Текст книги "Алмаз - драгоценный камень"

Автор книги: Юрий Дьяконов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

АЛМАЗ – ДРАГОЦЕННЫЙ КАМЕНЬ

Цветы заполняли все пространство у доски. Под ними скрылся учительский стол. Они лежали на подоконнике, на передних партах, стояли в банках с водой, в кувшине, даже в эмалированном ведре. Из-за цветов виднелась только голова Зинаиды Ивановны. Последнее собрание года подходило к концу. Девочки еще кое-как крепились, а у мальчишек сидеть спокойно уже не хватало терпения. Они переговаривались громким шепотом, вскакивали, пересаживались с парты на парту и готовы были по первому сигналу сорваться с места.

– Желаю вам хорошо отдохнуть. Набраться сил. До свидания в новом учебном году! – наконец сказала учительница.

Все закричали: «Спасибо!» – и вскочили на ноги.

Второклассники, нет, yжe третьеклассники с грохотом скатились по лестнице. Прощаясь, закружились у выхода веселым громкоголосым хороводом и стали растекаться во все стороны. По Барочной шли уже впятером: Алена с Ивасом, Тамара, Алекс, и Аня.

– Ух, как надоели! – вскрикнул Ивас, сбрасывая сандалии. Нацепил на палку и, размахивая ими, загорланил на всю улицу: – Канни-ку-лы! Ка-ни-ку-лы!

Ребята засмеялись и подхватили победный клич Иваса.

* * *

С большим куском стекла под мышкой последним в штаб, как теперь стали называть Тамарин сарай, вошел улыбающийся Ивас.

– Вот. Достал. Сейчас отрежем. Алекс, давай стеклорез.

– А у меня его… Я посмотрел, а его нет. Наверно, папа…

– А чем же резать? – возмутился Ивас. – Пальцем?

– Можно еще алмазом, – виновато опустив глаза, посоветовал Алекс. – У нас, когда стекло вставляли, так дядька р-р-раз!..

– Алмаз?! – удивился Ивас. – Ну давай алмаз!

– Так не мой он. Я говорю: у стекольщика был.

– А чего ж ты болтаешь?!

– У меня есть алмаз, – вдруг сказала Тамара.

– Ну-у?! – обрадовался Ивас. – Так тащи сюда!

– Только он не мой, а мамин, – смутилась Тамара. – На кольце золотом. Называется бриллиант.

– Томочка, покажи! Хоть одним глазком! – попросила Аня…

В маленькой коробочке на черном бархате лежало кольцо с граненым прозрачным камушком. Тамара повернула его, и во все, стороны брызнули лучи: голубые, зеленые, синие, красные!

– Красота-то какая! – вскрикнула Алена.

– Вот бы маме такой подарить! – вздохнула Аня.

Ивас тоже не мог оторвать глаз от сверкающего камня. Везет же людям! Будь у него такой, он бы не прятал его в коробку. Приделали бы маме к резцу, и пошла бы она точить. Только б детали и отскакивали! Блестящие, как зеркало. Такие, что и шлифовать не надо.

– Томка, а можно я попробую? Раз только, – попросил Ивас.

– Что ты! А если испортится? – испугалась Тамара.

– Алмаз испортится?! – хмыкнул Алекс. – Да он любую сталь режет! А то, подумаешь, стекло… Если поддельный, тогда – конечно.

– Мамин бриллиант поддельный?! – Тамара от возмущения побледнела и решительно протянула кольцо Ивасу: – Пробуй!

Ивас приложил к стеклу линейку и провел алмазом. Послышался тихий треск, вернее, шелест: ш-ш-ш-ш! Ивас чуть нажал на стекло, и треугольный обрезок остался у него в руке.

– Вот это алмазик! – восхитился Ивас, и не успела Тамара ахнуть, как – ш-ш-ш-ш! – и второй лишний кусок стекла отвалился.

– Поддельный?! – торжествуя победу, сказала Тамара Алексу.

Сияющий камень на кольце Тамариной мамы изумил всех. Безучастным остался один Алекс. Недавно он видел в витрине ювелирторга такое колечко с бриллиантом. Папа тогда еще сказал маме шутливо: «Подумать только, Ниночка! Чистый углерод, как какой-нибудь графит или уголь, а на него и месячной зарплаты не хватит. Сердитый камушек». Поэтому сейчас Алекс сказал небрежно:

– Алмаз – это просто углерод. Вроде угля или карандаша.

