Текст книги "Основы медитации. Вводный практический курс"

Автор книги: Юри (Артур) Каптен (Омкаров)

Эти иероглифы близки к понятию буддизма о восьмеричном пути и призваны способствовать прогрессу в понимании и практике так называемых шести парамит (достоинств, качеств). Они сводятся к следующим: чистота, нравственность; терпеливость, стойкость; старательность, продвижение; созерцание, сосредоточение; высшая мудрость, знание; милосердие [47]. Последовательность этих иероглифов соответствовала ступеням духовного роста в дзэн-буддийской системе; они уже упоминались выше.

В средневековом Китае, начиная, по крайней мере, с Тао Юань-мина (365–427 гг.), возник даже своеобразный культ, институт поэтов-отшельников, придерживавшихся принципов буддизма, включая школу чань в частности. Один из наиболее крупных поэтов Китая танской эпохи – Ван Вэй (701–761 гг.) – находился под сильным влиянием чань-буддизма. Так, в стихотворении "Надпись на стеле чаньскому наставнику Хуэйнэну " мы можем найти такие строки [47; 152]:

 
"Когда нет бытия, от которого можно отказаться,
Это значит достичь источника бытия.
Когда нет Пустоты,
Где можно что-то разместить,
Это значит познать основу Пустоты.
Уйти от мирских желаний и не суетиться…
Достигнешь самадхи,
И никакая мысль не сможет войти {в сознание).
Высшая буддийская мудрость ни на что не опирается,
Великое тело {Будды} пребывает во всех десяти направлениях,
Чувства Будды существуют вне трех миров.
Семена пыли мирской неуничтожимы, {в людях}
Нет облика, нет и Пустоты.
В осуществлении желаний нет завершения,
Как раз находясь в мире и превратишься в мудреца."
 

1.3.4. Медитация в тантризме

Тантризм (букв. «тайная доктрина») – одно из религиозно-философских течений, которое совмещает в себе принципы ведийской йоги (см. ниже) с положениями буддизма. Как самостоятельное учение он оформился в Y в. благодаря основателю – мудрецу Асанге из секты йогачаров. Учение было запечатлено в текстах – тантрах, – содержавших наряду с философскими и космогоническими воззрениями практические указания к тайным действиям, цель которых – слияние человеческого «Я» со вселенским Единством и великой Пустотой [56]. Однако истоки тантризма восходят еще к древним культам плодородия и соответствующим обрядам, т. е. к древнейшим верованиям индо-ти-бетских племен [28; 40]. К YII – YIII вв. учение размежевалось на два направления: тантризм Левой руки и тантризм Правой руки. Первое, известное также под названием «Ваджраяна» («Алмазная колесница»), укоренилось в Тибете и Индии. Его другие названия – «Мант раяна», «Тантраяна» – характеризуют это учение как одну из «колесниц» северного буддизма (ламаизма) [122]. Отличительная черта тан-тризма Левой руки – известные сексуальные орган, основанные на культах женских божеств [28; 56]. Более умеренный и проповедующий культ мужских божеств тантризм Правой руки получил распространение в Китае и Японии [56].

Рис. 1. Мандала – модель мира

Рис. 2.Монограмма формулы «Намчувангдан»

Если верующий буддист почитает Будду и бодхисаттв, придерживаясь обычных обрядов, и читает сутры Махаяны или книги палийского канона Хинаяны, то последователь тантризма, говоря упрощенно, ме дитирует над МАНДАЛАМИ (магическими кругами, схематично изображающими Вселенную), читает особые заклинания (МАНТРЫ), совершает многочисленные тайные обряды-действия, которые понятны лишь очень узкому кругу посвященных, и поклоняется наиболее таинственным божествам буддийского или индуистского пантеона [56]. При этом тантрическая форма молений и поклонений Божеству была строже, чем, например, ведическая.

