Текст книги "Первая Стая (СИ)"

Автор книги: Юрий Арис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Запутано у тебя все... Но это как раз то, что я хотел услышать.

– Почему?

– Не важно. Я потом расскажу.

Солнечные узоры меркли, день близился к закату. Наконец я решил, что нам пора возвращаться.

– Плыви вперед, – велел я Алтаю. – Я скоро догоню!

Он не стал спорить, путь к хижине он мог найти и без меня. Видимо, в его понимании я навсегда останусь хоть и другом, но странным.

Когда он исчез из виду, я поднялся к поверхности и вогнал хвост в здоровенную льдину. Что ж... если я решился действовать, надо будет знать свои силы.

Я закрыл глаза и "дотронулся" до белого пламени, которого раньше боялся. Вспышка все равно была и был странный звук – как взрыв. Открыв глаза, я увидел, что большой глыбы нет, а вокруг меня плавают крошечные льдинки. Огонь внутри меня исчез, но я не сомневался, что рано или поздно он вернется.

Ничего не понятно. Что это за штука и как она работает? Ну, хоть выяснил, что мне это не вредит. А на следующем эксперименте вместо льдины будет Кархародон!

***

Ничего себе...

А что еще я мог подумать, глядя на стол, уставленный всевозможными тарелками, мисками, блюдами и прочей посудой? Я, конечно, знал, что в хижине есть отдельная комната для приема пищи, но мы с Литой никогда ею не пользовались. У нас вообще не было специального времени для еды.

– Она готовила все то время, пока вы плавали, – шепнула мне Лита. – Как узнала, что тебе можно есть человеческую еду, так прямо вся засияла и принялась за дело. Не забудь ее похвалить, а то хвост откручу.

Мою смотрительницу это все, похоже, забавляло. Меня – нет. Чего это София проявляет ко мне такое внимание?! Жутковато...

Алтай был в не меньшем замешательстве, судя по всему, его к нормальной еде раньше вообще не подпускали. Я надеялся, что он не начнет ревновать, но зверь первой серии был далек от этого. Вряд ли он вообще связал странное поведение своей смотрительницы со мной.

– Прошу, – София стояла у стола. На ней было длинное, простое и, вероятно, очень дорогое платье с меховой накидкой. Из льняных волос девушка соорудила нечто похожее на гнездо... очень элегантное, но все же гнездо.

Лита явилась в джинсах и свитере.

Возле стола стояли четыре стула, два из них – металлические, способные вынести даже наш с Алтаем немалый вес. Мы сели с одной стороны стола, смотрительницы – с другой. В камине горел огонь... я даже не знал, что тут есть камин.

Я с удивлением смотрел на посуду из тонкого стекла, стоящую передо мной. Они что, издеваются?

– В чем дело? – у Софии было такое выражение лица, будто я ее ударил. – Вам это все не нравится?

– Избегай подобных фраз, а то он поверит, что его мнение действительно кого-то интересует, – посоветовала моя смотрительница.

Лита сходила на кухню и принесла деревянную посуду, из которой я обычно ел. Ну нелады у меня со стеклом, слишком оно хрупкое! Надо больше тренироваться.

– Ой, – на щеках младшей смотрительницы вспыхнул болезненный румянец. – Я и не знала... Я много чего не знаю...

– Вопрос времени.

Я задумчиво смотрел в глаза вареных креветок, соображая, сколько этой мелочи мне нужно запихать в рот, чтобы почувствовать вкус.

Литу еда интересовала меньше.

– Так когда ты начала работать? – обратилась она к Софии.

– Всего пару месяцев назад... То задание на подводной станции было нашим первым.

– Очень серьезное задание, – нахмурилась моя смотрительница. – Слишком серьезное для дебюта. Слушай, извини за бестактность, но сколько тебе лет?

– Девятнадцать.

Даже я знал, что это очень мало.

– Девятнадцать?! Да как ты умудрилась академию закончить?

– Я не заканчивала... – признала София. – Ну, не заканчивала полностью. Сейчас при академии есть специальные курсы для смотрителей, они всего полгода идут, я сразу после школы пошла.

