Текст книги "Агенты России"
Автор книги: Юрий Удовенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)
ГЛАВА 6. АГНЕЦ [317]317
В Библии агнец – поэтический образ, символ терпеливого, кроткого человека. У пророка Иеремии (50:17) еврейский народ в целом уподобляется безгласнопокорному агнцу, ведомому на заклание.
[Закрыть]ДЛЯ ОХРАНКИ?
Секретного сотрудника Малиновского Романа Вацлавовича мы не можем обделить вниманием хотя бы потому, что сам великий вождь мирового пролетариата Ульянов (Ленин) причастен к его совместительству работы в ЦК РСДРП со службой в Департаменте полиции.
Родился Роман в 1876 году в Варшавской губернии то ли в семье крестьянина, то ли «раздворяненого» шляхтича. Получил сносное домашнее образование, стал токарем. В 1899 году был осужден за кражу со взломом. Злые языки утверждают, что Рома трижды привлекался к ответу за воровство, но в это верится с трудом, ибо с 1901 по 1905 годы он служил не где-нибудь, а в элитном лейб-гвардии Измайловском полку и прошел путь от рядового до ефрейтора!
После демобилизации Роман Вацлавович вступил в РСДРП и практически сразу стал секретарём весьма влиятельного профсоюза металлистов.
Начальник Московского охранного отделения Заварзин Павел Павлович отмечал, [318]318
П.П.Заварзин. Моя служба в Отдельном корпусе жандармов. В кн.: «Охранка». Воспоминания руководителей политического сыска. Тома 1, М., Новое литературное обозрение, 2004. с. 425–426.
[Закрыть]что в 1910 г. в Москве арестовали так называемую «семерку» ЦК РСДРП, «фракции большевиков», среди которых был и Малиновский. Заварзин дал понять Роману Вацлавовичу, что если придать огласке факт его судимости за кражу, на политической карьере партийного функционера можно ставить крест. Поразмыслив, Малиновский дал согласие секретно сотрудничать с Департаментом полиции, избрав псевдоним «Портной» (несколько позже псевдоним сменили на «Икс»).
Партийная карьера Романа Вацлавовича складывалась весьма успешно. В 1912 году от меньшевиков он перешел к большевикам и быстро завоевал их доверие. В январе 1912 Малиновский представлял московских рабочих на Пражской партийной конференции. Понравился Ленину, был избран членом ЦК РСДРП(б) и выдвинут кандидатом от большевиков в депутаты IV Государственной думы. Владимир Ильич в газете «Пролетарий» написал агитационную статью в пользу кандидатов в депутаты от большевиков Бадаева, Петровского, Малиновского, Шагова и Муранова, где утверждал: «можно, ей-ей можно, с такими людьми построить рабочую партию!» [319]319
ПСС. Т. 48, с. 140.
[Закрыть]
Как выяснилось позже, доверие Ленина Роман Вацлавович оправдал – по его доносам жандармы, в плане содействия РСДРП(б) в партийном строительстве, арестовали несколько подпольных большевистских групп в Москве и одну в Туле.
В знак благодарности Московское охранное отделение и Департамент полиции тоже подсобили своему секретному сотруднику – в 1913 году Роман Вацлавович был избран депутатом Государственной Думы – председателем думской фракции большевиков!
В результате такого партийно-государственного роста Малиновский был принят на личную связь директором Департамента полиции Степаном Петровичем Белецким. Роман Вацлавович весьма ловко выполнил задание своего оператора – совершенно незаметно для своих товарищей сеял распри, приведшие к расколу фракции на две группы, и таким образом ослабил социал-демократическое крыло Думы.
Вместе с тем управлять агентом-депутатом стало сложновато, ибо он быстро усвоил формулу «Власть исполнительная да подчинится власти законодательной!».
В 1914 году вновь назначенному шефу корпуса жандармов генерал-лейтенанту Владимиру Фёдоровичу Джунковскому стало известно, что вопреки Закону Малиновский совмещает секретную службу в Департаменте полиции с депутатством. Об этом факте Джунковский сообщил председателю IV Государственной Думы Михаилу Владимировичу Родзянко, а также дал указание начальнику Московского охранного отделения подполковнику Мартынову Александру Павловичу «уговорить» Романа Вацлавовича сложить депутатские полномочия.
В результате Малиновский за «взятку от МВД» в сумме 5 000 рублей покинул Думу, прекратил связь с охранкой и уехал за границу, даже не сообщив об этом своему партийному руководству. За это «дезертирство» он был исключён из РСДРП!
Вроде на этом в истории агента «Портного-Икса» можно поставить точку.
Нет, уважаемый читатель! Именно с этого завертелась интрига!
В результате интернирования Роман Вацлавович оказался в одном из немецких лагерей для военнопленных, где вёл антивоенную агитацию.
Февральская революция 1917 года положила начало «охоты на провокаторов». В апреле Временное правительство создало Чрезвычайную следственную комиссию для расследования преступлений, совершённых против народа высокими чинами Департамента полиции и царскими министрами.