Ежедневный ритуал, в частности, включал обязательные пуджи ("очищения, священные действия"): очищение 5 элементов, находящихся выше линии пупка, – сердца, горла, нёба, переносья и головы. Молящийся обводил себя кругом, наносимым водой на пол или землю, затем водил правой рукой вокруг головы, щелкая пальцами, – это считалось символическим сжиганием плоти, регулировал дыхание по правилам йоги, клал ладони на колени и погружался в состояние внутреннего сосредоточия, стараясь представить себе "растение познания", корнем которого считается дхарма (общественный долг, свод обязанностей, правил поведения), стволом – знания, а лепестками – добродетели. Затем необходимо было сконцентрировать дух в Сушумне (энергетическом канале, на физическом плане соответствующем спинномозговому), соединить руки на груди и "слить свое дыхание с Богом", призванным в тело молящегося этими действиями [40].

Из всех эзотерических школ древнего Востока тантризм – одна из самых неразгаданных, так что воссоздать основные черты его можно пока только в общих чертах, суммируя и сопоставляя отдельные отрывочные сведения [122].

Юдин из основных тезисов тантризма – признание каждой части триады (мысль – слово – действие) нераздельными гранями всеобъемлющего единства Вселенной [40; 56; 138–140]. Путями к постижению Единого и к слиянию с Великой Пустотой было чтение тантр и размышление на темы тантр, произнесение мантр и воспроизведение магических жестов (т. е. «мудр», или символов). Все основные положения в тантризме подчинены идее теснейшей связи макро– и микрокосма, которая была унаследована еще от традиций ведийской йоги. Отсюда, как полагают, также происходят приемы магии, гипноза, врачевания и укрепления духовных и физических сил [56]. Согласно представлениям ряда тибетских наставников, стремящиеся достичь просветления и нирваны в течение одной человеческой жизни должны изучать Мантраяну, особенно Учение Бодхисаттв [122].

Согласно представлениям тантризма, звучание мантр вызывает в теле вибрационные колебания, обуславливающие те или иные состояния духа-разума, сознания. Истинное значение каждой мантры познается в процессе медитации над ними, причем включенные в состав заклинания магические "звуки-семена (биджа-мантры) прорастают", вызывая особенно сильный эффект. Тем самым устанавливается тесное единство мысли и слова, и, сопровождаемые определенными жестами, они становятся едиными и с действием. При этом биджа-мантра, как воплощение "изначальных звуков", может заменить всю длинную молитвенную формулу, отдельное слово или объект медитации. Так, в картине мира – мандале (см. рис. 1) – присутствуют пять изначальных звуков, соответствующих четырем сторонам света и центру: А, У, Э, О, И. Они отражают процессы вселенской вибрации, ритмы космических процессов [56; 106]. В Тибете наиболее распространены две мантры буддийского тантризма. Первая из них – «ОМ-МАНИ-ПАД-МЕ-ХУМ» ("О! Сокровище в Лотосе"!), и методика работы с ней описана в разделе 6.2. Вторая формула – Намчувангдан ("обладающая десятью силами") – представляет собой мистическую монограмму, имеющую свойства талисмана и составленную из 7 слогов и 3 символических знаков. Она приводятся в стилизованном виде на рис. 2, где 7 слогов по вертикали монограммы имеют следующий вид: ХА, КША, МА, ЛА, ВА, РА, ЙА. Символы вверху – пламень мудрости (изображается зеленым цветом), диск Солнца (серебристо-белый) и Луна (красная в цветном изображении). Цвета звуковых символов соответственно: голубой, зеленый, многоцветный (красный+голубой+бе-лый+желтый+зеленый), золотисто-желтый, белый, красный, черный. Вся монограмма обычно изображается на фоне небесно-голубого пронизанного золотыми лучами фигового листа [164].