– Все равно, поступив на базу, ты должна была не меньше года отработать стажером, прежде чем получить своего зверя.

– А я сейчас еще стажер, это все моя практика идет.

– Практика? – поразилась Лита. – С участием в ликвидации Первой Стаи?

Я решительно ничего не понимал. Мало того что София слишком молода, так она, судя по всему, умудрилась пропустить солидную часть своей подготовки. Я не видел причин, по которым для нее сделали такое исключение. Я уже теперь мог сказать, что она не очень решительная, Алтай ее воспринимает скорее как друга, физически она подготовлена не просто слабо, а очень слабо. Как ей дали такую работу?!

Лита оказалась более прозорливой. Она спокойно спросила:

– Кто в Совете работает? Мама или папа?

– Мама, – едва слышно произнесла девушка.

Алтай на происходящее вообще не обращал внимания. Он радовался своему первому знакомству с человеческой едой, остальной мир для него перестал существовать. Блин... сейчас нашпигуется, а завтра потонет, придется мне его со дна доставать.

А между тем на глазах Софии блестели слезы. Если бы кто мою смотрительницу довел до слез, я бы снес голову уроду, а не куриными окорочками развлекался!

– Я знаю, о чем вы думаете, – всхлипнула София. – Что благодаря маме я получила все это... Что сама я ничего не добилась...Что маменькиным дочкам все можно...

– Да, именно так я и думаю, – Лита решила не размениваться на ложный такт.

– А вот и нет! Я очень старалась, чтобы получить эту работу!

– Конечно. Каждый день ныла, мешая маме смотреть телевизор, и в итоге мама сдалась. Не пойми меня неправильно, но работать вам еще рано. Это первое задание было таким, где тебе не потребовалось ничего делать. Будут моменты и посложнее. Тебе повезло, что тебе достался умный зверь, но этого недостаточно, он не сможет все решать за тебя.

– Но вы ведь тоже на особых позициях! – возмутилась София. – Это я взяла зверя первой серии, я с ним тренировалась. А моя сестра, она меня на год старше, попросила у Совета, чтобы ей передали Кароля! А ей отказали! Так что это вам повезло!

Лита усмехнулась:

– Кароль, ты это слышал?

– Угу, не глухой, – мне очень не нравилась сама мысль о том, что меня просили, как вещь. – Привет сестре.

– Кароля не передали ей не потому, что за меня кто-то заступается, – пояснила Лита. – Просто звери не меняют смотрителей, данных им однажды, а Кароль вообще отдельный случай. Он капризный, своевольный, местами морально неустойчивый, да еще и с характером.

– Исчерпывающая характеристика, – буркнул я.

– Видишь, о чем я? Так что твою сестру спасли от массы проблем. Надеюсь, она взяла себе в итоге нормального зверя?

– Нет. Виктория упрямая... Она сказала, что все равно получит Кароля.

– А... Ну ладно, не будем отнимать у ребенка мечту. Тебе я посоветую не брать больше задания, а еще потренироваться. Когда начнешь работать, работай с кем-нибудь командой. Чтобы тебе могли помочь и чтобы другой зверь подстраховывал Алтая. А пока вернитесь к основным упражнениям.

– Не получится, – я решил, что пора вмешаться.

– Почему? – удивилась Лита.

– Потому что Алтай мне нужен для уничтожения Первой Стаи.

Они притихли, а я воспользовался всеобщим молчанием, чтобы отправить в рот очередную мидию вместе с панцирем. Вкусные штуковины, но лучше лишний раз на них не смотреть.

– Кароль, ты можешь пожрать потом? – раздраженно поинтересовалась Лита.

Ну вот зачем так грубо?

– Я, между прочим, голодный, а воевать мы все равно прямо сейчас не пойдем.

– Нет, ты когда говоришь что-нибудь, ты думаешь, что интригу лучше на начинать? Тебе бы с твоими многозначительными паузами мыльные оперы писать... Я думала, ты отказался от противостояния Первой Стае, – добавила она уже чуть тише.

– Я и сам так думал, а потом выздоровел и понял, что хочу надавать им по наглым мордам. Если получится, со смертельным исходом.

– Вот только чьим?

Зараза...

