ты права, конечно… Сейчас схожу за деньгами. А ты мне потом ключи отдашь от мотоцикла и от этого сарая. Куда потом его сдавать, когда уезжать буду.

– Администратору отдашь. Они знают, что там мой мотоцикл.

– Только давай мы ещё расписку напишем, что я купила у тебя мотоцикл.

– Ты мне не веришь?

Я посмотрел ей в глаза и добавил немного энергии:

– Я никому не верю…

* * *

Пустые кофры я забрал сразу. С ними я теперь долго не расстанусь. Сходив в номер за деньгами, я заодно переоделся в своё. Джинсы, босоножки и рубашка с пальмами. В коже ходить просто так жарковато. Но на мотоцикле в дороге кожа самое то… Я знаю, что это хорошая защита от встречного ветра. И не только зимой, но и летом может так продуть, что мало не покажется…

Вернувшись в номер к Сауле я рассчиталась, и получила уже готовую расписку со всеми документами, плюс два комплекта ключей. Глянула в паспорт. Оказалось, что ей уже исполнилось девятнадцать.

Да-а… Расту не по дням, а по часам, подумал я про себя.

Было Инге тринадцать с небольшим.

По документам Саши Котовой мне уже почти шестнадцать.

По левым документам Маши от Саркисова мне было уже восемнадцать.

А вот теперь я буду Сауле Вилкайте из Клайпеды, и мне уже исполнилось девятнадцать лет.

На завтрак Сауле со мной идти не хотела, но я заставил её дойти до администратора, и объяснить ситуацию с продажей мотоцикла. Тётка смотрела на нас так пристально, что аж мурашки по спине ползали.

– Мы не сёстры. – тщательно выговаривая слова, пояснила Сауле администратору, – Мы просто очень похожи. Так мы и познакомились. А я слишком устала, когда ехала на мотоцикле сюда. Теперь уставать будет она, когда поедет на мотоцикле отсюда…

Тётка кивнула, но явно ей это было всё равно. Её больше забавляла наша похожесть. Ну, прям индийское кино какое-то из двух серий. Зита и Гита, советского разлива… Хотя вроде бы этот фильм ещё и в самой Индии не сняли[7]7
  «Зита и Гита». Индия. Двухсерийный кинофильм. Премьера в Индии – ноябрь 1972 год. Премьера в СССР – октябрь 1976 год.


[Закрыть].

Ну и ладно. Пора мне и на завтрак. Есть уже очень охота, а моё утро уж слишком сильно было наполнено событиями…

Глава 11

На завтрак я успел почти к самому окончанию, но зато успел спокойно посидеть поесть в одиночестве, заодно обдумывая, что же мне делать дальше. Сидеть здесь в санатории и мучиться от тупого безделья? Или продолжать посещать пляж и другие водные процедуры, с ночными полётами на Заповедную планету? Заняться там исследованием того, что мы с Ингой раскопали….

А может рвануть по стране на своём новом байке? Заехать к тёте в Армавир? Окончательно залегендироваться, как Александра Котова и подготовить почву, для полной легализации, с получением всех соответствующих документов… Пойти поучиться в школу… Ведь у Сашки только восемь классов образования. А неплохо бы и десять классов закончить. Хотя учиться совсем не обязательно. Можно попробовать и экстерном сдать все экзамены… Не так уж это и сложно… Наверное…

А может рвануть на новом мотоцикле в Новошахтинск и замочить там Чикатило? Хотя на него чтобы выйти у меня есть только одна временная точка. Это середина августа. Он тогда должен будет устроиться учителем в местный интернат для девочек. Эта скотина там сперва их тискать начал… За что его потом и попросили «на выход»… Это потом уж он начал резать и убивать… Надо бы его устранить до того, как он начнёт свой кровавый путь…

Был такой старый анекдот:

«Давно это было. Ещё во времена паровозов…

Попал мужик под поезд… Долго лежал в больнице. Лечился… Вылечился… А потом пришёл в хозяйственный магазин и стал молотком крушить и плющить чайники. Особенно тем, которые имели «свисток» на носике…

Его, конечно же, скрутили. Ну и милиционер спрашивает:

– Гражданин! Зачем Вы это сделали?