За подписью председателя Чрезвычайной следственной комиссии Николая Константиновича Муравьёва в редакцию «Правды» поступила повестка: «Владимиру Ильичу Ульянову надлежит 26 мая с.г. явиться на заседание Чрезвычайной следственной комиссии к 10 часам утра в Зимний дворец в качестве свидетеля по делу Р.В. Малиновского».
На допросе Ленин показал, что о сотрудничестве Малиновского с охранкою он узнал из сообщения антибольшевистских газет в июне или в июле 1914 года, однако не верит в это.
Владимиру Ильичу предъявили рапорт генерала Джунковского, который 30 мая 1914 года доложил министру о сообщённом им председателю Думы Родзянко факте: депутат Р.В. Малиновский является секретным агентом тайной полиции. Ознакомившись с документом, Ильич заявил: жандармам веры нет! ибо от провокаторства Малиновского «.охранка не выиграла бы так, как наша партия от "Правды " и всего легального аппарата.» [320]320
ПСС, т. 31, с. 354
[Закрыть]
16 июня 1917 года газеты «Новая Жизнь» и «День» опубликовали ответы Ленина на допросе 26 мая о том, что он, несмотря на неопровержимые доказательства, отрицает провокаторство своего друга Малиновского, не хочет говорить всей правды – стало быть, за этим что-то кроется…
В ответ Ильич в «Правде» уже 17 июня 1917 года статьёй «Под суд Родзянку и Джунковского за укрывательство провокатора!» возмущался: «Джунковский еще 22 апреля 1914 года сказал Родзянко, что Малиновский провокатор, но взял с Родзянко честное слово (!!!) никому об этом не говорить. И наша партия и все общество, среди коих провокатор Малиновский продолжает вращаться, остаются в заблуждении… ибо Родзянко дал "честное слово" охраннику не выдавать провокатора. И это можно терпеть и Родзянко можно считать не преступником?» [321]321
ПСС, т. 31, с. 369.
[Закрыть]
В 1918 году, освободившись из немецкого плена, Малиновский поехал в Петроград, надеясь на реабилитацию. 4 ноября 1918 года в Смольном Роман Вацлавович узнал, что Ильич в Москве. Он обратился к своему давнему партийному соратнику – Председателю Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов Григорию Евсеевичу Зиновьеву (Апфельбаум), который в сопровождении красноармейцев и отправил Малиновского к начальнику Чрезвычайной Комиссии Петрограда Урицкому Моисею Соломоновичу.
Последний без особых церемоний полюбопытствовал: секретным сотрудником полиции был? Роман Вацлавович без запирательств признал этот факт и пояснил, что сотрудничал с жандармами по личному заданию Ленина и потребовал доставить его в Москву для встречи с вождём. Урицкий, пообещав шифрованной телеграммой передать эту просьбу Владимиру Ильичу, отправил Малиновского в «Кресты».
Утром следующего дня в своём кабинете Моисей Соломонович ознакомил Романа Вацлавовича с телеграммой следующего содержания: «В перевозке провокатора в Москву нет необходимости, так как Верховный трибунал ВЦИК вынес своё решение на основании личного дела Малиновского, найденного в архиве бывшего Московского охранного отделения полиции. Вам же надлежит немедленно привести приговор ВЦИК о расстрелянии Малиновского в исполнение. По поручению Ленина Горбунов».
В ночь с 5 на 6 ноября 1918 года дважды преданный двойной агент Малиновский Роман Вацлавович из «Крестов» отправился на Суд Божий.
Так Владимир Ильич продемонстрировал принципы большевистской кадровой политики: нет человека – нет проблем… Уже многим позже, в 1920 году Ленин, соразмерно наущениям К.Маркса «В политике ради известной цели можно заключить союз даже с самим чертом, – нужно быть только уверенным, что ты проведешь черта, а не черт тебя» оправдывался сам и оправдывал Романа Вацлавовича: «…Малиновский, как член Цека партии и Депутат Думы, должен был помогать нам ставить легальные еженедельные газеты, которые умели и при царизме вести борьбу против оппортунизма меньшевиков, проповедовать основы большевизма в надлежащем образом прикрытой форме. Одной рукой отправляя на каторгу и на смерть десятки и десятки лучших деятелей большевизма, Малиновский должен был другой рукой помогать воспитанию десятков и десятков тысяч новых большевиков через легальную прессу». [322]322
ПСС, т. 41, с. 28–29
[Закрыть]
***
Как отмечалось выше, в период с 1880 по 1917 годы в Департаменте полиции служило от 10–40 тысяч секретных сотрудников. Все они ежедневно рисковали жизнью, защищая Отечество. Только в 1878–1881 годы народовольцами были убиты агенты Департамента полиции А. Никонов, Н. Рейнштейн, С. Прейм, Г. Финогенов, В. Барановский, А. Жарков, Т. Курилов, Н. Шарашкин.
