Текст книги "В плену у сказки (СИ)"

Автор книги: Юлия Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 15

Разговоры на прощание

Элла, свесив ноги над водой, сидела на пирсе, откуда уплыл корабль Эрика. Я заметила ее фигуру еще издалека, когда прогуливалась по побережью, поглощенная безрадостными мыслями.

Кораблекрушение меня отрезвило – собственные переживания о несчастной любви разом померкли. Появление куда более реальных проблем привело в чувства. Теперь я беспокоилась только о принце – отчасти, потому что мне была не безразлична его судьба, но главная причина заключалась, конечно, в другом – гибель Эрика угрожала моему возвращению домой.

Я подошла к Элле и села рядом с ней, на влажную от дождя поверхность пирса. На горизонте сверкали молнии, и волны с остервенением бросались на камни, намереваясь добраться до нас. Буря бродила по морю, как бездомный пес.

– Как ты? – спросила я. – Переживаешь?

– Разумеется, – ответила она, но выглядела спокойной, будто ее мало что тревожило. Выражение ее лица можно было назвать даже задумчивым.

Мне захотелось что-нибудь сказать, поэтому я просто озвучила мысли:

– Я уверена, Эрик в порядке. Знаешь, ведь главные герои истории не могут серьезно пострадать, верно?

– Только вот мы не в книге, к сожалению, – ответила Элла, – но мне даже нравится, каким ты видишь нашу жизнь, будто написанную кем-то, да?

Я промолчала.

– Но тогда кто я?

– Ты?

– Да, если Эрик – главный герой, то кто главная героиня? Ты или я?

– Точно не я.

Золушка усмехнулась:

– Знаешь, меня недавно посещали похожие мысли. Я словно всю жизнь прожила по какому-то сценарию. А в тот момент, когда нашла тебя в этом сарайчике, будто бы проснулась. Мне вдруг надоело играть свою роль… Да и больше не получалось. Наверное, вместе с тобой изменилась и я. Стало еще тягостнее, но… свободнее. Легче совершать поступки. Странно звучит?

– Нет, совсем не странно.

Видимо, сюжет сказки, написанной Феей-крестной, сковывал и Золушку, мешал ей быть собой и заставлял подчиняться. А потом настоящая Анастасия вырвала последние страницы, ну и появилась я. И сюжет ослабел.

– Раньше я думала, что мое единственное желание – это найти настоящую любовь. Я жила этой мечтой. Но не так давно у меня начали появляться и другие желания. Это так непривычно.

– И какие у тебя новые желания?

– Я хочу отомстить.

Слышать такие слова от красивой и хрупкой девушки с ангельским лицом было странно. Тем более ее голос звенел пугающей решимостью.

– Это желание можно понять.

– Я никогда тебя не прощу, – вздохнула Элла, признаваясь больше себе, чем мне. – Не смогу. Никого не прощу.

– Ты и не должна, – я пожала плечами и посмотрела на Эллу, отчего-то желая запомнить ее именно такой – тихой и меланхоличной, в сумерках уходящего дня, с грозовым небом на фоне.

Этот разговор был искренним. Да, каким-то настоящим, и, наверное, таким он был в первый и в последний раз – я это чувствовала.

Больше ничего говорить не хотелось. Элла отвернулась и качнула ногами – маленькие туфли, вечно слишком большого размера, сорвались вниз и пропали в морской бездне. Я поднялась и, не прощаясь вернулась в замок, который теперь казался чужим и неприветливым.

* * *

А вечером приехала Роксана, точнее леди Тремейн – но в своих мыслях так ее называть совсем не получалось. Она зашла в мои покои без стука, я только успела натянуть сорочку. На женщине было надето, как обычно, глухое черно-фиолетовое платье, а на голове красовалась прическа-башня.

Мы с Люцифером, лежавшим в кресле, переглянулись.

– Кажется, я вас не приглашала, матушка.

– Я услышала о трагедии и не могла не приехать, – она прошла и села на кровать рядом со мной. – Дризелла тоже рвалась тебя поддержать, но я ее остановила.

– Мне не нужна поддержка.

Она ласково улыбнулась и погладила меня по спине. Этот жест был каким-то материнским, поэтому мне стало еще тоскливее.