На что наш бедолага ему ответил:

– Не надо ждать, когда они станут большими паровозами. Их надо убивать. Пока они маленькие…»

Не смешно… Правда? Вот и я так думаю…

Почему-то вдруг немного взгрустнулось… Вспомнились друзья, оставшиеся там, под Туапсе, в милицейском санатории… Натан с Вадимом… Братья Волковы… Витя… Серёжка…

Наверное, я всё таки сделал о*уительную глупость. Не надо было так кардинально поступать с этой крашенной дурой. Оставить на шее небольшую рану… Связать Ирину, да и отвезти её в милицию… Или сразу к товарищу Саркисову… Всё равно эта сучка отмазалась бы от уголовного наказания. У неё там тоже какой-то крутой папашка в партийных верхах местного значения. Не дал бы доченьку в обиду… Но зато на какое-то время ей бы заткнули ротик, да и я смог бы поиметь с этого инцидента кое-какие репутационные плюшки для себя любимого… Да… Поторопился я слегка…

У меня, конечно, есть оправдание, что действовал в состоянии аффекта. Да и организм мой был серьёзно ослаблен большой кровопотерей… Но теперь уже поздно об этом вспоминать, так как: Фарш невозможно провернуть назад… Да и хрен с ней…

* * *

 
Трудно быть добрым в мире безжалостном.
Учит нас Бог: Говорите «Пожалуйста!»…
И если ударят по левой щеке,
Правую вражьей подставьте руке!
 
 
Вроде всё верно, но мне не понятно.
Пусть мне расскажут отчётливо, внятно:
Я буду щёки врагам подставлять,
Чтобы могли они в них ударять?
 
 
Я не согласен с таким наставленьем:
Шоу с щеками и их подставленьем.
Может я грешник, но морды врагам
Смело набью. В том числе по щекам.
 
 
Трудно быть добрым. А я и не буду.
Тех, кто ударил меня, не забуду.
Ну а грехи? Пусть рассудит нас Бог:
Каждый себя защищал, кто, как мог.
 

* * *

Жаль только, что нельзя выйти на связь со своими… Успокоить их как-то. А то не дай бог инфаркт какой у Натана приключится…

Да и Серёгу с Виктором нельзя бросать. Опять на ум приходит банальная истина: «Мы в ответе за тех, кого приручили!»

А я их действительно приручил. И приучил к более-менее нормальной жизни. По крайней мере, постарался это сделать.

Ведь покатятся теперь братишки по наклонной. Сгоряча ещё натворят чего непотребного… Как бы я им хуже не сделал, показав кусочек хорошей жизни. Вдруг захотят продолжить, а способов для добычи средств на это, кроме уголовно-наказуемых нет… Лучше бы я и не начинал их перевоспитывать… Сами по себе они бы не натворили столько, сколько теперь могут натворить…

Надо будет потом издали понаблюдать за ними. Может, через кого-то удастся им как-то помочь. Хотя бы поддержать материально.

Может притвориться призраком. И являться в вечернем сумраке, доводя до них умные мысли о том. Как надо жить и как жить нельзя…

Смешно… Быстро раскусят… Они же все марксисты-материалисты и в мистику не верят по определению…

Хотя… Вон Натану же я смог наплести всякой псевдорелигиозной чепухи… Теперь даже немного жалею об этом. Как бы он снова не стал загибаться от своей неизвестной болезни…

Кстати, почему неизвестной? Депрессия… Или как там её ещё зовут… Тоска? Ну. да…

Особенно у нас на Руси прижилась эта сволочь. Так и называется – «Русская тоска». Сидит вот мужик и пьёт горькую, как не в себя, аж в три горла.