– Как же так, Алеша? – изумилась Алена. – Ты, наверно, что-то напутал. Алмаз это… алмаз. Ты же сам видел, какой он.

– Да не слушай ты его! – возмутилась Тамара. – Придумает же! Алмаз – драгоценный камень! А не уголь.

– Заврался ты, Жуков! – презрительно сказал Ивас. – На, отрежь мне карандашом хоть такусенький кусочек стекла!.. А-а, слабо! Тогда не трепись, что алмаз и уголь все равно. Если б было все равно – все бы лазили в окно! Понял? На заводе угля видал, какие кучи навалены? А резца с алмазом нет ни одного!

Алексу трудно было спорить: об алмазе он ничего толком не знал. И когда по крыше сарая забарабанили капли дождя, он обрадовался, вскочил и первым побежал к калитке.

* * *

Дождь лил два дня без передышки. На третий день с промытого до голубизны неба солнце ударило такими жаркими лучами, что тротуары сохли на глазах.

Тамару мама повела покупать платье. А Ивас, Алена и Аня ждали в штабе Алекса. Наконец Ивас не выдержал:

– Подумаешь, какой граф Монте-Кристо! Хватит! Пошли.

– Может, он заболел, – обеспокоенно сказала Аня.

– Заболел, – усмехнулся Ивас, задвигая за собой доску потайного хода. – Да я сам видел, как он на подоконнике сидел и черешни лопал. Еще и отвернулся, жмот!

Едва они подошли к хижине, как услышали сзади топот. К ним бежала Тамара. Волосы растрепаны, синие глаза сияют.

– Платье купили?! – радостно крикнула Аня.

– Ничего не купили… Я такое по радио слышала!.. Алмаз и правда делается!.. Из этого… всякого там углерода, угля.

Ивас приоткрыл рот. Алена просияла. Аня крикнула:

– Вот видишь, Толик! А ты не верил! Раз Алекс говорит…

– Да иди ты! – прикрикнул на нее Ивас и схватил Тамару за руку: – Ну, говори же, Томка, говори! Как делаются? Где делаются?!

– Ну что ты меня дергаешь! Ничего я больше не знаю. Я тяну маму радио послушать. А она сердится и тянет меня в косметику. Там парижскую губную помаду выбросили.

– Какая помада?! – выходил из себя Ивас. – Самое интересное пропустила! Все вы, девчонки, такие!

И тут появился запыхавшийся Алекс:

– Я говорил! Я говорил! В Киеве искусственные алмазы делают!.. Из графита. Угля! Поняли?!

– Ну давай, давай! – теребил его Ивас. – Как делают?!

Все уселись в тени под Ракитой вокруг Алекса. Оказывается, алмаз родится только тогда, когда графит или уголь, ну, в общем, углерод получит алмазную кристаллическую решетку. В природе алмаз образуется в земле при большой температуре и высоком давлении. А ученые сумели получить такое давление, ну и еще что-то, и теперь могут в лаборатории делать алмазы сами.

– Слу-у-шай! Так это же… – Ивас вскочил, обвел всех сумасшедшими глазами, – это и мы можем… попробовать.

– Ну, у них ведь машины давление делают… – неуверенно начал Алекс.

– Подумаешь, машины! – закричал Ивас. – Да мы такую кучу камней навалим, что какое хочешь давление сделаем!

– И еще температура высокая, – добавил Алекс.

– А какая? – спросила Тамара. – Я когда зимой болела, доктор говорила маме: «У вашей девочки высокая температура».

– У человека больше сорока двух не может быть, – сказала Алена. – Мама говорит, что тогда он гибнет.

– Ну, так это же уголь, а не человек, – возразил Алекс. – Он ведь не живой. Может, ему этого мало.

– Я точно не знаю. Сказали: высокая. Я у папы спрошу.

– Я тебе спрошу! – вскочил Ивас. – Забыл про порох? Хочешь, чтобы он нам опять все испортил? Молчать нужно! Поняли?

– Поняли, – тихо ответили девочки.