В практике тантризма, как и в других учениях, большое внимание уделяется сверхъестественным способностям, называемым «сиддхи», а человек, их достигший, почитается даже многими из числа тех, кто занимается йогической практикой. В "Сутре Великого будды Вайрочаны" – памятнике тантристской литературы – говорится: "В этом теле кроется чудесная способность всепроникновения, радостных странствий в Великой Пустоте, кроются таинственные возможности, которые нужно выявить. Желая обрести сиддхи в этом рождении, действуй в соответствии со своей изначальной природой, непрестанно занимайся самосозерцанием!" [56: с. 59].

В ходе становления и развития тантризма учение разделилось не только на две большие ветви – Левой и Правой руки, но и те, в свою очередь, дали в итоге огромное множество разных сект, особенно на территории Тибета. Кроме того, вряд ли возможно подходить к вопросу о дифференциации тантризма как к процессу естественного размежевания обычных научных дисциплин, например математики или физики. Ядро учения – древнейшие эзотерические знания, необъяснимо высокие по уровням наших представлений. Они связаны не только с путями достижения человеком нирванических состояний благодаря медитативной практике, но и с невероятно глубокими для средневековья сведениями о космических ритмах, астрономией и астрологией.

Наивысшей в тантризме считается наука Ануттара-йога-тантра. К ней относится известная система Калачакра ("Колесо времени"), которую иногда называют наукой о Шамбхале – легендарной стране Великих Учителей—Махатм – или, в другом написании, Шамбале. Известно, что помимо Калачакры в Ануттара-йога-тантру входят также еще четыре системы: Гухьясамайя, Самвара, Ваджрапании Йаман-така. Вопрос об источниках Калачакры тесно связан с проблемой происхождения тибетского шестидесятилетнего цикла; а также с проблемой Шамбхалы, откуда эта система проникла» Ийдию в X в.

По преданию, Будда Шакьямуни произнес первую проповедь Калачакры у великой ступы Шри-Д ханьякатака желавшим получить наставление в различных тантрах. Слышавший эту проповедь царь Сучандра, владыка Шамбхалы, впоследствии оставил текст – "Калачакра-мула-тантру". С тех пор это учение передается каждому последующему владыке Шамбхалы. Очевидно, Калачакра имеет связь с Калавадой – еще более древней системой тайных знаний (как полагает автор – явно неземного происхождения), и с её иранской параллелью – зерва-нитской системой. Кала – высший космический принцип или изначально сущее, а также система временных периодов в Калаваде – пересекается с одним из основных тезисов Калачакры об Ади-Будде, или изначальном Будде, и с ее системой временных периодов [122].

Шестидесятилетний цикл (Рабчжун) – пятикратное повторение двенадцатилетнего цикла, символически названного именами животных (Заяц, Дракон, Змея, Лошадь, Овца, Обезьяна, Птица, Собака, Свинья, Мышь, Бык, Тигр). Каждый из них поочередно в определенных количественных соотношениях сочетается с пятью стихиями-первоэлементами (огнем, землей, железом, водой и деревом). Традиция Рабчжуна возникла в Тибете в 1027 г. (год Огня-Зайца). Двенадцатеричная система своим появлением обязана 12-летнему циклу обращения Юпитера по эклиптике [164]. Кроме того, 60-летний цикл символизирует кругооборот человека в кармиче-ском мире сансары [28].

Примечательно, что система передачи тайных знаний о Шамбхале, Калачакре и других системах тантрических знаний, включая учения о морально-нравственных ценностях, зачастую передается, согласно легендам, не просто из уст в уста, от Учителя к ученику посредством логически связанного рассказа или чтением рукописных текстов, а особым способом, с помощью привлечения сверхъестественных способностей, которые сейчас принято называть "нетрадиционными каналами энергоинформационного обмена". Так, по одной из тибетских легенд, один из практикующих йогу – Цилупа – узнал, что Учение Бодхисаттв бережно хранится в Шамбхале. Он направился в путь, чтобы попасть в Шамбхалу. По дороге ему повстречался странник, в котором можно было узнать перерожденца святого-мудреца. Странник посвятил его во все толкования Книги Могущества, после чего возложил цветок на макушку головы Цилупы и, благословив, сказал: "Да войдут в тебя все знания Бодхисаттв!" И дух Цилупы наполнился всем знанием бодхисаттв (святых отшельников-покровителей), подобно тому, как вода переливается из одного сосуда в другой [122]. В таком способе передачи знаний, несомненно, можно увидеть сходство с описанной выше методикой диалога в дзэн-буддизме (т. е_чмондо).