– Без моей помощи уничтожить их все равно не удастся, а я хочу помочь, – заявил я.

– Ради чего? Ради блага человечества?

– Ради себя, – я посмотрел ей в глаза, надеясь, что она все поймет без слов. Некоторые вещи мне не хотелось говорить в присутствии Софии.

Лита поняла меня. И даже не стала вредничать, перешла прямо к делу:

– Ну и какой у тебя план? Вы с Алтаем против сил зла?

– Не только с Алтаем. Дела обстоят так... Я не думаю, что Кархародон сможет по-настоящему пробить мою новую броню, но его способность мгновенно исцеляться никуда не исчезает.

– Не мгновенно, а просто очень быстро, – поправила моя смотрительница.

– Детали, главное, что мы с ним фактически в равных условиях, так что я возьму его на себя. Думаю, мне хоть раз да удастся нанести подходящий удар. Впрочем, у меня не будет ни шанса, если вся стая налетит на меня скопом. Поэтому мне понадобится моя собственная стая. Временная, конечно.

– И кто же тебе нужен?

Так, вот эту часть я уже продумал, мог ответить сразу.

– Алтай, Цербер, Титан и Оскар. Мне нужно будет потренироваться с ними, а потом они должны быть все время на базе, чтобы мы могли успеть, если проявится Первая Стая.

– Это будет непросто, – задумалась Лита. – Мы потеряли многих сильных зверей, молодняк прибывает медленно, а заданий не отбавляется. Звери, которых ты назвал, – одни из сильнейших. Их нельзя терять.

– Я знаю, что они из сильнейших, поэтому они мне и нужны! Короче, передай начальству, что либо я работаю с ними, либо не работаю вообще. То есть, от заданий я отказываться не собираюсь, но к Первой Стае и близко не подплыву.

Для убедительности я даже стукнул хвостом по полу. София от неожиданности подпрыгнула, Алтай продолжал есть. Однозначно утонет, обжора!

– Почему именно эти звери? – Лита откинулась на спинку стула, испытующе глядя на меня.

– Потому что у них есть шанс преодолеть зов стаи. И очень солидный шанс.

– В процентах?

– Девяносто.

– Он знает, что такое проценты! – воскликнула София. Мы с Литой не обратили на нее внимания.

– Что в них такого особенного? Да, Цербер умен, Алтай тоже, но Алтай неопытен, а Титан и Оскар умом похвастаться не могут....

Алтай наконец сообразил, что речь идет о нем, и стал прислушиваться.

– Так, ну с Цербером ты угадала... – кивнул я. – Но дело не только в уме. Цербер, Алтай, Титан... Все они обладают... как бы это назвать... Они все личности, вот. У них есть своя воля. А в данном случае воля и наличие собственного "я" – единственная защита против зова стаи. Для нас неповиновение такому зову неестественно, но люди что-то сделали с нами, и мы изменились. Что – знает только один человек. Вернее, знал.

– И Титан тоже личность? – изумилась Лита.

– Естественно, раз я выбрал его. В свое время он сделал такое, на что немногие бы пошли. Плюс не так давно он предложил мне свою помощь, когда многие еще и не подумали бы этого сделать. Кстати, на базе своими действиями он спас тебе жизнь, только ты об этом не знала. Теперь знаешь.

– Ага, обязательно начну делать книксен при встрече с ним. Ну а с Оскаром что?

Тут я замялся... Собственно, причина была ясна, непонятно, почему Лита не сообразила сразу. А мне теперь придумывай, как это объяснить!

– Оскар обладает особой связью с людьми... Той, которую никто из нас больше не имеет...

Я сделал акцент на слове "имеет", и Лита покраснела. Поняла наконец!

– Что, и это тоже важно?

– Это связь, – отрезал я. – Более глубокая, чем люди могут представить. Правда, я не уверен, насколько эта связь способна противостоять зову. Короче, Оскар вызывает у меня самые серьезные сомнения.

– Ты знаешь, что с тобой сделает Юлия, если с ним что-то случится?

Ох, лучше об этом и не думать...

– А что это за Оскар? – решила напомнить о себе София.

Ответ моей смотрительницы был краток:

– Поработаешь здесь подольше – узнаешь.