А спросишь его: Ты отчего пьёшь то?

А он и не знает чего ответить. От тоски, наверное… От того, что нельзя исправить то, что натворил по глупости…

Может и мне сейчас тоже… Это самое… Пойти вон, найти Сауле, да и нажраться с ней до поросячего визга… Может полегчает. А то как-то уж больно муторно на душе…

Нет. Опять вляпаюсь в какую-нибудь каку. Убью кого-то по пьяни. А потом…

Надо следить за собой! Хватит… Уже хватит творить беспредел…

* * *

Вот вечно у меня так… Сначала делаю, а после думать начинаю…Раньше за собой таких косяков крупных и не замечал вроде бы…

Неужели это организм Инги, с его гормонами и феромонами, толкает меня на скоропалительные действия? И вот как мне во всём этом разобраться?

По уже давно заведённой традиции, я решил, что подумаю над всеми этими вопросами и проблемами завтра. А на процедуры сегодняшнего дня я попросту забил. Вот не хочу и не пойду. А что они мне сделают? Дедушке жалобу напишут с претензиями, что внучка в престижном санатории плохо себя вела?

Ой. Не смешите мои тапочки! Какому, на хрен, дедушке? Хотя… Пусть так и пишут, прямо в Москву: «На деревню, дедушке»… А про Москву и так говорят, что это очень большая деревня.

Я вернулся в свой номер и тупо завалился спать. Усталость почему-то накатила на меня со страшной силой. И с чего бы это вдруг?

* * *

Не успел прикоснуться головой к подушке, как в голове возник требовательный голос Инги:

– Где ты там бродишь? Я тебя жду, жду…

– Я-то здесь. У меня и времени-то прошло-то всего ничего. Часа три-четыре, не больше. А что случилось?

– Я тут уже неделю без тебя компьютеры осваиваю. Уже голова пухнет от этих новых знаний.

– И что ты тут такого нового освоила? – с иронией спрашиваю её я.

– Сейчас и ты освоишь. Пойдём быстрее! Не будем тратить время на лишние пустые разговоры.

Телом Малыша управляет Инга. Она идёт по коридору в сторону того самого кабинета с обучающим колпаком. По дороге я пытаюсь хоть как-то сопротивляться, но моя подруга настойчива и непреклонна.

– Ты там сейчас чем занимаешься? Важные дела есть какие-то?

– Да, нет, в общем-то…Решил просто поспать после завтрака. Устал чего-то… Сил просто никаких нет. Вот только заснул… А тут ты… А ещё я с утра уже купил нам мотоцикл…

– Правда что ли? Ну, ты даёшь… Здорово. На нём потом поедем?

– Думаю да. А почему бы и нет… Не пешком же ходить?

– Я бы хотела ненадолго на Землю слетать. А то всё здесь, да здесь. Мне эти стены уже вот где стоят… – мысленно она провела ребром ладони по горлу…

– Ну, слетай на Землю…

– Мне там чего делать и чего не делать, чтобы никто не заметил подмены? Как там надо себя вести? Ты же там уже общаешься с кем-то.

– Постарайся просто поспать. А то у нашего тела там уже синяки под глазами от усталости и недосыпа… Ну, а если будут стучать в дверь и куда-то звать, скажи, что на солнце перегрелась, и до обеда будешь лежать.

– Хорошо. Так и сделаю…

– Да, кстати, может придти девушка очень похожая на нас.

– Это как это?…

– Рост почти такой же, цвет волос прямо как у нас… И глаза тоже зелёные… Фигура чуть-чуть совсем отличается… Вылитая ты, если издали смотреть. Но так-то она и постарше и, скажем так, ведёт не слишком уж порядочный образ жизни.

– Шлюха что ли?

– Инга!.. Ну… Не совсем так. Ну бухает с кем попало, ну шляется… Но это же не значит, что она сразу – шлюха… Скажем так… не слишком разборчивая девица… Это да… но… Ладно. Вот с ней никуда не ходи и вина не пей.

