Текст книги "В плену у сказки (СИ)"

Автор книги: Юлия Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 6

Завязка

Пока Дризелла готовилась к балу, в спешке бегала и разбрасывала бусы, я сидела у окна, пила чай и думала о своей незавидной участи. Мачеха, учуяв намерение Эллы отправиться на бал, загрузила ее с утра огромным количеством дел. Но я не вмешивалась, потому что сказка шла своим чередом.

Люцифер возлеживал на солнечном подоконнике. Когда Дризелла вышла из комнаты, избавив нас от своих неугомонных причитаний, он вдруг с любопытством спросил:

– А что, если счастливый финал Золушки возможен только при твоем несчастливом?

– Я не настолько важный персонаж, так что моя жизнь вряд ли станет помехой для Золушки. Она выйдет за принца, я покидаю рис им в спину и отправлюсь прочь из этой сказки.

Я уже мысленно рисовала, как вернусь домой, куплю сборники сказок и буду жечь их со зловещим хохотом.

– Только не рассказывай больше никому, что мы находимся в сказке, – посоветовал Люцифер.

– Почему?

– Потому что кто-то несомненно захочет, чтобы она не заканчивалась. Возможно, избавится от Золушки. Без нее же конец не наступит.

– Я не совсем понимаю.

– Ну что ты не понимаешь? – Люцифер недовольно взмахнул хвостом. – Сама ведь утверждаешь, что этот мир создан только для тебя, а что будет, когда ты уйдешь? Мы все исчезнем? Вдруг ты кому расскажешь, а этот кто-то испугается, что может… мр-р-р погибнуть?

Люцифер говорил дельные вещи, а я ведь даже не задумывалась о судьбе сказочных персонажей. Они же не были живыми – так, просто выдумки, декорации. Но на самом деле на их месте я бы сделала все возможное, чтобы помешать сказке закончиться.

– А как же ты? Ты сам не боишься исчезнуть?

– Уверен, что не исчезну, – деловито заявил кот, – слишком уж я хорош, чтобы не существовать. И давай уже собирайся, скоро приедет карета. Знаешь, теперь я убедился, что ты не Анастасия. Она бы ни за что не надела такое мр-р… одеяние. В нем ты похожа на моль. Или на мышь.

– Да что ты понимаешь в нарядах? – я отмахнулась от него. – А ну брысь отсюда.

Настроение было совсем не сказочным. Меньше всего хотелось ехать на какой-то дурацкий бал. Но оставаться дома тоже было рискованно, потому что ход сюжета в этом случае мог пошатнуться.

В оригинале Дризелла и Анастасия уехали, а Золушка осталась одна и дождалась Фею-крестную, которая исполнила ее мечты.

Пусть все так и сложится.

Роксана помогла мне одеться и причесаться. Она молчала и отчего-то казалась печальной: опять черное платье, которое блестело синевой. Я все-таки не сдержалась:

– Почему вы до сих пор носите траур?

– Когда вдовы отказываются от траура, значит, они готовы снова выйти замуж.

Я не знала, сколько лет прошло со смерти отца Эллы, но, насколько мне было известно, Золушка осталась сиротой совсем ребенком.

– Ты так сильно любила отца Золушки?

Роксана засмеялась и даже похлопала меня по плечу, довольная шуткой.

– Этого мерзавца Тремейна? Нет, конечно. Я любила только раз в жизни, и то в далеком прошлом, почти в детстве.

– И что стало с этой детской любовью? – я видела в зеркале ее лицо, которое, словно издеваясь, напоминало Женькино. Наверное, в реальном мире подруга и мама сошли с ума в поисках меня.

– Я решила повзрослеть, а мой милый Питер навсегда остался потерянным мальчишкой. Траур я ношу по ушедшей юности, Анастасия, все просто.

– Вряд ли здесь хоть что-нибудь может быть простым.