Отдельные тайные агенты, такие как П.И. Рачковский, С.В. Зубатов, М.И. Гурович, Л.П. Меньщиков, П.С. Статковский, А.М. Гартинг, И.В. Доброскок и др. стали крупными деятелями политического сыска Империи. Имена же многих тысяч смелых и самоотверженных слуг Отечества в силу специфики этой деятельности остались инкогнито, а «засвеченные» преданы поруганию и забвению.
Эдуард Хлысталов в заметке «Провокаторы» [323]323
http://www.hrono.info/biograf/bio_p/provokatory.php
[Закрыть]отмечал, что Л.П. Меньшиков передал революционерам списки известных ему агентов царской полиции: социал-демократам сообщил 90 фамилий, Бунду (еврейская партия) – 20, эсерам [324]324
Эсеры финансировались Британской разведкой – «Романовы. Падение монархии» – фильм «РэнТВ» 22.02.2012 г. 20.00
[Закрыть]– 25, польским партиям – 75, кавказским организациям – 45 и финляндским – 20.
Хлысталов указал 97 фамилий, назвав их людьми, наживавшимися «на жизнях революционеров и страдании народов России, выявленных с помощью Л.П. Меньщикова в архивах русского консульства в Париже в 1917 году». Я же назову этих людей патриотами, живота не щадившими на защиту Отечества, а Менщиковых – Бакаев [325]325
Бакай, Михаил Ефимович (1886 – после 1932) – чиновник особых поручений при «отделении по охранению порядка и общественной безопасности», изменивший царскому правительству и сообщивший революционерам все, что он знал о деятельности охранного отделения. Б. начал службу в охранке после ареста в 1902, под руководством Зубатова, служил в Варшаве. В 1906 (20 мая) произвол охранки, по его словам, заставил его пойти к Бурцеву и указать на работу провокаторов среди революционеров. Б. первый указал на Азефа, известного ему под кличкой «Раскин». С января 1907 Б. вышел в отставку и стал писать о провокаторах записку – воспоминания для депутатов 2-ой Государственной думы, но был арестован, заключен в Петропавловскую крепость, а затем выслан в Сибирь. Вскоре Б. бежал оттуда во Францию и опять начал разоблачения. В заграничном «Былом» были напечатаны следующие его статьи: «О черных кабинетах в России» (№ 7, 1908), «Провокаторы и провокация» (№ 8, 1908), «Правительство и провокация» и «Азеф, Столыпин, провокация» (№ 9—10, 1909), «Еще о провокации и провокаторах» (№ 11–12, 1909). В №№ 1–3 нелегальной заграничной газеты «Революционная Мысль» им был опубликован список свыше 135 имен шпиков и провокаторов. Много разоблачающих статей было напечатано им и в иностранной прессе. Лит.: Краткая автобиография M. E. Бакая, «Русское прошлое», № 5, П., 1923; Бурцев, В. Л., В поисках за материалами по истории русского освободительного движения (№ 7 заграничного «Былого») и брошюра Бакая «О разоблачителях и разоблачительстве» (письмо к В. Бурцеву), Нью-Йорк, 1912.
[Закрыть]и иже с ними – клятвопреступниками!
ГЛАВА 7. УРОБОРОС ВЧК
Октябрьская революция 1917 года расколола мир на два лагеря: капиталистический и коммунистический. И это огромный плюс для человечества, ибо его будущее за Коммунизмом. Однако дорого заплатил наш народ за этот прогресс – брат пошёл на брата. Вспыхнула гражданская война, которая, естественно, велась не только батальонами и полками, но и спецслужбами противоборствующих сторон.
В результате этой бессмысленной и беспощадной братоубийственной войны миллионы наших соотечественников погибло, [326]326
В период 1915–1922 гг. погибло 12 млн человек (или 13 % численности населения), и это только прямые потери, т. е. убитые солдаты, погибшие мирные жители, жертвы голода и эпидемий. А есть ещё и так называемые косвенные потери: в эпоху общественных катаклизмов увеличивается естественная смертность, а рождаемость снижается. С учётом косвенных потерь данные значительно изменятся: они составят соответственно 18,6 млн человек. Согласно данным Центрального статистического комитета Российской империи, общая численность населения России (в её тогдашних границах) на 1 января 1914 г. составляла 185,2 млн человек. Зная эту цифру, а также сколько рождалось и умирало людей в предвоенные годы, демографы рассчитали, что не будь Первой мировой войны, на территории Российской империи в 1918 г. должно было бы проживать 195,2 млн человек. По статистическим же данным 1918 г., выходило всего 110 млн человек, или на 43,5 % меньше!
[Закрыть]миллионам пришлось покинуть Родину. Ушла за кордон изрядно избитая, но не покорившаяся Белая армия, чьи ряды насчитывали порядка 80-100 тысяч офицеров. Эта армия сохранила свою структуру в виде рассредоточенного по разным странам Российского общевоинского союза (РОВС), который не оставил надежды на реванш. Далеко не все россияне поддерживали новую власть. Значительная часть населения страны мечтала о реставрации самодержавия или, на худой конец, восстановления капиталистических отношений.