– А кто проговорится, – Ивас угрожающе сжал кулак, – тот… ну, поняли? Что мы, сами не можем?… У Алекса знаете как башка варит! Да он, может, сам профессором будет! Правда, Алекс?

Девочки с удивлением и надеждой смотрели на будущего профессора. Алекс покраснел от удовольствия и низко наклонил голову.

– Ну, если сорок два для угля мало, то, может, нагреть, чтоб загорелся? – вслух высказала свои мысли Тамара.

– И слишком большую нельзя, – задумчиво проговорила Алена. – Вот уголь в печке. От большой температуры он сгорит, и никакого алмаза не получится. А только пепел да жужелица.

– Конечно, – поддержал Ивас. – Вот мы сами и дотумкали, что сорок два – мало, а чтоб уголь загорелся – нельзя. Зачем нам жужелица! Теперь ты, Алекс, думай. Сколько нужно?

– А если, как кипяток? Может, тогда хватит? – спросила Аня.

– Давайте попробуем температуру, чтоб, как кипяток. В трубах, что от ТЭЦ идут, очень горячая, – согласился Алекс.

– Точно! А если чуточку не хватит – добавим давление. Еще камней навалим. Слу-у-ушайте! Айда за мной! – Ивас схватил лопату и побежал вниз по склону.

Остальные, еще не зная зачем, побежали следом.

– Вот! – сказал Ивас. – Попробуйте! – и чуть приподнял лопатой крышку на колодце линии ТЭЦ.

Пахнуло таким нестерпимым жаром, что все отшатнулись.

– Видите! – торжествовал Ивас. – Там температуры хватит!

– Может, и хватит, но туда нельзя, – возразил Алекс. – Ну закидаем мы колодец камнями, а рабочие придут и увидят.

Ивас почесал затылок.

– И потом еще нужно придумать, как добиться герметичности, – обеспокоенно сказал Алекс.

– Это у космонавтов такое есть, да? – спросил Ивас.

– Герметичный – это чтоб воздух не проходил, – объяснил Алекс.

– Так давай скорей придумывай! – поторопил Ивас. – А то…

Его перебила Тамара. Она сунула Ивасу под нос часы:

– Видишь? А мама велела к часу! А то опять искать будет.

– Стойте! – загородил дорогу Ивас. – Сначала дадим клятву, что будем молчать. Говорят, самая верная клятва на оружии. – Он вытащил из-за пояса свой кинжал с блестевшей черным и золотым рукояткой и потребовал: – Кладите руки.

Все прикоснулись к кинжалу.

– А теперь говорите: я никому не скажу про нашу тайну…

Все повторили.

– И если проговорюсь кому, то согласен… съесть дохлую крысу!

– Фу, какая гадость! – вскрикнула Тамара. – Я не хочу крысу!

– А ты не проговорись, тогда и не надо будет! – сказал Ивас.

И Тамара, зажмурив глаза, вслед за всеми произнесла последние слова клятвы.

ПРИНЦИП КОМАРА И ПЕРЕВЕРНУТОЙ ПИРАМИДЫ

Третий день они работали, не жалея сил. Земля была трудная, пополам с ракушечником и кремнями. В первый же день набили мозоли. Потом догадались надеть перчатки.

Пришлось каждому тайком унести из дому старенькие трусы и майку, потому что, появись они дома после работы не переодевшись, все было бы кончено.

На руках и коленях появлялись все новые ссадины. Аня то и дело открывала свою аптечку. А от синяков избавляла Алена своей чудесной мазью, сделанной по таежному рецепту. Она брала щепотку бодяги, капала туда постного масла и втирала в кожу, где уже наливался очередной синяк. А когда приходило время идти домой, бояться было нечего – мама этого бывшего синяка и не заметит.

Между двумя колодцами линии ТЭЦ все углублялась яма, похожая на воронку. И чем глубже – тем горячее становилась земля. Пришлось надевать ботинки: в тапочках не устоишь.

– Ну и жарища! Как будто под нами вулкан! – отбрасывая прилипшие ко лбу волосы, говорила Алена.

– А ты боялся, что температуры не хватит! – посмеивался Ивас над мокрым с головы до ног Алексом.