Наверное, ведьма каким-то образом наказывала и Роксану, потому что она была единственным человеком из реальности, кто попал в сказочную пытку вместе со мной. Настоящая ли она или иллюзия? И ведь не поймешь никак…

– Вот ты и готова, – она затянула корсет, и я охнула, схватившись за живот. – Моя красивая взрослая дочь. Теперь спускайся вниз, а я помогу Дризелле. И отправляемся на бал!

Она наигранно рассмеялась, скрывая надрыв в голосе, а я поспешила на улицу, убегая от чужой драмы и надеясь, что на свежем воздухе будет легче дышать.

Вечер был теплым и светлым из-за огромной луны, занявшей треть неба. У ворот уже дожидалась запряженная карета. Я глубоко вдохнула и подошла к четверке белых лошадей. Животные взглянули на меня понимающе.

– Вам еще повезло, – я похлопала крайнего коня по шее, – вы хотя бы не тыкву на колесиках возите, а настоящую карету.

Вскоре из дома вышли мачеха и Дризелла. Сестра еле шевелилась в своем платье и выглядела, как довольная жизнью гусеница. На ее фоне я ничем не отличалась от бледного призрака, но хотя бы не играла роль посмешища.

– Ну что, едем, едем! – улыбалась она. – Маменька, я так долго ждала этот бал! А ты, – она указала пальцем на меня, – никому не говори, что мы родственники.

Я закатила глаза.

– И не собиралась.

– Ну не ссорьтесь, – воскликнула Роксана, – хотя бы сегодня для разнообразия.

Но несмотря ни на что, от мачехи и сестры исходило такое приятное волнение, что и у меня появилось предвкушение праздника, правда, совсем призрачное, но… Бал, любовь и волшебство, исчезающее ровно в полночь.

Это не моя история, однако она все равно заденет дыханием, когда пройдет мимо.

– Вы обе хорошо выглядите, – добавила Роксана.

– Спасибо.

Мы уже садились в карету, когда нас догнал голос Эллы.

– Подождите меня!

Я зажмурилась, понимая, что сейчас начнется…

Завязка.

Элла сбежала со ступеней особняка в выцветшем платье поросячьего цвета. На поясе красовался уродливый бант, который подпрыгивал от каждого движения.

– Что это за ужас… – прошептала Дризелла.

Роксана неосознанно загородила нас, словно желая защитить от угрозы.

– Я выполнила все ваши поручения, – запыхавшись, сказала Элла, – теперь мне позволено поехать на бал? – она пригладила растрепавшиеся волосы.

– Нет, – ответила Роксана, – ты с нами не поедешь.

– Но у меня есть платье… – Элла сложила руки на груди, как в молитве, – прошу, пожалуйста, это моя мечта, не лишайте меня шанса увидеть дворец…

Она едва не плакала, но мачеха осталась непреклонной.

– Нет.

– Но это нечестно!

– Я сказала, нет. Уйди с глаз моих.

– Нет, пожалуйста, я прошу.

Элла унижалась, дрожала и маленькими шажками приближалась к карете. Того и гляди, проскочит внутрь, как бездомная кошка. Она вызывала жалость, но не светлую, а такую, при которой хотелось быстрее отвернуться.

Дризелла не выдержала:

– Ты собралась к принцу в этом убожестве? Не смеши меня.

Она направилась к растерянной Элле и толкнула ее в грудь, потом еще раз и еще. Та даже не сопротивлялась, принимая удары, а я оцепенела, не понимая, что делать. Это было слишком… Слишком жестоко, особенно для сказки.

– Ты жалкая уродина, которой не место на балу! – взвизгнула Дризелла и ударила Эллу по щеке. Звонко, с размахом. Та даже покачнулась и едва не упала.

Дризелла тут же с остервенением разорвала ее бусы, которые разлетелись по дороге, затем оторвала рукав платья и выдрала бант, отбросив его под копыта лошадей, которые нервно ржали и били копытами.

– Грязная замарашка!

Мачеха безмолвно наблюдала за тем, как беснуется ее дочь. На ее лице застыли омерзение и чистое удовольствие – жуткое сочетание, если смотреть со стороны.