Защищая себя от возмездия за свершённое, большевики были вынуждены активизировать агентурную деятельность в целях локализации внутренних и внешних угроз, так как вероятность бунта или интервенции была более чем реальна. Понимая, что решение таких масштабных задач не под силу чекистам рабоче-крестьянского профиля, Председатель ВЧК Дзержинский стал подыскивать специалистов.
Вспомнили о содержащемся в Таганской тюрьме Владимире Фёдоровиче Джунковском и предложили ему стать консультантом ВЧК. Реально оценивая сложившуюся политическую ситуацию и вероятность новой войны, которая может привести к окончательному разрушению России, Владимир Фёдорович принял предложение Дзержинского. Проанализировав оперативную обстановку, Джунковский порекомендовал чекистам через агентуру, используя «в тёмную» авторитетных для белой эмиграции лиц, создать несколько легендированных антисоветских организаций для того, чтобы с позиций этого «подполья» осуществить агентурное проникновение в руководящие органы белоэмигрантских организаций и спецслужб враждебных держав, а также выявлять и ликвидировать антисоветчиков внутри страны.
Идея была одобрена, её разработку поручили начальнику контрразведывательного отдела (КРО) ОГПУ СССР Артуру Христиановичу Артузову (настоящая фамилия Фраучи, 1891–1937).
Возник вопрос: где найти исполнителей?
Ответ не заставил долго ждать. Знамо где, в тюрьме! И давай лопатить ожидающих отправки к праотцам контриков.
***
Александр Александрович Якушев родился 7 августа 1876 года в городе Твери в семье потомственного дворянина – преподавателя кадетского корпуса. Окончил Императорский Александровский лицей. В Министерстве путей сообщения к 1917 году дослужился до управляющего эксплуатационным департаментом управления водных путей МПС Империи в чине действительного статского советника. Стал отцом троих детей. После отречения Императора князь Львов предложил Александру Александровичу занять пост товарища министра путей сообщения. Однако Якушев ответил, что он как верноподданный Его Величества временного правительства не признаёт.
Якушев А. А.
В годы Гражданской войны Александр Александрович был участником антибольшевистской подпольной организации, впоследствии разгромленной чекистами. Однако ареста Якушев избежал, переехав из Петрограда в Москву, где трудоустроился начальником Главного управления водного транспорта – помощником начальника Главного управления путей сообщения НКПС РСФСР.
Осенью 1921 года Якушев был направлен в командировку в Швецию и Норвегию. Проездом он навестил своего старинного знакомого Юрия Александровича Артамонова, выпускника Императорского Александровского лицея, бывшего офицера, одно время состоявшего в свите гетмана Украины Павла Скоропадского, затем служившего в Северо-Западной армии у генерала Юденича. В Таллинне Артамонов работал переводчиком в английском паспортном бюро.
Юрий Александрович встретил Якушева весьма радушно, организовал скромную вечеринку, на которой присутствовали несколько бывших сановников во главе с камергером Ртищевым. Присутствовал там и представитель генерала Врангеля в Эстонии Всеволод Иванович Щелгачев, – бывший офицер лейб-гвардии Преображенского полка, служивший в Гражданскую войну во врангелевской контрразведке.
Естественно, всех присутствующих интересовало положение в Советской России. И Якушев, дабы избежать возможных упрёков в том, что он «за пайку» служит Советам, заявил, что он остается убеждённым монархистом, каких много и в Москве, и в Петрограде, и в Нижнем Новгороде, и в других городах Центральной России. При этом, как бы подчёркивая свою значимость, Александр Александрович отметил, что «внутренней оппозиции» необходимо установить связь с «внешней» для координации усилий по свержению Советской власти. В процессе этой же встречи Якушев обмолвился, что по роду службы ему теперь довольно часто придется выезжать в заграничные командировки.
Артамонов поддерживал отношения с эмигрантами, в том числе и с монархически настроенными бывшими офицерами. О встрече с Александром Александровичем он незамедлительно отписал в Берлин члену Высшего монархического совета князю Ширинскому-Шихматову: «Якушев – крупный специалист. Умён. Знает всех и вся. Наш единомышленник. Он то, что нам нужно. Он утверждает, что его мнение – мнение лучших людей России. Режим большевиков приведет к анархии, дальше без промежуточных инстанций к царю. Толчка можно ждать через три-четыре месяца. После падения большевиков специалисты станут у власти. Правительство будет создано не из эмигрантов, а из тех, кто в России. Якушев говорил, что лучшие люди России не только видятся между собой, в стране существует, действует контрреволюционная организация. В то же время впечатление об эмигрантах у него ужасное. «В будущем милости просим в Россию, но импортировать из-за границы правительство невозможно. Эмигранты не знают России. Им надо пожить, приспособиться к новым условиям. Монархическая организация из Москвы будет давать директивы организациям на Западе, а не наоборот». Зашел разговор о террористических актах. Якушев сказал: «Они не нужны. Нужно легальное возвращение эмигрантов в Россию. Как можно больше. Офицерам и замешанным в политике обождать. Интервенция иностранная и добровольческая нежелательна. Интервенция не встретит сочувствия». Якушев безусловно с нами. Умница. Человек с мировым кругозором. Мимоходом бросил мысль о «советской» монархии. По его мнению, большевизм выветривается. В Якушева можно лезть, как в словарь. На все дает точные ответы. Предлагает реальное установление связи между нами и москвичами. Имен не называл, но, видимо, это люди с авторитетом и там, и за границей…».