Искателям легких путей» Шамбхалу следовало бы знать, что система обучения монахов-тантристов в тибетской традиции весьма далека от характера обучения студентов в институтах или колледжах. Так, монастыри в Тибете представляют собой самостоятельные учреждение закрытого типа. Их храмы не являются приходскими для окрестных жителей, а предназначены для молитв, медитации и обучения монахов [164]. Монахи дацанов (тантристских монастырей) ведут аскетический образ жизни. Перед началом обучения в дацане стремящийся к обретению знаний должен сначала провести несколько лет в Стенах монастыря, после чего он допускается к обучению лишь по специальной рекомендации настоятеля [122].

Тантризм оказал огромное влияние на ламаизм – главную рели-гикИГибета: едва ли не вся специфика ламаизма связана с тантриче-скими философско-религиозными воззрениями. В индуизме тантризм проявился в форме шиваизма [28].

1.3.5. Медитация в индуизме

Если в формировании культуры Китая основную роль играли даосизм, буддизм и конфуцианство, то развитие индийской религиозно-философской традиции шло в основном под знаком индуизма. К середине XX в. 83 % населения Индии придерживались этой религии [40). Индуизм сформировался примерно к середине 1 тысячелетия до н. э. на основе более древней ведийской религии и брахманизма. В итоге такого синтеза древнейших верований коренного населения Индии и более поздних построений возникла одна из сложнейших религиозных систем, включающая огромный пантеон богов, а также крупнейшее в мире собрание священных канонических текстов и многочисленных к ним комментариев. В основе философско-религиозной системы индуизма находятся Веды – древнейшие священные тексты.

Создание Вед относится, согласно одной точке зрения, к 6–4 тысячелетиям до н. э., а по другим представлениям, принятым и в советском востоковедении, – к 3–2 тысячелетиям до н. э. [20]. В соответствии с атеистическими концепциями, Веды появились как записанные в литературной форме ритуальные обряды и особенности практики жрецов доарийских или древних арийских племен {Вас}, в то время как сами индийцы в большинстве своем убеждены в Божественном происхождении Вед, считая их знаниями древних ботов (отсюда и общий корень – «ведать», т. е."знать"), которые те дали людям [см. 127; 160]. Первой, наиболее важной и древней, считается Ригведа, состоящая из 1028 гимнов, собранных в 10 разделах – мандалах. Мифопоэ-тические образы древних богов, их деяния, восславленные в многочисленных гимнах, космогонические теории, астрономические и другие сведения в целом образуют синкретическое (т. е. не разделенное на ов-ласти, не дифференцированное) умение. Вторая – Самаведа – сборник («самхита») из 1549 песнопений. Третья – Яджурведа – состоит из гимнов и заклинаний, употребляемых в жертвоприношениях и других действиях. Она имеет несколька вариантов самхит – первые четыре образуют так называемую «Черную Яджурведу» (это – жертвенные формулы-заклинания /яджус/ и краткие комментарии), две другие – «Белую Яджурведу» (около 2000 гимнов, разделенных на 40 глав). Атхарваведа – четвертая и самая поздняя из всех Вед состоит из 731 заклинания в 20 частях. Очень часто тексты трех последних Вед повторяют содержание гимнов первой – Ригведы (20; 28].