* * *

Ох и удивил их Алекс, когда стал объяснять свой принцип создания высокого давления. Примчался утром в Тамарин сарай взъерошенный. Еще с порога крикнул:

– А вы знаете, почему комар жалит? Если пальцем давить на ладошку, проколется она?

– Конечно, не проколется! – ответили ему хором.

– А почему комар протыкает кожу?

– Ясное дело, почему, – ответил Ивас. – У него жало острое!

– Так у комара же и сила не твоя, а комариная! И весит он всего ничего. Фу – и нет его. А протыкает. – Алекс улыбался.

– Что ты привязался со своим комаром? Ты дело говори.

– Так и я о деле. Не потому, что острое. А потому, что малюсенькая комариная сила давит на такую крохотулечную площадочку, как жало. И от этого комариная сила увеличивается, может, в… ну, я точно не знаю, может, в миллион раз!

Глаза у девочек округлились от удивления.

– Врешь ты все, – сказал на всякий случай Ивас.

– Ничего не вру. Мы с папой про это еще в прошлом году говорили, – ответил Алекс и вдруг спросил: – Вы пирамиды египетские видели? Почему они в землю не провалились?

– Ты что? – возмутился Ивас. – Они же из камня!

– Нет, не потому, – тихо ответил Алекс. – А потому, что вся каменная сила давит на большую площадку – основание пирамиды. Это получается так, как будто мы положили комара на спину. Ведь не проткнет он кожу, если будет лежать на спине… А вот если перевернуть пирамиду вверх ногами, вся страшная тяжесть будет давить в одну точку, на тонкую вершину. Вот тогда и получилось бы такое сильное давление, что пирамида влезла бы в землю, как жало комара в кожу. – Алекс помолчал и добавил: – Это уже я сам, без папы придумал… Так мы и сделаем большое давление. По принципу комара и перевернутой пирамиды…

* * *

Тридцать первого мая к трем часам дня глубокая воронка с гладкими стенками была готова. Ух! Наконец-то! Они уселись под Ракитой. Ели черешни, стреляли друг в друга косточками.

– Ну что, братцы, потопаем? – поднялся первым Ивас.

Все рассыпались по склону. Искали и несли к яме камни: большие и маленькие, кто сколько сможет донести. Натаскали прорву.

– Хорошая будет пирамида! – радовался Алекс. – Теперь проверим готовность. Механик! Колесо с осью, «комариное жало», есть?

– Есть, товарищ главный конструктор! – весело доложил Ивас.

– Баночка-уплотнитель есть?

– Есть! – откликнулась Аня. – И еще одна запасная.

– Термос-герметизатор есть?

– Готов, – ответила Тамара. – Отдала Ивасу.

– Резинки-изоляторы есть?

– В кармане, – улыбнулась Алена. – Вчера тебе отдала.

– Тогда все в порядке, – сказал главный конструктор. – Сейчас уже пора ужинать. А утром начнем.

Утром, когда собрались в штабе, Алекс спросил:

– Из чего будем делать алмазы? Из графита или из угля?

– Конечно, из угля! – решил Ивас. – Что у алмаза главное? Твердость! Ну что карандаш? Раз – и сломался. А уголь сломай попробуй! Значит, половина дела уже сделана. Еще потвердеет чуть под давлением – и будет алмаз!

– Из угля! – поддержала его Тамара. – Что в графите алмазного? Ничего! А гляньте на уголь, как блестит. Почти как алмаз! Мы вот сейчас сравним.

Тамара убежала в дом и снова принесла мамино колечко. Сравнили. Да тут и слепой увидит! Уголь блестит на солнце, почти как алмаз. И красным, и синим, и зеленым. Только голубого луча не видно. Так будет, когда доделается!

– В Киеве из графита. И я буду тоже, – упрямо сказал Алекс.

– В огороде бузина, а в Киеве дядька! – засмеялся Ивас. – Ну и кроши свои карандаши! А когда у тебя ни фига не получится, сам прибежишь просить: «Дай алмазик, хоть маленький!»

Алекс пригладил волосы и вдруг сразу осипшим голосом сказал:

– Пошли… производить закладку…

Чуть не столкнувшись с Дарьей, они проскользнули на косогор. Огляделись, нет ли посторонних, и приступили к главному.