– Саша! Хватит уже со мной разговаривать как с маленькой. Я просто пошлю эту с…

– Нет. Ни в коем случае не надо этого делать. Я же у неё купил и мотоцикл, и снаряжение. Там такой крутой кожаный костюм… Тебе точно понравится. А она… Ну, что с неё взять? Просто глупая избалованная девица, которой скучно отдыхать среди партийных функционеров в этом санатории. Но она, скорее всего, не придёт. Я ей денег за мотоцикл уже все отдал. Много денег. Она опять бухать будет. Ей этих семьсот пятидесяти рублей надолго должно хватить… Хотя… Она та ещё транжира, скорее всего… Ну. да ладно… Хрен с ней! Просто ты не выходи из номера, а перед обедом возвращайся сюда и поменяемся.

– Вот! Садись! Устраивайся поудобнее, и постарайся расслабиться!

– А больно не будет?

– Не боись! – колокольчиком раздаётся смех Инги в моей голове.

– Ну, тогда ладно. А что хоть будет?

– Сначала будет сканирование.

– О! Ты уже знаешь это слово?

– Саша! Я много всяких слов уже знаю. Не доводи меня до того, чтобы я вспомнила самые матерные. Ты не отвлекайся! После сканирования у тебя восстановится вся твоя память о прошлой жизни. Ты вспомнишь всё до мельчайшего мгновения, и больше уже не забудешь никогда.

– А на фига мне это надо?

– Ну… Так надо, короче… Я сама не знаю точно, но чтобы загрузить что-то новое, надо систематизировать всё старое… Как-то так.

– А голова от перегрузок не лопнет?

– Не лопнет! Молчи! После того, как произойдёт сканирование, сразу же начнётся загрузка знаний. Сначала азы. Алфавит и всякое прочее. Это свосем не сложно. После этого стандартные языки…

– Их много?

– Достаточно. Ладно… Хватит уже болтать! Я пошла. А ты как только я уйду, нажмёшь вот здесь и здесь…

* * *

Исчезновение Инги я ощутил всем своим телом. Как будто лёгкий озноб пробежал по всему телу, а потом прошла волна тепла, и снова ощущение пустоты внутри.

Я устроился поудобнее в кресле, надвинул на себя конструкцию из переплетения металлических полос. Как там Инга его называла? Обучающий колпак… Сейчас посмотрим, что это за колпак такой…

Нажав нужные «клавиши», я закрыл глаза и приготовился к чему-то похожему на удары током перед входной дверью…

Но ничего такого со мной так и не произошло. Просто в голове стали мелькать какие-то картинки, мелькание ускорялось, вскоре отдельные картинки превратились в сплошную ленту.

А потом лент стало больше… Они сплетались в спирали, образуя различные фигуры, всё время двигаясь и перемещаясь. Даже возникло небольшое головокружение, что-то типа вертолёта с похмелья. Но это быстро прошло.

Я всё время куда-то падаю, но падение длится так долго, что приходит состояние невесомости. А потом…

А потом всё… Нет больше ни меня, ни кресла подо мной, ни окружающих стен… Ничего нет.

Наверное, это похоже на космос… Полное отсутствие чего бы то ни было вокруг. Темнота, окружающая меня, это не просто отсутствие света. Это отсутствие всего.

 
Нет ни света, ни тьмы.
Ни звука, ни тишины.
Нет ни холода, ни тепла.
Абсолютное ничто…
 

И я проваливаюсь в это абсолютное отсутствие всего.

Да и себя я уже не ощущаю собой. Меня как будто бы нет в этом мире. Я лишь мельчайшая единица измерения информационной программы. И присутствие или отсутствие этой единицы на работу программы абсолютно не влияет.

Есть я, нет меня, мир не изменится ни на йоту от этого. Мир не станет лучше или хуже, если я исчезну. И ничего с ним не случится, если я буду присутствовать в этом мире.