Каждая из Вед включает в себя несколько «вертикальных» слоев, на которые они впоследствии разделились. Среди них два главные – Мантры и Брахманы. Мантры (или "орудия духа") – исходная центральная часть, состоящая из гимнов, формул и заклинаний. Брахманы – более поздние тексты, содержащие ритуальные предписания (видхи) или разъяснения мифологических сюжетов. Из Брахман в дальнейшем выделились Араньяки ("лесные тексты") и Упанишады (наставления, полученные "возле ног" учителя). Упанишады примыкают к Ведам как объяснение их тайного внутреннего смысла. Самые ранние Упанишады относятся, как полагают, к YII 1– YI вв. до н. э., самые поздние – к XIY – XYII вв. н. э. [28; 81; 82]. Наиболее значимыми для познания разных аспектов Вед, религиозной практики и медитации являются именно Упанишады. Однако из 108 текстов, считающихся каноническими (а всего их выделяется до 150–235) [28], для нас наибольший интерес представляют следующие: "Шветашватара-упанишада", «Чхандогья-», «Брихадараньяка-», «Мандукья-», «Иша-», «Мундака-» и некоторые другие Упанишады [см., напр., 24; 58; 89].

Центральное место в системе ведийских представлений имеет концепция Брахмана. Брахман – высшая объективная реальность, безличное духовное начало, из которого возникает мир со всем, что в нем находится. Все, что есть в мире, разрушается, растворяясь в Брахмане; сам же он – вне времени и пространства, вне причинно-следственных отношений, свободен от качеств и действий, внеположен феноменальному миру и невыразим в положительных терминах. Поэтому чаще всего Брахман определяется в отрицательных терминах: немыслимый, неслышимый, невидимый, непознаваемый, неизменяемый, непроявленный, нерожденный, лишенный образа, безначальный, бесконечный… Здесь, несомненно, усматривается аналогия понятия Брахмана с даосским понятием о Дао в древнем Китае (см. выше – раздел 1.3.2). Цель человека – слиться душой после смерти с Брахманом – также близка к решению этого вопроса в даосизме.

Шалаграма Дас (С. М. Неаполитанский) пишет [46: с. 3]: "Брахман есть вселенная, и в то же время Он существует вне ее. Это означает, что Он – причина этой вселенной. Писания утверждают, что Брахман есть материальная, а также действенная причина вселенной, и что Он трансформируется во вселенную, оставаясь незатронутым этой трансформацией. Брахман творит вселенную с помощью Своей майя-шак-ти".

Душа человека (Дживатма) имеет ту же природу, что и Парамат-ма (т. е. "мировая душа"). Представления об Атмане по сути обозначают то же, что и о Брахмане. Поэтому тезис " Атман-Брахман, Брахман-Атман" – один из основных в ведийской религии и в более поздних представлениях индуизма [20; 81; 82; 159]. В философии Упанишад познание высочайшего принципа Вселенной (Адхьятма) и слияние с ним – конечная цель знания, достижение которой означает свободу от плена перерождений. Учение о мировой душе, о единстве Брахмана и Атмана, о выборе пути к освобождению (мокше) – все эти вопросы составляют центр философии Упанишад [152]. Уже на этом этапе становления религиозно-философской традиции древней Индии самопознание рассматривается как высшая форма познания, поскольку постижение Атмана ("Я") есть одновременно путь к познанию Брахмана.

Согласно ведийской религии, брахманизму и индуизму, душа человека вечна и неизменна. Чистое сознание, которое является функцией души, воплощенной в теле и связанной с материальными объектами, сужается и самоотождествляется с материей. Вследствие этого Дживатма теряет связь с Параматмой, т. е. Высшим Сознанием. Для восстановления этого единства необходима практика йоги [22; 23; 24; 28; 105; 106; 160 и др.].

Слово «йога» происходит от санскритского корня «йудж», означающего "связь, воссоединение, единение" (аналогом которого является и латинское «religare» – религия). Знание йоги, хотя оно и было отражено в Упанишадах и Других текстах, было почти исключительной привилегией касты (варны) брахманов-жрецов. В йогу в некоторых случаях посвящались и отдельные кшатрии (т. е. представители касты воинов – второй по значимости варны). Хотя людям, относившимся к третьей касте (вайшьи – "торговцы"), в принципе не запрещалось практиковать йогу, фактически она была недоступна. Что касается четвертой касты – варны шудр ("слуг"), то для них единственным средством развития и духовного совершенствования считалось лишь преданное служение своим господам – брахманам, кшатриям, а также вайшьям.