Элла стояла, беспомощно опустив руки, и почему-то смотрела на меня. В ее глазах вместе со слезами блестела мольба, а на щеке краснел кривой след от пятерни Дризеллы. Но мне нельзя было вмешиваться, чтобы не встать поперек сюжета. Я отвернулась и поднялась на ступень кареты.

«Не смотри на нее, не смотри».

– Я умоляю, – всхлипнула Элла, – пожалуйста…

– Не позорься, – приказала Роксана, – выглядишь жалкой.

И Элла не выдержала:

– За что, за что вы так со мной⁈ За что вы так меня ненавидите⁈ Что я сделала⁈ – закричала она, села прямо на дорогу и начала бить руками по земле в настоящей истерике. – За что⁉ За что? Что я сделала⁉ Ну почему?

Дризелла брезгливо хмыкнула и вернулась к карете с видом победительницы. Меня затошнило от злости. Захотелось врезать по ее самодовольному инфантильному лицу, чтобы вправить мозги.

– Я тоже останусь дома.

– Нет, ты поедешь, – отрезала Роксана и схватила меня за руку. – Поедешь. Не смей отказываться от своего удовольствия, чтобы выслужиться перед недостойными.

– Маменька, – язвительно воскликнула я, – не надо мне приказывать. Я остаюсь.

Элла все еще продолжала плакать, жалобно выдергивая из волос украшения, но невнятно откликнулась:

– Анастасия, поезжай. Ты не обязана здесь оставаться. Я же всего лишь ваша недостойная служанка.

– Если ты не сядешь в карету, я лишу тебя наследства. – сказала Роксана, интонацией и взглядом превратившись в Женькину тетку, которую я знала в реальности. Это отрезвило.

Передо мной возникла развилка, и от моего решения зависел сюжет. Поступить правильно или поступить так, как считала правильным я – тот самый выбор, который мог повлиять на все. Если останусь с Золушкой, фея-крестная не появится, и тогда сказка не обретет свой конец.

– Поезжай, – попросила Элла.

– Хорошо.

Я быстро кивнула на прощание и села в карету, стараясь не замечать ее разочарования. Она хотела, чтобы я осталась.

Но проблема в том, что Анастасия была никчемной сводной сестрой, которая никогда бы не поддержала Золушку, и быть именно такой в эту самую минуту требовал от меня сюжет.

– Ненавижу вас, – в сердцах сказала Элла и опустила голову. Слезы, поблескивая, как звезды, упали на платье, которое теперь не надела бы даже оборванка. – Ненавижу!

И Роксана, и Дризелла молчали. Но я не могла выдерживать тишину и со злостью спросила:

– За что вы так с ней?

Они мне не ответили, только мачеха взглянула с укоризной. Наверняка эти персонажи даже не знали, что можно вести себя иначе. Они привыкли быть отрицательными героями и не помнили, с чего началась их ненависть.

Когда мы отъехали на достаточное расстояние, я развернулась и увидела, что Элла вернулась в дом, оставив бант и рассыпанные бусы валяться в пыли. Где-то далеко в лесу завыли одинокие волки.

Глава 7

Бал

Сказочный дворец. В вечернем свете он казался сотканным из сумерек и лунного света, а все гости были одеты в яркие и пестрые костюмы, словно собрались украшать собой новогоднюю елку.

Едва мы подошли к главной лестнице, я нырнула в толпу, но Роксана вцепилась в мое плечо, как клещ.

– Куда ты собралась?

– Как куда? На бал.

– Нас должны вместе представить королю и принцу, так что одна ты никуда не пойдешь. И вообще, держись рядом, я не намерена искать тебя по всему дворцу.

– Но…

– Никаких но, Анастасия. Помни, что ослушание – это порок.

Я поежилась, узнавая эту вымораживающую фразу, которой всегда попрекала Женькина тетка, когда была чем-то недовольна.

Зато Дризелла не вызывала проблем, она держалась за юбку матери, как застенчивый ребенок, и глазела по сторонам с тупым восторгом. Я подавила в себе раздражение, расправила плечи и начала чинно подниматься по лестнице. Никто из других гостей ни разу не бросил на нас взгляд, словно мы были пустым местом.