Князь с этим письмом немедля отправился к председателю Высшего монархического совета бывшему депутату Государственной думы – черносотенцу Николаю Евгеньевичу Маркову (Марков-Второй), а затем о его содержании сообщил английской разведке, по заданию которой и приступил к проверке изложенных Артамоновым сведений.
***
У читателя возникнет закономерный вопрос: а с чего бы это вдруг столь пристальное внимание застольному бахвальству какого-то скромного советского служащего?
А вот с чего: 24 июля 1921 года в газете «Известия ВЦИК» было опубликовано сообщение о том, что Петроградская ГубЧК в начале июня раскрыла и ликвидировала крупный контрреволюционный заговор. Контрреволюционная организация в этом сообщении именовалась «Областным комитетом союза освобождения России», который, в свою очередь, состоял из Боевого комитета, Народного комитета восстания, Петроградской народной боевой организации, Объединенной организации и др.
В последующих публикациях «Известия ВЦИК» извещали, что 24 августа коллегия ПетроГубЧК постановила расстрелять 61 участника организации. Был опубликован и список казнённых. Всего же по делу «Петроградской боевой организации В.Н. Таганцева» [327]327
Владимир Николаевич Таганцев (1889 – 29 августа 1921) – российский географ, профессор, секретарь Российского сапропелевого комитета, преподаватель кафедры географии Петроградского университета, сын сенатора Н.С. Таганцева, расстрелян по обвинению в заговоре против большевистского режима, но впоследствии реабилитирован, так как дело было признано сфабрикованным.
[Закрыть]в 1921 году ВЧК было арестовано 833 человека. Расстреляно по приговору или убито при задержании 96 человек, в том числе и поэт Н.С. Гумилёв. Отправлено в концентрационные лагеря 83 заговорщика. Освобождено из заключения 448. Судьба остальных – неизвестна.
На фоне этих публикаций высказывания Якушева были более чем реалистичны.
***
Поговорка «ЧК не дремлет!» родилась еще в те времена далёкие, теперь уже былинные, в том числе и потому, что фотокопия письма Артамонова легла на стол Артузова, когда Якувшев ещё разгуливал по Стокгольму. (По некоторым сведениям этот документ чекистам передала жена Юрия Александровича, являющаяся агентом Иностранного отдела ВЧК.)
В этой связи с московского вокзала Александр Александрович отправился не в Наркомпуть, а во внутреннюю тюрьму Лубянки, где его с нетерпением ждали начальник КРО ВЧК Артузов А.Х., начальник Особого отдела ВЧК Вячеслав Рудольфович Менжинский и уполномоченный осведомительной части ИНО ВЧК Владимир Андреевич Стырне. [328]328
В.А.Стырне, 1897 г.р., уроженец г. Митава. Латыш, сын чиновника Курляндского военного присутствия. В 1917 г. закончил физико-математический ф-т Московского университета. В 1918 году в составе Хамовнического красногвардейского отряда участвовал в подавлении левоэсеровского мятежа в Москве. В органах ВЧК-НКВД с 1921 года.
[Закрыть]
Опытным чекистам не составило особого труда завербовать Якушева. Окончательное решение об использовании Якушева в предстоящей весьма ответственной операции принимал Ф.Э. Дзержинский, который, будучи ещё и наркомом путей сообщения, был лично знаком с Александром Александровичем.
В одной камере с Якушевым оказался ещё один участник предстоящей операции.
До революции его звали то ли Александр, то ли Эдуард Оттович Упелиньш. Или просто Эдуард Оттович. Иногда его фамилия звучала как Упелинц, Упенинц, Упелинец, Опперпут. Он откликался, если на улице кто-то звал его господин-гражданин-товарищ Селянинов, Спекторский, Стауниц, Касаткин и даже Ринг. В общем, этот человек с тысячью именами родился в 1895 году. Латыш. Происходил из крестьян-середняков. Хорошо владел русским, хотя акцент и выдавал в нем прибалта. В 1915 году учился в Рижском политехническом институте. По крайней мере, в архиве этого учебного заведения есть сведения о том, что там постигал науку некто Фриц Упельниш. Тут вполне могут быть два варианта. Первый: настоящее его имя все же Фриц, а не Александр-Эдуард. Второй: учился там его брат, а будущий чекист-герой позаимствовал такой удобный факт биографии.
В 1915 году Упелиньш, якобы закончив Алексеевское военное училище в Лефортове и то ли прапорщиком, то ли подпоручиком отправился на Кавказский фронт. В 1917 году был арестован за участие в заговоре офицеров против советской власти, однако при неведомых обстоятельствах он оказался в рядах Красной армии, но не на фронте, а на подавлении крестьянских восстаний против Советской власти. [329]329
Операция «Трест». Советская разведка против русской эмиграции. 1921–1937 гг.