Грубо, но верно.

– А почему ты не хочешь взять Лино? – Лита снова обратилась ко мне.

– Я думал об этом. Лино не дурак, он предан своему смотрителю, но... В нем слишком много животного. Это не плохо и вовсе не означает, что однажды он взбесится, но при зове это повысит шансы на его порабощение. Зов – это ведь не ранение, это, условно, мгновенная смерть. Даже если мы победим стаю, любой, поддавшийся зову, будет потерян.

– Риск велик для всех.

– Да, но для Лино он слишком велик.

В комнате повисла тишина. Алтай не нашел в нашем разговоре ничего интересного и занялся мясными рулетиками, а мне есть расхотелось. Настроение было уже не то, слишком отчетливой стала картина возможного боя.

Я не хотел рисковать чужими жизнями, но что мне оставалось? Без риска не может быть победы... вообще ничего не может быть.

– Хорошо, – прервала молчание Лита. – Я поговорю с Лименко, передам ему твои требования...

– Это не требования, это условия моего сотрудничества.

– Без разницы. А он пусть решает, ставит вопрос перед Советом, разговаривает со смотрителями. Если они одобрят твой план, ты получишь свободу действий.

– А если не одобрят, – фыркнул я, – могут продолжать ловить Первую Стаю на спиннинг.

***

Честно говоря, я нервничал. Не из-за того, что мне предстояло сказать, а из-за правильности своего выбора. Все казалось очень простым, когда нужно было объяснять Лите. Но когда дошло до дела, моя уверенность будто улетучилась. Что я буду делать, если я ошибся? Хотя об этом как раз волноваться не стоит. Стая не позволит мне пережить вторую ошибку.

Чтобы не думать об этом, я пытался развлечься. Женька притащил откуда-то фуражку, и я стал репетировать роль генерала. Но Лита сказала, что в черной броне и фуражке я похож на фашиста, а еще что не надо делать из этого клоунаду.

Люди, должен заметить, все предсказуемы, не только Лита. Я не имею в виду, что у них глобально только одно настроение, просто у них строго обозначены общие нормы поведения в каждой ситуации. Если надо быть серьезным – будь серьезным. Если надо смеяться – смейся. Ну, и так далее.

Но если мне не смешно, когда все хохочут? Особенно если смеются надо мной. А переизбыток серьезности может вогнать в депрессию. Я знаю, на какой риск мы идем. Но я не хочу заливаться слезами заранее – наплачусь еще, если придется умирать. Образно говоря, конечно, потому что по-настоящему плакать я не умею. Я предпочитаю развлекаться, пока есть возможность.

Но втолковать это Лите было нереально. Даже Женька по-настоящему не понял меня, он просто радовался, что я не втянул в эту операцию Лино. Он думал, что я делаю это из симпатии к нему. Можно подумать, что Артема и Юлию я просто ненавижу, поэтому готов рискнуть их зверями!

Хотя... пусть верит во что хочет. Не собираюсь я ему говорить, что Лино просто не подходит для этой работы.

Мне позволили поговорить со зверьми наедине, как я и просил. Лименко и Совет в целом отнеслись к моему плану очень хорошо. Возможно, потому что верили мне... или потому, что Первая Стая продолжала громить их подводные объекты, а они ничего не могли сделать.

Лита тем временем собиралась беседовать со смотрителями. Она почему-то назвала эту встречу "родительское собрание".

Звери пришли одновременно, мне пришлось ждать их совсем недолго. Алтай казался беззаботным, Цербер и Оскар хмурились, Титан, похоже, опять не выспался.

Увидев меня, все, кроме Алтая, застыли: у них еще не было возможности оценить мою новую чешую.

– Да, да, это все еще я. Рассаживаемся, а то вы все меня выше, и мне кажется, что я оказался за забором.

Звери сели на пол – подходящей для их размеров мебели в комнате не было. Не важно, они все привыкли сидеть на полу.

– Думаю, ваши смотрители объяснили вам, чего я хочу...

– Ловить стаю, – сообщил Цербер. – Мы знали... только это....