– Постарайтесь привлечь внимание наследного принца, – посоветовала Роксана, – это ваш шанс стать королевами.

– Чтобы стать королевой, – заметила я, – можно привлечь внимание и старенького короля.

Дризелла приложила ладонь к губам, шокированная моими словами.

– И откуда в тебе это? – ужаснулась Роксана.

– А что? Вы, маменька, тоже можете тряхнуть стариной. Мы с Дризеллой не против нового отчима, тем более такого успешного. Правда ведь, сестренка? Или король не в вашем вкусе?

– Анастасия, замолчи! Нас же слышат, – зашипела Роксана и боязливо оглянулась на посторонних, которым не было до нас никакого дела, – ты позоришь нашу семью.

Я пожала плечами, потеряв всякий интерес к этому разговору. Сам бал тоже совсем не впечатлял. Пока все происходящее напоминало огромную очередь к кассе. Шумно, душно, правда вместо кассира в конце пути нас ждали король с принцем.

Эрика я узнала еще издали и лишний раз убедилась в предсказуемости сказки, потому что ни разу не сомневалась, что увижу именно его. На фоне прекрасного принца король выглядел нелепой карикатурой: маленький, пузатый и громкий. Когда он добродушно смеялся, корона на его лысине ярко сверкала.

За тронами возвышался камень, покрытый плесенью, и из него наполовину выступал широкий меч с золотой рукоятью и красным эфесом. Он напомнил историю о короле Артуре. Если я не ошибалась: меч Экскалибур мог вытащить из камня только рыцарь с самыми добрыми намерениями и светлой душой. И как так вышло, что меч все еще находился в камне?

Церемониймейстер наконец объявил:

– Ваше Величество, спешу представить почтенную леди Венди Тремейн и двух ее чудесных дочерей, леди Анастасию и леди Дризеллу.

Я опустилась в нелепом реверансе, повторяя движение за сестрой, и подняла взгляд на Эрика. Он определенно узнал меня, потому что, не скрываясь, улыбался, как старой знакомой. Удивительно, что он вел себя настолько открыто.

Но я сбежала от его внимания, когда Роксана и Дризелла еще продолжали глупо таращиться на королевский трон, и подошла к столам с напитками и десертами. Они располагались вдоль стен. Другие гостьи косились с презрением и завистью на каждую, кто робко пытался стащить тарталетку.

Я без стеснения схватила эклер и уселась на мягкий диван. Умение танцевать истощилось за долгие годы без практики, и забылся даже простенький вальс, поэтому я не собиралась принимать участие в общем веселье. Да и не хотела.

Поэтому, прислонившись к спинке дивана, я уставилась на продолжающих прибывать гостей. В какой-то момент среди них должна была показаться Элла в сверкающем платье. Совесть, все еще не простившая произошедшего у особняка, ждала ее появление с нетерпением. И парадные двери настолько захватили мое внимание, что я не сразу заметила, как переменилось настроение окружающих. Они зашептались, глядя на меня с недоумением.

– Ты решила надеть такое невзрачное платье, чтобы спрятаться от меня?

Принц собственной персоной подошел к моему дивану, оставив короля в одиночестве принимать гостей. При этом он невинно улыбался, как будто не делал ничего предосудительного

– Фто ты фдефь делаефь? – я с трудом проглотила эклер. – Ваше высочество, вы что-то хотели?

– Теперь мы на «вы»? Прошу, не нужно… Я все ждал, когда ты появишься, – усмехнулся он, присаживаясь рядом, – и думал о тебе с момента нашей встречи в лесу.

Теперь мне удалось рассмотреть его поближе. В ярком свете он оказался еще более красивым, даже скорее ангельски смазливым, потому что столь правильные, нежные черты могли быть нарисованы лишь рукой талантливого художника.

– Помню, тогда ты спешил побыстрее ускакать, – я попыталась незаметно отодвинуться, не выдав волнения. На нас смотрели абсолютно все в зале.