Когда девочки протягивали Алексу свои крохотные кусочки угля, руки у них дрожали. Алекс опустил уголь в термос, осторожно прикрыл сверху диском баночки из-под вазелина.

Ивас не мог удержаться и комментировал каждое его движение:

– Диск передает давление равномерно на все кусочки угля…

Алекс завинтил термос и опустил в него через специальное отверстие в пробке ось колеса от детского велосипеда так, что снаружи осталась часть оси с надетым на нее колесом.

– Это самое главное, – шептал Ивас, – «комариное жало»! Через него все давление пирамиды будет передаваться на алмазы.

Алекс опустил термос на дно воронки и стал накладывать на торчащее сверху колесо камни. Когда капсула с будущими алмазами скрылась под слоем камней, он вылез из ямы и скомандовал:

– Теперь давайте потихоньку вы.

Скоро заполнили яму до краев, и над землей стала расти вторая, уже неперевернутая пирамида.

Когда на верхушку был уложен последний камень, Алекс вытер со лба пот и сказал устало:

– Все. Теперь надо ждать.

– Неужели три месяца?! – спросила Аня.

– Как договорились: до конца каникул.

– Ой, как долго! – вздохнули девочки.

– Нормально! – успокоил Ивас. – Мы себе все лето гулять будем. А алмазы пускай делаются.

ДАРЬИН УЛЬТИМАТУМ

Никогда они не чувствовали себя так привольно. Сверху, из-за глухих заборов, едва доносился шум города. А тут до самой железной дороги простиралась новая, никому не ведомая страна. И вся она принадлежала им. Пой, кричи, кувыркайся. Играй во что хочешь. И никто из взрослых сюда не заглянет. Никто не скажет строго: «Нельзя!»

Хижина все больше благоустраивалась. Внутри настелили полы, сделали прочную скамейку, на которой умещались все пятеро. По стенам развесили оружие, схемы сражений, индейские головные уборы и Анину санитарную сумку.

– Знаете, чего еще не хватает? – сказала Тамара. – Книжек.

Над входом Ивас сделал полочку, и каждый поставил на нее любимую книжку: «Малахитовую шкатулку», «Хижину дяди Тома», «Последний из могикан», «Первый шаг к звездам» о Юрии Гагарине и большую книгу «Художники эпохи Возрождения».

Ивас принес краску, и они по очереди любовно выкрасили фанерные стены своего жилища в веселый изумрудно-зеленый цвет. Ивас радовался:

– Теперь ее и от железной дороги ни одна собака не заметит! Набегавшись, ребята садились в хижине или под Ракитой, рассматривали картинки, читали вслух.

Но эта благодать продолжалась недолго. Дарьин муж Костя поранил на работе руку и взял бюллетень. Утром, возвратясь с перевязки и обязательно заглянув в пивную, он бродит по саду, подбирает опавшие, подточенные червем яблоки, абрикосы и кричит:

– Ишь фулиганы! Всю фрукту обтрусили! Вот только попадитесь мне. Все ноги повыдергиваю!..

А потом целыми днями на раскладушке под деревом валяется. Ну как мимо него проскочишь. А вечно хмурая Дарья теперь совсем ходит тучей. Однажды, увидев во дворе Алену с Ивасом, заявила:

– Чтоб я вас тут больше не видела!

И через несколько дней, когда Алена снова попалась ей на глаза, Дарья пожаловалась отцу:

– Пускай ваша дочка ко мне свою компанию не водит! Абрикосы трусят. Яйца воруют. А теперь вот курица пропала!

– Странно, – сказал папа. – Алена, вы что-нибудь брали?

– Нет же, папа! Абрикосы у нас свои есть. А зачем нам яйца и эта курица?! Просто смешно…

Друзья собрались в саду возле штаба. Где же играть? До хижины теперь не добраться. И капсула с алмазами там. А за ней ведь присмотр нужен. Вдруг кто разроет!

– Ну, куркули, подождите! – грозил Ивас Дарьиному двору.

– Что ты им сделаешь? Они же взрослые, – вздохнул Алекс.

– Да что угодно! Давайте вот… цветы порвем!

– Жалко!.. Красивые, – вздохнули девочки.