– Ага... Ну, на самом деле все несколько серьезней. Дело в том, что Первая Стая – это не просто звери, объединенные когда-то людьми. Это настоящая, полноценная стая со своим лидером. Стая, которая способна на зов.

По их глазам я понял, что зов им известен. Скорее всего, теоретически, на уровне инстинктов, но известен. И даже лучше, чем мне – звери первой серии всегда демонстрировали большую связь с природой и меньшую – с людьми.

– Их нельзя победить, – покачал головой Цербер. – Слишком сильны...

– Можно. Зов можно преодолеть, и я это сделал! А я вряд ли могу быть единственным исключением.

– Как? – Титан чуть наклонил голову набок.

– Сложно объяснить... Я просто понял, что не хочу быть частью стаи, этой стаи. Я сам выбираю себе друзей и врагов. Я думал о том, кто я такой и кем перестану быть, если войду в стаю. А еще я думал о тех, кто мне дорог. Я могу убить их, если подчинюсь – вот что я подумал. И зов как-то сам собой отступил.

Звери молчали, и молчание это было тяжелым. Даже Алтай не казался уже таким жизнерадостным. Нет, господа, так не пойдет!

– Поэтому я прошу именно вас о помощи, – сказал я. – Я не хочу, чтобы люди приказывали вам идти на это, вы должны выбрать сами. Но вы еще можете преодолеть зов, другие звери – нет.

– Есть мы... отказаться? – снова заговорил Цербер. – Идешь один?

– Нет, – честно ответил я. – У одного нет и шанса. Даже если пойдем мы все, будет чертовски опасно, потому что нас будет пять, а их, как мне сказали, теперь девять. Было тоже пять, но они подчинили себе четырех зверей из моего предыдущего отряда.

– Те подчинил, – отметил Титан. – Думаешь, мы другие?

– Да. Я знаю вас всех. Если бы я так не думал, я бы вас не позвал. Что скажете?

Оскар поднялся на ноги и посмотрел на меня:

– Я иду.

Вот этого я не ожидал. Честно говоря, отказ Оскара расстроил бы меня меньше всего, потому что относительно него я все же сомневался. Но численный перевес и так не в нашу пользу, и сомнения пришлось отложить.

А тут он берет и соглашается раньше всех! Просто соглашается, без пояснений... Ладно, это его право.

Остальные не торопились, а я не хотел больше их убеждать. Они и так все поняли, лишняя болтовня раздражает.

Прежде, чем кто-либо еще успел ответить, в комнату ворвался Егор. Он выглядел спокойным, но я чувствовал исходящую от него ярость. Ну и что у него случилось на этот раз?

– Цербер, за мной, – велел он. – Мы в этом участвовать не будем.

А, понятно, мистер Совершенство ознакомился с деталями плана.

– Участие смотрителей и не требуется, – напомнил я.

– Я не отпущу своего зверя с тобой. Ты и так уже потерял целый отряд, а сам имел наглость выжить!

– Ну да, позор мне.

– Не паясничай. Ты не можешь быть лидером, ты никто. Ты животное. А это не представление дрессированных зверьков, это охота на тебе подобных. Как ты можешь возглавить такое?

– С блеском в глазах и задорно помахивающим хвостом, – буркнул я.

– Что и требовалось доказать. Цербер, за мной.

Он развернулся к выходу, но дальше не пошел, понимая, что Цербер все еще сидит на полу. И вставать явно не собирается.

– Цербер, какого черта? – рыкнул Егор.

Похоже, я его неслабо разозлил – раньше я никогда не видел, чтобы Егор терял контроль над своими безупречными манерами.

– Нет, – спокойно ответил зверь. – Я хочу остаться. Я хочу помочь.

Я чувствовал, что он делает это не ради того, чтобы позлить смотрителя, Цербер слишком умен для таких мелочей. Просто он принял решение.

– Ты хоть понимаешь, во что ввязываешься?!

– Да.

Они смотрели друг на друга, и мне казалось, что воздух между ними плавится. Конечно, на самом деле ничего не происходило, это просто ощущение.

Теперь уже настала очередь Егора принимать решение. Он мог заставить зверя подчиниться, ведь в тело Цербера были вшиты устройства, подчиняющиеся голосу смотрителя. И об этом знали оба. Но раньше они сотрудничали почти на равных условиях, так что если бы Егор использовал сейчас последнее принуждение, он бы добился своего, однако потерял бы доверие со стороны зверя.