Однако как в Упанишадах, так и в эпосе «Махабхарата» – более позднем памятнике по сравнению с Ведами – считается, что успех в освобождении души лишь в относительной мере зависит от касты. " Судят не по происхождению, а по делам" – эта формула часто повторяется во многих древних текстах. Так или иначе, основой для совершенствования во всех случаях считалось должное исполнение Дхармы (свода предписаний, обязательных для исполнения в пределах каждой касты, общественного долга), а также совершение благих дел; бескорыстных по своей основе. "Как гласит речение Вед: действуй, но отрешись от плодов деяния… Тогда только соблюдешь ты все эти дхармы бескорыстно, а не из себялюбия. Принесение жертв, учение, дарения, подвижничество, правдивость, всепрощение, смирение, нестяжательство – таков, говорят, восьмеричный путь дхармы. Первые его четыре ветви ведут путем предков… Остальные {четыре ветви} – это путь богов, по которому всегда шествуют праведники. Кто очистил свой дух, пусть идет восьмеричным путем. Допуская только благие помыслы; обуздав должным образом чувства; ревностно исполняя {тягчайшие} обеты; угождая, как положено, наставникам; строго соблюдая правила питания; преуспевая, как подобает, в учении; отрешившись полностью от плодов деяний; навсегда пресекши {деятельность} мысли – только так должен жить тот, кто желает превозмочь сансару… Утвердившись в полном бесстрастии, постарайся путем подвижничества обрести совершенство и дар чудотворства" [98:181:21–31].

Основная форма ранней ведийской йоги – аскетическая практика и отречение от всех мирских и материальных благ. "Став равнодушным к хуле и прославлению, безразличным к тому, что перед ним – камень, ком земли или золото, он постоянно был погружен в размышления, предаваясь чистой йоге знания. Черпая силу в йоге размышления, вкушая ни с чем не сравнимое блаженство, он достиг непреходящего совершенства – главного признака нирваны" [98:247:42–43]. Возник настоящий культ Тапаса – "изнурения плоти, сурового аскетизма". В важные периоды истории, судьбоносные для народа исторические моменты аскетизм предписывался даже царям. Так, Арджуна – герой великого эпоса «Махабхарата» – рассказывает: "Согласно его {брахмана – Ю. К. }совету я предался умерщвлению плоти на горе Шайшире. Месяц я питался одними кореньями и плодами…, второй – только водою, а на третий совсем отказался от пищи… Четвертый месяц я простоял с воздетыми вверх руками, но чудо – жизнь все-таки не покинула меня! Прошел четвертый месяц, и в первый день {пятого} предо мной появилось вдруг существо…" [98: 163:8 – 16].

Одним из важных назначений аскетизма и, вместе с тем, – одним из методов повышения психической и умственной мощи было воздержание от половой жизни. При этом, согласно учению брахманов, сексуальная сила преобразовывалась в духовную энергию (Од-жас), что даже могло дать сверхъестественные способности. Эта практика, получившая название «Удварета-йога», впоследствии дополнилась в методическом плане специальными процедурами. Само слово «udvaretas» (или " urdhvaretas ") означает буквальна "поднимающий семя". Аскет, удерживающий семя, поднимал его вверх, вдоль позвоночнрго столба, в результате чего тело наполнялось энергией – Теджасом – и человек приобретал сверхнормальные способности [29].