[Закрыть]
По другим данным латыш Упелинц был чекистом и в 1918 году расстреливал офицеров в Петрограде и Кронштадте.
В октябре 1920 года он служил помощником начальника штаба командующего войсками внутренней службы Западного фронта (Смоленск), затем был назначен начальником укрепрайона Минска.
Установил контакты с эсерами (инициативно или по заданию руководства – история умалчивает). В начале 1921 года трижды нелегально переходил советско-польскую границу и передавал польской разведке секретные сведения, а возможно, дезинформацию, о Красной армии. При посредничестве польских разведчиков Эдуард Оттович установил контакт с Борисом Савинковым – вождём «Союза защиты Родины и свободы», зарекомендовав себя «идейным борцом с Советами», добился его полного доверия. Савинков даже кооптировал Упелинца под фамилией Селянинова для участия в назначенном на июнь 1921 года учредительном съезде «Союза» в Варшаве. Но произнести бравурные речи на указанном политическом мероприятии Эдуарду Оттовичу не удалось, так как 26 мая 1921 года в Минске его арестовали чекисты.
Упелинц дал исчерпывающие показания о подрывной деятельности «Союза защиты Родины и свободы» и польского правительства против СССР. На основании этих данных нарком иностранных дел Чичерин направил гневную ноту протеста польскому кабинету министров.
По мнению некоторых исследователей, Эдуард Оттович использовался ВЧК во внутрикамерной разработке профессора Таганцева (однако утверждать об этом затруднительно, ибо из 253 томов уголовного дела на «Петроградскую боевую организацию В.Н. Таганцева» до настоящего времени рассекречено только 3!!!). Затем Упелинц использовался во внутрикамерной разработке Якушева, а в последующем – в операции «Трест» под личиною Эдуарда Оттовича Опперпута.
Якушев по заданию чекистов также разрабатывал сокамерника Упелинца.
***
Тем временем в Ревель под видом монархиста «Колесникова» выехал сотрудник по особым поручениям Особого отдела ВЧК Виктор Станиславович Кияковский. [330]330
Настоящая фамилия – Стецкевич, в 1920 году он являлся резидентом польской военной разведки в Петрограде (псевдоним «Вик»). Ранее перешедший в ВЧК другой польский резидент Игнатий Добржинский (Сосновский) и польский коммунист Ежи (Юрий) Маковский убедили Стецкевича сотрудничать с ВЧК, так как его брат был коммунистом и незадолго до этого погиб на фронте, сражаясь против белых в рядах Красной Армии. Так Стецкевич– Кияковский стал коммунистом и чекистом.
[Закрыть]Чекист передал Артамонову письмо от любовницы Якушева Варвары Страшкевич, которое та написала, находясь во Внутренней тюрьме ВЧК. В Ревеле Кияковский при посредничестве Артамонова встретился с В.И. Щелгачевым, установив таким образом контакт «московских монархистов» с белоэмигрантами.
Именно Кияковский после этого вояжа предложил план долгосрочной операции, суть которого – изначально завоевать доверие зарубежных монархических центров и иностранных спецслужб, подкупив их качеством объективных сведений о Красной Армии, а затем постепенно перейти к дезинформации и навязать противникам выгодную СССР тактику.
В итоге 28 февраля 1922 года было принято решение о создании легендированной организации «Монархическая организация Центральной России» (МОЦР).
Создавали эту контрреволюционную организацию через агентов ВЧК, составивших костяк её политсовета. Главой Политсовета стал бывший генерал, профессор Военной академии РККА и секретный агент ВЧК-ГПУ Зайончковский Андрей Медардович. К слову сказать, его дочь – Ольга Попова-Зайончковская, также была завербована ВЧК и «освещала» крупных советских военных деятелей, среди которых у нее были широкие связи.
«Военным министром будущего правительства России» стал один из бывших руководителей военной разведки и контрразведки Генштаба генерал-лейтенант Николай Михайлович Потапов (агентурный псевдоним «Волков»).
«Министром иностранных дел МОЦР» был назначен Якушев А.А. (агентурный псевдоним «Фёдоров»). Именно на него и Потапова Менжинский с Артузовым возложили все связи с монархическими зарубежными организациями. Для большего удобства Якушева в 1922 году перевели на работу в Наркомат внешней торговли РСФСР на должность экономиста, который теперь имел возможность часто выезжать якобы по делам службы в Берлин, Париж, Варшаву.
Эдуард Оттович Опперпут ведал в МОЦРе финансами, канцелярией и шифровальной работой.
Опперпут, Зайончковский, Потапов и Якушев использовались чекистами без взаимной расшифровки. [331]331
То есть, перед использующимся в ОРМ лицом не раскрываются другие агенты.