Да, тяжко им... Хотя мне еще хуже. Во мне больше нет бомб замедленного действия, но я влюблен в собственную смотрительницу. Любовь из себя хвостом не выковыряешь, а жаль.

Егор закрыл глаза и глубоко вдохнул. Это помогло – он успокоился.

– Хорошо. Пусть будет так. Если ты полностью осознаешь, на что ты подписался, пусть будет по-твоему.

Он покинул комнату без лишних слов и угроз в мой адрес. Это не было его поражением перед зверем, скорее, наоборот. Вместо того, чтобы злиться и настаивать на своем, он проявил мудрость, в целом несвойственную людям.

– Спасибо, – сказал я Церберу.

– Я делать это... не ради тебя...

– Знаю. Все равно спасибо.

Титан поднялся, кивнул мне, и вышел. Цербер осуждающе посмотрел ему вслед, он ничего не понял. Я же сразу распознал согласие.

По сути, Титан был согласен задолго до того, как я начал этот разговор. Я знал его хуже, чем остальных, а разобрать, что происходит у него в душе, не мог никто. Но я чувствовал к нему уважение практически на подсознательном уровне, а этого мне было достаточно. Несмотря на все произошедшее, своим инстинктам я все еще доверяю.

– Ну а ты, Алтай?

– Согласен, – широко улыбнулся он. – Хоть я страшно.

– "Мне страшно". И... тут всем страшно. Но мы справимся. Можете возвращаться к своим смотрителям, они знают, что вам нельзя покидать базу.

В коридоре меня ждал Лименко. Видимо, он взял на себя пожизненную обязанность представлять мои интересы в Совете.

– Как все прошло? – поинтересовался он.

– Нормально. Отказавшихся нет. Кроме Егора.

– Но Егор тебе не нужен.

– Точно, поэтому я и не переживаю, – фыркнул я. – Когда они нападали последний раз?

– Десять дней назад. Часто они не нападают.

– Это, конечно, хорошо, но нам нужно, чтоб они не просто напали. Нужно, чтобы они напали там, где мы сможем их быстро перехватить и откуда они не смогут удрать.

– Есть идеи?

Пора бы уже усвоить, что я не начинаю бессмысленных разговоров. Раз уж я перешел к этой теме, то идеи у меня есть!

– Естественно. Я хочу, чтобы вы выделили для этого небольшой объект, обладающий повышенной системой безопасности. Тот, который заблокируется наглухо и из него нельзя будет выйти. По крайней мере, выйти быстро.

– Найдем, – кивнул Лименко. – Что еще?

– Желательно, чтобы система срабатывала, когда кто-то внутри, а не снаружи – нам нужно поймать их.

– С блокировкой проблем не будет, но как ты заманишь их туда?

А вот это самое интересное:

– Нам понадобится кровь, много крови. Человеческой и зверей первой серии. Ее нужно держать внутри объекта, а частично выпустить в воду.

– С чего ты взял, что это их привлечет?

– Просто поверьте мне.

Он тяжело вздохнул, без слов давая мне понять, что мои требования начинают выходить за грани разумного.

Я не стал обижаться. Не важно, что обо мне думают, пока они выполняют все точно. У них с инстинктами туго, поэтому объяснять им причины моих действий бесполезно.

Я устал – со времени прибытия на базу у меня не было ни одной свободной минуты, – и теперь собирался отдохнуть. Литу потом найду, или она сама придет.

У дверей моей комнаты меня ждал Артем; один, без Титана.

– Тоже пришел мне выговор устраивать?

– А, так вот зачем Егорка умчался, – усмехнулся смотритель. – Нет, у меня к тебе претензий нет. Этот план мне кажется самоубийством, но мне никто и не предлагает в нем участвовать. А Титан в состоянии сам за себя решить.

– Так зачем ты пришел?

– Если я скажу, что ради приятного общения, поверишь?

– Нет.

– Тем лучше... Просто хочу предупредить тебя: Лита внесла в твой план кое-какие коррективы, о которых ты должен знать.