– Конечно, я сбежал. Представь себя на моем месте. Встречаешь двух девушек в кровавых плащах на отшибе королевства в запретном лесу, одна из которых с легкостью предполагает, что ты принц. Это пугающе, – он пожал плечами, – и как ты поняла, кем я являюсь? До сих пор этот вопрос не дает мне покоя.

– Тебя это вовсе не волнует, – догадалась я, – это лишь повод, чтобы завести со мной разговор, верно?

Эрик хмыкнул.

– Ты догадливая.

– Тогда продолжу гадать. Ты наверняка подошел, чтобы спросить про Эллу.

– Эллу? – переспросил он, нахмурившись, но в следующую секунду появившиеся морщины на его лбу разгладились, – ах, да, твоя сестра. Кстати, где она? Но это не имеет значения, потому что я подошел, чтобы спрашивать исключительно о тебе.

– Зачем? – прозвучало грубо. – Это выглядит странно и подозрительно, на нас все смотрят, шепчутся, поползут лишние слухи.

– Я принц. Обо мне всегда говорят, а если будут позволять себе лишнее, то поплатятся за это.

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Требовалось найти правильные слова, чтобы отделаться от Эрика, потому что сейчас он должен был быть где угодно, но никак не на диванчике рядом с Анастасией.

– На самом деле я сам не знаю, зачем говорю с тобой, – после короткой паузы признался он, – просто меня преследует ощущение, будто ты имеешь значение.

Последние слова он произнес шепотом, как загадку, и внимательно посмотрел на меня в надежде услышать ответ. Я молчала.

– Примешь мое приглашение на танец?

– Я не танцую.

– Поверь, это не сложно, – он поднялся и протянул руку.

Под чужие пристальные взгляды я не могла отказаться, поэтому вложила свою ладонь в его. Эрик галантно притянул меня к себе, сохраняя разумную дистанцию, и повел к центру зала.

– Скоро объявят первый танец, – сказал он, – дождись музыки, надеюсь, она заставит исчезнуть это твое хмурое выражение. Поверь, у нас во дворце лучшие музыканты.

– Ты совершил ошибку, пригласив меня.

– Ты всегда такая колючая? – он позволил себе веселый смешок, почти мальчишеский, – никогда не встречал девушек, которые бы так настойчиво пытались избежать общения со мной.

Я хмыкнула, вдруг поймав себя на мысли, что компания Эрика была даже приятной. Около него кружила аура спокойствия, расслабленности и даже уюта. В отличие от леса, во дворце принц был на своем месте, поэтому не выглядел нервозным.

Но это не изменило моего решения держаться от него в этот вечер как можно дальше.

– Я никогда не встречала принцев, которые бы так настойчиво предлагали мне свое общение.

– И часто ты встречала принцев? – он изобразил удивление. – У меня есть повод для ревности?

– Ужас, – засмеялась я, – какой нелепый флирт. И многих он впечатлял?

– Если честно, многих. А что, все настолько плохо?

– Ага, – я засмеялась, – хотя принцам простительны даже самые дешевые трюки.

– И откуда ты только такая взялась?

Эрик прищурился, разглядывая меня с жадным интересом. Одна его рука крепче сжала мою ладонь, вторая провела по талии, очень нежно, но навязчиво. Впрочем, не сказать, чтобы мне не нравилось.

– Ты очень красивая, – произнес Эрик с такой честностью, что захотелось поверить ему, – неважно, хочешь ты скрыть эту красоту или нет.

– Спасибо, но я все равно не понимаю, почему ты хочешь мне понравиться. К чему эти комплименты?

– А тебе всегда хочется все знать, да? Считай, что это обязанность принца – всем нравиться.

– Как и уходить от прямых ответов, видимо.

Эрик был очарователен. Красота, харизма, молодость. Я беззастенчиво изучала его, а он изучал меня, и эта игра в гляделки едва не возбуждала.