– Всем нужна поддержка, – сказала Роксана, – и особенно тем, кто отказывается от нее. Ты беспокоишься за любимого, я же знаю.

Мне и правда хотелось, чтобы меня пожалели, обняли и сказали, что все образуется.

– Когда Питер бросил меня и улетел Нетландию, я думала, что моя душа исчезла вместе с ним. Так что я понимаю твои чувства, как никто другой.

– Мои чувства понимаете, а как насчет Золушки?

– Что? – растерялась она.

– Вы пришли поддержать меня, но не ее. Хотя и она тоже переживает. И у нее тоже есть чувства.

– Но моя дочь – ты.

– Вы ведь никогда не думали о том, каково Элле?

– Не знаю. Какое это имеет значение сейчас?

Только в этот момент я четко осознала, что Роксана из моего мира и из этого сильно отличались друг от друга. Тетя Жени никогда бы не ответила «не знаю», она и слова-то такого не знала. У нее все было расставлено по полочкам, разъяснено и разложено. Она тоже казалась бездушной, но многое делала ради племянницы.

Наверное, и я сама не очень-то и была похожа на сказочную Анастасию – у той хватило духу бросить вызов навязанной судьбе, а я только и делала, что, как мышка, старалась не навредить сюжету.

– Влияние написанной истории ослабло достаточно, чтобы вы могли осознать свою ошибку, но вы ведь этого не сделали, – я вздохнула. – А ведь ваша дочь даже не…

«Принц нашелся! Принц! Жив!»

Я развернулась к двери, за которой раздавались радостные крики, и, позабыв о Роксане, бросилась прочь из комнаты.

Даже не осознавала, в насколько же сильном напряжении была все это время. А сейчас словно неподъемный груз исчез, и я почувствовала себя легкой, как перышко, и счастливой.

Я слетела со ступеней и вбежала в главный зал в одной сорочке. Ворота были настежь открыты, и оттуда веяло холодным дыханием бури, которая закончилась не столь давно. Здесь уже толпились перепуганные слуги и сам король, потерявший где-то корону. Он плакал и обнимал сына.

Эрик стоял, опираясь на солдат, бледный, босой, в рваной рубашке. Только сейчас я поняла, как же сильно переживала, и даже не потому, что от его свадьбы с Эллой зависела моя судьба. Я искренне боялась за него.

В столпотворении людей он отыскал меня взглядом и устало улыбнулся. Я нерешительно протиснулась к нему, а потом крепко обняла, отодвинув в сторону даже короля. Эрик прижался ко мне, немного навалившись, и заставил покачнуться от тяжести. От принца пахло морем и ночью.

– Ты нас так напугал, – прошептала я, – где ты был?

– Шторм, – выдохнул он, – корабль разбился, меня выбросило на пляж. Я долго шел до ближайшего поселения.

– Сын мой, тебе срочно нужен лекарь, – беспокоился король, – и покой. А ну нечего здесь толпиться! Счастье какое, что ты вернулся. Завтра устроим бал! Нет, послезавтра, чтобы ты успел прийти в себя.

– Да, мне нужен покой. Анастасия меня проводит, – сказал Эрик, подталкивая меня к дверям.

– Конечно, зачем тебе с отцом время проводить? Сразу… – он махнул рукой и схватился за голову, – а корона моя, корона моя где?

Сначала мы шли в молчании, преследуемые парочкой слуг, но едва остались одни, Эрик оперся руками о стену и всхлипнул. Я положила ладонь на его дрожащую спину.

Таким разбитым я не видела его даже тогда, когда его мучило проклятие.

– Ты в порядке?

– Нет. Вся команда погибла, и это моя вина, – он вздрогнул, и его боль волной передалась мне, перехватывая дыхание. – Но никто о них не говорит, радуясь моему возвращению, будто они ничего не значили. И если бы я только послушал Эллу и никуда не отправлялся. Если бы…

– Это не твоя вина.

На самом деле я не знала, чья это была вина. Сюжета? Вряд ли, это ведь история Золушки. Может, конечно, в кораблекрушении был замешан Румпельштильцхен, и так он мстил и мне, и Эрику, но я сомневалась, что он способен на подобное.