– Какие еще коррективы? – насторожился я. Ни о чем подобном и речи не шло, даже начальство оставило мой план неизменным!

– Кароль, я предупредить, а не настучать пришел. Детали обсуждай с ней сам, я просто подал вам будущую тему для разговора.

***

На этот раз люди справились отлично, выполняя план, они даже превзошли мои ожидания.

Ловушкой предстояло стать складу, на котором раньше хранилось оружие. Он не был рассчитан на силу зверей, зато такая сталь способна выдержать прямое попадание торпеды, так что должно быть достаточно. По всему складу были установлены камеры, блокировка включалась не автоматически, а вручную, сделать это можно было с небольшого пульта на острове.

Остров оказался неожиданным преимуществом, на которое я и не надеялся. Он был соединен со складом подводным коридором, так что мы могли спокойно ждать на поверхности, не опасаясь, что они нас почувствуют.

С кровью люди даже перестарались. Уж не знаю, где они столько нацедили, но этой кровищей можно было наполнить пару хороших бассейнов. Каждый день в воду уходило около пятидесяти литров, однако привлекло это только акул.

Нам приходилось ждать. Для нас построили временные хижины и искусственный бассейн – в океан нам заходить запрещалось. Не хватало еще, чтоб они засекли нас и все сорвалось!

Я пытался тренировать свою временную стаю. Я объяснял им, как будет атаковать противник, как нужно защищаться, но результаты меня не радовали. Звери первой серии дрались по инстинктам, они никак не могли взять в толк, что можно думать и двигаться одновременно.

И все-таки я к ним привыкал. Чем больше времени мы проводили вместе, тем меньше мне хотелось терять кого-либо из них. Ответственность за чужие жизни, которая и так меня не радовала, теперь начинала давить.

Когда вес стал совсем нестерпимым, я плюнул на все и пошел искать Литу.

Смотрители тоже жили на острове, но нас предоставили самим себе. А Лита меня вообще избегала. Знала, наверное, что ее кто-то выдал, но не хотела сдаваться. Я даже злиться начал. Но в какой-то момент мне было так нужно с кем-то поговорить, что я решил не касаться ее мелких интрижек за моей спиной.

Мою смотрительницу я нашел на пляже. Она лежала на животе, подставляя солнцу спину.

– Почему ты не с остальными? – я решил начать разговор нейтрально.

– Это они не со мной. Тебе чего?

Насторожилась сразу, думает, я скандал закачу. А может, закатить? Нет, тогда легче не станет. Потом выясню, что она задумала.

– Поговорить хочу.

– Ныть будешь?

– Буду, – кивнул я.

– Ладно, ной.

Она слушала меня внимательно. Я говорил больше, чем собирался, оттого что мне было неловко. Я чувствовал себя трусом.

Когда я закончил, Лита не торопилась отвечать, она внимательно разглядывала меня. Нет, ну что такое?! Сейчас еще окажется, что все это время она любовалась своим отражением в моей броне и ничего не запомнила!

– Что? – я попытался выразить в этом коротком слове все свое раздражение.

– Я подумала, что ты еще никогда не был так похож на доктора Стрелова, как сейчас.

Не совсем то, что я надеялся услышать... Вернее, совсем не то! Она издевается? Я ведь броню не снимал!

– Чем же?

– Когда я впервые встретила его, у него были такие же печальные глаза, как у тебя сейчас.

Опаньки...

– Кароль, тебе не хочется брать на себя ответственность, а кому хочется? Всем кажется, что отдавать приказы и быть главным – огромное счастье, но это не так. Потому что главный виноват во всех неудачах.

– Я трус?

– Нет, у тебя и без того недостатков хватает. Не забывай, что ты рискуешь не только их жизнями, но и своей собственной.

Я и так все это знал, но мне все равно стало легче. Может, потому что она тоже знала.

Я придумывал, как бы похитрее узнать ее намерения, когда Лита сказала:

– Хочешь, дам тебе еще одну причину выжить?

– Не надо, – хохотнул я. – Лучше дай мне причину умереть, потому что пока у меня нет ни одной!