А весь этот мир – это множество множеств всевозможных миров с их развилками и ответвлениями.

Мириады звёзд разлетаются от центра вселенной. Мириады звёзд летят им навстречу. А вокруг звёзд рождаются и умирают миры.

Но ничего из этого абсолютно не влияет на общую картину. Всё было так же задолго до… И будет так же ещё бесконечно долго…

Я растворился в этом абсолютном ничто.

Это было и начало, и конец всего…

И этого не было вовсе, как не было больше и меня…

* * *

– Просыпайся, соня!

– А! Что?

– Просыпайся! Тебе надо поесть. Сколько ты тут уже валяешься?

– Я не знаю… Сколько тебя не было?

– Ну… Часа три я точно там провалялась, а потом мне стало скучно. Никто не приходил. В дверь никто не стучал. Спать не хотелось. Новые вещи я все перемерила. Кожаный костюм очень крутой, но в нём жарко…

– Что-то мокро…

– Конечно… Я забыла предупредить. Надо было перед сеансом… это… облегчиться… А теперь надо мыться и переодеваться. Хорошо ещё, что тут полно сменной одежды…

– Сколько я здесь?

– Не знаю. Может неделю, может меньше…

– Я ничего не помню… Я ничего не понимаю. Ты говорила про знания. Но я ничего такого не понял. Я вообще ничего не понял…

– Подожди. Это чуть позже придёт. Сам не заметишь как. Но почувствуешь, что знаешь и помнишь больше чем раньше.

– Ясно… Почему-то чувствую себя разбитым и усталым.

– Вот иди и отдыхай в своём санатории. Пока!

* * *

Вот как у неё это получается?

Я моментально оказался лёжа в кровати в своём санатории. Ощущение сырости прошло. Но, несмотря на это, я пошёл и принял душ. И только после этого снова залез под одеяло и дрых без задних ног до самого обеда.

На обеде я умудрился разминуться с неразговорчивыми соседями по столику. Они уже выходили из зала, когда я позёвывая с заспанным лицом вошёл туда…

Полная женщина с красным лицом посмотрела на меня очень неодобрительно. А её муж старательно делал вид, что меня не замечает, но при этом скосил глаза, рассматривая нижнюю часть моей фигуры.

Ну и ладно… Мне с ними детей не крестить. Переживу как-нибудь…

Сауле на обеде я не заметил. Похоже, что получив от меня денег, она снова ушла в пике. Если тратить разумно, денег на выпивку её надолго хватит. Но боюсь, что разумности ей явно не хватает.

После обеда я всё-таки добрался до процедур. Душ Шарко меня окончательно взбодрил. И я решил сходить на пляж.

На пляже было шумно. Народу после обеда было много. Все зонтики были заняты. Я прошёлся по каменистому пляжу, выглядывая своего почти двойника. Но Сауле нигде не было. Уж её светлую голову, я бы заметил на все сто процентов. Жаль, что при внешней светлости, внутри её головы прячется темнота…

Среди взрослых и пожилых отдыхающих, а особенно среди кавказцев разных национальностей, беловолосая молодая девушка очень заметна. Это я вполне ощущаю на себе.

Даже здесь на пляже, где люди полураздеты, я чувствовал себя абсолютно голым под маслянистыми взглядами горячих парней с усами… Не слишком приятное ощущение, скажу я вам…

Почувствовав себя не слишком комфортно, я решил, что на сегодня пляж отменяется.

Странно. Почему-то ещё вчера мне было по фигу на все эти взгляды. Неужели во мне что-то изменилось? Вряд ли… Скорее всего, сегодня просто настроение такое. Магнитная буря на солнце или ещё чего там…

А не сходить ли мне в город сегодня? Вроде бы не хотел. Но это было вчера. А что изменилось сегодня? Ничего особенного не изменилось. Просто мне уже скучно… Да и засиделся я уже на одном месте… Кстати, какое сегодня число? Тридцатое июня. Следовательно, завтра уже первое июля.