– Самое отвратительное, что я сам почти не думаю о команде, хотя каждую секунду должен оплакивать и просить прощения. Вместо этого я вспоминаю о ней, – он затих.

Взглянув на его лицо, я увидела слабую улыбку, которая появилась без его ведома.

– Я почти утонул, чувствовал уже ледяную воду в легких, а потом девушка…

– Девушка?

– Да, девушка, она спасла меня. Я помню только, как она пела… И этот голос, он не выходит у меня из головы, – он опять улыбнулся. Так могли улыбаться влюбленные безумцы, но никак не люди, которые пережили кораблекрушение.

– Ты влюбился в девушку, которая якобы вытащила тебя из воды?

– Я знаю, что это звучит глупо, что я не должен сейчас даже думать о другой девушке, но…

Эрик как будто сопротивлялся сказочным сюжетам, пытался вырваться из роли «прекрасного принца», чувствуя неизвестно кем возложенные обязанности, только вот сказка была сильнее него.

У Эрика не оставалось никакого другого выбора, кроме как влюбиться в русалочку, которая его спасла. Я с ужасом узнала эту историю, которая взялась непонятно откуда и не вписывалась ни в сказку о Золушке, ни в мой план.

Или же для Эрика это было уже не сказкой, написанной Феей-крестной, а судьбой – оригинальной историей.

Но я знала одно: отношения Эллы и Эрика и так трещали по швам, и появление морской жительницы с хвостом могло все совершенно испортить.

Ну почему все должно быть так сложно?

– Я постоянно вспоминаю… Не могу не вспоминать.

– Ты вспоминаешь о девушке?

– О ее голосе, – он кивнул, – мне кажется, я по-настоящему влюбился в нее.

– Ты даже не помнишь, как она выглядит.

– Но голос…

– Ты влюбился в голос?

Эрик мученически застонал и, схватившись за голову, опустился на пол. Мне стало его жаль. Принцы явно не были приспособлены, чтобы терпеть столько неприятностей.

– Ты презираешь меня? – спросил он шепотом, когда я села рядом с ним, плечом к плечу.

– А должна?

– Недавно я признавался в любви тебе, а теперь говорю о любви к другой. Мне самому от себя тошно, но я не могу объяснить, почему так…

– Я тебя не презираю, Эрик, – я погладила его по волосам, как маленького. – Думаю, принцы просто обязаны быть в кого-то влюблены. Без любви они не могут существовать. Но если бы ты взглянул на Эллу…

– А вдруг я наконец нашел свою единственную? Девушка, что спасла меня, и есть моя долгожданная судьба.

– Но ты ведь уже нашел Эллу, – возразила я, – помнишь хрустальную туфельку?

Эрик снова поник, и я поняла, что теряю своего принца. Его чувства к Элле теперь не были даже тлеющими углями, которые оставалась надежда разжечь. Прошедший шторм навсегда потушил их.

– Эрик, – попросила я, не узнавая собственный голос, – женись на Элле. Ты должен, и ты сам это понимаешь. Твоя влюбленность в голос – это выдумка, вызванная страхом перед женитьбой.

Он долго молчал, смотря куда-то перед собой. Мы сидели в сумраке коридора, по которому гулял сквозняк, от которого не спасала тонкая сорочка, но холод едва ощущался. Возможно, потому, что внутри все уже давно замерзло, а эгоистичные слова лишь добавили иней.

– Тебе так важно, чтобы я женился на Элле?

– Да, очень важно.

– Хорошо. – он поднялся и помог подняться мне, предложив руку. – Я женюсь. Это будет платой тебе за то, что освободила меня от проклятия.

– Мне не нужна твоя плата, и жертвы от тебя тоже не нужны.

– Нет, позволь мне отплатить. Так я хоть буду верить, что поступаю правильно и благородно, – он улыбнулся и наклонился к моим губам. В его светлых глазах отражалась бесконечно красивая луна, которая сияла за окном. Она, как гипнотизер, заставила меня податься вперед, навстречу принцу. Эрик нежно прошептал, – Если бы ты только тогда ответила мне взаимностью. – поцелуй вышел быстрым и целомудренным, пропитанным былыми, сейчас уже мертвыми чувствами, которые не сумели расцвести. – То никакие голоса никогда не заставили меня усомниться в чувствах к тебе.