Нас обступила безликая толпа, образовав что-то вроде защитного купола, в котором мы находили вдвоем, отрезанные от другого мира. Уголок безмятежной интимности в шумном хаосе из разговоров, шуршания платьев и взглядов.

Я покачала головой, сбрасывая наваждение.

– На сегодняшний вечер у тебя должна быть другая спутница.

Эрик нахмурился и спросил, плохо скрывая досаду:

– Ну и какая же?

Я не успела ответить, потому что почувствовала усилившийся сквозняк. Холод, почти потусторонний, пробежался по ногам, всколыхнув подол платья. Я посмотрела на балкон, и за мной подняли головы все остальные, будто слушаясь приказа. Только Эрик продолжил смотреть на меня.

У меня перехватило дыхание.

Золушка.

Элла стояла на балконе, оглядывая зал в поисках кого-то. Пышное, отливающее серебром платье, высокая прическа. Вот и принцесса, сошедшая с картины. Она медленно повернулась к лестнице и начала спускаться. Готова поклясться, что стук ее хрустальных туфель слышали все. Воздух наэлектризовался из-за значимости момента.

– Только взгляни, – я сама почти искренне восхитилась, – какая же она красивая.

Эрик нехотя перевел взгляд в сторону балкона, а потом замер. Я еще не отпустила руку принца, поэтому почувствовала легкую дрожь в его пальцах. Он прерывисто вздохнул и подался вперед, но затем вдруг нахмурился, как будто у него резко заболела голова – в наказание за то, что он воспротивился пути, давно проложенному сюжетом.

Я не знала, за кем следить: за ним или за Золушкой.

А ведь для Эллы настал триумфальный момент, и она сияла, как звезда, не упуская ни один восторженный взгляд. Настоящая главная героиня, перед которой не сможет устоять принц, потому что сказка не оставит ему даже шанса.

Но Эрик почему-то медлил, продолжая любоваться ею издалека.

– Я видел многих красивых принцесс, – наконец задумчиво сказал он, – и, признаю, твоя сестра почти им не уступает.

Почти не уступает? Я пристально посмотрела на Эрика, удивляясь неожиданному цинизму. Вообще-то он сейчас должен лежать без чувств, сраженный наповал ее обаянием, но принц, видимо, оказался бракованным.

Я отпустила его руку и отступила назад, строго произнеся:

– Обязательно пригласи ее на танец.

– Но я уже пригласил тебя.

Ну вот что за вздор? Злодейка Анастасия упрашивала принца, чтобы тот не валял дурака и пригласил потанцевать Золушку. Если так и дальше пойдет, то мне придется насильно тащить Эрика к алтарю.

– А я отказалась. Эрик, послушай меня, вот та прекрасная девушка, – я указала на Эллу, – твоя истинная судьба, настоящая любовь, вторая половинка и так далее. Ты ведь сам это уже почувствовал, верно? – Эрик хотел возразить, но я продолжала, – Точно почувствовал, не спорь! Поэтому слушай свое сердце, следуй за мечтой и шуруй к Золу… К Элле. Лучше ее ты никого и никогда не встретишь.

«Будь с ней нежным и ласковым, не разочаровывай меня, а лучше сразу женись», – добавила я мысленно.

– Ты хоть понимаешь, что сейчас пытаешься приказывать своему принцу?

– Ох, подумаешь. Ну давай я скажу «ваше высочество» и поклонюсь, если это так нужно.

– Нет, не нужно, – настроение у Эрика вмиг испортилось, и он больше не улыбался. – Но ты ведь понимаешь, что я сейчас уйду?

– Уходи, – выпалила я сразу же, потому что уже услышала первые музыкальные трели. Время поджимало.

Эрик неудовлетворенно поморщился, но затем отвернулся и направился к Элле, которая растеряно стояла, напоминая брошенное украшение, ожидающее, когда его подберут. Толпа самозабвенно расступалась перед принцем, а на меня посмотрела с лицемерной жалостью и ехидством.

И несмотря на понимание, что именно я первая отвергла Эрика и что это правильный поступок, мне вдруг стало неприятно.