– А они нас жалеют?! – еще больше разъярился Толик. – Ну, тогда давайте… давайте…

На глаза ему попался Дарьин кот Юшка, вечно шлявшийся по соседям. Он и сейчас лежал в Тамарином дворе, спрятав под куст крыжовника голову и выставив на солнце розовато-рыжее брюхо.

– Тогда давайте… убьем кота ихнего! – выпалил Толик.

– Юшку?! – вскинула испуганные глаза Аня.

– Не ихнего, а их! – по привычке поправила Тамара.

– Ну пусть хоть их! Не твоего же! – огрызнулся Толик. Дарьин кот Юшка не был похож ни на одного из соседских котов.

Будто все уличные кошки отдали ему ко кусочку шкурки. Он пестрый, как лоскутное одеяло. Здоровенная круглая морда – светло-серая. Вокруг глаза, как повязка у пирата, – черное пятно. Задние ноги белые. А на спине и на боках – черные, белые и рыжие пятна. Ну а жулик он такой, каких свет не видывал! Стоит только кому из соседей неплотно закрыть кладовку, как Юшка уже тут.

Когда соседи жаловались на Юшку, Дарья говорила:

– Сами виноваты. Зачем без присмотра оставили? А на то он и кот! Животная ласковая, есть-пить сладко любит…

Юшка будто почувствовал, что разговор идет о нем. Зевнул, потянулся. Поднял свой черно-бело-рыжий хвост свечкой и не спеша направился к ребятам. Потерся боком о ноги Алены. Она не шелохнулась. Кот, описывая восьмерки, стал тереться о ноги Тамары и Толика. Они сделали вид, что не замечают кота, даже глаза отвели в сторону. Толик попятился и сел на пенек.

Удивленный их равнодушием, Юшка недовольно фыркнул и вдруг вскочил Толику на колени. Тот поспешно убрал руки за спину. В горле у него что-то булькнуло.

– Что у тебя? – удивленно спросила Алена.

– Да ничего, вот… кроме корочки, – краснея, ответил Толик.

– Это он есть не будет, – сказала Тамара и побежала к дому. – Я сейчас! Мама вчера рыбу жарила!..

Пока Юшка, урча, уписывал рыбьи головки, все пятеро смотрели на него и прутиками подсовывали под нос новые порции…

День выдался очень жаркий. Толик вытер лоб и вдруг сказал:

– Гля! А чего мы тут паримся? Айда на речку!

– Что ты! – испугалась Тамара. – Там уже утонул кто-то.

– Где? – возмутился Ивас. – Это не на речке было. Ты видела?

– Не видела. Но когда мы с мамой приехали из Краснодара, кто-то рассказывал, что из шестой школы утонул.

– А не знаешь, так не возникай! Там матрос на вышке стоит. И шлюпка спасательная плавает. Как же ты утонешь?

– А я… еще никогда не плавала, – призналась Аня.

– Ерунда! – успокоил Толик. – Научим. Будем около берега.

Через полчаса они уже шагали по Зеленому спуску к речке. Народу на пляже было много. Крик, визги, плеск воды. Ребята пристроились около двух солидных тетенек с малышами. Оставили свои тапки с майками и тоже кинулись в воду.

Тамара купалась там, где могла, достать дно руками. Алекс показал класс – проплыл кролем чуть не до середины речки. Потом Алена с Ивасом саженками переплыли на ту сторону и вернулись назад, И все стали учить Аню плавать так настойчиво, что часа через два она уже могла немного держаться на воде.

На речку зачастили. Но когда пришли в очередной раз, их встретила необычная тишина. На пляже никого.

– Опять, как в прошлом году! – сердито сказал Ивас.

Перед входом на листе фанеры написано большое объявление:

ГРАЖДАНЕ! ВВИДУ ОПАСНОГО ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ ЗАГРЯЗНЕНИЯ ВОДЫ КУПАНИЕ В РЕКЕ ЗАПРЕЩАЕТСЯ.

Санитарно-эпидемиологическая станция

Унылые, вернулись домой. В городе теперь, казалось, нечем дышать. А куда пойдешь? Речка-то одна. Особенно переживала Аня. Ведь она уже научилась немного плавать.

– Неужели ничего нельзя придумать? – жалобно говорила она. Мальчишки пожимали плечами и отворачивались.