На прощание мы не сказали друг другу ни слова. И принц ушел, оставив меня одну с раскаянием, растерянностью и жалостью к себе.

Близость финала больше не радовала.

Глава 16

Голос Русалочки

Вечер был холодным и нервировал сквозняком, который просачивался сквозь закрытые ставни.

Несколько дней я просидела безвылазно в своей комнате – знала, что сейчас Эрик проводил время с Эллой. Он готовился сделать ей предложение. А значит, меня ждало скорое возвращение домой… Если, конечно, можно было доверять Фее-крестной.

На душе скреблись кошки, такие же толстые, как Люцифер.

Я отчаянно хотела увидеть Румпеля и в то же время ужасно боялась.

Поэтому, когда он появился в моей комнате, то первой эмоцией было облегчение, чему я даже устыдилась. Тяжело было признать, что мое сердце с нетерпением ждало его, знало, что не может все закончиться так нелепо между нами.

Но едва я взглянула на него, то сразу поняла – да, может. Румпель выглядел бесконечно чужим. Потемневшие, злые глаза, кривая усмешка и сложенные на груди руки. Он определенно явился не для того, чтобы меня вернуть, поэтому я решила атаковать первой:

– И что ты здесь забыл?

Он сухо ответил:

– Третье поручение. Ты мне по-прежнему должна.

Он стоял посреди комнаты, как палач, который не знал жалости.

– Ясно. И что от меня потребуешь? Самый гнусный и унизительный приказ, какой сможешь выдумать?

– Как легко ты обо мне всякие гадости начала думать, – насмешливо приподняв брови, произнес он.

– Я и не переставала… – злые слова сорвались с языка раньше, чем я успела их перехватить.

Румпель глубоко вздохнул и коротко сказал:

– Все, что от тебя потребуется – это пойти со мной. – он протянул руку.

Как и всегда, хоть что-то не менялось.

– Разве я могу отказаться?

Он мгновенно перенес меня на пляж. Песок сразу ласково обнял босые ступни. Волны игриво зашумели, подбираясь к ногам.

Сначала я стояла спиной к морю, смотря на Румпельштильцхена и возвышающийся за ним лес, а потом обернулась…

– Жень⁈ – воскликнула я.

В воде сидела обнаженная девушка с красными, как зловещий закат, волосами и лицом моей лучшей подруги. Она смотрела на меня смущенно и растерянно.

– Жень, это ты? Это правда ты? – я бросилась к ней в воду, протягивая руки. Волны окатили меня холодными брызгами.

Девушка неуклюже поднялась и сделала несколько шагов, прежде чем потерять равновесие. Я подхватила ее и помогла выйти на берег.

– Жень, это ты?

Она открыла рот, но так ничего и не произнесла, а потом быстро замотала головой.

– Ее зовут Ариэль. – сказал Румпель. – Она русалка, которая спасла твоего принца при кораблекрушении. И именно из-за нее он закошмарил всех своих слуг, приказав во что бы то ни стало найти девушку с прекрасным голосом.

– Почему она молчит? – я была слишком обескуражена, чтобы самой догадаться.

– Она заключила со мной сделку. Голос в обмен на ноги и возможность увидеть принца. Трогательно, правда? – усмехнулся он.

Наверное, он рассчитывал, что мне будет больно – увидеть ту, что спасла и покорила Эрика. Но вместо боли я испытала лишь ужас, потому что русалочка – это прямая угроза. По-хорошему, нужно немедленно отправить ее обратно в море.

– Итак, мое последнее поручение. Отведи ее к принцу. Сделаешь это?

«Нет! Ни за что!» Внутри снова заворочалось желание во всем признаться Румпельштильцхену, чтобы вместе найти решение. Хотела попросить прощения, сказать, что была не права, что поступила подло из-за страха и растерянности, но… Я выдавила одно короткое слово:

– Конечно.

– Замечательно. А теперь подойти, хочу кое-что подарить на прощание.

Отпустив руку Ариэль, я нерешительно сделала несколько шагов к колдуну, и он окутал нас тенями, скрыв от всего окружающего мира. Затем он протянул белую ракушку на серебряной цепочке.

– Что это? – спросила я.

– Голос русалочки, он твой, – сказал Румпель, – кто наденет этот медальон, тому и достанется сердце принца.