Проснулось эгоистичное сожаление о танце, который изначально предназначался Золушке, но мог быть мной украденным.

Чтобы не мешать танцующим, я подошла к массивным дверям, намереваясь уйти куда-нибудь подальше, но в самый последний момент обернулась.

Эрик и Элла танцевали в центре, окруженные другими парами, которые не могли с ними даже сравниться. Музыка играла только для этих двоих.

Платье Эллы блестело, сотканное из звездного света, а улыбка выглядела яркой и живой. Эрик смотрел на нее почти с умилением. Складывалось ощущение, что принц и Элла всего лишь совершенные куклы, участвующие в представлении. Может, они такими и являлись.

Но это было… потрясающе. Правда. Даже мое черствое, прагматичное сердце болезненно заныло. И это переполняющее чувство восхищения скорее ранило, чем воодушевило. Еще ни разу я не чувствовала себя настолько чужой: одинокая и проклятая странница, даже не принадлежащая этому миру.

Вот он, сказочный бал, в чудеса которого верят маленькие девочки, слушая историю о вечной любви и мечтающие хоть одним глазком увидеть ожившую сказку. И то, что в этом прекрасном моменте оказалась именно я, было просто кощунством. Во мне недостаточно веры, доброты и любви, но слишком много злости и обиды.

Я вышла из главного зала и направилась по длинному каменному коридору, ведущему в сад. Другие гости, которые тоже отдыхали в тишине и прохладе, почти не обращали на меня внимания. Конечно, я же не главная героиня, у меня нет серебряного платья и хрустальных туфелек, а вместо феи-крестной в судьбу вмешалась ведьма.

Огромная луна освещала цветы и плесень, которая навсегда въелась в каменные стены, скульптуры и беседки.

В укромном месте, спрятанном за увядающим розарием, находились качели. Я села на них и легко оттолкнулась ногами, удивляясь тому, как это, оказывается, просто – качаться на качелях. Последний раз я качалась на них, наверное, в далеком детстве.

Потерянная в мыслях, я не заметила, как прошло время и как, кроме меня, в забытой части сада появились еще люди. И, кто бы сомневался, очень знакомые люди.

– Благодарю за вечер, Эрик, – сказала Элла. – и благодарю за танец. Сегодня я увидела сон наяву.

Я затаила дыхание, радуясь, что меня не видно за раскидистым плющом. Судя по всему, Эрик и Элла стояли на каменном мостике возле искусственного пруда. На водной глади отражалась луна. Лучшего места для уединения сложно было бы найти.

– Это тебя я должен благодарить за вечер, Элла, – ответил Эрик, – давно я не встречал такой милой и очаровательной девушки.

– Отец меня прекрасно воспитал, жаль только, что столь рано ушел из жизни. Мне его очень не хватает.

– Но зато ты не осталась одинокой. У тебя прекрасная сестра, наверное, с ней не соскучишься.

– Анастасия? – спросила Элла, – да, она… Моя сестра, и я ее очень ценю.

– Расскажи о ней, – попросил Эрик.

Я чуть не взвыла в своей засаде, потому что на свидании с девушкой спрашивать о другой – это просто свинство. Элла тоже не оценила:

– Почему ты спрашиваешь о ней?

– Она показалась мне особенной, – честно ответил Эрик, – Что-то в ней есть, она кажется такой настоящей.

– Ты влюбился в нее? – после долгой паузы спросила Элла.

– Это так очевидно?

Я схватилась за веревки качелей, потому что потеряла равновесие из-за паники. К счастью, Эрик добавил:

– На самом деле, нет, не думаю. Мне даже кажется, что в тебя будет влюбиться правильнее. Просто… Все гораздо сложнее, чем мои чувства.

– Разве может быть что-то сложнее чувств? Любовь – самое прекрасное, невыносимое и непонятное, что есть на свете. И я докажу, что влюбиться в меня – это не только правильное решение, но и единственное.