Основной мотив аскетизма – радости в загробной жизни, рождение в более высоких, Божественных мирах. Однако и в этой жизни аскет достигал многого, поскольку радости, получаемые им в духовной практике, как многократно подчеркивалось в текстах, не могут сравниться с обычными мирскими удовольствиями. "Когда разум, ум, вера и надежда человека сосредоточены на Всевышнем, тогда он полностью освобождается от тревог, благодаря совершенному знанию, и, таким образом, прямо следует по пути к освобождению… Такого освобожденного человека не влечет к материальным чувственным удовольствиям. Он всегда пребывает в трансе, черпая блаженство внутри себя. Таким образом, самореализованная личность наслаждается беспредельным счастьем, ибо она сосредоточена на Всевышнем" [22: 2: 17–21].

"Совершая аскетический подвиг, погруженный в йогическое созерцание, он сподобился увидеть великого духом Треокого {бога}…Шиву" [98: 104: 10]. Именно аскетическая практика позволяет многим героям «Махабхараты» видеть богов, демонических существ и других обитателей "иного мира". Однако такие способности нигде не рассматриваются как конечная цель. Наоборот, все тексты «Махабхараты» буквально насыщены жизненной мудростью, ценнейшими эмпирическими наблюдениями, которые призваны помочь людям жить в «этом» мире. Роль знания, приобретенного созерцанием, очень велика. Именно здесь впервые подчеркивается огромная роль знаний и общего жизненного опыта для того, чтобы по-иному оценивать всё невзгоды и тяготы нашей жизни. "Мудрые черпают радость и удовлетворение в познании, отрешившись как от горя, так и от счастья. Невежд обуревает недовольство, мудрых осеняет радость. Неудовлетворенности нет предела, удовлетворенность – высшее благо. Не следует предаваться печали: печаль – это сильнейший яд; он убивает слабого разумом, как разъяренная змея – ребенка. Кто предается горю, когда приходят не-взгоды. того покидают сила и мужество… Поддавшись отчаянию, {человек} не обретает никаких благ.". [98: 206: 20–24].

Хотя слово «йога» в Ведийских текстах и в «Махабхарате» в большинстве случаев означает просто отречение от мирских благ и аскетизм, из некоторых древних первоисточников можно сделать вывод о существовании специальных йогических процедур, методик целенаправленного управления физическими и психическими функциями человеческого организма. Так, в "Шветашватара-упанишаде" [57: 2: 8—12] находим такие строки: "Постоянно держа поднятыми три части тела, вовлекая чувства и мысли в сердце, пусть мудрец переправится на ладье Брахмана через все потоки, внушающие страх. Сдерживая здесь свое дыхание, пусть наделенный движениями дышит через свои ноздри меньшим дыханием, пусть мудрец сдерживает свою мысль, не отвлекаясь, подобно тому, как он впрягал бы строптивых коней в колесницу. На ровном чистом месте, свободном от щебня, огня и песка, благоприятствующем размышлению плеском воды и тому подобным, но не стесняющем глаз, в скрытом месте, защищенном от ветра, пусть занимается {йогой}. Туман, дым, солнце, ветер, огонь, светлячки, молнии, хрусталь, луна – все эти начальные облики суть проявления Брахмана в йоге. Когда исчезает пятеричное свойство йоги, когда появляются земля, вода, жар, ветер и пространство – исчезает болезнь, старость, смерть для того, кто обрел тело, состоящее из огня йоги.".

В одном из наиболее часто цитируемых отрывке из «Мундака-упанишады» (2: 23) [128] сказано: "Овладев луком, великим оружием Упанишады, положи стрелу, отточенную самоотверженностью; натягивая лук сознанием, направленным на чувство, познай… эту непреходящую цель.". Далее Б. Сахаров поясняет, что лук – это способность к концентрации, стрела – наша психика, цель – объект концентрации.