[Закрыть]Их стараниями в Политсовет МОЦР были вовлечены бывший камергер Ртищев, остзейский барон Остен-Сакен, нефтепромышленник Мирзоев, тайный советник Путилов Алексей Иванович, которые ни сном ни духом не ведали, что «работают» они под полным контролем Лубянки.
Это агентурное дело первоначально именовалось «Ярославцы», а в последующем было переименовано в «Трест». В этой операции за весь период её проведения было задействовано более 50 секретных агентов ОГПУ, значительное количество оперативных сотрудников и военачальников РККА.
14 ноября 1922 года Якушев установил контакт с Высшим монархическим советом (ВМС) в Берлине, взаимодействовавшим с Белой армией, которой командовал находящийся в Югославии генерал-лейтенант барон Врангель. ВМС и Врангель ставили своей целью возведение на российский престол великого князя Николая Николаевича, двоюродного дядю Николая II, и были убеждены, что свержение Советской власти возможно лишь посредством террора против активных большевиков и интервенции.
Якушев передал руководителям ВМС протокол якобы проведенного в СССР в марте 1922 года «Съезда монархистов». При этом заверил их, что «.на их стороне в западных районах СССР стоит до 25 % военнослужащих, в Москве и Ленинграде – от 15 до 18 %, на Украине и в других районах СССР также много поддерживающих их лиц». [332]332
Справка комиссии Президиума ЦК КПСС «О проверке обвинений, предъявленных в 1937 году судебными и партийными органами тт. Тухачевскому, Якиру, Уборевичу и другим военным деятелям, в измене Родины, терроре и военном заговоре», 1964 год.
[Закрыть]
В последующем с позиций МОЦР, ОГПУ осуществило настоящую экспансию в белоэмигранские монархические организации и разведорганы ряда империалистических государств.
«Представителями МОЦР выступали различные агенты ОГПУ, которые уже в 1922 году завязали контакты с разведорганами Эстонии и Польши, а позднее – с разведкой Латвии, Финляндии и Англии. С 1922 года МОЦР установила регулярную связь с руководителями белоэмигрантских воинских формирований великим князем Николаем Николаевичем, царскими генералами Врангелем, Кутеповым и Миллером, а также с Марковым, Тальбергом, Араповым, Артамоновым, Лампе и многими другими ярыми контрреволюционерами, проживавшими во Франции, Германии и других буржуазных государствах.
В феврале 1922 года Кияковский передал сотруднику эстонской миссии в Москве Роману Бирку (бывшему штабс-капитану царской армии) дезинформацию о наличии МОЦР на территории Советского Союза с тем, чтобы он, не подразумевая о фиктивном ее существовании, мог сообщить о ней белоэмигрантам и разведке буржуазной Эстонии. Позднее, 18 апреля 1922 года, Бирк был завербован советскими органами госбезопасности (агентурный псевдоним «Груша») и активно использовался в операции «Трест».
В июне 1923 года «Груша» в дезинформационных целях установил связь с резидентом английской разведки в Ревеле Джоном Микли и его помощником белоэмигрантом Жидковым». [333]333
Там же
[Закрыть]
Сотрудник Оперативного управления Штаба РККА Дмитрий Зуев (бывший полковник лейб-гвардии Преображенского полка) и другие агенты ОГПУ развивали контакты с лидерами белоэмигрантов Н.Е. Марковым, генералами П.Н. Врангелем и А.П. Кутеповым, начальником врангелевской контрразведки (бывшим директором Департамента полиции царского МВД) генералом Е.К. Климовичем, великим князем Николаем Николаевичем.
Бывший полковник царской армии Александр Флейшер, сотрудничавший с чекистами с 1919 года (после ареста по делу «ВНЦ»), [334]334
Всероссийский национальный центр (ВНЦ) – антибольшевистская надпартийная организация, образована в мае-июне 1918 года в Москве. Отделения Национального центра были созданы в Петрограде, Киеве, Одессе, Новороссийске, Таганроге, Ростове-на-Дону, Харькове, Баку, Батуме, Тифлисе, Кисловодске, Симферополе. На Урале и в Сибири действовал филиал ВНЦ – Национальный союз, имевший свои отделения в Перми, Шадринске, Тагиле, Омске, Новониколаевске, Семипалатинске и Барнауле. Общая численность ВНЦ составляла несколько тысяч человек, в том числе до 800 кадровых офицеров.
В июне 1919 года сотрудниками Петроградской ЧК была ликвидирована группа бывших офицеров царской армии, военных специалистов РККА, которые совместно с петроградским отделением центра подняли восстание в фортах «Красная Горка» и «Серая лошадь», а также подготавливали восстание в Кронштадте.
12-13 и 15–16 июня 1919 года ВЧК провела масштабные операции, в которых было задействовано около 15 тыс. красноармейцев и коммунистов и практически весь личный состав петроградской ЧК. После операции, в июне-сентябре 1919 года было практически полностью ликвидировано отделение петроградского Национального центра, в ходе проведенных обысков было изъято 6626 винтовок, 644 револьверов, 141 895 патронов, несколько пулемётов, ручные гранаты и взрывчатка. Были арестованы руководители петроградского отделения: В.И. Штейнигер ("ВИК"); генералы М.М. Махов ("Махров") и И. Дмитриев, князь М. Оболенский. Расследованием было установлено, что в обмен на предоставление разведывательной информации руководство Национального центра получало до 500 тыс. рублей в месяц от агента английской разведки Поля Дюкса (СТ-25) и его помощницы Н.В. Петровской.