Дальше наступило молчание, и я осмелилась выглянуть из своего укрытия. Эрик и Элла упоенно целовались, причем Элла прижималась к принцу с отчаянием, хватаясь за его плечи и шею. Я спряталась обратно, едва не подпрыгивая от счастья.

Й-ес! Все сложилось! И до моего возвращения домой оставались считанные дни. Пережить сказочный сюжет оказалось не так сложно, как я думала. Да, принц подкачал, но зато Золушка, к счастью, боролась за свое «долго и счастливо».

«Бам-м!»

От удара часов задрожала даже земля. Башня с большим циферблатом находилась совсем близко к саду, и я вздрогнула от неожиданности.

«Бам-м!»

– Ох, нет! – воскликнула Элла, – мне… Мне надо бежать!

– Что? Стой, куда? Подожди!

Краем глаза я видела, как мелькнуло платье Золушки, а через какое-то время следом за ним – синий камзол Эрика. Бал потихоньку перетек в погоню за сбегающей незнакомкой, которая оставит за собой одну лишь туфельку.

Я же раскачалась на качелях, почему – то чувствуя себя победительницей. Неистово били часы, разрушая чары феи-крестной, и секундная стрелка двигалась только для Золушки, подгоняя ее. Элле нужно было бежать, ну а мне… Мне некуда спешить.

Через какое-то время я, стараясь не натолкнуться на Эрика, спустилась к каретам. Роксана и Дризелла уже ждали меня, совершенно недовольные. Сестра весь путь домой причитала о том, что какая-то несносная девица посмела занять все внимание Эрика, а матушка упрекнула меня в неспособности удержать принца.

Особняк встретил нас потушенным светом и скребущими по полу лапками: крысы шумно засуетились в углах, когда Роксана открыла дверь. Мы с Дризеллой одновременно поежились, и сестра поспешила на второй этаж.

– Ты поднимаешься? – спросила Роксана.

– Нет, хочу попить воды. – я направилась на кухню, желая найти, что бы еще перекусить. Из-за волнений у меня разыгрался нешуточный аппетит.

Но зайдя на кухню, я едва не закричала от испуга, потому что встретилась взглядом с Эллой. Та сидела за столом в рваном розовом платье, бледная как призрак. И лишь вокруг глаз кожа покраснела и припухла.

– О, гляжу, вы уже вернулись, – равнодушно произнесла она, – как прошел бал?

В этот момент я хотела развернуться и уйти спать, сделав вид, что меня тут никогда не было.

– Да, вернулись. А как прошел бал, ты и сама знаешь. Ты же там была.

Элла удивленно вскинула брови, а потом медленно вытащила из-под стола крохотную туфельку и поставила ее перед собой. Лунный свет сразу же начал играть с ней, отражаясь в хрустале.

– Как странно, что ты меня узнала. Вроде уговор был, что никто не догадается, кто я… Что никто меня не узнает.

– О, я… М… – надо было выкручиваться. – Я скорее не узнала, а почувствовала сердцем.

– Правда? Надо же…

– Угу, – я осторожно присела на соседний стул, – кстати, а где вторая?

– Потеряла, когда убегала, – ответила Элла и любовно провела пальцем по каблуку. – Магия была ограничена во времени и после двенадцати начала исчезать. Пришлось бежать, чтобы не показаться принцу в отвратительном виде.

– Но вечер все равно прошел хорошо. Почему ты такая грустная?

В чем-то затаился подвох, потому что золушки после балов обычно светятся от счастья, а не льют слезы над туфелькой.

– Ты не понимаешь.

– Так объясни, все же прекрасно. Чудо произошло, даже туфля в качестве сувенира досталась.

Элла едко усмехнулась, а потом выпалила мне в лицо:

– Я себя продала за эти туфельки.

Потребовалась пара мгновений, чтобы осмыслить информацию.

– П-продала?..

– Да. Продала.

– Фее-крестной⁈

Ее пухлые губы дрогнули в подобии печальной улыбки. Так улыбались праведники, приговоренные к смерти:

– Румпельштильцхену. Я ждала Фею-крестную, но пришел он.