Один из основных методов ранней йоги – постепенное отключение разума от чувств и от объектов внешнего мира. "Совершенно сознание того, кто способен отвлечь свои чувства от их объектов, подобно тому, как черепаха втягивает в панцирь свои конечности", – сказано в «Бхагавад-Гите» [22: 2: 58]. Самое хорошее средство для этого состоит в сосредоточении на Брахмане. Специальная методика для этого описывается в пятой главе этой книги: "Отключившись от всех внешних объектов чувственного восприятия, сосредотачивая взор между бровей, задерживая вдох и выдох в ноздрях, контролируя таким образом ум, чувства и разум, йогин, стремящийся. к освобождению, выходит из-под власти желания, страха и гнева. Тот, кто всегда пребывает в таком состоянии, уже, безусловно, освобожден" [22:5:27–28]. Далее Свами Бхактиведанта поясняет [с. 293]: "Нужно отделиться от объектов таких чувств, как слух, осязание, зрение, вкус и обоняние, в процессе пратьяхары (т. е. уведение чувств от объектов – Ю. К. )и, удерживая взгляд между бровей, сосредоточиться на кончике носа, полуприкрыв глаза. Не следует закрывать глаза полностью, так как в этом случае очень велика вероятность уснуть. Не стоит также и полностью открывать глаза, ибо в этом случае есть риск привлечь свое внимание к объектам чувственного восприятия. Дыхание удерживается в ноздрях посредством уравновешивания нисходящего и восходящего потоков воздуха в теле. Занимаясь такой йогой, можно достичь власти над чувствами, отстраниться от внешних чувственных объектов и, таким образом, подготовить себя к освобождению во Всевышнем".

Учение о познании (гносеология) Упанишад опирается на концепцию воплощенного и невоплощенного Брахмана. Воплощенный Атман-Брахман, т. е. физический мир, данный человеку в его ощущениях, постигается низшим знанием. Это – Смрити (букв. – «запомненное» – знания, переданные от кого-то), включая то, что сейчас мы называем позитивной наукой. Невоплощенное, т. е. Атман-Брахман как таковой, постигается разумом в негативной форме как «не-то» и «не-это», а в позитивной – йогической интуицией, в процессе медитативной практики. Высшая цель жизни, согласно Упанишадам, – это слияние с Брахманом, т. е. освобождение, или избавление (Мокша). Оно достигается шестичастной йогой."…Сдерживание дыхания, прекращение деятельности чувств, размышление, сосредоточенность, со зерцательное исследование и полное слияние – это называется шести-частной йогой", – сказано в «Майтри-упанишаде» (6:18) [159: с. 138]. Таким образом, здесь видна одна из первых систематизации йогиче-ской практики, и она включает в себя шесть ступеней (частей), а не восемь, как то подразумевает система йоги у Патанджали (см. ниже – раздел 2.2).

Йогарадж Борис Сахаров [128] провел специальное исследование древних текстов, чтобы конкретизировать методики Хатха– и Раджа-йоги, и вместе с тем выявил целый ряд новых (а точнее – забытых старых) семантических оттенков употребляемых в йоге терминов. Очевидно, работа в этом направлений только начинается и много успехов ожидает впереди, поскольку ретроспективный анализ древних концепций с позиций современного знания позволяет обнаруживать все новые и новые зашифрованные в многочисленных сравнениях и метафорах вполне конкретные указания.

Одно из таких указаний, связанных, на наш взгляд, с конкретной методикой медитации, можно найти в «Чхандогья-упанишаде» в разделе о "четырехчастной стопе Брахмана" (89: гл. 5–7): "Восточная сторона – часть {его стопы}, западная сторона – часть, южная сторона – часть, северная сторона – часть… Это четырехчастная стопа Брахмана, названная сияющей. Кто, зная это, почитает четырехчастную стопу Брахмана как сияющую, тот становится сияющим в этом мире… Кто почитает четырехчастную стопу Брахмана как бесконечную, тот становится бесконечным в этом мире, бесконечные миры приобретает тот, кто, зная это, почитает четырехчастную стопу Брахмана как бесконечную… Кто, зная это, почитает… стопу Брахмана как светящуюся, тот становится светящимся в этом мире, светящиеся миры приобретает тот, кто почитает четырехчастную стопу Брахмана как светящуюся". Отсюда можно вывести такое правило, подмеченное еще в древности: над чем человек медитирует, такие свойства отчасти переходят и на самого человека.