– Зачем ты отдаешь его мне? – глухо спросила я, не в силах посмотреть на колдуна, но забрала ракушку, сделав все возможное, чтобы случайно не коснуться его пальцев.

– Теперь тебе решать, что с ним делать. Можешь отдать его Ариэль, можешь надеть сама. Эрику наверняка понравится, если ты запоешь, как та, в которую он влюблен. Живите долго и счастливо.

Я вздрогнула и подняла взгляд, но Румпель уже исчез. Он ушел, забрав свои тени и прихватив мое сердце в придачу, потому что в груди разрослась непреодолимая пустота.

Я прижала холодные ладони к горящим щекам и застыла, пронзенная осознанием. Румпельштильцхен думал, что я влюблена в Эрика, и вместо того, чтобы порадоваться безответности моей любви, он буквально подарил мне шанс на счастье, лишив шанса себя.

И либо он настолько сильно любит меня, чтобы отпустить, либо достаточно равнодушен.

Ариэль подошла ко мне. Ее бледные и нежные ноги слабо светились в вечернем сумраке, и в них еще циркулировало слишком много магии. От холодного ветра ее руки покрылись гусиной кожей, и я поспешно накрыла Ариель своим плащом. Она благодарно улыбнулась, искренне, как никогда не улыбалась Золушка. Но я не заслуживала этой улыбки, потому что собиралась забрать у нее любимого и отдать другой.

– Жень, – вздохнула я, – прости меня.

Она вопросительно нахмурила брови. Ветер развевал ее длинные рыжие волосы, а в ее глазах мелькал потусторонний свет, принесенный с морских глубин. Может, Ариэль и должна была быть главной героиней. А я, отказавшись от роли злодейки в истории Золушки, стала монстром в истории Русалочки.

Впрочем, я готова была превратиться хоть в самое жуткое и коварное существо, если это вернуло бы мне дом.

Ариэль шла за мной по пятам, как пугливая лисичка, постоянно оглядываясь и робея перед внушительным замком, напоминающим древнюю скалу, о которую разбивались волны. Стражники пропустили нас, оставшись безмолвными, как и пустые коридоры, которые вывели нас к покоям Эрика.

Дверь была приоткрыта, и через через щель на пол падала полоска света. Я замерла, глядя на нее. Она показалась чертой, и перейдя ее, я уже не смогу вернуться, не приняв решение, которое все изменит.

В помещение раздавались тихие голоса. Ариэль потянула меня за подол платья, привлекая внимание. Я глубоко вздохнула и толкнула дверь.

Эрик и Элла сидели за столом на широких креслах, друг напротив друга. Почти влюбленные, почти жених и невеста, почти завершенная история.

Эрик поднял на меня взгляд, удивился, затем взглянул за мою спину и подскочил, изменившись в лице. Я сжала ракушку, тайно желая, чтобы она хрустнула, рассыпалась и исчезла. Ариэль крепче вцепилась в мое платье, но ее большие глаза сияли радостью. Глупая-глупая русалка. Даже у Женьки никогда не было такого наивного вида.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Элла, отставив чашку и сложив ладони на коленях.

– Я встретила девушку на берегу, она попросила меня о встрече с принцем. Я не могла отказать.

– Мы с вами знакомы? – Эрик скорее утверждал, а не спрашивал.

Ариэль сначала кивнула, затем растерянно замотала головой. Открыла рот, но не издала ни единого звука и перевела молящий взгляд на меня. Будто бы верила, что я на ее стороне.

– Она не может говорить. Нема как рыба.

– О. – Эрик, не скрывая разочарования, пробормотал, – должно быть, я вас спутал с другим человеком.

– С кем? Ты ждал кого-то? – насторожилась Элла и метнула в меня острый, полный подозрения взгляд. – И как она могла тебя попросить о чем-то, если не может говорить?

– Я встретила ее у воды, мокрую и беспомощную. Должно быть, девушка – жертва кораблекрушения, и ей нужна помощь. Не возражаешь, если она останется у нас?

Эрик кивнул:

– Конечно, не возражаю. Я немедленно прикажу слугам подготовить для девушки покои и приглашу лекаря. Спасибо, что нашла ее.