– Ну, не хочешь, как хочешь! – надулась моя смотрительница.

Так, ситуация становится опасной. Я лучше столкнусь с Кархародоном, чем с по-настоящему обиженной человеческой самкой.

– Да хочу я, хочу! Что за причина?

– Кажется, мне удалось кое-что узнать о твоем прошлом.

Уж не знаю, что в тот момент отразилось на моем покрытом чешуей лице, но Лита засмеялась:

– Спокойней, а то глаза выпадут! Я не так выразилась. Я нашла того, кто может знать что-то о твоем прошлом – так вернее. Помнишь, я говорила тебе, что доктор Стрелов не мог работать один?

Я кивнул.

– Ну так вот, он и правда работал не один! Ему помогал некий Леонид Островский – океанолог, конструктор...

– Конструктор? – изумленно переспросил я. Мне было известно, что конструктор – это такая человеческая игра, состоящая из множества мелких деталек, которые нужно скреплять вместе. – Какой еще конструктор?

– Ну явно не тот, о котором ты подумал! Короче, он занимался тем, что изобретал и конструировал аппараты для глубоководных погружений. Он был прямо одержим идеей опуститься так глубоко, как никто еще не опускался. Многие его эксперименты оканчивались провалом, некоторые шли удачно. И вот ему повезло: он не только обнаружил впадину, которую фактически не исследовали, у него был на испытании подходящий аппарат. Все прошло хорошо, вроде как он достиг дна. Обычно такая удача становилась известна всему миру, но на этот раз бурных празднований не было. На дне аппарат обнаружил нечто такое, что заставило Островского чуть ли не бежать к своему старому другу – Владимиру Стрелову.

– Что именно он нашел? – еле слышно спросил я.

– Этого не знает никто. Но через несколько месяцев Стрелов начал проект, частью которого ты являешься сегодня.

Да уж... А ведь я пришел к ней в надежде успокоиться!

– Откуда ты все это знаешь?

– Я ведь тоже времени не теряла даром. Когда ты меня выгнал, – она на меня так посмотрела, что я невольно покраснел, – я взяла отпуск, но не затем, чтобы плакать в подушку. Я нашла в некоторых ранних документах Стрелова упоминания о его партнере, но очень краткие. Островский никогда официально не участвовал в проекте, поэтому тут его не знают. Мне удалось выяснить, что сейчас он живет на ферме в Венгрии, куда я и направилась, но встретила только его дочь. От нее я все и узнала. Плюс еще один любопытный факт...

– Какой?

– Доктор Стрелов поддерживал контакт с Островским все эти годы – они переписывались. А почти сразу после смерти Стрелова Островский собрал вещички и исчез, будто испугался чего-то. Все письма он либо сжег, либо забрал с собой, но одно осталось. Его доктор Стрелов написал примерно за месяц до смерти. Я отдам его тебе, когда ты вернешься. Оно ничего не объясняет, но тебе все равно захочется его увидеть.

– Неужели дочь этого Островского совсем не знает, где ее отец? – не поверил я.

– Примерно она знает, поэтому я и сказала, что есть человек, который может знать о тебе много. Если бы у меня не было сведений, я бы промолчала!

– Ну и где он?

Ответить она не успела – над островом пролетел резкий вой сирены. Секундой позже я почувствовал близкое присутствие хищников, так что времени на разговоры не осталось.

Я поднялся на ноги; Лита даже не пошевелилась. Она не выглядела ни грустной, ни напуганной, будто ничего и не происходило.

– Ты права. Это хорошая причина, чтобы выжить. Не потеряй письмо.

– Не потеряю. Удачи тебе!

***

Я еще чувствовал людей по другую сторону металлической двери, но знал, что между нами уже непреодолимая пропасть – до тех пор, пока все это не закончится. Чем дальше мы пройдем, тем больше за нами закроется дверей. И это нормально: если мы проиграем, стая не должна добраться до людей.

Только мы не проиграем. Когда я заходил в коридор, я уже не боялся – я был зол. Я чувствовал присутствие стаи рядом со мной, невольно вспоминал, что произошло во время нашей прошлой встречи. Память у меня хорошая, а мышление образное, поэтому моя злость закипала все сильнее.