В августе-сентябре 1919 года сотрудниками ВЧК было ликвидировано московское отделение Национального центра, в руководство которого входили деятели партии кадетов Н.Н. Щепкин, А.Д. Алферов, Н.А. Огородников и А. А. Волков; деятель партии народных социалистов В. В. Волк-Карачевский; генерал С. А. Кузнецов (возглавлявший оперативный отдел Главного штаба РККА), генерал Н. Н. Стогов, подполковник В. В. Ступин, начальник артиллерийских курсов В. А. Миллер, окружной инспектор Всевобуча П. М. Мартынов и другие.
23 сентября 1919 года ВЧК опубликовала обращение «Ко всем гражданам Советской России!», в котором сообщалось о раскрытии контрреволюционной организации «Национальный центр» (НЦ) и о том, что ВЧК были расстреляны: член ЦК партии кадетов Н. Н. Щепкин, А. Д. Алферов и его жена Александра Самсоновна Алферова, Н. А. Огородников и другие.
[Закрыть]в мае 1922 года в Эстонии установил контакт с белоэмигрантами и контрразведкой генштаба эстонской армии, начальнику которой полковнику Ф. Лаурицу передал подготовленные чекистами сведения о структуре Штаба Красной Армии, Главного управления военно-учебных заведений РККА, штабов военных округов и характеристики советских военных руководителей, в частности, Л.Д. Троцкого, Э.М. Склянского и С.С. Каменева.
В октябре 1923 года Н.М. Потапов совместно с А.А. Якушевым установили связь с генштабом польской армии.
С позиций МОЦР регулярно дезинформировались разведывательные службы Польши, Финляндии, Эстонии, Латвии и Англии, которые делились этими сведениями с разведками Италии, США, Франции, Германии и Японии. При этом, как отмечал В.А. Стырне в служебной записке в декабре 1924 года, «мощь Красной Армии была показана значительно сильней фактической». В переданных в 1925 году материалах данные по производству вооружения были завышены на 40-150 %! В марте 1927 года польской разведке был передан доклад начальника Штаба РККА Тухачевского наркомвоенмору и председателю РВС СССР К.Е. Ворошилову, в котором наряду с дезинформацией, для убедительности имелись и подлинные данные.
Естественно, зарубежные белоэмигрантские центры и иностранные разведорганы предпринимали попытки проверить сам факт существования МОЦР и надежность источников информации, представляющих столь важные стратегические секреты СССР. Зачастую чекистам удавалось обвести «ревизоров» вокруг пальца, однако не всегда это получалось без сучка и задоринки.
Видный член Русского совета, созданного П.Н. Врангелем в качестве российского правительства в изгнании, Василий Витальевич Шульгин (1878–1976), который присутствовал при акте отречения императора Николая II, по «каналам МОЦР» тайно приехал в СССР и длительный период нелегально находился в стране. Он был в Киеве, Петрограде, Москве и написал впоследствии книгу. Она так и называлась «Три столицы». Рукопись Шульгин передал Якушеву с тем, чтобы тот проверил, не навредят ли изложенные там сведения конспирации МОЦР. Естественно, рецензировал сей труд Артузов и цензоры Лубянки, которые «вырезали» всего два-три абзаца.
В опубликованной на Западе книге Шульгин писал: «…я ожидал увидеть умирающую страну, а увидел страну, которая возрождается… там все процветает. А таких магазинов, какие я видел в Москве, их нет, например, в Париже.». Эти строки дорогого стоили, ибо показывали возрождение мощи советской промышленности и напрочь развенчивали белоэмигрантские сплетни, якобы в России на каждом столбе висит бывший офицер, священник или учитель.
Вместе с тем «.из имеющихся в агентурном деле «Трест» документов видно, что органы ОГПУ с самого начала легендирования этой и других подобных организаций распространяли за границей и в СССР ложные мнения о том, что большинство бывших царских офицеров, служивших в то время в РККА, значительное число советских военнослужащих и даже воинских частей враждебно относится к Советской власти и ждут момента, чтобы принять участие в совершении контрреволюционного переворота в СССР. Агенты, с ведома ответственных сотрудников ОГПУ, сообщали белоэмигрантам и иноразведкам заведомо ложные, порочащие сведения о Тухачевском, Каменеве С.С., Лебедеве и других видных военных деятелях, как о лицах, якобы враждебно относящихся к Советской власти». [335]335
Справка комиссии Президиума ЦК КПСС «О проверке обвинений, предъявленных в 1937 году судебными и партийными органами тт. Тухачевскому, Якиру, Уборевичу и другим военным деятелям, в измене Родины, терроре и военном заговоре», 1964 год.
[Закрыть]