Я кивнула, и комната погрузилась в неловкое молчание. Мы вчетвером смотрели друг на друга в ожидании, что кто-то сделает следующий шаг, чувствуя, что этот шаг изменит ход истории. Сюжет завывал рядом, как нетерпеливые волны бушующего океана.

– Можно с тобой поговорить? – спросила я у Золушки.

– Конечно.

Мы вышли из комнаты, оставив принца и русалку одних. Элла двинулась дальше, вдоль широких окон, и в лунном свете она выглядела, как призрачная принцесса. Мне ничего не оставалось, как пойти за ней следом.

– Ты явилась так не вовремя с этой девушкой. – сказала она, не оборачиваясь.

– Я понимаю. Испортила вечер с принцем?

– Именно.

Я колебалась. Ракушка колола вспотевшую ладонь, отвлекая от гудящих в голове сомнений. Так не кстати, почему я начала сомневаться в тот момент, когда нужно было что-то решать?

– Ты его любишь? – этот вопрос вырвался невольно, я даже не сразу поняла, что задала его вслух.

Элла остановилась у тумбы с мраморной головой женщины в короне и провела по ней пальцем, стирая успевшую собраться пыль.

– Я люблю другую жизнь, которую он может мне дать. Этого достаточно. Ради этой жизни я готова на все.

Она холодно взглянула на меня, и наконец я не увидела в ней главную героиню, беспомощную и застенчивую Золушку. Напротив меня стояла решительная девушка с ясными эгоистичными желаниями. Даже жаль, что о таких не писали сказки, а «долго и счастливо» с прекрасным принцем доставалось другим.

– Прости меня.

– За что?

– Я все испорчу.

Я развернулась и побежала обратно. Не знаю, чего я больше боялась – передумать или же, наоборот, не передумывать.

Ракушка нагрелась в руках, предчувствуя, что её наконец отдадут хозяину, а сюжет, наоборот, затрещал по швам, горестно взвывая. Все окончательно рушилось – да и черт с ним.

Все сломалось уже в тот момент, когда настоящая Анастасия нашла книгу, где были прописаны судьбы жителей этого мира, в том числе и ее участь, и решила все изменить. Мне лишь оставалось закончить то, что начала она.

Ариэль и Эрик перепугались, когда я влетела к ним, захлопнув за собой дверь. Наверное, вид у меня был тот еще – что-то между сказочной сумасшедшей и злодейкой, возомнившей себя благодетельницей.

– На.

Я всучила медальон растерянной Ариэль. Та сначала глупо захлопала ресницами, а потом поспешно надела его на шею, словно боялась, что его снова отберут. Голос, мелодичный и удивительно нежный, прорезался сразу.

Ариэль была не русалкой, а настоящей сиреной.

– Спасибо… – сказала она, лучезарно мне улыбнувшись. – Спасибо тебе.

Я не успела ничего ответить, потому что между нами возник Эрик, схватив Ариэль за плечи.

– Ты⁈ Это правда ты?

Ариэль обхватила ладонями его лицо и радостно кивнула.

– Ты спасла меня?

– Да, – снова кивнула она. – Потому что я люблю тебя и буду спасать столько, сколько потребуется…

Хорошо, что они не видели, как я закатила глаза в этот момент. Эрик прижал к себе Русалочку, а затем поцеловал ее со всей отчаянной радостью и бесконечным трепетом.

Такого в реальности никогда бы не произошло: слишком сладко, слишком не по-настоящему, слишком сказочно. Не желая им мешать, а точнее не в силах больше выдерживать счастливое воссоединение сказочных героев, я вышла в коридор.

Несомненно, это был правильный поступок… Но что теперь? Мне-то что делать?

Наверное, сейчас должна была появиться Фея-крестная и проклясть меня на всю оставшуюся жизнь. Превратить в наказание или в жабу, или в лесное чудовище.

С такими мыслями я дошла до своей комнаты и остановилась в замешательстве, потому что дверь оказалась приоткрыта. А замок безнадежно сломан.

– Проходи. – приказал знакомый голос.

И не было больше в этом голосе ласковых или вежливых интонаций, была только сталь, которой совсем не удавалось сопротивляться. Поэтому я послушно прошла внутрь, готовясь к встрече с судьбой или со злым роком.